Щенок

Еле разлепив глаза, альфа поморщился: в ушах слышалось зудящее посвистывание, а в голове присутствовала давящая боль. Перед глазами всё расплывалось, и он не понимал, где находится. С немалыми усилиями приподняв тяжёлую голову, он осмотрелся: небольшое помещение шатра было довольно чистым; круглый обеденный столик с двумя стульями расположился по центру шатра, а в уголке стояла маленькая буржуйка, в которой пылал огонёк, на ней уже почти закипал металлический чайник с водой; у входа стояла вешалка с тремя крючками, на ней висело несколько накидок; возле стены был брошен огромный распахнутый рюкзак, в котором виднелась всякая всячина; в другой стороне расположилась небольшая раскладушка и маленькая тумба возле неё, на которой аккуратной стопочкой была сложена свежевыстиранная одежда. Всё было предельно аккуратно разложено по своим местам и выглядело очень уютно, однако в помещении кроме него больше никого не было. — Где это я? — прикоснувшись рукой к раскалывающейся голове, обронил он. Тусклый свет пробивался в небольшое окошечко, пуская лучики солнца по помещению. Альфа поднялся с ложа и почувствовал, как в плече неприятно потянуло, прикоснувшись к нему, нащупал аккуратно наложенную повязку. Он улыбнулся и медленными пошатывающимися шагами направился к выходу. Ещё у порога почувствовался приятный аромат. Альфа приоткрыл занавеску и заметил, как до ужаса прекрасный паренёк, на вид в точности омега, мельтешит у костра. Тот что-то варганил, полностью погрузившись в дело и не замечая ничего вокруг: изящно помешивал деревянной лопаткой содержимое в казанке и о чём-то мечтательно думал. Он не знал, кто это, однако сердце уже трепетало и желало убежать к этому чуду прямо в руки. Солнце уже начало садиться за горизонт и очертание тела омеги будто освещало собой приближающуюся ночь. Чист как слеза, с первого взгляда приковал трепетные и искренние чувства альфы к себе. Послышались шуршащие шаги позади, которые вернули омегу из мира фантазий. Тэхён спохватился и резко обернулся, обращая внимание на приближающегося альфу. Те глаза, в которые до нестерпимого желания хотелось заглянуть, сейчас смотрели прямо на него: тёмные, но с янтарными проблесками по краям карих радужек. Такие чарующие и особенные. Тэхён сразу же утонул в них, добровольно рванул в пропасть, и тьма растворила его в себе, укутала теплотой и защитой. Он смотрел в них и видел там себя — самого настоящего, с раздетой душой. — Ты, наконец, очнулся? — с сияющей улыбкой на милом личике произнёс Тэхён. — Ну, наверное, да, — неловко почесав затылок, пробормотал альфа первое, что пришло в голову, не решаясь ещё что-то добавить. — Присаживайся, — Тэхён указал рукой на место рядом с собой, — я приготовил тебе кашу из морских ушек. Она полезная и должна подкрепить тебя. Быстрее заживёт рана на твоём плече. — Спасибо тебе огромное, — поблагодарил альфа, покорно присел туда, куда указал омега, и принялся ожидать свою порцию ароматной каши. Тэхён аккуратно, дабы ничего не пролить, стал набирать густую кашу в небольшие пиалки, а после протянул одну из них пока ещё незнакомому альфе. — Держи, осторожно, горячее, — с трепетом и волнением промолвил он. Когда их руки соприкоснулись, всплеск бурлящих эмоций настиг каждую клеточку тела, будто волна бушующего океана вбилась в корму корабля, будто солнце окутало своим теплом и будто что-то слишком родное отыскалось в этом огромном мире. Время остановилось, а сквозь соприкоснувшиеся пальцы та самая стрела Купидона ворвалась в сердца двух незнакомых людей. — Благодарю, — сказал альфа, радостно принимая наготовленное. Альфа ложечкой зачерпнул немножко каши и аккуратно подул несколько раз, чтобы остудить. Тэхён всё это время наблюдал за тем, как шевелились губы альфы и как тот проглотил стрепню, которую он со всей любовью готовил. С таким желанием и поднесением он готовил только для одного человека в мире — своего драгоценного сынишки Чимин-ки. Но сейчас и именно данный человек вызывал у него подобные чувства, пусть совершенно другие по ощущениям, однако не менее ласкающие одинокое сердце. — Как тебе? — Тэхён слегка поморщил личико, ведь не уверен был в том, вкусно ли вышло. — Она превосходна, — ответил альфа и в долю секунды опустошил всё содержимое пиалки. — Можно ли добавки? — он протянул тарелку омеге и окинул его умоляющим взглядом. — Конечно! Тут ещё достаточно есть, — Тэхён был рад такому повороту событий и, взяв пиалку в руки, принялся накладывать побольше каши, расплываясь в довольной улыбке. — Как тебя зовут? — доедая остатки вкуснющего ужина, спросил альфа, чтобы разрушить появившуюся неловкость между ними. — Меня? — непонимающе спросил Тэхён и, окинув альфу удивлённым взглядом, неуверенно добавил: — Я Тэхён. — Красивое имя, — подметил альфа, утыкаясь взглядом на садящееся за горизонт солнце. — Угу, — промычал Тэхён, у которого от смущения щёчки налились аленькими красками, — а тебя? Как зовут?.. — А я Чонгук. «Чонгук. Чонгук. Чонгук», — множество раз Тэхён повторял это имя в своей голове, всё подмечая, насколько оно манящее. Как тронуло за душу, и как от услышанного земля ушла из-под ног. Никогда ранее никакие имена альф так не будоражили внутренний мир, как это сейчас. Оно будто тату, но сделанное не на коже, а на сердце, и вывести его уже никогда не получится. Тэхён, словно наивный школьник, вновь расплылся в улыбке перед своим крашем. Он смотрел на него, и душа танцевала, но в то же время много чего беспокоило парня, не давая в должной мере расслабиться. — Никогда ранее не получалось вот так просто посидеть и посмотреть на закат, — протяжным голосом промолвил Чонгук, который будто утонул в этих малиново-красных небесах. — Он превосходен. — Однако о ком именно были сказаны эти слова? — Согласен. Я частенько любуюсь им, — добавил Тэхён, который в этот момент наслаждался именно альфой, расположившимся рядышком. — Откуда ты? Да и как попал в наши края? — ему до жути было любопытно узнать об альфе побольше. Зачем ему сдался разговор о закате, когда «тема», сидящая перед ним, в сто крат интересней. Чонгук, улыбнувшись, почесал за ухом и принялся неторопливо рассказывать о себе: — Я родился в пригороде Инчхона. Мне двадцать девять лет, единственный ребёнок в семье. Всегда мечтал о братишке, но увы... — от этого он загрустил, прервавшись. Чонгуку всегда хотелось иметь хотя бы одного братишку. Он бы любил и заботился о нём. Они бы никогда не ругались, а если иногда и ссорились, то из-за мелочи, и просто дули друг на друга щёчки, быстро идя на примирение. Они всегда бы поддерживали друг друга и защищали от проблем. Хотелось бы делиться с ним любовными тайнами и шептаться о прекрасных омежках и альфа так, как свойственно любящим братьям. Однако не всегда мечты и желания сбываются. Он завидовал тем, у кого были братья, поэтому пообещал себе, что когда создаст семью, меньше двоих детей у него никогда не будет. Чонгук не желает сыну прожить в сожалениях так же, как прожил он. — Понимаю тебя, — уныло ответил Тэхён, — я и сам один в семье. — Вот так совпадение! Правда, что ли? — округлив глаза, Чонгук вопросительно посмотрел на Тэхёна. — Да. Родители долго пытались привести меня в свет, но всё никак не получалось. Моё появление стало для них настоящим чудом, — смотря далеко вперёд, ответил он. — Вот оно как... — на мгновение притих Чонгук, после чего продолжил рассказ: — Возможно, был бы у меня братишка, вот только отец очень скоро покинул нас с папой. Мне тогда исполнилось два года. Я абсолютно ничего не помню о нём, ведь слишком мал был. — Ого... — Тэхён не знал, как себя повести в этой ситуации. Как ответить альфе так, чтобы не задеть? Сейчас он вспомнил о Чимине. Его драгоценный сын остался один, только появившись на свет. Однако малыш-альфа тогда обрёл папу, который заменит сотни, возможно даже и тысячи самых лучших родителей в мире. — Ага. Папа не желал больше выходить замуж, вот так и жили вместе с ним. Заботились друг о друге, как, впрочем, и сейчас. — Это прекрасно. Прям как я и Чимин-и, — улыбаясь, сказал Тэхён. — А? Чимин? Кто он... — любопытно процедил Чонгук. Внутри будто чувство ревности проснулось, или что это такое? Почему-то подумал, что парень или даже супруг. Кошки заскребли внутри по сердцу. — Мой сынуля, — гордо ответил Тэхён, наблюдая, как сменялись эмоции на лице альфы. Тэхёну хотелось сразу прояснить все нюансы, дабы в будущем, если оно будет, не возникло шокирующих известий и вопросов. Ему альфа очень понравился, и, наблюдая за его поведением, был уверен, что Чонгук тоже чувствует что-то по отношению к нему. Поэтому хочется выложить все карты сразу и не терзать себя паровозом лжи к близкому человеку снова. Достаточно того, что родителям стыдно на глаза попадаться. — Вот это да! — Чонгук удивился, но ничуть не испугался. «Наверное, таким же прекрасным вырастет, как и его папа», — улыбаясь во всю, подумал Чонгук. — Он моё самое важное в мире, — Тэхён говорил о сыне, а в то время глаза искрились от счастья. Любой заметит, насколько сильна папина любовь к своему чаду. — А отец? — мечтания альфы оборвались на очередном вопросе. Раз есть сын, значит и супруг, наверное, а это тормозит возникающие желания... — Умоляю тебя, не напоминай об этом ублюдке! — радостное настроение сменилось чуть ли не слезами. — А...м-м... — Чонгук промолчал. Он прижал омегу, который ещё чуть-чуть и заплачет, к себе и окольцевал тёплыми объятиями. Было без слов понятно, что приключилось неладное, расспрашивать об этом было неуместно. Нужно поддержать омегу и убрать грусть, которая в прямом смысле мешалась в атмосфере зарождающихся чувств. — Ну, ну, Тэхён. Успокойся, родной. Всё позади, забудь об этом, — Чонгук нежно, почти невесомо поглаживал омегу по плечам, по пушистым, слегка волнистым волосам. Запускал своими ласкающими движениями пятерню в прядки, вызывая касаниями табун мурашек по телу. Тэхён вздрогнул, однако уже не от вечерней прохлады, а от прикосновений, которые слишком расслабляли и заводили. Он не хотел так безрассудно давать слабину, поэтому неохотно отодвинулся от альфы и глубоко вдохнул свежий воздух. — Да, всё хорошо. Я давно забыл о нём и решил двигаться дальше ради Чимина, — смущённо добавил Тэхён, у которого щёки краснющие стали, как помидор. — Вот и правильно! — улыбаясь, Чонгук выдвинул большой палец вверх. — Хотелось бы познакомиться с малышом... — нерешительно добавил он. Такое желание ввело Тэхёна в небольшой шок. Конечно, они чувствовали что-то друг к другу, однако настолько ли сильны их чувства? А если это всего лишь мимолетный порыв, возможно, небольшое увлечение или просто восхищение? Что если нет того самого, чему можно посвятить свою жизнь, а главное, разрешить заботиться о нём и о сыне? Что если это и не любовь вовсе, а что-то незначительное? Тэхён не желал знакомить сына с кем попало. Ему не хотелось, чтобы Чимин называл отцом каждого понравившегося ему альфу. Он надеялся, что однажды найдётся тот самый, который полюбит его вместе с малышом. Тот, который без призрений примет на себя участь отца и будет оберегать свою семью. Поэтому он не был уверен в том, стоит ли так спешить со всем. Нужно, наверное, для начала в собственных чувствах разобраться. Им обоим. — Расскажи о себе ещё что-то, — тут же решил сменить тему Тэхён на более уютную. — М-м, ну ладно, — Чонгук не стал слишком сильно донимать Тэхёна по вопросу с сыном. Всему своё время. Он и так счастлив, что Тэхён открыл ему своё сердце, а остальное подождёт. Тэхён собрал все свои разгулявшиеся фантазии воедино и принялся дальше слушать Чонгука. Улавливал каждое слово, не желая упускать из виду что-то важное. — Я морской пехотинец. Отучился в школе, затем в военной академии. Отслужил срок в армии и устроился туда, куда пожелал, — довольно и с лёгкой гордостью рассказывал Чонгук. — Опасная работа, — по телу пробежали мурашки, когда Тэхён представил, какая опасность преследует альфу на каждом углу. — Хм, — Чонгук задумчиво почесал подбородок и продолжил: — Наверное, так оно и есть. — А почему именно морская пехота? — полюбопытничал Тэхён. Было до жути интересно, что подтолкнуло альфу на такую работу. — С детства я смотрел на море и восхищался им. Мне всегда нравилось, каких оно бывало разных цветов. Нравилось также, как оно облизывало своими пенистыми волнами скалы и берега. Оно всегда манило меня к себе. — Занятно, — с нескрываемым восторгом выдохнул он. — Да и по рассказам папы, отец был пехотинцем. Вот и стало любопытно — каково это. Я пообещал себе, что когда вырасту — буду как он. Хотя бы почувствую его эмоции, когда буду ступать на палубу корабля, — мечтательно и в то же время с лёгкой грустью в голосе промолвил Чонгук. — Прекрасно-то как! Я рад, что у тебя получилось осуществить свою мечту, — сказал Тэхён, расплываясь в широкой улыбке. Не может не улыбаться рядом с этим альфой. — Благодарю! — Чонгук сделал небольшой поклон своему собеседнику, вызывая смешок. — А как насчёт тебя? — Я ветеринар. Работаю здесь и помогаю животным, — смущённо ответил Тэхён. — Как интересно... — Чонгук желал услышать побольше. Каждая мелочь об омеге аккуратной стопочкой складывалась в голове. Всё улавливалось и навеки запоминалось в потаённом уголочке разума. — Ага, так же, мечта детства, — подметил Тэхён, — поступил в универ вместе с другом, однако мы разругались сильно и по сей день не общаемся, — от воспоминаний лицо свело кислой миной. — Вот оно как... Не беспокойся, ты, значит, и не друг был вовсе, — подбадривающее произнёс Чонгук. — Наверное... — задумавшись, он понял одну вещь. Хосок и правда всё время лишь пользовался его добротой, а взамен только стебался. — К концу первого курса у меня появился сынишка, с тех пор и понеслись различные заботы и проблемы. — Всё позади, Тэхён. Ты умница, ведь справился со всем и сейчас счастлив, — Чонгук посмотрел омеге прямиком в глаза, от чего сердце бешено заколотилось. — Возможно, — как-то неоднозначно ответил Тэхён. — Почему так-то? — Ну, мы не так давно сильно поругались с родителями. Причина в том, что я восемь лет скрывал наличие ребёнка. Да и кучу негатива накинулось на нас с Чимином со стороны односельчан... — он вспоминал, сколько нахватался гадостей за это время, от чего в уголках глаз выступили слезинки. Они молниеносно сорвались с ресниц и полетели вниз по щекам. — Тэхён-и, это твоя жизнь, и никто не имеет права топтаться по ней. Ты сильный омега, пожалуйста, забудь тех, кто причинял тебе страдания. Они не достойны копаться в твоём белье, — Чонгук вновь прислонил хрупкого омегу к своей груди и оставил невесомый поцелуйчик на лбу, утешая. Тэхён крепко прижимался к мускулистой груди альфы, утопая в его тёплых объятиях. Он слушал его слегка учащённое сердцебиение, и на душе было радостно. Самая прекрасная мелодия, существующая в этом мире, сейчас ласкала душу. Она сладким мёдом разливалась внутри, окутывая и вступая в один ритм с его сердцем. Две души унеслись в ангельский блаженный танец: самый прекрасный и самый непорочный. Тэхён наслаждался ароматом альфы, вдыхая каждый раз всё больше, желая заполниться им полностью и как можно на дольше. Хотелось бы навсегда, однако реально ли такое? — У тебя омега есть? — сквозь приятные объятия Тэхён тихим голоском выдавил очередной вопрос, мучивший его в данный момент. — Нету, — спокойно ответил Чонгук, утопая носом в макушке омеги. — Да быть такого не может! — немного отодвинувшись, Тэхён вытаращил от удивления глаза. — Такой славный альфа, защитник родины, прекрасный человек, да и без парня? Скорее поверю в то, что ты по альфам, нежели одинок! — Тэхён отказывался верить в услышанное. Конечно, глубоко внутри прыгал от счастья от такой вести, однако, а вдруг... Что если Чонгук так каждому омеге со смазливым личиком говорит? А если он не первый такой, который утонул в его чарах, будто в океане. — Я серьёзно, — чуть надув щёчки, что вызвало долю умиления у омеги, произнёс Чонгук. — Какие омеги-то? Я год служил, затем устроился работать. Я месяцами пропадаю в море среди водяной глади. Где мне там омегу искать? Домой приезжаю на какие-то две недели, максимум месяц, и вновь обратно! — возмущаясь, принялся рассказывать все проходящие ранее дни. — Альфы? Ты спятил? Я натурал до мозга костей! — ещё больше негодовал он. — Ладно-ладно, извини, — поспешил исправиться Тэхён, смотря своим щенячьим взглядом, который на родителях прекрасно работал. Он надеялся, что и альфа, посмотрев на него, так же успокоится. — Всё хорошо, Тэхён, — он и правда расплылся в широкой улыбке, успокоившись. Было забавным такое выражение лица и заставляло сердце трепетать. — Да и к тому же, какой омега станет сидеть дома и ждать меня месяцами? Кому такое нужно? Все хотят живого общения, чувств, ощущений. Никто не желает себе альфу, который вроде бы и есть, но в тот же момент его и нет... — понуро вздохнул Чонгук, смотря на омегу, который то и делал, что утопал в его объятиях и внимательно выслушивал. — А почему бы и нет? Возможно, ты просто не там ищешь. Я своего альфу готов всю жизнь ждать! — Тэхён вроде бы и не намекал на свою кандидатуру, однако в душе очень сильно хотелось, чтобы Чонгук именно так и подумал. Альфа, слыша эти слова, заулыбался во весь рот. Так для него ещё никто не демонстрировал своего желания. — Тэхён-и? — ласково позвал его Чонгук. — М-м? — Луна сегодня прекрасна, не так ли? — Чонгук взглянул на небо, что уже освещала луна, а затем на омегу. — Да, прекрасна, — блаженно ответил Тэхён. После этих слов Чонгук лёгким движением повернул лицо омеги к себе и нежно поцеловал. Губы к губам, душа к душе, сердце к сердцу. Он окутывал пилигримы омеги протяжными поцелуями, улавливая его отдачу. Мир остановился на этом моменте. Только они продолжали существовать, утопая в зарождающихся чувствах, что всё сильнее вспыхивали, разгораясь ярким огнём под ночным небом. Сама судьба свела их вместе, за что они безумно благодарны. Тэхён, вернувшись из оков сладостных поцелуев и самых нежных касаний, немного отодвинулся и стал метаться взглядом в разные стороны. Он смутился и от обрушившейся неловкости не знал, что сказать. Его первый поцелуй наконец-таки отдан тому, о ком мечталось всю жизнь. Однако почему сейчас неловко-то так? — Эм-м...пора, наверное, перевязать тебе рану... — сразу же перекинулся на другую тему, дабы унять прилив возбуждения. Он понимал, что ещё немного стояло потянуть и случилось бы что-то больше. Чонгук сдерживался от того, чтобы не заорать что есть мочи на обширные поля. Он возбудился, но в данном случае выбирать не приходится, поэтому потерпит, пока всё не усядется. «Такое» состояние будет трудно скрыть от омеги: через лёгкие шорты был заметен рельеф от стояка. Нужна разрядка, да поскорее, но вот как убежать, прежде чем его поймают с поличным? — Ну, не знаю даже... — сцепив зубы от внутреннего неприятного жжения, протянул Чонгук. — Я пойду приготовлю необходимое, а ты давай за мной, — Тэхён приглашающе махнул рукой и отправился в шатёр. Дождавшись, пока омега скроется из виду, Чонгук моментально соскочил с места и рванул куста так за три, подальше от нынешнего ночлега. Не хотелось, чтобы ненароком Тэхён услышал то, чем он будет заниматься. Подумает, небось, что он там какой-нибудь распутник или ловелас, и сбежит... Прислонившись к стволу сосны, Чонгук спустил до колен шорты и быстрыми равными движениями принялся надрачивать уже колом стоящий член, закатывая глаза от внезапного прилива наслаждения. Времени тянуть удовольствие не было, нужно было как можно скорее покончить с этим «казусом», пока его пропажу не заметили. Чонгук водил ладонью вдоль довольно крупного члена туда-сюда, ускоряясь с каждым движением. Сквозь сцепленные зубы прорывалось мычание, однако он старался вести себя как можно тише. Жар приятными спазмами спускался к паху. Спустя несколько минут, максимально быстро надрачивая, Чонгук довёл себя до пика. Кончил в мгновение, протяжно простонав сквозь сомкнутые зубы, и семя рассеялось по густой траве. Он вздохнул от облегчения и успокоился, получив, наконец, такое желаемое удовлетворение. — Полегчало, — довольно прошептал Чонгук и неторопливым шагом вернулся в шатер. — Ты где пропал? — Тэхён бросил вопросительный взгляд на Чонгука. Он и так, конечно, знал, в чём дело. Омега намеренно ушёл первым, дабы дать свободу действий альфе. В душе он пищал, а на деле не мог перестать улыбаться, ведь счастлив, что не только он заводится от их тесных взаимодействий, но и альфа тоже. — По делишкам ходил, — уклончиво ответил Чонгук и почти не соврал же! — Теперь я здесь, — он дошёл до предложенного омегой стула. — Что мне делать нужно? — Снимай футболку, — спокойно ответил Тэхён и вынул из аптечки бинт, несколько баночек, пинцет и ватные шарики. — А? — удивлённо переспросил альфа, который всего несколькими минутами ранее отошёл от прилива возбуждения, а тут такое... — Как, по-твоему, я должен тебе перевязку сделать? — цокнул от недовольства Тэхён и покачал головой. Чонгук, слушаясь, покорно снял футболку, оголив верхнюю часть тела. Тэхён украдкой бросал любопытные взгляды на накачанный и слегка загорелый торс альфы и восхищался. Идеальные пропорции были будто созданы самым лучшим мастером. Хотелось снова прильнуть в объятия и в этот раз почувствовать тепло голой кожи, хотелось лёгкими касаниями водить пальчиками по телу и прикасаться к нему губами. Хотелось любоваться альфой вечно и без остановки. — Присаживайся, — твёрдо приказал Тэхён, взяв себя в руки. Как бы сильно он внутри не танцевал от бушующих эмоций, докторская хладнокровность должна присутствовать с пациентами всегда. А Чонгук на данный момент являлся именно пациентом. На первых курсах их обучали по общим правилам, поэтому элементарное он знал наизусть. С таким ему легко будет справиться. Тэхён принялся бережно разматывать бинт с плеча, отмачивая перекисью водорода прилипшие к коже участки. Альфы хоть и сильны по своей природе, однако такие мелочи они не переносят. Чуть что, так сразу же, как дети малые себя ведут. Аккуратно сняв повязку, Тэхён протёр перекисью всё повреждённое место. — Там всё очень плохо? — скривившись от увиденного бинта с кровавыми следами, спросил альфа. — До свадьбы заживёт, — подшучивая над Чонгуком, ответил омега, — ничего страшного, просто слегка напоролся на сук. Мне вот интересно, как тебя занесло-то сюда? Инчхон пусть и не очень далеко, но в то же время и не совсем близко. — Да не спрашивай лучше, — недовольно ответил Чонгук. — Ну расскажи! — Тэхёну было безумно любопытно узнать правду, да и отвлечь Чонгука хотелось от дальнейшей малоприятной процедуры. — Так уж и быть, расскажу тебе о своей позорной неосуществившейся мечте... — без энтузиазма ответил альфа, поёжившись от неприятного пощипывания в ране. — Слушаю, — Тэхён аккуратно обрабатывал рану, на которую ещё утром наложил несколько швов. Он небольшим ватным шариком, смоченным в специальном растворе, проходился вдоль пореза. — Я всегда мечтал прыгнуть с парашютом, смотрел по телевизору, и это казалось сущим пустяком. И когда ушёл в отпуск, наконец-таки решился. — Ого, я бы никогда в жизни не пошёл на такое. Это же опасно! — Тэхён поёжился, когда представил, с какой высоты прыгают с парашютом. Для него залезть на стремянку хуже ада, а здесь такое... — Ха-ха, — посмеялся Чонгук, — это экстрим, в ходе которого ты преодолеваешь свой страх, а после чувствуешь нереальный кайф, — улыбаясь, ответил он. Его забавляло наивное волнение Тэхёна. — Да к чертям весь этот экстрим! — негодуя, протараторил Тэхён. — И что же произошло-то? Судя по тому, что в итоге мы сейчас здесь — вышло неудачное приземление. — Именно. Поначалу всё было хорошо. Я вместе с другими спустился с вертолёта. Однако, когда пришло время раскрывать парашют, у меня никак не получалось этого сделать. — О Господи! — прикрыв рукой рот, поражённо воскликнул Тэхён и ненамеренно сильнее придавил пинцет к ране. — А-ай! — вскрикнул от боли, внезапно прострелившей плечо, Чонгук. — Прости, я не хотел... — тут же виновато ответил Тэхён и склонился, дабы подуть на больное место. Так он делал каждый раз, когда Чимин получал раны. — Да всё хорошо, — несмотря на боль, уголки губ дёргались в улыбке, которую Чонгук пытался скрыть. — Так он раскрылся всё-таки? — поинтересовался Тэхён, желая дослушать. — Поздно, но да, раз я ещё жив. Он раскрылся, когда я уже был почти в деревьях. Зацепился и упал. Помню, как напоролся на одну из веток и сильно ударился головой, — морщась от неприятных воспоминаний, ответил он. — Божечки! Да ты в рубашке родился! Что если бы всё обошлось намного хуже? Если бы сломал что-нибудь или... — Тэхён замолчал, не продолжая мысль, ему даже представлять подобное было тяжело. Он благодарил небеса, которые спустили альфу к нему живым. — Не волнуйся ты так. Живой же, подумаешь, царапинка... — сценично махнул Чонгук рукой, разгоняя плохие мысли в голове омеги. — Царапинка, значит? — Тэхён обиженно чуть надавил рукой на больное плечо и принялся аккуратно накладывать бинт. — М-м, — промычал Чонгук, жмурясь, — ладно, большая рана. Всю оставшуюся процедуру альфа сидел покорно, пока Тэхён не спеша заканчивал с обработкой. — Больше так не делай. Твоя жизнь важна, она не шутка, — ласково промолвил Тэхён, собирая все бутылочки обратно в аптечку, а испорченный материал в кулёк для отходов. — Хочу однажды повторить. В следующий раз, уверен, всё пройдёт как надо, — подшучивая над омегой, ответил Чонгук. — Не-е-ет. Не смей так больше рисковать собой! — отрицательно покачав головой, Тэхён искренним, всё тем же щенячьим взглядом посмотрел на Чонгука. — Хорошо, раз ты, — выделил последнее слово, — просишь, так тому и быть, — улыбаясь, ответил Чонгук, прислонив свою руку к руке Тэхёна. — Спасибо тебе и твоим прелестным рученькам за такую деликатную и красивую работу! — он, пристально смотря в глаза омеги, оставил поцелуй на его ладошке. Тэхён смущённо посмотрел на Чонгука и остановил свой взгляд позади, на раскладушке. Точно! Их двое, а она всего лишь одна. Как поступить-то? — Думаю, уже поздно. Пора закругляться с посиделками. На часах уже отмерялась половина второго ночи, а они ещё даже не ложились. — Однако... — Тэхён смотрел то на альфу, то на узкое ложе и не знал, как правильно сложить мысль. — Ты ложись там, — кивнул на раскладушку, — а я тут, на полу, — указал пальцем на небольшой просторный уголочек. Он частенько там спал, когда Чимина брал с собой, поэтому не впервые такое. — Да что ты такое говоришь?! — удивившись, спросил Чонгук. — Как я могу позволить омеге спать на полу? Никогда в жизни! — он, отказываясь от подобного предложения, махал головой в разные стороны. — Но ты ранен...да и покой не помешает... Пациент не может спать где попало! — с волнением протараторил Тэхён. — Мы оба там поместимся! — заключил Чонгук и окинул взглядом раскладушку. — А-а? — вытаращив от удивления глаза, переспросил Тэхён. Ночь предстоит долгой.