Щенок

— Прости меня, малыш. Ты появился на свет совершенно не в то время. Надеюсь, тебя хорошо воспитают и всем сердцем полюбят. Мне правда жаль... — Хосок смотрел на крошку в пелёнках, и душа его разрывалась на части. Слёзы бежали по щекам стеклянными шариками, а руки дрожали. Он написал маленькое нелепое письмо, пропитанное болью и отчаянием, оставил первый и, скорее всего, последний поцелуйчик на милых щёчках и торопливо принялся убегать. Бежать и никогда не оборачиваться на прошлое. Хотелось спрятаться в иной уголок мира, подальше от никчемной жизни и сломанной судьбы. А ведь Тэхён предупреждал, просил, умолял. Наивный. Он был слишком легкомысленным, за что и поплатился в итоге страданиями. Хосок желал любви, истинных чувств, от которых в животе порхали бы бабочки. Но бабочки ведь недолго живут. Он получил то, о чём так мечтал — счастье. Но слишком быстро это счастье сломалось и в одночасье превратилось в сущий кошмар. Его предали, сломали крылья, как порхающему мотыльку, и бросили в сеть к паукам. Оставили одного на растерзание. И ни разу не вздрогнуло их чёрствое сердце. Почему мир был так несправедлив? Как это так: кому-то всё, а другому — ничего? Он бежал: в страхе оглядывался назад и не знал, где укрыться. Не знал, где спрятаться, дабы проклятый Чхвэ не утащил его обратно в дом для утех. Противно было вспоминать: то, как, казалось бы, самый драгоценный человек в мире, парень, который никогда не обидит, продал его за несколько тысяч; те дни, которые проходили там под присмотром и давлением; шакала, который позволял себе всё и даже не спрашивал. Вспоминать то, как приходилось лгать о том, что ребёнок от него, дабы уберечь кроху и избежать аборта. Возвращения в дом разврата Хосок боялся больше всего. Руки были словно лёд, ноги подкашивались каждый раз, когда очередной приступ боли настигал его. С огромной тяжестью давались шаги. По ногам струилась кровь, а глаза утопали в слезах. Он дрожал и нервничал. Впервые в огромном городе ему негде было спрятаться. Куда не пойди, везде клятый Чхвэ найдёт его. Омега стоял посреди пешеходного перехода. Смотрел куда-то вдаль стеклянными глазами, а душа и вовсе будто бы покинула его. На самом деле её убили ещё давным-давно, оставив только оболочку. Он слышал сигналы машин, смотрел на них безжизненно и отчаянно. Люди, проходившие мимо, оставляли на нём осуждающие взгляды. С презрением и насмешками глядели на него, а парню просто хотелось куда-нибудь спрятаться. — Ты что творишь, безумец? — обволакивающий приятный голос послышался совсем рядом, но и одновременно так отдалённо. Незнакомец не успел даже среагировать, как хрупкое тело молодого омеги завалилось к нему на руки. Оно, словно перышко, было лёгкое, вот только в то же время и истерзанное. — Эй! Парень, очнись! — поговаривал он и судорожно осматривался, не зная, как быть. — Вызовите кто-нибудь скорую, тут человеку плохо! — нервно пророкотал он, смотря то на людей, то на страдальца. — Не надо, прошу. Только не скорую... — Хосок хоть и был не в особо хорошем состоянии, но малость всё же соображал: в больнице тот гад обязательно найдёт его. — Спасите меня, — горячие солёные слёзы вновь увлажнили его глаза. — Но вам плохо, — оценивая внешний вид парня, альфа заверял его в том, что было необходимо провести медосмотр. — Умоляю вас, не увозите в больницу, — Хосок крепко сжимал чужую руку и щенячьим взглядом смотрел на её обладателя. Тело дрожало одновременно от страха и жара. После слов наступила темнота. Чужие, местами обеспокоенные голоса доносились отдалённо, словно сквозь толщу воды, а затем возникла всепоглощающая тишина. Уже совершенно ничего не было важно, омега потерял какую-либо связь с собственным телом и разумом.

***

Хосок на долго запомнил своё первое пробуждение в незнакомом доме. Его тронула забота со стороны совершенно чужого альфы, а ещё — его доброта и простота. Он был высоким и привлекательным: широкие плечи и узкая талия, прекрасные черные глаза, милая улыбка и завораживающий голос. Понравилось общаться с ним и вместе проводить время. Было уютно говорить на совершенно любые темы и постепенно открывать незнакомцу свою душу. Тот без осуждений выслушивал всё и только крепко обнимал, гладил по пушистым волосам и грустно вздыхал. Они дружили долго, более года. Узнавали вместе много интересного и скрашивали одинокую жизнь друг друга. Сами не поняли, как однажды эти дружеские отношения переросли в нечто большее. До жути были счастливыми и полюбили крепко. Наслаждались каждым моментом вместе и отдавались страсти сполна. Ради безопасности своей половинки, альфа увёз Хосока в совершенно другой город. Туда, где Чхвэ не найдёт, и возлюбленный будет спокойно жить. Там они обустраивали новую жизнь и начинали всё с чистого листа. Со временем открыли небольшое свадебное агентство и росли. Вместе, рука об руку, набирали популярность и достигали вершин. Спустя время и вовсе стали одними из лучших — даже на всемирном уровне. Хосок был очень счастлив, пусть порой прошлое и терзало внутри. Он узнал о том, как его друг, Тэхён, приехал в деревню с довольно взрослым ребёнком. На душе стало и радостно, и грустно одновременно. Радость заключалась в том, что его малыш всё-таки оказался в хороших руках, а нереальная печаль в том, что не он был его папой. Он понимал, что потерял тогда все права на Чимина. Также много грустил, поскольку после родов не было надлежащего ухода и лечения, и он в итоге заразился. Однажды ему сообщили новость о бесплодии, и это сильно огорчило их с женихом. — Ким, наверное, это моя карма за тот поступок, — крепко прижимаясь к возлюбленному, протараторил Хосок. — Ну, солнышко, прекрати. Мы будем пытаться до последнего. Мало того, что они говорят, порой случается чудо, и врачи могут ошибаться, — альфа гладил парня по голове, утешал и подбадривал. — Но это уже пятнадцатая больница и всё тот же результат, — понуро провопил омега. — Зачем тебе супруг, который не способен родить ребёнка. Я бесполезный, — он плакал, бился в истерике и не знал, куда деться. — Хось, я тебя люблю, и мы будем вместе вопреки всему. Мы будем пытаться, а если и не выйдет, мои чувства к тебе никак не поменяются. Успокойся, прошу тебя, — Ким оставил лёгкий поцелуй на лбу, затем уложил его голову себе на плечо. Они, правда, пытались. Сновали по больницам, прибегали к самым разным методам, но всё было бесполезно. Однажды они смирились и просто продолжили любить друг друга. Наслаждались тем, что имели, и просто дорожили тёплыми чувствами.

***

Хосок думал, что бесплодие — это последняя проблемная нить в его судьбе, которая пошла под откосную ещё в самом начале. Он и предположить себе не мог, что наступит день, когда умрёт вновь. Та ночь стала «полным переворотом» в его жизни. Все мечты разом полетели в пропасть, а красочный мир стал беспросветно чёрным. Они возвращались домой поздней ночью. Свадьба была восхитительной, пускай только и в кругу друзей. Они обвенчались тайно от родителей и желали прожить счастливую жизнь. Мечтательно представляли каждый свой день уже в качестве супругов и думали о том, что, возможно, возьмут малыша из приюта. Все казалось слишком нереальным и слегка пугающим. Большой ливень не прекращался с того момента, как они выдвинулись из ресторана домой. Он так и предупреждал о чём-то неладном. Новобрачные сидели в машине и держались за руки. Они наблюдали в окошко, как фонарики мелькали одни за другими, а дворники сновали туда-сюда, проясняя водителю дорогу. В какой-то момент транспорт стал неуправляемым, и его с бешеной скоростью понесло вперёд. С въедливым свистом и гулким грохотом они врезались в другую машину. Столкновение было просто ужасным. Об этой аварии длительное время крутились новости на каждом форуме. Всё висели заголовки о том, что новобрачные попали в аварию, и, к сожалению, один из женихов не выжил. Очень тяжело пришлось Хосоку. Потеря самого дорогого, что у него осталось в этой жизни, окончательно добила его. Годами он не мог смириться с этой тяжёлой утратой, частенько грезил альфой и, казалось, будто сходил с ума. Вспоминал аварию, бездыханное тело Кима и больницу. Затем маленькими урывками преследовали его память похороны, ведь отключался омега очень часто. Он лечился, посещал психологов и днями напролёт сидел у могилы. Каждый день приносил цветы, долго плакал, порой даже засыпал там, а затем из последних сил возвращался домой. Заваливался в кровать и со слезами на глазах засыпал. Радовался, когда альфа приходил к нему во сне, и грустил, если не появлялся. Затем всё повторялось по кругу, и так проходил каждый день. Хосок уже не жил. Он просто сновал туда-сюда, будто бы привидение. Его душа отправилась вместе с Кимом, а несчастная оболочка всё ещё бродила в этом одиноком мире. Однажды, придя на могилу, он впервые за долгое время улыбнулся: — Привет, Ким, — он проскользил ладошкой по изображенному на мраморе личику и поцеловал в холоднющие губы. — Я наконец-то смог это сделать. Знаешь, мне полегчало, — уголки невольно растянулись в улыбке, а в глазах засверкал проблеск радости. — Родители так долго проклинали меня, обзывали всякими словами и гнали из дому. Говорили, что не желают знать меня, и длительное время извинялись перед семьей Тэхёна. На удивление, Кимы уже знали обо всё и совершенно спокойно отреагировали. Хосок взял небольшой кувшинчик и полил цветочек, находившийся на гробу. — Но я не жалею о том, что рассказал им. Я виновник всему, и рад, что имя друга наконец-таки очистилось. Мне так стыдно перед Тэ. Сколько наворотил по глупости и принёс ему проблем, — голова понуро опустилась вниз, и он уложил её на согнутые в коленях ноги. — Я сегодня навещал его. У него прекрасная семья с любимым человеком и чудненькими детишками, — и опять слезы потекли по щекам. — Нет, Ким, я не плачу. Я искренне рад за него. Он достоин быть счастливым и любимым. Твари, подобные мне, этого не заслуживают, — губы стянулись в полоску. Хосок глубоко вздохнул и продолжил свой монолог: — Я люблю тебя, Ким. Я скучаю по тебе и сильно хочу вновь окунуться в твои горячие объятия. Скоро мы встретимся, не волнуйся и дождись, пожалуйста, — Хосок держал листок бумаги в руках и плакал. Диагноз, написанный там, был ужасным и разрывал ему сердце.

***

Появление ещё одного малыша принесло в обитель Тэхёна с супругом волну радости. Чонгук, будто бы на крыльях, витал в воздухе и улыбался каждую секунду. Его тёмные глаза, которые так обожал омега, сверкали от счастья. Альфа не мог ни минуты усидеть спокойно, чтобы не подарить внимание своим детям. Чонгук с Тэхёном обожали Чимина. Этот парень стал истинной помощью, верным другом, с которым они делились всем на свете, а также: драгоценным сыном, отличным старшим братом и просто умным альфой. Супруги гордились им и сильно дорожили. Родителям понравился и спутник жизни старшего. Миленький омежка с целеустремленностью завоевал своё местечко в сердцах каждого. Юнги был приятным в общении и с трепетом относился к их сыну. Дети любили друг друга, и это не могло не радовать. Они сыграли прекрасную свадьбу и тут же рванули в путешествие. Каждый день звонили и рассказывали о том, что повидали в разных странах, и о том, как скучали. Тэхён каждый раз плакал, ведь его птенец вырос и вон уже обустраивал собственную жизнь. Омега был рад, что, наконец, для его ребёнка закончились тяжёлые времена, которые такое долгое время сопутствовали насмешками и издёвками. Сумина тоже любили сильно-сильно. Их кровиночка, лапочка омежка. Красавчик, который с ума сводил парней. Он был ранимым и с тонкой душой, хоть и прятал это под крепкой оболочкой смелости и отваги. В принципе, как и Тэхён. Чонгук частенько утешал сынулю, говорил, дабы не позволял топтаться по себе и если случится что, всегда мог отыскать поддержку в родителях. Они не желали, дабы их чадо проходило через проблемы в одиночку, ведь сами убедились: поддержка родных — самое незаменимое и необходимое в жизни. И младшенького — весеннего цветочка — супруги очень просто обожали. Омежка, точно солнышко, был с яркой приятной улыбкой. Его пронзительные голубые глаза, словно два самых чистых в мире озера, отражали заботу родителей. А миленькие щёчки и маленькие аккуратненькие губки — заставляли умиляться каждого. От него исходила какая-то особенная аура, пропитанная любовью. Хося был прелестным малышом и ещё с пелёнок радовал родителей и братьев. Супруги нарекли его в честь умершего друга, ведь именно в тот день Тэхён родил. Он простил всё, что только можно было. На душе было тяжело и чувствовалась некая вина. Ведь он и представить себе не мог, что их первая за долгое время встреча и правда была последней. Так хотелось извиниться и поговорить по душам, как в ту ночь в общаге. Тогда, когда Хосок излил ему свою душу. Но слишком поздно уже было. Много недосказанности и недопониманий погубили дружбу. Они были не лучшими друзья. Каждый из них ранил друг друга. Но, к сожалению, ничего нельзя уже было изменить. Тэхён с поддержкой супруга и с прекрасными детьми продолжал жить в любви и счастье. Он будет помнить то, что за всё в этой жизни нужно платить, и однажды собственные поступки могут принести проблемы и другим. Нужно в первую очередь думать, прежде чем сделать шаг вперёд, дабы не навредить себе и окружающим.