Колыбель для светлых

Жизнь протекала неуловимо быстро. Казалось бы, только недавно Гарри обрёл семью, первого друга, учителей и удивительно хороших взрослых, а уже совсем скоро ему будет семь лет. Конец июля приближался настолько быстро, что брюнет и вовсе не замечал пролетающие дни: вроде проснулся утром первого июля, а уже в следующий миг - двадцать пятое, последний день учёбы с Циссой этим летом. В августе она вместе с Драко уедет в отпуск, кажется к морю, поэтому решили провести последнее занятие до дня рождения Гарольда, чтобы ничего им после не мешало веселиться. Всё же, летом многие любят отдыхать и гулять, а не учиться. День в окружении Малфоев был невероятен. Цисса с теплотой и знанием обучала Драко и Гарри этикету, разрешала отдыхать между уроками по зельям и полётам, всовывая им в ладошки по шоколадной лягушке или пёстрой пчёлке, прежде чем они сорвутся на бег. Она относилась к Мраксу как к своему второму сыну, что отдавалось только радостным теплом на лице Гарри, ведь он стал безумно ценить всех людей, которых обрёл с началом его новой жизни. Драко же сам по себе оказался самым лучшим из всех одногодок, которых он когда-либо встречал. Да, конечно, из-за его идей их частенько наказывали, даже стабильно раз неделю устраивали по одной длиннющей лекции о том, какой опасности они себя подвергают, но и это не могло лишить ребят тяги к приключениям и раскрытию тайн, особенно если это будет проникновение в запретную зону поместья - кабинет главы рода. Драко открыл Гарри понятие веселья. Научил проказничать и не идеализировать, а может и боготворить, родителей, стараясь быть на них похожими во всём. Он показал юному Мраксу, что всё то время до их знакомства он лишь и делал, что пытался оправдать чужие ожидания, пытался завоевать стараниями любовь. При этом полностью забывая о том, что он должен разобраться также и в своих вкусах. Том, пусть и был почти всегда раздражён из-за всех выходок и стресса, что дети им подкидывали, с тяжёлым вздохом всё же согласился с размышлениями Гарольда, к которым его подтолкнул Малфой-младший: — Ты имеешь полное право желать быть похожим на кого-то в чём-то определённом, но ты - это ты. Тебе не стоит забывать о себе. Поступай так, как ты сам хочешь, стремись к тому, что тебе нравится, а не к чему стремится человек, на которого ты равняешься. Так ты только потеряешь себя и будешь носить маску совершенно другой личности, а это не подарит тебе счастья, — отложив бумаги, ответил он. И этого вполне хватило, чтобы отбросить попытки понять сложную для его возраста книгу по арифмантике, которую когда-то читал Реддл на одних из их совместных выходных. Этого было достаточно, чтобы чаще выпрашиваться за пределы поместья, пусть даже и в сопровождении кого-то из взрослых. Люциус, наверное, был единственным человеком из этой прекрасной семьи, которого Гарри старался обходить десятой дорогой и игнорировать. Никто не знает почему, но брюнету крайне некомфортно находиться с этим человеком в одной комнате - атмосфера меняется за секунду, когда он вдруг решит заглянуть в зал, где проводятся совместные занятия. Драко тут же выпрямляется, как по струнке, и пусть на лице эмоции почти и не изменяются, но Гарри всегда чувствует, как цветочный аромат начинает неприятно кислить от переживаний, вспыхнувших в душе его друга. Только одного этого факта хватает, чтобы Мракс хмурился, с раздражением в глубоких глазках уставившись на появившуюся личность. А когда даже обыденная тёплая улыбка и расслабленность Циссы за считаные секунды сменялась собранностью и серьёзностью - Гарри искренне хотел зарычать от злости на раздражающего мужчину. В такие дни их уроки больше не были шумными от смеха детей, и комната больше не пахла прелестными магическими сладостями, от чего брюнет возвращался домой с фырканьем и откровенной злобой, направленной на одного благородного и крайне напыщенного белого Павлина. Мужчина сам по себе совершенно ничего не делает - только смотрит на сына с еле заметным недовольством, когда тот шумит или у него что-то не получается, - но простого его существования вполне хватает, чтобы не переваривать присутствие кислых нектаринов с сильным ароматом ментола, от которого хотелось беспрерывно чихать. Даже феромон Люциуса Гарри не угодил! Белла только посмеивалась от бурчания сына на мужчину - она прекрасно понимала мальчика. Ей тоже никогда не импонировал Малфой-старший, но из-за сестры и Тома ей приходится с ним иногда встречаться, и даже сотрудничать, что подбешивает до чёртиков. Как оказалось, Блэк также приходилось прикрывать нос ладонью, чтобы не скривиться от удушающе-кислого аромата нектарина, который ещё отдавал горечью из-за ментола. Только разница в их ощущениях к этому человеку была совершена разной: Гарри, как молодой альфа, уже подсознательно хотел уберечь Драко - своего друга-омегу, - и Циссу - омегу, ставшей ему фактически второй мамой - от другого альфы, который заставляет их понервничать; а вот Беллатрикс и ранее, в школьные времена, не переваривала запах Люциуса - они совершенно не подходили друг другу по феромонами, - что уж говорить после женитьбы с Томом, который обязан был поставить, и регулярно обновлять брачную - парную - метку, лишь бы к ним претензий не было. От появления пары её нюх стал воспринимать несовместимые феромоны ещё более резко, считая их настолько отвратительными, что попросту начинало тошнить. После всего этого Блэки объединились, создавая скрытую фракцию нелюбви к Люциусу Малфою. Пока что там состояли только они и «двоица клоунов» - Барти с Антонином, что так же не переваривали его. Бедный Люци, он ведь ничего даже не сделал… Так как во время летних каникул Реддл был дома куда чаще, Гарри снова перебрался в поместье своего отца. Ещё и близился праздник, который будет проходить именно в Мракс-мэноре, так что Белла тоже заняла одну из предоставленных комнат, полностью углубившись в подготовку к совершенно спокойному семейному вечеру, куда, конечно же, была приглашена чета Малфоев. Как бы юный Мракс ни недолюбливал Люциуса, он понимал, что будет очень неправильно обделить только этого человека, так что смирился с его присутствием на своём празднике. Да и Блэк пообещала, что переманит его внимание на себя, чтобы, если что, он и Драко смогли спокойно сбежать развлекаться в комнату, не слушая взрослые разговоры. За два дня до тридцать первого июля Реддл решил поговорить с сыном, и его серьёзное лицо явно не сулило приятных новостей, от чего маленький альфа лишь немного нахмурился, послушно следуя за мужчиной. Они шли в тишине, от чего Гарри принялся только сильнее задумываться об этой странной ситуации: что могло произойти, что отец вдруг стал таким серьёзным? И как это могло касаться его? Он ничего не делал в последнее время, если не учитывать, конечно же, подлитое снотворное зелье в чай Люциуса, чтобы он не помешал ему повеселиться с остальной частью семьи Малфой… Но это пустяки, на такое Том даже особо не отреагирует, а наоборот - похвалит, потому что смог остаться незамеченным в этом злобном деянии. Да и снотворное было лёгкое… Но что тогда? И это незнание пугало его. Дойдя до зала с длинным столом и горящим камином, Гарольд понял, что это была комната встреч самых приближённых Пожирателей с «Тёмным Лордом», от чего вопросов в его голове стало ещё больше. — Ты, наверное, совершенно не понимаешь причину моей напряжённости, да? — со слишком очевидной усталостью Том присаживается на центральное, обитое тёмным бархатом с позолоченными вставками, кресло. Вся его поза говорила о том, как же он растерян, и что ему сложно правильно подойти к теме, а это уже много значит для Гарри. Его отец всегда выглядит сильным и расчётливым человеком, у которого всё идёт по плану, а тут… — Подойди. Мракс слушается, быстро отходя от прохода в сторону старшего. Не особо раздумывая и церемонясь, мальчишка присаживается боком к нему на колени, с лёгким кивком отвечая на риторический вопрос мужчины. Он просто чувствовал, что должен был ответить. Гарри и правда интересовала причина такого состояния Тома. — Ты немного изменился на этой неделе: твой взгляд неосознанно останавливался на мне, пока ты витал в своих мыслях, много думал о чём-то, явно не очень хорошем, и не был так собран, как обычно. Тебя что-то тревожит, да? И я как-то связан с этим, раз сейчас тут, — сложив свои ладони вместе, Гарри опустил их на шёлковую ткань домашних шорт, неотрывно смотря в такие родные красные глаза. Том, в ответ, устало вздохнул, зарываясь пальцами одной руки в тёмные пряди волос ребёнка. Это помогало настроиться на достаточно сложный разговор, который больше нельзя было откладывать. — Я думаю, что настало время рассказать тебе изначальную причину того, почему я спас тебя от магглов, а ещё правдивую историю смерти твоих родителей, — не поддаваясь желанию отвести взгляд в сторону - смотреть в эти пристальные тёмно-зелёные глаза было невозможно, - Реддл упрямо уставился в них, больше не желая скрывать от ребёнка правду. Мальчик не выглядел слишком удивлённым, но и назвать его полностью спокойным нельзя. Что бы раньше он ни говорил, но сейчас Том - его отец, самый родной мужчина в его жизни, поэтому узнать истинную причину, почему именно его он решил забрать к себе, будет больно. Ведь, если бы не та неизвестная переменная, то Гарри бы так и остался у Дурслей, а может быть и вовсе уже умер от такого гнусного обращения к себе… Лесные глазки опустились ниже, теперь разглядывая алую брошь прямо между ключицами Реддла, пока успокаивал совсем немного занывшее сердце, чувствуя заботливые поглаживания по голове. Прикрыв глаза на пару секунд и сделав глубокий вдох, Гарри вновь вернул всё своё внимание Тому, кивком разрешая начать. — Ты уже знаешь, что я принадлежу тёмной стороне, — откинувшись на спинку кресла и опуская вторую ладонь на коленку сына, мужчина начал свой рассказ, — и знаешь, что мы боремся со светлой, чтобы отстоять свои права. Твои родители - Джеймс и Лили - были втянуты в войну против меня, храбро выступали и оборонялись, но вскоре им пришлось покинуть эту опасную среду. Лили узнала, что беременна, — проведя большим пальцем по костлявой коленке ребёнка, Том старался не вдаваться в подробности, но и не скрывать от ребёнка ничего. Гарольд должен знать эту историю, чтобы в будущем она не встала между ними. — Они исчезли из всех радаров, будто и нет Поттеров вовсе, но они меня не очень-то и интересовали до поры до времени. — Что-то изменилось перед, или после моего рождения? — предположил юный Мракс, за что получил награду в виде нового поглаживания по голове. — Да. Появилось пророчество, которое гласило, что родится ребёнок, которому хватит могущества, чтобы победить меня, — взгляд Тома был таким пустым и тёплым одновременно, что Гарри не мог перестать вслушиваться в каждое слово, сказанное им. Это было важно, он это чувствует. — Он родится у тех, кто трижды бросал мне вызов, родится на исходе седьмого месяца, и я отмечу его как равного себе. И в каком-то смысле оно и правда сбылось, — хмыкнув от иронии, Реддл медленно покачал головой, выбрасывая лишние мысли из головы. — И это я? — похлопав своими тёмными ресничками, в который раз предположил Гарри. Сам смысл этого «пророчества» был для него ещё слишком сложным, но догадывался, что оно было чем-то серьёзным, раз он очутился тут, а не жил с биологическими родителями в магическом мире. Том ещё с минуту просто молчал, смотря на ребёнка, своего маленького сына, который стал для него чем-то важным, и только после вопросительного наклона головы со стороны Гарри вздохнул, приходя в себя. — Прежде чем я продолжу, я хочу рассказать тебе о крестражах, чтобы ты лучше понимал дальнейший рассказ, — и мальчик тут же выпрямился, с явным интересом устраиваясь поудобнее. — Крестраж - это предмет - очень редко живое существо, - в котором заключена часть души тёмного волшебника. Маг, который решил создать крестраж, должен провести ритуал с убийством человека, после чего его душа раскалывается пополам и переселяется в предмет. Таким образом, если мага убьют, то его можно будет возродить. Так же это считается путём к бессмертию, хотя я уже сомневаюсь в этом предположении. — Крестраж - это часть души мага, которую поместили в предмет или живое существо, — повторил Гарри, немного перестроив предложение для своего понимания. — Понял, — кивнув, он с любопытством решил продолжить слушать отца. — Я создавал эти крестражи, всего около четырёх. Но и этого мне вполне хватило, чтобы потерять часть рассудка и стать куда хуже, чем был изначально. Услышав часть пророчества, где говорилось, что меня сможет победить ребёнок, я обезумел, — приложив указательный и большой палец к переносице, Реддл вздохнул, уже давно осознав тупость своего поступка. — Гарри, — мальчик немного вздрогнул, ведь Том впервые за эти месяцы называет его этим именем, — когда я нашёл твоих родителей и тебя… Я убил их, — не отворачиваясь и не показывая раскаяния, прямо выпалил Том. Он не может сожалеть о поступках, которых совершил, ведь тогда просто утонет в этом дне вины, а такого позволить себе Тёмный Лорд не сможет. Мракс всё ещё не выглядел слишком удивлённым или разбитым, ведь уже давно смирился с их смертью - только от автомобильной аварии, - но услышать это было по крайней мере… странно. Жить с тем, кто убил твоих родителей… Любить этого человека как своего отца… Это было и правда странно, но Гарольд не изменил своего мнения. Он не знал родителей, но знал Дурслей. Знал боль, обиду, голод, отчаяние… И только Том превратил его жизнь в лучшую возможную версию. Уже за это недолгое время, проведённое с ним, Гарри понимает его, принимает, и любит. Один только факт смерти биологических родителей от рук этого мужчины не сможет изменить их отношения, хотя всё же осадочек, наверное, останется, пока Гарри не обдумает всё это очень хорошо, принимая окончательное решение. — Почему я остался жив, если именно я и был тем ребёнком из пророчества? Меня ты должен был убить в первую очередь, — отбросив странные чувства, о которых он подумает позже, мальчик стал прежним собой, который просто выслушивает всё, о чём ему рассказывает отец. — Я попытался, — запустив пятерню в свои кудрявые волосы, Реддл немного расслабился, не заметив бурной реакции сына. — Тебя прикрыла собой Лили, а в меня полетела ударная волна, которая и убила. Я думал, что это была какая-то сильная защитная магия, но сейчас понимаю, что это было совершенно другое. — Ты мёртв? — единственное, что спросил Гарольд с удивлением. То есть факт того, что его мать умерла, закрывая его собой, мальчик решил проигнорировать? Том даже улыбнулся от этого, сдерживаясь от смешка. — Помнишь крестражи? Мага можно воскресить с их помощью. Меня воскресили, собрав почти все кусочки души, кроме одного разрушенного и ещё одного, о котором я сейчас тебе и расскажу, — Мракс, понимающе протянув «ааа», тут же кивнул, собираясь слушать продолжение. — Лили защитила тебя, в каком-то смысле, но для этого ей пришлось принести себя в жертву. Когда я попал в неё Авадой, то неосознанно снова расколол свою душу, и эта часть попала прямо в тебя. Ты стал моим пятым крестражем, — опустив пальцы с макушки, Том осторожно провёл подушечкой большого пальца по шраму в виде молнии, от чего Гарольд посмотрел вверх, будто сможет увидеть это действие таким образом. От простого касания мальчик почувствовал слабое покалывание на месте давно зажившего шрама. А тепло, протекающее под кожей, заставило юношу вздрогнуть от осознания. — Я - крестраж? Во мне часть твоей души? — шокировано посмотрев на слабую улыбку на лице отца, Гарри чуть не задохнулся от пришедшего понимания. — Поэтому я почти всю жизнь чувствовал, будто за мной придут. Поэтому шрам болел. Поэтому я что-то уже мог знать, пока мои одногодки были такими… мерзкими и глупыми. Поэтому… — Да, — легко согласился Реддл, пригладив персиковую кожу вокруг молнии. — Поэтому, узнав о таком редком явлении, я тут же принялся тебя искать. Ты стал носителем моей души. Ты теперь единственный крестраж, который у меня есть, и почти никто не догадается об этом, ведь это просто невероятный феномен. Человек стал крестражем, при этом полностью сохранив рассудок и даже свою личность. Это уникально, Гарри, поэтому держать тебя рядом с собой, воспитать тебя так, чтобы ты не поддавался манипуляции светлой стороны, для меня было в приоритете. Хорошо живёшь ты - хорошо и части моей души в тебе, пусть она слегка и разбилась, смешавшись с тобой, но повлиять на тебя сильно не смогла, только дала некоторые образы во снах, помогла с лучшим пониманием уже известной мне информации, помогла стать чуточку старше в умственном плане, но не более. Мальчик нахмурил тёмные и густые бровки, очень внимательно переваривая всё это. Он носит в себе часть чужой души. Буквально держит в своих ручках ответственность за жизнь отца, и это знание позволяет ему сделать несколько логичных выводов: Во-первых - Том в первую очередь хотел спасти Гарри только ради крестража внутри него. Конечно, сейчас это слегка поменялось: мальчик уверен, что Том привязался так же и к нему самому. Ему бы не было так трудно всё это рассказать, да и вообще не рассказывал бы он, если бы ему было всё равно на сына. Во-вторых - Том рассказал ему об этом не только для того, чтобы просто дать знать о причине спасения. Нет-нет. Отец буквально даёт мальчику рычаг давления. «Ты теперь единственный мой крестраж» — фраза, которая подразумевает, что Гарри спокойно может манипулировать Томом этой самой частичкой души, но доверяет сыну настолько, что даже не волнуется о таком раскладе событий. Он так уверен, что Гарольд будет на его стороне… Это даже льстит. — Но ты мой сын, Гарольд, — продолжил Реддл после небольшой паузы, вытягивая мальчика из раздумий. — Раньше ты был мне нужен только потому, что хранишь часть моей души, я не буду лгать, но сейчас я и правда считаю тебя своим ребёнком. Ты - мой наследник, которого я хочу воспитать как счастливого человека, который будет добиваться своего счастья любыми доступными путями. Я не сделаю из тебя добрячка или злодея, все мы имеем разные стороны, просто выбираем кто какую, но сделать тебя сильным и подготовленным ко всему я могу. Ты важен мне не только из-за крестража в своём шраме, — слова, как подтаявшее сливочное масло, проскальзывали по горлу. И Гарри сглотнул, сжав в своих ладошках гладкую ткань, ведь эти слова значили куда больше обычного лживого признания в любви. — Спасибо за честность, пап, — уткнувшись лицом в широкую грудь мужчины, прошептал ребёнок, прижавшись к тёплому телу со всей силы. Том обнял ребёнка в ответ, опуская свой подбородок на тёмную макушку. Это был и правда сложный разговор, но они оба это пережили, и теперь без каких-либо сомнений стали наслаждаться подготовкой к празднику. Больше ничего не тяготило их души. И секретов, способных сломить их доверие друг к другу, больше не осталось.

***

— С днём рождения! — отдышавшись, с яркой улыбкой выкрикнул Драко, протягивая небольшую тёмно-оранжевую коробочку. — Я не хотел дарить тебе книги - ты и так им слишком много времени уделяешь! - поэтому решил обойтись этим. — М? — приняв подарок, брюнет осторожно открыл коробочку. — Кольцо? — удивлённо спросил Мракс, разглядывая украшение. Кольцо было сделано из серебра с примесью чего-то синего, а верхняя его часть украшалась прозрачными маленькими камушками - драгоценности, это точно, но мальчик не знал их название. — Да! Это кольцо - артефакт, — обойдя друга, Драко опустил подбородок на плечо альфы, пальцем указывая на камушки. — Отец сказал, что почти каждый чистокровный получает это кольцо перед поступлением в Хогвартс, а после оно всегда с ними - это как безмолвная традиция, которая развивается чаще на Слизерине. Одно из применений: отследить примеси в еде. Тебе всего-то нужно провести пальцем или ладонью над едой, а после взглянуть на камни, если они потемнеют - там смертельный яд, если покраснеют - любое другое зелье, а синий - заклинание. Так же, именно это кольцо имеет свойство найти примерное расположение пары - второго такого же кольца. Оно у меня! — радостно улыбнувшись, Малфой протянул вперёд свою вторую руку - левую, показывая, что на его указательном пальце и правда сейчас находилось точно такое же кольцо. — Они считаются парными. Такие продаются даже в комплекте на четырёх человек, ну и на одного, конечно же. Когда мы отправимся в Хогвартс, и вдруг как-то разойдёмся, то ты можешь просто прикоснуться к нижней части кольца, где больше синих вкраплений, и тогда увидишь только нам заметную тонкую линию, которая и поможет меня отыскать. Правда у неё есть ограничение: всего два раза в день можно использовать поиск, — немного досадно вздохнул блондин, но уже через секунду вновь заулыбался, поднимая голову с чужого плеча. — Ну же, померяй! Гарольда не то, чтобы когда-то интересовали украшения, но ему, безусловно, понравился способ маскировки каких-то чар с помощью украшений… Нужно будет потом побольше об этом разузнать. Артефакты, да? Достав на вид тонкое и не очень-то приметное кольцо (что тоже понравилось мальчику), Мракс надел большого размера украшение на указательный палец правой руки, и оно тут же уменьшилось, идеально размещаясь на фаланге. — Ооо, оно изменяется под владельца? Какая интересная механика… — разглядывая артефакт со всех сторон, Гарри приложил другую руку к подбородку, задумываясь о свойстве этого чуда, но хоть что-то решить ему не дал неугомонный друг. — Хей, не уходи в свои чертоги, — обиженно надувшись, Драко стукнул друга локтем под бок. — И вообще, пошли играть! Пока тётя переманила внимание родителей, мы точно должны закончить наше вторжение! — Ты же знаешь, что потом нам влетит по полной? — выгнул бровь Гарольд, но быстро сдался. Малфой с хихиканьем взял брюнета за руку и потащил к двери, которая вела в коридор крыла со спальнями. «С нами хотя бы будет Барти… И Долохов», — резонно подметил мальчик в мыслях, пока его снежный друг смотрел, нет ли никакого эльфа или человека за поворотами. — «Хотя бы этим двоим влетит куда больше, чем нам», — покачав головой от безысходности очередного выговора, Гарри нагнал Малфоя. Быстро минув длинное расстояние от комнат к выходу на заднюю территорию поместья, дети встретили возле двери Антонина, который насвистывал какую-то странную мелодию, прислонившись спиной к стене. — Мы пришли! — выкрикнул Драко, привлекая внимание мужчины. — Привет, — помахал он им ладонью, а после опустил эти огромные ручищи на уложенные волосы, полностью портя обе причёски. — Готовы по-настоящему полетать? — Готовы! — в один голос выкрикнули дети, рассмеявшись, когда Долохов щёлкнул каждого по носу. — Ну, вот и отлично! Пока Повелитель и бешеная не заметили нас, пошлите на улицу, Барти уже ждёт, — подмигнув детям, с которыми сговорился на небольшую пакость, Антонин открыл им двери, откуда тут же подул слабый летний ветерок. — Мама не бешеная, — в тысячный раз поправляет Гарри, но не может долго сердиться. Он знает, что это было ни в коем случае не со зла. Мужчины бы уже не было на этом свете, если бы это было так. Драко, совершенно не слушавший их бубнёж, вновь схватил друга за ладонь и потянул на жаркую улицу, отгоняя последние недовольные мысли. Они оба были детьми, которые хотят повеселиться после долгих и мучительных дней зубрёжки и попыток контроля своих магических выбросов. Мальчики и не заметили, как Крауч-младший быстро отпёр дверь чулана с помощью заклинания, как они оба забежали внутрь, выбирая себе простые мётлы, которые сегодня будут им служить в роли ездовых коней, только в воздухе, и уж точно не заметили, как за ними наблюдают их матери. Нарцисса и Беллатрикс, расположившись за небольшим столиком рядом с окном на втором этаже, попивали чай из изысканных фарфоровых чашечек, оставив своих мужей разбираться с более важными делами. Они с лёгкими улыбками смотрели, как их сыновья, под присмотром ещё одних детей, только немного постарше, взбираются на мётлы и взлетают, начиная гнаться друг за другом не хуже профессиональных ловцов в квиддиче. Они летали выше, чем было позволено на их занятиях, и уж точно не следили за скоростью, но пока рядом находились Пожиратели, пусть и слегка безнадёжные их представители, можно было спустить им с рук это маленькое приключение. Хотя, судя по тому, как Драко вёл себя чуточку ранее, то они явно захотят ещё и над лесом полетать. Лесом, к которому им пока запрещалось подходить. Придётся придумывать новые методы наказания, какой ужас… Сёстры встретились взглядом, и тут же тихо рассмеялись, подумав об одном и том же. — Прямо как мы. — И не поспоришь, — сделав глоток прохладного напитка, согласилась Леди Блэк. — Гарри, правда, больше напоминает тебя. — А Драко тебя, — вновь взглянул в окно, мягко парировала Цисса. — Ты всегда тянула меня в какие-то места, где, по слухам, водились «интересные монстры», а меня вовсе не слушала. — Зато сколько воспоминаний, — пожав плечами, Белла лишь откинулась на спинку стула, больше не желая держать аристократическую осанку. — И синяков от вечных проблем, — укоризненно сверкнув голубыми, похожими на тонкий слой льда, глазами, Леди Малфой махнула рукой на беспечность сестры. Она всегда любила идти на риски. — Слушай, — с минуту помолчав, разглядывая ровную гладь чая в чашке, Блэк закинула ногу на ногу. — Не станешь для Гарри крёстной матерью? Ты уже стала для него третьим родителем, так что… — Прости, но я не могу так эгоистично помешать своему сыну, — Цисса покачала головой, даже не посмотрев на сестру. — Я бы хотела, но не могу. — Почему? — спросила брюнетка, не совсем осознавая такой ответ. Хотя, если честно, она даже не надеялась на положительный. Но сейчас, услышав это завуалированное предложение, ситуация стала куда любопытнее. Леди Малфой хмыкнула, прикрывая острую, предвкушающую улыбку расписным фарфором. Она всегда замечала то, что ускользало от взора Беллы и Люциуса - которые как были тугодумами, так ими и остались, - но Повелитель, кажется, тоже начал что-то понимать. Интересно, как будут развиваться события в будущем? По крайней мере, эта «дружба» может полностью обезопасить её драгоценное дитя, чего уже хватит с головой для согласия на все повороты в отношениях этих двоих. — В будущем я и без крещения стану его второй матерью, — тихо пробормотала она, когда нетерпеливая сестрица уже не надеялась услышать хоть какой-то ответ. — Что? — Ничего. Думаю, нам пора остановить их, не хватало ещё, чтобы они в лес рванули и оказались где-то в глуши с разными существами, — с характерным звоном опустив пустую чашку на блюдце, Нарцисса поднялась со своего стула. — Пойдём ловить этих паршивцев, как нас ловила тётя Вальбурга? — Упаси Мерлин, я не настолько сошла с ума, чтобы мучать своё дитя! — быстро вскочив с места, Леди Блэк подошла к сестре поближе, подхватывая её под локоть. — Будем умнее: на всю оставшуюся неделю перед вашей поездкой разлучим их! — Да ты хуже Сатаны, — хохотнув от энтузиазма брюнетки, Нарцисса лишь посочувствовала Драко. В будущем ему придётся непросто, с такой-то свекровью…