Потерянный в воспоминаниях

Зима. Снег, окутывающий все вокруг, покрывающий белым покрывалом землю, становится красным. Лужа крови окрашивает белоснежные хлопья снега, а снежинки кружат в беспрерывном танце, что не намерен прекращаться. Казалось, время замедлилось, остановилось, не желая больше идти дальше. Осколки, разбросанные по кругу, громкая сигнализация и окровавленное тело, что лежало без малейшего движения, лишь веки глаз ещё были приоткрыты, и то недолго. Вскоре и они закрылись. В области шеи, можно было почувствовать лёгкий пульс, что с каждой секундой утихал, а душа была готова покинуть тело. Вдалеке можно было услышать громкие звуки сирен скорой с полицией, что эхом разносились по округе. Пятифан чувствовал, как тело замерзает, чувствовал, как тёплая кровь стекает с головы, растекаясь и окрашивая все вокруг, он слышал шум и кипиш людей возле себя, голова раскалывалась, затылок ныл и пульсировал, а мысли были наполнены одним Антоном. — «Тоха, прости…» — последнее, о чём подумал Пятифан, перед тем как потерять сознание. Сбитое дыхание, хруст снега под ногами, что сейчас бежали. Бежали так быстро, как только могли, не останавливаясь ни на секунду. Пар выходящий изо рта; слёзы, что текли по щекам, обжигали, а ноги спотыкались в сугробах. Бежать по снегу было крайне неудобно. Блондинистые волосы обдувало холодным, зимним ветром, а на языке крутилась одна и та же фраза. — Нет, нет! Прошу, Рома, не оставляй меня! — сердце блондина разрывалось, а руки тряслись, то ли от холода, то ли от паники, что сейчас не желала отпускать. Всхлипы и лес, что окружал со всех сторон и тянулся бесконечной тропой, не желая отпускать. Антону хотелось кричать, кричать так сильно, как только можно, ведь человек, с которым он уже дружит долгое время, его щит, поддержка и опора в сложных жизненных ситуациях, сейчас может покинуть его. Пускай они и не встречались, но уже больше года, Петров был влюблён. Безответно влюблён в лучшего друга. Признаться в чувствах он никогда не решался, да и не собирался, потому что знал, что на подобное заявления на его лице не останется и живого места, поползут слухи, с ним перестанут общаться, его кинут. Выкинут, словно бездомную собаку на улицу и забудут. И все те годы дружбы, словно пепел, развеются по воздуху, будто их никогда и не было. Сейчас, когда он узнал, что с Ромой что-то случилось, те секунды, когда голос на другом конце резко утих, а в трубке раздались звуки тормозов, а после удар, и гудки. Долгие и протяжные гудки. Блондин не знал, что ему делать. Для него сердце остановилось в тот же момент. Родители уехали в гости, так что дома он был один. Антон накинул куртку, обулся и побежал в том, что было на улицу. Холод укутывал с ног до головы, щёки и кончики пальцев покраснели от мороза. Было холодно, но сейчас совершенно все равно, Антону было не до этого. Ему хотелось поскорей увидеть Рому, но только живого. Живого и желательно невредимого, чтобы он добравшись до туда, вновь увидел его улыбку и услышал такой родной голос, что как и раньше скажет, что он придурок, и все нормально, отделался пару царапин и всё. Пятифан прекрасно знал, какой Антон нежный, поэтому довольно часто говорил блондину слова, по типу: —» Эй, Тоха, ты че такой нежный, всё же нормально, не ссы. или — «Не кипятись, не нужно за меня переживать, это просто разбитый нос.Пустяк.» — Да, пускай это и были мелочи, но Петров не мог закрыть на это глаза. Авария была совсем недалеко от дома Антона, но почему–то бежал он, крайне долго, и это его бесило. Силы покидали, и вскоре перед глазами уже виднелась картина с места происшествия. Скорая и люди выбегали с автомобилей, подбегая к месту аварии. Они щупали пульс подростка, осматривали автомобиль, и местность. Антон рефлекторно побежал к телу приятеля. — Рома! — Петрова схватили чьи-то руки, удерживая и не давая приблизиться. — Отпустите меня! Прошу! Рома! — глаза были красными, а из-за слез не было ничего видно, лишь размытые фигуры, что уже погружали тело Пятифана в скорую. — Вам туда нельзя, вы его родственник? — Нет. — захлебываясь в слезах, проговорил блондин. — Я его друг! Мы друзья! Прошу, можно мне поехать с ним? — сил вырываться не было, но Антон все же пытался скинуть с себя руки мужчины. Тот не стал больше удерживать мальчишку и отпустил его. Ноги сорвались в места, добегая до скорой. — Стойте, могу ли я поехать с ним? — Вы родственник? — Да нет же! Я его лучший друг! Умоляю… — блондин уже тише произнёс последнее слово мольбы, после громко всхлипывая и ожидая ответа. Видя состояние парня, врачи переглянулись: растрепанные белоснежные волосы, куртка, что была застёгнута наполовину; заплаканные глаза, в которых не было ничего, кроме боли и переживания. — Хорошо. Вы можете поехать. Антон залез в машину, двери закрылись и скорая тронулась, направляясь в больницу с включенной сиреной. Блондин смотрел на окровавленное лицо брюнета, что сейчас лежал с закрытыми глазами. Рана на лбу, кровь, которая уже засохла, разбитая губа, царапина на щеке. Сейчас лицо Пятифана было совсем не таким, каким оно бывало, когда парень ввязывался в драки. Даже тогда, Петров переживал за него. Любая царапина сопровождалась недовольным взглядом и разговором о том, чтобы хулиган прекращал с этим, взялся за ум и начал уделять больше внимания учёбе, нежели бесполезным дракам ради поддержки авторитета. Все и так боялись Пятифана, остерегались и старались лишний раз не встречаться с ним даже взглядом, так что Петров считал чрезмерное рукоприкладство лишним, пускай и в нужный момент, он всегда мог за себя постоять и вовремя остановиться. Антон стал намного смелее, и порой он был немного похож чем-то на Рому, только разумнее и менее агрессивным. Если бить, то только ради обороны или защиты других, но никак ни ради того, чтобы отбирать вещи, и заставлять других платить по долгам. И вот сейчас, когда перед ним лежит Рома, совершенно не двигается и ничего не говорит — Антону было больно, больно видеть его в таком состоянии. Слёзы не останавливались, капали на одежду и оставляли на ней мокрые следы. Глубоко в душе, Антон все же надеялся, что все это просто дурной сон, что сейчас он проснётся под привычный звон будильника, и услышит крик, что рано утром зовёт его под окном, вновь гулять по каким-то заброшкам, опасным местам, жутким лесам, где можно было легко заблудиться и пойти на корм диким зверям. — «Но ведь надо рисковать, иначе будет не интересно» — пронеслось в голове слова, сказанные когда-то Пятифаном. Антон аккуратно взял за руку брюнета. Рука была холодная, шершавая ладонь, мелкие порезы, что остались от осколков стекол, и разбитые костяшки, что только начали заживать, покрываясь коркой. Блондин крепко сжал руку брюнета, опуская голову в пол. До этого он никогда не держал Рому за руку открыто, были лишь лёгкие касания, и как бы ему не хотелось отдаться своим желаниям, он знал, что подобное Рома не одобрит, поэтому просто был рядом и держал свои чувства при себе. Он также начал курить, находя в сигаретах некое утешение своей безответной любви к парню, что никогда не ответит ему взаимностью. Машина скорой остановилась, двери распахнулись, Рому увезли в операционную, оставляя Антона одного со своими мыслями и переживаниями. Блондин сидел возле дверей, горела красная лампочка, оповещая о том, что туда вход закрыт, тишина накрывала с головой. Парень закрыл лицо обеими руками, наклоняясь вперёд и тихо всхлипывая, молясь о том, чтобы все обошлось.

…

Спустя долгое время, из дверей появляется хирург, Петров тут же подскакивает с места, подходя к мужчине и с надеждой смотря тому в глаза. — Операция прошла успешно, мы избавились от осколков, что попали в тело пациента и зашили раны. Внутренних повреждений нет. Парень крепкий — жить будет, так что не переживайте так, мы переведём его в палату, но какое-то время посещения будут запрещены, нужен покой. Приходите завтра. Посещения в больнице разрешены до 6 часов. — мужчина положил руку на плечо блондина, после кивнул и скрылся в коридорах. Антон все это время внимательно слушал каждое слово доктора, а после облегчённо выдохнул, смотря на уходящую фигуру в белом халате. На выходе блондин сталкивается с другим парнем, что по всей видимости очень спешил. Тот извиняется, и автоматически поднимает голову. — Бяша? — произнёс Антон, видя перед тобой запыхавшегося друга, не успел он ничего ответить, как парень заговорил, переводя дыхание. — Тоха, где Ромыч, на? Я как узнал, что он пострадал, так сразу бегом в больницу. Она у нас и так одна на всю деревню, так что долго искать не пришлось, на — тараторил брюнет. Его голос дрожал, было видно, что парень переживает за Рому, что был для обоих лучшим другом. — Тоха? — Бяша, к нему сейчас нельзя. Посещения разрешены только завтра, и только до 6 часов. Ему нужен покой. Не переживай. — успокаивал друга Петров, после чего другой заметно подуспокоился, и глубоко выдохнул, кладя руку на сердце. — Фуу-ух, слава богу, на. А то я чуть с ума не сошёл. — брюнет взлохматил волосы, продолжив. — Ну, я конечно знал, что Ромыч у нас крепкий орешек, на! — голос приятеля заметно повеселел, а на лице была небольшая улыбка. — Бяш, давай завтра вместе сходим навестить Рому? — Конечно, на. Только во сколько? — Давай, где-то к 11:25 — Понял. Тогда приду к твоему дому, на. — Договорились. По дороге домой парни молчали. Это молчание не было неловким, просто оба находились в своих мыслях. Вдруг бурят решил нарушить тишину. — Тоха, ты плакал? — Ага. — тихо промолвил Петров, смотря себе под ноги. — Я тоже… — с грустью в голосе ответил Бяша. — Просто до этого с Ромычем такого не происходило, к счастью, поэтому я не знал, что и делать. Надо же было ему тачку бати взять и поехать, на. Бурят, что был другом детства Пятифана и знал его до мелочей, не мог унять дрожь в руках, что предательски выдавала его настоящие эмоции, которые он сейчас испытывал, стараясь скрыть их под несностными шутками. Говоря, что Рома крепкий и ему все нипочём, Бяша успокаивал не только Антона, но и самого себя. Ведь Пятифан тоже человек и жизнь не вечна. Вот только умирать ему все же рано, он потом не простит себя за такую глупую смерть. Он если и собирался умереть раньше времени, так за дело, в бою, например. Уж точно не как шавка подзаборная разбиться на автомобиле, оставляя своих приятелей, что были ему очень дороги, совершенно одних. Что же будет с их бандой, пускай и небольшой, ну или как они себя когда-то прозвали «командой Вольтрона». Антон сразу заметил состояние друга. Рука блондина ложится на дальнее плечо бурята, немного притягивая к себе. — Бяш, с ним все будет хорошо. Скоро вновь будем вместе гулять. — Спасибо, Тоха, на. — парень повернул голову в сторону приятеля, немного улыбнувшись. Брюнет знал, что всегда мог положиться на Антона, тот всегда был лучиком света в жизни обоих. С тех пор как он присоединился к ним, они никогда не пожалели о том, что позвали его. Парни взрослели, но привычки оставались те же. Порой были моменты, когда все трое, вспоминали старые дни. Иногда казалось, что если бы не Семён, что вечно доставал раньше Антона, тогда бы они и не знали, что хилый мальчишка, в очках и приглаженной форме, мог дать отпор, тем самым привлекая внимание обоих. Именно тогда все и изменилось. Оба разошлись по домам, вот только, не все было так сказочно и прекрасно. Всю ночь Антона мучили кошмары. Парень ворочался во сне, сжимая в руках одеяло, прижимая его так крепко, как только мог. Рома стоял перед Антоном, с яркой улыбкой на лице, махая тому в знак приветствия, подзывая к себе: —"Тоха!» — кричал Пятифан, после чего на лице блондина появляется ответная улыбка и он со всех ног бежит к брюнету. В голубых глазах, что полны счастья, горит огонь и отражается парень напротив, который расставив руки в стороны, принимал Петрова в свои крепкие объятья. — Ро-оома, я так рад, что ты в порядке! — прижимаясь к груди Пятифана, с облегчением на душе, проговорил Антон. — Конечно, я в порядке. Ещё бы со мной что-то случилось. — Усмехнулся брюнет, гладя рукой по блондинистым волосам. Казалось бы, что не так? Но вскоре, рука коснулась щеки, пачкая чем-то вязким, отчётливый запах железа ударил в нос блондину, после чего глаза его расширяются, а сердце в страхе отбивает башенный ритм.— Кровь? Резко улица, на которой они были, стала темнеть, область видимости сократилась, темнота поглощала обоих. Подняв медленно глаза, Антон видит перед собой Рому, что уже лежит на земле, расположившись у него на руках. Его лицо было в крови, а дыхание с трудом чувствовалось, лишь еле заметный пар изо рта, показывал хоть какие-то признаки жизни. — Ромаа-аа.- нет… — в уголках глаз вновь скопилась влага, Петров не знал, что ему делать, паника охватила его. Дрожащими руками он прижал тело друга к себе, утыкаясь тому в висок. Он чувствовал тихое сердцебиение Пятифана, его дыхание, и то, как он пытался что-то сказать. Губы бесшумно открывались, выдавая какие-то хриплые звуки, которые были мало похожи на какие-то слова. — К-кто…- шёпот, к которому Петров прислушивался, затаив дыхание, стал разборчивее. — Ты? Из сна вырвал будильник, которому Антон был благодарен. Парень сжимал одеяло в своих руках до побелевших костяшек рук, после чего осмотрел всю комнату, пробегая взглядом по интерьеру и уткнулся в простынь, глубоко вздыхая. Последние сказанные слова Пятифаном застряли в голове, и будто на повторе, фраза никак не уходила из головы. Вопрос, что задал Рома, пускай и во сне, заставил Антона начать нервничать. —«Кто я?» — мысленно задал вопрос сам себе блондин, осматривая свои руки на наличие хоть каких-то доказательств, которых, к счастью, не было. Это всего лишь сон, а значит и с Ромой все должно быть с порядке. Блондин лениво встал с кровати, потянувшись, и направился в сторону ванной. Шум воды, зеркало, что стояло напротив, отражение, которое сейчас смотрело на него. Глядя на себя, Антон не увидел на своём лице ничего вязкого и похожего на кровь, поэтому вздохнув, он поставил руки под напор воды, умываясь и смывая себя утренний кошмар. Стало легче. Влага стекала по лицу, немного щекоча кожу, останавливалась на подбородке, скапливаясь и капая на край раковины. — Приснится же такое… — произнёс блондин вслух, все также смотря в отражение. Настроения не было уже с утра, все тело казалось вялым, а голова была полна переживаний. Антон уткнулся лицом в полотенце, и устало вздохнул. Парень привёл себя в порядок, сделал завтрак, поел и принялся ждать назначенного времени, просматривая новости и периодически глядя в телефон. Вскоре телефон завибрировал, а на экране появился звонок от Бяши, Петров незамедлительно взял трубку. — Эй, Тоха, я тут уже к твоему дому подхожу, на. — Как подходишь? Ещё же рано. — после своих слов, Антон глянул на время, дабы убедиться в своей правоте. На часах и вправду было только 9:43. — Ну, я просто встал рано, и решил не тянуть, все сделал, и вот, к тебе иду, на. — Давай Тоха, выметайся из дома. — брюнет сбросил трубку, а Петров почесал затылок и принялся собираться, заодно взяв с собой небольшой пакет с яблоками.

***

— Эй! Тоха. — навстречу блондину шёл Бяша, что махал ему обеими руками, привлекая к себе внимание. Антон менее энергично махнул ему в ответ, подходя ближе, они пожали друг другу руки в знак приветствия и направились в сторону больницы по заснеженной дороге. Снегопада не было, а солнце освещало сугробы, от чего снег переливался разными красками, чуть поблёскивая. Оба шли наслаждаясь спокойной погодой, вдыхая прохладный воздух, что растекался по лёгким, даря чувство свободы. Из-за спин обоих послышались чьи-то шаги, и до боли знакомый голос. Парни тут же обернулись, наблюдая перед собой Семёна. — А че это вы без своего «главаря» шастаете? Бяша незамедлительно ответил, сводя брови к переносице. — А тебе то какое дело до него, а? — Да так, слушок до моих ушей дошёл, что он вчера ёбнулся на машине папаши своего. — Бабурин издал зловещий смешок, потирая печатку у себя на руке и переводя взгляд на Петрова. — И кто теперь из вас за главного? Ты блондинчик? — прыщавое лицо, противная улыбка, что сейчас была на лице свиньи — все это выводило обоих из себя. Бяша хотел уже было пойти на Семёна и сказать ему пару ласковых, врезать по морде наглому Бабурину, который уже совсем страх потерял, но его остановила рука Антона, что цыкнув, отдал пакет буряту и подошёл ближе к Бабурину, смотря тому в глаза. — Слышь, свинота, если ты думаешь, что без Ромы мы тебе пизды не дадим, то ты ошибаешься. — совершено спокойно произнёс Антон, у которого уже лопнуло терпение, а настроения не было с утра. Не успев ничего ответить блондину, как чужой кулак молниеносно наносит сильный удар в лицо, от чего Семён хватается за окровавленный нос, падая в сугроб, а Бяша заливается смехом. — Видал, на, как наш Тоха может? — с гордостью в голосе говорит бурят, указывая свободной рукой на Петрова, и смотря на лицо Бабурина, на котором виднелся страх и ненависть. — Я не в настроении сегодня, поэтому советую молча свалить отсюда, Се-мён. — сказал Антон выделяя обращение к жирдяю, после чего тот, держа руку у разбитого носа, скрылся в лесу, что-то крича в след, ну а что он там бубнел, даже парни не поняли. — Ладно, пошли к Роме. — повернувшись ответил блондин, смотря время на телефоне. — Хорошо ты его приложил, на. — восхищенно проговорил Бяша, показывая Антону палец вверх. — Видел бы это Ромыч, он бы тут такую лыбу до ушей давил. — рука бурята легла на плечо Петрова и парни направились дальше.

***

Бабурин бежал не оглядываясь. Было тяжело, поэтому он ухватился за ствол одного из деревьев, делая остановку, пытаясь восстановить дыхание. — Боже, что не так с этим белобрысым придурком? — тихо проговорил Семён, которому на секунду привиделся Рома в Антоне: его взгляд, в котором читалась ненависть и отвращение, мимика, и голос, полный презрения, не хватало только улыбки и любимого ножа-бабочки и вот он — вылитый Рома Пятифан. Пускай это и было на секунду, но для Семёна это мгновение отдалось страхом в груди. Такой Петров пугал. Место удара отдавалось болью и неприятной пульсацией, а кровь не останавливалась, стекая по руке, падая каплями на белый снег. Он надеялся проучить парней, пока рядом не было Пятифана, а в итоге вновь получил по лицу от Антона и сбежал, как трус.

***

Впереди уже виднелось здание, Антон поднял взгляд, смотря на вывеску, с надписью «Больница» большими буквами. На душе сразу стало не по себе, он все ещё думал о утреннем сне, в котором брюнет не узнал его. Ну ведь, если бы что-то было, то доктор сказал бы? Зайдя внутрь, в нос ударил запах медикаментов, дезинфицирующих растворов и средствами для санитарной обработки. Спустя какое-то время, после того как парни узнали номер палаты, они направились вверх по этажам. Проходя по коридорам, что местами были заполнены людьми, направлялись вперед. И вот, ещё раз сверив номер палаты взглядом, парни открыли дверь. Внутри было светло. Свет падает на комнату, освещая помещение. Глаза тут же замечают Пятифана, что тихо мирно лежал в кровати, его глаза были закрыты, но услышав чьи-то шаги, веки немного приоткрылись. Медленным шагом Петров подошёл к Роме, что следил за ним и Бяшей позади взглядом. Положив фрукты на тумбочку, рядом с кроватью, Петров остановился, обращаясь к приятелю. — Привет, Ром. Как ты себя чувствуешь? — тихим голосом интересовался Антон, пока чужие глаза рассматривали его, непонимающе моргая. — Ромыч, как ты тут, на? — уже спрашивал Бяша, подходя чуть ближе. Его тоже окинули непонимающим взглядом. — Вы оба…кто вы? — еле слышно с небольшой хрипотой в голосе, спрашивал Роман, продолжая разглядывать своих посетителей, что после услышанного вопроса, уставились на него в ответ с широко распахнутыми от шока глазами. Руки Антона сжались в кулаки, а голова опустилась в пол, разглядывая кафель, он сдерживал слёзы, что поступали на глаза, делая уголки влажными. — «Кто…мы?» - про себя спрашивал Антон, понимая, что его сон сбылся наяву. То, о чем он так переживал, сбылось. Рома их не помнит… Бяша стоял с опустевшими глазами, не понимая, что происходит. Поджимая губы и опустив руки. Тут дверь распахивается, и в неё входит доктор. — А, вот и вы. Простите, что говорю это только сейчас и не предупредил заранее, но у него временная амнезия, вызванная довольно сильным ударом по голове в ДТП. Это значит, что он не помнит все события и воспоминания ДО этого. Антон повернулся, смотря на врача. — Временная, значит всё вернётся? — Верно, но не сразу. Постепенно его воспоминания придут в норму. — А можно как-то…ускорить процесс? — интересовался блондин, а Бяша молча стоял и слушал. — Да, конечно. Можно помочь ему вспомнить все быстрее, но это требует огромного терпения. Вы хотите помочь ему? — Да. — в один голос произнесли оба. От чего доктор дружелюбно улыбнулся, держа в руках пару бумаг. — Хорошие у него друзья. Молодцы. — махнув бумагами, сказал мужчина, оставляя парней одних. Антон вздохнул, возвращая взгляд на Пятифана и мило улыбаясь. — Ром, пускай ты сейчас нас и не помнишь, но знай, что мы обязательно поможем тебе. — бурят кивнул в знак согласия. — Да, Ромыч, на. Петров решил для начала представиться. — И так, я Петров Антон, а это — поворачиваясь и показывая рукой на Бяшу, продолжил блондин. — Это Бяша. Наш общий друг. Мы все вместе дружим уже несколько лет, начиная с шестого класса. Все это время, Пятифан внимательно слушал парней, переводя взгляд с одного на другого. Бяша решил добавить: — Мы команда «Вольтрона», на! Нас боятся все, а ты наш предводитель, вот! — проговорил бурят, ставя руки по обе стороны бёдер. — Так что давай, поправляйся, на. — Команда Вольтрона? — непонимающе спросил Пятифан. — Да, мы — немного покалеченный Вольтрон, зато с нами не сравнится никто! — без умолку тораторил бурят, вызывая улыбку у Антона. — Ага, покалеченный. — заговорил блондин, немного усмехнувшись. На лице Ромы появилась небольшая улыбка, а свет падающий через окно, осветил её, что не ушло от внимания Антона и Бяши. Оба дорожили их дружбой и были готовы на все, чтобы Рома Пятифан — хулиган и гроза всей школы, пошёл на поправку и вернул себе память. Сегодня второй день выходного, завтра вновь идти на учёбу, поэтому парни договорились посещать Пятифана после школы, перед этим заходя в магазин, чтобы прихватить с собой что-то вкусное, а то с пустыми руками как-то не очень. На секунду Антон подумал, что таким образом можно попробовать отучить Пятифана от сигарет, ну или хотя бы временно подсадить его на зож, таская ему разные фрукты в больницу. Довольно неплохая идея, для того, чтобы хоть немного облегчить жизнь его прокуренным лёгким. Пускай Антон и курил иногда, но вот Пятифан мог скурить целую пачку сигарет за день, поэтому блондин волновался за здоровье товарища, к которому он чувствовал нечто большее, от чего в груди сердце билось быстрее, а руки потели. Антон даже думал, что будь он героем какого-то аниме, то его глаза стали бы похожи на два сердца… Иногда парень вспоминал как когда-то в классе восьмом, впервые попробовал закурить. Тогда он шёл с Ромой и Бяшей, время было достаточно позднее, поэтому парни уже собирались расходиться по домам, именно тогда Петров, глядя на Рому идущего рядом, решил попросить свою первую сигарету. Видели бы вы лица обоих хулиганов, что от такой неожиданной просьбы, моментально подняли и устремили свои взгляды на блондина. Пятифан даже несколько раз переспросил, дабы убедиться, что ему не послышалось. Именно тогда он попробовал первую в свою жизни сигарету, и Рома поделился своей. Да, первая попытка была неудачной и блондин закашлялся, вызывая у друзей смех. — Ничего Тоха, может в другой раз получится. — проговорил Пятифан, делая очередную затяжку, а Бяша похлопал по плечу, в качестве поддержки. — Да, на.

***

Побыв ещё немного с Ромой, парни решили идти по домам, давая брюнету отдохнуть и привести мысли в порядок. — Давай Тох, до завтра, на! — прощался с другом бурят, махая рукой. — До завтра, Бяш. — отвечал Петров, проводя Бяшу и направляясь дальше в лес, в сторону своего дома. Вернувшись в пустой дом, его окутала тишина, парень снял с себя шапку с курткой, обувь, и поднялся вверх по лестнице в свою комнату. Ещё целый день впереди, но ничего не хотелось, поэтому Антон просто упал на кровать, молча смотря в потолок.