Not so Golden//Не такой уж Золотой

       Джереми ушел с корта, едва отдышавшись, и его «СМИ улыбка» сошла с лица, как только дверь в фойе закрылась. Он был истощен. Как Лисам удавалось делать это каждую игру, было выше его понимания. Они разорвали их во втором тайме, как будто не просто играли весь первый, а от этого зависела их жизнь. Джереми был в восторге, и он действительно имел в виду то, что сказал перед игрой. Это была не благотворительность, это был шанс для Лисов попробовать победить на равных, и, несмотря на их сокрушительное поражение, он чувствовал, что это было самое веселое, что он делал за последнее время. Это снова было похоже на игру в младшей лиге; как пот, слезы и напряжение мышц, настолько болезненные, что Троянцы были готовы вот-вот сдаться. Он не осознавал, как сильно скучал по этому чувству, пока Лисы не столкнули их в грязь, и Джереми действительно был благодарен за это. Он почти мог видеть перед глазами великолепную улыбку Кевина Дэя. Этот человек был ходячей легендой. Из всеми любимого игрока звездной команды превратился в аутсайдера мира Экси и продержался достаточно долго, чтобы заставить Лисов победить тех, кто осмелился посмеяться над ними. Кроме того, он полностью оправился от такой ужасной травмы руки, чтобы сиять еще ярче, чем раньше. О, и еще он отыгрывал полные игры на регулярной основе — сумасшедший маньяк. Джереми думал, что хотел бы стать Кевином, когда однажды вырастет. Капитан Троянцев весело фыркнул себе под нос и опустился на скамейку, когда один из тренеров поддержки сунул ему в руки Gatorade . Несмотря на общую усталость и шумиху, связанную с игрой, его мысли постоянно возвращались к новостям, которые нападающий Лисов сообщил ему перед матчем.       Жан Моро искал новую команду.       Эта новость стала бы хедлайнером месяца, если бы не раскрытие родителей Кевина и не намёк на несчастный случай. Кевин говорил осторожно, когда объяснял ему ситуацию, но было много жестов в стиле «ну ты понимаешь». Если быть до конца честным, Джереми понятия не имел, что Кевин имел в виду под половиной сказанного, но с недавним открытием некоторых сомнительных поступков Воронов он понял, что лучше не выпытывать у него какие-либо подробности. По крайней мере, не сейчас. Он определенно попытается позвонить ему в другой день, потому что «...нужна новая команда» и «...травмирован, но он будет играть как новенький в кратчайшие сроки» было недостаточно для Джереми. Нужна новая команда? Что такого могло случиться, что человек из так называемого неразрушимой «Свиты короля» собирался покинуть Гнездо? Травмирован? Это что-то вроде несчастного случая Кевина? Тот, кто сделал это с Кевином, нанес еще один удар и на этот раз сломил защитника Воронов? Это было трудно представить. Таком высокому и широкоплечему человеку, как Жан Моро, с выражением лица, по большей части настолько строгим, что оно могло заставить плакать детей, никто не мог просто так причинить вред. Хотя, возможно, его каменно-холодный образ был всего лишь фасадом, как и вездесущая улыбка Джереми, но кто может знать, когда речь идет о таком загадочном человеке, как Жан. Если подумать, все, что Джереми знал о Жане — это сухие факты, необходимые для Экси: позиция, на которой он играл, номер, который он носил (хотя это было то, о чем ты будешь постоянно помнить из-за этой претенциозной татуировки на его щеке), рост, статистика, какие грязные приёмы были в его арсенале, чтобы устранить любого нападающего до конца игры. Джереми попытался вспомнить, была ли у него когда-нибудь возможность поговорить с этим человеком, и пришел к выводу, что даже на банкетах с ним всегда разговаривал Рико или Кевин, а не какой-либо другой Ворон. Жан просто стоял там, молча наблюдая за разговором, как готическое пугало. Джереми задавался вопросом, какой он — настоящий Жан. Его легко было убедить, и он пообещал Кевину, что поговорит с тренером Риманном, чтобы тот попытался завербовать Жана. Методы и внешний вид защитника не совсем соответствовали стилю Троянцев, но Джереми знал, что это не должно помешать им принять кого-то, кто так же хорош, как Моро. Кроме того, по какой-то причине Кевин выглядел так, будто капитан Троянцев оказывает ему огромную услугу, так что, конечно же, всегда солнечный Джереми был вынужден согласиться.       Как только напиток в его руке почти закончился, он встал, прошел через комнату на ватных ногах, чтобы встретиться со спокойным взглядом своего тренера.       — Что случилось, Джез? — спросил он, взмахом руки отпуская тренеров поддержки, Якубовски и Паркера. — Надеюсь, ты готов завтра выслушивать мой анализ игры, потому что мне есть что сказать, — несмотря на его слова, из-под густых усов на его обычно пассивное, квадратное лицо медленно выползла улыбка.       — Ни о чем не жалею, тренер. Хотя нам буквально надрали задницы. Мышцы болят там, где я даже не подозревал об их существовании. К тому же, я обожаю ваши речи — они усыпляют меня, как ничто другое. Если я когда-нибудь запишу вас на диктофон, это навсегда вылечит мою бессонницу понимаете? — Джереми устало улыбнулся, повторяя поведение своего тренера.       — Я должен посадить тебя на скамейку за то, что подаёшь плохой пример первокурсникам, — тренер фыркнул, но губы его остались изогнутыми в кривой односторонней улыбке. Группа первокурсников тихо хихикнула в ответ.       — Не навлекайте на себя неприятности, капитан! — одна из девушек первогодок, которая, как подозревал Джереми, была влюблена в него, подмигнула. Джереми немного расширил свою улыбку в ответ, но сосредоточился на пожилом человеке.       — Не могу ничего обещать, но я пришел сюда не за этим. Мне нужно будет поговорить с вами позже, тренер. Не могли бы вы остаться?       Улыбка Риманна сменилась на знакомое нейтральное, но твердое выражение лица. Его глаза изучали Джереми добрую пару секунд молчания, но затем он слегка кивнул.       — Только не торчи вечность в душе. Моя жена в ярости на меня уже за то, что я позволил вам провернуть этот номер с уменьшенным составом команды. Она сказала мне, что больше любит, когда мы выигрываем, а не просто хорошо пиаримся, так что в следующий раз я должен сказать тебе, чтобы ты засунул свою добрую самаритянскую практику себе в задницу и хоть раз вернул себе чемпионский титул. Джереми рассмеялся, хотя в груди у него болело.       — В следующем году, тренер. В следующем году я добьюсь его для нас. Скажите миссис Р., что я знаю, что она все еще обожает меня, и это может иметь какое-то отношение к упомянутым «добрым самаритянским обычаям». Глядя на вас, я просто понимаю, что она обожает хороших мальчиков.       Первокурсники снова засмеялись.       — Уйди с глаз моих, Нокс! Она до сих пор говорит мне, какой ты «замечательный мальчик», по крайней мере, раз в неделю. Я бы не отказался от чуть меньшего количества этого. Может быть, она прекратит болтать о тебе после сегодняшнего дня. А теперь иди в душ.       Джереми весело хмыкнул и повернулся к душевой. Подойдя к дверям мужского шкафчика, он встретил Альварес, которая уже была одета и направлялась обратно в фойе.       — Ты выглядишь как дерьмо, Джей, — ее кулак врезался ему в плечо. — Хорошая игра.       — Ты тоже, — он улыбнулся ей в ответ. — Не думай, что я не видел тех объятий с Джостеном. Не знал, что ты так эмоциональна, Альварес, — ее кулак еще раз ударил его по плечу, на этот раз Джереми вздрогнул . Его усталые мышцы уже были в агонии, без привычной силы Альвалес. — Тайм-аут! — он умолял, подняв руки вверх. — Я беззащитен. Не пинай человека, который уже упал!       — Я вижу, что ты стоишь нормально, может быть, немного шатаешься. Кроме того, ты навлек это на себя. Не смей называть меня эмоциональной. Это грубо. А Джостен — больше никогда. У мальчика к заднице приделан какой-то мотор. Ты видел, какой он быстрый? И он никогда не устает? Нет, спасибо. В следующий раз ты будешь его мишенью, — она откинула короткие волосы с лица и устало вздохнула.       — Ты ведь знаешь, что я нападающий, да? — Джереми тихо рассмеялся.       — Чертов стрикер , вот кто ты. Дерьмовый капитан, — Джереми подумал, что она еще раз ударит его в плечо и приготовился, но вместо этого она положила на него свою трясущуюся руку и сжала его плечо (слишком сильно, по мнению Джереми, но это была Альварес. Она была известна отсутствием чувствительности). — Хорошая игра. Я серьезно. Победа будет у нас. В следующем году.       — В следующем году, — повторил Джереми.       — Я увижу тебя на афтепати , верно? — Альварес убрала свою руку с плеча и сунула обе в карманы. — Мне нужен кто-нибудь, с кем можно было бы надраться.       — Я буду там, — Джереми вежливо улыбнулся, потому что он предпочел бы сразу лечь спать, но как капитан он не мог пропустить ни одной вечеринки. Ни одна прежде не тяготила его так, как эта, оплакивающая утраченные сезоны. Еще один сезон, который они выкинули на свалку. На этот раз даже не попав в финал. Джереми отогнал эти мысли на потом и снова встретился взглядом с Альварес. — Просто нужно сначала поговорить с тренером. У меня есть горячий намек на нового игрока.       — Горячий намёк? Кто это? Я дождусь объяснений на вечеринке. Не подведи меня, Джей.       — Даже и не мечтал бы об этом, Сара–детка.       — Назови меня Сарой еще раз, и я откушу тебе голову, — Она отмахнулась от него и снова направилась в гостиную.       Наконец Джереми вошел в раздевалку, где большинство парней уже были одеты или, по крайней мере, после душа. Все подбадривали его, когда он шел к своему шкафчику с громким: «Капитан! Капитан!»       — Парни! — Джереми рассмеялся и замахал руками в воздухе, пытаясь заставить их замолчать. — Одевайтесь и валите отсюда. Позже мы встретимся в «El Nino», чтобы выпить и поесть. Я не хочу видеть грустные лица сегодня вечером. Все отлично поработали, — громко объявил он, и в ответ раздалось разноголосое «Да, Кэп!», после чего все разошлись по своим делам.       Джереми быстро прыгнул под душ и, несмотря на все свои усилия, все-таки задержался, стоя под струей горячей воды. Он не знал, куда делось время, но понял, что, должно быть, пробыл там слишком долго, когда вода стала холодной и в лоб ему уперся узор кафеля. Он смертельно устал, но ему все еще нужно было поговорить с тренером, а затем присоединиться к вечеринке. Он зевнул один раз, прежде чем в спешке оделся и бросился в кабинет тренера, перепрыгивая через каждую вторую или третью ступеньку при подъеме по лестнице. Его ноги горели от знакомого чувства, но он не позволил этому остановить себя. Как только он вошел в едва освещенный кабинет, Джеймс Риманн посмотрел на него поверх очков для чтения.       — Я думал, ты должен быть быстрым, Джез, или это было специально? Не хотел, чтобы команда была здесь? Мне готовить твой контракт? — сказал тренер, выпрямляясь. Его прежняя легкая улыбка снова была скрыта за густыми усами.       — Что? — вместо приветствия вырвалось у Джереми, который остановился у двери.       — Я видел, как вы разговаривали наедине с Дэем. Я знаю, что вы двое — друзья.       — Эм, да, но я не понимаю, как это связано. Какое отношение мой контракт имеет ко всему этому? — Джереми медленно подошел к стулу перед тренером.       — Я просто предполагаю. Обычно у нас не так много вещей для обсуждения, о которых ты бы не сказал перед       командой. Так что мне интересно, может быть, эта дружба и череда побед Лисов что-то изменили.       — Что? — снова спросил Джереми, звуча как крякающая утка. Он еще долго смотрел на пожилого мужчину, пытаясь уследить за ходом его мыслей, и когда, наконец, пришел к выводу о том, что предлагал его тренер, то громко рассмеялся. — Тренер, вы же несерьёзно.       — Я? — тренер склонил голову набок.       — Вы не можете быть серьезным, правда, — Джереми наконец сел. — Вы действительно думаете, что я поменяю команду? На последнем году обучения? Я? Из всех людей? Вы говорите так, будто не знаете меня. Думаю, я должен обидеться. Это дурацкий план. Как бы это вообще сработало? Перевод на мой последний год в Пальметто? Быть у них на подхвате? Потому что Кевин попросил? Да ладно, — Джереми снова не смог сдержать смех, хотя и не мог полностью избавиться от холодного чувства предательства, возникшего после предположения тренера Реманна. — При всем уважении к Лисам — одна победа над нами не делает их командой-победительницей. К тому же я не могу найти с ними общий язык и не думаю, что отвечаю их обычным требованиям к игроку. По крайней мере, не совсем. Джереми фыркнул и заставил улыбку остаться на его лице.       — Хорошо. Я тоже подумал, что это будет нелепая идея. В таком случае я отложу свою речь на другой раз, — Риманн откинулся на спинку стула с явным облегчением. — Просто хотел, чтобы ты знал, что если ты действительно захочешь сменить команду, никто не будет держать на тебя зла, Джереми.       — Что, черт возьми, это должно означать?! — Джереми сказал громче, чем планировал и удивился не меньше тренера, судя по тому, какие большие глаза он сделал при этом. — Извините. Извините. Я не хотел кричать. Я просто устал. Я пришел сюда не за этим. Кроме того, что вы имеете в виду, что никто не будет держать на меня зла? Хотите, чтобы я сменил команду? Если вы недовольны мной, вы можете сказать это мне в лицо. Я знаю, что отдать победу Лисам было не лучшей идеей, но все согласились. Мы проголосовали. Это было справедливо. Они заслужили это, и мы всё равно не получили бы титул. Вы тоже согласились со мной, тренер.       — Эй, эй! Джез. Джереми. Успокойся, малыш, — Риманн снова наклонился вперед и поймал взгляд Джереми. — Никто не говорит, что ты плохо справляешься со своей работой. Ты делаешь все отлично. Лучший капитан за последние годы. Команда любит тебя, и, черт возьми, я тоже тебя обожаю. Не думай, что я когда-нибудь отошлю тебя. Я просто хотел, чтобы ты знал, что всё будет в порядке. Если бы ты захотел, то такой вариант есть. Я знаю, что это твой последний год, и вокруг тебя ошиваются разведчики. Я также знаю, что они рассчитывали на то, что ты принесёшь домой трофей, поэтому, если бы ты поставил себя на первое место и переключился на команду, которая, кажется, выигрывает, нежели Троянцы, я бы не рассердился. Ты должен стать профессионалом. Ты знаешь это, парень. А то, что мы постоянно вторые, это не твоя вина.       — Похоже, вы разочаровываетесь в команде, тренер, — лицо Джереми полностью поблекло, и он знал, что к настоящему моменту выглядит таким же усталым, как и чувствует себя на самом деле. — Я обещал принести вам чемпионство. В следующем году мы его получим, и на этот раз я точно знаю, потому что у меня есть козырь в рукаве для вас. Вот об этом я и хотел поговорить. То, о чем говорил со мной Кевин. Если это сработает, мы, наконец, сможем стать лучшими, — Джереми тоже немного наклонился вперед, как будто готовясь обменяться секретами с мужчиной перед ним.       — Что ты собираешься делать? Дисквалифицировать Воронов? Дэй хочет подать на них в суд? — Риманн подпер голову локтем, но пока что он выглядел лишь слегка удивленным и не слишком заинтересованным.       — Лучше. Когда Лисы стали играть лучше? Когда у них появился собственный Ворон. Теперь это наш шанс. Кевин предупредил меня. Что мы тоже можем получить Ворона в состав.       Тренер какое-то время молча изучал Джереми, прежде чем снова заговорил. Его лицо не скрывало удивления.       — Кто-то хочет перейти? Кто? Дженкинс? Уильямс? Энгель?       — Моро, — Джереми, наконец, откинулся на спинку стула.       — Моро, — тренер ответил как попугай и ошеломленно уставился на блондина перед ним. — Жан Моро? Моро? Бэклайнер? Свита короля? Третий номер?       — Единственный и неповторимый. Лучший бэклайнер в истории Экси. Считается игроком профессиональной лиги, но СМИ полностью игнорируют его из-за двух его «братьев». Номер три меняет команду, и меня предупредили об этом еще до того, как его с руками и ногами готовы будут оторвать другие команды.       — В чем подвох? — тренер встал и начал энергично ходить по маленькой комнате. Он был заинтригован, и Джереми не винил его. Это была главная новость. — Почему он уходит и почему выбрал нас?       — У меня пока мало подробностей, но Кевин ясно дал понять, что хотел бы, чтобы Жан присоединилась к нам. Что мы будем хорошей командой для него. Отсюда его просьба ко мне поговорить с вами. Чтобы убедить вас.       — Зачем меня убеждать? — Риманн резко посмотрел на Джереми. — Не дразни меня, Джез. В чём подвох? Что не так с Моро? Любая команда убьет, чтобы заполучить его в свой состав, несмотря на то, как грязно он играет. Он безжалостно эффективен и смертельно точен. Зачем Кевину Дэю понадобилось, чтобы ты убеждал меня взять его к нам?       — Он травмирован, — вздохнул Джереми. — Опять же, я мало что об этом знаю. Кевин сказал мне, что не может рассказать мне много подробностей, но сказал, что Жан будет в порядке, чтобы играть к началу следующего сезона.       — Травмирован? Травмирован, как Дэй? — тренер снова сел в кресло, но его пальцы постукивали по колену. — Что случилось?       — Я не знаю, но, судя по всему, готовности перейти и тому, как настойчиво Кевин описал мне проблему, я думаю, что это может быть что-то похожее, — Джереми пожал плечами.       — Что за блядская команда. Не могу поверить. Калечить своих лучших игроков. Эти мальчики — будущее Экси, и кто бы ни делал с ними что-то в этом проклятом замке, он понятия не имеет, какой вред причиняет, — Риманн ударил кулаком по столу. — Почему бы им не открыть дело в ERC ? В Полицию? Они должны закрыть эту чертову команду. Они представляют опасность для отличных игроков.       — Не знаю, тренер. Я действительно не знаю, но я думаю, что что-то происходит. Что бы это ни было, мы могли бы помочь Моро. Моро может помочь нам, тренер. Скажите мне, что вы хотя бы подумаете об этом, — Джереми посмотрел на него умоляюще.       — Что ж, я подумаю об этом, но тебе нужно позвонить Дэю, чтобы узнать подробности об этой травме, и я хочу поговорить с Моро лично. Мне нужно услышать, как он скажет, что может играть менее грязно. Мы не будем портить себе репутацию из-за одного игрока. После этого я позвоню тренеру Морияме, и мы обсудим мелкие детали. Моро, вероятно, привык к престижному обращению. Посмотрим, сможем ли мы соответствовать его стандартам.       — Да сэр, — Джереми натянул на лицо бледную улыбку.        — Отлично. А теперь исчезни. Ты выглядишь так, как будто в одном шаге от смерти, Нокс. Возьми выпивку и ложись спать. Никаких вечеринок на всю ночь. Понял меня?        — Да сэр, — повторил Джереми, поднялся на ноги, чуть не подкосились под ним, и вышел за дверь.

*****

      По пути на вечеринку он зашел в свою комнату в общежитии, чтобы оставить свою сумку и переодеться во что-то менее спортивное. Он сильно пожалел, что согласился пойти на вечеринку, потому что кровать нещадно звала его, но он должен был пойти — они все будут там, а у него было еще столько встреч с выпускниками, которые заканчивали университет в этом году, Тианой и Марком. Все они тоже ждали его прихода. Он был их капитаном. Их вечно энергичный, всегда счастливый и всегда готовый к действию капитан. Джереми хотел бы повернуть время вспять и изменить пару вещей в образе, который он создал для себя, но было уже слишком поздно. Ему просто нужно было выжить, будучи Джеем, Джезом, Джером, Реми, большим Джеем, Ноксом, Кэпом или кем-то еще, кем он был для своих друзей. Ещё один год, и тогда он закончит университет и сможет заново создать себя. В будущем он, безусловно, снизит уровень дружелюбия и энергичности.        На вечеринку Джереми поехал на своем стареньком пикапе, потому что он действительно не мог бы сделать и шагу, даже если бы попытался, а также было бы легче уйти, не напившись. Впрочем, судя по тому, как его зрение уже расплывалось, Джереми ожидал, что от одной кружки пива он и так уже будет навеселе. Как только он вышел из своей машины, группа просто сменила место действия с мексиканской закусочной «El Nino» на свой обычный бар по соседству — «Over the hang», который они обычно называли просто «Hang» или «Over». Это было подходящее название — для большинства людей ночь закончилась еще до того, как они успели пойти в какой-нибудь клуб. Бармены были очень щедры на текилу, что было и благословением, и проклятием.       — Джей! — Альварес помахала над головами команды, заметив его. — Ты здесь! Масик была уверена, что ты не придешь.       — Ну, мне нравится удивляться, — Лайла мило улыбнулась и обняла девушку за талию. — Рада, что ты с нами, Реми. Отлично отыграл сегодня вечером.       — Да, хорошая игра, — Джереми улыбнулся им и обнял их. — Теперь пойдёмте быстрее! Я умираю с голоду.       — Не стоит отказываться от еды, мистер босс. Кстати об этом. Ты говорил с тренером? Есть шанс, что ты прольешь свет на этот разговор для нас? — Альварес взъерошила его светлые волосы и ущипнула за щеку.       — Ты разговаривал с тренером? — спросила Лайла и перевела взгляд с Джереми на Альварес.       — Удивительно, вы делились всем, от биологических жидкостей до секретов, — Джереми усмехнулся, в то время как Лайла смотрела на него с отвращением. — Не будь таким ханжой, масик, я много раз спал в соседней комнате с вами. Я знаю, что вы двое вытворяете.       — Детка, не слушай этого подонка. Я уверена, что все, что он услышал, было так же прекрасно, как полуночная серенада. Кроме того, за кого ты меня принимаешь, Джереми Квинси Нокс? — Альварес оттолкнул его руку.       — Квинси? — брови Лайлы взлетели до половины лба.       — Неважно, но да. Я не собираюсь бегать и выдавать твои секреты, — Альварес скрестила руки на груди.       — Ты только что сделала это, — Джереми улыбнулся ей, и впервые за этот вечер это показалось искренним. Не утомительно и отточенно. Находясь рядом с ними, он чувствовал себя так, как будто кто-то снял с его плеч тяжелое бремя. Ему нечего было доказывать Альварес или Лайле. Рядом с ними он мог быть просто старым занудой Джереми.       — Что ж, это даже не секрет. Не такой важный. Эта девчонка помогла мне оценить твой выбор дикпиков, а ты стыдишься своего второго имени? Тебе лучше поговорить об этом со своим психотерапевтом, Джей, — Альварес затащила их в бар и начала искать свободный столик.       — Ты… — Джереми уставился на Лайлу, лицо которой стало на пару тонов розовее. — Она не должна была показывать их тебе. Блядь. Мне жаль.       — Ничего страшного. Я была рядом, поэтому увидела одну фотку, и с тех пор она, казалось, никогда не переставала делиться ими со мной. Не волнуйся. В основном они были милыми. Даже в чем-то артистичными? У тебя… прилично выглядящий… член, — Лайла что-то болтала, и ее глаза быстро опустились в пол. — Жалеешь, что я увидела их?       — О, пожалуйста, давай просто забудем, что этот разговор когда-либо был, — Джереми провел ладонью по лицу, которое было довольно горячим, и кивнул в сторону Альварес, которая махал им рукой с другой стороны бара. — Я больше никогда не пришлю тебе фото члена, — прошипел он, когда оказался достаточно близко к девушке.       — Ты знаешь, я бы хотела, чтобы это было правдой. Моя жизнь была бы намного лучше без твоих дикпиков, — она поправила свой низкий хвостик с озорной ухмылкой.       — Альварес! — Джереми толкнул ее локтем. — Не говори так. Ты любишь мою колбасу.       — Мерзость, Джез! Хотя к настоящему моменту я в лучшем случае привыкла к твоему маленькому другу. Если ты действительно хочешь знать, твой член был первым доказательством того, что я очень даже лесбиянка, — она подтолкнула его к стулу и сама села рядом с ним. Одна рука отработанным движением легла на колено Лайлы, стоявшей напротив Джереми.       — Это было толчком? — с любопытством спросила Лайла.       — Ну, да. Думаю, нам было по тринадцать, и было задействовано много гормонов, поэтому я как бы зациклилась на твоей сосиске, когда мы переодевались для пляжа. Ты знаешь, что ты всегда был для меня как брат, которого у меня никогда не было, но я подумала, может быть… может быть, я могла бы увлечься тобой, — она пожала плечами.       — Я не знаю, что более шокирует, когда я узнаю, что ты делишься моим дикпиками со своей девушкой, или тот факт, что ты на самом деле подглядывала за мной, когда нам было по 13, или тот факт, что ты думала, что влюблена в него. В меня. Ты была влюблена в меня? — Джереми уставился на нее потрясенный, но весёлый.       — Нет, блядь. Я просто взглянула на твою штуку и ужаснулась. Той ночью я молила Бога простить меня и умоляла его держать меня подальше от пенисов. Бог услышал мои молитвы, судя по всему, — она засмеялась.       — Я рада, что он это сделал, — Лайла чмокнула ее в щеку. — Пойду выпью. Чего вы, ребята, хотите?       — Только пиво, — сказал Джереми, и Альварес бросила на него неприязненный взгляд.       — Я сказала, что хочу напиться.       — Поверь мне, это все, что мне нужно, чтобы напиться. К тому же я на машине, а это значит, что я не могу сегодня сойти с ума, — он сделал свой самый жалкий вид.       — Я ненавижу тебя, Джей. Ты скучный, — она закатила глаза, и Джереми почувствовал знакомый всплеск беспокойства в груди. В мыслях ему пришлось повторять себе, что это была Альварес. Его самый старый и дорогой друг, а она подшучивала над ним. Она не это имела в виду. — Я буду то же, что и ты, масик.       — Я хочу пина коладу… — сказала Лайла, тоже немного виновато.       — О, нет. Тогда я буду то же, что и он. Вы двое зануды. Куда ушло время, когда мы напивались в будний день? — Альварес взмахнула руками в драматическом жесте беспомощности.       — Думаю, мы усвоили уроки, когда чуть не провалили первый год с Джереми и едва избежали исключения. Помнишь, тренер угрожал исключить нас из команды? Мы были первокурсниками и наложили в штаны, — Лайла нежно улыбнулась при воспоминании.       — Ну, я ничего этого не помню. Но стипендию в тот год я, действительно, не получила, — Альварес усмехнулась.       — Извини, дорогая, не все из нас такие сообразительные маленькие тараканы, чтобы выбраться целыми и невредимыми после почти года чрезмерного пьянства, — Лайла наконец встала, чтобы принести напитки.       — Таракан?! — Сара драматично схватилась за сердце. — Масик?! Что за хрень? На чьей ты стороне? Ты пришла сюда со мной!       — Нет, я пришла сюда одна, ты просто оказалась здесь, потому что мы в одной команде. Также ты знаешь, что я люблю тебя. Мой маленький таракан, — Лайла поцеловала свою девушку, но Альварес оттолкнула ее.       — Принеси напитки, женщина. Я могла бы простить тебя, когда ты вернешься. Таракан! Пфф...! — Лайла виновато усмехнулась, но повернулась, чтобы протиснуться к переполненному бару.       — Она не ошиблась, — Джереми прикрыл улыбку рукой.       — Пошёл нахуй, Нокс, — она уставилась на него. — Говоря о трахе. Где твоё новое увлечение? Она не собирается присоединиться к нам? Слишком устал для перепихона? — О, стоп. Я, очевидно, встречаюсь с ними ради их индивидуальности, — он усмехнулся и откинулся на спинку сиденья       — Ага. Да, еще раз, как ее звали? — Альварес требовательно посмотрела на него.       — Бетани? Бриана? Брит?       — Бля, Джей... ты реально не помнишь? — она еще больше наклонилась вперед, выглядя действительно заинтересованной.       — О нет, я спрашиваю, кого из них ты имела в виду, — он рассмеялся, но, если честно, не был уверен, что вспомнит. Он был хорошо известен среди своих близких друзей своими печально известными связями на одну ночь. Некоторое время назад имена перестали иметь для него значение. Дело было даже не в посредственном сексе. Единственное, что имело значение в большинстве случаев, это не оставаться в одиночестве ночью. Наедине со своими мыслями Джереми мог посещать ужасные места. Места, которые его терапевт запретил ему посещать.       — Ты такой кабéль. Ты мне противен, — она толкнула его руку. — Хотя нет, не совсем, — добавила она, вероятно, осознавая разрушительное отсутствие у Джереми чувства собственного достоинства, которое сопровождало его везде, куда бы он ни пошел. — Так что ты хотел от тренера?        — Мы вернулись к этому? Почему бы мне вместо этого не развлечь тебя историей о сиськах Бетани? — он посмотрел через плечо Альварес, надеясь, что Лайла скоро вернется. Как бы он ни любил этих двоих, он не мог рассказать им о Жане. Это еще не было чем-то официальным, и Кевин ясно дал понять, что пока это должно оставаться в секрете.       — В другой раз, Джей. В чем большой секрет? Ты забеременел? — Альварес усмехнулась.       — О да, и ты — отец, — Джереми похлопал себя по животу.       — Ммм прекрасно. Мы назовем ребенка Квинси, — она улыбнулась шире.       — О, я бы предпочел назвать его Сарой, — сказал он, и когда Альварес уже собиралась наброситься на него, Лайла поставила перед ней пиво.       — Что с Сарой?       — Заткни свой милый рот, детка, — она сделала большой глоток пива.       — Детка, это твое имя. Я знаю, что оно тебе не нравится, но мы же не можем притворяться, что это не навсегда, верно? — Лайла снова села и провела рукой по спине Альварес, взглянув в сторону Джереми с легким беспокойством.       — Да мы можем. Мы притворялись, что это не ее имя с тех пор, как ей исполнилось 15. Мы не можем изменить это, Лайла, — объяснил ей Джереми.       — Почему бы тебе тогда просто не сменить имя? Что бы ты выбрала, если бы могла выбрать себе имя? — спросила она, наклоняясь ближе к Альварес, которая выглядела все более несчастной с каждой секундой, проведенной за этим разговором.       — Давай не будем об этом. Давай поговорим о грязной тайне Джереми с тренером, — она прервала их довольно резко, и они оба знали, что лучше не сопротивляться.       Сара ненавидела свое имя из-за своей матери. Женщина, носившая такое же имя, как и она, нашла нового мужчину, когда Альварес было 14, и уехала с ним в Мексику, напрочь забыв о дочери. Хотя ее отец был замечательным человеком, Сара так и не простила того, что её бросили, и с тех пор избегала этого имени.       — Ну… — начал он, прекрасно понимая, что не сможет уйти, ничего не рассказав. — Сейчас я мало что могу вам сказать, но в следующем сезоне у нас может появиться новый член команды, и он собирается купить нам поездку на чемпионат. Лайла изумленно уставилась на него.       — Мы вербуем Дэя? Вы двое, наконец, сосете друг другу? — сказала Альварес с таким же удивленным лицом.       — Что? Нет! Сосём друг другу? Что? — Джереми чуть не подавился напитком.       — Это не так? — спросила она, изображая довольно непристойный жест минета.       — Я не… Кевин не стал бы. Это…. Я. Нет. Кевина мы не вербуем, — Джереми скрыл свой румянец за большим глотком пива.       — Но ты бы отсосал ему, если бы он позволил? — Альварес вопросительно подняла бровь.       — Боже мой. Прекрати. Кевин мой друг. Друг, которым я восхищаюсь, хорошо? Красивый друг. Если бы он попросил меня, я бы, наверное, сделал это, но он не станет, так что брось это, — Джереми что-то пробормотал в надежде, что их никто не подслушивает.       — Так кого мы вербуем? — спросила Лайла, полностью игнорируя всю эту ситуацию с «сосанием члена».       — Не могу сказать вам это прямо сейчас. Это еще неофициально, — Джереми сделал самодовольное лицо, глядя на нетерпеливые лица своих друзей.       — Реми. Берём ли мы Ворона? Раз Кевин заговорил с тобой, значит, хотят перевестись либо Ворон, либо Лис. Но я не вижу, чтобы кто-нибудь из Лисов так делал, так что… — сделала вывод Лайла.       — О боже, пожалуйста, только не говори мне, что мы берём Джостена? В следующий раз я за этим парнем не угонюсь. Он собирается загнать эту команду под землю. Я позвоню тренеру и скажу ему, чтобы он не вербовал этого рыжего мальчишку, — Альварес на самом деле уже вытащила свой телефон и выглядела так, как будто она что-то делала.       — Не звони тренеру! Он, наверное, уже спит! — Джереми схватился за ее телефон, но она убрала его. — Это не Джостен! Не звони ему!       — Я позвоню ему, если ты не скажешь мне, кто это, — Альварес высоко подняла телефон и победоносно улыбнулась.       — Альв, я не могу. Я действительно не могу прямо сейчас, но я скажу вам, как только у меня будет какое-либо подтверждение того, что тренер подписывает его, — Джереми запаниковал, когда телефон приблизился к уху Альварес.       — Его? Мы берём Ворона? — Лайла изучала лицо Джереми так, словно оно могло выдать любую информацию.       — Да. Ворон. «Он». Если тренер согласится, — Джереми вздохнул. — Только никому больше не говорите. Это всё действительно не для публики.       — Тайны, тайны… ну, выпьем же, за нашу будущую маленькую готичную занозу в заднице, товарища по команде. Будем надеяться, что он не будет таким придурком, как ребята из совершенного двора! — Альварес подняла своё пиво, и Лайла встретила его своим коктейльным бокалом. Джереми секунду колебался, но не мог не выпить за это, не назвав имени Жана. Он поднял свой стакан вместе с ними. Он надеялся, что для всеобщего блага Жан в частной жизни окажется совсем другим человеком, чем тот, которого он видел в средствах массовой информации.