Квартет. Осколки воедино.

      Флимонт       Этот год принес сюрприз не только в лице Люпина, как профессора, но и Хагрида на этом же посту. Хагрид с этого года будет вести уроки по УЗМС. Несомненно, у Хагрида талант и он знает подход к тварюшкам с любым уровнем опасности, но давать ему пост профессора… Но не эта новость ввела в шок и панику всех студентов, даже спокойных и непрошибаемых слизеринцев. А дементоры, как стражи школы. Министр Фадж отправил их не только искать беглецов, но и сторожить школу. Ведь он уверен, как и многие, Сириус и Крауч-младший придут мне мстить за лорда, за его смерть.       — И чем директор думал, когда соглашался на дементоров в школе?! — ругался на чем свет стоит Рональд, а с ним были солидарны все ребята в комнате. А та напыщенная речь после распределения и подбадривающие слова директора о лучике света в сердцах каждого никого не убедили.       — О безопасности там речи и не идет, — буркнул я, — скорее всего очередной план известный ему одному, — на меня вопросительно смотрят все в комнате, кроме Невилла и Рона, так как они-то в курсе, что я Блэка и Крауча не боюсь, и мне они ничего не сделают. А причину, по которой я так спокоен и не переживаю по поводу сбежавшего, озвучил: — это личное и семейное. Скажем так, у меня есть причины сидеть на заднице ровно и за свою жизнь не переживать.       — Ну, если ты спокоен… — убеждать меня в нависшей опасности Симус не стал, как и Дин, — не нам тебя предупреждать. — на этом разговор о крестном и Крауче был закончен, а вот предстоящий год и Хагрид в качестве профессора продолжился, как и о Люпине. О нем я сказал лишь то, что он друг моих покойных родителей.       — Повезло! — говорит Дин, но я сказал, что ничего подобного. Римус обещал меня гонять в несколько раз сильнее, не делая поблажек на дружбу с родителями.       Я предвкушал первый урок с профессором Люпином, как и с Рубеусом. Мне было интересно, как именно он пройдет? Будем ли мы контактировать с существами, или же первые уроки будут теоретическими, как и при Кетлберне во времена нашего с друзьями обучения. Хотелось бы начать пополнять свой прошлый набор по обликам, как магических существ, так и обычных. Ведь с моей смертью они ушли за грань вместе с моей душой. Конечно, собрав коллекцию, пусть и малую, я не смогу использовать полную форму, лишь с 16-ти, после полного становления ядра и укрепления каналов, но это не помешает мне, как в поезде пользоваться частичной трансформацией.       До 16-ти применять полноценный облик рискованно, чревато истощением и даже смертью, как мага. От перенапряжения может взорваться ядро, а если это произойдет, то волшебник останется калекой, с каналам магии, но без возможности колдовать. Благо для меня и всех несущих подобный дар, существует частичное обращение, использование элементов скопированных сущностей. Применить облик ворона и кота я уже могу. Кроме этого кошачий и птичий язык уже в моем арсенале, как и змеиный. Надеюсь, со временем я верну все то, что накопил в прошлой своей жизни, а может, пополню чем-нибудь новым.       ***       Утро было обычным. Сборы, завтрак и учеба. Первым уроком в расписании стояла Трансфигурация у декана, и как всегда со Слизерином. Мы заняли свои привычные места. Мы с Роном, Гермиона с Невиллом, Симус с Дином, и так по партам за нашей половиной кабинета. Следом вошли слизеринцы, и первым шел задирающий нос вверх и смотрящий на всех свысока Малфой со своей свитой из Забини, Нотта и Паркинсон, а за ними верные толстяки Кребб и Гойл, следующие за блондином, как телохранители. Видя эту картину, не мог сдержать смех Мар, смотрящий на зеленый квартет, говорил:       «- Как хочется материализоваться и дать Дракошику затрещину! А лучше душу Абрахаса из-за грани вызвать и поставить их друг перед другом. Уверен, Абру было бы, что сказать своему нерадивому внуку!»       «- Это точно!» — смеялся я.       Уроки у декана, как начались, так и закончились. Это два часа прошли на одном дыхании. Минерва меня несказанно порадовала своим мастерством, всегда говорил, что у нее талант и дар, и не важно, что она полукровка. Уверен, если бы Минерва захотела, то защитила бы титул Мастера по Трансфигурации. Так владеть магией этого направления не каждый чистокровный может. Дар явно от волшебного предка, как у нас Поттеров морфизм. Училась бы она на Рэйвенкло, а не на Гриффиндоре, смог бы помочь, но между нами в прошлом много непонимания, мои друзья-слизеринцы и даже пару столкновений в небе.       Следующей парой уроков стала История Магии с профессором-призраком, который занудно, в своей привычной манере повествовал о войне с гоблинами. Этот урок в отличие от прошлого проходил с Рэйвенкло. Уроки пор истории мы с Роном проспали, а Гермиона сидела рядом и периодически толкала Рона в бок, потому что тот начал храпеть и привлекать к нам внимание. И когда урок закончился, мы с Роном проснулись, а потом всеми потоками пошли на обед.       По пути в Большой зал столкнулся взглядом с Малфоем, который прожигал меня пристальным, изучающим взглядом, пока на него не обращают внимания последователи. На этот взгляд ответил обворожительной улыбкой-оскалом и подпрыгнувшими вверх бровями, на его манер. Вызвал этим еще большую злость блондина и обещание со мной поквитаться. «Ты заплатишь, Потти!» — пообещал он самому себе. Я отмахнулся, занял место рядом с Роном и Гермионой. А после обеда начались уроки по выбору, который мы сделали в конце второго курса, мы с Гермионой и Невиллом пошли на Руны, а Рон с Дином и Симусом на Прорицание. Договорились встретиться на уроке Хагрида, у его сторожки.       Руны прошли так же, как и все уроки — благоприятно. Даже не смотря на Малфоя и его свиту среди группы. На Рунах мы делали вид, что друг друга не замечаем. Просто учились и делали все, что говорит профессор. Знакомились с рунами, их разновидностями и возможными сочетаниями. Профессор рассказывала доступно и понятно, вся информация откладывалась так, как надо. Вопросов к ней ни у кого не было. Руны в прошлой жизни мне не плохо давались, мог спокойно читать и писать, а так же составлять цепочку и заклинания. Раскрывать умения не стал, а делал, как и все удивленное лицо и задумчивый вид, когда профессор Бабблинг показывала сочетания и значения. Когда урок закончился, а мы получили задание выучить десять простых рун и попробовать их соединить между собой — ушли.       — Интересно, — говорит Гермиона, — какое существо мы будем проходить на первом уроке? Контактно или нет? — этот вопрос волновал не только ее, но и всех идущих на урок по Уходу. А так же, как усмирить «Чудовищную книгу о Чудовищах», которую сдерживает ремень и надежная застежка.       Обо всем этом нам поведал Рубеус, как только мы оказались у его сторожки, собравшись в полукруг. И как ни странно среди желающих пообщаться с магическими животными был и Малфой. Блондин смотрел на Хагрида с брезгливстью, надменностью и превосходством. Во взгляде читалось, что для него Рубеус — отброс магического мира, как и Филч. Да, затрещины и хорошей порки не хватает, и не только ему, но и Люцу. Разбаловал сына, поднял его эго до небес, не ведая, что упасть и убиться в такой ситуации проще простого.       — Дети, открываем страницу 25-ть, — но перед тем, как все потянулись к ремню, с улыбкой и смущением сказал: — для того, чтобы открыть книгу без последствий и откусанных пальцев, погладьте ее по корешку, — все тут же стали проделывать нужные для контакта действия и раскрывать книгу на нужной странице. И темой первого урока стал: — сегодня мы с вами познакомимся с гиппогрифом, — и Хагрид начал свой рассказ, кратко пересказывая заумные слова в книге. Доносил до нас только то, что нужно. Внешность, повадки и особенность в поведении и манерах.       Гиппогриф необычное волшебное животное. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова — орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные желтые птичьи глаза. Питается мелкими животными. Имеет не только сильный клюв, но и крепкие острые когти на передних лапах, которые пускает в ход на лету или становясь на дыбы.       Отличительной особенностью поведения гиппогрифа является его церемонная гордость. Зверь не выносит по отношению к себе ни грубого слова, ни пренебрежительного тона. Приближаться к нему надо особенным образом. Не спеша подойти, и не доходя пары шагов — поклониться, глядя зверю прямо в глаза и не моргать. Если вы достаточно уверены в себе и исполнены уважения к нему, гиппогриф это почувствует и поклонится в ответ. Тогда и только тогда можно подходить к зверю: он признал в вас друга.       И как только краткое описание существа и его особенностей закончилось, перед нами предстал представитель этого благородного вида. Как по книге, величественный, гордый и грациозный. Имя этому созданию Клювокрыл. Память внука подсказывала, что данное гиппогрифу имя подходящее, подчеркивающее его внешность, в отличие от того, которое Рубеус дал церберу. И пока я думал над оставленными мне воспоминаниями, Хагрид предложил кому-то из присутствующих пообщаться с Клювокрылом. И стоял впереди остальных я, так как пока думал над именем цербера, все благополучно сделали несколько шагов назад, выдвигая меня вперед, как желающего.       — Вот спасибо! — буркнул я на них, но отказываться от общения с гиппогрифом не стал. Возможно, он станет первым обликом в списке магических существ. Поэтому, следуя инструкции Хагрида, медленно, практически не моргая я подходил к горделивому созданию. И когда между нами было необходимое для знакомства расстояние — поклонился, ожидая поклона в ответ.       Первые несколько секунд Клювокрыл присматривался, щелкал клювом и взмахивал крыльями, возмущался и ругался на своем птичьем языке, называя нас всех заносчивыми людишками, пришедшими поглазеть, как на диковинку. Угрожал и предупреждал:       «- Если кто сунется, пальцы отклюю!». Не смотря на эти угрозы и попытки щелкнуть меня клювом, я настойчиво замер в позе поклона, смотря ему в глаза максимально долго не моргая. Мог бы на птичьем языке заговорил, но не при всех. Слишком долго тянулись мгновения для решения заклевать меня, или поклониться. Но гиппогриф все же поклонился и подался в ответ, клекоча:       «- Интересный ребенок! Пахнет знакомо! — а после я протянул ему руку, чтобы погладить по клюву, и он после очередных раздумий подался вперед, касаясь ладони, подставляя голову под ласку, бормоча: — определенно, ребенок хороший и мне по нраву!»       — Молодец, Гарри! — хлопал мне Хагрид, как и многие студенты, кроме зеленых. Дракошик стоял с кислым видом и перекошенной недовольством физиономией, словно лимон жует. И не успел я снова вернуться из своих мыслей, как Рубеус взял на меня руки и посадив на спину Клювокрылу, сказал: — Думаю, он не откажется тебя покатать! — гиппогриф всхрапнул, а я схватился за круп, — не выдергивай перья, он тебе «спасибо» не скажет! — и что есть сил, дал ему по конской заднице.       Мы понеслись вперед, к самому обрыву, а потом резко взмыли вверх, поднимаясь все выше и выше, оставляя всех внизу. Летели над школой, огибая каждую башню, над лесом, и оказались у Черного озера. Я отпустил круп гиппогрифа, понимая, что это подходящий момент для того, чтобы с его разрешения взять слепок сущности. Обратился с просьбой на птичьем:       — Уважаемый Клювокрыл, не сочтите за наглость, разрешите скопировать ваш отпечаток сущности! — голос и тон максимально учтив и вежлив, медлен и размерен. Летящий над водой Клювокрыл, касаясь когтями глади воды ответил в таком же вежливом и учтивом тоне:       — Разрешаю, друг мой!       — Благодарю, — достав палочку, произнеся формулу проявления магического узора, скопировал облик гиппогрифа, сделав его частью своего, возобновляя список возможных форм, отозвал узор и убрал палочку обратно в рукав.       Оставшийся полет мы провели наслаждаясь потоками воздуха и обществом друг друга. Помимо этого пообещал Клювокрылу, что как только я смогу применять полноценный облик мы с ним полетаем. И на этой договоренности мы и приземлились, вернувшись к остальным. Урок закончен, все целы, здоровы и довольны, а кто нет, на того плевать.