Квартет. Осколки воедино.

      Флимонт       Время до 1-го сентября пролетело на одном дыхании. Его я посвятил поискам информации по крестражам и ритуалам, с помощью которого можно вернуть Мара к жизни, при этом сохранив разум и рассудок. То, что основная часть души, паразитировавшая на Квирелле, где-то бродит, меня так же волновало, как и то, что этот осколок проклят и безумен. Уничтожать его нельзя, как и бездумно сливать и присоединять к тетради и другим осколкам, не проведя перед этим ритуалы «Очистки» и «Прощения». Ведь в этом осколке заключены основные воспоминания и сила Мара, а так же наследие его рода.       «- Которому я нахрен не сдался!» — ругался Мар, вспоминая причину, по которой он создал второй крестраж-кольцо.       Он узнал о том, что является потомком рода Мракс, наследником Слизерина, пришел к деду Марволо, представился, говоря с ним только на змеином, отдавая дань традиции рода, но тот его грубо и резко послал, сказав, что полукровки в их семье — это отбросы, мать шлюха, забывшая свое место, и что не видать ему титула лорда, как своих ушей. Мар взбесился, взыграло семейное безумие, копившееся столетиями, и он в порыве гнева убил деда, неосознанно отколов от души еще один осколок. Кусок души нашел место в семейном кольце Мракс и стал еще одним крестражем.       «- Я обязательно найду способ снять с тебя проклятие и вернуть к нормальной жизни» — пообещал, собирая книги и записи в рюкзак. Уже завтра мы с Роном и Гермионой встретимся на платформе и поедем в школу. Этот год обещает быть, как и предыдущие два с испытаниями и сюрпризами. Явно, Альбус, мразь бородатая, что-то задумал. Не просто так он назначил на пост профессора ЗОТИ Римуса, ему от Люпина что-то надо. Что? Узнаем в предстоящем году, а пока сборы, водные процедуры и сон.       Утром меня разбудил голос Мара, говорившего, что пора подниматься и идти на платформу. Перед этим заказал завтрак в номер. Мне принесли кашу, бутерброды и чай с молоком. Мы с Сириусом съели все быстро, и оставшееся время до проезда он «учил» меня Патронусу, показывал принцип действий, чтобы я мог защититься от дементоров, а так же передать послание. Но до этого еще долго, и в планах на сегодня у нас ознакомительная часть и набор положительных воспоминаний для вызова первой стадии — белого облачка.       — Уверен, Фадж пошлет на мои поиски дементоров, поэтому Гарри ты должен им противостоять. Дементоры твари те еще, паразитируют на негативных эмоциях, увеличивая их во сто крат, стирая своим присутствием все положительные и счастливые. И чтобы им противостоять, тебе необходимо окружить себя самыми счастливыми и добрыми воспоминаниями, — на его слова я лишь усмехнулся, и напомнил:       — А были ли они у меня, Сириус? Эти годы я провел с магглами, родственниками, которых и врагу не пожелаешь, особенно дядюшка Вернон и кузен Дадлик. Тетка не била, не оскорбляла, не наказывала голодовкой и лишением свободы, но и не вмешивалась, ведь прав у нее в доме чуть больше, чем у меня.       — Да, и сказать нечего, — говорит крестный, соглашаясь: — но на этот случай есть другой способ создания Патронуса. Это твои мечты и желания, живущие в самом сердце и душе, — подошел ко мне, положил руку на сердце и слегка приобнял, добавив: — окружи себя ими, сделай частью себя и произнеси формулу.       — Хорошо, — Патронус призывать я умею, в том числе и телесный, и сделать это могу даже без мыслей и воспоминаний, но раскрываться раньше времени не планирую. Поэтому делаю вид, что погружаюсь в мечты и желания, на деле же сдерживаю магию и умение, а потом с палочкой в руках произношу нужную формулу: — Экспекто Патронум! — и из палочки вылетает белое облачко, которое через несколько секунд просто растворяется.       — С первого раза! — восторженно говорит Сириус, — у тебя талант, Гарри! — а потом резко вспоминает о времени, говоря: — тебе пора на поезд. Рон и Гермиона ждут, — прижал меня к себе и попросил: — передай привет Римусу и попроси его не ругаться со Снейпом, — был удивлен подобной просьбе и причине, по которой двое взрослых волшебником не найдут способ договориться. — Прошлое, наше с Римусом, Джеймсом и Петигрю, в котором мы совершали поступки не делающие нам и нашим родам чести.       — Ясно, — задумался я, ожидая комментариев от Мара, ведь с Северусом он общался на протяжении нескольких лет, но их не было. Значит, или он не в курсе о прошлом профессора и друзей, или просто не хочет на эту тему распространяться. В любом случае или сам узнаю, или Люпин расскажет.       С рюкзаком за спиной и Мором на плече — вышел из комнаты. Спустился, попрощался с Томом, поблагодарил его за приют и вкусную еду, проходя в камин, называя нужный мне адрес. На платформе было как всегда шумно, многолюдно. Все сновали туда-сюда, кричали на перебой и прощались с чадами на пол года, или год. На меня тут же нахлынули воспоминания из прошлой жизни, как провожали на поезд сначала меня, а потом как Джея провожали в школу и мы с Юфимией.       Это не грустные воспоминания, но и не веселые, ведь та жизнь закончилась, все родные и важные мертвы, никого не вернуть. Юфи, Джей, Вал, Орион, Абрахас, Гарри, Лили — всех их постиг конец. У меня остался лишь осколок души Мара, да Тони, сидящий в Азкабане. Сириуса близким назвать пока что не могу, слишком мало я его знаю. Да, он гостил у нас, а после и вовсе жил, но он все равно друг сына, сын друга, а кем он будет в этой жизни? Увидим.       — Гарри! — вывел из мыслей голос Гермионы, зовущей меня по имени внука. Я чуть не забыл, что меня зовут Гарри, а не Флимонт. Посмеялся над ситуацией, послал Мара когда он назвал меня маразматиком и пошел к друзьям. Перед тем, как пройти в вагон, встретился взглядом с Малфоем, который смотрел на меня со злостью и ненавистью, а так же желанием размазать тонким слоем по квиддичному полю.       «- Как мне кажется, — говорит шепотом Мар, — он понял, кто изменил содержание его книг» — мне же было все равно. Не пойман не вор, так магглы говорят. Так что пока не докажет, не сознаюсь. А будет идти напролом, применю еще что-нибудь из личных изобретений.       Забыв о Малфое на какое-то время. Дружной компанией — с Роном, близнецами, Джинни, Невиллом и Гермионой мы зашли в поезд в поисках купе. Смеялись, улыбались, обсуждали предстоящий год и профессора по ЗОТИ. Поделился тайной информацией о новом профессоре, их с Джеймсом дружеских отношениях, рассказал о нашем с Римусом разговоре и его обещании быть хорошим профессором, не то что прошлые два, умолчав лишь о том, что он оборотень.       — А как быть с Сириусом Блэком? Все газеты расписаны его портретами, каждый столб и стена в плакатах о розыске! — спросил испуганный Невилл. — Ведь он последователь Темного Лорда, и сбежал для того, чтобы найти тебя и отомстить! — на что я улыбнулся, отмахнулся и сказал:       — Нет. Блэк — друг семьи Поттер, лучший друг отца, как и профессор Люпин, а еще мой крестный, — вот тут настал культурный шок у всех, особенно у близнецов, они в магии куда осведомленнее Рона и начитаннее Невилла. Прекрасно знают, что крестный никак не может предать род своего подопечного, поэтому были уверены:       — Значит, его подставили! — в один голос выдали братья, а потом спросили, так же в один голос: — но кто?       — Есть одна крыса, — смотрю на Коросту, которая сжалась в комок от страха, — и этого предателя Сириус лично найдет и к дементорам на свидание отправит! — голос с каждым словом все тише, а взгляд в сторону Петигрю тяжелее. От осознания или подозрения того, что его раскрыли, Петигрю жалобно запищал, вырвался из рук Рона и попытался выбраться из купе. Только сбежать ему не дали, поймали и в клетку посадили. Вину за побег свалили на кота Гермионы, пушистого, длинношерстного полукнизла по имени Живоглот, который облизывался и всем видом мечтал проглотить крысюка, не оставив от него и хвоста. Рон требовал от Гермионы:       — Приструни своего кота, Гермиона! Коросту я ему на ужин не отдам! — держал клетку с крысой под мышкой. Крысюк пищал и забивался в самый угол клетки, а Живоглот от звуков страха и животной паники лишь больше загорался желанием сожрать питомца Рона.       — Рон, это нормально, — говорю другу, усмиряя их с Гермионой намечающийся скандал, — Живоглот хищник, а Короста грызун, она его пища, — Рон еще глубже спрятал Каросту, а Гермиона гладила кота по макушке успокаивая, и подкармливая кошачьими вкусняшками отвлекая от питомца друга. Живоглот принимал угощения, делал вид, что потерял к крысе интерес, а сам все равно нет-нет, но поглядывал на клетку с крысой. Так конфликт и потух не успев начавшись.       Ехали мы дальше веселее, дружно, словно и не было этой ситуации с котом и крысой, а так же разговора о крестном. Убедил друзей в том, что Сириус взрослый и со своими проблемами сам разберется, а я его поддержу морально, буду рядом на каждом слушании и заседании, естественно, если меня бородатый долькожор отпустит.       Друзья сомневались в том, что директор позволит мне находиться в судебном зале. Для этого я слишком мал, нечего мне ребенку на весь этот кошмар смотреть. Сбегу, или голема создам. Рон и Гермиона, как и Невилл с близнецами прикроют, в этом меня заверили. И пока мы этот момент обсуждали проехали больше половины пути, но по какой-то причине резко затормозили.       — Рано еще! — удивлялся Рон, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь через пелену тумана и стену ливня. Но ничего увидеть так и не смог. Мы сидели на своих местах, и с каждой минутой мне казалось, что температура в купе падает, и в доказательство изо рта вырывалось облачко пара. Друзья были напуганы, а животные на нервах. Живоглот утробно рычал и с силой бил хвостом, а крыса максимально глубоко забилась в угол. Знает, тварь, кто в поезд пожаловал.       «- Дементоры!» — воскликнул Мар, а я не отрицал, ведь все министерство и Азкабан на ушах, направили все силы на поиски беглецов. А лучшими ищейками сидельцев являются дементоры. Они именно для этого поезд и остановили, ищут Сириуса и Крауча-младшего.       «- Они родимые!» — рычу мысленно, так как тварей этих я не перевариваю. Мне на них с башни Астрономии плевать, мне от их присутствия не тепло, не холодно. На меня магия их сущности не действует, эмоции при мне, а вот окружающим…       «- Что делать будешь, Фил?» — спрашивает Мар, а у меня лишь один ответ — выгонять и защищать друзей от их влияния.       «- Увидишь, Мар» — не стал я раскрывать предстоящее общение с дементорами и лицезрение их трусливого побега из нашего купе. А оно вот-вот произойдет. Ведь сковывающий тело холод и промораживающий сущность страх уже захватывал друзей. И когда дементор был у самой двери в наше купе, Рон, Гермиона, Невилл и Джинни вжались сиденья с неимоверной силой. А я и близнецы приготовились давать отпор. Патронус знают и они. Палочки наготове, как и заклинание, а так же мановение магии рода и легкий шлейф предка, показывающий на кого они посмели раскрыть свою пасть.       Дверь в купе открывается и происходит несколько вещей. Первая — с наших с близнецами палочек срывается заклинание Патронус, у них, как и у меня выходит лишь облачко, держащее стража Азкабана на расстоянии, не позволяя ему приблизиться и пройти внутрь. Вторая — мной применяется родовая особенность, взгляд становится кошачьим, глаза с вертикальным зрачком смотрят на зависшего у купе дементора. Угрожающе раздается едва слышный рык, шипение и предупреждение на языке некромантов, он же латынь: «- Сгинь!».       Стражу не понравилось такое обращение и использованный мной язык. Дементор резко сократил между нами расстояние, сталкиваясь со мной лицом к лицу, угрожающе скрипя, глубоко и хрипло дыша, пробуя на вкус мою ауру и магию. Шепотом, едва слышно скулил от страха Невилл, вжался в спинку кресла Рон, с ним и Гермиона с Джинни, а Фред и Джордж готовились повторить атаку Патронусом. Я же выпуская магию и легкий шлейф родового дара, повторяя на латыни: «- Знай, свое место!», незаметно для друзей выпустил волну магии предка, прошибая стража, давая ему сполна распробовать мою ауру и сущность. И когда распробовал — тут же ретировался, шарахнувшись от меня, как от чумного.       «- Ты сам, как дементор, Фил!» — говорит мне Мар смеясь, воспроизводя в очередной раз момент с побегом темного существа. Из-за наследуемой сущности морфа, дементоры нас не переваривают, держатся подальше, а из-за далекого предка, ставшего частью нашего рода через брак, державшего их, как сторожевых собак в своих владениях, тем более.       «- Ибо нехуй, Мар, скалиться на тех, кто ему не по варежке!» — рыкнул я ментально, так как видел последствие столкновения друзей со стражами. Дементоры темнейшие и страшнейшие темные существа. Даже вампиры, оборотни и демоны преисподней так не страшны, как стражи Азкабана. Несомненно смертельны и опасны, но душу не высасывают и эмоциями и чувствами не питаются. Но у дементоров есть одна слабость, и это не Патронус, а магия морфов, любой из их разновидностей.       Морф — это существо многогранное и сложно-уровневое в восприятии. Из-за множества отпечатков сущностей, которые на своей ауре несут морфы, дементоры не могут их прочитать, подавить чувства и напиться отрицательной энергией и сопутствующими эмоциями. Они просто запутаются в переплетении отпечатков сущностей и обликах, получив при контакте с одним из них несварение. А добавить к этому предка рода Поттер, она же Смерть собственной персоной, державшая дементоров в своих владениях, как цепных псов, скармливая души грешников и преступников перед магией и Высшими, то получим коктейль из страха к Смерти и ненависти к морфам за их особенность, а как следствие — побег.       — Ребята, вы как? — вбегает обеспокоенный Римус, проверяя и оказывая помощь всем тем, кому довелось встретиться и пообщаться со стражами Азкабана. Дементоры не нашли беглецов, поэтому покинули поезд, а он тронулся и поехал дальше.       — Было страшно! — сказала Джинни, с ней согласен Невилл, Рон и Гермиона. Им, чтобы успокоиться и восстановиться Люпин предложил по ломтику шоколада, сказав, что все будет хорошо, а энергия от сладкого восстановится. Протянул шоколад и нам с близнецами, спросив, как мы и все ли с нами впорядке.       — Мы Патронус применили, а Гарри его на латыни посылал! — хлопали меня по плечам с обеих сторон братья, говоря: — если не путаем, даже на место указал, как собаке! — смеялись близнецы. Слыша смех, видя улыбку и доедая шоколад, приходили в себя остальные. Убедившись в том, что у нас все хорошо, Римус пошел оказывать помощь дальше. Мы же оставшийся путь до школы ехали в тишине, дремали. Джинни на плече Рона, Гермиона у окна с Живоглотом в обнимку, Невилл так же у окна, смотря на меняющийся за ним пейзаж. Джордж и Фред ушли из купе к своим одногрупникам. А я думал над тем, что будет дальше. И как именно пройдет для меня этот год.       «- С сюрпризами» — предполагает Мар, зная о прошлых годах обучениях моего внука и сопутствующие испытания, а я не отрицаю:       «- Уверен в этом!»