Квартет. Осколки воедино.

      Римус       Приближался Самайн, а с ним и полнолуние. С каждым днем мне становилось все хуже и хуже, знобило, как при лихорадке, кидало то в жар, то в холод, не спасали горячий чай и теплая мантия. И с каждым днем сущность рвалась наружу. Волк разрывал тело изнутри, пытаясь вырваться раньше времени. Я ощущал, как собственные когти разрывают мне грудь, спину. Порой, от сжатых с силой зубов и жесткого контроля звериной сущности во рту ощущался привкус собственной крови, стекающей по горящей огнем глотке. Я был на пределе возможностей, а до полной луны еще два дня.       За эти дни я стал походить на инфернала, а не на человека. Осунувшийся и болезненный вид, черные круги под глазами, хрипы и кашель наводил страх не хуже, чем дементор, или Северус в дни его плохого настроения. И чтобы хоть как-то занять время, отвлечься от воя зверя в ушах, проверял эссе учеников, уйдя с головой в работу. Но не заметил, как в один из дней, перешедших в вечер, уснул в ворохе свитков. Разбудил меня низкий, тягучий, холодный голос, окативший с ног до головы, как ледяной дождь в ноябрьскую ночь:       — Паршиво выглядишь, Люпин, — сказал Северус, открывая дверь кабинета. Он шел ко мне быстрыми шагами, шелестя подолом черной мантии и широкими, развивающимися рукавами, погружая с головой в ледяное озеро опаловых глаз. Потягиваясь на стуле, вытягивая ноги под столом, разминая затекшие плечи и руки, с привычной улыбкой и приветливым тоном, спросил:       — Чем обязан, Северус? — разбираю свитки по факультетам и потокам, но при этом стойко ощущаю запах тлена, смешанного с кровью огненной птицы, жженой травой-дурманом и сильной, ментальной энергией, связывающей все части в единое целое, ограничивая и подчиняя мужчину чужой воле. Похоже на паутину, сковывающую его по рукам и ногам, при этом не лишая воли и разума, оставляя самим собой, но с определенными установками.       Запах, исходящий от зельевара давно стал частью него, вытеснив личный запах зельевара, присущий ему с первого года обучения. Раньше от него пахло травами и реагентами, а так же крепким кофе без сахара. Теперь же этот странный состав пропитал его насквозь, от кожи до кончиков волос. Даже одежда и та пахнет этим сбором. В обычные дни я его не улавливаю, но тут, когда зверь слишком близко к пробуждению, могу понять, что с Северусом что-то не так. И находится он в этом состоянии довольно давно. Смею предположить, что со школьных лет. Ведь именно тогда мы с ним и…       — Возьми, и будь в разуме, — поставил мне колбу с ликантропным зельем на стол, и не прощаясь ушел прочь, оставляя в моих носовых пазухах тот самый сбор, лишающий свободы и ограничивающий в действиях.       Отложив свитки с работами, спрятав аконитовое зелье, вышел из кабинета в сторону библиотеки. Пока есть время, а с ней и четкое представление критериев поиска, поищу похожие сочетания и применения. Возможно, найду способ эту паутину разрушить и прежнего Северуса вернуть.       Библиотека была пуста, никого, кроме мадам Пинс не слышал и ощущал, так я думал, пока не уловил знакомые юношеские голоса, которые поражали и вводили меня в недоумением своим сочетанием. Что именно они обсуждали я не разобрал, пока не приблизился на расстоянии книжного стеллажа. Когда подошел достаточно близко для волчьего слуха, уловил разговор:       — … я прекрасно помню свою проверку крови, Аб, — говорил Гарри, — и все те зелья, бродившие в моей крови, пока не прошел очищения, видел, как тебя сейчас, а так же руку того, кто их сварил.       — У меня в голове не укладывается, что Северус способен на подобное нарушение законов магии, — уточняя, что он имеет в виду: — опаивать зельями такого порядка, как подчиняющие, ограничивающие и блокирующие грозит ему не хилой отдачей, если только… — задумался блондинистый слизеринец.       — Что только? О чем ты, Аб? — это странное обращение и короткое имя, которым Гарри называл младшего Малфоя, выводило из колеи, а так же наводило на безумные предположения, которые я боюсь озвучивать даже в собственных мыслях. И я не смогу их произнести даже мысленно, пока не буду уверен в том, что понял и к чему пришел, слушая разговор заядлых «врагов».       — О подчинении. Находясь под чьим-то каблуком и внушением, отдачей не ударит, ей шарахнет по кукловоду, а не марионетке, — значит, Малфой тоже понял в каком положении находиться Северус. Интересно, что его навело на эту мысль? Но об этом я не узнаю, даже продолжая слушать их диалог: — и то, чем опоили, или повязали крестного сложно-уровневое, состоящее их нескольких слоев подчинения. От ментального, до физического. При этом личность его не стерта и не подавлена, значит…       — …тому, кто ввел Снейпа в подобное состояние, он был нужен таким, какой есть, а не овощем без воли и разума, — закончил за Малфоя мысль Гарри. От усталости и бродящих в беспорядке мыслей, и явно больной головы, мальчик откинулся назад, на спинку стула, снял очки и растирая большим и указательными пальцами переносицу, хмурил густые брови.       — Что делать будем, Фил? — а вот это обращение к сыну друга выбило воздух из легких, почву из-под ног, сгребая все мысли в кучу, образуя ментальный беспорядок. Фил — так называли родителя Джея близкие ему люди и друзья, так же его называла жена — леди Юфимия.       «- Какого дракла произошло с Гарри? Что с его душой? И почему в его теле находится душа Флимонта?» — эти три вопроса не давали мне покоя, унося прочь от библиотеки, от странной пары друзей, говорящих на далекие их возрасту и знаниям темы. Не понимаю, что происходит, но обязательно это выясню, а пока соберу доказательную базу, как для себя, так и для них. Наблюдать, вот и все что мне остается в этой ситуации.       Флимонт       С момента воссоединения старых друзей и возрождения «Змеиного квартета» прошло две недели. Приближался Самайн, а с ним и полнолуние. Еще день и профессора Люпина позовет его волчья сущность. Выпадает полнолуние как раз на учебный день, и на урок ЗОТИ. Интересно, кто заменит Римуса на посту профессора ЗОТИ? Не оставят же детей без уроков в этот день. Об этом не знал никто, даже вездесущий и всезнающий Мар, который все еще спал.       Магия, связавшая нас вновь, исцеляла не только связь Мара с нами троими, но и сам осколок души, заключенный в тетрадь, наделяя его возможностью колдовать и накладывать легкие чары и заклинания. Материализоваться он пока не собирался, общался с нами с помощью ментальной связи, проверяя дополнительные возможности от возобновленной связи. Видеть сразу с нескольких ракурсов, используя наши глаза, колдовать нашими палочками, находясь в ментальном единении с нашими разумами. Эта возможность поглощала прорву энергии, но экспериментальная душа Мара была довольна.       — Гарри! — толкнула меня в бок Гермиона, выводя из потока мыслей и сонного состояния. Урок ЗОТИ, который будет вести кто-то другой должен вот-вот начаться. И именно потому, что пришел профессор, и лекция началась, меня отвлекли от накатившей дремы. Резко, от взмаха палочки закрылись плотными шторами окна, выключился магический свет, а за спиной прозвучал голос, оглашающий свое появление:       — Открываем страницу 394!       — Снейп! — недовольно зашептались гриффиндорцы, не решаясь возражать против зельевара громче шепота, зато обрадовались слизеринцы. С их лиц не сходили улыбки. Аб лыбился в первых рядах, мысленно потирая руки и напоминая мне о долге:       «- Фил, ты проспорил! Готовься!» — раздалось в голове победное ликование друга, предвкушающего и ждущего с нетерпением своего приза. Спор, который мы затеяли с Абом заключался в личности профессора, заменяющего Римуса во время полнолуния. Я ставил на Флитвика, он на Снейпа. Тот, кто проиграет покупает в Хогсмиде самую кислую, шипучую и сводящую зубы, губы, скулы и все лицо в тугой комок конфетку, и съедает ее со словами: «Жизнь прекрасна!».       «- С-с-с-скотина!» — на грани парселтанга ругаюсь уже я от предвкушения ближайшего выхода в Сладкое Королевство. И под звонкий смех Аба в голове, открываю названную профессором страницу. Темой становятся:       — Оборотни! — шарахнулся от книги Рональд, готовый отшвырнуть ее в другой конец кабинета. — Мы еще только на болотниках! — возмущался друг, выражая всеобщее негодование алой стороны кабинета. На что профессор снял десять баллов, и настоял на теме, что не его придурь, а жизненная необходимость. Этой темой он хочет открыть глаза на истинную природу профессора Люпина, чтобы узнавшие тайную суть Рэма, были подкованными в данном вопросе. Но перед этим был опрос:       — Кто-нибудь из вас скажет мне, чем отличается ликан от анимага? — руку подняли мы с Гермионой и Абом и с Теодором. На удивление профессор дал слово мне: — прошу, мистер Поттер, ответьте на мой вопрос.       — Анимаг — волшебник, принимающий облик зверя по собственной воле, тогда как ликан подвержен влиянию луны. Ликаны — это не магическая раса, как гномы или великаны, а больные ликантропией волшебники.       — Что-то еще? Или на этом все? — как всегда с издевкой и презрением спрашивает профессор, а я говорил все, что знаю об отличиях двух видов:       — Форма анимага и ликана так же отличается. Ликан обращается в волка и только в волка, а анимагические формы, это животные всего мира, — уточняя нюанс: — кроме волшебных зверей, таких как единороги, акромантулы и василиски. — Профессор думал, что на этом у меня все, но нет: — и еще одна особенность связывающая анимага и ликана. Ликан в полнолуние никогда не нападет на анимага, и не важно в каком ликан находится состоянии, под аконитовым зельем, или нет. Зверь чует зверя и не трогает.       — Вау! — шепот Рона и улыбка Гермионы, подбадривающей меня и шепчущей, что я молодец. Я лениво пожал плечами и продолжил слушать профессора и его монотонный голос, меня убаюкивающий:       — Термин «Ликан», «Вервольф» пришел из… — а дальше я не слышал, так как все-таки меня сморило и увело в дрему. Слышал голос на грани сознания, что-то на автомате отвечал Рону и Гермионе, записывал, но при этом спал. Проснулся тогда, когда выключился проектор, а в глаза ударил яркий, уличный свет, больно, до рези царапая глаза. Я чуть как вампир на распятие не зашипел.       — Доброе утро, мистер Поттер! — пожелал мне профессор под гулкий смех слизеринцев, — минус десять баллов Гриффиндору за сон на уроке, — Рон с силой сжал руки в кулак, закипая от злости, покрываясь алыми пятнами, а я отмахнулся от мести профессора за сон на его уроке, не замечая насмехательских бесинок в глазах зельевара, но ровно до тех пор, пока не посмотрел на него прямым взглядом.       То, что предстало перед глазами долго не развеивалось, как бы я не старался. Моргал, потирал переносицу, тер сами глаза, надеясь, что мне все то, что перед глазами, а точнее за спиной Снейпа всего лишь кажется. Но как бы я не старался избавиться от представшей картинки, продолжаю отчетливо видеть черную, с алыми и бурыми прожилками паутину, оплетающую ауру зельевара, проникающую в тело, разум и магию, сковывающую его по рукам и ногам.       «- Черно-ало-бурая — это ментально-зельеварное проклятие, — говорит в моей голове голос Мара, смотревший на ауру профессора моими глазами, — его опоили и ментально подчинили. Скорее всего ограничивая в определенных направлениях, но при этом не нарушая личность и не лишая свободы действий. Блок и установка на определенный участок восприятия»       «- Как от этого избавиться?» — обеспокоено спросил Аб у Мара, как у специалиста в ментальной магии и зельеварении.       «- Ментально-зельеварный удар, желательно наносить его, как изнутри, так и снаружи, — говорит друг, поясняя: — уверен, Северус в курсе, что с ним происходит, он неплохой окклюмент, и должен осознавать в каком дерьме оказался. Но уровень его ментальной магии недотягивает до того, кто его паутиной подчинения наградил. Зелье, способное ослабить влияние он сварит, а вот ударить ментальной волной, одновременно выпив зелье, не сможет»       «- И как быть?» — спрашивает Абрахас.       «- Снимать влияние самим. Там на мозг, ауру и магию такая нагрузка пойдет, что профессора трясти и колотить, как при лихорадке, отравлении и оргазме одновременно будет, но у нас как раз нужная помощь в Тайной комнате обитает. Тони после ментальной процедуры и порции освобождающего и прочищающего зелья Северуса на ноги мигом поднимет»       «- Да не вопрос! Меня сейчас другое интересует, возможность твоих глаз, Фил. Что это такое? — был бы рядом, крутил мой подбородок и заглядывал в глаза, мечтая их извлечь и изучить, разобрать на составляющие. Но вместо этого спрашивает и пытает: — Что еще ты видишь? Как долго держится эффект? Как меняется в этот момент восприятие окружающего тебя пространства?       «- Дар носит название Взгляд Истины. От кого достался — не узнал, не до этого было. До этого момента им не пользовался. Я вообще о нем забыл» — покаялся я, поднимая другую тему, как нам профессора заманить, и куда именно? Нужно такое место, к которому не каждый имеет доступ.       Предложение о месте очищения было единогласно выдвинуто:       «- Тайная Комната!»       А над способом его туда заманить, мы подумаем в свободное от уроков время, а так же после оставшихся в этом сезоне игр. Первая игра — мы с воронами, а змеи с барсуками закрывают игровой сезон. За это время Тони окончательно поправит свое здоровье, а Мар укрепит с нами связь и увеличит до максимума время пребывания вне страниц дневника. Все же ментальная атака и зелье очищения на нем, а для этого нужны магия и энергия.