Квартет. Осколки воедино.

      Абрахас       Каникулы! Рождество! Привычная для каждого человека, и не важно, аристократа, простолюдина, мага или маггла обстановка. Вечер в кругу семьи, в родовом поместье. С праздничным ужином, подарками, разговорами у камина на отвлеченные от забот темы. Казалось бы, что в этом плохого? Ничего, если ты кто угодно, Нотт, Гринграсс, Паркинсон, но не Малфой.       Традиции, мать их, нашей семьи, привитые еще моим дедом, готов внести в Женевскую конвенцию, как пытки, запрещенные в маггловском мире. Ладно, перетерпеть и впихнуть в себя фирменный прабабкин пирог с яблоками и сыром я готов, запить его стаканом молока и всего делов-то, переживу и песни на староанглийском языке, сделаю вид, что открываю рот и все. Но любования белыми павлинами, которые испокон веков являлись визитной карточкой нашего рода, не перевариваю.       Эти выступающие, словно павы курицы с пушистыми хвостами, идущие тощими ногами по тропинкам сада, доводят меня до черных, мельтешащих точек перед глазами. Хочется в одночасье заказать огромный котел, свернуть им шеи, общипать перья с тушек и сварить их, как простых уток, подав к столу на тот же праздничный обед. Жаль, что это мысли, которые я смогу осуществить только тогда, когда вновь стану главой семьи. Пока что я терплю, и скрипя зубами, выжидаю свободного от внимания родителей момента, чтобы навестить свою комнату, забрав личные вещи и пару безделушек, которые нам с друзьями пригодятся.       А еще жду окончания каникул. Задрало меня видеть физиономию Люца, которого хочется перегнуть через колено и выпороть самым жестким ремнем из всех в моем арсенале имеющегося, с крупной, массивной пряжкой. Да так, чтобы этот паршивец сидеть не мог неделю точно. Это же надо! Додуматься довести род Малфой до такого состояния! И на кого оставлял? На павлина и напыщенного идиота, который только и умеет, что гадости в открытую делать, себя выше остальных ставить, да властью кидаться направо и налево.       — Выпорю, обязательно выпорю, — шепотом обещал самому себе, смотря на распушившего павлиний хвост Люца в кругу вассалов и друзей семьи. В рот ему заглядывают Гойл, Кребб, души в нем не чает Паркинсон, прислушивается Гринграсс, и только Нотт делает вид, что он вообще тут не присутствует.       Пока сын занимался утолением Тщеславия, а Нарси не обращала на меня внимания, общаясь с кругом прибывших леди, улучил момент пробраться в свой рабочий кабинет. Несмотря на то, что он запечатан, пройти не составило труда. Пара фраз с вплетенной формулой и готово. Дверь открылась, пропуская хозяина, то есть меня. На удивление кабинет чист и в порядке, ни пылинки, ни грязинки. Чары, наведенные мной, продолжали работать и с периодичностью в два дня очищать и проветривать помещение.       — Хоть что-то не изменилось, — облегченно выдохнул, подходя к столу, открывая ящик и отгибая ложное дно. Там тайник для моей настоящей палочки, а не ее двойника, которую похоронили вместе с телом.       Прикоснувшись к личному проводнику, установив контакт и восстановив разорванную много лет назад связь, выдохнул с облегчением. Теперь колдовать будет гораздо проще и легче. Не заставлять палочку на себя трудиться, а работать с ней в тандеме. Осталось прихватить некоторые артефакты и кольца связи для ментального общения, настроенные на каждого из квартета. Плюсом стащить из библиотеки несколько книг по родовым проклятиям и дать их на изучение Филу, может он, как владеющий даром, найдет выход из проблемы, тяготящую наш род.       — Время, — напомнил сам себе, когда услышал шаги в сторону кабинета.       Явно меня потеряли, а теперь ищут. И пусть найдут, но не здесь, а в той же библиотеке, за книгами по Чарам и Боевой магии. Отговорки же всегда найдутся. Перейдя тайным ходом, через картину, оказался там, где надо. Но, как только меня нашли и увидели, чем занимаюсь, «обрадовали». Хоть слова и новости несли другой смысл, для меня это было положительным моментом, несущим счастье во весь организм.       — Драко, ты возвращаешься в школу, сегодня же! — тут я бы, будь собой, сказал: «- Ну, Слава Моргане! Наконец этот Ад закончится!», но так как я не Абрахас Малфой, а Драко Малфой, пришлось закатить что-то вроде показательной истерики, с требованиями оставить меня дома, или взять с собой в командировку, но не возвращать в школу к лузерам и неудачникам, вроде Поттера.       Да простит меня Фил, а так же его предки, Люц, стоило ему услышать из моих уст ненависть к конкретному имени рода, в спектакль поверил. Но все равно не помогло, пришлось с наигранным недовольством, едва сдерживая счастливую улыбку, идти к себе в комнату собирать вещи. Благо перемещение будет через камин Северуса, а не в Хогсмиде, откуда еще тащиться надо.       Собрав на скорую руку все необходимое и из библиотеки прихваченное, покидал в чемодан. И к назначенному Люцом времени стоял у камина в его кабинета. Вид я имел недовольный, обиженный, сам себя бы выпорол, и без сладкого на неделю оставил за такие показательные выступления, не будь это необходимым. Нарси же, чтобы меня хоть как-то успокоить, уговорить не сердиться, говорит:       — Драко, ты же будешь не один. В школу вернется Теодор, Блейз, Персефона, тебе не дадут скучать, — гладила она меня по голове приговаривая и успокаивая. Но в силу характера и привычек внука, которым я временно являюсь, недовольно и страдальчески ною:       — Ну, papa, — все еще играя, высказываю свое недовольство Люцу, вталкивающему меня в этот камин с чемоданом в руках.       Каждый толчок, пусть и легкий, поднимал во мне желание вцепиться ему когтями в глотку и подняв над полом, трясти как тряпичную куклу. Но я терпел, копил все претензии, складывал их на дальнюю полочку, чтобы потом свалить на него все разом, добавив сверху процентов. Отмахнувшись от мелькающих перед глазами мошек злости, с показательным недовольством вошел в камин, произнося:       — Северус Снейп! — кинув порошок, унесся в зеленом пламени перемещения, оказываясь в рабочем кабинете зельевара. Тот посмотрел на меня изумленно, даже испуганно, а я, отмахнувшись от его приветствия: «лорд Малфой», поправив воротник мантии, перекинув назад, растрепанный переносом хвост, сказал: — расслабься, Северус. У Люца дела появились, и он меня решил посередь каникул вернуть, павлин не общипанный! — а у двери добавил: — не провожай, дорогу знаю и помню, — тот только кивнул и сглотнул нервный комок. Вот что репутация творит, даже спустя столько лет.       Флимнот       Каникулы в теплом кругу семьи Уизли закончились. Время, отведенное директором, подошло к концу. И в назначенный им же час, пройдя камином, оказался в кабинете Дамблдора, которого хочется подвесить на его же бороде с колокольчиками, вернувшись в школу в сопровождении Римуса. Этот волк все проведенные в компании Молли и Артура время, сверкал, как новенький эмалированный чайник. Только пар из ушей не шел, а так один-в-один.       «- Ясное дело, — смеется Мар, — у них с Севом все наладилось, вот он и готов летать без крыльев за спиной и метлы под задницей!»       «- Что верно, то верно» — соглашаюсь с другом, так же радуясь за Люпина и Снейпа. Хоть эти двое обрели счастье в столь напряженной обстановке.       Совет им да любовь, а мне пора к себе, разбирать вещи и подарки. А так же разбираться в тех ритуалах, описанных в книге Гринграссов. Ведь чем быстрее я это прочту, во все тонкости вникну, тем скорее Мар вернется в более привычное состояние, не паразитирующее на моей ауре и магии, а свободно перемещающееся и колдующее за свой счет, а не за мой.       Спешными шагами, пролетая на всей мне доступной скорости, не замечая никого вокруг, идя через коридор учебных кабинетов, с книгой в руках в которой я утонул, как только начал читать, со всего размаха, налетаю на кого-то, отборно в полете столкновения, матерящегося знакомыми словарными оборотами, поминающими Мордреда и Моргану.       — Поттер! Какого драного дракла ты не смотришь куда идешь? — шипел на меня Аб, потирая задницу на которую приземлился и лоб, которым со мной столкнулся. Над левой бровью Малфоя наливалась шишка, приобретая цвет спелой сливы.       — Прости, Малфой, зачитался, — показал на книгу, — давай помогу, — колданул невербально легкое замораживающее, накидывая чары на воспаленную поверхность, зарабатывая этим прощение блондина, и протянутый им же перстень, — ты из каких глубин эту древность откопал? — спрашиваю, надевая наш прототип ментальной рации для дальней связи, созданный еще Орионом во времена школьных лет. И они по-прежнему работают, ведь как только я надел кольцо на палец, услышал мысленное послание Аба:       «- Сам ты древность, Фил, а это незаменимый в нашей ситуации артефакт. Орион поработал на славу!»       — За это ему спасибо. Ладно, давай кольцо Мара, он временно не с нами, медитиреут, я ему передам. А Тони отдашь, когда в Тайной Комнате встретимся. Есть что обсудить, — показал на книгу, — Юфи посоветовала использовать ритуалы Гринграссов, чтобы Мароволо душе целостность вернуть. Мне явно понадобится ваша помощь, один не справлюсь. Так что встречаемся в ближайшее время.       — Да хоть вечером! — говорит Аб, собирая разбросанные после столкновения вещи, — а то дома скука смертная, не праздник, а поминки, ей Мордред! — кстати о нем. Ворон, как верный и преданный фамильяр, сопровождал меня и ждал, сидя на ближайшем подоконнике. А стоило произнести его имя, да еще в таком ключе, возмутился:       «- Хозяин, а чего этот белобрысый мной ругается?» — рассмеялся над комичностью ситуации, но пояснил:       «- Не тобой. А твоим именем. Жил давно, очень давно, темный волшебник, звали его Мордред. Дел натворил, короля, правящего в те года, предал и убил. И у волшебников в ходу его имя только для ругательств осталось.»       Ворон ничего больше не сказал, лишь каркнул, и вспорхнув с подоконника, на котором меня ждал, улетел в комнату мальчиков, на свое место. А следом за ним пошел и я, договорившись перед этис с Абом встретиться в Тайной комнате после ужина. К тому времени я прочту все что надо, а Мар вернется в строй. На этом с Малфоем и разошлись, завернув каждый в сторону коридора своего факультета.       ***       За чтением фолианта Гринграссов пролетело время незаметно, чуть на ужин не опоздал. Напомнил о приеме пищи урчащий и требующий еду желудок. Прихватив с собой книгу, а с ней и тетрадь Мара, все еще находящегося в состоянии транса, спустился в Большой зал. Со мной незаметно поздоровался Северус, кивнул с искренней улыбкой профессор Флитвик, профессор Стебль и декан. Только директор, кракена ему в печенку, лыбился приторно-сладкой улыбкой, за которую хотелось выклевать клювом гиппогрифа его язык и глазенки.       «- Фил, выдыхай! — слышу шепот Аба в ухе, вещавшего через кольца связи, — ты со стороны выглядишь так, словно убить кого-то хочешь» — не стал расстраивать друга противоположным ответом, сказав:       «- Именно это и планирую, Аб», — но, понимая, что тринадцатилетний ребенок не должен так выглядеть и смотреть на старших, особенно умудренных опытом и почестями перед миром магии, взял себя в руки.       «- Выдохнул, — сказал, отсчитывая от десяти до одного и обратно, — жду тебя в Тайной Комнате», — на этом сеанс связи и разговор был закончен. Быстро покидал в рот все, что под руку попалось, и запил соком. Потом попрощался, поздравил всех с наступившим, покидая стол, направляясь в туалет Миртл, а оттуда в комнату.       Слышал, как следом ушел за мной и Малфой, прощаясь с друзьями внука, говоря, что пойдет в комнату читать, и требовал, чтобы его никто не отвлекал и не мешал. Слизеринцы не спорили, отпустили. А я, поражаясь выдержке Аба и терпению, шел во владения Миртл. И стоило этой потусторонней плаксе меня увидеть, снова облила потоком проклятий, скрывшись в недрах своего унитаза. Усмехнулся, стряхнул с себя воду и обратился к крану:       — Откройся! — механизм пришел в действие, проход открылся, а стоило сказать: — лестница! — как из стены выдвинулись ступени, ведущие спиралью вниз. Спустившись по ним, оказавшись перед дверью, так же сказав: — Откройся! — прошел в зал с бассейном.       Там меня встречал Тони, выглядевший на много лучше, чем прежде. Через пару минут к нам, со стороны картины Слизерина, присоединился Аб. Осталось только материализоваться Мару и квартет будет в сборе. Он не заставил себя долго ждать. Как только по тетради прошла волна нашей общей энергии, со страниц выплыл, словно призрак, заспанный Реддл.       — Привет всем.       — На, — протягиваю ему артефакт Ориона.       — Кольцо ментальной связи! — обрадовался Мар, — я теперь не только Филу буду на ментальный мозг капать, — в шутку сказал Мар, после обращаясь к Малфою: — Абрахас, неужели ты вскрыл свой же тайник? — позевая, прикрывая рот ладонью, принимает кольцо, надевая его на палец, проверяя связь:       — Прием! Как слышно?       — Хорошо слышно, — буркнул ментально Аб, — мы же рядом. Проверим обоюдную связь позже, а пока Фил и книга, — напомнил мне Арахас, покидая ментальную линию, переходя на обычную речь.       — Тогда пройдем в кабинет Слизерина, — показывает Тони на статую Салазара, приглашая всех следовать за ним, — там пообщаемся, и с кем надо посоветуемся, — мы с Маром и Абом переглянулись, но так и не поняли, кого он имел в виду, сказав о советчиках.       И стоило нам переступить порог кабинета, оказаться за закрытой дверью и расположиться в наколдованных креслах, как на картине проявилось два лика, выказывающих сомнительное приветствие своему потомку, в один голос разом:       — Ну, здравствуй, внучёк!