аморе, аморе

      через приоткрытое окно ветер приносит в комнату прохладный воздух, пахнущий свежестью и всё ещё идущим дождём. звук капель, бьющихся об железную крышу дома достоевского, глухо слышен в комнате где сейчас сидят двое: николай сидит с выпрямленной по струнке спиной перед фёдором, а тот аккуратно переплетает пряди белых волос между собой, заплетая косичку. – знаешь, федь, на работе такоооое было сегодня, – загадочно протягивает блондин и краем глаза пытается посмотреть на парня, но с такого положения, когда твою голову фиксируют так, что не швевельнуть ею, ничего у него не получается и он видит лишь соседнюю стенку, погружённую во мрак. в комнате из освещения была только настенная лампа рядом с кроватью, на которой они сейчас сидят. как никак, а гроза на улице. удар молнией в дом они не очень-то хотят получить. громоотводы в посёлке конечно имеются, но перестраховаться лишний раз никогда не помешает. да и ночь на дворе. такая атмосфера слишком прекрасна. – гончаров и пушкин снова поругались, поэтому на обеденном перерыве летала посуда на рабочей кухне... опять, – гоголь вздыхает, вспоминая вчерашний рабочий день в городе. – мне зарядили ложкой по лбу, – как бы «кстати говоря» выдаёт парень и ждёт какого-нибудь комментария со стороны фёдора. в ответ лишь тихое посвистывание какой-то знакомой песни. достоевский летает где-то в своих мыслях, сосредоточенно продолжая заплетать косичку. – ай, федь, – дёргает он головой. – больно!! ты сейчас мне все волосы выдерешь, будто они сорняки на грядке, – плаксиво даже для самого себя мямлит николай и сжимает рукой одеяло. на самом деле достоевский предельно аккуратен, но внимание его привлечь как-то надо же?       в ответ снова лишь свист. мелодия всё ещё кажется до чёртиков знакомой. – федь, говорят, что денег не будет, не свисти.       свист не прекращается. гоголь тяжело вздыхает. – что насвистываешь хоть, м? – как-то даже с обречённостью в голосе спрашивает он. но ответа по прежнему нет. – фееедь, ты меня слушаешь вообще? – обиженно задаёт вопрос парень.       что же он услышал в ответ? свист.       и почему-то именно в этот момент гоголь наконец узнаёт песню. молчание достоевского уже не так обижает и николай решает окончательно забить на это, начав громко подпевать. – bernadette, you are my liberty, – он старательно вытягивает ноты, звучит красиво, но абсолютный слух достоевского, в музыкалке не зря учился, улавливает фальш. фёдору всё равно нравится. нравится голос николая. нравится, как он фальшивит. нравится то, как он забавно путается в произношении слов, но ни капли не смущается этого. лишь продолжает громко петь и активно жестикулировать, при этом стараясь не дёргать головой. – I celebrate the day that you changed my history oh, – фёдор прекращает свистеть, улыбка сама лезет на лицо, и мешает это делать. он последний раз переплетает пряди и завязывает резинкой на конце, оставляя небольшой хвостик. – life and death will always lead you into love and regret, – в унисон гоголю поёт достоевский и обнимает его со спины за талию, прижимаясь щекой к лопаткам. действительно неожиданное для самого николая, поэтому он вздрагивает, но петь не перестаёт. он в удовольствии прикрывает глаза и улыбается, продолжая «криво-косо» запевать. их голоса эхом отлетают от стен комнаты – but you have answers. – and I have the key. – for the door to bernadettе, – уже на грани шёпота заканчивают своё песнопение и замолкают совсем. – прости, коль, – спустя какое-то время подаёт голос фёдор. он поднимает голову, чуть выпрямляется сам, и укладывает её на чужое плечо. профиль гоголя с такого ракурса, ещё и в полумраке, кажется ещё прекраснее. завораживает. – что ты там про ложку рассказывал?       николай не сдерживается и заливается хохотом, подрагивая в чужих руках от смешков. достоевский улыбается и сильнее сжимает парня в своих объятиях, дёргает назад, чтобы светлая головушка любимого легла ему на плечо.       когда же приступ смеха гоголя заканчивается, он поворачивает голову, которую всё таки уложили на чужое плечо, и губами мажет по щеке фёдора. – значит так, – готовится начать саой рассказал заново тот. – слушай внимательно только!! понял? – гоголь, честно, пытался изобразить суровый голос, но вышло не очень. – хорошо, – достоевский слегка улыбается и уже готов начать слушать чужой рассказ.       в следующие полчаса по комнате разносятся многочисленные жалобы николая на коллег, шутки, анекдоты, просто какие-то истории, которые фёдор внимательно слушает, периодически вставляя свои комментарии или «хочешь, в следующий раз я к тебе приду и мы засунем ему эту ложку в одно место?».       фёдор за своё белое солнышко никого не пожалеет.