***
На свою беду, Брок нашел то, что искал. Для начала — огромный туннель, как раз под его габариты: длинный, просто бесконечный, разветвляющийся на отнорки, ведущие в крайне интересные места, вызывающие изумление: роскошные гулкие залы; кладовые со странным содержимым; казематы и мрачный лес, совершенно непохожий на все, что Брок видел раньше. Гигантские деревья, шевелящиеся кустарники, светящиеся растения… и огромный, как грузовик, паук в логове, полном его членистоногих потомков. Впрочем, к паукам Брок отнесся философски и гастрономически, перекусив слишком борзыми малявками для начала, решив наведаться в теперь уже свои охотничьи угодья чуть позже. Куда хуже оказалось другое: тоннели располагались в стенах громадного здания, целого архитектурного комплекса, и в этом самом комплексе обитали те, кого Брок честно опасался: дети. Прорва детей в возрасте от десяти до семнадцати лет, обучающихся магии. Плавающие в воздухе свечи, мантии и палочки, метелки без седла и педалей в качестве транспортного средства. Английский язык и латынь. И страдающий дальтонизмом старик с бородой на золотом троне. Это могло означать лишь одно: он попал в мир шрамоголового имбецила с суицидальными и деструктивными наклонностями, и данное предположение Брока совершенно не радовало. Он не помнил всех подробностей просмотренных фильмов, но и того, что задержалось в памяти хватало, чтобы понять: дело пахнет напалмом. Более того, когда удалось определить временной период, Брок и вовсе затосковал, потому что в гости совершенно неожиданно приперлась рыжая малявка с тетрадкой в руках и начала с апломбом требовать странного: подчиняться. Выглядело это жутко: мелкое тело дергалось, как марионетка, совершенно неестественно, глаза походили на провалы с алыми огнями, а уж гонору в призраке, оседлавшем дурочку, как лошадь, могло хватить на трех Пирсов и одного с половиной Фьюри. Брок моргнул, послушал шипение, четко и внятно раскладывающееся на вполне понятный язык, посмотрел на гонористого мальчишку, чей силуэт отлично видел… и с огромным наслаждением показал идиоту язык, скрутив кончик хвоста во вполне узнаваемую фигу. После чего с легкостью обвил малявку парой колец, не давая вдохнуть, несильным ударом кончика хвоста выбил из дергающихся рук тетрадку, отодвинул бяку подальше и прицельно плюнул ядом. Золотисто-зеленая жидкость разъела дневник не хуже кислоты. Призрак завизжал, растворяясь в воздухе, девочка обмякла, повиснув тряпочкой. Брок стукнул идиотку по голове хвостом, совершенно не жалея, — а нехрен тянуть руки к подозрительным вещичкам, — после чего целеустремленно пополз в сторону туннеля, выходящего в один из коридоров школы, где с чистой совестью и оставил дуреху, попутно раскатав по полу выскочившего непонятно откуда носатого тощего мага, косплеящего Дракулу. Брок для верности прошелся по периметру окаменяющим взглядом и шустро двинулся к Лесу. На обдумывание той жопы, в которую попал, Брок потратил считаные минуты, пока добирался до своей цели: встревать в битву политиков — дело неблагодарное, он это на своей шкуре прочувствовал. Верить книжным историям, рассказанным с точки зрения тупого, ленивого и крайне нелюбопытного идиота, Брок тоже не собирался. Вставать на чью-либо сторону — тем более. Ему еще не хватало визита дурня с мечом наперевес, которым тот в фильме так ловко ковырялся в зубах окружающих. Или, для разнообразия, другого дебила, с зашкаливающей манией величия. Терять свою, пусть и такую странную, жизнь ни за что, Брок не собирался, решив сваливать со всей возможной скоростью из этого дурдома. Нет уж, обойдутся и без его сиятельной персоны. К тому же, как говорил Зимний: «Плох тот командир, что не задумывается о карьере министра». Раз уж он попал в тушку волшебной зверушки с обалденными возможностями и зашкаливающим потенциалом, глупо тратить все это счастье на возню в песочнице. Раз есть магия и маги, не может не быть тех, кто способен вернуть ему человеческую форму. В Англии о таком и думать глупо, да и сырость не по нутру, а значит, надо валить в более теплые и дружелюбные края. Но поначалу надо подкрепиться. Налет на гнездо пауков прошел четко по плану: Брок попер танковой колонной, врубив на полную катушку окаменяющий взгляд. Пауки визжали, прыгали, пытались кусаться и ловить его паутиной, но все эти попытки сопротивления оказались провальными: шкура у Брока была бронированная, чешуя резала не хуже бритв, глаза защищали прозрачные веки, а яд растворял и убивал все, на что попадал. Брок крутился волчком, разнося все хвостом, давя телом окаменевших или не успевших отпрыгнуть членистоногих, пока не добрался до главаря всей этой банды. Визг Арагога разнесся на весь лес, и на помощь подыхающему чудовищу примчался неожиданный союзник: Хагрид. Здоровенный мужик поперек себя шире, ростом почти в три с половиной ярда, нечесаный, в шубе и с арбалетом наперевес. Стрела отскочила от природной брони, но такое заступничество Броку не понравилось. В памяти живо пронеслось, сколько проблем доставили нормальным гражданам агрессивные гринписовцы, вставшие на тропу терроризма, а попытку забить его насмерть огромной дубиной Брок и вовсе не оценил. Укус поставил точку в карьере лесника на ниве химерологии и животноводства, Брок подкрепился мелкими пауками, хрустящими на зубах, заплевал ядом все, что только смог, и устремился туда, где, по его расчетам, должен был находиться берег. Змеи отлично плавают, это он знал четко, а уж василиску и вовсе сам змеиный бог, или кто их там создал, велел не бояться глубины и течений. Как выяснилось опытным путем, при желании и соответствующей мотивации василиск на пересеченной местности развивает вполне крейсерскую скорость. Брок несся, распугивая все живое, не обращая внимания на странности окружающей среды, пока неожиданно, проползая между менгирами, не вывалился в обычный мир. Разница ощущалась буквально физически. Брок попробовал воздух языком, мысленно поморщился, ощущая следы бензина и прочих горюче-смазочных веществ, и ловко скользнул между скалами, прикрывая глаза третьим веком. Легкие автоматически набрали воздух, ноздри закрылись, и Брок нырнул, тут же уходя на глубину. Видел он в темной мутноватой воде превосходно, а чутье само направило его в нужную сторону. Теперь оставалось только поаккуратнее высовываться из воды, чтобы подышать, и активнее шевелить жопой. Брока ждала свобода и теплые воды океана.***
Альбус сидел в тишине кабинета, успокаивая нервы настойкой травяного сбора на лучшем огневиски Огдена. Помогало так себе. Члены Попечительского совета, представители Министерства, а также озверевшая Молли Уизли вымотали так, что у мага до сих пор тряслись руки. Что сказать, новый учебный год не задался. Все шло наперекосяк, словно сглазили. Сначала кто-то передушил всех куриц и петухов Хагрида, о чем тот ныл не переставая. Потом нашли мелкую Уизли, валяющуюся в коридоре с сотрясением мозга и сильным магическим истощением, ставящим крест на ее учебе в Хогвартсе в ближайшие два года. И это если повезет. Естественно, о судьбе младшенькой тут же доложили Молли, и та примчалась, вопя и требуя. Конечно, аппетиты у Молли были драконовскими, но ее Альбус приструнил, оплатив через школьные фонды лечение, моральный ущерб и Моргана знает что еще. Впрочем, это было мелочью по сравнению с гораздо более тяжелой потерей: погиб Северус. Все попытки скрыть происшествие провалились: слишком ненавидели Снейпа ученики, чтобы его отсутствие не бросилось в глаза. Впрочем, даже если бы он заставил молчать абсолютно всех, все равно ничего бы не вышло: Снейп приятельствовал с Малфоем, а сиятельный лорд как раз заказал у него какие-то зелья, а так как нарушать ожидания такого клиента чревато… Малфой поискал, закономерно не нашел и резонно решил навестить школу. А так как на слух лорд никогда не жаловался, тот тут же оказался в курсе новостей. Ученики то и дело обсуждали, куда делся Снейп, что произошло с Джинни Уизли… Естественно, не воспользоваться предлогом он не смог, и в Хогвартс нагрянула комиссия. Может, и удалось бы списать смерть Снейпа на неудачный эксперимент, а Молли заткнуть рот подачкой, вот только когда припершаяся комиссия шла по коридору, в котором нашли несчастных, из ниши под потолком на мадам Мерчбенкс свалилась крыса. Казалось бы, что такого. Крыса и крыса. Вот только мадам Мерчбенкс — мастер трансфигурации и еще нескольких дисциплин, крыса ей показалась подозрительной, да ее странное состояние просто намекало, что тут не просто детские шалости. А уж понять, что это окаменевший анимаг, знаний магам хватило. А тут еще обнаружили останки Хагрида и целое кладбище акромантулов, которых тот пытался защитить от агрессора, от вида которых комиссия просто позеленела. Ну а когда вызванный магозоолог, счастливо улыбаясь, продемонстрировал чешуйку размером с ладонь, бутыль яда и вынес вердикт — василиск, причем древний, так и вовсе началось Мордред знает что. На этом фоне превращение крысы в Питера Петтигрю стало закономерным финалом. Альбус плеснул на дно стакана еще настойки и задумался, чем придется пожертвовать, чтобы достойно выйти из этой ситуации.***
Путешествие к новому месту обитания Брок воспринял как отпуск: как говорится, хотелось бы увидеть мир не сквозь прицел и не на танке. Спешить в кои-то веки было некуда, и он занялся тем, на что в покинутом магическом мире не было времени: собой. Вдумчивый осмотр и пробы возможностей дали массу информации. Сравнение с шедевром кинематографа было слабым. На самом деле василиск походил на безлапого и бескрылого дракона, растянутого в длину. Голова с рогами, растущими короной, чешуя не гладкая, а с острыми, как бритвы, гранями, на спине — гребень из шипов. Втяжные клыки роднили его с гадюками, а способность прицельно плеваться ядом — с королевскими кобрами. Василиск видел в нескольких диапазонах, слышал — совершенно не страдая глухотой, ощущал вибрации и рос всю жизнь, насколько смог понять Брок по виду выползков, виденных в подземельях. Поверить в то, что вот эту бронированную машину смерти — а реакция, скорость и сила у василиска были запредельными — убил ножом-переростком мелкий полуслепой мальчишка, было невозможно. Скорее василиск помер сам или его убил кто-то другой, а над мальчишкой поставили эксперимент и здорово проехались по мозгам, внушая нужную информацию. Пока Брок плыл и полз непонятно куда, он жрал как не в себя, перелинял и начал, к своему удивлению, адаптироваться. Гребень чуточку подрос, возле кончика хвоста оформившись плавником цвета оружейной стали. Брок хмыкнул, решил сменить имя на Ёрмунганда и поплыл исследовать океан, огибая по широкой дуге входы в магические локации. Следующие годы он плавал в океане, ползал на суше, предпочитая жаркие страны, несколько раз едва унес хвост от разных странных существ и гораздо более настойчиво преследующих его магов, и завел уйму полезных знакомств. То, что прошлое его догнало, он понял, когда почти ему на голову свалилась пылающая магией кувалда. Брок как раз расслаблялся, загорая в пустыне, и такого грубого нарушения отдыха не оценил, как и едва не отдавившего хвост здоровенного блондина в алом плаще. От вида Тора Брок заскрежетал зубами, вспомнив, сколько этот венценосный кретин нанес вреда людям: и прямо, и косвенно. Тело само бросилось, и очнулся Брок икая, пытаясь выплюнуть тот самый плащ, застрявший в зубах. У кувалды оказалось больше мозгов, чем у ее теперь уже мертвого владельца, а может, на такой финт ушами магические выверты Одина были не рассчитаны, но Брок смог оторвать ее от земли, обвив хвостом, и, икая, отдуваясь и срыгивая части доспехов, с трудом пополз прочь, пока к месту происшествия не нагрянули агенты ЩИТа. За годы путешествий он многому научился и теперь не боялся, что обычные люди его увидят. Тор оказался настолько питательным, что Брок провалился в сон, как только смог доползти до ближайшей скалы, под которую и зарылся. Спалось ему отлично, а вот пробуждение вышло не очень: как только Брок вылез из-под толщи песка, то тут же уперся взглядом в широкий наконечник копья, отливающий нехорошим блеском. Локи, конечно, владел копьем как бог, но и Брок не в пятку сморкался: удар Мьельниром по голове, коварно нанесенный сзади, стал для Лафейсона полной неожиданностью. Брок тут же обмотался вокруг пытающегося вывернуться мерзавца, не давая возможности шевельнуться, залепил ему рот хвостовым плавником и слегка приоткрыл веки, обездвиживая добычу, которую все сильнее хотелось отправить прямо в желудок. И плевать на изжогу. После чего уставился парализованному Локи в глаза. В мозгах словно ветерок разгулялся. А после с удовольствием вступил в переговоры с тем, кто мог решить все его проблемы.***
Локи довольно щурился, сидя на кольцах здоровенного — не менее пятидесяти шагов в длину! — змея, свернувшегося рыхлым клубком на берегу океана. Пахло морем, ветерок приятно обдувал кожу, доспехи валялись на песке, а ступни омывала волна. Подумать было о чем: Тора нет, с концами, и это как решало множество проблем, так и создавало новые. Впрочем, за исполнение мечты змей, бывший когда-то человеком, потребовал немногое. Всего-то сделать его оборотнем, научив принимать человеческий вид, ну и помочь еще нескольким людям. На взгляд Локи — малая цена за возможность избежать страшной судьбы. А Тор… Один приказал Хеймдаллю не следить за изгнанным из Асгарда царевичем, а значит, сам виноват. Когда дойдет, что с Тором что-то случилось, будет поздно. А сам Локи будет держаться от этой клоаки подальше. Пусть Всеотец сам разгребает проблемы, которые сам же и заварил. А свои Локи решит сам. И начнет он с того, что научит Ёрмунганда вновь быть… Ну, не человеком, но похожим на него существом.***
Зимний Солдат успел дернуться в сторону, но уйти не успел. Блеснули чьи-то глаза, его парализовало, а потом навалился сон, в котором тихо и плавно всплывали воспоминания о том, кто он на самом деле.***
Брок Рамлоу смотрел на сидящее перед ним существо, похожее на него, но вызывающее безотчетный ужас, и слушал о своей возможной судьбе и о том, как ее избежать.***
Локи терпеливо расплетал сейд, наложенный Одином, договариваясь с Мьельниром. Мьельнир устал быть молотом, ему хотелось нового, интересного, а самое главное — понимающего хозяина. И Локи собирался все это обеспечить, получая в ответ нерушимое партнерство с разумным оружием.***
Гарри Поттер довольно оглядел дом, построенный по всем правилам на случайно обнаруженном магическом источнике. Его собственный, личный дом, выстраданное счастье, за который пришлось побороться с разными доброхотами, желающими въехать в рай на его горбу. Но он теперь не тот забитый и глупый ребенок, липнущий к любому, сказавшему ласковое слово, с тех пор многое изменилось. Год, в который погиб Снейп, стал судьбоносным для всех: изменилось многое как в Хогвартсе, так и в магическом мире Англии. Лорда упокоили специалисты, Дамблдора сместили с должности, а сам Гарри начал учиться и стал весьма уважаемым артефактором, к которому очередь расписана на годы вперед. Он богат, свободен, и никто не забивает ему голову разными глупостями. И это хорошо. Он вошел в кабинет, сел за стол и погрузился в расчеты очередного шедевра.***
Баки Барнс, лучший снайпер Второй мировой и не только ее, приник глазом к прицелу, довольно улыбаясь. Только что откопали Стива и везут его домой, а значит, надо сделать к его пробуждению мир чуточку чище. Он поймал взглядом лысую голову и плавно нажал спусковой крючок.***
Брок довольно потянулся, наслаждаясь жгучими лучами солнца, прогревающими бронированное тело. Еще немного, и начнется движение: Локи серьезно отнесся к информации про Таноса. А пока он составляет план, можно расслабиться и отдохнуть, набираясь сил. Брок прикрыл глаза и задремал. Жизнь прекрасна, а когда он сожрет титана, станет еще лучше. И будет она долгой-долгой… На радость ему и горе его врагам.