Возмездие

      Вернувшись после лечения, Джиу увидел, сидящих на кресле и пристально смотрящих на него, Кайдена и Картейна.       «Наверное, будет лучше, если я лягу спать», — подумал он и направился к кровати. Но неожиданно послышался тяжёлый голос Кайдена.       — Джиу, сядь напротив нас.       — Но я хочу… — Однако он не успел договорить, как его перебил учитель.       — Со Джиу! — прокричал рыжий кот. — Я сказал тебе сесть напротив нас. Мы хотим поговорить с тобой, а не строить теории. — сегодня его голос был слишком удушающим.       — Х-хорошо… — он медленно направился к дивану.       «Я не привык его таким видеть…» — подумал парень, садясь на диван.       — Что это было? — спросил Кайден.       — Что именно? — Джиу не понимал, о чём хочет поговорить его наставник.       — Что именно?! — повторил за ним Брейк. — А ты не понимаешь? Объясни мне своё поведение в конце битвы. Что за чёртово изменение в характере, а, Со Джиу?! — уже на повышенном тоне спросил Кайден.       — Но ты ведь себя также ведёшь! — также повысил голос Джиу.       — Я другой! Я вырос в других условиях! А ты? Я тебя обучаю для того, чтобы ты использовал мои учения так? Ты должен помогать этой силой, а не мстить! Мстить буду я, а не ты!       — И мне всегда надеяться на тебя? Может, я так не хочу! Может, я хочу быть сильным, чтобы постоять за себя! — выпалил парень.       — А я хочу, чтобы ты оставался таким, какой есть, не вступая на мой путь. Ты мог решить проблему не так! Зачем ты сделал из него инвалида. Эта месть глупа, Джиу! И чем больше ты будешь мстить, тем быстрее она тебя сожрёт! Поверь мне, до встречи с тобой я был совершенно другим человеком. И именно поэтому я не хочу, чтобы ты был таким.       После его слов Джиу опустил голову, начав перебирать пальцы.       — Джиу, Кайден кричал не со зла, — сказал Картейн. — Просто мы не хотим, чтобы ты был таким же, как и другие пробуждённые. Думаешь, что этим поступком ты стал лучше Дюка? Это не так. Сейчас ты с ним на одном уровне. — он помолчал и добавил: — Твоё поведение сегодня пугало… Ты мог бы просто его победить, дальше всё бы сделал Шнайдер.       Парень сжал кулаки.       — Я не мог просто победить… Он бы не понял ни Артура, ни Лию, ни свою семью.       — Да ты что? — вмешался Кайден. — А тебе маму свою не жалко? Думаешь, ей бы было приятно, что ты делаешь людей инвалидами, когда она их спасает?       — Ты же тоже убиваешь. Так почему я не могу?       — Вот именно, что они все мертвы, а не живут, как овощи!       — Так, оба прекратили. У меня уже голова от ваших криков болит! Что более важно: откуда ты знаешь, какие позвонки играют важную роль в жизни людей, например, где находятся вегетативные ядра, в которые ты бил? Обычно это забывают все, кроме врачей и людей, обучающихся на биологических специальностях.       — Прекрати разбрасываться биологическими терминами, — фыркнул Кайден. — Мог бы и не уточнять, куда именно бил Джиу.       Однако белый кот проигнорировал Кайдена и ждал ответа Джиу.       — У меня мама учёный. Естественно, меня преимущественно обучали наукам в детстве, — сказал парень, разводя руки.       — Бедная мама. Если бы она знала, как ты используешь знания, которые она тебе дала… — прошептал Кайден и потёр переносицу. — Больше не делай так. С твоими обидчиками я буду разбираться сам! Понял? И только попробуй мне сказать, что я говорил тебе делать всё, что пожелаешь, ведь я тебя прикрою!       — Понял… — прошептал Джиу. — Не буду так говорить.       — Вот и хорошо. Теперь идти спать, а мы посидим пока.       Парень лёг на кровать и практически моментально уснул, оставляя котов одних.       — Думаю, у него психологическая травма, — сказал Картейн, глядя на спящего Джиу. — Всё-таки он всё хранит в себе. И если сейчас это не проработать, то станет только хуже.       — Всё возможно… Надо следить за ним с этого момента. Не хочу, чтобы он становился мной или слетал с катушек.       — Зачем ты сказал одно и то же, но разными словами? — хмыкнул белый кот и направился к Джиу. — Я буду восстанавливать его, а ты меня охраняй.       Кайден кивнул и направился к спальному месту.

***

      Дюк лежал в лазарете. Он не понимал, что его больше злит: очередное поражение или высокомерие со стороны Джиу.       «Этот наглый ублюдок! Как он посмел сказать, что я останусь инвалидом? Меня вылечат врачи «Флейма» и мы ещё с тобой встретимся!» — думал он, сжимая челюсть.       Однако дверь в палату открылась, и Дюк увидел злого Ройста.       — И что это было? — спросил старший ученик Шнайдера.       — Я проиграл, но в следующий раз…       — Следующего раза не будет, Дюк Грейн. — Ройст заглянул в его глаза. — Нам удалось кое-что выяснить. Хочешь послушать?       Подумав, что там будет что-то про Джиу, Дюк воодушевлённо согласился, кивая головой.       — Когда ученика Кайдена лечили, то нашли частички чужой энергии и естественно сказали об этом Мусу, который, в свою очередь, доложил обо всём Суфри Бастер, не упуская ещё и то, что перед боем на Джиу напал Землетрясение. Тогда нам показалось это всё странным, и мы направились к «коллеге», чтобы выяснить, что это такое. И спустя недолгое время пыток, за которыми лично наблюдала Суфри, он во всём сознался: ты попросил его помочь, дабы легко убить Джиу. Он отнекивался, но всё же согласился и перед боем внёс небольшое количество энергии, которое способно при чрезмерном использовании способностей вызывать взрыв, прямо в желудок ученика Кайдена. Как ты это объяснишь, гадёныш? — Его глаза приобрели алый цвет.       — Всё было совсем не так! — прокричал Дюк, но тут послышался ещё один голос.       — Это совсем не важно, — это был Шнайдер. — Ты всё равно поступил подло. Одно дело использовать информацию о противнике, а другое делать подставу.       — Ещё и так радовался, что он свалился с ног, когда энергия Землетрясения взорвалась прямо в его теле. — томным голосом сказал Ройст. — Ты жалкий! Повезло, что учитель поговорил с Суфри Бастер, чтобы она не приходила к тебе, иначе ты бы уже отправился на тот свет. А ещё повезло, что она и Мус поговорили с Джиу об этом и попросили не рассказывать всё Господину Кайдену, обещая, что все получат достойное наказание.       — Как вы все выплясываете перед ним! — крикнул Дюк. — Да кто он вообще такой? Добродушный ученик Кайдена, который сам сделать ничего не может! А Кайден вообще непонятно откуда взялся, так ещё и вы, десятка сильнейших, его уважаете!       Однако после этих слов Грейн почувствовал чужую руку, сжимающую его челюсть.       — Тебе бы помолчать, — сказал Шнайдер. — Сейчас ты не только оскорбил Кайдена и его ученика, но и десятку сильнейших. Кто ты вообще такой, чтобы про нас так говорить? — он сильнее сжал челюсть. — Кайден имеет честь и никогда не сделает так, как это сделал ты. Уверен, что ученик у него точно такой же. Поэтому не смей открывать свой рот.       — Наставник, прекратите. — попросил Ройст, после чего Шнайдеру пришлось отпустить Дюка.       — С этого момента ты больше не мой ученик. Я бы убил тебя, но думаю, жизнь в качестве инвалида будет отличным уроком. Пойдём, Ройст. Нам нечего тут задерживаться.       Они пошли к выходу, однако послышался недовольный крик.       — Как инвалид? Меня не будут лечить? — Грейн сжал простынь. — А ещё вы отказываетесь от меня, когда я предал свою семью ради вас?       — Будто я тебя просил быть своим учеником. Это же ты за мной бегал… как собачка, — усмехнулся Шнайдер. — У тебя был выбор тогда, и ты его сделал. А сейчас я делаю свой. — Он немного помолчал и добавил: — Чтобы через два дня ты уже находился далеко от территории «Флейма». Можешь пойти к своей семье и вымаливать прощение. Может быть, они тебя простят.       В палате остался один Дюк, которого переполняли неизвестные чувства.       «От меня так просто отказались? Но… я ведь перечеркнул всю свою прошлую жизнь ради «Флейма». А теперь мне некуда идти. Семья меня ненавидит. Друзей нет», — посмотрев в потолок, перед его глазами появился образ светловолосого парня, и он невольно вспомнил его вчерашние слова. Только сейчас он понял их смысл. Джиу был, действительно, лучше его во всех аспектах. — «У меня ничего не осталось…» — Дюк закрыл тяжёлые глаза. И уже вместо образа Джиу перед ними проносилась вся его жизнь, начиная с раннего детства. Это заставило его сжать футболку в области сердца. Сожаление и боль. Вот, что он почувствовал в этот момент. В одночасье он потерял всё. Старую и новую жизнь. Теперь он одинок. Он не испытывал такого, когда был готов предать всех. — «Скучаю по маме и папе…» — парень открыл глаза и посмотрел в окно, в котором было видно красно-оранжевое небо, отражающее заходящее солнце. — «Да к чёрту это всё!» — Дюк использовал свою способности и подумал: «Надеюсь, вы не будете держать на меня зла, мама и папа. И простите меня», — махнув рукой возле своей шеи, его мокрые от набегающих слёз глаза закрылись навечно, а душа обрела долгожданный покой.