***
Джисон был готов кричать на весь мир, что ему нравится Минхо. Его переполняла эта энергия, и парень занимался тем, что вприпрыжку перемещался по всем комнатам квартиры, заглядывая вовнутрь каждой, и сообщая всем домочадцам о том, какое у него хорошее настроение. На вопросы «а почему?» парень не отвечал, просто лыбился и сваливал к себе. В какой-то момент он вымотался и забрался на свой верхний этаж двухъярусной кровати, затащил туда новую гитару, подаренную Минхо, и стал завороженно играть любимую мелодию, что он придумал сам. Придумывал на ходу, но в голове витал образ хёна, поэтому песня автоматически стала любимой. И в какой-то момент парень отключился от внешнего мира, направил всего себя на то, чтобы идеально сыграть. Он никогда не был перфекционистом, но играл это в честь Минхо, пускай тот даже не слышал нежных звуков. Хан представлял его образ, представлял, как бы тот отреагировал, если бы услышал эту песню, вспоминал его сияющие глаза и раздражение на лице от геля для умывания, что всё никак не проходило у бедного хёна, но безумно шло ему, парень вспоминал каждую детальку их разговоров и последней фразой в голове Джисона голосом Ли Минхо стала злосчастная: «Знал бы ты, насколько ты прекрасный». Ох, знал бы хён, насколько эти слова повлияли на Хана! Заставили порхать от радости и играть на гитаре, подаренной старшим, думая о нём самом. Джисон считал, что обязан сделать это безупречно. Он не заметил, как прошло около получаса, как в комнату зашёл Сынмин, который преспокойно занимался своими делами. Хан будто только что проснулся. Он правда не заметил, как прошло время, буквально же на минутку сел поиграть. Услышав, что музыка прекратилась, Сынмин плавно поднял голову, оторвался от ноутбука: — Круто сыграл, что за песня? — послышалось от старшего. — Да так… сам придумал, — вздохнул Джисон. Ким что-то хмыкнул себе под нос, а затем неожиданно для брата выдал: — Это в честь кого-то определённого? Джисон нахмурился и заметал взглядом по всей комнате. Парень слез со второго этажа и уселся к Сынмину на диван. — В смысле? — не понял младший. — В смысле, о ком ты думал, когда играл? — непринуждённо кинул Сынмин, вставая, чтобы закрыть дверь. После чего он плюхнулся обратно на диван, поёрзал, устраиваясь поудобнее, направил ожидающий взгляд на брата, мол, отвечай, давай. — Ни о ком, это же просто песня, — медленно пожал плечами Джисон, пряча взгляд, направляя его максимально низко. Мин усмехнулся, покачал головой, и взглянув брату в глаза, размеренно выдал: — Текст про любовь и твои красные щёки говорят об обратном. Хан нахмурился и склонил голову, раздумывая над словами Кима. Что он имеет ввиду? Типа он уже спалил его? Или Джисон случайно, напевая слова, что придут на ум, пропел имя Минхо… Это было бы феерическим провалом. Особенно, если Сынмин расскажет ему. Этого нельзя допустить! Хан набрал в лёгкие побольше воздуха и неожиданно крепко обнял брата, стал качаться из стороны в сторону и умоляюще хныкать ему в плечо: — Сынмин-хён, братик мой любимый, самый лучший на свете брат, я сделаю всё, что ты захочешь, — он поднял жалобный стеклянный взгляд, посмотрев старшему в глаза и прошептал. — Прошу, только не говори ему, пожалуйста. Ким недоумённо уставился на мелкого. Чего-чего? — Не говорить кому? — решил переспросить он. — Минхо-хёну, конечно, — активно закивал Джисон, а затем на всякий случай добавил. — Но лучше, конечно, вообще никому не говорить. Сынмин потратил несколько секунд, дабы переварить информацию. — Минхо, говоришь? — заулыбался Ким, а затем тихонько добивал себе под нос. — Славно, мои догадки оказались верны. — Что? Догадки? — Ты же не сказал, в кого именно втюрился, но сейчас-то проболтался, плюс, ещё до этого я кое-что знал, так что… — То есть, ты не знал? — нервно похлопал огромными от шока глазками Джисон. — Не-а, — развёл руками старший, улыбнувшись с реакции брата. Джисон же, осознав, что если бы не его тупость, то Ким бы вообще никогда об этом не узнал, упал лицом на колени старшего и начал стыдливо мычать, мол, какой же он тупой. — Всё, мелкий, не парься, не расскажу я твоему принцу, — посмеялся Сынмин и аккуратно убрал от себя брата, чтобы встать и выйти, оставив младшего наедине со своими мыслями. — Стоять! — послышалось в спину, когда парень уже держался за дверную ручку и легонько тянул её вниз, из-за чего пришлось обернуться. — «Кое-что знал»? Что ты знал? — отчаянно договорил Джисон. Мин, конечно, знатно ахуел с такой нахальности. Как он со старшими разговаривает? — Ты не будешь рад, если я тебе расскажу, — пожал плечами старший. — Ну, воля твоя, — Сынмин сдался под грозным взором братишки. — Я знаю про оба ваших поцелуя. — ЧЕГО? — поперхнулся Хан. — Не было такого!!! — Было или не было, но я-то в курсе, — снисходительно улыбнулся старший. — Не буду томить, если тебе так интересно, то ваш друг Бомгю приходится двоюродным братом Миён. Когда я был у неё в гостях, он во всех красках описал уровень своего ахуя от того, что видел. — А о втор… — А о втором мне Юна рассказала, — завершил свою пламенную речь Сынмин. — Есть ещё вопросы? — Есть. Ты был в гостях у Миён? — Мы встречаемся, бро. Джисон был в шоке с Сынмина. Это всё. Он просто был в шоке. Хан медленно выдохнул. — Ну, ещё я видел в окно, как вы в первый день в Пусане миловались, — окончательно добил Сынмин. — Мы не миловались! — защищался Джисон. Ким что, знает все подробности его личной жизни? А не слишком ли много он знает? Это вообще нормально, что абсолютно все в курсе, что ему нравится Минхо, ещё до того момента, как об этом узнал сам Хан Джисон? И почему все вокруг рассказывают о них друг другу? Это же неприлично и некультурно! — Не сказал бы. Он тебя повалил и поцеловал, — прикинул Ким, получая в лицо агрессивно летящей подушкой. — Эй! Ну всё, больше ничего не знаю, ничего не скажу ни тебе, ни другим, — поднял руки старший, сдаваясь. — Он меня не целовал, — гневно процедил раскрасневшийся Хан. — В щёчку! — Не считается-я… — заныл младший, на что Сынмин лишь посмеялся. — Чё встал? Вали уже, раз собрался! Ким закатил глаза и действительно ушёл, оставив брата в одиночку помирать со стыда.***
Сегодня водитель довёз Минхо в школу слишком быстро. Пробок, на удивление парня, вообще не было. Поэтому сейчас, когда до начала занятий осталось ещё около двух часов, Ли сидел на диванчике в абсолютно пустой школе, зависал в телефоне. Он любил такие моменты, это очень атмосферно и уютно, но сейчас тупо было скучно. В гардеробе его куртка висела единственная, а значит в школе парень один. На улицу выходить особо не хотелось. Уже начало декабря, и там было немного холодно. Немного холодно, а снега нет! Поразмыслив над своей скучной и серой жизнью, парень решил быстренько сбегать в магазинчик около школы. Купит воду и любимые палочки в шоколадной глазури. В школьных автоматах продаются только клубничные, пошёл второй семестр, как Хо верно ждёт, пока появится его любимый вкус, но, видимо, не судьба, пока приходится довольствоваться тем, что имеется, либо ходить в магазин. Минхо предпочитает второе. Парень забрал свой широченный пуховик из гардероба и быстренько вышел, надеясь, что так вообще можно делать: уходить из школы, когда уроки ещё не закончились. По факту, они и не начинались, здесь не было ни одного учителя, а в рекреациях даже не горел свет. Охранник вообще спал. Если никто не запрещает, значит можно! В конце концов, он же вернётся и покорно отсидит все уроки. Джисон взглянул на часы. До школы осталось полчаса. Прекрасное начало дня, мечта. Он уже давно перестал задаваться вопросом, почему его не разбудила Юна, Сынмин или папа. Потому что даже будильник не в силах справиться с этой задачей, здесь поможет разве что папин храп, и то, помогает проснуться это только посреди ночи. Судя по всему, отец уже ушёл на работу. На кухне стоял приятный аромат, значит там копошился Сынмин, а Юны не было видно. Значит тоже ушла. Оно и понятно, ведь школа у Шин довольно далеко. Умывшись, парень открыл самый захламленный отсек в их ванном шкафчике и ловко отрыл оттуда новый тюбик тоналки. Купил он его недавно, поэтому средство выдавливалось очень даже быстро, что было на руку опаздывающему Джисону. Он привычными движениями плотно распределил его по лицу и кончикам ушей, особое внимание уделяя щекам и носику. С тех пор, как ему нравится Минхо, это стало ритуалом и вынужденной мерой. Хан свято верит, что таким образом его румянец на лице при виде старшего маскируется, и он снова превращается в отличного друга, без никакого подвоха. Джисон положил тюбик обратно, зарывая его максимально глубоко, чтобы домочадцы, не дай боже, не догадались ни о чём, а особенно Сынмин, что и так всё знал, которому только дай повод, и он снова начнёт дразнить бедолагу. Хан быстро переоделся в школьную форму и пулей выбежал из квартиры, кинул старшему брату на прощание, что тот тоже вполне может опоздать. Уже когда Джисон оказался на улице, парень с ужасом осознал, что умудрился забыть надеть куртку. Но не было времени возвращаться обратно, хуй с курткой, хорошо, что хоть рюкзак и голову он дома не забыл. Холод — отличный стимулом бежать быстрее. Джисон был близок к школе, осталось сделать всего один поворот, и он уже на месте. Парень нервно посмотрел на время. Он немного перестарался. БЛЯТЬ. ОН ПЕРЕПУТАЛ ВРЕМЯ. Слава богу, не в сторону опоздания, но в сторону «прийти в школу на два часа раньше». Это же просто ужасно! Как можно было не заметить часы, а обратить внимание лишь на минуты? Джисон зябко поёжился от мерзкого холода и решил согреться в магазине, около которого ему посчастливилось сейчас оказаться. — Хани? Ты почему без куртки? — Минхо усердно рылся на полках, выискивая любимые шоколадные палочки, как вдруг заметил бедного Джисона. Что он тут делает так рано? Это же буквально человек, которого и танком не разбудишь, а тут он решил прийти в школу так заранее? — Я спешил, — дыхание у Хана ещё не восстановилось после бега, поэтому он буквально пропыхтел эти слова. — Куда? У тебя же ещё уйма времени, ты обычно спишь в такой ранний час, — удивился Минхо и аккуратно приобнял ледяного дрожащего парня. Он очень холодный! Минхо быстро снял свою куртку, без колебаний напяливая её на сопротивляющегося младшего. — Эй, не нужно! Мне вовсе не холодно, — смутился Джисон, нарочно плохо уворачиваясь. «Самый романтичный момент в моей жизни», — мысленно усмехнулся Минхо. — Согрейся хотя бы, пока мы в помещении, мне и без куртки нормально, а ты заболеть можешь, — Ли окинул строгим взглядом младшего, и тот смирился со своей столь неловкой участью, как смущённо пялить на Минхо, находясь в его тёплой куртке, пропитанной запахом и атмосферой старшего. Вот она прям будто из другого мира, такого же прекрасного и идеального, как и сам Ли Минхо. Наконец, старший наконец нашёл те самые палочки и наобум взял воду приличной цены, чтобы она не оказалась из унитаза (хотя туалетная вода тоже неплохая штука, но уж точно не для питья). Рассчитавшись, парни хотели выйти из магазина, но Джисон резко остановил Минхо, молча суя ему куртку, пока сам смотрел в пол: — Ты же не пойдёшь без куртки, — настаивал на своём младший. — Мне без разницы, я тебе уступаю, — наклонил голову Ли, мило улыбнувшись. — Нет! Я буду чувствовать себя неловко, если я буду в твоей куртке, пока ты будешь мёрзнуть! — «но я уже чувствую себя неловко, но ты об этом не узнаешь, во всяком случае, не должен». Минхо хитро прищурился: — Без проблем, твоя взяла, — парень неожиданно подошёл вплотную к Джисону и надел на него правую половину куртки. Хан уже хотел было возразить, мол, договорились же вроде, как этот гений начал напяливать на себя левый рукав, а затем неуклюже, одной левой рукой, застегнул всё это дело. Джисон не знал, как ему реагировать. Он буквально стоит вплотную к Минхо и делит с ним одну куртку! Он был «правой стороной», и своей левой рукой упирался в ладошку старшего, затем Ли, видимо почувствовав это, переплёл их пальце и засмеялся: — Ну всё, теперь мы сиамские близнецы, — улыбался старший. — Теперь тебе не неловко? Хан промолчал. Парни неуклюже вышли на улицу, и тогда уже Джисон, засмущавшись ещё больше, соизволил ответить старшему: — Неловко, — выдохнул он, образуя маленький полупрозрачный клубочек пара, что сразу растворился в воздухе. — Первый снег пошёл… Минхо с большим любопытством завертел головой. И правда! С неба падают маленькие снежинки, на земле образовывается тонкий снежный неокрепший покров, на который стоило наступить, как он сразу растает. Хо покраснел то ли от мороза, то ли от смущения. Он вот так вот идёт в школу в одной куртке с Джисоном, так ещё и в первый снег, в левом кармане коробка шоколадных палочек и вода, правая рука сцеплена с ладошкой младшего. Минхо хотел шагать дальше, им идти-то осталось минуту или две, вон, мимо них проходят школьники и заходят в их корпус, но Хан не шёл за ним. А когда у вас один пуховик на двоих, то отдельное передвижение может быть немного затруднительным, самую малость. Хо плавно повернул голову направо и встретился взглядами со взволнованным Джисоном, что тоже смотрел на него. Дыхание спирало от такой близости, их лица были буквально в паре сантиметров друг от друга. Парни молча смотрели друг другу в глаза, пока Джисон не решился разорвать неловкое молчание: — Минхо, я… — не успел он договорить, как старший выдохнул ему в губы, перебивая Джисона. — Люблю тебя.