Ошибка в тексте

      Он с самого начала был здесь. Его первым воспоминанием было это бесконечное и белое ничего.       Делилась ли его жизнь на «до» и «после»? Неизвестно. Да и было ли вообще это «до»?       Сколько он провёл времени здесь? Неизвестно. Да и важно ли это, если он не чувствует каких либо изменений?       Кто он? Неизвестно.       Время здесь остановило свой ход. Но можно ли остановить то, чего здесь никогда не было?       Здесь не было ни звука, ни цветов, ни движения, ни времени.       Хотя всё это было. Но только от него. Он издавал звуки. Он был цветным пятном. Он мог двигаться. Именно он был доказательством, что время здесь присутствует.       Но всё это случилось далеко не скоро. Однообразие надоело давно, но он был не в силах что либо изменить. Пока не почувствовал это.       Возможность.       Нет, не сбежать отсюда. Возможность понять, почему это ничто… такое. Нужно только захотеть и он уйдёт. Но обязательно вернётся, ведь это его дом. Место, где он родился.

***

      Это место полная противоположность ничего.       Здесь есть звуки, цвета, движения. Время.       Хотя странно, что звуки здесь тихие, цвета мрачные, а движения осторожные.       Только время неизменно. Оно движется и его ход он почувствовал… благодаря голоду.       От неожиданной усталости он опустился на снег, что не сверкал своей белизной, как должно быть, будто бы смешан с пеплом.       Сначала он испугался, ведь не почувствовал холода. Страх затмил разум и заглушил все звуки. Ему показалось, что мир, который противоположен ничему, был всего лишь миражом сознания, уставшего от однообразия. Он до сих пор там и постепенно становился ничем. Беззвучный. Бесцветный. Недвижимый. Безврем…       — Хей, приятель? Ты чего здесь разлёгся? — в стороне от него стоял скелет.       Кости его были белые, но с серым оттенком, под глазами были мешки от недосыпа, а один глаз ярко светился красным. Одет в чёрную куртку с мехом на капюшоне, клочки которого медленно левитировали, а под ней красная футболка, на которой ярким акцентом выделялась золотая цепочка, чёрные шорты с желтыми полосами, жёлтые носки и красные кеды с прорезями.       — Ты меня вообще слышишь? — скелет подошёл ближе, сел на корточки рядом и щёлкнул пальцами, пытаясь привлечь внимание. На пальцах было четыре золотых кольца, — И почему ты голый? — среди остроконечных зубов выделялся один золотой.       Он так и не ответил на вопросы…

***

      Санс в шоке смотрел на чёрного скелета, который прямо на его глазах потерял сознание. Вроде обычный день, обычное патрулирование и тут вот тебе сюрприз: в лесу, недалеко от тропинки, появился абсолютно голый скелет, который очень похож на самого Санса.       — И что мне с тобой делать-то, а? — он вымученно посмотрел на потолок подземелья. В принципе, можно на всё плюнуть и идти домой, тем более на сегодня работа уже сделана. Папайрус занят с Андайн, а значит вернётся ближе к вечеру и до его прихода есть пару часов на отдых. А ведь сегодня он так и не смог выспаться.       Снова посмотрел на скелета. Внутри проснулось любопытство, поэтому Санс протянул к его плечу руку, желая просканировать состояние. Если ничего страшного, то пусть валяется здесь, кто нибудь да поможет, он не особо хочет заниматься лишней морокой. Если всё плохо, то… придётся заморочиться.       Прикоснувшись и посылая в тело парня каплю магии, он почувствовал… пустоту.       Которая обратила всепоглощающий взор на него и, не мешкая, вцепилась, как голодный хищник на глупую жертву.       Санс отпрянул, ощущая, что хоть прикосновение и продлилось мгновение, но этого хватило, чтобы лишиться… чего-то. Чего-то, что мешало ему и сейчас в душе ощущается свобода. Магия, что постоянно давила на его сознание, мешала спать и не раз вырывалась из-под контроля, исчезла. Санс не лишился её, нет, просто её стало меньше и такое её количество стало идеальным для его тела. Мех на его куртке перестал левитировать, а с пальцев слетели все кольца.       Надев кольца и закрепляя их на фалангах магией, что стала ещё послушнее, он снова прикоснулся к плечу скелета и проверил его состояние. В этот раз никаких сюрпризов не было. Почти.       Почему-то при сканировании тела этого монстра, он ощутил его тело, как своё. Он чувствовал прикосновение снега к голым костям и, одновременно, тяжесть и ощущение синтетики от одежды. Пустоту потерянного сознания и свои мысли.       А так же сильный голод, который сложился с его собственным.       — Всё с тобой понятно, — Санс еще пару мгновений сомневался, но решил: — Что-ж, приятель, в благодарность за то, что ты мне невольно помог, я помогу тебе.       Он взял скелета на руки и телепортировался домой.

***

      — И кто это? — это первые слова Папайруса, когда он вошёл в комнату своего брата.       Если бы это был просто партнер на одну ночь, то вопрос был бы совсем другим: «с чего вдруг?», ведь в сексе Санс не заинтересован, как и в отношениях. Но сейчас больше интересует, где он нашёл скелета, потому что Папс полностью уверен, что кроме них монстров-скелетов больше нет.       — Нашёл его при патрулировании в лесу, — честно ответил Санс, чем заслужил недоверчивый взгляд брата, — Я не шучу, он реально был в лесу именно в таком виде.       — Ну так одень его во что нибудь!       — Проснётся — сам оденется. Я ему в няньки не нанимался.       — Тогда зачем притащил его к нам? Жалость проснулась? — презрительно сказал Папайрус, — Арр, неважно! Делай что хочешь, только от работы не отлынивай! — и вышел из комнаты.       — Окей, Папс, — это было сказано усталым голосом уже закрытой двери.       После того как магия вернулась в норму, хотелось спать. Раньше Санс не мог нормально уснуть, да и сон был неспокойным. Избыток магии постоянно будоражил тело и сознание, последние несколько лет причиняя этим вред здоровью. А сейчас тело наполняла привычная слабость, но нет больше привычного бодрящего эффекта магии.       Подойдя к кровати, Санс отодвинул скелета ближе к стене, а сам лёг с краю. Сейчас ему всё равно, кто лежит рядом, тем более парень в отключке и проснётся ещё нескоро. Сейчас он хочет только спокойно поспать.       Как только он лёг удобнее, то почти мгновенно уснул крепким сном. Впервые за несколько лет.

***

      Разбудил Санса шум, что был со стороны подножия кровати.       — Проснулся, наконец, — хрипло сказал красноглазый скелет и посмотрел на часы, — Пять часов утра… Класс…       Голова болела, а в теле была непривычная усталость. Не мудрено, ведь он проспал шесть часов, что было в два раза больше, чем обычно. Тело отдохнуло, но из-за того, что оно не привыкло к этому, то вылилось это в головную боль от пересыпа.       Санс обратил внимание на ещё одного скелета в комнате. Он удивлённо оглядывался и только сейчас были заметны изменения. Конечности стали красными, пусть в ранее утро цвета почти сливались, но была заметна разница. Глазницы теперь красные, а зрачки разные, также в полумраке были видны синие следы от глазниц в виде слёз, что слабо светились. И вокруг него появлялись какие-то… помехи? Это очень странно.       У Санса было предположение, что эти изменения были вызваны магией, которую у него забрали. Это подтверждалось красными элементами во внешности. А синий и помехи… Может это индивидуальная магия этого парня?       Закончив разглядывать скелета, Санс подошёл к шкафу и стал искать свой старый комплект вещей, которые он уже давно не носит. Размер, судя по всему, у них одинаковый.       Да и право слово, пусть этот скелет уже наконец оденется!       Достав чёрные шорты с синей полоской, красную футболку и черную куртку с синим капюшоном и жёлтыми деталями, Санс кинул всё это в сторону скелета.       — Одевайся, — смотря, как он начинает двигаться и подхватывает вещи, Санс подкинул ему ещё чёрные меховые тапочки. Другой обуви, кроме этой, у него нет.       Пока гость одевался, Санс телепортировался на кухню в поисках что-нибудь поесть. Вот только ничего не было. Папс ещё спал и будить его ради готовки не стоит. Так что, за не имением другого выбора, скелет взял с полки тёмный шоколад с перцем, коего в доме было огромное количество. Брат обожает именно этот шоколад, поэтому Санс берёт его только в крайнем случае.       Вернувшись в комнату, он застаёт чёрно-красного скелета за разглядыванием синих нитей, что тянулись от следов под его глазницами. Довольно необычное зрелище, эта магия чем-то похожа на магию Маффет, когда она использует свою паутину. Только она не может управлять нитями так, как делает этот парень. Нити вились, словно живые, скручиваясь, растягиваясь и что-то подхватывая.       — Это твоя магия? — скелет вздрогнул, и нити встревожились вместе с ним.       — Д@... — впервые подал голос скелет и от этого вздрогнул уже сам Санс. Голос был режущим слух, иногда шипел, иногда трещал и повторял буквы несколько раз.       Что ж, это необычно и он почти не жалеет, что решил притащить парня сюда.       — Значит говорить ты умеешь, — несмотря на интерес, от сарказма Санс так просто не откажется, — Может тогда скажешь, как тебя зовут? — на такой простой вопрос, скелет ответил не сразу:       — Я... Не zн@ю, как меня zов¥t, — и снова этот голос, от странности которого становится не по себе.       — Как-то назвать тебя надо, — Санс задумчиво осмотрел его фигуру, пока не зацепился взглядом за помехи, что появлялись вокруг скелета. Только сейчас он понял, что помехи эти были в виде определённого слова, — Эррор? Пойдёт как имя? — скелет неуверенно кивнул, — Шоколад будешь? — и не дожидаясь ответа, продолжил: — Будешь, так как больше ничего нет.

***

      С момента появления Эррора прошло немало времени. Папса до сих пор раздражало его нахождение в их доме, но закрывал на это глаза, потому что чёрный скелет вёл себя тише мыши и общался, в основном, только с Сансом. Остальные монстры сторонились нового скелета из-за необычной внешности и голоса. Конечно, разновидности жителей подземелья бывают самые разные, но среди скелетов мало разнообразия, поэтому Эррор сильно выделяется.       Его сторонились ещё из-за природного сволочизма самих монстров. Только Санс нормально с ним общался, не без сарказма и лёгких издёвок, конечно.       Больше всего Санс страшился, что нестабильность магии вернётся. Но прошёл месяц, а она всё также послушная, что не могло не радовать.       Ещё больше удивляет их похожесть, они как будто близнецы, вот только он знает, что кроме Папайруса братьев у него нет. Хотя какие близнецы, они почти клоны друг друга, даже магия одинаковая! В первую неделю проживания Эррора у них, Санс взял у него кровь и образцы магии, что было непросто. («Эксперименты на тебе ставить буду, Эрр, так что давай свою плечевую кость и создавай косточку… Да не буду я тебя касаться!») Давно он спускался в свою подземную лабораторию, не было желания, да и поиски Гастера не приносят результатов. А сейчас внутри горел интерес, так что он очистил от пыли всё необходимое и приступил к работе.       По результатам опытов получалось, что… они один и тот же монстр, но родились и выросли в разных условиях. Сначала Санс не поверил, но вердикт всегда был один.       Эррор — это Санс, но другой.       У самого Санса есть предположение… С момента пропажи Гастера, он стал чувствовать… время. Точнее его течение. Как оно идёт, останавливается, петляет, истончается, разветвляется. Всё это он чувствует, но не здесь, а где-то там. Чем дальше он пытался искать Гастера, тем яснее это чувствовал, пока эксперименты не зашли в тупик. Он предполагал, что чувствует другие таймлайны, но не было явных доказательств. До появления Эррора.       Что делать с этим открытием, он не знал. Да и, если честно, не хотел. Впервые у него появился друг. Есть ещё один монстр, кроме брата, кто принимает его. Да и кто может понять его лучше, чем он сам?       И пусть Эррор в какой-то степени зависим от него и это прекрасно видно. Такое положение дел он менять не будет, так как это очень льстит самооценке.

***

      В следующий раз он зашёл в лабораторию вместе с Эррором, чтобы узнать причины возникновения боли при прикосновении к нему. Сначала Санс не замечал, что черно-красный скелет старался вообще не прикасаться к кому-либо. Вскрылось это случайно, ночью, когда они оба спали.       Да, они до сих пор спят вместе в его комнате. Сначала Эррор спал на диване в гостиной. Из них двоих против никто не был, кроме Папса. Первое время высокий скелет терпел, но надолго его не хватило и стал капать на мозги брату, а потом и им двоим. Претензии были, на взгляд Санса, притянутыми за уши. Мешает? Чем? Он просто спит на диване, не храпит, не ворочается. Хочется сесть на диван, а он занят? Ну так, во-первых, утром ты сам стараешься как можно скорее уйти на работу, ты по утрам на диван никогда не садишься, а когда ты приходишь с работы, то диван всегда свободен. А во-вторых, ты всегда садишься на диван, занят он или нет, если кого-то придавил, то это уже их проблемы. Такое уже пару раз случалось и тогда Эррор садился на уши Санса.       В итоге было решено, что гость переселится в комнату Санса, что устроило высокого скелета. («Чтобы по ночам была тишина, понятно, Санс?»; «Окей, Папс») Эррор был не против, а Сансу было всё равно.       Спят они на одной кровати, один у стенки, второй с краю, а кто где именно — без разницы. Спят оба, как убитые, но в ту ночь Санс проснулся от крика боли Эррора. Оказывается, во сне он придвинулся ближе и коснулся рукой ребра чёрно-красного скелета. Именно тогда он и узнал, что прикосновения причиняют ему боль. Чем дольше длится касание, тем больше возрастает боль.       По результатам опытов выходила какая-то несуразица. Мимолётные и кратковременные касания почти безвредны, но со временем они становятся невыносимы. Никакие тесты не помогали, пока Санс не попробовал исследовать душу Эррора… которой не было.       То есть она была… почти. Внешне она присутствовала, но коснуться её невозможно. Скелет не мог её даже вынуть из тела, телекинез тоже бесполезен. Санс предположил, что именно эта аномалия и причиняет боль при прикосновении, но доказательств не было. Раньше таких прецедентов не случалось.       Эррор нехотя согласился с выводами, но было видно, что этот факт его тяготит.

***

      Проблем в адаптации чёрно-красного скелета не было, кроме одного, имя которой Альфис.       Санс видел безумную тягу учёной схватить Эррора и затащить в свою подземную лабораторию, чтобы исследовать эту аномалию. Санс был не против этого, если бы не одно «но»: он прекрасно знает что она делает с подопытными, которые после не возвращаются. («Я не дам тебе возможность пополнить свою коллекцию амальгаметов, Альфис»; «Ну что ты, Санс! Такой прекрасный образец я буду держать в живых… Как можно дольше»)       Мало того, учёная, используя чувства Андайн, настроила Главу Королевской Стражи против гостя, заговаривая зубы про то, что он опасен и его изучение поможет разрушить барьер. Какие только бредовые аргументы Санс не выслушал!       Так что велась холодная война с Андайн и Альфис. Благо Папс всё ещё был на его стороне, но видно, что это ненадолго. Санс был благодарен за нормализацию магии, поэтому защищал Эррора, что был признателен за это, но не знал причин.       Пока однажды…       — Я ¥хож¥, — разные зрачки серьезно смотрели на него, ставя перед фактом.       — Да-а? — издевательски протянул Санс, — И куда ты уходишь, скажи на милость?       — Т¥д@, оtk¥д@ я π₱ишёл, — в трещание тонов появилась нотка грусти, но взгляд не поменялся, — Сπ@сибо, чtо πомог и z@ z@щиt¥, но я не хоч¥ до¢t@влять ещё больше πроблем.       Санс прикрыл глаза, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и не пошутить про пробирку, ведь если у них почти одинаковая история, то и рождение одинаковое. Он ведь появился не традиционным методом…       На краткий миг он почувствовал объятие и от шока распахнул глаза, но Эррор уже исчез за порталом, в котором была видна белая пустота.

***

      Санс чувствовал себя одиноким. Он знал, что Эррор был зависим от него, но не знал, что так же привяжется к нему.       Время шло, всё вернулось на круги своя. Папс и Андайн успокоились, а Альфис винила его в исчезновении ценного подопытного.       Но Сансу было скучно. Скучно дома. Скучно на работе. Скучно в лаборатории. Даже появление человека не скрашивало эту скуку.       Даже больше, Фриск… бесил. После того как брат стал чаще общаться с ним, то стал мягче, в какой-то степени. Стал меньше придираться к работе старшего брата, даже пару раз оставлял завтрак на столе, но видя состояние Санса, стал… подбадривать, чем очень сильно раздражал. («Удивительно, что я не слышал ваших стонов»; «Мне надоели твои намёки, Папс»; «А ты скажи, что я не прав»; «…»)       Монстры менялись, стали дружелюбными… пока рядом находился Фриск. Но такое отношение оставляло отпечаток, и они становились… добрее? В какой-то степени.       Больше удивляло, что их менял человек… самое лживое существо из всех.       Почему это видел только Санс? Все говорили об огромной доброте и решимости человека. Он не спорил, доброты и решимости в нём было невероятно много, но росли они из страха.       Фриск боялся монстров, всех до единого, даже Флауи, что всегда таскается с ним. Страх подпитывал решимость быть добрым со всеми и никто не замечал истинной натуры.       А когда человек дошёл до барьера и снял его, тогда всё изменилось. Началось сначала. Страх превратился в ненависть и Фриск стал экспериментировать. Сначала менял фразы, настраивал всех против одного, полностью менял характер кого либо, убивал.       Точнее пытался убивать. В этом случае монстры показывали свою ярость во всей красе. Когда человек еле как добирался до золотого коридора, то Санс полностью отбивал желание устроить геноцид монстрам. О, с каким удовольствием он вбивал острые кости в эту грязную бурую душу! И где монстры находили в ней алый?       С тех пор ксенофобия у Фриск цвела и пахла. К Сансу старался не лезть, а брат сам ищет компании человека, как бы он его не уговаривал.       Сейчас Санс сидел в своей сторожке в Вотерфолле и смотрел на кристаллы. Иногда накатывала тоска по времени проведенном вместе с Эррором. Теперь он не отрицал, что… скучает.       — ₱@боtаешь?

***

      Эррор рассказал многое. О других мирах, об Антипустоте, о других Сансах. И пусть имена почти ни о чём не говорили («Чернила? Мечта? Кошмар? Пыль? Кто имена придумывает?»), но слушать его было интересно. Мир Санса среди других вселенных называется Андерфелл («Подземная жестокость? В принципе, подходит»), а самого Санса называют просто Фелл. Таким прозвищем он был возмущён и благодарен Эррору, что называет его просто по имени.       Когда они наговорились, то несколько минут сидели в тишине.       — ¥ меня е¢ть для tебя под@₱оk, — Санс заинтересовано посмотрел на него, — З@к₱ой гл@z@.       Посомневавшись, он послушался и почувствовал, как Эррор тянет его за рукав куртки, а в следующий момент он как будто прошёл через слой воды.       — Я н@шёл эt¥ в¢еленн¥ю п₱ямо пе₱ед tем, kаk п₱ийти k tебе, — по голосу было слышно, что скелет волнуется, — И ₱ешил, что tы tоже должен эtо ¥видеtь… Оtk₱ыв@й гл@z@.       Санс открыл и… Пропал в космосе. Он никогда такого не видел, ведь родился в подземелье и о звёздах читал только в книгах, что чудом не развалились в воде и были найдены монстрами. Он видел кометы, звёзды, планеты, галактики… От такого вида перехватывалось дыхание, взгляд не мог остановиться на чём нибудь одном, а в лицо дул лёгкий ветер, давая ощутить свежий воздух без примеси подземелья.       С тех пор Оутертейл — их любимая вселенная. Когда Эррор приходит, а это случается редко, то первым делом они перемещаются туда, на обрыв, где открывается ещё более сказочный вид.       Санс рассказал о произошедшем с Фриск, на что ему ответили, что почти в каждом мире с человеком что-то не то. Что именно, Эррор не смог сформулировать, так как сам не понимает толком.       — Эtо похоже н@ tо, что человек… Не ¥п₱@вляеt ¢обой…       — Им управляет Чара? Это и так понятно, — фыркнул Санс, наблюдая за задумчивым лицом чёрно-красного скелета.       — Неt, эtо чtо-tо д₱¥гое, — отрицательное мотание головой.       Тот разговор зашёл в тупик и они к нему больше не возвращались.

***

      — Я ¢t@л ч¥в¢tвов@tь, k@kие в¢еленные н@до ¥ничtож@tь.       — «Надо»? — спросил Санс, наблюдая за кометой. Эта сильно отличается от других: у неё было два хвоста. Эррор уже говорил, что может разрушать миры, но как реагировать на эту информацию, Санс так и не понял. Он понимает, что за особенности магии осуждать не следует, ведь у многих монстров условия её использования… странные. Те же самые пауки Маффет: у них каннибализм — обычное дело, они даже другим продают продукты из пауков. Или Молдсмолы, которые при спаривании поглощают друг друга. Но уничтожение всех…       — Я люблю п¥tеше¢tвов@tь по в¢еленным и иногд@ в голове k@k б¥дtо чtо-tо щёлk@еt и п₱иходиt поним@ние, чtо эtоt ми₱ н¥жно ¥ничtожиtь. Нед@вно н@tолkн¥л¢я н@ в¢еленн¥ю, где ме¢tный С@н¢, пыt@я¢ь н@йtи Г@¢tе₱@, ошиб¢я в ₱@¢чёt@х и ¢оzд@л мини@tю₱н¥ю чё₱н¥ю ды₱¥, — на это Санс удивился. Разве это возможно? — Или ми₱, где То₱иэль ¢ошл@ ¢ ¥м@ и поед@л@ k@ждого человеk@, чtо п@д@л в ₱¥ины. Их д¥ши он@ поглощ@л@, поэtом¥ ₱е¢t@₱t@ не ¢л¥ч@ло¢ь.       — От этой безумной козы и не этого можно ожидать.       — О, эtо в tвоём ми₱е он@ обеz¥мел@, но в большин¢tве ¢воём он@ доб₱@я и z@боtиt¢я о k@ждом человеkе…       Странно осознавать, что Эррор может уничтожить всё в одно мгновение, но он же не делает этого просто так?

***

      Внезапно Эррор валился к ним из портала прямо в гостиную, прикрывая левой рукой правую, с которой капала кровь и совсем не шевелилась. Санс сначала не понял, что произошло, но когда разглядел, что чёрно-красный скелет был ранен, то быстро принялся ему помогать.       — Санс, — раздался позади голос брата, — Это кто? — Санс опешил.       — Папс? — он обернулся к брату, — Это же Эррор, ты разве не?.. — он прервался, так как пострадавший дёрнул его за полу куртки.       — Поtом… объя¢ню, — Санс кивнул и, не обращая внимания на гневные возгласы брата, телепортировался с Разрушителем в лабораторию.       Там он постарался обработать раны, что были по всему телу. И это было очень трудно, так как прикосновения до сих пор причиняли ему боль.       — И в какое дерьмо ты вляпался?       — Инk оk@z@л¢я п₱оtив… ¥ничtожения… ми₱ов, — говорить ему было трудно, ведь было сломано несколько рёбер.       — Я думал, что все в курсе твоей работы.       — Аг@… Тольkо Инk, оk@zыв@еt¢я… не ве₱ил…       — Ладно, молчи, потом расскажешь, — и Санс продолжил обрабатывать и перевязывать раны.       Поговорить они смогли только на следующий день. Санс отлучался только один раз, чтобы принести им обоим поесть и захватить шоколадку Эррору. Всё остальное время один спал, а второй следил за его состоянием.       — Как самочувствие?       — Х₱еново, но л¥чше. О, ¢п@¢ибо, — и слабо улыбнулся протянутой шоколадке.       — Почему ты такой красивый припёрся — я понял, — начал Санс, когда они оба поели, — Объясни только одно: почему Папс тебя не узнал?       — Сkольkо п₱ошло ₱е¢t@₱tов ¢ моего пе₱вого ¥ход@? — Санс опешил.       — Я не помню точно… Сбился на шестом… Или седьмом разе. Причём здесь это?       — П₱и k@ждом циkле ¢tи₱@еt¢я инфо₱м@ция, чtо не п₱ин@длежиt эtом¥ ми₱¥. Во¢помин@ния д₱¥гих о моей жиzни zде¢ь в их чи¢ле. Тебя эtо не k@¢@еt¢я, t@k k@k tы ч¥в¢tв¥ешь t@ймл@йны.       — Понятно.       При следующем рестарте Папс действительно забыл, что в их дом ввалился раненый скелет. Всегда забывал и не помнил ничего.

***

      — К@k же они бе¢яt! — от луча гастер-бластера взорвалась очередная скала, а нити разрезали камни в крошку. Кости Эррор почему-то не использовал.       За время их встреч такие приступы бешенства случались уже не раз. Сначала Эррор не понимал, почему все в мультивселенной против разрушения миров. Он же делает это ради их же блага! Да если бы не он, то во всех мирах давно бы начался хаос! Большинство монстров творят черти что и их ошибки могут аукнуться в других вселенных!       Санс, устав всё это выслушивать, подошёл к нему, развернул к себе и обнял. Это был единственный способ успокоить разбушевавшегося Эррора. Как и всегда, через секунду, Санс отстранился, но в этот раз чёрно-красный скелет сам продлил объятие. И оно длилось долго. Настолько долго, что Разрушитель отстранился только тогда, когда боль стала невыносимой.       — Ты идио…       — Почем¥ они не поним@юt меня? — перебил его Эррор тихим голосом, в котором чувствовалась обида на всех.

***

      С тех пор встречи проходили одинаково. С бешенством Эррора и объятием до боли. А дальше они разговаривали о чём угодно, лишь бы не вспоминать осуждение, которое Разрушитель слышит каждый раз, когда встречает кого либо.       Но однажды Эррор очень долго не приходил. Человек уже сделал пару рестартов, когда его, наконец, не утянули в Оутертейл.       — Что это? — Санс рассматривал куклу. Она была резиновая, но одежда сшита из простой ткани, а глазки-пуговки были разного цвета: одна жёлтая, а вторая голубая.       — К¥kл@, — ответил Эррор, что в этот раз был в хорошем расположении духа, — Я ₱ешил z@няtь¢я шиtьём, — из портала он вытащил ещё четыре куклы и Санс понял, что это все были… Сансы из разных миров, — Т@ k¥kл@, чtо tы де₱жишь — моя л¥чш@я ₱@боt@, t@k чtо ₱ешил под@₱иtь её tебе.       — Спасибо, — подарок он убрал во внутренний карман куртки, и взял другую куклу, чтобы рассмотреть её получше. В этой игрушке не было резины, она полностью была сшита из ткани и количество мелких деталей поражало, — У тебя действительно талант, очень искусстно сшито.       — Сп@¢ибо, — на скулах у Эррора появился румянец, — Сл¥ш@й, я хоч¥ имидж ¢мениtь, чtо под¢k@жешь?       — Не знаю… Может плащ? Ещё можно шарф добавить…

***

      С тех пор Эррор постоянно что-то шил. Наблюдать за ним было интересно, а когда Санс заметил, что он щурится, то спёр у Альфис артефактные очки, что подстраивались под зрение, и подарил их скелету. В очках Эррор выглядел… мило.       Разговоры о других мирах практически прекратились. Единственное, Разрушитель упомянул, что стал уничтожать вселенные намного чаще, а на вопрос о причинах этого, отвечал, что так надо. Санс не стал допытываться до причины.

***

      — К@k дел@? — Эррор появился позади сторожки Санса в Сноудине.       — Скучно, — оглянувшись на Разрушителя, спросил, — Чего такой радостный? Случилось что-то хорошее?       — П₱о¢tо мне в голов¥ п₱ишл@ z@меч@tельн@я идея, — он сел рядом, — Инk ¥zн@л, чtо я по¢tоянно п₱ихож¥ k tебе, и ¢k@z@л, чtо z@щиtиt эtоt ми₱ оt меня.       — Правда? А моего мнения он даже не будет спрашивать, я верно понимаю? — они повернулись друг к другу.       — Он z@щищ@еt ми₱ы оt меня, @ н¥жн@ эtим ми₱@м z@щиt@ или неt, ем¥ в¢ё ₱@вно. Но не об эtом ₱ечь, — он наклонился ближе к Сансу, — Я п₱ид¥м@л пл@н, п₱и kоtо₱ом мы в¢егд@ б¥дем вме¢tе и Инk ниkогд@ до tебя не добе₱ёt¢я.       — И что за план? — Разрушитель чуть ли не светился от счастья и заражал этим счастьем его самого.       — Р@¢¢k@ж¥ ч¥tь поzже, ¢н@ч@л@ н¥жно ¢дел@tь kое чtо, — и Эррор его… поцеловал.       Санс был в шоке, но не препятствовал, а наоборот придвинулся ближе и углубил поцелуй. Ощущения были восхитительными, но огорчало осознание того, что удовольствие получал только он один. И то, что Эррор прервал поцелуй слишком быстро и прикрыл рот только доказывало это.       — Не н¥жно, я zн@л, чtо t@k и б¥деt, — ответил Разрушитель на сожалеющий взгляд Санса, — Н@ ¢@мом деле, эtо — мой по¢ледний под@₱оk tебе.       — Последний? — на это Эррор ничего не ответил, лишь снова затянул его в поцелуй.       Это было последний миг в жизни Санса.

***

      — Мой пл@н z@kлюч@л¢я в tом, чtо z@щищ@tь Инk¥ б¥деt нечего, — сказал Эррор кукле, что была точной копией его Санса.       Над этой игрушкой он работал особо тщательно и сделал всё, чтобы она полностью совпадала с внешностью Санса. Это не жалкие поделки, что лишь отдалённо напоминали свои оригиналы. Он даже кольца переплавил, чтобы они были на тех же пальцах, что носил Санс! Над зубом пришлось поработать, но даже это он смог сделать!       Отмахнувшись от жужжащих голосов и любовно поглаживая куклу, Эррор, с помощью нитей, добрался до самого верха своей обители. Антипустота не имела потолка, но нити висят до определённой отметки, к которой он и приблизился. Подвешивая куклу, он вспоминал все моменты, проведённые с ним. Это лучшие воспоминания.       Санс — единственный монстр, который не осуждал его за разрушение миров. И когда Инк сказал, что защитит Андерфелл от него… Когда Эррор представил, что никогда больше не встретится с Сансом… Он начал действовать на опережение.       Теперь они всегда вместе.

***

      Рабочая смена уже подошла к концу, а он стоит, как истукан, возле леса. И почему у Санса такое чувство, что здесь кто-то должен быть?       А ведь сегодня он так и не смог выспаться. Может из-за недосыпа кажется какая-то хрень? Ещё магия странно шалит, а ведь с ней никогда проблем не было. Сегодня Папайрус занят с Андайн, а значит вернётся ближе к вечеру и до его прихода есть пару часов на отдых.       Скоро появится человек и тогда на отдых не будет так много времени, как раньше. Откуда Сансу это известно? Он не знает.       А ещё у него чувство, что никому нельзя доверять.       Даже самому себе.