Узы: Братья

      Гаара так долго находился заперт в четырёх стенах, что теперь, оказавшись на свободе, даже не знал, чем ему заняться. У него и раньше не было особо много времени, как у Казекаге, а то немногое он уделял тренировкам, медитациям и ухаживанию за кактусами. Сейчас у него нет доступа ни к кактусам, ни к тренировочной площадке, так что, проснувшись, он ещё пару часов не выходил из своего шатра, принявшись размышлять о произошедшем.       Наконец, он вернулся. Пусть о таком заключении многие военнопленные могут только мечтать, но это не имело значения. Главное — он увидел своих родных. Хоть ему и говорили, что с ними всё в порядке, Гаара не провёл ни дня, не переживая за Темари и Канкуро. И вот они снова вместе. Только Гааре от этого менее тоскливо не стало.       Темари и Канкуро живы и здоровы, но Казекаге терзался вопросом — надолго ли? Война не убила их сейчас, но, безусловно, убьёт через какое-то время. Они могут погибнуть в любой случайной стычке, да могут просто подорваться на спрятанной мине. Или они сами не захотят жить в таком ужасном мире.       Столько боли, столько несчастья… Люди болеют, голодают, грабят и убивают друг друга — и это всё в «мирное» время, что уж говорить о войне. Количество смертей превосходит самые смелые ожидания. Гаара помнит число павших в начале войны. Сколько же погибло за те месяцы, что Гаара провёл в плену? Скольких жителей Суны он подвёл? Скольких ещё подведёт?       Гаара много размышлял и пришёл к выводу — может ли быть Мадара прав? Этот мир не имеет шанса на спасение. Заслуживает ли? Единственным верным решением является сжечь всё и начать с чистого листа. Даже если новый мир не будет лишён недостатков, он всё равно будет во много раз лучше нынешнего.       Гаара почувствовал резкий звон в ушах. Виски запульсировали, и он начал слышать в голове чужой голос.       — Вы попали в лагерь Альянса, Казекаге?       — Да, — коротко ответил он Данзо. Он всё ещё не понимал, как тот связывался с ним, но спрашивать не собирался.       — Прекрасно. Знаете, что делать дальше?       — Не сомневайтесь.       — И не думал, — довольно произнёс голос, после чего исчез.       Не успел Казекаге отдохнуть после такого резкого вторжения в его разум, как полы его шатра громко распахнулись. Он увидел в проходе свою сестру. Её рука всё ещё была забинтована, хотя она не подавала виду, что ей больно.       — Привет, — мягко улыбнулась она, и это была, наверное, самая искренняя улыбка, что он видел на её лице за всю жизнь. — Как ты себя чувствуешь?       — На удивление, очень хорошо, — кивнул он ей. — Медики хорошо меня подлатали.       — Рада это слышать. — Темари закрыла шатёр и присела рядом с братом. — Канкуро тоже хотел прийти, но я не смогла его разбудить, прости.       — Он всё такой же соня, как и раньше, — грустно усмехнулся Гаара.       — Ну, зато как проснётся, сразу побежит к тебе. Так что жди, — усмехнулась Темари, ударив его по плечу.       — А ты всё так же не сдерживаешь силы, когда бьёшь, — скривился он, потирая плечо.       — Ха, да я просто всегда выкладываюсь на сто процентов, — ещё шире улыбнулась она. В её глазах поблёскивали слёзы. — Я так скучала по тебе… Не было и дня, когда я не переживала о тебе.       — Я могу сказать то же самое, — кивнул ей, после чего Темари крепко его обняла.       Гаара всегда удивлялся умению своей сестры улыбаться даже в самые ужасные моменты. Конечно, он за много лет совместной жизни научился замечать фальшивость её улыбок, и всё же порой она полностью абстрагировалась от царящих вокруг несчастий, наслаждаясь какими-то мелочами. Гаара тоже хотел бы так уметь. Но он не может просто сделать вид, что всё хорошо, когда всё… как всегда.       — Темари, — серьёзным голосом обратился он к сестре. — Я потерял счёт времени в плену. Как долго меня не было?       Темари всхлипнула, вытирая слезинки.       — Около двух месяцев. Ты столько всего пропустил. — Она попыталась разрядить обстановку улыбкой, но у Гаары были другие планы.       — Как много наших пало в войне?       Темари отвела взгляд, не осмеливаясь посмотреть в глаза брату.       — В первые дни нам пришлось очень тяжко. Думаю, больше половины армии Альянса уже погибло…       — Я говорю не про Альянс, — перебил её Казекаге, вызвав удивление на её лице. — Сколько шиноби Песка погибло?       — Песка? — Она в удивлении изогнула бровь. — Ну… я даже не знаю… Во время подсчётов мы не делили погибших на категории…       — Тогда сколько наших осталось в этом лагере?       — Пара сотен так точно.       — Пара сотен… Из пятнадцати тысяч, что отправилось на войну. — Гаара постарался представить потери, но это было невозможно.       — Нет-нет, это не означает, что все остальные умерли! — поспешила она подбодрить брата. — Многие скрываются в лесах и выживают небольшими отрядами. Уверена, таких наберётся ещё тысячи!       — Какой это имеет смысл? — Он внимательно посмотрел в глаза сестры. — Даже если они живы сейчас, сколько они ещё проживут, скитаясь по лесам? А как насчёт тех, кто находится здесь? Разве им намного легче?       — Я не понимаю, к чему ты клонишь…       — Скрытый Песок выходит из войны, — решительно сказал Казекаге.       — Что?! — Темари не поверила своим ушам. — Что ты такое говоришь?       — Суна пролила уже достаточно своей крови. Мы должны позаботиться о тех, кто остался в живых.       — Но мы не можем просто бросить Альянс! Это… это предательство!       — Если это предательство спасёт жизни наших людей, я готов на него пойти.       — Ты же понимаешь, что другие деревни нам этого не позволят?       — А что они сделают? Не устроят же бойню среди союзников, пока враг собирает силы?       — Вот именно! Враг собирает силы! Без нас Альянс обречён на поражение.       — Я так не думаю, у них и без нас полно сильных шиноби. А даже если так, может, оно и к лучшему.       — Что?! — вновь завопила Темари. — Гаара, я тебя не узнаю! Неужели ты позволишь Альянсу проиграть? Тогда все эти смерти, все страдания — они будут зря!       — А если мы продолжим воевать, в смертях появится смысл? — парировал он. — Неважно, победит Альянс или нет — я, как Казекаге, обязан заботиться о своих людях. Я не могу позволить им и дальше умирать в этой глупой войне.       — Но если мы проиграем, мы все погибнем! Мы не…       — Это моё решение, как Казекаге, — жёстко сказал он. — Ты имеешь право не соглашаться с ним, но, если не подчинишься, это можно расценивать, как измену. Ты меня поняла?       Темари смотрела на него испуганным, слегка разочарованным взглядом. Он подозревал, что она его не поймёт. Он и сам долго ломался, прежде чем внял словам Данзо. И всё же у неё нет выбора. Ей придётся согласиться с решением брата, решением Казекаге, если она хочет и дальше оставаться куноичи своей деревни.       Снаружи послышались громкие шаги, и вскоре внутрь ворвался запыхавшийся Канкуро.       — Гаара, прости, я проспал! — сходу заговорил он, закрыв за собой и буквально упав рядом с сестрой. — Вчера весь день гоняли по поручениям, совсем выдохся… Темари, почему ты меня не разбудила?       — Я не разбудила?! — возмутилась она. — Я минут десять на тебя орала, чтобы ты поднял свою ленивую задницу! Не могла же я весь день этим заниматься.       — Всё хорошо. Я рад, что вы оба пришли, — мягко улыбнулся Гаара, после чего серьёзно глянул на сестру. — Темари, можешь принести нам чего-нибудь поесть? Я уже давно не ел нормальной пищи.       — Конечно, сейчас, — подорвалась она с места, напоследок бросив Канкуро серьёзный взгляд. Тот, небось, и не заметил, настолько быстро она вернула себе спокойный вид. Зато заметил Гаара. В её глазах так и читалось «с ним что-то не так»       — Как ты, Канкуро? Выспался? — спросил он, как только Темари ушла.       — Да, уж поверь, теперь ещё долго спать не захочу, — неловко улыбнулся Канкуро, почесав затылок. — Прости, что проспал. Ты не подумай, это не потому, что я не хотел к тебе идти, наоборот, как только проснулся, сразу помчался…       — Не беспокойся, Канкуро. Я более чем уверен в тебе. — Гаара улыбнулся и тут же поспешил нацепить серьёзное выражение. — Чего не могу сказать о Темари.       — А? — недопонял марионеточник. — Ты о чём?       — Не хочу сказать о Темари ничего плохого. Она наша сестра, но… порой она бывает чересчур легкомысленна. Если не сказать, что странная.       — Странная? Я не понимаю…       — Возможно, я перегибаю, всё-таки меня уже довольно давно не было. Лучше ты скажи: не вела ли она себя как-нибудь подозрительно?       Как Гаара и ожидал, Канкуро задумался. Сейчас он вспомнит любую мелочь в поведении Темари, которая ей нехарактерна, и Гаара использует это в свою выгоду.       — В принципе, Темари всё такая же Темари. Улыбается, несмешно шутит… Разве что… Нет, это абсурд…       — Что? — Казекаге с трудом скрыл свою заинтересованность.       — Да неважно, просто мне как-то показалась одна ерунда, но она не может быть серьёзной…       — И всё же скажи мне. Мне важно твоё мнение.       Канкуро посмотрел на брата, потом отвёл взгляд, будто стыдясь.       — Ну, — собрался он, — она не очень рвалась идти спасать тебя… — Джекпот. — Нет, ты не подумай! Темари была капитаном целого отряда, да и она понимала, что мы не можем начинать поиски, не имея ни малейшей зацепки. Просто на вид она словно вообще о тебе не переживала… Конечно, я уверен, что она просто скрывала своё переживание, поэтому и…       — Можешь не оправдывать её. Мне кажется, твоё допущение имеет шансы на существование.       — Что ты имеешь ввиду?..       — Пока ты спал, мы с Темари немного поговорили. Я предложил ей вернуться в Суну для восстановления сил, на что она резко отказалась. Складывается ощущение, будто ей плевать на наших людей.       — Что?! Да как ты можешь такое представить?       — Просто делюсь наблюдениями. Не знаю, что могло с ней произойти. Как часто она общается с шиноби из других деревней?       — Ну… практически постоянно. Но я ведь тоже часто…       — Вот как? — сделал удивлённый вид Казекаге. — А как часто вы общаетесь с нашими?       Канкуро не спешил отвечать.       — Я пытаюсь каждый день с ними пообщаться, узнать, как дела. Темари же тем временем… Предпочитает в это время пообщаться с «красавчиком», ну, то есть, с Саске, или же Нарой.       — Что ж… Может, тогда она больше считает себя куноичи Листа, чем Песка?       — Нет, Гаара, что ты такое говоришь?! — закачал головой Канкуро. — Темари верна Скрытому Песку, верна тебе. То, что она завела друзей из других деревней ещё не значит…       — Успокойся, я не обвиняю её на пустом месте. Собственно, поэтому я говорю всё это тебе. — Гаара придвинулся ближе к брату. — Я хочу, чтобы ты поглядывал за Темари. Возможно, мои опасения напрасны, тогда ничего страшного. Но если есть хоть малейшая возможность… Ты единственный, кому я могу доверять, Канкуро.       Канкуро ничего не смог ответить. Такие добрые слова вызвали в нём подсознательную признательность и чувство собственной уникальности. Благодаря этому он с большей вероятностью согласится с Гаарой.       Как и ожидалось, через какое-то время он кивнул, выражая своё согласие. Канкуро всегда был глупее своей сестры. Он не идиот, нет, но им так легко управлять. Синдром среднего ребёнка сделал его жадным до внимания, и он будет до гроба признателен любому, кто проявит к нему хоть капельку заботы. Теперь его можно легко использовать в своих планах.       В этот момент как раз вернулась Темари, неся в руке три ещё горячих судочка с едой. Все принялись есть, завязав разговор. Хоть все улыбались и даже смеялись, атмосфера была гораздо более накалена. Канкуро бросал косые взгляды на Темари, изучая её поведение, а Темари, в свою очередь, слишком долго засматривалась на брата. Раздор внутри Альянса уже создан. Остаётся только расширить его, и это уже будет проще простого.       Хм… А всегда ли Гаара был таким хорошим манипулятором? Он не припоминает, чтобы пользовался психологическими уловками, и уж тем более — с родственниками. Может, с ним что-то…       Казекаге на секунду застыл, а потом резко встряхнул головой. О чём он только что думал? Он радовался успешно проведённому разговору с Канкуро, а потом словно выпал из реальности. Ничего не может вспомнить.       Да ладно, чёрт с ним. Будь это что-то важное, он бы не забыл.       После того, как Конан присоединилась к Наруто с Сакурой, они стали передвигаться быстрее. Сакура даже не требовала от неё замедлиться, как от Наруто. Интересно, это из-за женской солидарности? Или же наоборот — она не хотела ей ничего говорить?       Никто не проронил и слова с момента, как они пошли дальше. Конан по жизни не очень часто говорит. Сакура же была занята тем, что беспрерывно сверлила взглядом спину куноичи Аме, словно ожидая, что она в любой момент нападёт. Кажется, недавний допрос только сильнее испортил отношение Харуно к Конан.       Наруто, тем временем, всё никак не мог выкинуть из головы того шиноби. В его голове было столько вопросов, но главным был — как Конан могла осознанно казнить своего соплеменника? Это же то же самое, что Наруто убьёт Шикамару за то, что он провалит какое-нибудь задание. Ну, ладно, ситуации всё-таки разные, но Наруто ни за что не убьёт Шикамару! Да и вообще никого из своей деревни. Да и вообще кого-либо.       Как же Конан так легко приговорила шиноби своей деревни к смерти? Она ведь убивала раньше, знает, насколько страшна смерть во всех смыслах. Убийство должно быть крайним методом, чтобы остановить таких, как Мадара или Данзо, но никак не наказанием за ошибку. И скольких Конан уже успела казнить?       Наруто вздохнул. Кажется, он не так уж хорошо её и знает. Что ж, стоит это изменить!       — Напомни, а почему ты идёшь с нами? — довольно в грубой форме обратилась к Конан Сакура, не прерывая передвижения по веткам деревьев.       — Вы ведь идёте к главнокомандующему Альянса? — не оглядываясь, уточнила куноичи Аме.       — Да. А что ты…       — Мне нужно обсудить с ним перспективы союза и помощи в подавлении мятежа в Аме. И кроме того — должен же кто-то присмотреть за Наруто.       — Спасибо за заботу, но я уже за ним смотрю.       — Эй, я, вообще-то, не маленький, и со мной не нужно нянчиться, даттебаё! — возмутился Узумаки, вмешиваясь в разговор. — И всё же… спасибо тебе за беспокойство, Конан. Но ты не обязана…       — Успокойся. Как я сказала, для меня главное — заключение союза, чтобы Альянс не стёр мою деревню с лица земли.       — Альянс бы никогда не поступил подобным образом! — практически возмущённым голосом заявила Харуно.       — Уверена, ты не бывала в Аме. Иначе не говорила бы так уверенно.       — Да ты…       — Эй-эй, девочки, ну не ссорьтесь, пожалуйста! — попытался разрулить ситуацию Наруто, встав между ними. — Сакура, я уверен, Конан просто переживает о своей деревне, только и всего. Да и заключить союз с Альянсом — нам же всем только и лучше! Разве нет, даттебаё?       — Уверяю, при других обстоятельствах я бы всеми силами соблюдала нейтралитет, — холодно отрезала Конан. — Восстание Кэяру и его союз с Мадарой сделали Аме врагом Альянса. Я хочу, чтобы ваши люди не путали бунтовщиков с истинными шиноби Аме.       — Не переживай по этому поводу. Альянс сражается лишь с теми, кто нападает первым, — заверила её Сакура.       Лицо Конан впервые заполнили яркие эмоции. Она с возмущением посмотрела на куноичи Листа.       — Девочка, ты слишком мала и не знаешь истории, но я видела на какие преступления способен Альянс. Моя страна вся в руинах из-за того, что Великие Страны посчитали её хорошим полем боя. И после этого ты будешь говорить мне о том, что Альянс не угрожает моей родине?       — Так было раньше! — стояла на своём Сакура. — Теперь шиноби сражаются против общего врага и…       — И они уничтожат любого, кого посчитают врагом, не так ли? — Конан посмотрела на Сакуру таким взглядом, что та аж покраснела.       — Эй, Конан-Конан, — начал паниковать Узумаки. — Я понимаю, у наших стран были серьёзные тёрки в прошлом, но нужно сконцентрироваться на настоящем, даттебаё! Давайте…       — Наруто, помолчи, — грубо бросила ему Сакура.       — Эй, ну хватит закрывать мне рот, даттебаё! Я хочу сказать, что…       — Наруто! — в один голос взъелись на него обе девушки. Тот даже слегка испугался.       — Да что такое, блин?!       — Мы пересекли границу Страны Молнии, — пояснила Харуно. — Впредь нужно двигаться осторожнее.       Джинчуурики огляделся. Леса Страны Огня действительно становились всё менее густыми, пока совсем не сменились скалистой местностью, характерную Стране Молнии. Ниндзя спрыгнули с последнего дерева на пути и ненадолго остановились, разглядывая дальнейшую дорогу, которая лежала через острые скалы.       — А чего двигаться осторожнее-то, даттебаё? До этого не надо было, что ли? — не понимал Наруто.       — Мы давно не получали известий отсюда. Враги могут быть на каждом шагу…       Словно в подтверждение её слов, перед Харуно возникла густая дымка. Она отскочила, приняв боевую стойку. Из дымки же, тем временем, вышел мужчина в жилете Кумогакуре. Лицо его закрывала жёлтая ткань, ни то защищая от Солнца, ни то скрывая от незнакомцев.       Секунду спустя вокруг появилось ещё с дюжину таких шиноби, окружив Наруто и девочек. Все они были вооружены длинными копьями, которые направили на гостей.       — Вы кто такие?