В погоне за тобой

— Можешь принять душ там, — как ни в чем не бывало, сказал Робертс, указывая на дверь справа от себя. — На полке есть приспособление для очищения, воспользуйся им, — добавил он мне в спину, когда я, густо покрасневший, быстро свалил в указанном направлении. В ванной было стерильно чисто. Видимо, он пользовался этой квартирой крайне редко. На одной из полок лежали чистые белоснежные полотенца, как в отеле. Открыв шкафчик, я увидел небольшую аптечку, пару бутылок смазки и черные грушевидные предметы с длинными закругленными носиками. Они напоминали разновидности клизм для младенцев, я как-то видел подобную только сильно меньше у Мадлен, когда Патрик был маленький и мучился коликами. Смысл его фразы про очищение наконец дошел до меня и я вздрогнул всем телом. Переборов приступ брезгливости, я взял один из них и покрутил в руках. На маленьком вкладыше через прозрачную упаковку была видна инструкция по использованию. Как часто он приводит сюда тех, для кого хранит этот запас? Или все подобрано именно для меня? Что будет, если я забью на его слова? Про анальный секс я читал почти каждый вечер всю неделю, пытаясь успокоить нервы с помощью подробной информации о физическом и психологическом аспектах этого процесса. Но наш уговор был чем-то далеким, пусть и неотвратимым, поэтому я не думал, что так скоро придется применять полученные знания. Я представил каменный квадрат стен, свой любимый способ отбросить ненужные мысли. Чуть полегчало. Настолько, что я решил перестать тянуть время, и, сбросив всю одежду, вступил под колкие струи душевой. Механические действия тоже успокаивающе действовали на меня, поэтому я максимально сосредоточился на том, чтобы эффективно подготовить свое тело к любым манипуляциям психопата за стеной. Где-то через полчаса, наверное, я наконец вышел, замотавшись в полотенце. Одноразовые тапки, что я нашел в ванной, навевали почему-то ощущение, что я нахожусь в больнице в ожидании осмотра врача. Такого тщательного осмотра с извращенным продолжением. Робертс обнаружился в единственной жилой комнате, совмещающей спальню с зоной отдыха. Он развалился на диване, положив руку на спинку, и задумчиво смотрел в залитое солнцем окно. Когда я вошел, он окинул меня взглядом. Мне пробрала дрожь: стало неуютно от оценивающего прищура и холода его глаз. Несмотря на безоблачный по-летнему теплый день, я никак не мог справиться со своей реакцией, чувствуя как кожу покрывают мурашки. Я разозлился на себя за все: глупое поведение, импульсивность с которой действую и говорю, наивные ожидания, что у нас будет просто трах и я это переживу легче, чем распространение проклятого видео. Робертс вдруг резко встал и подошел ко мне вплотную. — Твои эмоции можно читать, как по раскрытой книге, — сказал он, приподнимая меня за подбородок и заставляя посмотреть в свои глаза. Сейчас из них ушла холодность. Он внимательно разглядывал меня, словно действительно «читал». — К чему вся эта игра в хищника-жертву, — хрипло спросил я, все еще чувствуя последствия удушения. — Мне кажется, ты хотел трахаться. — О, быстро же ты умеешь взять себя в руки, — хохотнул он. — Хорошо, очень хорошо. Тогда на колени! Я немного опешил, не ожидая такого резкого перехода. Казалось, он хотел постоянно наслаждаться моей беспомощностью: сначала эмоциональной, а затем физической. Как в первый раз, он быстро избавился от одежды сверху, оголяя свой сексуальный торс, но снизу остался в брюках, лишь привычно вынул член, показывая, насколько возбужденным он стал. — Давай детка, пососи, — почти промурлыкал он, толкаясь влажной от предсемени головкой мне в губы. Поза стоя на коленях была итак унизительной, но врывающийся в рот член делал ее еще более отвратительной. Я чувствовал себя шлюхой, покорно вбирая горячий ствол в рот, пытаясь выровнять дыхание и не поранить его зубами. Робертс слегка помогал мне, проталкивая с каждым движением головку чуть глубже, пока не начал упираться мне в саднящее горло. Слезы и слюни текли по моему лицу, стекаясь к подбородку. Я в очередной раз закашлялся, выплевывая мокрый член, обжигая смеющиеся глаза злобным взглядом. — Сосешь ты не очень профессионально, но у тебя в глазах такое милое возмущение, что хочется тебя трахать и трахать в этот горячий рот, — с ухмылкой поделился Робертс, размазывая смесь своей естественной смазки с моими слюнями по припухшим губам. — Ты вспоминал всю эту неделю, как сладко трахался со мной, правда? Я мотнул головой. Это было единственным, о чем я пытаться не думать, успешно прогоняя мысли, всякий раз, когда они нагло лезли в голову. Исключением был только один случай, но я даже под пыткой бы не признался ему. — Даже так? Ну значит придется сегодня постараться получше, — ухмыльнулся он и вздернул меня наверх, одним движением поднимая с пола. Толкнув в сторону кровати, он начал избавляться от остатков одежды. Я старался не смотреть на него, покорно скинув прямо на пол полотенце. Взобравшись на кровать, я лег посередине, опираясь на локти и глядя на свой вялый член. Да, возбудителя мне бы сейчас не помешало. Хотя в пассивной роли, возможно, эрекция не имела значимости? Пусть и в источниках не писали об этом. Кажется Робертс заметил мою растерянность. — Почему ты такой тихий сегодня? — вдруг спросил он. — Как-то не очень тянет на разговоры в ожидании кола в заднице, — сказал я небрежно. — Хочешь предложить поменяться ролями? — лукаво переспросил он. На мгновение перед глазами вспыхнули образы, как он лежит передо мной в расскрытой позе, а я готовлю пальцами его тугой вход и мне стало не по себе. Не противно, а как-то неестественно. Кажется, я стал привыкать к своей роли принимающего. Ужасно! — Нет, — я мотнул головой. — Вот и я бы не согласился, — он опять ухмылялся, вызывая желание пнуть. — Тогда бы не получилось сделать то, что я планировал всю неделю. Робертс внезапно забрался на кровать. Раздвинув уверенно мои колени, он наклонился и вобрал мой вялый член в свой горячий рот. Я забыл, как умело он ласкал меня в прошлый раз. По телу прошла сладкая судорога, сразу заставляя встать член и толкнуться ему в плавно скользящие губы. Я шумно выдохнул, упираясь пятками в постель. Взгляд его похотливо сверкающих глаз, смотрящих снизу вверх на меня, стал спусковым крючком. Кого я обманываю, мне хотелось секса с ним даже без возбудителя. С пошлым звуком выпустив истекающую предсеменем головку, он закружил горячим языком вниз, проходясь лаской по поджатой мошонке. Я невольно раскрылся еще сильнее, изнывая от его уверенных движений. Его ладони жадно гладили мои подрагивающие бедра, расслабляя и прося принять ласки. Робертс вдруг привстал, перекладывая меня удобнее: колени поднялись вверх, а сжимающаяся в предвкушении задница оказалась раскрыта для его взгляда. Я вспомнил, что смазал немного вход и понял, что он смотрит на блестящую от смазки звездочку ануса. Захотелось прикрыться, но он быстро склонился вниз и закружил языком вокруг нее. Я больше не мог сдерживать стоны. Не думал, что он будет так страстно вылизывать меня. Я читал про римминг, но ощущения были настолько острыми, что я терялся и просил невпопад: — Да… не надо, о нет… Мой мучитель не думал останавливаться, то дул на нее, то вкручивал горячий язык, заставляя сипло скулить от избытка ощущений. — Назови меня по имени. Попроси вставить, — зашептал он в коротких промежутках между ласками. — Стивен, Стив-вен, о, не могу… — моими стонами можно было озвучивать порнушку, но я правда не мог ничего с собой поделать. — Вставь мне, умоляю, трахни, прошу! — Какой развратный малыш, — он обхватил своей ладонью мой загнутый кверху текущий смазкой член, сдавливая основание. Я чуть не завыл, понимая, что он оттягивает мой оргазм. Но он потянулся к тумбочке возле кровати и быстро достал флакон смазки и пачку презервативов. — Такая послушная дырка, просто просит мой член, даже подрагивает, — сказал он, вставляя влажные пальцы внутрь. — Сразу два входят легко. Ты быстро учишься принимать. — Почему тебя заводят эти слова? — на выдохе пробормотал я, видя, как он раскатывает по члену презерватив. — Другой вопрос, почему они так заводят тебя? — улыбнулся он. — Ты такой сексуальный, когда делаешь вид, что тебе не нравится. — Придур-ок, — хотел я поругаться, но скользкая головка плавно вошла в мой зад, проталкивая член сразу наполовину длины, и я захлебнулся от стона. — Сладкий, развратный, злющий малыш, — выстанывал он на каждый толчок, заполняя меня целиком. — Хочу вытрахать из тебя все мысли. Просто чувствуй меня! И словно в подтверждение, его бедра с силой задвигались, качая меня на волнах острого удовольствия. Как ему удавалось так легко отыскивать мою простату и уверенно лишать меня последних крупиц сознания? Я отдавался ему, будто еще совсем недавно не хотел избежать проникновения, а только и ждал, чтобы впустить его в себя. Я стискивал его плечи, пытаясь вжаться в него еще сильнее. Его горячий взгляд блуждал по моему лицу, а на губах играла довольная улыбка, словно он знал, как сильно я буду желать его. — Стив, Стив, я не могу, я сейчас… — Не сдерживался, малыш, отдавайся мне, я хочу тебя, сладкий, — шептали его губы, будто в бреду. А когда они накрыли мои, меня пронзило острой волной удовольствия, пачкая наши животы. Он счастливо засмеялся, ускоряя движения. Я будто видел нас со стороны: сплетенные в удовольствии тела, животный танец страсти и полное растворение друг в друге. Его член запульсировал во мне, вызывая новые толчки из моей чувствительной сейчас головки, которая была тесно придавлена между нами. От эйфории хотелось парить. Я уперся мокрым лбом в его плечо, сдерживая крик. Это было уже слишком. Когда нам удалось выравнять дыхание, он медленно встал, снимая презерватив. Живот неприятно стянула подсыхающая сперма и я подумал, что не в силах сейчас пойди до ванны. Как в ответ на мои мысли, он опять сходил за полотенцем, намочив его. Его неторопливые движения слишком напоминали ласку и я зажмурился, не в силах встречаться с ним взглядом. — Ну как, теперь понял? — тихо спросил он. — Угу, — только и смог я ответить. — Алекс, давай ты больше не будешь отрицать? — не унимался он. — Больше не буду, — быстро согласился я. — Мы трахаемся. Много. Ты не стесняешься, я стараюсь меньше дразнить, договорились? — он выжидающе замер, касаясь полотенцем моей груди. — Иди уже сюда, — я чуть сдвинулся, оставляя ему место. — Устал? — он улегся рядом, обнимая меня. — Устал, — я уткнулся ему в плечо, даже не удивляясь, насколько комфортно оказалось в этой позе. Мое сознание захотело возмутиться, что я лежу словно девушка после ночи любви, что так интимно обнимает своего любовника, боясь хоть на мгновение упустить его из своих объятий. Но мне сейчас было наплевать. Попытка разобраться в ощущениях была провалена: я действительно увяз во всем этом. А к тому, чтобы начать рефлексировать о своих чувствах, я был еще не готов. За окном начинались сумерки и мне смертельно хотелось поспать рядом с тем, кто разделил только что со мной удовольствие.