***
Чем ближе подходили к башне, тем меньше оставалось стражников, желающих сопроводить принцессу до территории башни. Она находилась в шести днях конной езды через болото и парочку деревень, и располагалась в дремучем лесу. Это было огороженное замшелым каменным трёхметровым забором место, которое всем своим видом показывало, что сюда лучше не соваться. Помимо самой башни, внутри была территория для огорода, небольшие здания, предназначенные для разных нужд. До войны здесь скрывались маги вражеских графств, а потому за столько лет это место поросло слухами и легендами. К главным воротам вела каменная тропинка, и между булыжников рябила поросль болотно-зелёной травы. Процессия остановилась. Принцесса вышла из кареты. — Пора прощаться, Искорка моя, — Ниалл грустно улыбался, стараясь не смотреть в печальные глаза, но всё равно видел, сколько боли таится в этих чудесных и больших глазах, сколько в них осознанности и тоски. — Дядюшка, а ты меня будешь навещать? - и пусть она задавала этот вопрос всё время, а Ветроломный на него отвечал, это было действительно то, что её тревожило. Вдруг решение может поменяться? Командир наклонился, произнося на ухо: — Да, но редко, ведь нужно будет подкрадываться так, чтобы мои ребята не заподозрили. Они крепко обнялись, простояв так несколько минут, но к сожалению, время вышло. Капитан погладил принцессу по рыжей макушке, и поклонившись, сел в карету, прекрасно осознавая, чем дальше он уезжает, тем больше слёз у неё на глазах. Никкаль повернулась к башне только тогда, когда карета совсем перестала виднеться на горизонте. Она шумно вдохнула и выдохнула, пытаясь бесстрашно войти. Сердце девушки то стучало как же быстро и сильно, как трещат деревянные брёвна дома во время пожара, то замирало, словно маленький огонёк свечи в лампадке. Огнерождённая только хотела толкнуть дверь, как она распахнулась со странной лёгкостью, и даже без скрипа, который всегда сопровождает старые деревянные двери. Перед ней стояла красивая смуглокожая девушка с длинными белыми волосами, на лице её сияла улыбка той самой доброй тётушки, которая всегда тебя защищает и жалеет, а её дымчатые голубые глаза с тёмно-синей радужкой приветливо рассматривали её. На шее её висел круглый золотой амулет с цветком, а наряд больше подходил для тренировок, чем на обычную одежду. — Приветствуем тебя в этом уютном местечке. Меня зовут Су Мореподобная, я объясню тебе что и как, — Никкаль не успела даже поклониться, как девушка нежно взяла её за руку, пропуская через ворота. И тут, Огнерождённая совсем застыла. На её глазах заброшенное здание начало преображаться, заросшая трава и кустарники расплылись, показывая ухоженную землю и огород с цветущим садом, а кривые бесплодные деревья зацвели. — Я ничего не понимаю, госпожа Су. — О, — ласково улыбнулась девушка. — Мы тут так официально не общаемся, можно просто Су. А про это, — она развела руками. — Это то, что тут на самом деле. — Но я же видела… — Ой, несмышлённая, это иллюзия, — Мореподобная хихикнула. — Но это же какой силой нужно обладать, чтобы сотворить такое, — восхищённо и с белой завистью в голосе произнесла Никкаль. — Ты права, одной, даже мне это не под силу, — Огнерождённая повернулась на голос, и тут же склонилась в поясном поклоне. — Здравствуйте, Повелительница земли Иштар! — отчеканила Никкаль, всё ещё не поднимая глаз. В ответ на это женщина лишь улыбнулась, прикрывая рот тонкими пальчиками, на которых красовались два золотых кольца-когтя. На ней было зелёное, украшенное золотыми нитями с разрезом от левого бедра, и бордовым поясом с вышивкой, платье. Волосы её волнистые, зелёные, с одной крупной русой прядью, были окаймлены узенькой лианой с фиолетовыми цветами. — Поднимись, дитя, — мелодичный голос женщины заставил Никкаль послушно встать, но голову та всё-таки не поднимала. — Ты точно принцесса? — Да, Повелительница. — Ну так и покажи это. Где твой характер и твоя стать? У моих воспитанниц смелости больше, чем у королевской дочери, — теперь голос Иштар был статный, строгий, учительский. — Повелительница, но вы смелость сами в них взращивали, а меня воспитывали править с трона, а не с поля битвы, как моего брата, — теперь, хоть и неуверенно, но Никкаль посмотрела в голубые глаза волшебницы. Лицо женщины разгладилось, она явно была довольна ответом. — Ничего, я уверена, мы ещё взрастим в тебе храбрость, — Иштар подошла ближе, вглядываясь в личико Огнерождённой. — Как у тебя обстоят дела с магией? — Почти никак, — стыдливо призналась Никкаль. — Итан, мой младший брат, лучше меня владеет волшебством. Поэтому я с детства обходилась без магии, и развивала навыки ближнего боя. — Интересно, — задумалась Иштар. — Ты не против? — и прежде чем принцесса успела ответить, женщина положила ладонь на голову девушки. У той потемнело в глазах и подкосились коленки, но, Су помогла ей удержаться на ногах. — Поразительно! — Ч...Чего? — У тебя невероятно огромный потенциал и сила! При должных тренировках ты можешь стать ненамного слабее меня! — восхищённо произнесла Иштар и хлопнула в ладоши. — Но, неудивительно, что у тебя ничего не получается. У тебя слишком узкое мышление. — Не понимаю, — лицо у Никкаль было такое, будто она съела лимон. — Нормальное у меня мышление. — А вот и нет, — сказала та, и жестом пригласила обеих девушек прогуляться. — Ты воспринимаешь магию в себе как что-то чужеродное, поэтому и не можешь её высвободить. Стоит тебе только больше поверить в себя и принять её, как у тебя всё пойдёт на лад. — Мне что-то похожее говорили преподаватели в Академии. — Тц, — раздражённо цокнула Иштар. — Вас там не учат. Всё образование нацелено на то, чтобы найти лучших и развивать возможности у них. У ваших учителей нет цели обучить всех, у них цель — найти лучших для королевской гвардии. Посредственности в армии им не нужны, — Никкаль обиженно отвела взгляд, но промолчала. — Не переживай, через несколько лет под моим крылом ты обучишься достаточно, чтобы доказать им то, что они были не правы на твой счёт. Верно, Уголёчек? — Но у меня нет цели им отомстить. — Фи, — закатила глаза Иштар. — Чему вас там философы учат? «Не убей, не ври, не мсти, люби свой народ и кушай кашу по утрам». Из вас внаглую растят удобных хороших девочек, а вы этого не понимаете. Ты думаешь, учителя и правда не знали о твоём потенциале? Да знали они всё, им было невыгодно, если бы какая-то принцесска стала лучше них. А если бы ты решила, что они тебе не по нраву и смела бы их с постов? Кому это нужно! Проще сделать вид, что они пытались, а ты просто никчёмна, и сидеть на своих местах дальше. Но ничего, я взращу в тебе стержень, и ты обязательно поставишь этих надменных гадов на место, — речь хоть и казалась импульсивной, и будто идущей от души, словно у Иштар были свои счёты с учителями, Никкаль засомневалась. — Думаете, даже Ниалл знал? — Главнокомандующий, который сын Энки? — подняла бровь Повелительница. — Конечно знал, иначе и быть не может. Сердце пропустило удар, будто его хлестнули горящим проводом. — Не верю, — голос натянулся, став похожим на писк. — Этого быть не может! — Может, Уголёчек, может. Возможно сам Энки или король велели молчать об этом. — Но он не мог обманывать меня! Дядюшка хороший! Взгляд Иштар стал жалостливым, она остановилась, вздыхая. — Уголёчек, все мужики козлы. А те, кому дарована власть, особенно. Никкаль не верила. Точнее, не хотела верить. Но пазл действительно складывался. Ниалл всегда предпочитал учить её мечу, а не магии, всегда съезжал с темы, и Огнерождённой всегда казалось, что он что-то знает. Су хотела обнять девушку, но та не далась, побежав куда-то в сторону, в желании спрятать слёзы. Мореподобная хотела пойти за ней, но Иштар остановила. — Не стоит. Девочка явно не хочет, чтобы мы видели её слёзы. Если сейчас побежишь за ней, она будет ругать себя за то, что показала нам свою слабость. — Матушка, но разве вы не говорили, что эмоции — это нормально? У Никкаль тяжёлый период, и её нужно поддержать! — Говорила. Но сейчас ей лучше побыть одной. Мы будем с ней рядом, когда она будет готова нам довериться. Представь себя на её месте: все, кому она верила, врали ей. Су задумалась. — А куда она побежала? — В подземелье, прямо к логову дракона. *** Девушка бежала по лестнице вниз, истерично плача. Платье её испачкалось в пыли, но её внешний вид мало сейчас заботил. Огнерождённую переполняли эмоции: обида, гнев, страх, недопонимание. Она совсем растерялась: что же ей делать дальше? Принцесса забежала в большой зал, и в конец опустилась в темноту. Девушка с сомнением посмотрела на свои руки: неужели если она поверит, огонь послушается её? Никкаль уставилась на собственные пальцы, пытаясь разжечь огонь, приговаривая, что она принимает его, но всё, что получалось — лёгкое покалывание на подушечках. Девушка попробовала ещё раз, уже сорвалась на крик, и совсем отчаялась, как вдруг указательный пальчик загорелся так слабо, словно сырой фитиль. Никкаль удивлённо охнула, всматриваясь в пламя, что не заметила, как в темноте подземелье светится не только оно, но ещё и два жёлтых змеиных глаза. Никкаль, смотря заворожено на огонёк, засмеялась истерично. Нервы девушки совсем не слушались и не справлялись, и потому смех перешёл в рыдания, и та опустилась на колени. Вслед за этим, комната погрузилась в полный мрак. Столько мыслей. Столько боли и переворотов в её жизни. Это всё не могло быть правдой, просто не могло. Ведь так? Неужели кому-то выгодно врать принцессе? Что такого в том, что она будет сильной? Круговорот безответных вопросов продолжался, ровно как и поток солёных капель, срывающихся вниз с точёного подбородка принцессы прямо на грязный каменный пол. Огнерождённая вздрогнула и затаила дыхание, когда услышала грохот поднимающейся огромной туши и дыхание прямо рядом с собой. Нехотя, сквозь пелену слёз, она посмотрела вперёд. Ровно туда, откуда на неё смотрел дракон. По телу пробежала дрожь. Пару минут, содрогаясь от животного страха, Никкаль молча смотрела на глаза чудовища, пока не встала. — Если хочешь, убей, не думаю, что кто-то расстроится из-за этого. И Никкаль пошла вперёд, ожидая рёва, рыка, тряски стен от движения дракона. Но вместо этого он лишь смотрел на неё так, будто понимал её, и когда принцесса подошла поближе, чудовище, вздохнув шумно, обняло хвостом девушку, и легло обратно. Никкаль прижималась к холодной и немного колючей, довольно грубой коже, затаив дыхание, пока не легла рядом, успокоившись. — Мне все врали, Син. Моя жизнь оказалась лишь фальшивкой. Я просто безвольная кукла в чужих руках. Дракон притянул её ещё ближе, заурчал гортанно, будто пытаясь сказать слова поддержки, и сидел так, пока Огнерождённая не уснула.***
Принцесса проснулась, тяжело открывая глаза, опухшие от долгих слёз и тотальной моральной усталости. Недалеко от себя она слышала отголоски разговоров, но совсем не могла разобрать, о чём они. Полежав немного, Никкаль приподнялась на локтях и разлепила веки. Разговоры тут же стихли. — Пей, — смуглая девушка дала ей лекарства, весьма неприятного на вкус. — Как ты? — Жить буду, — отмахнулась Никкаль. — Где я? — Мы называем эту комнату палатой, — ответила вторая. — Ясмин. — Амала, — приветственно улыбнулась первая. — Идём, у нас сейчас общий обед. — Только приоденем тебя не немного, а то твоё платье уже никуда не годится, такой тканью даже полы не помыть, — улыбнулась Ясмин. Амала Взирающая и Ясмин Аль-Азис дали девушке комплект одежды и вышли из комнаты. У Никкаль сильно болела голова, она чуть проморгалась и надела простенькое платье в горошек, которое ей оставили. Девушка сделала себе пучок и вышла. Амала и Ясмин улыбнулись, и быстрым шагом направились на улицу, где уже другие воспитанницы Иштар ждали гостью. Никкаль поклонилась, и села на свободное место. — Я рада, что ты пришла в себя, Уголёчек, — махнула рукой Повелительница. — Как тебе дракон? — Я думала, он… Более кровожадный… — Оу, совсем нет. Син, когда-то был самым сильным драконом, которого я когда-либо знала, — Иштар запнулась. — но кое-что случилось, и он стал замкнут, а сила его увядает с каждым днём. Сейчас он едва ли движется и не выходит из своего подземелья. — Так вы знали его? — Лучше, чем кто-либо, — улыбка Иштар стала грустной, взгляд опечаленным, будто она погрузилась в воспоминания. — Он был моим верным соратником, и тем, на кого я могла положиться. Но… — Повелительница посмотрела в сторону входа в подземелье. — Что-то случилось, я ничего не помню. Знаю лишь, что на нём какое-то проклятье, и дракон будет слабеть, пока его снимут. — И как же его снять? — Я не знаю. Да и он не говорит… Больше не говорит. С каждым днём он теряет рассудок, и боюсь, скоро он превратится в кровожадное чудовище. Но мы с девочками делаем всё, чтобы отсрочить этот момент. Но этот упрямец не желает чувствовать себя обязанным. — Потому что вы женщина? — Нет, — улыбнулась Иштар, мысль Никкаль ей понравилась. — Син не любит, когда кто-то видит его уязвлённым. — Ясно. А кроме Сина, вы знаете других драконов? — Ну конечно, до первой мировой войны их было много, они жили на всём нашем материке. Но их стали истреблять ради редких и мощных заклинаний, и они улетели на остров в нескольких тысяч миль от континента. Здесь остались лишь немногие, либо те, которых поймали, либо те, которые были обязаны кому-нибудь. — Неужели драконы настолько разумные? — Более скажу, они очень преданные и верные. Наверное, если бы я хотела создать собственную семью, то наверняка бы благословила кого-нибудь из драконов человеческим обликом, — хмыкнула Иштар. — Но почему бы не сделать это с Сином? Наверняка ухаживать за ним было бы проще, будь он в облике человека. — Всё не так просто, Уголёчек. Такое заклинание очень мощное, боюсь, он не переживёт его. Единственное, что нам остаётся — просто поддерживать его, — она запнулась. — Тем более, я пыталась, когда Син был не на столько слаб, но не получилось, несмотря на то, что во время Первой мировой войны я часто его использовала, чтобы помочь драконам скрыться. Никкаль погрузилась в свои мысли, кушая жареного кролика. Её мозг не переваривал информацию, но принцесса всё равно пыталась узнать и понять что-то новое. — У тебя по-любому есть вопросы, Уголёчек. Задавай их, я на все отвечу. — Как вы создали такую огромную иллюзию? Тем более, настолько правдоподобную? — Оу, всё легко и просто. Мэй, Су и я сотворили его, используя наши совместные силы. С помощью водных кристаллов, расположенных по всей территории, которые создала Су, наша иллюзия автономна, нужно лишь во время обогащать её маной. Мэй сотворила внешний вид, а я добавила силы, чтобы добавить души в картинку. Благодаря этому, иллюзия работает даже сейчас, и кто бы сюда не зашёл, увидел бы лишь заброшенное здание. А нас ты видишь, потому что тебя пустили сами. — А королева знает о том, что здесь происходит? — Конечно нет, ровно как и другие. Иначе как мне удаётся так удачно скрываться уже столько десятков лет, появляясь время от времени и наводя суету? — Да, забыть ваше появление на крещении моего брата просто невозможно, — улыбнулась Огнерождённая. — Вы тогда здорово всех напугали. — Я хорошо повеселилась в тот день, — хихикнула Иштар. — Возможно поэтому на меня ведётся охота и все считают меня злодейкой. А я просто люблю эффектно появляться и производить впечатление. — Да, вы считаетесь самой непредсказуемой и импульсивной из четырёх высших магов. — Хаха, — искренне засмеялась Иштар. — Лестно слышать. — Ну что ж, давай я познакомлю тебя со своими воспитанницами. — Повелительница показала рукой на первую девушку. — Это Су Мореподобная, ты с ней уже знакома. Я нашла её маленькой пятилетней девочкой, выкинутой из дома, по причине того, что в ней открылись магические способности, — женщина указала на другую. — А это Амала Взирающая, я нашла её возле берега, вместе с младшим братом, когда ей было семнадцать, а брату шесть. Сначала я воспитывала обоих, но когда Кирану исполнилось двенадцать, он решил уйти, ведь считал себя обузой для нас, — Иштар перевела взгляд на другую девушку. — Это Мэй Жемчужная, я выкупила её пару лет назад у одного торговца. А это — она указала на последнюю. — Ясмин. Она наследница одного графства, и сбежала от деспотичного отца, в поисках спокойствия. — Приятно со всеми познакомиться. А у кого какая магия? — Я могу видеть мёртвых и общаться с ними, — улыбнулась Амала. — Я спец по иллюзиям, а ещё я умею превращаться в лисицу, — Мэй наклонила голову в знак приветствия. — Я маг воды, — произнесла Су. — А я человек, — сказала Ясмин, на что Огнерождённая удивлённо вытаращила глаза. — За то в своём графстве я увлекалась врачеванием, и сейчас активно развиваюсь в этом. — Рада, что вы всё нашли общий язык, — улыбнулась Иштар. — Но у меня за столько времени много было учениц: Аделаида, Мия, Вики, Лайа… Многие погибли, другие пошли своей дорогой, но иногда навещают меня и привозят с собой разные подарки. Все мои девочки успешны в том пути, который они избрали. Зачастую они являются шпионами во многих государствах и группировках, и в своих письмах рассказывают мне, как обстановка в мире, — заговорческая улыбка Иштар заставила Никкаль поёжиться. — Ладно Уголёчек, сегодня-завтра отдохнёшь, а послезавтра начнём твоё обучение.***
— БЛЯТЬ, БРАТ, СЗАДИ, — закричал мужчина, отбиваясь огнём от нападок королевских рыцарей. — ПРИНЯЛ! — ответил второй, целясь чёрным пламенем в стражу. — Я СПИЗДИЛ, ВСЕ НАЗАД! — закричал блондин, выскакивая из кареты с мешком в руках, по пути превращаясь в волка. В воздухе стоял отвратный запах горелой плоти и плавленного металла. Слышались крики гражданских и лязг мечей. Сердце колотилось как бешеное у всех членов авантюры. Гигантский волк побежал со всех ног, по пути сбивая людей короля. Вслед за ним бежали ещё двое его соратников, отбиваясь от настырных солдат. — Сука, не успеем. Вы вперёд, я их отвлеку, — с этими словами мужчина остановился, пропуская союзников дальше, и воздвигнул стену чёрного пламени. — Щас я надеру вам задницы! — Ты сам загнал себя в ловушку, Маль-бон-те, — главнокомандующий выставил меч, смакуя со злорадством имя противника. — Ошибаешься, Ни-алл, — передразнивал того опонент. Между ними вспыхнул бой на мечах. Использовать магию никто не собирался — чёрный огонь с ветром могут навредить мирным, а это не нужно ни одной из сторон. Мальбонте ловко парировал его атаки, лишь отбиваясь от Ветроломного, пока тот не прижал его к стене. — Где же твои силы, Пламеносный? — зарычал в лицо тому главнокомандующий, на что в ответ получил плевок. — Там, куда тебе не достать, — грязный удар лбом, и на секунду мужчина потерял равновесие, но этого хватило, чтобы ловкой атакой Мальбонте он оказался на земле. — Когда мы свергнем короля и его безумную жену, ты будешь первым, кого мы казним прилюдно. Твоя блондинистая голова прокатится по эшафоту, а затем мы насадим её на кол рядом с твоими хозяевами, — с ядом выплеснул Пламеносный, тратя последние силы на чёрные огненные силки, сдерживающие главнокомандующего. Доспех начал плавиться, принося огромную боль. Стена рухнула, и из последних сил Мальбонте добежал до дракона, запрыгнув на него. Рыжий дракон поднялся от земли, уворачиваясь от камней, летящих в него. Набрав высоту, Мальбонте потерял сознание от истощения магических сил.***
Вечерело. Закатное солнце целовало своими лучиками то, чего могло коснуться. Никкаль смотрела из окна, предаваясь своим мыслям. В голове творится полный сумбур, и чего она сейчас хотела — это немного передохнуть. За последние сутки произошло событий больше, чем за всю свою жизнь. Огнерождённая чувствовала, что грядет что-то нехорошее. Девушка прилегла, но сон совсем не шёл, хотя состояние было уставшее. Принцесса ворочалась около получаса, прежде чем встала и пошла. Она хотела прогуляться по саду, размышляя о своём. Но на выходе она увидела смеющихся Амалу и Ясмин, и завистливо прикусила щёку. Если подумать, у Никкаль никогда не было настоящих друзей. Из её близких фрейлин была Лихы, которая во всём превосходила Огнерождённую; с братом отношения были довольно прохладные; отец всегда будто не замечал её. Единственной опорой были мать и Ниалл, но мама сошла с ума, а Ниалл врал ей всё время. Никкаль чувствовала себя брошенной, одинокой, и никому не нужной. Сама не понимая зачем, Никкаль направилась в сторону подземелья, прихватив с собой первую попавшуюся книжку и подсвечник. Дракон всё также лежал, будто в глубоком летаргическом сне, и Никкаль застыла. Ведь если подумать, ему намного хуже. Девушка с огромным усилием зажгла пальцы, а затем свой подсвечник, подходя к Сину. Тот лишь бросил взгляд в её сторону, так и не двигаясь. — Я тут подумала… Тебе наверняка одиноко, мне одиноко, вот и посидим вместе. Дракон что-то фыркнул о своём, будто недовольно, но придвинул свой хвост, чтобы Никкаль было удобнее. — Я тут книгу принесла. Давай я тебе почитаю? — дракон гортанно хмыкнул, и девушка открыла первый лист. — Земную жизнь пройдя до половины, Я очутился в сумрачном лесу, Утратив правый путь во тьме долины… Мягкий и тихий голос девушки слабым эхом вибрировал от стен, утешая опечаленного и одинокого дракона. Он не понимал, зачем эта юная дева делает это, но почему-то, почувствовал, как сердце, отравленное проклятием, и лёгкие, заражённые подвальной плесенью, будто немного ожили, словно ему стало легче дышать и чувствовать. Син вглядывался в это аристократичное лицо. Видел, как мило она морщит носик, когда частички пыли от страниц попадают в него; как она сдувает рыжую прядку или прячет её изящным жестом за ухо, как учили её в Академии. Дракон просто смотрел на то, как пламень от подсвечника играет тенями на её лице. Сама Никкаль начала засыпать, голос становился всё тише, пока совсем не затих. Дракон обвился вокруг неё, тратя остатки сил на то, чтобы дать своему телу тепло, которое он передаст девушке. Такое простое действие, которое раньше не ощущалось, но сейчас давалось ему с огромным трудом… Даже сквозь дрёму Никкаль осознала, насколько слаб стал дракон. — Тебе станет лучше, я обещаю. Девушка положила руку на хвост, окончательно засыпая. Син прислушался к себе: вроде та же слабость, то же тело, тот же разум, те же мысли… Но что-то было другое. Он ещё не мог понять, но сегодня случилось нечто важное. И вдруг, в голову всплыл образ матери. Он так долго не мог его вспомнить, что сейчас не верил. Мама говорила: «Мой маленький К… Мой маленький дракончик. Мама любит тебя. Знай это, и помни, когда вступишь в этот большой и страшный мир». «К»… Дракон вспомнил первую букву своего имени. А Иштар вдруг оторвалась от рукописей. Она посмотрела в окно, глядя на то, как луна встаёт на место солнца и улыбнулась. Ей вдруг стало так тепло и спокойно на душе, будто она забыла обо всех переживаниях, что происходят с ней и её воспитанницами. Интуиция у Иштар была очень высокой, и та, тепло улыбаясь, написала в дневнике. «Мне кажется, сегодня необычная ночь». И перелистнула страницу.