Темнота в твоей душе

Прохладное утро встретило Поттера со всеми подчестями. Ароматный и вкусный завтрак, Джинни, которая ушла на работу пораньше и выходной, которым его решил позабавить министр. Хмурое, но одновременно светлое небо пробивалось через тучи, застлавшие его, неравномерно капал дождик, временами прекращая свое существование и снова возвращаясь с отрывками в полчаса. Магловские прогнозы обещали ливень к обеду, и это убивало все надежды у Гарри на хорошую погоду. Но, благо, а может и худо, его настроение не зависило сейчас ни от чего. Его голова была наглухо забита мыслями о предстоящем аду, который тот собирался собственноручно устроить на своем чердаке. Плотно позавтракав довольно вкусным первым приемом пищи, пришло время действовать, и Гарри решительно приступил к назревшому, еще прошлой ночью, плану. Удивительность этого плана заключалась в том, что тот никак его не конспектировал и даже не делал заметок. Все сохранилось на подкорке и это пугало. Первый шаг состоял в том чтобы просто привлечь его. Поговорить. Как старые знакомые, которые пусть и ненавидели друг друга все детство, но после войны остались в дружеских отношениях, что неоднократно бесило Поттера, ведь тому хотелось отношений на уровне выше чем друзья. Хотелось особенной дружбы, которая бы уталила вечный трепет в груди и тесноту в брюках. Гарри быстро сбегал в свой кабинет, притащил пергамент, перо, чернила и принялся выцарапывать на грубом листе буквы. Старательно выводя настолько красивый подчерк, насколько он мог писать, тот наконец довел его до совершенства и сладостно прочитал вслух, с ярким выражением, словно был на каком-то конкурсе чтецов. Постоянно облизывая губы и смеясь, как явно нездоровый человек, Поттер подытожил мысль в письме. Начиркав что-то в конце обращения, что лишь отдаленно было похоже на его роспись, он проглотил последний оладушек и отправился в душ. Сова недовольно ухнула когда Поттер разъяснил что отправить стоит позже и ушел восвояси. Салазор (так звали сову) вкрадчиво всматривался своими желтыми глазами в душу Гарри, словно все понимал. В груди таились отголоски тоски и печали за его детскую любовь и первого друга в магическом мире: Хедвиг. Единственное воспоминание тех лет что не резало ему лезвием по телу, оставляя огромную кровточащую рану на месте мелких, старых и затянувшихся шрамиков. Взор желтых ласковых животных глаз долго приходил в сновидения мракоборца и отчаянно заставлял чувствовать тяжесть на плечах и влагу в уголках глаз. Поттеру на секунду показался образ полярной совы с до боли родными черными пятнышками на месте обыкновенной сипухи. К глазам снова подступила вода и тот погнал мысли прочь, взъероша свои волосы и печально выдохнув. Он быстро кинул готовый пергамент на кухонный стол и, с тягостью поджав губы, быстрым шагом направляясь в ванную комнату и треся головой пытаясь выбить все противные мысли что лезли в сознание. Холодный кафель заставлял покрываться нежную смуглую кожу мурашками, а горячий поток воды наоборот заставлял ее краснеть, прогревая словно не только поверхность замершего тела, но и грея изнутри, заставляя почувствовать себя живым и дышащим. Такой симбиоз заставлял по настоящему ловить удовольствие Поттеру от душа. Ощущение чистоты своего тела тоже безумно нравилось Гарри, эйфорией заставляя мыться его буквально по 3-4 раза в день. Запах душистого геля для душа с черникой и медом перманетно поселился на теле мужчины и не желал слезать, даже когда тот пытался перебить надоедливый приторный запах различными одеколонами или другими ароматами шампуней, что ярко выделялись на фоне сладковатого, едва заметного запаха. В итоге это все выливалось в неприятный микс запахов и звучало просто ужасно. После душа, лишь в полотенце на бедрах Поттер покусывая губы подписал письмо и всунул в клюв ожидающей этого уже как полчаса, птицы. Довольно ухнув, сова улетела, и Гарри пообещал самому себе одарить ее вкусняшкой в следующий раз. Содержание письма раз за разом закадровым голосом троилось в голове, заставляя обдумывать каждый слог сказанного на листе: "Малфой, здраствуй. Приходило письмо о наших сынульках? Давай обсудим за чашкой кофе. Если мы породнимся и все еще будет ненавидеть друг друга, будет жаль Скорпиуса и Ала." Гарри Поттер для Драко Малфоя. Небрежным подчерком и водянистыми разводами чернила словно отпечатались не только у него на пергаменте, но и в голове. Поттер с ужасом поправлял ненавистные пряди всполошенных волос и собирался в магазин. Перед визитом Драко нужно подготовиться, сопоставить идеальный план с идеальными действиями и привести это из дурного, влажного сна, в реальность. В душе царил несусветный переполох. Он понимал что готовится сделать нечто плохое, нечто ужасное. Разве это он? Он–Гарри Поттер. Его детская версия наверно была бы разочарована в нем постарше...Сосало под ложечкой, конечности непонятно отказывались повиноваться и непроизвольно дергались, словно Поттеру вечно холодно и что-то внутри груди и по самому позвоночнику заставляет его дрожать. Ощущение электро-разряда подчиняли себе Поттера и его мимику: ровный нос с едва заметной горбинкой постоянно морщился, а пухлые бледные губы, и без того покусанные, хотелось оторвать прямо так. Единственное чем он мог себя успокоить–пока он ничего не делал. Но скоро ведь это его настигнет. Скоро. Поттер не думал что дождь и ливень могут длиться так долго. "Интересно, министерство что-то предпримет?"–Недовольно поджимая губы и крепче хватаясь за зонт ворчал тот. Липкие и спутанные черные волосы налипали на лоб как банный лист и подали знак: пора бы постричься. Он бы сделал все что мог, будь это по части его отдела. Весь мокрый и озябший, он добрался до магловского хозяйственного магазина. Нервно потреся головой он проморгался и свернул зонтик, немного стряхивая пару капель с него резким и коротким движением руки. Вышел Поттер уже с готовым пакетом нужных вещей. Все было при нем: Веревка, хозяйственное мыло, нож для мяса (ему посоветовал консультат, сказал для крупного скота идеально.), и последний остаток адекватного мышления, прячущийся где-то далеко в подсознании Мальчика-Который-Выжил. Позже Поттер успел заскочить в магловскую аптеку, совершенно невинно уставившись на фармацевта и робким голосом выпищав: "Снотворное, пожалуйста." Дома он позаботился о том, чтобы наколдовать рецепт, без которого бы ничего не вышло. Не даром он не пропускал занятия трансфигурации. Все сработало как по-маслу, бинго. С ним было ничего и одновременно все. Желание мстить. Ничего лишнего. Вернувшись в дом, сова радостно подлетела к окну и Гарри так же выжидающе впустил ее, ласково отбирая ответное письмо. Оно было выцарапано на редком черном пергаменте с кислотно-зеленой печатью рода Малфоев. Как же выпендрежно. В его стиле. Он нетерпеливо разорвал лишнюю бумагу и принялся читать. "Здраствуй, Поттер. Странно слышать от тебя такие слова..Но знаешь, приятно. Думаю, если я зайду в твою лачугу то не обомлею? Дай знать. Буду около пол 5. Твоя жена Уизел не будет мешать? Дай знать." От Драко Малфоя Для Гарри Поттера. Поттер усмехнулся. Все-то ему дать знать. Еще один контрольный раз пробежавшись по тонкому и изящному подчерку золотых букв он сложил письмо в четыре раза и сунул его в карман джинс, следом потянувшись в кухонный шкафчик за чем-нибудь вкусненьким для совы, которая выжидающе ухала в ожидании похвалы ввиде вкусности. Досыта откормив сову, Поттер мгновенно и резко спохватился в свою комнату. Раскрыв шкаф, он задумчиво опустил взор на одежду и выбрал непримечательный джемпер алого цвета, коричневатые брюки и новую пару линз из тумбочки. После тот пошел в ванну, дабы привести лицо в обычный, ухоженный вид. Прошуровав зубной щеткой в полости рта, он доблеска побрил отрастающую щетину и сверкнул хищным взглядом в зеркале. Следующая часть дня длилась вечность, дожидаясь сумерек и наконец, пяти часов, что показывали стрелки настенных старинных магловских часиков, винтажный вид которых Поттер так любил. Все это время мракоборец сложа руки перед собой в замок сидел на кухне, дергая ногой в такт музыки в голове и нервно поглядывая на часы. Зеленые глаза снова уставились на стрелки часов, что показывали ровно пол пятого вечера. Глухой стук донесся через весь коридор, и Гарри расплылся в пугающей улыбке, отражающей намного больше сумасшествия, чем могло показаться. По дороге к входной двери, он быстрым движением включил чайник и направился открывать своему гостю. Резкими телодвижениями трясущихся рук он открыл дверь. В проеме его встретила до боли знакомая платиновая макушка, серые сщуренные глаза и прекрасное лицо. Аккуратные черты скул переливались в приглушенном свете улицы Гриммо, сверкая рефлексами на рельефах аристократической мины. –Здраствуй, Потти. - Блондин привычно протянул слова и по-родному скривил губы в яростной мимике.