Иллюзорный сюжет

«Страшнее нету одиночества, Чем одиночество в толпе, Когда безумно всем хохочется, А плакать хочется тебе». — Михаил Лермонтов

«Будь проклят тот день, когда я рассказал тебе о намерениях Ордена Часовой Башни. Твой взгляд был настолько изумлённым и воодушевлённым одновременно, что я позволил себе тогда улыбнуться, ещё совсем не предполагая к чему это приведёт. А я надеялся на то, что ты никогда не отречёшься от меня. Что мы всё так же будем дружить и я смогу в тайне пробираться к тебе ночью. Принимать твои угощения — до смеха нелепые кривые печеньки, которые ты приготовила; но они были действительно вкусными. Я был уверен, что ничто не встанет на нашем пути. Ты отреклась от меня ещё тогда, когда я встретился с твоим отцом накануне дня рождения твоей матери. Ты оставила меня с ним наедине, и если бы только этого не произошло, то всё осталось бы как раньше. Стоило его убить — да, стоило убить его ещё в тот вечер. А я испугался и сжался на полу, как пугливая мерзкая крыса. Ты росла и менялась, становилась всё ближе к Ордену, но дальше от меня. Быстро же ты приняла слова Агаты за истину, даже если они были правдивы. Я зря старался быть в твоих глазах хорошим? Может, я зря давил на жалость ради твоих объятий? И что же потом, Ай? Ты сама лично влезла в документы и нашла всё на меня, молодец. Что тебе это дало? Смогла потешить своё любопытство? Любопытные людишки живут мало, знай это до самого своего конца. Спустя несколько месяцев я снова пробрался к тебе, и как ты меня встретила? Холодный и отчуждённый взгляд чёрных глаз, а перед моим лицом кружок дула пистолета. Выстрелила бы, да? Но ты же этого не сделала! Почему ты до последнего не хотела признавать того, что я дорог тебе?! Тебе стало жалко тех сотрудников? А мне нет, в особенности когда я видел их страх в глазах, слышал хлюпающие стоны из их гортани, когда мой нож перерезал их горло и линии их жизней. Я уничтожил бы каждого взрослого ради нашей спокойной жизни, я нашёл бы способ навсегда сохранить твою юность и красоту — но нет! Ты продолжала взрослеть и переполняться чувством справедливости, чертовка! А я наблюдал за тобой со стороны, наблюдал за тем, как ты и сама наставляла пистолет. Прекрасным всегда было то, что запугивала, но никогда не марала руки. Сколько у тебя было подчинённых, два? Три? Как же мерзко звучал ваш смех. Я хочу вернуть ту тебя — ту наивную и маленькую. Не знавшую справедливости и силы. Ту Ай, которая была чиста и наивна, не знала того, как правильно нужно вырубить врага. Мерзко. Очень противно. В день, когда разбилось моё сердце и последняя надежда на то, что ты передумаешь, прозвучала одна фраза: "Не существовало никакой дружбы, это лишь формальность". Лгунья. Моя Ай никогда бы так не сказала, и я её верну, чего бы мне это ни стоило!» *** Такси остановилось на противоположной стороне от назначенного места — так требовало дорожное движение. Проблемы это не доставляло, отчего мужчина вполне спокойно передал оплату водителю, отчеканив простое «без сдачи» и вышел. Вот оно, то самое кафе, выбранное для последующей встречи — от него отделял лишь переход, словно деливший жизнь напополам. Стоит передумать, и всё пойдёт крахом, а если перейти, то ещё есть вероятность на собственные надежды. Он не сомневался, лишь достал руку из кармана, коротко глянув на часы. Стоило убедиться, что придёт он ровно в срок, в чётко указанное время. Стивен не знал в лицо того, кто любезно оплатил ему весь путь и пригласил в это кафе. Что уж говорить, деньги на такси и прочие расходы ему также выделили. Словно приехать сюда было скорее требованием, а посему и прилагалась оплата как извинение за неудобство. Его сразу встретили на входе, а после того, как он озвучил фамилию, повели в сам зал, где находились столики. Было не многолюдно, что действительно радовало. Всё-таки встречу назначили на ранее утро, сразу после рейса. Кинг увидел своего встречающего только со спины, подмечая стройное тело — в отличие от его собственной спортивной фигуры — а также лёгкую сутулость. Чёрные волосы, едва достающие до плеч, и совсем неуместная шапка на голове. — Приветствую вас, — незнакомец отчеканил фразу первым, привстав с места и протянув кисть для рукопожатия, — Фёдор Достоевский. Стоит отдать должное, заговорил он, как и в письме, вполне себе уверенно в собственном уровне английского. Стивен немного помедлил, внимательно всматриваясь в его лицо. Была у него наработанная годами привычка: всматриваться, пытаясь угадать примерный возраст. Этот блок на людей постарше по-прежнему был при нём, однако навык не дал прямых результатов. По крайней мере мужчина казался младше его самого. После рукопожатия они сразу сели за стол, и Фёдор подтолкнул к нему лежащее меню. Было в его действии нечто изящное. В особенности выделялся вид тонких и длинных пальцев. — Прошу, закажите себе что-нибудь на завтрак, всё-таки вы с дороги, — Достоевский лукаво улыбнулся. — Благодарю, не голоден. Вы упомянули, что знаете о том, где находится Ай Кито, — Кинг не стал терять времени. У него его просто не было. За эти года, что они не виделись, он уже смог смириться, но стоило только Фёдору связаться с ним, как в его больной голове всплыло всё. Всё до последней детали и цели относительно бывшей лучшей подруги. Что касаемо самого Фёдора? Он прекрасно знал, что это спровоцирует его. Так и было, вся осторожность американца исчезла после первого же упоминания Кито. — Вы торопите события, — Достоевский пустил со своей стороны скромную ухмылку, поддевая пальцами петельку на кружке чая, совершая глоток. — За каждую услугу должна быть равная оплата — так же, как и за информацию. И Кинг словил его взгляд, от которого даже у него пробежала лёгкая дрожь по спине. Казалось, этот взгляд лиловых глаз был направлен прямо в душу, если не сквозь. От того-то он и завис, а, придя в себя, прочистил горло. Достоевский был терпелив, потому не стал излишне привлекать к себе внимание, наблюдая за тем, как Кинг прямо сейчас размышляет. Самым забавным было то, что он вовсе не пытался скрыть игру эмоций. Хмурился, тут же пускал в ход ухмылку, даже грустно поднимал брови, смотрел куда-то в пол. Русский сделал очередной глоток постепенно остывающего чёрного чая. — Как скоро я смогу с ней встретиться? — Сегодня, — мужчина не поднимая взгляд протянул выписанный заранее номер телефона девушки. Стоило только Кингу воодушевлённо потянуться в ответ, как его собеседник ловко отвёл руку, не позволив получить заветный номер. — Вы согласны помочь мне в ответ, Стивен Кинг? Манёвр был действительно хитрым, а ведь Достоевскому даже не пришлось озвучить условия. Достаточно было заранее узнать его увлечённость из дневника отца, подметить незамедлительное доверие при упоминании девушки, и всё сразу встало на свои места. Изначально Фёдору довелось подумать о том, что тот — просто кто-то из бывших романтических отношений. А дальше потребовалось не так много времени, чтобы найти истину — лишь привычное времяпрепровождение за собственным рабочим компьютером, закрепившийся навык взлома и проникновения в базы данных — и готово. Простые уровни хранённых данных Ордена он обходил уже с лёгкостью. Агата не была глупа, но и лишний раз не доверяла ему. Только вот слишком недооценивала. Русский выставил локти на стол, сводя пальцы в замок и опираясь на них острым подбородком. — С меня ваша встреча, а с вас информация о странице, Стивен. Кинг почувствовав явный прилив уверенности, повторил действие за ним, смотря ему в глаза. Взгляды серых и лиловых глаз столкнулись. Неживые, лживые и по-своему маниакальные. — Я уверен, вы уведомлены о том, что из книги были вырезаны две страницы в целях исследования, — Кинг выдержал паузу, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию со стороны русского. Невозмутим. — О каждой из них я буду выдавать информацию постепенно — так же, как и вы — предоставленные для меня услуги. В этот раз Стивену даже удалось слегка удивить собеседника, уже готового отчаяться от скучной личности американца. Напротив, сейчас этот мужчина в очках показался ему хитрым. Хотя не покидала мысль о том, что эта хитрость проявлялась только в экстренной ситуации. Во всех остальных моментах он видел его по-детски наивным, как и кое-кто другой у него на примете. — Что же вы хотите потребовать от меня? — Я хочу возможность заполучить Кито вне зависимости от её согласия, — тон его голоса значительно снизился. Прямо сейчас его сердце пылало, грело изнутри от одной только мысли, что спустя столько лет у него появилась возможность. Хотелось смеяться самодовольно — словно заевшая пластинка. Сладость будущей встречи уже ощущалась на языке… Внутри самого Фёдора также начал пылать не самый доброжелательный импульс. Если бы Кинг не решил схитрить, этого чудесного предвкушения не было бы вовсе. Русский лишь кратко ухмыльнулся, что больше походило на хищный оскал; прикрыл глаза и поднёс большой палец к своим губам, прикусил ноготь. Он не испытывал стресс, что обычно предполагает под собой эта привычка, просто задумался. В голове плотно засели теории и предположения относительно дальнейших действий Гильдии и ВДА, тут во всю «тусовку» ещё и Портовая Мафия ввязалась. Сегодня был действительно важный день. — Я предоставлю вам эту возможность. С каждой минутой это всё больше напоминало сделку с дьяволом. Карточка с выписанным номером телефона наконец попала в руки Кинга. У него хорошо получалось держать себя в руках, одаривая Фёдора наигранным спокойствием. И с этого момента их диалог наконец начал набирать обороты. Достоевский говорил, а Стивен внимательно слушал. Русский хотел выдержать собственные условия, которые не всегда нравились американцу. По его мнению, Кинг был хитёр, но не хитрее среднестатистического человека. *** Этой ночью представительницы фамилии Кито, казалось, и вовсе не спали. Пока Рури несколько раз прокручивала в своей голове мысли о том, правильно ли она поступает, Ай не могла найти себе покоя в целом. Да, мысль о том, что мать будет в безопасности значительно расслабляла её. Только вот все остальные моменты давили, мучили и не давали нормально дышать. Прямо сейчас продолжалась война трёх организаций, Китамура находился неизвестно где, и в порядке ли, Сура выдала вместо желаемых ответов новую порцию вопросов и не появлялась вовсе; слова врача о причастности одного человека из ВДА к мафии делу не помогали. Она не считала себя слишком хрупкой девушкой, чтобы бояться таких сложностей. Тем не менее разбираться во всём этом самостоятельно было в тягость. Словно каждый вынуждал её саму взять себя в руки и добиваться этого. В середине ночи Ай нашла в себе силы, чтобы прийти в комнату матери. Внутри что-то неприятно тянуло. Хотелось задать вопросы относительно собственной способности. Спросит, обязательно спросит — как только удостоверится в том, что женщина пересечёт границу городка. Весь их ночной диалог во время сбора вещей был максимально отвлечённым. Обе они старались, прикладывая немало усилий. Так, чтобы их прощание на неопределённый срок было тёплым, оставило после себя приятные чувства. В какой-то момент женщина даже решила примерить на дочь блузку из времён своей молодости. Кружевное жабо в три слоя прекрасно сочеталось с пышными рукавами, зауженными у кистей. Жемчужные пуговицы добавляли образу ещё больше изящества и в то же время сдержанности. Застёжка блузки находилась на спине, проходя между лопаток и доходя лишь до середины. Ай была восхищена, но пыталась отказаться от предложения забрать её себе. Девушка действительно переживала, что может как-то испортить вещь, стараясь убедить Рури забрать её с собой в Киото. В такой ситуации женщина решила состроить оскорблённый её отказом вид. Сработало: Ай была больше не в силах противиться. Как сообщил Дазай, все остальные вещи будут постепенно перевозиться в указанное Госпожой Кито новое место проживания. Сей щедрый жест Ай ставила под вопрос. Конечно, отказываться она не собиралась, но пустила в свою голову мысль о том, как ей в последующем следует отплатить ему за помощь. Прямо сейчас Кито могла выбрать: переехать в общежитие сиюминутно или же остаться в этом доме, пока не истечёт срок аренды. Сама блондинка видела в каждом из вариантов один-единственный минус — при любом раскладе ей страшно оставаться одной. За последнее время она только ментально отдалялась от ВДА всё дальше и дальше. Словно ей и не было там места изначально. Озвучивать это она не осмеливалась до последнего. Даже когда Осаму несколько раз переспрашивая её о том, как она себя сейчас чувствует. В момент прощания они обе не выдержали. Стоило только матери и дочери обняться, как их слёзы вышли на свободу. Не потому, что кто-то из них излишне драматизировал эту разлуку, скорее от того, что каждая могла по-своему выдохнуть и поймать нить возможного успокоения. Даже стоящая в стороне Сура решила подойти и обнять женщину на прощание, хотя ранее она и вовсе не появлялась — даже когда Ай звала её. Что-то в их прошлом диалоге провело между ними ощутимую черту-преграду. — Ай, пообещай мне, что будешь писать мне каждый день! — женщина попыталась выдать просьбу более убедительно. Она никогда не пыталась гиперопекать дочь, но причины на подобное требование были. — Мы ведь будем созваниваться? Девушка тепло улыбнулась, кивая в знак согласия. Она не знала, как именно сложится судьба следующих дней, но совершенно точно не собиралась упускать возможность связи с матерью. Водитель и второй сопровождающий помогли женщине с багажом, дав ей ещё пару минут на повторные объятья с дочерью. Кито наблюдала за тем, как постепенно удаляется машина, оставляя после себя пелену поднятой дорожной пыли. Вот он, свободный вздох полной грудью. *** Несколько часов до начала «Аварийного плана» Гильдии. Ранее в офисе Вооружённого Детективного Агентства вовсю шла подготовка к новой части плана. Для всех более свободных от работы лиц была поставлена задача подготовить нужное оборудование в зале для собраний, перенести нужные бумаги. Ай только и успевала замечать, как ребята заносят в помещение разную аппаратуру для прослушивания и отслеживания. В какой-то степени это напоминало старые фильмы про шпионов — обстановка была под стать. Даже занавесили окна для более приглушённого освещения, чтобы лишний раз не отвлекать тех, кто будет с этим всем работать. Было подготовлено два рабочих места. Первым должен был подойти Рампо, но его уже длительное время нигде не наблюдалось, что очень даже радовало саму Кито. После их прошлого диалога она испытывала внушительное чувство дискомфорта. А вот второе место было подготовлено для Осаму, который точно так же где-то пропадал. За всем процессом подготовки очень ответственно следил сам Доппо, будучи сосредоточенным настолько, что упустил своё обеденное время. — Завидую я вам, Куникида, — после этой сказанной фразы Ай поставила рядом с упомянутым кружку кофе и маленькую тарелочку с небольшим набором сладостей от клерков. Детектив оторвал свой взгляд от монитора, поправив очки на переносице. — Благодарю, — Доппо качнул головой вместо уважительного поклона и взял предложенный напиток. — Что ты имеешь в виду? — Вся эта обстановка в городе… А по вам и не скажешь, — Кито присела напротив, выставив руки перед собой и заламывая собственные пальцы. — Ацуши-кун пропал вместе с той девочкой, а со стороны Гильдии череда прямых угроз агентству. Она понимала, что спокойствие и сосредоточенность вырабатывались агентами на протяжении целых лет, но искренне желала себе такой же выдержки. Каждый сохранял позитив, умудрялся шутить или дурачиться. Всё это было не просто отвлечением, а даже своеобразным абстрагированием и поддержкой морального духа их команды. Кито тем же похвастаться не могла, чувствуя постоянную зацикленность лишь на всём плохом, произошедшем за последнее время. Мужчина незаметно улыбнулся, приняв обобщённый комплимент. — За Ацуши не переживай, Дазай каким-то образом рассчитал его скорейшее возвращение. Он, конечно, ведёт себя как клоун, но мне остаётся только учиться у него. При нашем первом знакомстве я действительно считал его прямым воплощением плутовства, — Доппо снял свои очки, потирая двумя пальцами переносицу. Признавать сей факт восхваления своего весьма раздражающего напарника было сложно, но верно. — А Кёка ещё не сделала свой выбор, потому сейчас её с нами нет. Вступление в наше агентство этой девочки я не одобрял с самого начала. Ей только предстоит пройти экзамен для полноценного членства в организации. Хотя его может и вовсе не произойти. Пальцы Кито принялась теребить ни в чём не повинную жемчужную пуговицу на рукаве, пытаясь справиться с явной нервозностью. Она всё-таки решила надеть предложенную матерью блузку — вовсе не по причине покрасоваться, а скорее для того, чтобы чувствовать родной запах после разлуки. — Скажи, почему у меня не было этого экзамена? — поднять взгляд в его сторону она почему-то не осмелилась. — Харуно сказала, что даже клерки проходили его. Сейчас Куникида ощутил небольшой укольчик совести и беспомощности в данной ситуации. Он явно не хотел быть тем, кому придётся ей это объяснять. Что уж говорить, причины отсутствия экзамена для Кито он не знал до сих пор, хотя задавался вопросом не раз. Потому-то он и помедлил перед ответом, перебирая в своей голове все возможные смягчённые варианты. — Я не тот человек, который может дать тебе ответ на этот вопрос, Ай. Выбрал наименьшее из двух зол. Давать ложные надежды он не хотел в силу недостаточной информированности. И Кито отступила, стараясь не наседать и принять тот факт, что очередной её вопрос остался без должного ответа. Доппо молчал. Пытался даже сделать глоток приготовленного коллегой кофе, но желание от нависшей обстановки пропало. Он явно не был мастером переводить темы или отшучиваться. Возможно, этой манере ему тоже следовало бы поучиться у Эдогавы или того же Дазая. Прямо сейчас это ему очень даже помогло бы. О самой девушке он был наслышан на индивидуальных собраниях. Информацию, конечно, выдали не всем — в силу того, что полное осведомление каждого сотрудника было более чем неуместным. Единственное, что он чётко понял — что Кито здесь не по желанию самого директора, а по просьбе его напарника. После расследования того дела в поликлинике следовало бы рассказать ей о том, с каким именно человеком она неосознанно связала свою жизнь. Все мотивы он не знал — ему просто об этом не говорили. Давали только наставления отслеживать её поведение, прислушиваться к тому, что она может сказать относительно этой «связи» с так называемым «Демоном». Всё-таки за годы работы он смог прийти к успокоению, принимая факт, что существуют вещи, в которые его могут просто не посвящать. Для таких дел существуют вполне себе обоснованно доверенные лица. — Мне нравится твой образ сегодня, — фраза далась ему с трудом — от простого человеческого смущения. Нужно было хоть как-то разрядить обстановку. Отличительной чертой её образа на сегодня была не только блузка, но и серые брюки в чёрную клетку. — Благодарю. И снова эта неловкая пауза; благо ситуацию спас звонок телефона. Впервые Куникида был настолько сильно рад тому, что его перебинтованный напарник отвлёк его звонком. Голос Осаму был настолько громким, что блондин вздрогнул от неожиданности, едва не выронив телефон из рук: — Мисс Кито, хочу пригласить вас побеседовать со мной на крыше! Услышав упоминание себя, Ай сразу подняла взгляд на источник звука. — Мог тогда уж и ей на телефон позвонить, — Доппо раздражённо цыкнул языком. — Я так надеялся услышать очередное раздражение и то, как телефон полетит на пол при твоём испуге, Куникида… Более того, не мог не помешать вашему уединению и разрушить эту романт… Крышка телефона резко захлопнулась, приглушая человека на том конце провода. — Сосредоточусь на работе, а тебе стоит поспешить к нему, пока он снова не начал звонить. Было в этой ситуации что-то забавное, от чего девушка едва сдержала смешок. За всё время она успела подметить их интересный формат взаимоотношений. Выйдя из кабинета, Ай завернула в сторону ведущей на крышу лестницы. В этой части здания ей довелось побывать впервые, и поэтому она внимательно озиралась, подмечая про себя всё новые детали. Прямо на некоторых ступеньках стояли подписанные коробки, а иногда встречались слишком уж неуместные предметы: от волейбольных мячей до скейтборда. Пришлось задаться вопросом, точно ли всё это принадлежит ВДА? Поднимаясь всё выше и выше, Кито обратила внимание на выглядывающий рыжий хвостик за одной коробкой. — Ми-тян? Кот, словно откликаясь, выглянул и запрыгнул на поверхность повыше. Протяжно зевнул, а после посмотрел прямо на Кито. И было в этом взгляде что-то такое, что сама девушка не могла объяснить. Будто животное изучало её и одновременно сопереживало. Она едва успела среагировать, когда кот запрыгнул ей на руки, сразу устраиваясь поудобнее и начиная свою кошачью серенаду из мурчания, потираясь усатой мордочкой о кружевное жабо блузки. Всё же она не была против такого сопровождения, это успокаивало. В голове возник образ Кирако-сан, которая вполне могла бы слёзно вопить о чём-то насчёт измены, завидев то, как её любимый кот прижимается к другой. Стоило только открыть дверь на крышу, как сразу подул прохладный ветер. Тело непроизвольно передёрнулось от перепада температур. Удивительно, но даже крыша здания казалась такой обжитой, по-своему уютной. С одной стороны стояло немалое количество… грядок? Откуда им вообще было здесь взяться?.. В них не было цветов, но были овощи и зелень. Также стоял прибитый к полу гамак и большой цельный деревянный стол с лавочками — для пикника. Сам Осаму стоял у края, опираясь на кирпичный защитный бортик. — Посиди здесь, малыш, — Кито предпочла оставить трёхцветного кота на гамаке. Благо кот сразу свернулся в клубок, принимая расслабленное покачивание. Стоило только Дазаю услышать приближающиеся шаги, как он повернулся всем телом, опираясь теперь уже спиной. Лицо было умиротворённым, словно за всё время нахождения на крыше он успел опробовать несколько вариантов медитаций. — Спешу сообщить, что с госпожой Кито сейчас всё в порядке, — он начал диалог первым. Девушка же подошла поближе, встав прямо перед ним. На её лице появилась добрая улыбка после услышанных слов. — Спасибо. А после была протянута раскрытая ладонь, приглашающая принять руку и подойти ближе. Ай так и поступила, даже не тратя время на сомнения. Как было указано, она встала к нему спиной, подойдя ближе к защитному бортику. Осаму же встал позади, положив свободную руку сбоку от неё. — Посмотри в небо, видишь что-нибудь? Она не совсем понимала, что именно ей следует увидеть. Небо? Какой-то незамысловатый силуэт облака? И недоумение это Осаму вовремя успел подметить. — Сейчас над городом висит огромных размеров металлический кит. В какой-то степени очень печально, что он скрыт плотной завесой, — нотки в его голосе действительно выдали лёгкое разочарование. — Будь обстановка иной, это было бы невероятное зрелище. Ай внимательно слушала, при этом ощущая чужое тепло со спины. Ему даже не нужно было прижиматься вплотную — достаточно было и того, что он прикрывал сменившийся поток ветра. — Так это романтическое наблюдение за невидимым китом и есть причина моего приглашения сюда? — блондинка усмехнулась, поворачивая голову в его сторону. После её комментария он выдал тихий смешок, а на одной щеке выступила едва заметная ямочка. — Из меня действительно хороший романтик, зря ты подшучиваешь. В следующий момент всё произошло слишком быстро для того, чтобы Ай смогла что-либо понять. Её тело довольно ловко развернули к себе лицом, фактически рывком прижимая ближе. Сам Дазай немного присел, чтобы подхватить её под коленями. И если бы только Кито с визгом не успела ухватить за него, то совершенно точно потеряла бы равновесие и приложилась головой о кирпичный бордюр. Но нет, этого не произошло. Её всего-навсего усадили наверх. При таком положении теперь она могла смотреть на Осаму сверху вниз. Тот уже мысленно проклял свою загипсованную руку за излишнее неудобство. Будь она свободна, можно было бы обойтись намного меньшими потерями — просто подняв девушку двумя руками. Только сейчас она обратила внимание на то, что всё ещё держала ладони на его плечах; стало неловко. — Ну вот, сегодня у тебя хотя бы человеческие эмоции, а не механические, как у куклы. Отказалась от лекарств? — Просто не успела, — Ай отвела взгляд в сторону. В этот момент чужая тёплая ладонь накрыла её щеку, не позволяя полностью отвернуть голову. — Зачем это? Ответ последовал не сразу; только дополнительный шаг на встречу. И был он последним, ибо ближе было некуда. — Обычно предпочитаю обходиться без реваншей: лучше уж выиграть или проиграть в первой же битве, — эта игривая манера Осаму была уж больно знакомой за последнее время. Хотя больше походила на усмешку над ней и её реакцией. — Предлагаю к трём секундам добавить недостающий нолик, а можно и вовсе умножить последующий результат на два. Кито прекрасно поняла, к чему именно он клонит через математическую аналогию. И ей едва ли хватило здравомыслия пресечь возникшее чувство желания в самом его зарождении. Соблазн был; да и Осаму собственной персоной нахально улыбался, склонив в любопытстве голову набок. — Десять, — план по пресечению пошёл крахом, оставляя после себя лишь неизвестно откуда взявшуюся нужду коснуться шершавой «брони» бинтов на чужой шее. Осаму чисто ради интереса решил всмотреться в эти чёрные глаза, на всякий случай проверяя возможные скрытые сомнения с её стороны. В действительности это не входило в планы, первоначально имея лишь шуточный подтекст, однако чем ближе он подступал к этой грани под названием «любопытство», тем сложнее становилось сделать шаг назад. Особенно человеку, способному на огромное количество безрассудства. В отличие от его сердцебиения, у Ай оно значительно ускорилось. Это уже не было похоже на тот «сухой» момент в медпункте. Всё воспринималось куда ярче и насыщеннее; прекрасно чувствовалось тепло мужского тела, и в особенности — тёплая ладонь, соскользнувшая с щеки к шее. Со стороны Осаму прозвучало тихое требование: — Расслабься. Кито так и поступила. Первое соприкосновение губ вышло кратким, позволив лишь вкусить мягкость и тепло. Отличалось абсолютно всё. Во второй же раз её нижнюю губу плотно обхватили, слегка оттягивая. Этот намёк был ею понят, после чего девушка расслабила губы, открывая новые возможности для действий. Губы Осаму были горячими и до одури мягкими. Абсолютно иные, чем ей помнилось от прошлого раза. Кито захотелось только сильнее притянуть его за шею, отдаваясь возникшему тёплому чувству внутри. Он не торопился и не перехватывал весь контроль, действуя осторожно. Для начала поддел кончиком языка верхнюю губу, обхватывая её своими, чувствуя встречное слегка неуверенное движение. Смаковал, чередуя и позволяя поцелую стать более углублённым. От последнего голова кружилась. Кито позволила себе поднять руку выше, забираясь тонкими пальцами вглубь волнистых мягких волос, слегка сжимая у корней. Сей жест вызвал со стороны детектива усмешку, позабавил. Вслед за ней он так же поменял положение руки, на этот раз помещая её на талию, сжимая. И вышло это куда грубее, чем планировалось, отчего Ай едва слышно ойкнула, хватая порцию свежего воздуха. В этот-то момент Осаму вовремя прижался к её губам снова, на этот раз более требовательно. Игра в осторожного романтика постепенно уходила на дальний план, давая волю собственным эгоистичным желаниям почувствовать приятную близость и нарастающее тепло изнутри. Для него было приятным фактором, что Кито не пыталась робеть и уж тем более сдавать позиции. Словно это было нужно не только ему, но и ей самой. Отвлечься? Осаму был готов отвлекать столько, сколько это потребуется, позволяя себе вкусить сладость гигиенической помады и цветочный аромат духов. Вслушиваться в то, как сбивается женское дыхание на пару с его собственным. И, пожалуй, это было куда интереснее, нежели первоначальная его попытка. — Предлагаю, — первое слово удалось сказать в промежутке между соприкосновениями, — прекрасную возможность двойного суицида с этой крыши. Сам абсурд этого предложения он прекрасно понимал, но явно не собирался упускать возможность лицезреть то, как недовольно она свела брови ближе к переносице. Кито выставила руки вперёд, отпираясь. — Тебе что, совсем чужд страх смерти? — Зато не чужда романтизация парного времяпрепровождения, даже если оно финальное, — с его губ сошла довольная усмешка, после чего он отступил назад. На лице Кито хорошо можно было рассмотреть замешательство. — Тебе звонят. Мобильный телефон на удивление ловко был вытянут ранее из кармана её брюк, а мужские пальцы удерживали его в подвешенном состоянии за брелок. Номер был неизвестным, но не исключал вероятность того, что это могла быть Рури Кито. Осаму любезно решил отойти, не пытаясь мешать дальнейшему диалогу. Его внимание привлёк знакомый всем в агентстве трёхцветный кот. — Здравствуйте? — Здравствуйте, Ай, — голос был мужским, с явной нескрываемой серьёзностью. — Вас должны были уведомить о том, что я позвоню. Удивительно, но звонок слишком быстро привёл её в нормальное состояние. Кито успешно спрыгнула с бордюра, отряхивая брюки. — Вы от Господина Китамуры? Собеседник выдержал паузу. — Да, именно. Мне нужно с вами встретиться, я уже нахожусь на территории ВДА. — Я встречу вас за зданием, напротив продуктового магазина. Кито на секунду задумалась о том, что настолько легко соглашаться с предложением встретиться слишком уж безрассудно в данных обстоятельствах. Только вот эти мысли быстро исчезли после воспоминания слов доктора. Хотелось узнать, в порядке ли он, что произошло, и куда пропал. — Хорошо, я его уже вижу, буду ждать на месте, — обращающийся был спокоен. — Давайте оставим нашу встречу в тайне, не стоит приводить кого-то. Мне доверено передать вам сообщение. В данный момент Китамуре удалось спастись от налёта агентства и скрыться. — Хорошо, я буду через пять минут. И только сейчас Кито в полной мере вспомнила звонок врача в тот день. Голос, наполненный страхом и волнением. Слова, что ей не следует что-либо узнавать у ВДА, что в организации есть причастное к мафии лицо. И что-то подсказывало, что, вероятнее всего, этим представителем был человек, который прямо сейчас сидел на корточках перед гамаком с котом. Не хотелось верить, это ведь нелепо, верно? Даже если Осаму иногда пугал своим отстранённым состоянием, несколько минут назад она чувствовала именно приятную его сторону. Только в отличие от ожидаемого подступающего смущения, Кито получила порцию тяжести внутри. Он, казалось, о чём-то говорил с котом, смеялся и поглаживал, был максимально увлечён. Тем не менее, стоило только девушке подойти к нему, как он сразу поднял на неё взгляд медовых глаз. — М? — Что произошло в момент облавы на клинику? — это было сложно, но ей удалось придать своему тону нужную строгость. — Что? — Осаму несколько раз сморгнул, всматриваясь в то, как быстро сменилось лицо стоящей перед ним блондинки. Усмехнулся. — Расследование завершилось сегодня утром, пострадавших нет, и всё уже обо… — Там ведь был психотерапевт Хару Китамура, что с ним? Даже мирно сидящий кот с интересом наблюдал за тем, как обстановка постепенно накалялась. — Вот оно что, — улыбка не сходила с его лица. Осаму поднялся, выпрямляя спину и слегка разминаясь. — Этот врач наверняка уже давно мёртв, тело нам ещё не удалось найти. Ай начинала негодовать, приходя к тому, что подобный абсурд, что он говорил, никак не сочетался с реальностью. Как он вообще может быть давно умершим, если она сама лично общалась с ним большое количество раз. Слышала голос во время звонков и даже впустила к себе домой. — Это невозможно! Зачем ты это говоришь, я ведь виделась с ним, он не может быть мёртв! Внутри становилось тяжело, но всё ещё оставалась надежда на вариант розыгрыша. На лице детектива исчез какой-либо намёк на улыбку, оставляя ровно ничего. Никакой злости, усмешки или же недоумения. И с этим его состоянием Кито тоже успела ранее познакомиться. — А теперь слушай, Кито, — перед своим предстоящим рассказом он обернулся к коту. Тот словно понял намёк, спрыгивая и убегая в другую сторону. Стоило месту освободиться, как мужчина сразу улёгся в гамак, закидывая ногу на ногу. Глаза намеренно закрыл, стараясь не видеть то, как сейчас начнёт меняться её лицо. — Человек, с которым ты виделась, не тот, за кого себя выдаёт. Более того, это именно он избавился от прошлого врача, на удивление хорошо подходившего внешне. Остальным сотрудникам клиники, грубо говоря, закрыли рты манипуляциями и угрозами. Дальше — больше, этот человек очень легко обвёл вокруг пальца тебя ради достижения собственных целей. Тебе действительно следовало бы поработать над собственной наивностью, хах, тебя это очень быстро заведёт не в ту степь. Сбоку раздался тихий всхлип, словно сигнал о предстоящем слёзном состоянии рядом стоящей. — Неправда, — говорить было сложно. Пока он был увлечён своим монологом, Кито действительно испытала резкую смену эмоций. От удивления до разочарования и в последующем злости. Не могло всё быть так, как он говорил. Всё ведь наверняка было связано с тем, что врач полез не туда, куда нужно. — Это всё неправда, он не такой человек, я же лично общалась с ним. — А теперь вопрос: ты общалась с настоящим «Китамурой» или же его образом? Все ли врачи подкидывают жучки своим пациентам? И это говорил человек, первым попытавшийся просунуть прослушку? Именно так, имея на то свои причины. Он имел понимание того, что Кито вполне могла и сама её обнаружить, будь она более догадливой, только вот был готов столкнуться с её негодованием и чередой вопросов, отшутившись в привычной манере. В отличие от своего давнего знакомого «Демона» он не пытался водить девушку за нос. — Спросишь, с чего такие выводы? Когда я поймал тебя на побеге из нашего убежища… Видишь ли, ситуация была такая, что ВДА обоснованно опасалось прослушек, жучков и прочей «шпионской» лабуды. Потому-то я и сделал несколько устройств для раскрытия сигнала радиоволн. Сработало именно рядом с тобой, — первой в его голове возникла мысль о классическом приёме с подслушиваемым устройством, однако после былой усмешки русского: «Подслушивать нехорошо», — задумался. Фёдор не тот, кто будет следовать по одному и тому же накатанному плану. Возникало ощущение, что новая выходка с его стороны будет куда более креативной. Он спустил одну ногу, чтобы слегка оттолкнуться и продолжить раскачиваться в гамаке. — Будь то слежка за всем агентством, нас бы раскрыли куда быстрее — так же как и убежище клерков. Вас, конечно, нашли, но оказалось, сделала это Мафия. Следовательно, отслеживание было закреплено исключительно за тобой. Как за мышкой, которая была в городе, словно в огромной клетке Голова Кито чувствовалась всё тяжелее с каждым сказанным им словом. Казалось бы, всё было обоснованным, открытым для её понимания, однако все остальные факты работали не в пользу доверия к ВДА. Почему тогда с неё не сняли жучок? Почему не попытались разобраться с тем подрывником? Почему никто не показывал ей цельное расследование дела в порту? Почему её не принимают за полноценного сотрудника агенства и не устроили этот чёртов экзамен? Девушка смотрела в пол, плотно сжимая кулаки до боли. И эта боль отрезвляла, отгораживала от подступающего чувства обиды и желания повысить голос, выдать все интересующие вопросы. — Его зовут Фёдор Достоевский, и никто в агентстве не знаком с ним настолько хорошо, как я. Всего несколько секунд до вероятного срыва. И это чувствовала пришедшая на эмоциональный зов копия. Может, сама Кито и не замечала её, но Осаму обратил на неё внимание сразу, как только посмотрел на постепенно ломающуюся Ай. В отличие от прошлых моментов Сура сидела вдалеке, на одном из защитных бордюров. Расслабленно покачивала ногой и, казалось бы, усмехалась, смотря ему в глаза. «Довольствуешься её недоверием ко мне?» — Даже если это настолько плохой человек, он был ближе всех, — голос дрожал, выдавая уже ясно заметное состояние. Даже её плечи были напряжены, а чёлка плотно прикрывала глаза. — Если ты всё знал, почему не предупредил меня изначально? Китамура был рядом и всегда был готов помочь и выслушать, он никогда не давал мне усомниться в собственной адекватности и решениях. Чёрт возьми, он даже начал собственное расследование о смерти моего отца. Вот такие эмоции ему чужды, и сейчас он чётко это понимал. Разница между ними была колоссальной — подобно огромному разрыву от землетрясения. Пока Кито стояла на краю, испытывая такие живые, по его мнению, эмоции, он сам стоял на противоположной стороне. Пожалуй, эта их разница и вдохновляла его на попытки сближения всё это время. — Он не вмешался потому, что это не угрожало самому ВДА, — голос подала Сура, прямо сейчас с любопытством наблюдавшая за всей этой сценой. Она могла бы вмешаться, бросить в него что-нибудь или увести хозяйку, но не стала, давая Кито самой вкусить горечь разочарования и осознания собственной глупости сполна. А вот добавить ложку дёгтя она была не против. Так же, как и ощутить резкий направленный пустой взгляд со стороны детектива. — Не смотри на меня так, мафиози. Её тело словно прошибло током — от кончиков пальцев ног до самой головы. — Что? Она пускала в свою голову эту мысль, но искренне боялась услышать, что её догадка верна. Дазай тяжело выдохнул, принимая решение сменить свой настрой. Поднялся с гамака и сделал несколько шагов навстречу дрожащей от злости Кито. Клон, восседавший на бордюре, был прав, а скрывать это Осаму не собирался. Скорее смог бы всё объяснить, когда Кито остынет и будет готова к разговору. Даже если он изначально не питал сильной привязанности, сопровождая свои действия уловкой собственной обаятельности, он всё равно прекрасно понимал, что не лучше своего русского знакомого. Он снова сделал шаг навстречу, подходя и касаясь её плеча. Через такое лёгкое прикосновение можно было ощутить, как прямо сейчас она тряслась от напряжения. Ожидаемых слёз не было слышно — возникало ощущение, что Ай и вовсе задержала дыхание. — Многие из агентства в курсе о моём прошлом в рядах мафии, не буду отнекиваться. — Именно поэтому ты защищал того подрывника — потому что он из «своих»? Тяжело выдохнул: объяснение сейчас было бы полностью бесполезным занятием. — Нет, всё не так. Послушай, люди умирают. Да, в этом нет ничего прекрасного, но и удивительного в этом мало. Для него это был факт, а для неё последней каплей, окончательно прервавшей последние попытки самоконтроля. — Не прикасайся. Послушал. — Как успокоишься, мы обязательно это обсудим. Ответа на его слова не последовало — лишь удаляющиеся шаги и грубый хлопок двери. * Сейчас Кито лучше предпочла бы уйти домой. Не хотелось никакой встречи с незнакомцем или же возвращения в офис. Тем не менее приходилось лениво переставлять ноги, направляясь к точке встречи. От одной мысли, что по пути может встретиться кто-то из ВДА, она недовольно поморщилась, искренне надеясь на то, что никому не приспичит спуститься в магазин. «Надоело. Как же всё надоело». В какой-то степени ей думалось, что всё это было настолько бредово, что вот-вот явится тот кто, скажет: «Снято». В это больше верилось, нежели в то, что её все это время мог обманывать врач, а Осаму грамотно отвлекал её своим обаянием. Самое противное, что это работало. Все эти его шутки, довольная привлекательная улыбка, случайные прикосновения. Безусловно, случившееся на крыше заставило её тело пылать изнутри, но последующий диалог сработал словно пощёчина. Принуждая задуматься, а действительно ли в этом всём был смысл. Напротив продуктового магазинчика стоял единственный человек. Высокий мужчина в сером свитере и брюках. Казалось, он что-то увлечённо изучал в своём телефоне. И по мере приближения к нему, Ай всё больше ощущала их разницу в росте, становилось немного некомфортно. Было в нём что-то странное, мрачное, но Кито сослала это на своё общее состояние. После всего услышанного было сложно воспринимать слова кого-либо за чистую монету. Стоило ему только увидеть её, как лицо начало меняться. Мужчина сразу же убрал телефон в карман, выпрямляя осанку. Засуетившись, он даже оттянул края свитера ниже, чтобы выравнять все складки. Ему хотелось максимально выгодно показать себя, то, как он изменился за эти годы. Однако девушка встретила его усталым взглядом знакомых чёрных глаз. Всё такая же маленькая по сравнению с ним, хотя, возможно это именно он был слишком высоким. — Прошу прощения за свою задержку, на то были личные причины, — она отвела взгляд в сторону, заправляя выбившуюся прядь светлых волос за ухо. — Давайте отойдём отсюда. За поворотом есть закоулок с лавочками. Перспектива диалога в таком месте была нелепой, но логичной. Так вероятность того, что они могут попасться на глаза кому-то знакомому, была маленькой. Даже при том, что рядом находилось общежитие сотрудников ВДА. Мужчина кивнул, соглашаясь, заправляя руки в карманы. Кинг сомневался, но держал тишину. И был благодарен тому, что мог смотреть на неё сверху вниз, подмечая новый стиль одежды подруги. «Мои глаза не смогут тебя забыть, Кито», — и этой мысли он улыбнулся, кратко придаваясь прошедшим воспоминаниям. Только они зашли в нужный переулок, девушка села первой. Будь её состояние обычным, она бы не позволила себе такой наглости. Следовало нормально поздороваться, спросить относительно плана встречи. Но всё, что она хотела сделать — это сесть и устало прижаться спиной к стене бетонной оградки. Почувствовать контраст от прохлады и принять череду мурашек по телу. — Столько времени прошло, — Стивен решил начать диалог даже при том, что слова давались тяжело. Как же он сейчас был благодарен Достоевскому за такую невероятную возможность. Он ведь не соврал, встреча действительно состоялась в этот же день. Буквально несколько часов назад он не мог поверить собственным глазам. — Прошу прощения за такое своё состояние, моё поведение неподобающее, — Ай открыла глаза, несколько секунд назад бывшие закрытыми, и испытала мимолётное чувство покоя. — Могу я узнать ваше имя? — Что? — Я пойму, если господин Китамура попросил вас держать это в тайне. — Она не заметила, как проявилось привычное обращение к врачу. В действительности она упустила не только это. Мужчина, стоявший перед ней, словно застрял между реальностью и сном. Какое ещё имя? Быть может, он настолько сильно изменился, что просто не признала? — Стивен Кинг, — собственное имя было сказано словно на пробу, с последующим отслеживанием реакции девушки перед ним. Всё, что она сделала — это лишь тяжело выдохнула, смакуя на слуху его имя. Иностранец, ещё один. А ведь сказанное Осаму «реальное» имя врача, Фёдор Достоевский, тоже не говорило о принадлежности к Японии. «Я ведь даже не заметила, как при диалоге перешла на английский». Она поднялась с места, совершая краткий неглубокий поклон уважения, протянув ладонь для рукопожатия. — Ай Кито. «Это шутка какая-то?». Нижнее веко дёрнулось от наплыва нервозности. Стивен по-глупому смотрел на её руку, переводил взгляд на лицо, снова возвращался в исходную точку внимания. И постепенно до него начало доходить. Пока она выжидающе продолжала держать протянутой руку, он собирал пазл в голове. Чувствовал, как изнутри вот-вот вырвется истеричный смех. Чувствовал нотки счастья и победы. Настолько, что хотелось петь, танцевать и смеяться. В реальном же времени он позволил себе лишь широко улыбнуться и с заметной бодростью совершить рукопожатие. Только вот руку не торопился отпускать, перевернул, мягко касаясь губами тыльной стороны её ладони, совершая реверанс перед ней, отставив одну руку за спину. И как же приятно было чувствовать эту маленькую по сравнению с собственной руку Кито, позволить чему-то маниакальному возрадоваться глубоко внутри. — Рад знакомству, мисс, — он одарил её своей широкой обаятельной улыбкой, поднимая взгляд серых глаз и смотря на то, как меняется её выражение лица. Видимо, ей польстило подобное обращение. Всё же он постарался взять себя в руки: у него была определенная задача. Договор с тем русским был заключён на полной взаимопомощи. Пока Фёдор помогает ему, Кинг делает всё то, что он скажет. Хотелось выкрасть её внимание и время для того, чтобы в полной мере вкусить радость и прилив восторга. Его трясло изнутри, возбуждённый мозг буквально сходил с ума. Вдох-выдох. Шаг назад. Мужчина деловито выпрямился, поправляя свои очки на переносице и пряча руки за спину. Статность ему не шла. — Мне было велено передать вам, что с господином всё в порядке. Более того, он собирается связаться с вами в ближайшее время. Ай Кито задумалась, в её взгляде чётко читалась усталость, и где-то глубоко в голове проходил процесс переосмысления. Обдумывания и взвешивания всех вариантов. Желание убрать упомянутого назойливого червя, которому Осаму дал название «наивность». Чувство того, что все вокруг лишь пытаются путать, сбивать с толку, раздражало. — Значит с ним всё в порядке, — она подытожила, просовывая руку в карман. Действительно, подаренный антистресс теперь уже являлся брелоком на телефоне. Закопошилась пальцами, пытаясь развязать маленький узелок. Стивен всё это время непонимающе следил за её действиями. — Передайте это ему. Кинг не совсем понимал роль того предмета, который она ему протянула. Обычная маленькая плюшевая мышка белого цвета. — Прощайте, Стивен. Кито вовсе не собиралась продолжать диалог с последователем. Всё, что ему оставалось — это смотреть на то, как удаляется её силуэт. Дежавю. Такое ведь было, не раз и не два, ему постоянно приходилось наблюдать за тем, как она уходила. Только в этот раз он обратил внимание на второй силуэт, который буквально ждал саму девушку. «Опять твоя бездушная кукла», — так он мысленно отозвался, но реальность его пресекла. Та копия, которая ранее напоминала больше ходячий манекен, сейчас смотрела не в пустоту, а прямо на него. Да так, что стало не по себе. Взгляд ненависти и осуждения, живой взгляд. Ему не хотелось в это верить, потому мужчина несколько раз проморгался, а после силуэт исчез. Он нервно сжал переданный предмет и грубо пихнул его в свой карман. В любом случае его задача выполнена. Кинг едва успел повернуться, как тут же услышал чужой смех. — Что есть любовь? Безумье от угара, игра огнём, ведущая к пожару, — цитата лилась из уст говорящего на непривычном для Стивена русском языке, от непонимания стало некомфортно. Театрал, в эксцентричной одежде и с больно противной широкой улыбкой. Гоголь появился не полностью, лишь верхняя часть его тела неестественно выглядывала из желтоватого портала. При том диалоге Фёдор дал способности название Шинель. Николай буквально смеялся над ним или же над всей ситуацией, держа на середине свою длинную косу из белых волос, раскручивая её. — Нам пора отправляться, Ромео, сейчас тут станет жарко, — он вытянулся, приближаясь к иностранцу. Один глаз, не скрытый бубновой картой, хитро сузился. — Ты ведь не хочешь превратиться в жареный окорок, Ворон. Новая кличка ему совершенно не нравилась, но стоило смолчать. Даже при том, что договор строится исключительно между ним и Достоевским, ему ясно дали понять: Николай Гоголь — его прямой помощник и друг. — Да, отправляемся, — как же прекрасно было, что театрал знал английский язык. Японский Кинг не знал и даже не собирался забивать себе этим голову. Мужчина наигранно попытался растянуть владения собственной способности, делая это то руками, то появившейся ногой. — Ну и дылда же ты, залезай. * — Это точно поможет? — Кенджи суетливо перемещался по кругу. — Куникида-сан, вам не больно? — Терпимо, я справлюсь, — мужчина несколько раз дёрнулся для проверки своих оков. Странно было чувствовать себя связанным цепями своими же коллегами. Он не возражал, приняв краткое объяснение того, что сейчас происходит. Когда он узнал о наличии метки на своей шее, не было больше сомнений в том, к кому следует обратиться с этим вопросом. И стоило ему только показаться Осаму с этим, как они немедленно отправились к остальным. — На случай, если ты вырвешься, с тобой рядом будет Кенджи, — Дазай говорил серьёзно, хотя желание пошутить над напарником преобладало. — Где ты был до этого? Йосано, стоявшая рядом, нахмурились, скрестив руки на груди. — Я попросила его сходить в магазин. В его голове с самого начала начали формироваться теории о том, как Доппо мог перехватить на себя проклятье. Само свободное расхаживание Кью по городу изначально было безрассудным. Словно Огай Мори выкрикнул Гильдии: «Берите, но вернёте к вечеру». И, по его мнению, только идиот не догадался бы использовать этого ребёнка и его дар. Наличие в Гильдии эспера, способного связать весь город своей способностью лозы, уже само по себе было значительным преимуществом; не хватало только ещё одного дара. С улицы раздался мерзкий визг шин и звук столкновения, что повлекло за собой череду криков зевак. В последующем раздался и взрыв, а после ещё один. Все присутствующие в комнате напряглись, а фермер побежал к окнам. — Там люди нападают друг на друга! — Дазай, начинается! — доктор подскочила к связанному на стуле Доппо, придерживая его лицо. Из глаз сидящего стекали кровавые полосы, наполняя ранее светлые белки глаз, заливая их; видеть это было, мягко говоря, неприятно. — Я проверю остальных, а после вернусь к директору — его нужно обезопасить. Ожидаемо, всё пошло ровно так, как он предположил в своей голове. Связать весь город безумством? Гильдия совсем отчаялась? Осаму на несколько секунд завис, наблюдая за тем, как Доппо постепенно теряет последние крупицы здравомыслия, как постепенно уходит в себя и смотрит стеклянным взглядом. На лбу Куникиды начали проступать напряжённые вены. В кармане сидящего Доппо звонил телефон, от чего блондин среагировал на это, как на раздражитель, начав биться, будучи связанным, прямо в цепях. И будь он сейчас вменяемым, точно бы начал ворчать на тему того, что идеально выглаженная униформа помнётся, а, что ещё хуже, порвётся. — Сиди смирно, — Осаму без страха перед чужим безумием шагнул к нему. Касаясь его кармана с предельной осторожностью, прощупывая телефон и вытаскивая. — Харуно? — Ай! Где Ай?! Мы не можем досчитаться в офисе только её! На лице брюнета проявилось неподдельное ошеломление. Он был уверен, что девушка после их диалога отправилась обратно в офис. По спине неприятно пробежали мурашки. — Оставайтесь в офисе, я отправлюсь за ней! — телефон Доппо в спешке был отброшен в сторону Кенджи, который ловко его поймал. — Что бы он ни говорил, не смей отпускать его до исчезновения метки! А теперь оставалось бежать, действовать быстро и максимально обдуманно. Если все, кто находился в здании целы, вывод о том, что основной эпицентр заражения на улице, напрашивался сам по себе. На крыше её быть не могло — сразу после появления Куникиды они спустились на этаж ниже. А если все провели пересчёт сотрудников, значит и в самом здании её нет. Клерки наверняка пытались дозвониться, значит и на связь не вышла. Спускаясь по лестнице, он ловко запрыгивал на перила, умудряясь перепрыгнуть несколько пролётов. Тратить время на ожидание лифта было бессмысленно. Должная физическая подготовка из прошлого пришлась весьма кстати. В кафе на первом этаже девушки не было. — Уходите наверх и заприте двери! — команда испуганным людям в кафе была отдана резко и без запинки. Отсчёт времени шел на секунды. Выбежав на улицу, он быстро огляделся. Все буквально начинали сходить с ума. Друг на друга нападали и мужчины и женщины; водители не могли справиться с управлением, где-то раздавались выстрелы. Город начал пылать — так же, как и сердца испуганных жителей. Все, кто не был заражён, пытались спастись, убежать, но даже так были те, кто буквально запрыгивал на них, словно разъярённые звери. — Чёрт, — Осаму оглядывался по сторонам в поисках знакомого силуэта, пытаясь найти в ряду безумцев лишь одного человека. Откуда-то снизу раздалось короткое размеренное мяуканье, что сразу привлекло его внимание. — Вы вовремя, — на его лице появилась ухмылка. Раз уж знакомый трёхцветный кот тут, значит он приведёт его к Кито. — Ведите. И он повёл. Кот, подобно человеку, кивнул и ринулся за поворот, ловко петляя между прохожими. Осаму бежал следом, стараясь вовсе не оглядываться. Помогать людям не было смысла — только лишняя трата времени. В любом случае Мафия так же должна была среагировать, и совсем скоро заполнит улицы города для того, чтобы обезопасить в первую очередь себя. Он успел увернуться от нападающего, что бежал на него с ножом, ловко пригнувшись и сделав рывок ногой, пнув безумца в спину. Второй, бежавший следом, был также обезврежен, но в этот раз выпадом за его тыл, ударом ногой в сгиб колена, отчего безумец пал на землю, мгновенно потеряв точку опоры. Только пока тот пытался резко вскочить и продолжить атаку, Осаму уже на несколько метров удалился вперёд, следуя за котом. Кито стало видно только когда они прибежали к общежитию. — Ай! — он окликнул её ещё в тот момент, когда перепрыгивал запертую оградку во дворе. Лучше уж было оставить её закрытой, чтобы была возможность выиграть время на случай нападения безумцев. Услышав знакомый голос, девушка, сидящая под деревом, сразу среагировала. Увидеть его в полной мере она не могла — всё перед глазами плыло и приобретало алый оттенок от кровавых слёз. Ей было страшно, само непонимание происходящего только усугубляло всё. Разум накрывало со всех сторон, начинали мерещиться голоса. Проклятая метка, что нашла себе место на щеке, больно щипала. — Помоги, пожалуйста, помоги мне, — голос стал хриплым от первых криков безумия. Она попыталась встать с земли, только для неё это было обычным движением, а в действительности всё было иначе. Под действием проклятья выпад вперёд оказался резким, сравнимым с выпадом спущенной с цепи разъярённой собаки. Осаму едва успел увернуться, прямо на ходу вытаскивая руку из уже ненужного гипса, откидывая его в сторону. Вернётся за ним позже. Оказавшись за её спиной, мужчина шустро перехватил обе её руки, заводя за спину. Пришлось удерживать одной рукой, а второй обхватить за грудную клетку. Он раздражённо цыкнул от укола боли, прошедшейся по, казалось бы, зажившей после аварии сломанной руке. — Отпусти! — ранее приятный мелодичный голос приобрёл слегка безумные, более хриплые интонации. Она пыталась извиваться и вылезти из хватки. — Терпи, Кито! Осаму вместе с ней развернулся в сторону комнат; где-то на первом этаже должна была быть кладовая. Вот оно! — Я смогу снять проклятье только на несколько минут, — после этих слов мужчина поднял руку выше, хватаясь голой ладонью за женскую шею. Не сдавливая, стараясь быть максимально осторожным, чтобы не вызвать вопросов. Кито прокашлялась, но лишь временно начала приходить в себя. Собственные слёзы смешивались с кровавым следом, стекали по подбородку и пачкали алыми разводами чужие бинты и блузку. — Помоги… — Я это и пытаюсь сделать, идём. Положение он менять не стал, лишь продолжал удерживать перед собой с заведёнными руками; повёл в сторону кладовой. Внутри было темно, но лишь из маленького окошка наверху доносился солнечный свет, смешиваясь с блестящими частичками пыли. Обычно тут хранились садовые принадлежности Кенджи, коробки и прочая ерунда. Оставив Кито на полу, он быстро принялся искать что-то похожее на верёвку. Удалось найти лишь садовый тканевый шланг. Подойдёт. Ай не понимала, но старалась уследить за его действиями. — Что происходит? Мне страшно, что со мной? — девушка только сильнее забилась в углу, поджимая к себе ноги. — Развернись. Несмотря на случившееся на крыше, всё, что происходило сейчас, заботило куда больше. И пока Осаму был единственным человеком который мог помочь и что-то объяснить, Ай не находила в себе желания ослушаться. — Проклятье Кью, нужно просто переждать, в городе тоже опасно, — мысли путались, но Дазай пытался максимально кратко всё объяснить. Наматывал петли на кисти её рук, понимая, что от этого мало приятного. Девушка несколько раз дёрнулась от болезненных ощущений в сдавленных руках. Осаму же затягивал как можно туже, принимаясь обвивать оставшуюся длину вокруг прижатых к груди ног, затягивая всё сильнее в надежде, что это в полной мере сможет выдержать следующую волну безумия, когда он уйдёт. Кито всхлипывала, склонив голову. От прошлых аккуратных прядей светлых волос не осталось и следа, а белая блузка уже имела на себе несколько пятен крови, смешанной с грязью. — Мне больно, — жалобным тоном канючила Кито, пытаясь хоть как-то провернуть кисть руки, чтобы сбавить напряжение. — Знаю, но может быть ещё хуже, если ты останешься свободной. — Почему ты это делаешь? Я могу навредить? Что за голоса вокруг?! Закончив связывать её, Осаму, словно не слушая, занялся тем, чтобы разместить перевязанную девушку в углу. Оставалось судорожно обойти всю комнату, чтобы вынести все возможные острые предметы. Она повторяла эти вопросы раз за разом, приходя к новой волне безумия, когда из-за отсутствия близости обнулителя метка по новой начала проявляться на её щеке. В ушах раздавался мерзкий свист, сдавливая до боли виски и барабанные перепонки. Казалось, ещё немного, и мозг взорвётся изнутри от давления. В отличии с такого же состояния Доппо, видеть Кито было ещё сложнее. Осаму чувствовал ощутимый укол совести за то, что просто невозможно было поступить иначе. Не всесильный, даже при такой-то способности. Перед уходом Осаму решил присесть перед ней на корточки. Достал из кармана платок, осторожно коснулся кровавых слёз, пытаясь стереть их с лица девушки. Её глаза всё сильнее наполнялись кровью, по итогу полностью окрашивая белок и радужку. Дазай подметил про себя, насколько же омерзительно смотрится это клеймо проклятья на красивых чертах лица. — Отпусти, мне больно… Одной рукой касаясь щеки, дабы ещё ненадолго сбавить действие дара Кью, беглым взглядом прошёлся по испуганному лицу. — Мне нужно идти. Услышав это, Кито издала короткий крик, всеми оставшимися силами пытаясь вырваться, дёрнуться вперёд. — Нет! Не уходи! Я с ума схожу! Пожалуйста! Подобные слова он ожидал, прекрасно понимая, насколько обостряются все эмоции у тех, кто подвергается проклятью. Понимая, что стоит ему только покинуть кладовую, как Кито начнёт видеть перед собой не только его силуэт. Могло быть что угодно. Жертва будет листать и листать собственную память в поисках максимально травмирующих лиц. Только вот сделать он ничего не мог. Даже если и решится остаться и просидеть здесь, то от города не останется ничего. Только в его теле крылась сила, способная уничтожить действие куклы. Во всех других случаях итог был один: безумная кукла приводила меченных к смерти, и только потом утихала. От самого себя было мерзко, оставалось только осуждать себя за то, что в целом ещё тратит время на подобные вещи. И волна здравомыслия медленно, но верно пришла в его голову. Мужчина закрыл глаза, выдохнул и снова взглянул в глаза сидящей, смиряя её холодным взглядом, полным осознания. Кито замолчала. — Нет… Он несколько секунд обдумывал последующие действия, сжимая и разжимая кулаки. Дальше всё произошло быстро, заученно и без какой-либо ошибки. Резкий удар ребром ладони по блуждающему нерву на шее, и тело Кито постепенно начало успокаиваться, а после голова смиренно опустилась. Оставить её в бессознательном состоянии было более верным решением и могло помочь выиграть хоть какое-то время. * Сознание приходило рвано. Словно всё твоё существо первоначально разорвали на мелкие частицы, а в последующем неуклюже собирали в единую страницу. А вместо тех частиц, что не доставало, заполняло тёмное существо. Возможно ли вообще прочитать текст, где спустя большое количество изменений извне оставались лишь рваные куски?.. Всё тело болело и вовсе не из-за причины утяжки. Боль брала своё начало из груди, проходя словно током повсюду. Со всех сторон слышались крики с улицы, взрывы, мольбы о помощи и стрельба. — Вставай… Голос был незнаком, будто прошедший обработку. Он был сравним со скрежетом метала. Мерзко. Тело не хотело слушаться, а пылающая от метки щека принуждала максимально стиснуть челюсть. Больно. Сердце, что, кажется, вырвется сейчас из груди. Страшно. Открыть глаза удалось, осматривая всё вокруг сквозь кровавую пелену. Она наблюдала за тем, как повсюду шныряют неразличимые силуэты. Они кружили рядом, безостановочно разговаривали. И это было причиной раздражающего гула. С этим наедине её решили оставить? За что? Принять жестокую кару за собственные ошибки? Какие именно? Сознание покидало её, пробуждая чувство ярости внутри. Хотелось разорвать тело собственными руками, дабы высвободить таившуюся внутри злость. Она не отдавала себе полный отчёт в том, что сознание порабощено проклятьем. Постепенно голоса становились различимыми — и уж лучше бы этого не происходило. Их смех и крики смешивались воедино. Насмешки? Кито яростно сжала челюсть, чувствуя, как рот наполнен кровью. Вкус был не самый лучший. Сплюнув кровь, смешавшуюся с собственной слюной, она подалась вперёд, одаривая каждого присутствующего чистой ненавистью во взгляде. Руки были, как и тело, всё ещё связаны многочисленными узлами. — Сура… Даже свой голос казался чьим-то чужим. Она ещё раз попробовала избавиться от новой порции крови во рту. Ай подняла голову, смотря вперёд, и вместо ожидаемой темноты и силуэтов пространство вокруг приобрело алые оттенки освещения. Нечто высокое стояло прямо перед ней. Оно определённо что-то держало; потребовалось немалое усилие, чтобы рассмотреть. Кровавая пелена перед глазами начала постепенно пропадать. Этот человек тяжело дышал, словно пробежал не один километр. Кито усмехнулась, постепенно переходя на смех сумасшедшего человека. А тот, кто стоял впереди, начал кричать, занося руку, удерживающую металлическую трубу, за спину, делая замах. Ожидаемого удара не последовало, силуэт растворился. Звон в ушах сменился на ритм, отбиваемый сердцем. — Сура! — она крикнула более властно, более громко и хрипло. Ответа не было вовсе, и это послужило девушке напоминанием о том, что она находится одна. — Осаму! Плеча коснулись со спины, и она обернулась. Вместо ожидаемой стены там было бесконечное пустое пространство и привычный образ детектива. Вместо знакомых черт лица всё было зачеркнуто, но вот ухмылку было видно лучше всего. Довольную, пьянящую и в то же время страшную. А после — смех, что перешёл на животную манеру, словно это был вовсе не человек, а гиена. — Прошу тебя, помоги мне! Помоги мне, чёрт возьми! В груди детектива начало проявляться широкое и густое пятно крови, а после когти. Длинные, чёрные, буквально пробившие грудную клетку изнутри. Рёбра Осаму хрустнули, податливо разходясь в стороны, пропуская то, что рвалось наружу. В этот момент Кито испуганно пыталась понять происходящее, пока не начало подступать нарастающее чувство тошноты. Хватило смелости отвернуться от всего этого. — Сура, пожалуйста! На этот раз её крик услышали. Всё снова изменилось — снова вернулась тьма и кровавая пелена перед глазами. — Помоги… Она хрипло произнесла лишь одну фразу, прежде чем тело пронзило током. Если бы только не связанное состояние, сдерживающее судороги, Ай бы забилась в конвульсиях, пытаясь прекратить это. Прекратить чувство того, что каждая кость в её теле словно ломается поочерёдно. Её крик был громким, переходящим в животный болезненный вой. Казалось, ещё немного, и голосовые связки разорвутся и заставят замолчать навсегда, потеряв эту прекрасную возможность голоса. Всё прекратилось резко. Так же, как и ощущение связанного тела. Все узлы были разорваны. Девушка устало вытянула ноги вперёд, размяла плечи и шею. Каждое движение сопровождалось хрустом. Ненависть. Ярость. Поднявшись на ноги, она сделала несколько попыток наладить своё дыхание. Щека с меткой горела, жгла кожу. Хотелось сорвать это, стереть, избавиться от этого участка кожи. Кито вцепилась ногтями в собственную щёку, пытаясь расчесать. — Почему ты смотришь на меня так, Ай?! Почему ты ненавидишь меня сейчас?! Невозможно было понять кому именно принадлежит голос, так же как и найти источник шума. Это сидело внутри, в ушах и мозгу. Словно паразит, что каким-то образом пробрался в уши и мерзко копошился внутри. Раздражало. — Этого можно было избежать! Ты сама виновата! Невыносимо. Она пыталась отмахнуться от голоса, что заполнял кладовую, хватаясь за первые попавшиеся предметы, швыряя их. Садовый горшок столкнулся с каменной стеной, распадаясь на неравные куски пластика. Невидимый удар пришёлся прямо в щёку кулаком, отчего лицо девушки резко отвернулось в сторону. Страшно не было. Раздражало. Бесило. Выбраться. — Так ты от меня хотел всех обезопасить, да?! Что я сделала такого?! Почему вы всем своим никчёмным ВДА решили меня запереть! — оставалось только кричать. Яростно избивая металлическую дверь, разбивая кулаки в кровь. Ударяя снова и снова, пытаясь расцарапать, срывая ногти. До тех пор, пока удары по двери не начали соскальзывать — слишком влажной от крови стала её поверхности. Она несколько раз попыталась отойти в сторону и с разбега ударить плечом. Кричать, снова кричать — настолько яростно, чтобы каждый, кто смеётся сейчас по ту сторону двери, услышал. — Выпусти меня, чёртов Осаму! Раздался щелчок, и дверь открылась. Никого за ней не было — лишь едва уловимый кусок белой ткани, что можно было заметить перед тем, как открывший убежал в другую сторону. Больной разум под действием проклятья пробудил приятное чувство азарта. — Догонялки? Кито залилась смехом, оглядывая по сторонам. Во дворе общежития никого не было. Хотя видимость в любом случае была плохая из-за алой пелены. Удаляющийся силуэт остановился, дразняще размахивая рукой в воздухе. Резкий укол боли пришёлся в голову, заставляя снова стиснуть зубы и схватиться за виски. Снова этот мерзкий свист в ушах и горящая от метки щека. Подняв окровавленный взгляд, Кито шокировано остановилась. Вдалеке виднелся мужчина в белом лабораторном халате и ярком шарфе. — Подрывник мафии… Он смеялся, дразнил, крутился вокруг себя. Провоцировал. — Убью! «Догони его, я с тобой», — голос своей копии дублироваться эхом, исходя изнутри. И Кито поняла то, насколько всё прекрасно сложилось. Сура здесь, снова рядом, как и всегда. Только теперь где-то внутри, приумножая её физические способности, приумножая всю ярость. Слияние. Ах, видели бы её сейчас детективы! Что? Уже не такая слабая и беззащитная?! Снова смех, истеричный и звонкий. Вот оно, счастье проклятья куклы, всепоглощающая ярость и прилив сил! Погоня началась, у той самой кладовой, где её заперли. Оставалось только бежать вслед за удаляющимся подрывником. Это совершенно точно он — тот, кто был в деле, которое от неё пытались спрятать. Он значительно опережал, бежал и даже умудрялся резво прыгать через оградки, отскакивая от лавочек, расставленных по аллее. Бежать, не обращая внимания на всё происходящее. Не замечая того, что все шумы, доступные в кладовой, стали ещё громче. Оббегать каждого, кто попадался на пути, отмахиваясь, уклоняясь. Ведя в сторону жилых домов, подрывник несколько раз оборачивался и смеялся. А Кито бежала, несколько раз падая и ударяясь, но снова поднимаясь на ноги и продолжая погоню. Кто-то кричал прямо вслед, но оборачиваться не было смысла. Не пугали выстрелы, доносящиеся со всех стороны; не пугали израненные и побитые тела, которые периодически приходилось перепрыгивать, а порой и вовсе наступать. Ещё немного… Они остановились лишь на несколько секунд. Эта остановка позволила переглянуться и залиться смехом. Подрывник веселился, насмехался. Мужчина встал, расставив ноги, и поднял руки, театрально раскачиваясь из стороны в сторону, с ноги на ногу. Кито наблюдала за тем, как искажается от смеха его лицо. — Где твои бомбы, которыми ты убил моего отца?! Давай! Кинь в меня! Преследуемый только сильнее расхохотался. — Дома забыл! Кито разъярённо прокричала, отдаваясь безумию, что подарило ей это проклятье. Погоня продолжилась, завершившись в каком-то переулке. Вот он, победный тупик для девушки и параллельно обозначающий проигрыш для подрывника. Он испуганно повернулся лицом, и… — Стоять! Преследуемый исчез, словно растворяясь. Стоило остановиться и прийти в себя, как тело пронзила новая волна невыносимой боли. Снова этот прошибающий тело ток, снова рвало изнутри. Она пыталась кричать, хвататься за голову, цепляясь пальцами за волосы. — Больно! Чёрт возьми, больно! И снова этот импульс, от которого резко пробило слабостью, принуждая упасть на землю. Казалось, тело потеряло большую часть себя, нутро вырвалось наружу и готово было сбежать куда подальше. Звуки вокруг становились всё тише, перед глазами плыло. Собственных слёз боли становилось больше, нежели выступающих кровавых, постепенно стирались уже высохшие следы. Кито пыталась встать с земли, но это давалось невероятно тяжело. — Мне больно… прекратите… убейте. Остаток ярости проклятья спадал постепенно, снимая свой собственный эффект анестезии, давая прочувствовать не только трезвость приходящего разума, но и все увечья. Приступ тошноты резко подступил к горлу, принуждая девушку схватиться ладонью и зажать себе рот. Приближающиеся шаги уже не волновали, не было элементарных сил поднять голову. — Всё будет хорошо, — он говорил расслабленно, сопровождая свой гармоничный ровный тембр беззлобной полуулыбкой. Присаживаясь на корточках так, чтобы можно было поудобнее приподнять обессиленное тело ранее беснующейся Кито, накидывая на неё своё длинное чёрное пальто. Мех воротника местами сразу же принял алый оттенок. Подхватив под спину и сгиб коленей, взял уже бессознательное тело на руки. Верный помощник и друг уже стоял за спиной, держа Шинель раскрытой. Шуток не было, Гоголь уже достаточно набегался и усмирил пылкость своего экстравагантного характера.