С — значит спасайся

И ты вздрагиваешь, на мгновение задерживая дыхание, когда тяжёлая ладонь осторожно опускается на спину. Периферийным зрением замечаешь, как с пильной цепи капают густеющие багровые капли. Подобное сочетание трепетной нежности и смертельной опасности порождает в груди противоречивые чувства, но ты твёрдо уверена в одном — ты плотно подсела на эту гремучую смесь. От одной только мысли о том, что ты пользуешься милостью человека, страшащего всю округу, по телу пробегают мурашки. В его руках ты и сама чувствуешь себя всесильной. — Томас Браун Хьюитт, какого чёрта ты опять тут забыл, когда у нас погоня? — обрывает момент блаженного умиротворения знакомый мужской голос. На миг прижимаешься сильнее к чужому — уже такому родному — телу и нехотя отстраняешься, поворачиваясь к офицеру. Судя по всему, полицейский наконец разглядывает в темноте повсеместные брызги крови, покрывающие в том числе и твою одежду, и на секунду вскидывает брови, а затем одобрительно кивает, словно пытаясь извиниться за голословную претензию. — Кто же тогда Вы? — вопросительно смотришь на недоумевающего офицера. — Я до сих пор не удостоилась чести узнать настоящее имя? — Чарли. Поменьше зазнавайся. Тебе просто повезло, что кое-кто, — мужчина переводит взгляд на своего брата, — запал на тебя. Неужели всё настолько очевидно? Поджимаешь губы, чувствуя, как лицо заливается краской, и надеешься, что ночь скроет твою реакцию. И когда тайное становится явным, с каждым новым днём ты всё больше убеждаешься, насколько всесилен ваш дуэт. Твоя обманчивая невинность и его неисчерпаемая сила играет на руку всей семье, но не сулит ничего хорошего тому, кто к ней не принадлежит. Тебе даже не нужно утруждаться заманивать заблудших путников в свои сети — люди сами подъезжают к твоему удачно расположенному дому, чтобы спросить дорогу. Однако ты всё же привносишь изменения в уклад Хьюиттов — ты милосердна в своём отборе и указываешь верный путь тем, кто оказывается достаточно мудр, чтобы соблюдать базовую вежливость. Но когда кто-то демонстрирует хоть долю неуважения, ты не идёшь ему на поводу. Ты идёшь лишь за своим верным спутником, чтобы указать ему на очередную цель. И направляешь наглецов прямиком в логово. Единственное, в чём ты никак не участвуешь — это разделка туш. Ты до сих пор придерживаешься определённых пищевых пристрастий, что нередко служит поводом для шуток у Монти и Чарли. Ты соглашаешься лишь разбирать оставшиеся от вторженцев вещи — тебе доставляет странное удовольствие исследовать по ним истории угасших жизней. Но всё меняет один вечер, когда к тебе наведывается очередная компания пьяных потерявшихся подростков, нарушающих общий покой своими воплями. Среди них оказывается девушка, с которой вы на удивление схожи внешне. И ты чувствуешь, словно смотришь на извращённую версию себя, отчего руки сами тянутся расправиться с позорной копией. И ты заманиваешь доппельгангера в дом, под ложным предлогом направляя её товарищей на поиски офицера полиции, который обязательно им поможет. И ты заводишь с близнецом светскую беседу на тему морали, лишь больше убеждаясь в том, что из похожего у вас лишь лицо. И тогда ты без зазрения совести подходишь к задремавшей жертве, от которой так и несёт перегаром, и заносишь над её шеей подаренный Томасом охотничий нож, под которым так легко расходится плоть. Вместе с вытекающей из чужого тела кровью из тебя уходит всякое напряжение, и ты расслабленно опускаешь плечи, наслаждаясь содеянным. Девушка хрипит, пытаясь зажать слишком глубокую рану, а пузырьки воздуха, выходящие из гортани, издают забавные звуки, и ты усмехаешься, запуская руки в карман чужих джинс. Достаёшь бумажник и открываешь его, цепенея, когда замечаешь содержимое отсека для фотографий. В этот момент ты жалеешь о своём новом пристрастии. На клочке бумаги красовались результаты УЗИ. Однако дело было совсем не в том, что ты перерезала горло беременной девушке, а в том, что ты ошиблась. Вы оказались схожи не только внешностью. Ты, как и она, носишь в чреве зародившуюся жизнь. И ты не знаешь, был ли это секрет в случае доживающей последние минуты незнакомки, но ты точно не собираешься вскрывать свои карты до тех пор, пока это будет возможно. Не знаешь, почему так боишься донести весть до своей новой семьи, в которой из-за тебя скоро будет пополнение. Ты знаешь лишь то, что все будут рады продолжению рода Хьюиттов. И ты сама в том числе.