***
Тэхён двигается достаточно быстро, поэтому мистер Чон то и дело ворчит, требуя от него «не ломиться так в пасть к тиграм!» Но для Тэхёна важно попасть к Матери оборотней именно сегодня, ещё ночью. Он не уверен в своём плане, поэтому спешит изо всех сил, пока весть о его неудаче не дошла до оборотней, пока их можно убедить хоть в чëм-то. Тэхён старается не думать о Чонгуке. Он только надеется, что увидит его живым, а не кучкой пепла. И это снова заставляет его прибавить шаг. Вот и первый оборотень: красивый гордый олень вышел им навстречу и выставил рога. Тэхён встал перед ним, слегка склонив голову, и сказал: — Я тот, в чьих жилах течёт крови Матери оборотней! Я пришёл к ней с миром, с известием и с просьбой. Олень поклонился, развернулся и топнул копытом. Тут же под ноги к нему выбежал лис. Он замахал хвостом перед гостями, и те послушно двинулись следом. Несколько раз Тэхён уловил, как почти незаметно для путников лис сделал несколько петель. В итоге они вышли к реке, рядом с которой, если очень хорошо присмотреться, было несколько жилищ оборотней. Их подвели к самому неприметному. Тэхён встал перед ним на колени и сказал: — Мать оборотней! Я тот, в чьих жилах течёт твоя кровь. Позволь войти к тебе! Из логова раздался очень мелодичный голос: — Входи, Тэхён, воспитанник ведьмоборотня. Юноша вошёл. Перед ним сидела молодая женщина. Она внимательно смотрела на вошедшего, затем предложила Тэхёну сесть напротив, а Чону по левую руку от себя. Все долго молча сидели, рассматривая друг друга. Наконец, Мать заговорила: — Я не ожидала, что у неё получится! Но Ми Сук справилась. Какие новости, Тэхён? — Я запустил сердце вампира. Пока я не знаю результата, но их, оказывается, можно оживлять. Вампиры больше вам не угроза. Мать помолчала, но затем сказала: — Это не новость, Тэхён. Ожил не только вампир, но и все его создания. Оставшиеся создатели недовольны. Это может развязать войну! Тэхён улыбается и говорит: — Мой Собиратель сейчас делает всё, чтобы утихомирить оставшихся кровососов. Если у него получится, вы перестанете обращать людей? Мать встала и прошлась по логову. Это была женщина на вид лет двадцать пяти, очень красивая, высокая и стройная. Чон не сводил с неё глаз, что она сразу приметила и пару раз поправила волосы. Тэхён, подмечая каждое движение Матери, немного удивился. Однако вскоре понял, что и ведьмак тоже стал более молодым и привлекательным, и так сильно похожим на Чонгука, что его собственное сердце перестукнуло. Наконец женщина заговорила: — Тэхён, если бы ты знал, как сложно обратить человека, ты бы даже не просил об этом! Ещё сложнее удержать человека от глупостей! Оборотни рождены, чтобы быть главными в мире зверей! Нам человеческий облик нужен, чтобы договариваться между собой! Мы — вожаки своих стай. Как договориться косуле с тигром, чтобы тот не трогал её потомство? Верно, никак. Но мы в человеческом облике договариваемся между собой, а в зверином — с нашими подопечными. Люди же, просто принимая облик зверя, становятся неуправляемыми! Мы создаём их, чтобы сбивать с толку вампиров, которые охотятся на нас, чтобы искоренить, как собственную отраву. Если вы утихомирите кровососов, то нам ни к чему будет обращать людей. — Я понял, Мать. Гости встали, поклонились и вышли. До рассвета им надо найти ковен, чтобы успеть поговорить с вожаками ведьм. Мистер Чон хмурится и спрашивает: — Тэхён, ты уверен, что ведьмы будут тебя слушать? Тэхён улыбается. — Меня? Нет. Но ведьмоборотня послушают, как миленькие! Вот и поселение ведьм. Их дома облагоустроены лучше, чем у людей. Ведьмы вообще ценят комфорт, а их занятия требуют чистоты и порядка, поэтому в первую очередь ведьмы осваивают заклинания уборки и красоты. Цветы, буйно растущие у каждого дома, не похожи ни на какие, что доводилось видеть Тэхёну прежде! Тэ и мистер Чон вышли на площадку, вокруг которой стояли дома ведьм и почтительно склонили головы. Вскоре к ним стали подходить и ведьмы из поселения. Они шептались между собой, но подойти к пришельцам не решались. Вскоре показался древний ведьмак и спросил: — Что ты здесь делаешь, Тэхён, воспитанник ведьмоборотня? Чон Ган Со? И ты тут? Что ты забыл здесь, предатель чистой крови? Мистер Чон усмехнулся, поднял голову и сказал: — Я спасал сына. Последнего ведьмака из своего рода! Единственного, кто принял мой бесценный дар. Того, о ком говорили предсказатели. Скажи мне, старейшина, ты бы не сделал этого, окажись на моём месте? Старейшина вздëргивает подбородок и надменно говорит: — Я был на твоём месте, Ган Со! Поганое ощущение, согласен! Но создавать этакую мерзость — никогда! Есть множество других путей, по которым можно было бы пройти! Мистер Чон скривил губы и спросил: — А знают ли новые старейшины, куда подевались старые? Когда ты призывал их одного за другим, какие чары использовал, чтобы не было лишних вопросов? Не интересно ли вам, уважаемые, узнать, как так получилось, что почти в один момент ковен оказался обезглавленным? — Замолчи, Чон! — прорычал старейшина. Но теперь заговорили другие: — А ведь верно! Как такое случилось, что все старейшины умерли за полгода? Мистер Чон молчал, давая гневу ведьм разогреться. Старейшина молчал, боясь, что его авторитет будет погублен раз и навсегда! Ган Со, подогретый интересом к Матери оборотней, вдруг сказал так, чтобы услышал каждый: — Спросите у последнего сына старейшины, как он из простого человека превратился в столь сильного ведьмака? Остальные сурово посмотрели на старейшину, ожидая от него объяснений, но тот лишь глаза прикрыл. И из толпы понеслись недовольные крики: — Чем ты лучше Ган Со, старейшина? Сын Чона никогда не трогал нас, а ты, получается… — Переизбрать его! Слишком много страха в последнее время не к нам, а от нас! — Долой старейшину! Чон Ган Со, будеть нашим главой! Мистер Чон слегка отступает, словно совершенно не ожидал подобного исхода. Он смущëнно говорит: — Ну, я даже не знаю… Долгие годы я странствовал, узнавал что-то новое, забывал старое… Учился и ошибался, чтобы научиться… — Так нам это и нужно! — кричали со всех сторон. Чон Ган Со стоял перед своими соплеменниками и радовался, что ни один из них не просит продемонстрировать свои знания и умения! Тэхён так и не вернул ему силу. Поэтому он сказал: — Мы пришли к вам по делу. Выслушайте моего спутника. Потом мы уйдём, а вы обдумайте, как следует: нужен ли вам глава-бродяга? И все опять одобрительно загудели. Решать такой вопрос, конечно, лучше на холодные мысли. И Чон им это напомнил, такой молодец! — Что ты хочешь нам сказать, воспитанник ведьмоборотня? — поинтересовался один из «больше всех голосящих». — Я пришёл рассказать вам, что могу урезонить вампиров. Они не будут вас трогать. Прекратите поднимать мертвецов! Люди не просто боятся, но и ненавидят вас и ваши дела. А это сильно ослабляет вас. Кто-то с вызовом спросил: — Кто ты такой, чтобы мы тебя слушались? Тебя вырастил кровосос! Может, ты и сейчас их защищаешь? Тэхён отыскал глазами говорящего и придавил его своим холодным взглядом. — Ты прав, меня вырастил вампир. Дал мне крышу над головой, еду, которая была не у каждого моего сверстника, обучил меня всем наукам, которые положено знать людям знатного происхождения. А когда я пошёл на обучение к Хосоку, многие знания мне очень пригодились. — А нам какая от этого польза? — снова кричит кто-то из толпы. — А вот такая! — не выдерживает Тэхён. Он одним махом откачивает у всех ведьмаков магию. Испуганные, они заметалась по площади с вопросами: — Как это? Как такое возможно? — Что ты с нами сделал? Верни нам силу! — Твои навыки пришли от кровососа, ты и сам себя ведëшь так же! Тэхён слушает. Он внимательно смотрит за теми, кто говорит. За теми, кто молчит. Кто кривит губы или морщит лоб. Запоминает и снова начинает увещевать: — Я вам не враг. Ваша сила мне нужно для того, чтобы на наше собрание призвать Хосока. Смотрите. Тэ прижимает ладонь голове и прямо в воздухе материализуется ведьмоборотень. Он стоит гордо, держит в руках посох, но плече — шкура волка. Ведьмы сгибаются в поклоне. Хосок требует: — Расскажите, что такого приключилось с вами, что моему воспитаннику пришлось отрывать меня от важных дел? Один из ведьмаков отвечает: — Хосок, твой воспитанник требует прекращать поднимать мëртвых. Но как мы можем защищаться от мертвецов? Мы же станем практически беззащитными! Хосок поднимает руку, призывая к молчанию. Ведьмак замирает и Хосок говорит: — Я сейчас стою рядом с человеком, который четыреста лет был кровососом. В его замке полно людей, которых он создал, но теперь они тоже живы. Вам мало этих доказательств? Парень старается улучшить этот мир, и у него получается. — Но разве это не спровоцирует войну? Вампиры так просто не отдадут своё бессмертие! Хосок внимательно смотрит на говорящего и отвечает: — Разве вы не поняли, кто к вам пришëл? Он и его отец могут по щелчку пальцев развоплотить всех вампиров. Но они этого не делают, добиваясь своих целей другими путями! От вас моему воспитаннику нужно только согласие не поднимать мëртвых. Давайте восстановим баланс в этом мире! Ведьмы склонили головы. Однако один выступил вперёд и спросил: — Хосок, ты знал, как погибли предыдущие старейшины? Ведьмоборотень внимательно посмотрел на говорящего. Затем поискал глазами главу и спросил: — Что за вопросы мне задаёт этот ведьмак? Разве ты не рассказал им, что старейшины принесли себя в жертву? — Всё было не совсем так, — говорит Ган Со. — Я был свидетелем. И его воспоминания вливаются в головы присутствующих… … Ковен Ли всегда был малочисленным. В семьях рождалось мало детей, а с даром и того меньше. В итоге Ли Нам Ëн пришëл к выводу что если его ковен не может взять числом, нужно брать хитростью и силой. Когда его третья жена, наконец, понесла, он замер в ожидании. Долгие столетия его жëны оставались неплодными. Дети без дара давно умерли, не оставив потомства. Поэтому Нам Ëн с нетерпением ждал рождения ребëнка. Когда на свет появился мальчик, Нам Ëн понял, что ребёнок бездарен. Он постарался скрыть это от своих друзей-старейшин. Однако нужно было знакомить сына с людьми. Тогда Нам Ëн решил применить все свои навыки, чтобы скрыть факт рождения в своей семье человека. И ему удалось. Он втайне позвал к себе одного из старейшин и отнял у него дар вместе с жизнью. Так его сын обрëл первую силу. Тогда Ли позвал всех старейшин, те долго пировали, рассматривая дитя и замечая у него явный дар. Когда пришла пора расходиться по домам, последний из гостей вдруг упал, и Ли отнял дар вместе с жизнью и у него. Остальные старейшины погоревали по поводу смерти двоих товарищей, и продолжили заниматься своими делами. Ган Со в те дни был одним из старейшин, но жил не в ковене, а среди людей. До него дошли слухи о рождении в семье Ли сына. Чон бросил руны и увидел, что дитя рождено человеком, но уже дважды наполнилось магией. И погибли двое старейшин. Чон сопоставил факты и принялся наблюдать издалека. Он пытался предупредить своих товарищей, но Ли жил рядом с ними, а он, Чон, уже тогда был почти отступником! Ничего удивительного, что никто его не слушал. В итоге у Ли появился в сыновьях очень сильный ведьмак, а старейшины заменились одни другими. Хосок, поинтересовавшись однажды у оставшегося старейшины, что случилось с остальными, поверил в байку про добровольную жертву, что была принесена во имя сакральных знаний. К тому времени Ган Со стал изгоем, превратив своего сына в вампира. Свидетелей не осталось, и Хосоку пришлось довольствоваться свидетельством Нам Ëна… … Теперь все с осуждением смотрели на старейшину Ли. Тот заносчиво поднял подбородок и сказал: — Я не виноват, что мой предок когда-то давно разозлил одну из ведьм, и она прокляла его, сделав наш род малоплодным. Я дважды проходил церемонию очищения, чтобы снять проклятие: не вышло. Один раз я двести лет жил без магии и дважды по десять лет в теле женщины. Но ни разу от меня не родилось ни одного мага! Что я должен был ещё сделать, Хосок? Ведьмоборотень ответил: — Я не знал, что ты был в таком отчаянии. Но ты же понимаешь, что фактически твой род уже прервался. Чужая магия даст твоему сыну долгую жизнь, но от человека не родятся маги. Ли, ты напрасно погубил остальных. Мы должны осудить тебя. И мы сделаем это, но не сегодня. Сейчас я заключу тебя в заклятие ловушки, а потом твой ковен с тобой разберëтся. Но сейчас вы все должны принять решение: продолжать наполнять этот мир мертвецами или вернуться на своё место — хранителей и помощников? Все снова замолчали, принимая решение. Затем начали опускать голову со словами: «Я согласен!» Затем Тэхён по сигналу Хосока вернул ведьмакам их силу, поклонился, попросил прощения, и собрался уходить. Однако к нему обратился один из старейшин: — Тэхён, воспитанник Хосока, возьми в ученицы мою внучку! Она очень сильная ведьма, но в ковене ей скучно. Ты же можешь многому научиться её. Тэхён, ничего не подозревая, согласился. Обучение — это хорошее занятие. Ему есть, чем поделиться. И вскоре к нему привели юную ведьму, на вид лет шестнадцати. А ещё Тэхён прямо видел, как из неё хлещет упрямство. Но он не собирался заниматься её воспитанием. Он мог подавить её в одну минуту. Поэтому кивнул и пошёл из поселения, даже не оглядываясь. За ним побежала девчонка, а за ней Ган Со. Теперь он спешил домой. Хосок сейчас держит на Джи личину Тэхёна, которую видит только Чонгук. Джи едва согласился подменить его на время своего отсутствия. Но Тэхён всё же видел, как загорелись глаза у бывшего вампира, когда тот понял, что он снова будет рядом с Чонгуком. Чимин орал на друга и говорил, что это — дурацкая идея! Что Джи просто кусок дерьма, который только и ждёт момента отомстить Тэхёну. Что не факт, что он, Джи, не нарушит обещания и не сделает того, чего делать не должен! Тэ всё это понимал. Он знал, что стоит Джи переспать с Чонгуком, как тот больше никого не будет воспринимать, как Тэхёна, даже самого Тэхёна. Но он правда боялся, что Чон не переживëт его исчезновения. И тогда всё будет напрасно! А сейчас он бежал, нëсся к любимому с кучей новостей, которые должны того обрадовать!***
Юнги молился и молился, не переставая. Запершись в своей келье, он не подозревал о том, что происходит в мире. Очнулся он от того, что ему на крышу кто-то бросает камни. Выйдя из укрытия, Мин увидел юного ведьмака, свой личный сорт искушения! Он поджал губы и спросил: — Что тебе нужно, сын мой? Приходи на службу, там поговорим. Чимин смотрел на Юнги, улыбаясь. Он видел, как дрожат руки пастора, вцепившиеся в распятие. Пак видел, какая мощная защита стоит возле кельи инквизитора. Он понимал, как напуган Юнги, но сейчас его срочно нужно было вернуть в их домик. — Юнги, Чонгук запустил сердце, но известие о смерти Тэхёна его сильно подкосило. Он умирает теперь навсегда. И он зовëт тебя. Оторопев от услышанных новостей, Юнги сначала бросается к Чимину, затем назад в келью и, схватив всё необходимое, несëтся к знакомому домику так, что Чимин за ним не успевает. Пастор вбегает в дом, распахивает дверь в комнату Тэхёна, и тут же закрывает её снова. Его искривлëнный рот произносит: — Кто бы сомневался! Не успел Тэхён перейти в иной мир, как ему тут же нашли замену! Чимин бросается в комнату. На постели, обвивая Чона ногами и руками, Джи с наслаждением отдаëтся своему хозяину! Чонгук шепчет: — Тэхён, мой любимый мальчик! Сколько лет я ждал тебя! Этого Чимин не может вынести! Он предупреждал Тэхёна, но тот спешил, уверенный, что нужно действовать срочно! И чего добился? Чонгук теперь всю оставшуюся жизнь будет видеть только Джи! Ох, Тэхён! Как ты мог так ошибиться? Ведь всё остальное рассчитал верно!***
Намджун схватил Джина и утащил его в их комнату. Он не мог представить себе, что теперь будет? Для его сына все старания пошли прахом! Единственное утешение Джуна было в том, что он теперь знает: создания повторяют судьбу создателя! И Чонгук больше не подчиняется ему. Он попробовал остановить его, но парень теперь живой, мертвец ему не указ! Оставшиеся создатели откликнулись на его зов и прибыли к храму, значит, Нам для них до сих пор вожак и власть. Сможет ли он удержать вампиров от войны? Он помнил, как они с Чонгуком метались, урезонивая бунтарей, когда Джин забрал Тэхёна. Тогда он понял, как много сил уходит на покорение каждого! Но если он не может их сдержать, то выход, получается, всего один? Намджун посмотрел на Джина. Тот сказал, что не сможет жить, зная, что его неприкаянная душа мечется по Вселенной. Но что будет, если он, Джин, упокоит его?***
Хосок уныло сидел на кухне и прислушивался к звукам, доносящимся из комнаты Тэ. Парень столько лет хранил верность вампиру, никому не позволял даже смотреть на ложе, на котором спал! А теперь это ложе оскверняется тем, ради кого он столько пережил. Но, кажется, Тэхён это предвидел. Хосок помнил взгляд, которым Тэхён проводил Джи. Он словно с чем-то (или с кем-то) прощался. Хосок тогда приподнял подбородок, интересуясь, в чëм дело, но Тэ только печально улыбнулся и мотнул головой. А потом Чимин орал на них так, что ведьмоборотню пришлось подавить ученика. Тэхён ушёл с его потомком, чтобы вернуть этому миру свет. Но в этом доме его самого ждëт только боль! Ми Сук яростно крошила овощи огромным ножом. Её губы побледнели и вытянулись в одну полоску. Говорить было не о чем! Её сын выполняет своё предназначение, жертвуя собой! Разве можно представить себе, какую боль он сейчас испытает, узнав об измене Чонгука? И что делать, чтобы помочь ему? Эх, были бы у неё силы! — Хосок, — просит ведьма. — дай мне свои силы, я попробую исправить то, что сейчас происходит! — Как? — уныло, совсем не похоже на себя, интересуется маг. — Скажи мне, я сделаю. Ми Сук прищуривается, словно что-то обдумывая, но потом говорит: — У тебя не получится. Чонгук — твоя кровь. Тем более, он знает твою магию по изменению личины. Ты можешь только поделиться со мной магией и не мешать. А я наведу на Джи порчу, которая снимет личину. Хосок с обидой смотрит на женщину. Он ей не доверяет. Но есть средство не позволить ей обмануть его. Он протягивает ведьме руку и спрашивает: — Заключим нерушимый союз? Та сначала отдëргивает руку, но затем протягивает её ведьмаку и спрашивает: — Тебе нужно потомство? — А почему бы нет? — интересуется Хосок. — Ты тратила свои силы на Тэхëна, теперь тоже хочешь ему помочь. Но ты не сможешь контролировать его всю жизнь! Поэтому давай сосредоточимся на появлении в этом мире ещё парочки ведьм? В это время Чимин вводит в кухню бледного Юнги. Хосок понимающе кивает. Но Мин — тот, кто им нужен! — Пастор, — тихо просит он. — Обвенчайте меня с этой… ведьмой! Юнги смотрит на женщину. Что-то в его глазах проясняется, и он спрашивает: — Ты тоже хочешь сочетаться именно с ним, дочь моя? — А Вы видите тут другого кандидата, пастор? Юнги бросает растерянный взгляд на Чимина и тихо говорит: — Нет, конечно! Просто неожиданно это. Вы же постоянно ссорились с… этим господином. — Да, такая я дрянь! Но это не отменяет факта, что Хосок — лучшее, что могло со мной случиться! Юнги начинает светлеть лицом. Он смущëнно смотрит на Пака, тот с интересом на него. Что ж, придëтся им поговорить потом. А пока: — Обвенчай их, пастор! Им же не запрещено? — улыбается Чимин. Прямо на кухне рядом с нарезанными овощами были произнесены слова, скрепляющие этих двоих упрямцев на веки вечные! И тут же, словно по волшебству, Ми Сук расслабляется, её лицо становится более молодым, глаза опускаются. Женщина тихо говорит: — Хосок, я не против стать матерью для твоих детей! Но давай подожди возвращения Тэхëна. Я хочу, чтобы он вернул мне мою магию, чтобы мне не пришлось тратить твою. Хосок стоит, как громом поражëнный. Он не ожидал подобного от этой женщины! Она и впрямь желает не просто ограбить его? Хос подбегает, хватает женщину на руки и начинает кружить её, не замечая сбившихся у уголок Пака и Мина. Те смотрят друг на друга. Внезапно Юнги начинает шептать на ухо Чимину церемонии их собственного бракосочетания. Глаза юного ведьмака расширяются, он быстро говорит: — Да! Да, я согласен! Юнги тихо говорит: — И я согласен! Чимин, ты обманул меня со смертью Тэхёна, но я тебя прощаю. И ещё, мне придётся уйти из священников, ведь я больше не монах. До того дня, прости, мы будем рядом, но не вместе! — Я согласен! Юнги… О таком я даже мечтать не смел! Что привело тебя к такому решению? — Это мой секрет, — нежно улыбается Мин, и ведьмак не выдерживается и накрывает эту улыбку своими губами. — Не помешаю? — звучит весëлый голос Тэхëна. Две целующиеся парочки отшатываются друг от друга. Чимин прикрывает Юнги, который слишком очевидно возбудился. Он почти с ужасом смотрит на вошедшего. Как тот так быстро вернулся? Утро только заявляет свои права, а Тэхён уже тут! И не один, рядом с ним поганец-ведьмак и ведьма-мерзавочка! Прощай спокойная жизнь! Хотя, о чëм он вообще? Из спальни Тэхëна доносится явственно: «Тэхён, мальчик мой сладкий и желанный!» И это невозможно понимать как-то иначе. Тэхён смотрит на Чима растерянно. На лице друга явственно читается: «А я предупреждал!»***
Чонгук нежит столь желанное тело. Ночь прошла, уступив дорогу светлому дню. Тэхён непривычно ласковый и податливый. Он то и дело старается соскользнуть из ласк в полноценное слияние, но Чонгук медлит, смакует, наслаждается. Словно что-то на грани сознания не позволяет перейти черту. Однако Чон, конечно, не железный. Он дважды испачкал простыни, лаская желанное тело, но его мальчик всё никак не мог дойти до точки. Чонгук поражался его выдержке. Если бы они не знал точно, то решил бы, что рядом с ним очень опытный мужчина. Однако этого не может быть! Он снова провёл по плечам юноши и по рукам, обвивающим его шею. Он погладил бëдра, сжимающие его талию. Он приласкал его талию и живот, размышляя над тем, стоит ли помочь своему мальчику? Тот как будто бы готов, но Чонгук помнил, что это из первый раз. Спешить не стоит. Чон уже расцепляет руки и кладёт стройные ноги себе на плечи, как вдруг: — Чонгук, остановись! — слышит он родной голос… от порога! И тут же понимает, что держится своих объятиях Джи! Что этот за фокусы? Чонгук вскакивает, отталкивая от себя бывшего вампира. Тот прикрывает лицо руками и начинает быстро шептать: — Простите меня, хозяин! Умоляю, не гоните меня! Тэхён внимательно следит за парочкой. Он всё же успел! Чонгук больше и не смотрит на своего бывшего любовника. Он видит только его, Тэхёна! Парень разводит руки в стороны, приглашая любимого в свои объятия, и тот бросается к нему, прижимаясь обнажëнным и возбуждëнным телом. Тэхён через плечо Гука смотрит на Джи, и тот убегает, на ходу собирая вещи! Тэ баюкает Гука, словно дитя. «Дитя, — улыбается он. — Лишь бы Чон согласился!» Он кутает любимого в одеяло и толкает назад на постель. Наклоняется к нему и шепчет на ухо: — Собирайся, дорогой. День начался, у нас много дел. И выходит, оставляя Чонгука в полном недоумении. Он ожил и чуть снова не сдох, когда понял, что в мире, где он теперь есть, больше нет его любимого. Он кричал: — Собиратель, забери мою душу! Но раскрытая дверь впустила… Тэхёна! Он бросился к юноше, принялся осыпать его поцелуями, увлекая на кровать, прижал к себе и, наконец, отключился, потому что его бедное ожившее сердце пережило за один день столько, что не каждому дано пережить за год! Проснулся Чон от настойчивых поцелуев, которыми одаривал его любимый. Чонгук был счастлив, но опытность, с которой угождал ему Тэхён, немного огорчала. И это никак не позволяло Чону двигаться дальше. А теперь всё встало на свои места, и он сгорал от стыда: он, Чонгук, почти изменил Тэхёну, хотя тот, как будто, даже не заметил этого. Но как можно было? Ведь он почти… Почти осквернил свои губы, которыми мечтал целовать любимого! Чонгук, как юная девица, впервые отведавшая сладость поцелуя, зарылся лицом в подушку и заскулил: он этого точно не переживëт!***
Тэхён, выйдя из комнаты, прислонился к косяку и отдышался. В глазах его начало светлеть, и он пошёл искать Джи. Того держала юная ведьмочка. — Учитель! — звонко позвала она. — Я так понимаю, Вы его не отпускали? — Верно, — кивает Тэхён ведьме и обращается к беглецу: — Джи, как ты посмел? Я тебя предупреждал, что будет, если он меня не узнает? — Иди в жопу, Тэхён! — кричит Джи. — Мне эта жизнь без него на хрен не нужна! Даже если ты убил бы меня, он всю оставшуюся жизнь носил бы на мою могилу цветы, а за тобой гонялся бы, чтобы изничтожить! Хосок дëрнулся было к нему, но Ми Сук ласково положила ему ладошку на плечо, и ведьмоборотень присмирел. Тэхён поинтересовался: — Значит, не хочешь жить? Хосок, заключи его в ловушку! Пусть живёт и видит нас на протяжении всей человеческой жизни! — Нет! — кричит Джи, — лучше убей меня. — А почему бы нет? — строго говорит Тэхён. Он подходит к Джи, хватает его за горло и пристально смотрит в глаза. Через некоторое время он начинает говорить: — Тебя зовут Джи. Ты — мой преданный слуга, который ценит и уважает меня и моих друзей. А ещё ты влюблëн в мою ученицу и мечтаешь создать с ней семью! Понял? — Да, мой господин! В комнату входит Чонгук. Тэхён продолжает говорить: — Это — мой возлюбленный супруг, которому ты так же предан и сделаешь всё, чтобы он был счастлив. То есть, всеми силами служишь мне и остальным членам нашей семьи! Ты понял? — Да, мой господин. Хосок с ужасом смотрит на то, как Тэхёна буквально уничтожает в человеке одну сущность и заменяет её другой! Но потом понимает, в чëм дело: кровь Тэхёна вернула Джи жизнь, а значит, теперь Тэхён и впрямь его хозяин!***
Джин смотрит на Намджуна. Он должен сам принять решение. Собиратель сделал всё, что мог: он ластился к нему, показывал, насколько они оба желают этого. А ещё он только намекнул на душу, остальное пусть решает сам! Джун замер. Решение даëтся ему с огромным трудом, потому что он решает не только за себя, не только за мëртвых, но и за одного Создателя! Наконец он принимает решение, бухается перед Собирателем на колени и говорит: — Джин-и, любовь моя! Я знаю, что тебе не просто угодить с подарком: тряпки и цацки тебе не нужны, остальное, в том числе и закаты каждого дня, принадлежат тебе и так. Но есть то, что ты можешь получить только тот меня. Прими мою душу! Нам берëт руку Собирателя и словно золотой песок ссыпает ему в ладонь свою душу. Джин быстро достаточно склянку и переносит её в сосуд. Ничего не понимая, Джун смотрит на любимого. — Что происходит, Джин? Почему я не умер? Джин, улыбаясь, объясняет растерянному вампиру: — Нам, ты умер много веков назад! Чтобы ты перестал существовать в этом мире, я должен вернуть твою душу в Источник. Но ведь ты подарил мне её! А подарки не принято отдавать! — всë шире улыбается Джин. — Твоя душа останется со мной на веки вечные, как и ты, бесстыдник! Бросить меня хотел? — О, Джин! Ты приговариваешь меня к самой прекрасной и мучительной казни одновременно, — шепчет Джун, обнимая любимого. Тот тыкается в грудь вампиру и шепчет: — Джун, теперь, когда я — хранитель твоей души, я просто не смогу навредить тебе! Теперь нам можно быть вместе, дорогой! И ещё… Это не точно, но Тэхён уверяет, что теперь, когда мы будем вместе, ты больше не будешь… вампиром и мертвецом. Тэ сказал, что если бы ты сразу, как только выпил мою кровь, доверил бы мне свою душу, то никаких вампиров никогда бы не было! Давай посмотрим, прав ли Тэхён? Собиратель и вампир вместе идут к двери. Всё внимательно наблюдают за двоими. Джин распахивает дверь, выходит и протягивает Намджуну руку. Тот с опаской подносит ладонь к смертоносному лучу и… чувствует живительное тепло. Выбегает на солнце и полной грудью вдыхает прохладный, но уже наполненный светом воздух. За ним следом выбегает Чонгук. Бывшие древние вампиры, взявшись за руки, начинают скакать по саду, как малые дети! На них, обнявшись, смотрят Джин и Тэхён. Из окна кухни за Тэхëном смотрят Хосок и его супруга. Хосок тихо говорит: — И всё же он создан на спасение. Ми, дорогая, должно быть, не такая уж ты всемирная язва, если смогла родить такого славного человека! — Ведьмака, дорогой, — поправляет мужа Ми Сук. — В нëм самом силы… Я ведь грабила его все годы. Когда он вернëт мне мою магию, у него своей останется до фига! И да, я та ещё язва. Но где-то внутри себя, очень глубоко, я очень добрая. Только копать нужно долго и аккуратно, а то там ещё где-то есть нескончаемый источник… злости. — Не промахнуться бы, — целует Хосок жену за ушко. Чимин и Юнги так же стоят вместе. Мин льнëт к супругу, и тот сияет и радуется: наконец, все его страхи позади! Юнги — единственный священник, который может осветить их странные союзы. А без этого у них не будет сил пережить все бури и невзгоды, что встретятся на всех их долгих жизненных путях. Пак с удивлением смотрел на Джи, который ловил взгляд юной ведьмочки. Тэхён, чудо этого мира! Способный убить, кого угодно, пощадил врага и даже подарил ему новую, возможно, более счастливую жизнь. Ведь ведьмочка тоже с интересом посматривает на красивого юношу! Наконец Тэхён говорит: — Чонгук, надо проведать твой гарем. Мистер Чон, Вы идëте с нами. Нужно снять с замка заклятие. Трое покидают домик. Сыну и отцу настолько нечего сказать друг другу, что Тэхён злобно сопит, не желая помогать этим двоим! Хотя, он сам не лучше: ни матери, ни отцу он так ни разу и не сказал ни одного тëплого слова. Добравшись до замка, они едва успевают снять заклятие, как к ним приближается ведьма и говорит: — Глава клана, мы просим Вас вернуться в ковен и возглавить нас!.. Не успевает договорить, как под ноги им выкатывается ëж, обращается в человека и говорит: — Глава клана ведьм, Мать оборотней просит Вас прибыть сегодня к ней на ужин! Ган Со радостно смотрит на детей и интересуется: — Ну, я пойду? Тэхён жмëт ему руку и отдаëт его магию. — Беги. И найди возможность сделать детей! Мать оборотней точно захочет пополнить стаю твоим отпрыском! — смеётся Тэхён. Чонгук и Тэхён входят в замок. Бывшие вампиры опасливо жмутся друг к другу, стараясь избегать солнечных лучей. Однако Тэхён говорит им: — Теперь все вы — живые. Можете быть свободны и идти по своим домам! Чонгук смущëнно смотрит на него и шепчет: — Тэ, здесь многим по триста лет. Им просто некуда идти. К тому же, каждый из них — профессионал в своей деле. Но в этом мире их никто не знает. Давай, не будем выгонять их так сразу. Я клянусь, что кроме тебя в моëм сердце нет места больше никому! Но эти люди не должны страдать из-за того, что когда-то я был ими увлечëн. Тэхён кивает. Конечно. Он разворачивается и бросает Чону через плечо: — Как разберëшься со своим гаремом, так знаешь, где меня искать. Или нет, я пока не уверен, что хочу тут оставаться. И потопал с холма, не оглядываясь. Конечно, он знал, что так будет, но не обязан смотреть на всё это и терпеть!***
Ближе к вечеру Джин предлагает Намджуну призвать создателей и их созданий. Для того, чтобы не подвергать опасности обитателей домика, Джин, Намджун, Хосок, Чимин, Юнги и Тэхён идут к храму. Чонгук ещё не вернулся, и на Тэхёне нет лица. Призыв Намджуна не подействует на Гука. Ну и не надо! Больно хотелось! Пусть хоть всех из своего гарема, хоть всю ночь! Ему-то что? Джин нежно сжимает пальцы младшего и прижимает к себе. Как же хорошо Собиратель понимает Тэхёна! Но всё это нужно пережить! Наконец все вампиры в сборе, все ждут слов Нама. Тот говорит: — У каждого из вас сегодня есть последний шанс: стать человеком или отдать душу Собирателю. Я это уже сделал, у вас нет особого выбора. По толпе пронëсся шëпот. Кто-то сразу прокричал: — Я хочу снова стать человеком! — И я! — И я! Но многие молчали. Кто-то спросил: — Есть ли возможность остаться вампиром? — Есть, — ответил Джин. — Я заберу вашу душу, и вы будете живы, пока не нарушите договора. — Я согласен! — И я! В итоге тех, кто захотел обычную жизнь было чуть больше, чем тех, кто захотел остаться нежитью. Тэ дал Хосоку каплю своей крови, и тот заклинанием увеличил её количество, чтобы хватило всем. В это время Джин забирал души у остальных, сбрасывая им в голову запреты на: смерти, бесконтрольную кормëжку, создание новых вампиров, запугивание друг друга и остальных существ. Любое нарушение приведëт к развоплощению! Ближе к утру уставшие друзья вернулись домой. Все, кто решил стать человеком, заселились во всё местные гостиницы. С завтрашнего дня они начнут искать место в этом мире, но сегодня им нужно отдохнуть! Тэхён вернулся домой и по привычке упал поперёк кровати. И снова чуть не заорал! Рядом с ним лежал стонущий спросонья Чонгук. Он скулил: — Тэ, я теперь смертный! Зачем ты оживил меня, если решил убить? И где тебя носило всю ночь? Тэхён сначала замер, затем обнял такого желанного теперь человека и сказал: — Я снова делал то, чем занимался десять лет назад — уничтожал вампиров! Только теперь я превращал их в людей. И теперь и у меня есть ответственность. Десятки тысяч бывших вампиров забили этот город. Что нам с ними делать? Чонгук прижался к озадаченному Тэхëну и заявил: — Зря что ли мой отец целый глава ведьм? Пусть решает вопрос! Они ведь чего только не умеют! Тэхён, любимый, ты не будешь против, если сегодня мы просто поспим? Тэхён? Но Тэ уже мирно сопел на плече любимого.