***
На протяжении пятницы Казуха ещё несколько раз аккуратно касался темы вечеринки с Итером, но тот моментально пресекал все попытки. Сам Казуха решил идти в любом случае, даже если Скарамучча откажется. Он подумал, что и один хотел хотя бы разок посетить подобное мероприятие. В конце концов Тарталья сказал, что пойдет, а с ним скучно не будет точно. Люмин, узнав, что Казуха будет, крайне обрадовалась и тоже согласилась, что Итер скучный. В школьное время она не раз ходила на разные вечеринки в то время, как Итер сидел за учебниками. Казухе было даже его немного жаль. Он знал, что Итер умный и смог бы поступить вместе с Люмин, даже если бы позволял себе отдыхать. Но он был ботаником и задротом. Если быть честным, Казуха немного узнавал себя. В школе ему ведь даже друзей иметь нельзя было, а речи про какие-то вечеринки совершенно не шло. Скарамучча иногда ходил. У него были свои знакомые и друзья по вечеринкам; когда они сидели на математике, он часто показывал Казухе видео, записанные попьяне. Тогда у Казухи возникали мысли согласиться на тайный побег, но гнет матери всё равно оставался сильнее и побеждал над желанием почувствовать себя свободным. Казуха доучивал аминокислоты, заданные по химии, с огорчением осозновая, что ничего не запоминается. Прошла всего неделя учебы, а его голова уже постоянно болела от мысленной нагрузки, потому мозг отчаянно отказывался запоминать что-либо. В конце концов Казуха сдался и убрал тетрадь. Тут же перед ним возник Тарталья, который как раз и подходил после третьей пары, когда у него почти всегда стояло окно. — Привет, — улыбнулся он, кидая свою черную сумку, на которой был изображен красивый синий кит, на подоконник. Казухе она нравилась. — Не передумал насчёт завтра? Казуха закатил глаза, но без злости и раздражения, а с улыбкой: он знал, что сейчас обрадует Тарталью. — Не поверишь, но передумал. Я буду. — Воу! — воскликнул Тарталья настолько громко, что некоторые студенты даже обернулись в его сторону. — Я очень рад. Это будет нереально круто! — Моя первая вечеринка, — непринужденно пожал плечами Казуха. — Да ладно! — глаза Тартальи шокированно округлились, а потом он нахмурился. — Это ужасно. Теперь мне придется приложить чуть больше усилий, чтобы действительно впечатлить тебя. — У тебя ни разу не возникало мыслей о том, что ты ведешь себя абсолютно не педагогично? — Неа, — сказал Тарталья, совершенно не думая. — Ты идешь со своим другом? Тот, с кем ты сидишь всегда на моих парах, я имею в виду. Казуха отрицательно мотнул головой. После стольких стараний ему даже было по-настоящему обидно, что Итер не идет. — Итер? Он отказался. Это не для него. — Ты должен его уговорить. Каждый должен хотя бы раз сходить на вечеринку. А я уверен, что он не ходил. — Ты прав. Но я пытался — он не в какую. Я думаю, это действительно не для него. Он не такой. — Как ты или он можете знать это, если ни разу не были? Он считает, что надо обязательно выпивать и упарываться? Казуха не смог сдержать улыбки. — Ты процитировал его. Но, если честно, конкретно ты, я думал, этим и занимаешься. — Черт, ну ты прав. Тут уже Казуха рассмеялся, откидываясь на подоконник. С Тартальей было очень легко разговаривать и сегодня даже не хотелось поскорее уйти на занятие от его болтовни. — Можно я попробую с ним поговорить? Казуха скептически посмотрел на Тарталью. — Вряд ли тебя-то он послушает. Я зарекламировал тебя ему в первый день очень плохо, так что он тебя слегка презирает. Но не снижай ему оценки за то, что я рассказал. — Ты не должен настраивать людей против меня! — обиженно воскликнул Тарталья. — Это меня сейчас очень задело. — Чего? — усмехнувшись, спросил Казуха. Тарталья звучал совсем несерьёзно. — Ну, это как-никак мой первый год, и я тоже переживаю. Мне бы не хотелось, чтобы такие хорошие студенты думали обо мне плохо. — Итер бы итак думал о тебе плохо. — В любом случае... где я могу его найти? Казуха не совсем понимал, почему Тарталье так позарез захотелось найти Итера и лично убедить его пойти на вечеринку, но он и не возражал. Возможно, Тарталья умеет убеждать и сможет уговорить Итера, хотя Казуха крайне сомневался, что он вообще будет выслушан. — Я, честно сказать, сам не знаю. У него сейчас должно быть, кажется...он говорил...кажется, математика. Но я не знаю, где она проходит. — Мне достаточно. Спасибо. Тарталья широко улыбнулся, быстро взял сумку и поспешил куда-то. Он всегда резко и спонтанно убегал, но сегодня даже не попрощался. В пятницу вечером Казуха получил последнее сообщение от Скарамуччи, перед тем как тот сел на самолет. Он приезжал рано утром в субботу. Казуха говорил, что может его встретить, однако Скарамучча отказался по той причине, что будет с мамой. Казуха заснул пораньше, чтобы точно проснуться и встретить Скарамуччу, ведь занятий в эту субботу не было, а проспать долгожданный приезд друга никак не хотелось. От предвкушения сон выдался некрепким и обрывистым. Казуха просыпался каждые, примерно, сорок минут, нервно поглядывал на время и, понимая, что ещё рано, ложился обратно. В итоге он встал в пять утра, что было за два часа до прилета Скарамуччи, что уж говорить о заселении. Но сил спать уже не было, и Казуха отправился на кухню делать чай. Он старался вести себя тихо, так как Итер ещё спал и не хотелось его тревожить в выходной. Он итак сильно уставал, до поздна уча материал и просыпаясь задолго до начала занятий, чтобы всё повторить. Насчёт его вчерашнего разговора с Тартальей, и был ли он вообще, Казуха не знал. Итер вернулся, когда он уже спал. Солнце как раз вставало, и Казуха устроился на кухне, около окна, с кружкой чая наблюдая за красивым ярким рассветом. Умиротворяющая тишина была приятной и успокаивающей. Создавалось впечатление, будто время и вовсе замерло, позволяя насладиться хрупким коротким моментом. Казухе нравилось сегодня никуда не торопиться и спокойно сидеть, не думая совершенно ни о чем. — Что-то случилось? — вдруг раздался сзади голос, от неожиданности которого Казуха вздрогнул, разворачиваясь. Перед ним стоял Итер. Сонный и растрепанный. Казуха даже не видел его таким, так как просыпался намного позже, когда Итер уже успевал умыться и привести себя в порядок. Сейчас его большая длинная футболка была мятая и кое-где застряла в пижамных шортах. На ночь Итер заплетал косу, волосы в которой сейчас спутались, а передние пряди и вовсе растрепались, скрывая пол-лица. — Нет, всё хорошо. Итер кивнул и сел рядом, рукой зачесывая назад мешающие волоски. — Ты никогда не встаешь так рано, — с улыбкой подметил он. Казуха согласно кивнул. Итер был прав, но сегодня он не мог встать в другое время. Наконец-то, спустя три месяца лета, они со Скарамуччей смогут увидеться и нормально пообщаться. Казуха не мог дождаться. — Скарамучча приезжает скоро, я хотел его встретить. — Я так жду нашей встречи! — воскликнул Итер, воодушевляясь. — Я же говорил, что ты должен идти на вечеринку, так что... — Ну, — как-то странно замялся Итер, заламывая пальцы. — вот я и жду. Казуха не был идиотом, поэтому эта неоднозначная фраза сразу же заставила его выжидающе посмотреть на Итера. — Я буду, — наконец сказал Итер. — Возможно, это будет не так плохо. Но если мне что-то не понравится — я сразу же уйду. Он не пересекался взглядом с Казухой, который упрямо на него смотрел, осозновая всё. В голове даже не укладывалось, что сделал Тарталья, что Итер согласился после стольких отказов Казухе. Казуха действительно хотел бы знать, но что-то подсказывало ему, что лучше не спрашивать. Может, это вообще не Тарталья надоумил Итера пойти, может это Люмин. А Итер вряд ли бы обрадовался, если бы узнал, что Казуха разговаривал с Тартальей о нем. — Я рад. Мы повеселимся. Я уверен, что Скарамучча согласится пойти туда.***
Уже в семь Казуха спустился в холл общежития и сел на диван, решив дожидаться Скарамуччу здесь. Он хотел встретить его сразу же, хотя знал, что тот ещё поедет в квартиру перед приездом сюда. Очевидно, что Скарамучча не жил бы в общежитие, так как его мама была деканом и её квартира находилась недалеко отсюда. Но даже несмотря на это, Скарамучча сказал, что приедет в общежитие, чтобы встретиться и погулять с Казухой. Итер на удивление отказался тоже спускаться, сказав, что ему, как старосте группы, нужно сегодня отнести какой-то там журнал, а его ещё нужно дозаполнить. Так что Казуха сидел на диване, а компанию ему составляла лишь посапывающая вахтерша. Ждать было утомительно. Те самые последние моменты перед долгожданным событием были самыми трудными и неприятными. Казуха переживал за многие вещи: он переживал, что Скарамучча изменился, что с их дружбой что-то произойдет. Он также понимал, что эти переживания безосновательны, ведь они не разрывали общение, а дружили по переписке, но Казуха ничего не мог поделать со своей тревожностью. Скарамучча был для него всем. Было страшно, что по каким-либо причинам он может когда-то отстраниться или вовсе бросить Казуху. Всегда казалось, что их дружба, вроде, крепкая, но при этом крайне хрупкая, и Казуха всеми силами старался её сохранить и не разбить. Он понимал, что без Скарамуччи просто не справится. Ближе к девяти, то есть просидев два часа в холле, Казуха начал засыпать, и именно в этот момент он вздрогнул, услышав звук открывающейся двери. Он моментально проснулся, смотря в сторону входа. В дверном проеме стоял Скарамучча. Он явно не ожидал, что дверь окажется такой тяжелой, поэтому тихо матерился себе под нос, пока открывал её. Казуха не смог сдержать улыбки. Он подскочил с дивана, тут же оказываясь около Скарамуччи. Тот даже не успел понять, что произошло, как Казуха крепко обнял его, повиснув на шее. Скарамучча был чуть-чуть ниже Казухи, поэтому его макушка оказалась прямо у лица Казухи, и тот невольно почувствовал аромат его волос. Скарамучча не изменился. Он всё также пах вишней с корицей — своим любимым мистом и шапунем. Он всегда пользовался именно этими двумя средствами, так что Казуха идеально знал этот запах. Скарамучча пах так всегда. Даже когда, казалось, ничем не брызгался или по каким-то обстоятельствам мыл голову другим шампунем. Казуха мог ощущать этот запах, стоило ему только увидеть идущего к нему Скарамуччу. И не потому, что он от него очень уж сильно пахло, а потому, что Казуха просто знал. Скарамучча быстро сориентировался, тоже обнимая Казуху, прижимая его даже крепче. Они стояли так минуту, но Казухе показалось, что прошло секунд десять, так он по этому скучал и так ему не хватило этих коротких объятий. Скарамучча первый отступил, смотря на Казуху и тоже улыбаясь. — Я так рад снова тебя видеть, — тихо произнес он, не разрывая зрительного контакта. В утренней тишине этот момент казался ещё более личным и сокровенным. — Я тоже. — Идём? Казуху будто вырвали из сна. Он потряс головой, пытаясь понять, куда нужно идти. Но потом он вдруг сообразил, что они договаривались погулять и Скарамучча говорит именно об этом. Он кивнул, направляясь к выходу. Снова Казухе повезло гулять рано утром в выходной день. Сегодня занятия по какой-то причине отменили почти всем студентам, так что на улицах никого не было, кроме пары невезунчиков, у которых занятия почему-то были. Казуха и Скарамучча шли по узенькой, красиво оформленной улочке. Вокруг росли деревья, калыхаемые редким ветром, и небольшие кустики с разными цветами. Казуха так давно не гулял со Скарамуччей, так что даже не знал, что спросить у него, чтобы завязать разговор. Они просто шли, находясь в тишине. Конечно, Казуху волновал вопрос по поводу того, пойдет ли Скарамучча на вечеринку, но задавать его в лоб было как-то странно. Поэтому они просто шли, слушая шелест листвы. Казухе было хорошо. Он почувствовал сильнейшее облегчение после столь тяжёлой недели именно сейчас. Не вчера вечером, засыпая, не сегодня утром, встречая Скарамуччу. Только сейчас он смог ощутить то самое приятное спокойствие. Такое же, какое он ощущал всегда, находясь со Скарамуччей, несмотря на то, какие проблемы были с матерью, какие на учебе. Было просто легко. Казуха невольно улыбнулся, чувствуя предательский ком в корле, подступающий из-за сильнейшей боязни, что это всё может оборваться, закончиться в одно мгновение. К счастью, Скарамучча вдруг начал говорить. — Ну, как здесь? Как твой сосед? Казуха никогда не понимал, как Скарамучча так чувствует, когда нужно говорить, потому что он сделал это в самый нужный момент, заставляя все переживания Казухи улетучиться. — Здесь здорово, — улыбнулся Казуха. — А сосед у меня хороший. Он очень хотел с тобой познакомиться. — Что ты наговорил обо мне? — прищурился Скарамучча, заставляя Казуху прыснуть в кулак от смеха. — Всё только самое плохое, — Скарамучча понимающе кивнул. — Кстати, сегодня вечером будет очень классная и ежегодная вечеринка студентов. Пойдешь? — Казуха с надеждой посмотрел на Скарамуччу. — О боже, конечно. Мне как мама рассказала об этом, я сразу загорелся и только этого и ждал. — Она в курсе? — Да, — протянул Скарамучча. — Все в курсе. И студенты, и преподы. Это уже вообще традиция универа, особенность. — То есть это прям организуется? — удивился Казуха. Он думал, что это обычная вечеринка, где безбашенные студенты пьют много алкоголя. — Ну...не совсем. Там, насколько мне рассказывали, вообще черное творится. Просто все же студенты совершеннолетние, так что об этом и не переживают. С преподами как бы тоже это всё не обсуждают. Не скрывают, но и не болтают. Ну, ты понимаешь. Казуха кивнул, теперь примерно понимая, что его ждёт вечером. Но. Важно было только одно: Скарамучча идёт. Остальное совершенно не имеет значения. Настроение Казухи улучшилось, и он уже более воодушевленно начал что-то рассказывать Скарамучче о занятиях и о знакомствах.***
Казуха долго выбирал подходящую одежду. Он не знал, есть ли там дресс-код. Ничего не знал. Спросить у Скарамуччи было не самой хорошей идеей, потому что тот сказал, что можно идти в чем душе угодно, только вот легче это Казухе не сделало. Итер тоже ничего не знал, поэтому они оба решили пойти в чем-то нейтральном, черном. Скарамучча написал Казухе, что не сможет быть раньше и они встретятся уже там. Сам же адрес Казуха спросил у Тартальи, однако тот отказался его давать, настаивая на том, чтобы проводить их от общежития. Казуха, конечно, был против, но, к сожалению, ничего не мог поделать, так как Люмин не отвечала и не могла сказать адрес. Казуха нашел Итера в ванной, перед зеркалом, когда тот делал высокий хвост. Его длинные волосы даже так доставали до середины спины, что выглядело очень красиво. — Возможно, ты будешь не рад, но Тарталья нас проводит. Казуха думал, что Итер не оценит это, так как к Тарталье он всё ещё относился не очень положительно, но он просто равнодушно пожал плечами. Казухе это не совсем нравилось. Не то что бы он был против того, что Итер будет нормально общаться с Тартальей, но это было немного странно. И вчерашнее поменявшееся мнение о вечеринке у Итера, и вот этот сегодняшний разговор. Тарталья пришел в полшестого и написал Казухе, чтобы они выходили. Он ждал их на пороге общежития. Тарталья действительно нарядился: нежно-голубой костюм из пиджака и брюк и белая футболка под ним. Увидев Казуху и Итера, он тут же замахал рукой, будто иначе они бы его не заметили. — Какие вы скучные. Сразу видно, что первый раз идете, — прокомментировал Тарталья их внешний вид. — Какая разница? Там будут куча людей и мало света. В чем конкретно твоя проблема? — довольно резко ответил Казуха. Он вообще не особо хотел, чтобы Тарталья их провожал, а тут он ещё и что-то высказывает. Тарталья отшатнулся, шуточно поднимая руки перед собой. — Воу, не злись. Вы всё равно выглядите отлично, — Казуха раздраженно закатил глаза. Тарталья ухмыльнулся, радуясь, что спас свое положение. — Будьте веселее. Мы сегодня зажжем! — закричал он на всю улицу. Прохожих, конечно, не было, но и Казухе, и Итеру стало неловко. — Просто иди молча. Путь до нужного места занимал, примерно, пятнадцать минут. По дороге встречались такие же веселые студенты, спешащие в том же направлении. Они были одеты совершенно по-разному: кто-то наряжен, кто-то в одежде, похожей на пижаму, если это не была она. Это успокаивало. Как ни крути, Казуха действительно переживал. Ему было страшно, что он облажается или что-нибудь произойдет. Вечеринка проходила в нескольких клубах, находившихся впритык друг к другу. Казуха не знал, идет ли это как одна организация, но решил о подобных вопросах даже не задумываться. Когда они оказались около входа, Казуха чуть стушевался, но Тарталья уверенно подтолкнул его вперед. У дверей стоял охранник — высокий и накачанный мужчина. Теперь Казуха понял, зачем Тарталья попросил взять свои студенческие. — Если здесь пропуск по документам, то почему тебя пустили? Разве здесь будут ещё преподаватели? — спросил Казуха, когда они втроем зашли внутрь. Людей пока было не так много, но некоторые уже, видимо, выпили достаточно много. — Вообще нет. Но мне можно. Я договорился, — он подмигнул, но ни Итер, ни Казуха не нашли это забавным. Тарталья будто это заметил и, как показалось Казухе, немного смутился. — Ладно... Вы пока располагайтесь, а я скоро. Он быстро скрылся в толпе, и Казуха был этому рад. Скарамучча говорил, что будет около восьми вечера, так что пока нужно было чем-то заняться без него. Казуха вообще понятия не имел, что должен делать, поэтому предложил Итеру сначала осмотреться. Судя по тому, что было соединено три клуба, вечеринка явно была масштабная. Самое крайнее из трёх зданий, в которое они все и зашли, было сделано в фиолетовых оттенках и имело всего один этаж и то небольшой. Здесь размещались два танцпола разного размера, небольшой бар, несколько диванов и туалетные комнаты. Во второе здание был проход через маленькую черную дверку, которая сейчас была заперта. Было неизвестно, откроют ли её позже. Вообще Тарталья сказал, что вечеринка начинается в семь вечера, так что до официального начала было ещё десять минут. Да и Казуха сам надеялся, что двери будут открыты, потому что здесь явно было слишком мало места, ну и не просто же так сделали соединённые здания. Итер явно чувствовал себя не совсем комфортно. Он молчал и особо не смотрел по сторонам. Казухе даже вдруг стало немного стыдно, что он так настаивал Итера пойти. Ясное дело, что ему подобные мероприятия не будут комфортны. — Пойдем, может, пообщаемся с кем-нибудь? — предложил Казуха. Итер неоднозначно пожал плечами, но как бы согласился. «Пообщаться с кем-нибудь» оказалось задачей непростой, так как почти все студенты уже были пьяные, и к ним невозможно было подойти. Казуха видел, как Итеру становилось всё больше некомфортно. Тарталья тоже никак не приходил, а Скарамучча написал, что задерживается. — Я же говорил, — буркнул Итер, когда они сели на свободный диван около бара. — Тут всем только выпить и надо. Даже наш преподаватель английского, небось, уже валяется где-то. Казуха видел на лице Итера жгучую обиду и раздражение. Он был согласен. — Ладно, не нагнетай. Скар скоро прийти должен. — Чтобы тоже напиться? — резко развернулся к Казухе Итер. — По-другому не может быть. Идиотизм, но это правда. — Блин, да что с тобой?! — Казуха начинал раздражаться и из-за Итера. — Мне тоже это не нравится, но я по крайне мере стараюсь смотреть на всё положительно! Ты вечно нудишь, уже просто надоело! Казуха замер, смотря на Итера. Он не хотел говорить это так(курсив). Конечно, его слова всё ещё были правдивы, но обижать Итера было последним, чего желал Казуха. А по его лицу было видно, что это было обидно. Неудивительно: Казуха сказал очень грубо. Итер молчал, его лицо дрогнуло, но сам он держался спокойно. Казуха было собирался извиниться, как Итер встал и просто ушел, опять же ничего не говоря. Казуха понимал, что заслужил. Решив, что переживать уже не за что, Казуха сдался и направился к бару. Один напиток можно было заказать бесплатно. Нужно было показать студенческий, а бармен записывал это куда-то. Довольно интересная система, которая Казухе понравилась, так как денег у него почти не было. Он до этого почти никогда не пил, поэтому решил взять самый крепкий напиток, спросив об этом у бармена.***
Скарамучча смог подъехать только около девяти. Он очень торопился, но мама заставила его поехать на какое-то своё мероприятие, где Скарамучче даже не обязательно было быть. Причем эта сука знала, что Скарамучча очень хочет на вечеринку и что она начинается в семь. Поэтому Скарамучча приехал в довольно испорченном настроении, но был настроен расслабиться. Он написал Казухе, когда только подъежал, но даже через двадцать минут ответа не было. Это слегка напрягло Скарамуччу, но он решил, что Казуха просто веселится и ему не до телефона. Он как никакой другой первокурсник был знаком с правилами вечеринки, поэтому, конечно, взял студенческий и нашел нужный вход. Войдя, Скарамучча сразу же захотел уйти. Он достаточно давно был на вечеринках и успел отвыкнуть от громкой музыки и толп людей. Скарамучча сразу же принялся искать глазами Казуху, но безуспешно. В итоге он просто наплевал на всё, решив, что сейчас у него нет сил и настроения искать Казуху. Найдется рано или поздно. Скарамучча подошел к бару, сразу же заказывая самое крепкое, что он здесь знал. Многие напитки были ему не знакомы. Барменом оказался приветливый общительный парень, который какой-то короткой историей смог поднять Скарамучче настроение. Перед глазами стояла пелена, но Скарамучча чувствовал, что сейчас останавливаться не хочет. Он не хотел ничего прямо сейчас. Его обижало, что Казуха не отвечает, хотя он не проверял сообщения около тридцати минут, его до сих пор раздражал сегодняшний поступок матери. Музыка до боли стучала по ушам. Одновременно хотелось и покинуть это место, и остаться здесь навсегда. Скарамучча встал с барного стула, желая хоть где-то скрыться от громких битов, разрывающих барабанные перепонки и мозг. Хорошим и единственным вариантом был туалет. Скарамучча наугад зашёл в случайную дверь и благо оказался в нужном помещении. В лицо сразу же ударили неприятный фиолетовый свет и куча дыма. Скарамучча ненавидел курение в любом виде, но снаружи было хуже, так что он, скривившись, пошел вглубь, к окну. Оно находилось в конце достаточно длинного коридора, с одной стороны которого располагались кабинки. Скарамучча ничего не видел из-за пара, дыма и собственного подводящего зрения, но маленькое окошко служило ориентиром. Он уже почти дошел, как вдруг споткнулся обо что-то, чуть ли не падая. На смену первоначальному испугу пришло раздражение. Какого хрена? Скарамучча наклонился, замечая худую и маленькую фигуру, сидящую в углу, около стенки. С первого взгляда это была какая-то девочка, притянувшая колени к груди и опустившая на них голову. Она чуть качнулась от столкновения с ногой Скарамуччи, но не сдвинулась с места. — Блять, какого, сука, хуя... — Скарамучча мало что соображал, но эта девочка ужасно бесила. Совершенно не контролируя себя, он рефлекторно пнул её ещё раз, отчего она подняла голову, внимательно смотря на своего внезапного обидчика. — Какого хрена ты делаешь в мужском туалете? Скарамучча понимал, что ему нет до неё дела и по-хорошему стоит просто проигнорировать, но вся рациональность настолько притупилась алкоголем и раздражением, что здраво соображать он точно не мог. Да и по-хорошему он в своем состоянии действительно мог тупо зайти в женский туалет. Однако Скарамуччу выводил из себя тот факт, что какая-то странная девчонка зачем-то зашла в мужской туалет, потому что он точно не ошибся, и сейчас сидит здесь и мешается. Девочка встала совершенно уверенно, поправив свою прическу. Её короткие волосы были завязаны в слабые лохматые две косички, спадающие на плечи. — А в чем, собственно, проблема-то? — спросила она, и Скарамучча почувствовал, что готов её убить. — Это, блять, мужской туалет, тебе нечего здесь делать. Вдруг девочка приблизилась настолько, что даже при этом ужасном свете Скарамучча смог разглядеть её глаза и небольшие веснушки. — Мне здесь делать нечего? — вдруг она резким движением схватила Скарамуччу за запястье, притянула к своим бедрам и прижала к паху. И тогда Скарамучча понял. Он отдернул руку, как от огня, а парень ехидно улыбнулся. — Блять, — отойдя ещё на шаг, выругался он. — Не переживай. Ты не первый такой, — непринужденно сказал он, запрыгивая на подоконник и выуживая из кармана сигарету. — Неважно, кто ты, я всё ещё скажу тебе съебаться отсюда. — Но это ведь общественное место. — Похуй, я вмажу тебе. Парень промолчал, закуривая сигарету. Он, конечно, никуда не собирался уходить и непринужденно болтал ногами. Только Скарамучча собирался подойти и действительно что-то ему сделать, он вдруг сказал. — Слушай. Я не хочу ругаться с тобой. Да и ты хороший парень, — он перекинул сигарету в другую руку и опять полез в карман, вытягивая из него странный прозрачный пакетик и кладя его на подоконник прямо перед Скарамуччей. — Дарю. Скарамучча смерил странного парня взглядом, прекрасно понимая, что это и зачем предлагается. Он даже предположить не мог, конкретно что это, поэтому просто смотрел на пакетик. Парень, заметя, что Скарамучча ничего не делает, вопросительно посмотрел на него, а потом вдруг рассмеялся. — Аа...я понял, ты же ни разу не... — он ещё раз прыснул со смеху, поскорее убрав пакетик обратно в карман. — Не правда. Я... делал, — старался максимально уверенно отвечать Скарамучча. Парень закатил глаза, ясно давая понять, что не верит ни одну слову. — Если сейчас будешь что-то делать, то я тебе не позволю. Нечего тратить попросту. Скарамучча раздраженно закатил глаза. Конечно, парень говорил правду: он ни разу не пробовал наркотики. Но такое пренебрежение в голосе, будто он его за это стыдит, было отвратительно. Скарамучча никогда не видел смысла во всём этом. Он действительно часто выпивал, когда ходил на разные встречи или мероприятия, он пробовал курить и в восьмом классе даже избавлялся от зависимости, но наркотики — никогда. Они для него были даже не обсуждаемы. Скарамучча не хотел искажать свою жизнь и презирал тех, кто это делал. Но. Сейчас этот парень насмехался над ним и для Скарамуччи это было очень оскорбительно. Ему это не нравилось, но мнение других людей по-настоящему было ему важно. — Я же сказал, что я знаю, — огрызнулся он, пытаясь вырвать пакетик, но этот парень, видимо, было трезвее, поэтому ловко увернулся. — Не-не, подожди. Мне-то не жалко, просто если ты ни разу этого не делал, тут пиздец ахуеешь. Нельзя так начинать. Я, знаешь ли, своих клиентов очень ценю. Скарамучча молчал, задумавшись. Он понимал, что, чтобы не потерять репутацию в глазах этого незнакомца, ему нужно попробовать сегодня что-то, да и выглядеть при этом уверенно. — Смотри, — продолжил он. — Сейчас слушай внимательно. Согласись, что с моей стороны было бы невыгодно бросать всех, кому я продаю, на произвол судьбы. Да, они могут мне заплатить больше, только вот откинутся где-нибудь, и у меня будет больше рисков и меньше денег, которые мне могли бы заплатить. Я при всем желании просто не могу дать тебе это сейчас. Из любви к себе, понимаешь? Скарамучча понимал, что разговор, видимо, предстоит долгий, так что оперся о подоконник, стараясь сфокусироваться на том, что говорит парень. — Это всё к чему ты сейчас говоришь? — Блять. Чтобы ты понимал, как я веду дела, — вздохнул парень, чуть приближаясь к Скарамучче, на что тот, моментально вспоминая, что он сделал пару минут назад, резко отодвинулся. — Я хочу дать тебе сегодня что-то, но ты должен честно ответить на пару вопросов. Я понимаю, что для тебя это сейчас покажется идиотизмом, но ты также должен понять, что тебе же будет лучше, если не будешь пиздеть. Скарамучча скептически поднял брови, слушая эту тираду. Парень был вполне в здравом уме, возможно, он даже вообще не пил и не курил ничего. Он говорил уверенно и достаточно заученно. — Окей, — пожал плечами Скарамучча. Конечно, он не собирался думать над ответами или действительно отвечать честно. Но что будет спрашивать парень, было интересно. Парень кивнул, спрыгнул с подоконника и начал задавать Скарамучче какие-то достаточно обычные вопросы. Он спросил про то, сколько и что он выпил. Скарамучча отвечал наугад, так как и сам не помнил. Также прозвучал вопрос про аллергии, на что Скарамучча ответил, что у него она на цитрусы, что не являлось правдой. Парень очень внимательно слушал всё вранье, при этом роясь в своем рюкзачке, то и дело после каждого ответа убирая что-то в сторону. — Вот, — он протянул Скарамучче уже другой пакетик, порошок в котором был более темного цвета. — Вообще я бы не давал тебе порошок в любом случае, но это будет лучший вариант. Хоть знаешь, как это делается? Он усмехнулся, но Скарамучче это уже надоело, так что он буквально выдернул пакетик из рук, высыпая его содержимое и формируя подобие полоски. Получилось не очень хорошо, так как Скарамучча нервничал, да и был пьян. Парень внимательно наблюдал за этим, и Скарамучча понимал, что облажаться нельзя. Он максимально напрягся, пытаясь вспомнить, как это делалось в фильмах. Задача казалась несложной, но на практике выходило непросто. В конце концов он достаточно неуклюже попытался вдохнуть, но получилось неплохо: бо́льшая часть попала внутрь. От неожиданности Скарамучча закашлялся под смех того парня. — А ты серьезный, — сказал он, осторожно собирая то, что осталось, невозмутимо выровнял это в новую полоску и вдохнул. — Я Венти. Он развернулся к Скарамучче, с широкой улыбкой протягивая руку. Скарамучча пожал её, испытывая уже куда меньшее отвращения к Венти. Все его мысли сейчас крутились о том, что он только сделал. — Скарамучча. Они вдвоем опустились на пол и сели рядом. Венти сразу же принялся что-то говорить и спрашивать, а Скарамучча поддержал беседу. Он пока ничего не чувствовал, кроме легкой эйфории и расслабления.