Сделка

Граф Сиэль Фантомхайв сидел в своей комнате день, сидел другой; на третий день он распахнул дверь комнаты, позвал Себастьяна и, радостно смеясь, приказал отмыть себя, нарядить в лучшие одежды и устроить грандиозный праздник. И теперь Бард стоял в своих лучших одеждах у стены бального зала, наблюдая за Михаэлисом и юным графом. Михаэлис, как обычно, скользил среди гостей, разнося подносы, а граф оживлённо беседовал с госпожой Элизабет. Оба улыбались и смеялись. Смеялись! Улыбки графа и его невесты, красивые и нарядные люди вокруг, музыка, танцы, свет множества свечей, а также (чего греха таить?) изрядное количество выпитого на радостях алкоголя - всё это оказало чрезмерное воздействие на чувства Бардроя, и с ним начало что-то происходить. Глаза повара предательски зачесались, горло начало сжиматься, и Бард понял, что ему требуется свежий воздух. Оказавшись в саду, он почувствовал себя гораздо лучше - ночная прохлада отрезвляла, а тьма надёжно скрывала лицо бедняги. Бард решил немного побыть в саду, а потом вернуться на бал. Он совсем немного посидит здесь, на скамеечке, придёт в себя и сразу вернётся - никто и не заметит... Когда Бард встал и направился обратно в особняк, его встретила пустая и тёмная бальная зала. Повар удивлённо заморгал и протёр глаза. Тут в темноте залы вспыхнули два красных огонька, удивив Барда ещё больше; но удивление быстро прошло, когда он услышал знакомый голос: - Вот и вы, друг мой - или господин?.. - появившийся невесть откуда канделябр осветил лицо Михаэлиса, держащего подсвечник в руке. - Я как раз заканчивал убираться. - О. Все уже ушли? - неловко переспросил Бардрой, хотя это и так было очевидно. - Я просто отошёл подышать воздухом и думал быстро вернуться... - Когда вам весело, время летит незаметно, - улыбнулся дворецкий. - Хотя непохоже, чтобы вы веселились, господин. Что вас тяготит?.. Бард запоздало осознал, что его лицо всё ещё было влажным, и попытался утереться, но только размазал коварную влагу по лицу. Демон приблизился, и Бард машинально отступил. После того вечера, когда Михаэлис и Бард оба позволили Михаэлису, пожалуй, слишком много, Бардрой и дворецкий не оставались наедине и не подходили друг к другу ближе, чем того требовали приличия. Да и некогда было - ведь на следующий после того вечера день юный господин объявил бал, и все несколько дней после Михаэлис только и делал, что готовился. Всё это было, безусловно, хорошо, но Бард совсем не забыл то неловкое рандеву, и надежды, что его забыл Михаэлис, тоже не было. - Вы плачете, но я не чувствую запаха грусти, - молвил с лёгкой улыбкой Михаэлис, потянув носом воздух возле повара. - Напротив, я ощущаю радость и... благодарность? - Ах ты... Я не плачу, - буркнул Бард. - Я просто... рад, что юному господину стало лучше. - Как трогательно, - заметил Михаэлис, ставя подсвечник на перила лестницы, - видеть в вас такую нежную, мягкую сторону. Я в вас не ошибся... Люди - интересные существа: показывают миру одно лицо и прячут под ним тысячу других. - Разве вы делаете не то же самое? - спросил Бард со всей язвительностью, на которую был способен. - Пожалуй. Живя среди вас, я научился вашим обычаям. Бард пошатывался на месте, и вести этот светский разговор становилось всё труднее. Всё происходящее казалось нереальным и в то же время невероятно острым для всех органов чувств, а лёгкое опьянение только усиливало это впечатление. Но причина скрывалась не только в опьянении - Барда переполняли странные чувства, которые было всё труднее скрывать. Чёрт... ему не следовало столько пить. - Скажите честно, - произнёс Бард и поспешно добавил: - я приказываю... случается, что вы околдовываете людей? Заставляете их совершать поступки и испытывать чувства против воли? - Я уже говорил вам нечто подобное, - улыбнулся Михаэлис, - и повторю. Мы манипулируем людьми, но не принуждаем их. Да, Бард помнил этот разговор, и ему стало ещё более неловко. - А теперь я ощущаю в вас страх, - продолжал Михаэлис, - но не страх перед угрозой, а... хмм... более тонкий, томительный. Страх перед чем-то новым, и перед самим собой... - А знаете, что я в вас ощущаю? - с трудом выговорил Бард. - Что? - Мягкость. Доброту и сострадание, в которых вы и сам себе вряд ли признаетесь. Слова на миг повисли в тишине, пока её не прервал мягкий смешок дворецкого: - Вы, как всегда, проницательны, мой друг. Мгновение Бард смотрел на своего собеседника, затем глубоко вздохнул, словно перед нырянием, и... ...обхватил его за шею, обвил её своими могучими руками, почти бросаясь демону на грудь и ощущая, как мгновенно, с готовностью на спину ложатся ладони демона - их жар Бардрой ощущал даже сквозь одежду и перчатки. Дыша в шею Себастьяну, Бард как-то по-детски хихикнул - его внезапный поступок сейчас был сродни именно детскому состоянию ума и духа: когда делаешь что-то странное на спор, или просто, чтобы посмотреть, что получится. Однако игривое настроение тотчас же развеялось; Бард затих, но его тяжёлое и неровное дыхание было красноречивее тысячи слов. - Снова возбуждение, - мягко произнёс демон прямиком ему в ухо, приятно щекоча и согревая своим благоуханным дыханием. Бард застонал сквозь сжатые зубы и попытался отстраниться, но горячие ладони мягко, но настойчиво удержали на месте, надавливая на спину - и Бард не стал сопротивляться. - И страх. - Я не боюсь, - выдавил из себя Бард. - Я... просто... не хочу. - По-моему, очень даже хотите, - дворецкий легонько коснулся его паха бедром. - Нет, - Бард содрогнулся и резко втянул воздух через зубы, испытав сладко-резкое ощущение. - Не хочу... содомии, - последнее слово он почти прошептал и густо покраснел. За сим последовал музыкальный смешок: - Но ведь это не обязательно, мой друг. Есть множество способов, которыми двое мужчин могут доставить друг другу удовольствие, где совершенно не обязательно проникновение, - от последнего слова и того, каким вкрадчивым голосом оно было сказано, лицу Барда стало ещё жарче, словно оно горело в доменной печи: - Что ещё за способы? - Помилуйте, Бард - я-то считал, вы уже просвещены благодаря книжкам с картинками, оставшимся от покойного графа. Ну, например... - и дворецкий совсем тихо прошептал повару на ухо пару предложений. - ...Ох, - Барда еле держали ноги. - Но ведь это же... не по-настоящему? - Не по-настоящему?! - снова рассмеялся Михаэлис. - Но если это не по-настоящему, это и не мужеложество, ведь так? И ни к чему нас не обязывает. Мы просто останемся господином и слугой, которые помогают друг другу с неудобосказуемой личной проблемой. Ведь так? Всё, что Бард знал об отношениях господ и слуг, исключало манипуляции с мужским достоинством друг друга из числа тех, что предлагал Михаэлис. Если бы Бард на них согласился, их с дворецким отношения неизбежно вышли бы за рамки просто деловых - всё существо Барда это ощущало, хотя и не могло сформулировать словами. С другой стороны, система взглядов, привитая Барду, по-прежнему мешала повару считать подобные манипуляции "настоящим" соитием. Его голова так кружилась от выпитого алкоголя и манящего аромата, исходившего от кожи демона, а плоть под нижним бельём была так горяча, что Бард пошёл на то, на что никогда не пошёл бы в более трезвом виде - он зацепился за идею, поданную ему демоном, и решил использовать её как повод согласиться. - Пожалуй, - ответил он, - пожалуй, что и так. - Тогда пойдёмте в вашу комнату, - пропел Себастьян, и, прежде чем Бард даже успел пошевелить ногами, хотя бы попытаться, дворецкий... подхватил его на руки и понёс по лестнице. Бард ошеломлённо обхватил шею демона - не то чтобы он боялся упасть, просто это движение было инстинктивным, и он не знал, что делать ещё в настолько непривычном положении. Никто никогда не носил его на руках, тем более в позе невесты, подхватывая под колени и поясницу, и Бард сам не знал, приятно это ему или нет. - Поставь меня, - попросил он у Себастьяна. Несмотря на опьянение, Бард вспомнил о контракте и добавил: - Это приказ. - Прошу прощения, господин, - Бард почувствовал под ногами ступеньки. Себастьян подхватил подсвечник, и с помощью дворецкого Бард осторожно и не спеша поднялся в свою новую спальню. Спальня была подарком молодого графа - он пожаловал её повару взамен скромной комнаты на первом этаже вскоре после того, как вышел из комнаты после долгого затворничества; на самом деле, это было почти первым, что сделал юный Фантомхайв. Бард пытался отказаться от столь щедрого дара, но молодой господин был непреклонен, а Михаэлис присоединился, заявив: "Ура! Теперь у меня будет лишняя комната, чтобы переселить туда моих питомцев!" - Очаровательное местечко, - заметил дворецкий сейчас, войдя в комнату и поставив канделябр на туалетный столик, - но главное в нём то, что мои возлюбленные кошки не будут наблюдать за нами. - Так вот кто жил в твоей комнате, - откликнулся Бард, опираясь о косяк. Его голову кружило, Себастьян только что отпустил его руку и плечо, а присаживаться и тем более ложиться на кровать не хотелось - Барда снова охватила смутная, осторожная паника. - Кошки были единственными существами, скрашивавшими моё существование, - демон повернулся к нему. - До недавнего времени. Себастьян взял Барда за руку, и в следующее мгновение повар оказался на двуспальной кровати (ещё одно достоинство комнаты, надо полагать), упираясь своим фаллосом в дворецкого, лежащего рядом с ним. Повар ощущал упругость бедра, жар стройного тела приятно обволакивал. Глаза Себастьяна сверкали совсем рядом с лицом Барда; они снова пылали, но не адским пламенем, как раньше, а мягким, тёплым алым и карим огнём, в котором вокруг по-кошачьи узкого зрачка танцевали золотые искры. - У тебя есть какие-нибудь пожелания, друг? - прошептал Себастьян. Бард, утонувший в этих упоительных глазах, лишился дара речи и мог только отрицательно потрясти головой, едва осознавая, на что отвечает. - Ну что ж, - промолвил Себастьян, - тогда... И тогда он стремительно нырнул вниз, и Бардрой сам не заметил, когда Себастьян начал расстёгивать его брюки, и, когда холодок овеял мужское достоинство и кожу вокруг него, Бард в последнем приступе стыдливости попытался воспротивиться, но тёмная комната вокруг кружилась так быстро, что он, едва приподнявшись, тут же упал обратно на подушки; а в следующий миг он ощутил рот Себастьяна вокруг своего члена и в сладостном отчаянии зажал рот себе ладонью. Никто прежде не вытворял с Бардом ничего подобного, и новизна этих ощущений была восхитительна сама по себе, но если бы только Барду было с чем сравнить, он бы оценил мастерство Себастьяна по достоинству. Бард смотрел в потолок, изнывая от наслаждения и - всё ещё - стыда, но и смотреть было не нужно: он прекрасно ощущал, что именно и как именно делает Себастьян. Он знал в точности, не глядя, как именно демон то дразнит его кончиком языка, то, наоборот, заглатывает полностью, жадно, страстно и влажно; он ощущал изнутри жаркий, точно жерло преисподней, рот Себастьяна, его губы, внутреннюю сторону его щеки, его горло... о боги!.. Бард старался сдерживаться и контролировать себя как можно дольше, но это было, по чести сказать, невозможно. Он сам не заметил приближение последнего момента, и сладостное сокращение мыщц, сопровождающее излияние, наступило совершенно неожиданно и как-то само собой, помимо Барда. Придя в себя, осознав, что только что произошло, и снова залившись густой краской, Бард обнаружил, что Себастьян уже лежит на боку рядом с ним и улыбается в плечо. - Позволь, я сейчас прополощу рот, - промурлыкал Себастьян и выскользнул из кровати, точно змея. Бард спрятал лицо в простыню, блаженно застонав. - Ох... Всё это так непривычно, - признался он Себастьяну, когда тот вернулся в постель, поставив стакан на комод поблизости. - Но разве неприятно? - Себастьян с лукавым видом скользнул обратно в постель. Бард красноречиво промолчал, прикрыв глаза и опустив голову дворецкому на грудь. - Теперь ты - часть моего мира, друг, - продолжил Себастьян, говоря ему в волосы. - Многое непривычное тебе станет привычным, но в этом нет ничего плохого. - Я теперь должен... сделать тебе то же самое? - неловко прошептал Бард. Расслабленное настроение его покинуло мгновенно, как только он снова ощутил своим бедром эрекцию Себастьяна, и не собиравшуюся уходить. - А ты хочешь? - спросил Себастьян в ответ. Бард покачал головой - помимо отвращения к подобному половому акту, дело было и в понимании: он ни за что не сможет воспроизвести то, что вытворял Себастьян с его мужским достоинством лишь несколькими минутами ранее. Едва ли у Барда получилось бы заглатывать возбуждённую плоть демона с такой же искренней жадностью, какую ощущал он сам. - Я мог бы рукой... - предложил Бард. - Буду иметь в виду, - заметил Себастьян, - но у меня есть идея, которая, как минимум, не хуже. Однако для этой идеи мне потребуется раздеться. Да и тебе, впрочем, тоже, - большая часть одежды Барда всё ещё оставалась на нём, только брюки и подштанники были расстёгнуты. - Ты не против? Бард был не против, хотя опасения всё ещё не покидали его. Оказывается, нетерпение свойственно даже демонам; во всяком случае, сейчас Себастьян не стал раздевать себя и друга в реальном времени, а удовольствовался щелчком пальцев - и они с Бардом уже были полностью обнажены. Бард машинально присел на постели и подтянул колени к груди, не отрывая взгляда от великолепного тела дворецкого. - А вот это лишнее, - мягко произнёс демон, положив ладони на колени Барду и осторожно разводя их, - сейчас я хотел бы видеть тебя открытым. - Что ты собираешься делать?.. - настороженно спросил Бард. - Мы потрём наши мужские достоинства друг о друга. Поверь, это гораздо более чувственно и восхитительно, чем звучит. ...Да, на чистом физиологическом уровне ощущение возбуждённого члена Себастьяна, трущегося о его собственный возбуждённый член, действительно доставляло Барду удовольствие. Но несравненно большее удовольствие он получал от ощущения чужого обнажённого тела и - да: собственных разведённых ног, открывающихся Себастьяну; внутренней стороны собственных бёдер, которой он ощущал внутреннюю сторону бёдер Себастьяна, его мошонку. Этот нехитрый опыт был чем-то большим, нежели простой механистический процесс - это было настоящее телесное единство, которого Бард не знал слишком, слишком долго. ...Но очень скоро очарование развеялось, и Бард ощутил резкий запах семени, который ни с чем нельзя было спутать. Однако, прежде чем расслабленный повар успел что-либо предпринять, он немедленно почувствовал, как заботливые и уверенные руки вытирают его причинное место, а вскоре рядом вытянулся Себастьян, целомудренно поцеловал в щеку и проворковал: - Вот что я имел в виду, когда говорил, что этот способ лучше: мы делаем одинаковый вклад в удовольствие, имеем высокие шансы достичь пика одновременно, а ещё он требует минимума усилий и лишних телодвижений. Бард хотел сказать что-то в ответ, но ему тут же пришла другая идея. Он прижал демона к сердцу и от всей души расцеловал, покрывая поцелуями волосы, лоб, щёки, шею и - да - губы, предусмотрительно освежённые водой. Бард целовал его, выражая этими поцелуями ту благодарность совершенно особенного рода, которую невозможно выразить словами, и Себастьян ласково отвечал на поцелуи. Потом, остановившись и чуть отдышавшись, Бард робко спросил: - Кто же мы теперь друг другу?.. - Господин и слуга, - улыбнулся Себастьян, в объятьях которого Бард по-прежнему лежал, - которые помогают друг другу в деликатных вопросах. Разве нет? - О нет, - произошедшее совершенно точно не укладывалось в определение "господина и слуги" у Барда. - Тогда лучшие друзья, которые занимаются тем же. - Я не против всего этого, - улыбнулся повар, - но с друзьями я таким никогда не занимался. - Кто же мы тогда? - ...Не знаю пока, - признал Бард. - Ну что ж, - вздохнул дворецкий, - тогда стоит подумать об этом завтра. Думаю, сейчас тебе стоит уснуть, дорогой друг. Или хочешь ещё? - Ох, нет, - Барда и правда клонило в сон. - Спокойной ночи, Себастьян. - Спокойной ночи, Бард. И Бард благодарно провалился в сладкий сон почти немедленно. Первым, что он увидел, проснувшись, также был Себастьян, и Бардрой обнаружил демона в том же виде и положении, в каком увидел, закрывая глаза: дворецкий лежал на боку и слегка нависал над поваром, опираясь на локоть, улыбаясь и разглядывая Барда с почти исследовательским любопытством, не лишённым при этом тепла. - С добрым утром, друг, - приветствовал Барда Себастьян. - Я хотел разбудить тебя, приласкав ртом, как делал это вчера, но передумал, вспомнив, как трепетно ты относишься к вопросам согласия и близости с мужчиной. - Ох, - вздохнул покрасневший Бард, изнемогая под впечатлением от восхитительной картины, обрисованной лишь несколькими словами дворецкого. - Я... если что, у тебя есть моё согласие делать так в дальнейшем. Каждое утро. - Хорошо, друг. Могу сделать это прямо сейчас. - О нет, Себастьян... Погоди, - Бард поспешно сел на постели, придя в себя и вспомнив, кто он и какова его должность. - Сколько времени?! Судя по ярким лучам солнца, пробивавшимся даже через шторы, утро наступило уже давно. - Не торопись, - Себастьян игриво увлёк его обратно на подушки. - Я обо всём позаботился и выкроил нам сегодня немного свободного времени. Мы можем понежиться в постели ещё немного. Бард безо всякого сожаления уютно устроился рядом с Себастьяном и снова, как вчера, ощутил его упругое бедро своим членом. - Хочешь повторить вчерашнее? - спросил дворецкий. - Нет... То есть, да... То есть, не совсем, - с этими словами повар сделал быстрое движение - и вот Бард уже лежит сверху, лукаво улыбаясь, а Себастьян - под ним. - Вижу, ты окончательно проснулся и готов к новым подвигам, - Себастьян тоже улыбался. - Я хочу, чтобы... как вчера, но я сверху, - сбивчиво и горячо пояснил Бард. Для большей наглядности он просунул руку между их телами и сжал члены - свой и Себастьяна - в руке вместе, как это вчера делал сам дворецкий. - Да будет так, мой друг, - выдохнул демон, и на некоторое время это были последними словами, которые он произнёс. Это сближение человека и демона напоминало предыдущий акт, но и отличалось от него. Вчерашней ночью Себастьян возвышался над Бардом, потираясь об него, так что их тела образовывали почти прямой угол; сегодня Бард буквально лежал на демоне, потираясь об него не только членом, но и всем торсом, приятно задевая сосками его соски, дыша в его шёлковые волосы и беломраморную шею. Оба извивались и выгибались, Бард тяжёло дышал и глухо, сдавленно порыкивал, а демон издавал сладкие стоны под ним, и на миг у Барда проскользнула мысль, что это напоминает соитие с женщиной. Он сверху, гибкое, тонкое и податливое тело под ним, длинные волосы, рассыпанные по подушке... м-м-м... Бард всё меньше и меньше испытывал потребность в самообмане, но иногда ещё пытался убедить себя, что не испытывает влечения к мужчинам. - Знаешь, ты можешь употребить меня и как женщину, - заметил Себастьян, словно прочитав эти мысли, когда они отдыхали после акта. - Я имею в виду, можешь проникнуть в меня, если пожелаешь. - О нет, - Бард рассмеялся и покачал головой, - нет, нет. Это неприемлемо. - У меня там всё чисто, - улыбнулся Себастьян. - Нет, нет, - повторял Бард. - Ну что ж, - мурлыкнул дворецкий, - может быть, после. Когда будешь готов. - Интересно, простят ли они меня когда-нибудь, - произнёс Бард. Они с Себастьяном сидели в тени того самого дерева в роще. Коллекция покойного графа была им без надобности благодаря богатому опыту и многочисленным навыкам Себастьяна; однако всё равно чета повара и дворецкого иногда эту коллекцию пересматривала - скорее из чувства ностальгии. Вот и сейчас Бард сидел под деревом в объятиях Себастьяна, рассматривал весёлые картинки и периодически хлопал его по руке, невзначай сползавшей на поясницу. - Твои жена и дети? - переспросил Себастьян без особой нужды. - Да, - Бард положил ему голову на плечо. - Конечно, простят. - Такое ощущение, что я их заменил. Жену тобой, а детей - хозяином, - горько усмехнулся повар. - Отчего же заменил? Они ведь были в твоей жизни так или иначе. Однако, - пропел демон, - кажется, мы нашли ответ на твой вопрос. - Который вопрос? - Кто мы друг для друга. За этим последовало долгое молчание, после чего Бард громко втянул носом воздух и спрятал лицо в плече Себастьяна. Играя с его волосами, дворецкий вдруг осторожно снял что-то с виска и стал разглядывать. - Что?.. - спросил Бард, немного придя в себя и поднимая голову. - Нашёл седой волос? - О нет, нет, мой друг, - Себастьян сделал движение рукой, как будто выбрасывал. - Просто соринка. - Не лги, - слабо улыбнулся Бард. - Я прекрасно знаю, что у меня седые волосы. Ну седые, ну и что?.. Я уже не первой молодости. Все там будем. - Тебе интересно, что будет после смерти? - спросил вдруг Себастьян. Бард ответил не сразу: - Интересно. Но в то же время я стараюсь об этом не думать. - Почему? Бард пожал плечами: - Зачем лишний раз расстраиваться. Но я помню, что ты сказал что-то вроде "я буду с тобой в этом мире и в любом другом". Ты имел в виду... ад? - его голос чуть дрогнул. - Я имел в виду мои владения. Люди, как правило, называют их адом, - демон начал перебирать его соломенные волосы. - Но ты там будешь не на позиции пытаемого грешника, а на позиции моего... супруга. Бард протяжно вздохнул. - А спросил я потому, что - возможно, у тебя есть предпочтения, когда мне лучше унести тебя с собой? - Предпочтения? - Бард не понимал. - Не все люди жаждут старости. Точнее, не все жаждут дряхлости, болезней и унижений, которые идут вслед за ней. Может, ты предпочёл бы уйти сейчас? Я сохранил бы тебя в твоём нынешнем теле, словно хрупкое насекомое в янтаре. - А как же милорд? - немедленно возразил повар. - Ему теперь получше, но у него слишком много врагов. Твоя помощь ему будет необходима. - Будем навещать его вместе из преисподней. Демоны не так уж ограничены в передвижениях, и их фавориты тоже. - Пожалуй... пожалуй, я ещё подожду. Полюбуюсь землёй и её красотами. - Как пожелаешь, друг, - Бард склонил Себастьяну голову на плечо снова, прикрыл глаза и почувствовал, как тонкие и сильные руки ложатся на спину, заключая в объятия.