Предатель крови
27 июня 2023 г. в 20:07
Сколько Сириус помнил, от поместья Блэков всегда веяло холодом. Каждой клеточкой тела ощущалась нагнетающая атмосфера, слышалось кряхтение старого Кикимера, вечно поглядывающего с презрением на старшего наследника и мрачные взгляды с картин, направленные на неаккуратно завязанный галстук, отросшие небрежные локоны и широкую, ослепительную улыбку, под стать имени ее носителя. В этом доме Сириус не старался вести себя подобающе, как делал это в ранние года своей жизни. В последнее время он совсем озверел, всем своим видом и поведением демонстрируя бунтарство и нежелание мириться с правилами, выдвинутыми Вальбургой с детства.
— Быть Блэком — то же самое, что быть отпрыском королевской крови! Не строй из себя глупого мальчишку, Сириус Орион Блэк III! Не становись отщепенцем в моих глазах! — твердила мать, а ее красивое лицо искажалось в гримасе нескрываемой злости. В ее серо-голубых глазах плескалась ненависть, Сириус был стопроцентно уверен, что мать не чувствовала к нему ничего, кроме отвращения.
В детстве осознание этого факта доставляло немало боли, паразитирующе въедалось в сердце, оставляя кровоточащие раны. Потому он часто замыкался, закрывался в себе, едва сдерживая на подрагивающих ресницах непрошеные слезы во время ссор с матерью. Вальбурга плевалась оскорблениями довольно умело, хорошо наказывала заклинаниями и, Сириус был уверен, с особым удовольствием била по рукам тростью. А вот отец, глава семейства, редко принимал участие в воспитании сыновей, чаще всего Орион предпочитал нарочито молчать, изредка вставляя едкие комментарии по поводу ужасного воспитания маленького "отродья", который вырос таким, видимо, из-за неумения жены справляться с обязанностями.
Образ Сириуса никогда не вязался с фамилией, происхождением, родителями и влекущей аристократичной внешностью. Он был бесстрашным, иногда нелепым, импульсивным, небрежным, способным и по своей природе настоящим Гриффиндорским принцем. В этом, как казалось, не сомневался никто. Но никто никогда не мог представить, что Сириус был отличным старшим братом. Даже короткие завистливые взгляды в сторону Регулуса, над которым родители дышать боялись, не могли убить в Сириусе искреннюю любовь и желание защитить "своего мелкого".
Регулус был трусливым мальчишкой. В детстве по ночам он прибегал к Сириусу, робко стучался и, получив разрешение, открывал выгравированную деревянную дверь фамильного поместья, босыми ногами топчась по холодному паркету. Младший Блэк лепетал что-то о страшном монстре, притаившемся в шкафу. Он говорил тихо, пристыженно опускал взгляд в пол и ждал того, что брат тихо посмеётся, назовет его трусишкой, приподнимет край одеяла и предложит провести эту ночь в своей кровати, чтобы никакие монстры, коим точно оказался бы боггарт, не смели его пугать. Сириус делал это ровно до того момента, пока Регулус Арктурус Блэк не стал блестящим и способным учеником Слизерина, настоящим наследником и единственной надеждой матушки.
На званых вечерах, проводимых в поместье, все тряслись над двумя сыновьями — единственными оставшимися в своем роде. Ими восхищались, любовались, восторженно хлопали, стоило им сесть за рояль и в ансамбле сыграть любимую сонату одной из тётушек. Сириус играть не любил, но уважал желания младшего брата, в тайне радуясь, что хотя бы за игрой они могут проводить время вместе после постоянных ссор из-за навязанных убеждений Регулуса.
Сбегать от мыслей о знакомстве с новоиспеченными невестами удавалось лишь до пятнадцати лет. Едва Сириус переступил эту черту, его почти мгновенно начали знакомить с юными леди, чьи фамилии обязательно должны были входить в "Священные двадцать восемь". На одном из таких приемов, которых начали устраивать до ужаса много, матери заблагорассудилось познакомить его со своей троюродной племянницей, мол, так чистота крови сохранится даже лучше, но сразу получила отказ. Сириус кричал и требовал немедленно прекратить этот ужас, не желал слушать бред напрочь поехавшей матери и громко утверждал, что лучше бы он родился у добродушных маглов. Когда все гости были выпровожены, Вальбурга подошла к сыну, громко выругалась и оставила на его щеке яркую, саднящую пощёчину, а затем сделала то, чего ожидать Блэк даже от настолько сумасшедшей женщины не мог. Применила над ним круциатус.
Это было несравнимое чувство. Тело, будто не свое, в мгновение содрогнулось, упало тяжёлым мешком на паркет и дёрнулось извиваясь. Сириус мученически простонал, почти срываясь на крик от боли. Он точно не знал сколько это продлилось, но был уверен, что не меньше полувека. Небывалая боль окутала сознание без остатка и захватила разум.
— И не смей больше пререкаться, щенок! Тебя точно подменили младенцем, ведь mon fils не мог быть таким отвратительным маглолюбом и предателем крови! — кричала женщина сквозь пелену боли и ужаса. Стоило ей прекратить эти пытки, как Сириус с трудом, но всё-таки поднялся на ноги и мгновенно взметнулся к лестнице, увешанной головами домашних эльфов, в детстве наводящих на него ужас.
Он остервенело захлопнул дверь и оглядел свою комнату, на мгновение задержавшись взглядом на магловских плакатах с мотоциклами, привлекательных полуобнажённых актрис в купальниках и ярко-красном гербе своего прайда, своей настоящей семьи, своего горячо любимого Гриффиндора. Весь этот бунтарский юношеский максимализм совсем не сходился с величественной обстановкой в комнате. С тяжёлыми бархатными портьерами на окнах, уходящих в пол, хрустальной люстрой, возвышавшейся на высоких потолках, резной деревянной спинкой стула, на которую Сириус принялся выкидывать все ненужное из своего гардероба... Но Сириус Блэк был уверен, что всё это далеко не юношеский максимализм. Его суждения, мысли и чувства вызваны не желанием взбесить всю родню, каждый поступок, каждое брошенное кривое слово, пусть сказанное и сделанное на эмоциях, были совершены с трезвой головой на плечах. Сириус ни о чем не жалел.
— Сириус, я тут подумал, мы бы могли...
Темноволосая макушка замерла в дверном проёме, с ужасом наблюдая развернувшуюся картину: старший брат истерично вытряхивал из своей копилки все содержимое. Деньги на карманные расходы у Сириуса появлялись редко, но это не мешало ему обзавестись копилкой. Мать часто наказывала его, балуя настолько редко, что Блэк, пусть и не являясь самым надёжным хранителем денег, сумел собрать один галеон, пару сиклей и приличное количество кнатов.
— Молчи. — Сириус глянул на Регулуса обезумевшим взглядом, сразу прикладывая палец к своим красивым тонким губам, заставляя заткнуться и взглядом показывая, что продолжать диалог он не желает. — Я ухожу из дома, больше не намерен терпеть нашу чокнутую мамашу. И тебя, всецело верящего их словам про нашу кровь, — прошипел он, со злостью стягивая несколько простыней между собой и туго затягивая узлы.
Регулус пытался достучаться до брата словами, просил и умолял, не сдерживая слез, отбирал самодельный канат, так стараясь задержать его в стенах пропахшего ложью, грязью и неприязнью, дома хотя бы на пару мгновений. Но Сириус не слушал его. Нехотя, но всё-таки применил физическую силу по отношению к младшему, вытолкав его из комнаты и заперев дверь. Регулус, должно быть, сейчас побежит к матери и отцу, надеясь, что хоть они смогут задержать брата. Сириус же больше терпеть всего этого не мог. Натянул на длинные ноги узкие магловские джинсы, которые прятал под кроватью вместе с кожаной курткой и кедами, обвязал один конец каната вокруг талии, а второй зафиксировал за ручку тумбочки, находящейся неподалеку.
Вновь заморосил мелкий дождь, стоило Сириусу ступить на сырую землю и пройти пару метров вдоль дороги. Идея побега уже не казалась столь привлекательной, какой была всего пару минут назад. Сириус не знал куда ему идти, а возвращаться в дом уже не было смысла. Гордость истинного Блэка не позволяла вернуться в этот чужой дом, где он никогда не почувствует того, что было на прошлых новогодних каникулах у любимых Поттеров. К ним он и отправится на только что прибывшем "Ночном рыцаре".