***
Перед глазами Сана всё ещё стояла картина поцелуя, длившаяся не более секунды, но надолго отпечатавшаяся в его зрительной коре. В то же время из головы не выходили слова Ёсана. Внутри Чхве шла борьба – он понимал, что дежурный врач прекрасно справится с анестезией для здорового мужчины с закрытым переломом без сопутствующих заболеваний, и тем не менее он очень хотел под этим предлогом набрать номер, как выразился Чанбин, добермана, готового перегрызть ему шею. В этот момент в смотровую забежала запыхавшаяся медсестра и бросила на стол травматологу четыре больничных карты. - ДТП с машиной и мотоциклом, у троих политравма, четвёртый в коме, кажется, черепно-мозговая… - Звоните нейрохирургам. Готовьте вторую операционную, я на осмотр. И позвоните абдоминальным, нужна команда. Сан вылетел из смотровой и направился в реанимацию, куда увезли пострадавших. - Чёрт, Ёсан! - Чхве остановился почти у самой двери, но развернулся и схватился за голову обеими руками, болезненно зажмурившись, прежде чем глубоко вдохнуть и войти в палату.***
Чонхо отпрянул от Уёна, испугавшись, что потерял контроль. Он никогда не поднимал руку ни на кого. Из оцепенения его вывел почти шипящий голос напротив: - Я тебя ненавижу, Чхве Чон Хо. – Чонхо боязливо поднял глаза на него. – Ненавижу каждую секунду, что рыдал на плитке в ванной, за каждую каплю алкашки, которую в себя опрокинул, за каждый балл, который не собрал на экзамене, потому что в глазах темнело от истощения. Ты был прав, - Уён усмехнулся. – Расставание действительно пошло на пользу. Твоей блядской карьере, но не моей. Чонхо резко поднял голову на последней реплике Уёна. - О чём ты? - Почему я даже не удивлён? – Уён закатил глаза. – Ты вообще хоть что-то обо мне знал, когда трусы с меня стаскивал? – Невролог склонил голову набок, а Чонхо стиснул зубы. – Как же тебе было похуй на меня, Чонхо. - Мне было похуй?! – Чонхо закипел с новой силой и вновь сократил расстояние между ним и Уёном. – Настолько похуй, что по ночам в ложками еду в тебя запихивал, а днём по психиатрам возил, потому что ты выворачивал наружу и её, и свой характер ёбаный без передышки?! Ты каждую секунду требовал моего внимания и каждую его каплю сливал в унитаз. – Чонхо помрщился от своей же метафоры. - Что мне надо было сделать, когда ты орал, что если я ещё раз заговорю о лечении, ты со всем покончишь? Связать тебя и насильно нести к Паку на пятый этаж? – Чхве кивнул на потолок. С каждым словом Уён всё больше сжимался под натиском младшего. Воспоминания о прошлом, которые он надеялся похоронить с кучей записей о расстройствах пищевого поведения где-то в архивах больницы, проломили дамбу. Уён больше не мог сдерживать то, что годами заталкивал глубоко в подсознание, и зарыдал в голос, глядя прямо в лицо Чонхо, который тут же замолчал. Он смотрел на то, как Чон прямо перед ним беспомощно глотал слёзы и, захлёбываясь, рвано всхлипывыл. Стоило Чхве лишь слегка податься вперёд для того, чтобы обнять Уёна, как тот упал к нему на грудь, будто только этого и ждал последние несколько лет. Чонхо в нерешительности положил руку на затылок Уёна и прижался губами к его макушке. Чон замер и поднял на кардиолога распахнутые сверкающие глаза. Спустя несколько секунд оба уже с силой прижимались друг к другу губами и всем телом, как две чёрные дыры, пытающиеся сожрать друг друга. Они прервали поцелуй лишь для того, чтобы взглядом задать какой-то риторический вопрос, и тут же кинулись срывать друг с друга халаты и остальную одежду. Ни на мгновение не отрываясь от процесса раздевания, Чонхо и Уён переместились к двери, где кардиолог несколько раз повернул ключ. В то время, как Уён уже полулежал на диване, прогибаясь в спине, его телефон зазвонил. В сознании Чона будто что-то щёлкнуло, и он жестом попросил Чхве, который расположился чуть ниже между его ног, подкинуть мобильный. - Ты там скоро? Помощь не нужна? – Звонил Феликс. - Нужна, - тяжело выдохнул Чон. – Зайди в ЭИБ от моего имени и посмотри, что там с КТ пациента… Как там его? – Уён шёпотом обратился к Чонхо. - Мин Ю Джин, - будничным тоном отозвался Чонхо, оттянувший резинку трусов Уёна в ожидании нужного момента. - Да, конечно, Мин Ю Джин… - Чонхо резко отпустил край трусов Уёна, и ткань звонко щёлкнула по косточкам таза. - Что это было? – На том конце провода послышалась усмешка. - Ёбни альтеплазу, мне некогда. – Чон завершил вызов и швырнул телефон обратно на стол, другой рукой утягивая Чонхо за подбородок наверх для очередного поцелуя. - Он кардиолога или кардиолог его? – Поинтересовался сидевший рядом с Феликсом резидент-нейрохирург, на что тот пожал плечами в ответ, и оба как ни в чем не бывало продолжили разглядывать снимки КТ.***
Сонхва стоял у поста в онкогематологическом и нервно царапал кожу вокруг ногтей, пока на одном из пальцев не выступила кровь. Одиночная палата, которую ему выделили, зная о должности в больнице и связях с заведующим отделения, была каким-никаким утешением. Он подписал бумаги с согласием, а затем прошёл в процедурный кабинет, где медсестра поставила ему с тыльной стороны ладони кататер. Во время прокола у него из глаз брызнули слёзы, но он не подал виду. Когда Пак вошёл в палату, которая находилась в самом конце коридора, то вдруг вспомнил, что забыл у процедурного кабинета сумку с вещами и пиджак. Он открыл дверь и поплёлся обратно. - Господин Ким, Вы должно быть умрёте без своей работы! – Та же медсестра, что ставила катетер, сострила над Хонджуном, который не успел выйти из больницы, как вспомнил, что не поставил печать на нескольких заявлениях об отпуске. - Да, а ещё без моей работы умрут мои пациенты, - шёпотом отшутился заведующий. - Всё-таки этот ваш чёрный юмор за пределами моего понимания, - медсестра поморщилась. – Вы бы хоть над коллегами так не шутили. - Над коллегами? – Рука, державшая печать, зависла в сантиметре над очередной бумажкой. - Сестра, больного в шестой рвёт! – Их прервал крик из упомянутой палаты, и медработница поспешила ретироваться, почувствовав, что сболтнула лишнего. Взгляд Хонджуна вдруг зацепился за предметы, лежавшие на стуле у процедурного кабинета. По телу пробежала мелкая дрожь, когда он вспомнил, на ком видел похожий портфель, но стоило ему заметить торчавший рукав любимого пиджака психиатра, сомнений практически не осталось. Не веря своим глазам, Ким медленно подошёл к стулу с вещами, как вдруг в его поле зрения попали худые и до боли знакомые ноги в кедах с квадратными носами - несомненно единственные на все восемь этажей госпиталя Кейкью. Секунды ощущались как вечность, пока Хонджун поднимал голову и наконец встретился с Сонхва глазами. Последний в футболке без пиджака и с торчащим в руке катетером ощущался сюрреалистично в стенах его собственного отделения. Хонджуна настиг приступ афазии и он продолжал не мигая смотреть на друга. - Привет, – Пак точно так же не мог подобрать слова и не знал, с какого конца начать объясняться, но молчание становилось невыносимым. - Что это? – Хонджун кивнул на перебинтованную руку. - Катетер. - Почему он у тебя в руке? Что ты здесь делаешь? - Видимо потому, что теперь я пациент этого отделения. – Сонхва отвёл глаза в сторону. - Какого, нахрен, этого отделения? У тебя воспалился мозг и ты этажом ошибся? Что это значит?! – Хонджун начинал паниковать, всё сильнее уходя в отрицание и срывая злость на самой доступной для него во все времена мишени. - Хонджун… - Почему ты сразу не позвонил мне? - Хонджун, я… - Это какая-то ошибка, где анализы?! Они в терапии все жопой читают, такого не может быть! - Хонджун! – От того, насколько близко прозвенел голос Сонхва, Хонджуна передёрнуло, но он едва ли мог уже остановиться. - Что?! - Хонджун, я пытаюсь сказать! – Резкий тон старшего заставил Кима застыть и посмотреть в глаза новому пациенту онкогематологического отделения. – Я действительно болен. Хонджун нервно затряс головой из стороны в сторону. - Не может быть, нет, скорее всего какой-то сдвиг лейкограммы после инфекции, тебя же просто на всякий случай прислали провериться, верно? - У меня рак. Сонхва произнёс последние слова так, будто сам только что ударил печатью по столу со своим приговором. Хонджун намеревался в очередной раз что-то возразить, но Пак помотал головой, прервав его. – Ты нужен мне, Хонджун, – он почти умоляюще смотрел на друга. – Прошу, лечи меня. - Голос Сонхва стал тише и начинал дрожать, но он продолжал внимать к рассудку Кима, который тот был готов вот-вот утратить. – Хонджун-а… Хонджун наконец протрезвел и теперь ясно видел перед собой бледного Сонхва с синяками под глазами, с катетером в одной из рук, которые он то и дело норовил спрятать за спину, и покусанными губами, в брюках, которые стали ему велики, и скрывшимся от самого психиатра, но не от Ким Хон Джуна, уплотнением на шее. Ким вытянул руку вперёд и еле оущтимо коснулся шеи Пака, отчего тот сглотнул и повернул голову в сторону, но не оттолкнул его. Хонджун нащупал уплотнение и окончательно осознал, что Сонхва теперь был одним из его пациентов, стоявших одной ногой в гробу, а другой – в изоляционном боксе для иммунодефицитников. Он всё ещё удерживал пальцы на шее Сонхва, и тот незаметно положил свою ладонь поверх его руки. - В понедельник должны взять биопсию, - чуть слышно произнёс Сонхва. - Не в понедельник. Сейчас.