***
—Пап, меня тошнит,— хныкала Вика, лежа на гостиничной кровати. Пчелкин совершенно не понимал, что происходит с дочерью, от этого злился ни то на себя, ни то на сложившуюся ситуацию. —Ты уверена, что в прошлые поездки у тебя такого не было? Что ты ела за последний день? —Не было!— она схватилась за живот еще раз.— Ела кашу, потом суп… ну и с тобой эти сосиски…— девочка действительно не понимала, почему ей так плохо, пытаясь жмуриться так сильно, чтобы притупить порывы. —Ты же вообще никогда не болела, что, не понравилась еда в Германии?— пытался выдавить из себя улыбку Витя, нежно поглаживая дочь по голове. —Болела. Но это был наш с мамой секрет. Она меня всегда лечила, а ты не знал об этом, потому что она просила не говорить… чтобы ты не переживал. —Да когда же она успевала? Всегда же на работе пропадала. —Не говори так! Она меня всегда спасала, как доктор!— фыркнула Вика, вложив в этот жест все эмоции, которые могла донести в этом состоянии. —То есть, вы с ней часто были вместе?— переспросил Витя, не понимая абсолютно ничего. Разве в последний «нормальный» разговор с женой они не ссорились из-за того, что та уделялся слишком мало времени дочери? —Да. Даже чаще, чем с тобой. Она меня даже один раз возила на сделку! Я теперь знаю, что такое дарение и проценты. —Умничка,— чмокнул он в лоб девчонку еще раз, понимая, каким козлом оказался.—Выпьешь еще одну таблетку? —Если только после этого ты расскажешь мне сказку! —Мама всегда рассказывала?— спросил он, гладя ее волосы. —Да. Мне очень нравилась сказка про то, что принцесса сама убежала от дракона, не встретив никакого принца. —Да уж, чего я только ожидал,— прошептал Пчелкин про себя, легонько смеясь.***
—Насть, к тебе Космос,— открыла дверь в палату Зина и быстро протараторила, впуская сурового навещающего. —Спасибо, Зин,— кивнула та и поздоровалась с Холмогоровым,— Привет, Юпитер,— отчего-то ей показалось, что сейчас именно тот момент, чтобы блеснуть знаниями. —И тебе, принцесса, привет,— улыбнулся тот,— что-то случилось или ты просто соскучилась? —Кос, а почему ты не говорил, что у нас были отношения?— начала кареглазая с козырей. —А разве тебе это было нужно, чтобы восстановить полную картину?— ухмыльнулся тот как-то погрустнев. —Знаешь ли, да. Я сходила с ума, думая, что мне пора в психушку! И все потому, что видела вас с Людой, тогда как ты ни разу не приходил ко мне без кого-то. Что мне оставалось думать? Что все, что я вспоминаю, это лишь плод воображения? —Прости. Просто, эта тема… в общем, однажды мы с тобой пообещали не вспоминать все, что между нами было, во что бы то ни стало… думаю, ты понимаешь почему? —Представляю,— фыркнула Пчелкина.— И все же это было до того, как я потеряла память! Неужели нельзя было намекнуть? Витя вот, например, изо всех сил старался… —Да ну?— рассмеялся Холмогоров.— И что же он там сказал? —Не важно,— сразу отступила Настя, боясь разжигать болезненную тему. —Да ладно уж, скажи. Ты даже не представляешь, сколько у нас секретов от других. Еще одному в нашей копилке точно найдется место. —Как я могу тебе верить, если ты даже про наши отношения мне не сказал? —В этом-то и заключается прелесть секретов — их нельзя никому говорить. Смекаешь?— давил на нее мужчина своей широкой и слишком доброй улыбкой. —Ладно. У нас с Пчелкиным пари. —Да ну? Я надеюсь, ты не настолько глупая, чтобы ставить на то, чего ты не помнишь? В ответ ему последовало лишь долгое молчание и забегавший по потолку взгляд Насти. Космосу стало сразу ясно, что ничего хорошего из этого «спора» с Витей у нее точно не выйдет. —Он сказал, что мы женаты. А я сказала, что если это неправда, он исчезает из моей жизни. —И как успехи? Он тебя достал, да? —Он пропал, Кос. Ты же, наверняка, знаешь. После этих слов в груди кареглазой вдруг что-то резко защемило, от чего ей стало трудно сделать даже вдох. На помощь тут же пришла Зина, которую позвал Холмогоров, не ожидавший такого поворота событий. —Пульс, как обычно, семьдесят — это ее норма. Но вот давление… тоже поднялось. Не дело,— констатировала Зина.— Я пойду за Константином Валерьевичем, посидите, пожалуйста, с ней,— обратилась она к брюнету. —Мама всегда говорила, что у нее пульс поднимался, если со мной что-то происходило,— ухмыльнулась Настя, обтекая потом. —А что с Викой?— тут же забеспокоился голубоглазый, набирая кого-то по телефону? —А причем тут она?— нервно спросила девушка.