Драконьей тропою

      Летний день в Королевстве Айледос подходил к концу. Закат. Вот что очень любили местные жители. Солнце медленно опускалось за горизонт, пуская последние лучики, словно рыжие дорожки по траве, деревьям и горам. В скором времени на смену Солнцу придет Луна и наступит глубокая ночь, но пока… Небо расплылось в огненно-рыжих оттенках, которые, казалось бы, должны обдавать жаром, но с наступлением вечера приходит и прохлада, дающая передышку после жаркого дня.       Весь лес заливался желто-оранжевым цветом, лучи проворно проникали через ветви неприступных дубов и ясеней, освещая всю растительность в округе, перепрыгивали на кусты малины, ловко захватывали облепиху и багульник, который становился крупнее и сочнее, если подниматься все выше в горы. От солнечного света не укрыться.       С       верхушек деревьев доносилось дивное беззаботное пение зарянки, сообщающей о наступлении конца дня, на опушке неподалеку едва слышна была размеренная мелодичная трель камышевки. Одни лесные обитатели готовятся ко сну, а другие — к выходу на ночную охоту, ведь выживать в этом лесу приходилось всем. Не уследишь — смерть наступит быстро.       Вороной конь медленно ступал по лесной траве, едва покачиваясь от веса своего наездника. Путь был пройден дальний, сил у животного еще оставалось едва на две мили, и то, если хозяин додумается сделать передышку. Однако тот, кто сидел верхом на коне, так не считал. Видимо чем-то он был одержим, раз так стремился достигнуть скорее конца пути. Однако путник был не один, в сопровождении с ним перемещались на лошадях местные охотники, которые в этот момент о чем-то перешептывались:       — Григор, слухай! Как думаешь, на сколько его хватит? Мы ему поди раз сто, если не больше, говаривали о том, что нет никаких сокровищ здесь, слухи людские все это. А он, гляди, на своем стоит, не сворачивает с пути. Ладно, ему все равно, коня-то измучал уже. Один раз на водопое останавливался и все, хоть бы хны ему. — шепнул один из братьев, Вельт Верлорен. Он ехидно зыркнул на наездника, что шел впереди, затем обратил внимание на Грегора, который в это время шел почти в ногу с ним. Братья были близнецами, да и лошади у них были почти похожи. Только у Вельта она была со звездой на лбу. Но и братьев, однако, можно различить. У Вельта на лбу красовался огромный шрам от волчьего когтя, который он получил во время охоты в детстве. По его же невнимательности. Засмотрелся на белок, да и получил в лоб от хищника.       — Ты еще громче языком трепи, болван. Услышит же легко. Кто их, рыцарей этих знает, может с чарами в сговоре, ишь какой выносливый. Привыкли сердца девок добиваться на раз-два, и уже думают, что герои! Дернул меня дьявол с вами невесть куда идти, а меня жена дома ждет небось. Хотя тебе, Вельт, не понять. На тебя то ни одна баба не посмотрит на трезвую голову, да что уж там, даже напившись медовухой! Все равно не даст! Ха-ха-ха. — Григор залился смехом, держась за живот, его уже не волновало, что их путник услышит их разговор. Он закинул голову назад и тут же пожалел. Почти упал с лошади. Вельт загоготал в ответ.       — Ведете себя как деревенские орки. Неужели хотите нарваться на беду? — холодно проговорил путник, остановил коня и слез с него. Впереди был вход в пещеру, находящуюся у подножия горы. Мало кто отважился туда ходить. Детей вовсе пугали сказками о том, что там живут орки, которые любили есть маленьких детей. Григора и Вельта также пугали этими россказнями в детстве.       Однако существовала легенда о том, как первый король земель Айледос глубоко в пещере спрятал богатства и артефакты, полученные в битве с самим Дьяволом. Кто заполучит их — обретет славу и могущество, силу и власть.       Рыцарь снял шлем, за которым скрывались строгие черты лица, черные как смоль волосы средней длинны, слегка потрепанные от долгой дороги, голубые словно морская гладь глаза. Это был мужчина высокого роста и крепкого телосложения, лет двадцати пяти. Воплощение красоты и идеала.       — Господа, вы свободны. Дальше я сам. Премного благодарен за помощь. — проговорил мужчина, достал мешок золотых и бросил в сторону Григора и Вельта. Те сразу смекнули, что добычей с ними никто делиться не будет. Никто бы не отказался, вероятно, от невиданного богатства. их даже не смущал тот факт, что они готовы идти в это проклятое место, которым их пугали с самого детства. Увы, жадность взяла верх, и один из них ответил рыцарю.       — Как это свободны? Сир, договор был сопроводить до конца пути. Значится, мы с Вами еще и в пещеру должны войти. Мало того, мы даже не знаем, как тебя звать, дак все равно пошли на свою голову.       Мужчина помрачнел. В его планы не входили два остолопа, которые будут мешаться под ногами. Так уж получилось, что они нужны были ему лишь в качестве проводников. Леса этого Драган не знал и поэтому легче было найти того, что знает данную местность. Таковыми и были близнецы Верлорен.       Рыцарь уже потянулся к рукояти меча, но сдержался. Кодекс чести давал знать о себе.       — Ладно, чтож… Имя мое — Драган Маккуойд, третий рыцарь Ордена Священного Кодекса. Хочу предупредить вас! Впереди нас ждут, возможно, тяжелые испытания. Не смейте мне жаловаться на что-то, ведь вы сами решились на это. Кто посмеет преступить мне дорогу, погибнет от моего же меча. Надеюсь, вашего мозга хватит, чтобы принять и понять все. — Драган вздохнул полной грудью, взял поводья и привязал коня к ближайшему дереву. Рыцарь похлопал лошадь по спине и достал какие-то куски тряпок и среднего объема сосуд. Обернулся, глянул на близнецов и сказал:       — Палки найдите какие-нибудь покрепче. — и достал еще кресало, кусочки кремния, льняной трут и небольшой комок ветоши. Он собирался сделать факела. Для себя и путников своих.       Братья переглянулись, оставили лошадей и пошли на поиски необходимого. Пока они занимались этим, мужчина разорвал тряпье на две части, положил их на землю и проверил на исправность кресало. В этот момент подоспели близнецы.       — Нашли как и просили. А чавой-то вы делать удумали? — проявил один из них любопытство. Но тот промолчал. Драган крепко обмотал тряпками палки, открыл сосуд с горючей жидкостью и облил все. Затем взял кресало в руки, ударил о кремень. Искры моментально попадали на смоченные тряпки, которые тут же воспламенялись. Оба факела были зажжены. Голубоглазый коротко бросил: «Выдвигаемся» — и пошел внутрь пещеры.       Братья последовали за ним. У обоих постепенно нарастало чувство тревоги. Случится что-то страшное, неспроста эту пещеру обходят стороной местные. Много страшных легенд сочинили люди. Пугают деток малых, чтоб те носу не совали в лес и не заигрывались до ночи.       Пещера изнутри ничем не отличалась от других, в которых Григор и Вельт побывали за свою жизнь. Но что-то все-таки не давало покоя им. Они переглянулись в немом согласии и шли дальше. Кожу неприятно покалывало, а по телу прошел холодок. До мурашек. Казалось бы, сколько хищников они переловили и не испытывали такого страха. Страха неизвестности, загадочности. Опасность могла поджидать их в каждом уголке пещеры. Подкрасться за спиной и незаметно забрать их жизни. Это они так думали. Драган же сохранял спокойствие. Он был невозмутим и хладнокровен. Его гложила только одна мысль — найти и завладеть.       Вокруг была бодрящая прохлада. Чем глубже они заходили в пещеру, тем больше льда было на ее стенках. Холодный влажный воздух проникал сквозь одежду. У Вельта и Григора зуб на зуб не попадали, но, глядя на их спутника, те пытались также сохранять самообладание и терпеть. Вдруг они заметили какое-то свечение ярко-голубого цвета, исходящее из глубин пещеры.       — Лучи словно сапфиры завлекут тебя за собой, там ты найдешь то, что желал… — пробормотал Драган себе под нос. Обернулся и проговорил громче — Шагайте быстрее. Мы на верном пути.       Где-то глубоко внутри зарождалось чувство ликования. Вот-вот и цель будет достигнута! Вся власть, все могущество, о котором он грезил каждую ночь, беспрерывно думал днями напролёт — все находилось близко, осталось ухватиться крепко и не отпускать. Что-то будто нашептывало ему указания. Не останавливайся. Только представь, какую мощь ты обретёшь! Все будут служить тебе. Вся власть будет принадлежать только тебе!       Рыцарь даже не заметил, как они дошли до указанного места. Все пространство было залито ярко-голубым светом. Глаза приходилось щурить. Вокруг сверху свисали кристаллы, повсюду были глыбы льда, до боли напоминающие колонны в тронном зале, а в центре стояла ледяная плита с незамысловатыми узорами и непонятными начертаниями. Стоял ужасный холод. Был заметен пар изо рта.       Наши близнецы тем временем от увиденного даже позабыли как дышать. Они забыли, что ещё пару секунд назад дрожали, словно их охватил лютый мороз, бранились себе под нос и удивлялись выдержке Драгана. Не простой он человек. А человек ли вовсе?       — Постояли, посмотрели, пора и честь знать, Вельт. — казалось, тихо прошептал Григор, но вместо этого его голос прозвучал на всю округу, отбиваясь эхом от стен. Тот замер на мгновение, снова чувствуя, как холод охватывает каждую клетку его тела. Где-то еле слышно, как капли воды падали на пол, непонятная трель в округе и одновременно давящая тишина заставляли сжаться, казалось бы, таких крепких мужчин.       — Извольте, я вас не держу. Вы сами напросились на это, так не ведите себя сейчас словно дети. Вы хотели часть от найденного? Боюсь, вы не справитесь. — ироничный смешок, Драган делает шаг за шагом в сторону плиты.       Мысли в голове начинают отдавать странным звоном, по телу словно проходит разряд тока. Секунда. Он прикасается к начертаниям на плите и появляется резкая вспышка. Все заливается вокруг светом, земля начинает содрогаться. Драган не в силах справиться с тем, что его захватило в этот момент. Мороз его одолел изнутри, жуткое ощущение, будто кровь застыла словно лёд охватило его. Звон вперемешку с непонятным шёпотом, переходящем в крики, в голове усиливался. Голубоглазый упал на колени, согнулся в неестественной позе и истошно закричал, не в силах стерпеть боль. Он схватился за голову, лицо его застыло в болезненной гримасе, которая могла с легкостью ввести увидевшего в ужас.       Григор и Вельт закричали от ужаса. Ими овладел самый настоящий страх. Они были в растерянности. Из-за дрожи поверхности под ногами они едва удерживали стоячее положение.       — Дёру отсюда! — закричал Григор, схватил брата под руку и рванул к выходу, что есть мочи. Страх за свою жизнь взял верх над ним. Ему было не до спасения какого-то умалишенного рыцаря, он думал лишь о своём брате и семье, что ждёт его дома. Близнецы пытались уворачиваться от ледяных глыб, что падали сверху. Едва они ускользнули, как все пространство начало сильно разрушаться.       — Ты обретёшь все, что хотел взамен на свое тело, свою плоть и свою красоту. Ты будешь страдать от своего нового облика и вернёт твой прежний лик лишь красавица, что полюбит тебя таким, какой ты есть. — прозвенел вкрадчивый голос в голове Маккуойда.       Рыцарь тем временем засветился изнутри, но что с ним случилось дальше, близнецы в попытках убежать не рассмотрели. Проход обвалился.       Братья, выбежав из пещеры, рухнули на землю. Григор пытался отдышаться, а Вельт закашлялся от холода и истощения. Ещё немного и он бы выплюнул свои лёгкие. Не успев ничего сказать друг другу, они услышали мощный рёв со стороны пещеры. Громкий хлопок, и глыбы полетели во все стороны. В воздух взмыло нечто… Белое как снег, крылья точно как у летучей мыши, хвост ящера и глаза… словно голубые сапфиры.       — Матерь Божья, это дракон! — прокричали хором братья. Мигом вскочили с земли, оседлали своих лошадей и помчали прочь, в сторону города.       Дракон же полетал вокруг горы, взревел на всю округу. В рёве том смещались краски ярости, горя и отчаяния. Он взмахнул крыльями и улетел прочь. С того момента его больше никто не видел. Близнецы по возвращению домой тотчас же все рассказали, но их историю посчитали обычной выдумкой, люди подумали, что те просто напились медовухи в лесу и им все привиделось на пьяную голову. Никто им не поверил и унесли это историю они с собой в могилу.       Драган Маккуойд выбрал себе тяжкую судьбу, наполненную множеством испытаний, трудностей, бед и горя. Наш герой сделал свой выбор и только от него теперь будет зависеть его судьба.       Или же нет?