* * *
Артур был вне себя от злости. Малфои не только не вышли из своего особняка поговорить с ним, но даже и на порог не пустили. Их вышколенный домовой эльф с серьёзным и высокомерным видом сообщил, не покидая пределов высоких кованных ворот, что хозяева не принимают. И даже заклятия вконец взбешённого Артура не доходили до этого мелкого поганца. Нарцисса же, всё это время таившаяся в тени высоких грабов, которые росли за оградой, лишь сочувственно положила ладонь ему на предплечье и предложила новый план. Когда они вошли в малопривлекательное заведение под названием «В когтях у гарпии», около десятка глаз вскинулось на них, и Артур буквально почувствовал, как заинтересованные взгляды впились в Нарциссу, безошибочно определяя молодую девушку под свободной мантией и низким капюшоном. Уизли невольно заслонил её собой, и как можно быстрее и аккуратнее они юркнули в самый тёмный угол. Нарцисса, явно чувствовавшая себя здесь неуютно, села рядом с Артуром за маленький выщербленный столик, прислонившись плечом. От неё пахло ландышами и утренней свежестью. — Должно быть, это вы искали специалиста по заклинаниям? — Сухопарый человек неопределённого возраста с короткими седыми волосами и тонким носом стоял напротив. Его маленькие цепкие глаза внимательно смотрели на них. Если бы Артур хотел запомнить детали его лица — то у него вряд ли бы получилось. Он вновь с неудовольствием вспомнил, как, вернувшись после неудачного визита в свой отдел Магического правопорядка, направился к заместителю их главного начальника — к Бартемиусу Краучу. Но тот лишь с кривой усмешкой пожал плечами, сказав, что они, конечно, попробуют прояснить ситуацию, но дел в подразделение в связи со всё более усложнявшейся ситуацией в стране настолько много, что без заявления родственников Молли это дело обречено быть спущенным на тормозах. Нарцисса предупреждала его, что так и будет. — Да, специалиста по охранным заклинаниям, — чуть дрогнувшим голосом ответила Нарцисса. — Что собираетесь взламывать, дамочка? — Мужчина криво усмехнулся. Артур снова почувствовал, как свирепеет. — А если и поместье Малфоев, возьмётесь? — решительно пошёл он в наступление. — Ого! — присвистнул взломщик. — А морда не треснет? — Нам ничего там не нужно. Мы хотим лишь поговорить, — заверила Нарцисса. — Ну да, конечно, — с кривой ухмылкой закивал специалист. — Но должен предупредить вас. Защита там как минимум трехступенчатая, и, как только она падёт, каждая собака, включая хозяев и мракоборцев, будет в курсе происшествия. У вас будет всего пара минут, чтоб проникнуть внутрь и провести ваши «разговоры».* * *
В траве стрекотали сверчки, и кроме этого всё было погружено в спящее безмолвие. Нарцисса в слабом свете луны зябко потирала свои плечи. Артур чувствовал нервозность: их сырой план состоял лишь из того, чтобы проскользнуть в дом и найти, где держат Молли. Шансы на успех виделись исчезающе малыми. — Влезешь вон в то окно, — наставляла его Нарцисса, указывая на второй этаж. — Я подсажу тебя с земли магией. Все окна хозяйских спален выходят в сад с другой стороны дома, так что тут ты вернее останешься незамеченным. В течение ближайшего часа взломщик кропотливо распутывал сеть магического охранного барьера, а Нарцисса и Артур маялись неподалёку, сдерживая зевоту. Переговариваясь шёпотом, они решили, что поиски стоит начать со второго этажа, так как там было, по меньшей мере, две гостевые спальни, но их точное расположение Нарцисса, к сожалению, не помнила. Стоило чарам пасть, как взломщик, крутанувшись, немедленно растворился в воздухе, поскольку оплату стряс с них заранее. Платила Нарцисса. Артур пообещал ей вернуть деньги сразу же, как только сможет, но Нарцисса только отмахнулась от него, сказав, что это её вклад в общее дело. Однако он до сих пор чувствовал неловкость и муки совести из-за этого. Где-то в сумраке сада закричала какая-то птица, а сверчки, казалось, запели громче. Артур и Нарцисса побежали вперёд, на ходу доставая волшебные палочки. Но плану их так и не суждено было дойти до логичного финала. Пока Нарцисса левитировала Артура, тот изо всех сил дёргал оконную раму. Рама не поддавалась, не отзываясь даже на «Алохомору». Наконец Артур, потеряв терпение, просто вынес её «Бомбардой». Но, к его сожалению, стоило ему ступить ногой на подоконник и разглядеть впереди смутно белевшие силуэты мебели, как сбивающей магической волной его встретил домовик, и Артур, кувыркнувшись в воздухе, вновь вылетел наружу. Нарцисса успела подхватить его заклинанием у самой земли, но тут с грохотом распахнулись главные двери особняка. Малфой вышел из дверей, подсвечивая себе огоньком «Люмоса» на конце волшебной палочки. Его волосы было распущены, а на тело наброшен халат, словно бы ему пришлось встать из постели, чтобы проверить происходящее. «Интересно, он уже вызвал авроров?» — с тревогой подумал Артур. Нарцисса шумно выдохнула рядом, и Люциус, то ли услышав, то ли почувствовав присутствие в тени тисов, повернулся в их сторону. — Прячься, — решительно скомандовал Артур, когда Нарцисса, повинуясь непонятно каким соображениям, шагнула вперёд. Ещё немного — и она вышла бы на освещённую луной площадку. Артур хотел было тоже отступить в тень, но его обнаружили: — Инкарцеро! — Луч пролетел в дюйме от его головы. Явно оцепеневшую Нарциссу Артуру пришлось толкнуть в заросли, чтобы отвести от удара, и в следующий момент кинуть «Остолбеней» в Люциуса и двинуться вбок. Так они перебрасывались заклинаниями, пока наконец Малфой не сократил дистанцию настолько, что смог разглядеть Артура в холодном свете луны. — А-а-а, это ты! Тебе лучше уйти, Уизли, — насмешливо протянул он, ловко уклоняясь от обезоруживающего заклинания. — Только после того, как увижу и заберу с собой мою Молли. — Она больше не твоя, — отпарировал Малфой, больше не нападая, а только защищаясь. — Ты не должен удерживать её силой. Она никогда не полюбит тебя, ты жалок! — Ты в этом уверен? Она будет моей женой — моей леди, — матерью моих детей. И ты ничего не сможешь с этим поделать, — заявил Люциус, очевидно игнорируя первую часть слов Артура. — А как же Нарцисса, Малфой? — Нас связывала взаимная симпатия, но она — это выбор моего отца. Не более. Артур понял, что разговоры тут уже ничем не помогут. Он кинулся в сторону от лучей заклинания и устремился бегом вперёд, намереваясь за спиной Малфоя проникнуть-таки в дом. Впрочем, погоня была недолгой, и вскоре луч заклинания угодил прямо в Артура, запутавшегося в кусте чего-то благоухающего. Он только и успел подумать, что хорошо бы Нарцисса успела сбежать.* * *
Очнулся Уизли в маленькой камере едва ли десять на десять футов. На толстой деревянной двери было маленькое решётчатое окошко. Волшебной палочки, разумеется, не было. Артур метнулся к двери и закричал в просветы между прутьями решетки: — Эй, кто-нибудь! Никто ему не ответил, и Артур выглянул в пространство коридора за решёткой. Слабо освещённые стены из дикого камня сказали ему о том, что он где-то в застенках Министерства. Наверное, в той же Мракоборческой штаб-квартире. Уизли приготовился ждать, грузно прислонившись к холодной стене, и вскоре его ожидание вознаградилось. Дверь отворилась, и в проёме возник Крауч — мракоборцы явно не собирались разбираться в этом щекотливом деле, и перепоручили основному начальству. Мистер Крауч выглядел, как обычно, безукоризненно, в отличие от помятого Артура. На весь праведный гнев того он лишь рукой махнул: — Послушай, Уизли. Я, конечно, понимаю тебя. Но мистер Пруэтт и в самом деле желает дочери счастья. — Её счастье рядом со мной! Мы любим друг друга! — Любовь… От любви одни неприятности, — грустно усмехнулся Крауч. — Ты ещё так молод — незачем портить себе жизнь. Иди домой, проспись. А назавтра приходи на работу и забудь об этом деле. — Вы правы — я не буду больше портить себе жизнь. Я больше ни дня не останусь в вашем отделе — поверить не могу, что я собирался работать на таких подлецов. С этими словами он двинулся на выход, раз его больше никто не удерживал. Возле самой двери в штаб-квартиру стояла Нарцисса. Её глаза были красными и воспалёнными, и под ними залегли синие болезненные тени. — Что ты здесь делаешь? — Я внесла залог, чтобы тебя отпустили, — произнесла она, стыдливо опустив голову. Артур с разочарованием отметил, что не зря уволился — он-то думал, что это родное начальство решило помочь своему сотруднику. — Извини меня, Артур. Я не успела отреагировать, растерялась, а он уже оглушил тебя. Следом прибыли мракоборцы. Я побоялась вмешаться. Артур кивнул, поправляя очки на переносице. Нет, он и не ожидал, что Нарцисса, как львица, кинется наперерез Малфою и мракоборцам; он был даже рад, что для неё всё обошлось. — Понимаешь, мой отец, он… — всё равно продолжила она, очевидно, чувствуя себя виноватой. — Он запрещает мне искать встречи с Малфоем и разговаривать с ним. Он не хочет, чтобы я подвергала себе ещё большему унижению, чем это уже было сделано. — Ты любишь его? — спросил Артур. Нарцисса замерла, непроницаемо смотря будто сквозь него. У неё были голубые, очень светлые глаза и золотые крапинки возле зрачков. Затем она слегка пожала плечами с деланно безразличным видом. Девушки! — Не знаю. Просто не люблю проигрывать. Артур понимающе усмехнулся, потрепал Нарциссу по плечу и пошёл вперёд, больше ничего не говоря. — Куда ты идешь? — закричала Нарцисса ему вслед, догоняя. — Хочу пройтись и подумать, как теперь быть, — сообщил Артур, по-прежнему двигаясь в сторону лифта. — Свадьба через неделю — это наш последний шанс! Сердце Артура будто сжали в железном кулаке — на мгновение он словно забыл, как дышать. Усилием воли Уизли заставил себя твёрдо нажать на кнопку вызова лифта. — Нас туда даже не пустят. Если я опять попаду в руки мракоборцев, меня точно закроют надолго. — Ты не можешь вот так просто сдаться! — воскликнула Нарцисса, хватая его за запястье холодными пальцами. Привычный уже капюшон её чёрной мантии слетел, и длинные локоны рассыпались по плечам, словно белое золото. — Я достану приглашения! Дядя Альфард обязательно мне поможет. Он не в ладах с моим отцом и тёткой, и, вполне возможно, Малфои пригласили его на свадьбу. Я напишу ему… — Но я вовсе не похож на дядю Альфарда, — криво усмехнулся Артур, слегка взлохмачивая свои рыжие вихры. — Нам нужно Оборотное… Конечно, если бы я не уволился, сейчас в отделе достал бы зелье без труда. Но и так я что-нибудь придумаю… Нарцисса счастливо улыбнулась, да и сам Артур почувствовал себя немного лучше. Переговариваясь шёпотом, они вышли через выход для посетителей и попали на оживлённую маггловскую улицу. Нарцисса почему-то увязалась вслед за ним; незнакомые с маггловской модой, они наложили на себя отвлекающие внимание чары и просто брели, куда глаза глядят. Палило нещадное летнее солнце, заставляя спину мокнуть под плотной мантией, накинутой Артуром с учётом ночной вылазки ещё вчера. Грусть от того, что ничего не клеилось, снова вернулась к ним, и они молчали, пока тарахтевшие маггловские автомобили проносились мимо с оглушительным звуком клаксонов. — Знаешь, я ведь всегда плохо держался на метле, куда комфортнее было бы ехать, скажем, в маггловском автомобиле? — отметил вдруг Артур, указывая на один из них. — Автомобиле? — удивилась Нарцисса. — Только представь: удобно устраиваешься на сидении, устанавливаешь радиоприёмник, берёшь с собой пару сэндвичей… Не находишь, что это в сто раз лучше метлы? — Да, но не быстрее трансгрессии или летучего пороха. — А что, если ты не один, а, например, с детьми и питомцами, и там, куда ты едешь, совсем нет камина? — Портал? — Это да, — растеряв энтузиазм, проронил Уизли, а потом, вновь воссияв, добавил: — Не каждому под силу зачаровать портал, а официально — это куча проволочек. А представь, если бы автомобиль мог бы летать по воздуху и становиться невидимым? — Чудак ты, Уизли! — рассмеялась Нарцисса, принявшись с интересом рассматривать проносившиеся мимо машины. Так они побродили ещё с полчаса, а Артур рассказывал ей всё, что прочитал в журнале «Автомобильный любитель», одолженном у его кузена-сквиба Берни. После этого они попрощались, пообещав друг другу сделать всё возможное, чтобы оказаться на свадьбе Молли и Люциуса и не допустить её.* * *
В облике высокого сухопарого Альфарда Блэка Артуру было почти так же привычно, как в своём собственном. Вот только бархатная шикарная мантия была несколько непривычна — у Уизли отродясь не было такой одежды. И всё же, собираясь в качестве гостя на свадьбу собственной невесты, Артур чувствовал себя донельзя глупо. У дяди Альфарда и в самом деле было два приглашения: для него и любой его спутницы, так как в свои немолодые уже годы мистер Блэк так и не был женат. Нарцисса не стала сильно менять свою внешность — лишь магией перекрасила цвет волос в тёмный, сделала высокую причёску и надела яркую коралловую мантию. В этом образе она действительно выглядела едва узнаваемо, если не приглядываться к ней слишком пристально. К счастью, на свадьбе и без них было на что посмотреть. Первым делом, когда они попали на торжество, Артур поискал глазами Молли и вскоре нашёл её. В груди его похолодело. Она выглядела не так счастливо, как он представлял её себе в день их собственной свадьбы — и всё же была ослепительно прекрасной. На подоле её свадебной мантии цвели настоящие белоснежные лилии, в сложную причёску из огненных локонов были вплетены белые розы, а лоб охватывала бриллиантовая диадема. Молли казалось Артуру одновременно такой любимой и невыносимо далёкой, чужой — в этом изысканном наряде, с этими незнакомыми людьми в лощёных мантиях. Комнаты и гостиные первого этажа, открытые для свободного прохода гостей, утопали в цветах, и от этого благоухания Артуру сделалось совсем дурно. С неудовольствием он видел также, как Молли обнимал за талию Малфой, прижимая её к себе чаще и сильнее, чем этого требовали бы приличия. Что лицо Молли не выражало отрицательных эмоций от этих прикосновений, а во взгляде словно проскальзывала какая-то едва зарождавшаяся нежность. Её несмелая улыбка ножом резала Артуру сердце. Он нервничал, боясь, что не успеет улучить момент и поговорить с ней до начала церемонии бракосочетания. Конечно, выйти вперёд и прилюдно воспротивиться их браку было бы романтичным жестом, но Артур предпочёл бы избежать ненужного драматизма. Он не упустил, когда Молли наконец вышла в коридор — поправить причёску или платье — одна. Гости уже стягивались в главную залу, где стояли забранные белой тканью стулья и играла приятная мелодия: церемония должна была вот-вот начаться. Артур тихо выскользнул следом. — Молли! — Артур? — Ей хватило всего одного взгляда на чуть сутуленные плечи и его трепетного «Молли», сорвавшегося с губ, чтобы узнать Уизли в облике темноволосого и немолодого Альфарда Блэка. Её испуганный потерянный взгляд только усилил впечатление непоправимого глубокого разрыва. Она словно была совсем не рада ему. У него перехватило дыхание. — Молли, я пришёл за тобой! Бежим скорее! — Отбросив сомнения, он всё же уверенно шагнул к ней на встречу, протягивая руки. — Артур, я… — Она ловко вывернулась из его объятий и сделала несколько шагов назад. — Уже слишком поздно! — Для чего? Почему? — Артуру остро не хватало слов. — Что он сделал с тобой? Артур впервые всерьёз задумался о том, что, если бы он не так старательно охранял её честь, терпеливо надеясь получить согласие мистера Пруэтта на их брак, и не сдерживал все страстные порывы, немилосердно будоражившие его кровь при одном только взгляде на неё, то Молли давно принадлежала бы ему. И тогда бы никакой Малфой не встал — не захотел встать с присущей ему гордостью — между ними. — Что? Нет, ты не так понял. — Щёки Молли запылали — они почти не касались этой темы прежде, обходясь полупрозрачными намёками. — Пойми, Артур, мой отец не принял тебя до сих пор в качестве моего жениха и мужа и не примет, по всей видимости, никогда. Ты знаешь, я без колебаний выбирала тебя. Я всем сердцем хотела быть твоей женой. Но теперь, после того, как отцу пришлось пойти на такой отчаянный шаг, я больше не знаю, Артур! Я уже не чувствую в себе сил и уверенности, что хочу пойти на это против его воли. Я не хочу терять мою семью. — Отец, который, не задумываясь, отдал тебя первому попавшемуся богатею. Хорош папаша, ничего не скажешь! — Артур терпеть не мог грубость, но злые слова так и просились на язык. Горькая слюна заполнила рот, а всё его тело пронзила острая дрожь отчаяния. — Артур, это мой отец и я люблю его, своих братьев, мать. Люциус и в самом деле может составить моё счастье. — Ах, Люциус уже! — взвился Артур. И, задыхаясь, выпалил: — Но я люблю тебя! Молли вздрогнула и с болью посмотрела на него. Он видел, как на её лице отразилась внутренняя борьба, но, тем не менее, она добавила, опуская голову: — Извини, но уже слишком поздно — я не могу теперь вот так бросить всё и уйти с тобой. — Конечно, не можешь! Бросить свою новую блистательную жизнь, своего сиятельного жениха и пойти с нищим Уизли! И всё, что было между нами — не стоит и выеденного яйца, так что ли? — Нет, это не так. Но мне очень жаль, Артур. Прости меня, если сможешь. — Блестящие дорожки слёз пересекли её щеки. Она развернулась и бегом кинулась вон от Артура, вбегая по лестнице наверх. Он должен был остановить её, но ни язык, чтобы позвать её, ни ноги, чтобы догнать, не слушались его. Он вышел из дома, обессиленно опустившись на мраморные ступени. Невыносимое разочарование и боль поглотили его целиком. Он уже потерял счёт времени, когда лёгкие шаги раздались за его спиной, и рядом кто-то присел. Запахло ландышами. — Они поженились, — послышался равнодушный голос Нарциссы. Артур поразился её выдержке — сам он был совершенно убит. Словно сердце вынули из груди и вложили туда глыбу льда, и этот холод расползался от него во все стороны. — Знаешь, мне удалось перекинуться с ним парой слов. — И что он сказал? — спросил Артур севшим голосом. — Извинился, конечно. Но сказал, что никогда меня не любил. И то, что никому не позволит помешать его женитьбе.* * *
Общая тайна и общее же разочарование просто не могли не протянуть между ними тонкую ниточку взаимопонимания. Вот только теперь, когда Молли прислала Артуру назад скромное помолвочное кольцо — очень нежное, с россыпью золотистых топазов, — он понимал, насколько большая пропасть лежит между его семьёй и такими, как Малфои или Блэки. Его родители, даже мама, в девичестве Седрелла Блэк , никогда в жизни не заставляли его чувствовать себя ущербным из-за своего небогатого статуса. Напротив, они всегда подчёркивали, что их положение позволяет им оставаться в честности с собой и обществом и не идти на сделки с собственными принципами или совестью. Что, в конце-то концов, помимо богатства в жизни есть ещё так много хороших вещей — не в пример более настоящих. Но теперь Уизли впервые задумался, что всё могло быть несколько иначе. Артур утопил кольцо в Темзе и твёрдо пообещал себе выбросить Молли из головы и сердца. С Нарциссой они расстались тогда, в день злополучной свадьбы, и Артур с сожалением подумал, что, возможно, они никогда больше не увидятся. Но он слишком хорошо понимал, что с такой девушкой, как Нарцисса Блэк даже дружба была бы для него невозможна, и не строил никаких иллюзий. После ухода из Министерства Артур не спешил искать себе новое место: Отдел магического правопорядка всегда манил его — Артур видел в нём свое призвание, но теперь он не понимал, чего хотел, и какое занятие должен был выбрать. За неимением даже скромной зарплаты ему пришлось вновь вернуться в родительский дом, где он сидел, целыми днями запершись у себя в комнате и что-то мастеря. Ему нравилось разбирать маггловские приборы, изучать их устройство, накладывать простенькие чары. Молли никогда не понимала и не поддерживала его увлечение маггловским миром — ей это было совершенно неинтересно. Иногда он выбирался в маггловский Лондон, чего раньше почему-то страшился. Ходил по его улочкам, выискивая антикварные лавки и скупая в них всякий хлам. В одну из таких прогулок он нашёл очаровательную деревянную шкатулку с резным узором на крышке и дребезжащей старой мелодией. Он почему-то сразу подумал о Нарциссе. Артур купил шкатулку, ещё плохо понимая, зачем. В музыкальном магазине в Хогсмиде он заменил маггловскую мелодию на волшебную — очень чистую и нежную, как едва уловимая улыбка Нарциссы. Дома же, вновь запершись у себя в спальне и обложившись астрономическими атласами, он скрупулёзно переносил все видимые в их полушарии созвездия в магическую проекцию звёздного неба, теперь появлявшуюся всякий раз, как крышку открывали. На эту мысль его натолкнуло особенное отношение Блэков — и его собственной матери тоже — к ночным светилам. Когда шкатулка была готова — отполирована и покрыта свежим лаком, — он долго не решался отправить её Нарциссе. Ровно до того момента, пока через месяц ему не пришло её послание: «Здравствуй, Артур! Дядя Альфард шлёт тебе привет и просит передать спасибо за присланную мантию. Он говорит, что, в целом, и не ждал её возвращения, но ты его приятно удивил. У меня всё по-старому. Отец клянётся выдать меня замуж до конца будущего года. А я всё больше начинаю жалеть, что разорвала отношения с Андромедой — теперь мне уже не кажется, что она была так уж неправа. Не знаю, зачем пишу тебе всё это. Дома все делают вид, что ничего не произошло, даже мама! Расскажи, как твои дела?» Ему было грустно за Нарциссу. Очевидно, что разрыв с Малфоем оставил в душе её гораздо более глубокую рану, чем она позволяла себе показать. Конечно, он поспешил написать ей все те утешительные слова, которые вызрели у него для себя самого. После этого у них завязалась самая дружеская переписка. Он рассказывал ей о своих идеях — она делилась с ним историями из прочитанных книг. Он послал ей шкатулку — она в ответ отправила ему портрет, нарисованный пастелью. Артур не был похож сам на себя на этом рисунке, разве что цвет волос она изобразила в точности. Но само то, что она думала о нём… А потом они вновь встретились, чтобы посмотреть на книжную ярмарку в Хогсмиде. И только тогда Артур понял, как скучал по этим несмелым голубым глазам и упрямому изгибу губ…* * *
Утопая в крепких, обречённых объятиях Артура, Нарцисса заявила, вскидывая своё бледное, словно фарфоровое лицо, что не собирается выходить ни за одного из тех чистокровных снобов, которых предлагает ей отец. Раз обжёгшись, она не хотела более доверять свою судьбу слепой фортуне, надеясь на древнее, как мир: «стерпится — слюбиться». Артур не спорил с ней — ему самому было совершенно нечего терять, кроме Нарциссы и затопившей его до самых краев нежности. Дядя Альфард чуть не умер от смеха, когда узнал, что его честолюбивого младшего брата целых два раза оставили с носом: один раз — несостоявшийся тесть Абраксас Малфой, а второй — собственная дочь, вторая по счёту. То есть, получается, целых три раза! Эта история настолько пришлась ему по душе, что дядя Альфард согласился укрывать их у себя дома первое время после свадьбы. А когда едва ли через год он умер, попав в передрягу с набравшими силу Пожирателями смерти, то оказалось, что в сентиментальном порыве дядя даже завещал Нарциссе часть своего имущества — всё то, что не отошло её кузену Сириусу, завоевавшему особую любовь дяди Альфарда своим бунтарским характером. По завещанию им досталась небольшая сумма денег и пол-акра земли с домом в предместье Лондона. Даже будучи небольшим, он был всё-таки обширнее и уютнее, чем тот дом недалеко от деревни Оттери-Сент-Кэчпоул, который они приобрели на средства, прихваченные из отчего дома Нарциссой, и того немногого, что Артур зарабатывал на случайных подработках, с головой уйдя в свои изобретения. А возможность возродить когда-то шикарный, но теперь преступно заброшенный сад сделали новый дом любимым детищем Нарциссы. Даже после получения наследства они едва сводили концы с концами, но были по-настоящему счастливы. И Артур пообещал себе, что приложит все силы, чтобы его горячо любимая жена никогда не пожалела о сделанном выборе. Когда на свет появилась их первая малютка — Ригель, они впервые заговорили об открытии лавочки, где могли бы продавать ту смесь волшебного и маггловского, которая выходила из-под рук Артура. К сожалению, весьма строгие законы, регламентировавшие правомерность использования маггловских вещей, существенно сужали список возможных товаров. Артур всё-таки открыл свою лавку в глубине Косого переулка, но денег это приносило едва ли больше случайных заработков. Дела шли не слишком хорошо — консервативный и предвзятый люд (совершенно дремучий, как добавлял про себя Артур) в основном обходил стороной магазинчик чудака Уизли, помешанного на маггловских вещицах. Всё изменилось, когда через пару лет отец Нарциссы остыл, и несмотря на то, что она вышла замуж не за одобренного кандидата, всё-таки решил вернуть хотя бы одну дочь из двух, пойдя на сделку с гордостью. Он объявил, что Уизли — хотя бы чистокровный. Мнение Вальпурги, которая яростно выжгла имена Нарциссы, Андромеды, Альфарда и Сириуса с родового гобелена, при этом не учли. При активном участии Сигнуса Блэка, имевшего связи в Визенгамоте, очень скоро удалось принять законопроект, упрощавший применение магии на маггловских предметах. Надо признать, в условиях разворачивавшегося террора чистокровных он взял на себя огромный риск, что было в одинаковой степени храбро и самоотверженно, и это полностью примирило Артура с гордым и неуступчивым тестем. Ассортимент в лавке Артура стал постепенно пополняться. Нарцисса всё это время бойко управлялась и с лавкой, и с подраставшей дочуркой, а Артур беспрестанно сидел над своими чертежами, обложившись горой книг. И со временем его самостоятельно готовящие духовки и телефоны с выделенной волшебной линией, дистанционно передававшие изображение и получившиеся намного удобнее каминной связи (колени не затекали, а в рот не набивалась зола) начали привлекать всё больше и больше клиентов. А уж когда Артур смог воплотить в жизнь свою давнюю мечту и зачаровал первый маггловский автомобиль — к нему наконец пришёл успех. Не сказать, что Артур был первопроходцем в этом деле — тот же «Ночной рыцарь», конечно, был на слуху, — но он сделал такое передвижение чрезвычайно популярным и широко доступным в магической среде. На фоне Первой Магической, целых десять лет разрывавшей общество, его стремительно растущее дело не могло не привлечь к себе пристального внимания людей, возомнивших себя защитниками чистокровности. Только бесстрашное заступничество семьи Нарциссы помогло им не стать жертвами погрома. Иногда Уизли жалел, что не мог принимать более деятельное участие в борьбе, ведь Пожиратели смерти выступали за всё то, что лично Артур считал пережитком прошлого, но ради семьи он смог примириться со своей жаждой действий. Когда же с разницей в год незадолго до окончания войны родились его средняя и младшая дочери — Капелла и Адара, — Артур и Нарцисса ощутили себя окончательно принятыми в семью. Даже старшая сестра Нарциссы наконец помирилась с ней. Ригель, Капелла и Адара — его маленькие звёздочки, красотой пошедшие в мать, по слухам, смутно доносившимся до Артура, разбили уже предостаточно сердец среди мужской половины Хогвартса. Но последними жертвами его младших красавиц стали хулиганы, имена которых приводили Артура в ужас. Гектор и Феликс — задиристые сыновья Малфоя — стали с интересом поглядывать на его девочек и, говорят, притязания их были очень серьёзны. Артур не желал даже думать об этом. Последнее, что он хотел в этой жизни: чтобы трижды проклятый Люциус Малфой стал его сватом. Он так и сказал дочерям: «Только через мой труп!» Капелла и Адара только кротко улыбнулись — они никогда не спорили с отцом. Такие умницы, все в мать!