Угол падения

      — Ну, долго еще? — спросил Ян нервно. Последние двадцать минут он уже не мог сидеть на месте и расхаживал по небольшому номеру, еще сильнее нервируя всех остальных.       — Янче, сядь, я тебя прошу. — Боян снова потер руками лицо. — Наце же предлагал тебя успокоительное.       — Я не хочу. Я от него засну. Два часа ночи.       — Так может и надо тогда. — Юре курил четвертую сигарету: вдыхал дым, открывал балконную дверь и выдыхал туда. — Серьезно, Ян, ты вообще не помогаешь.       — Кажется, идет! — Ян кинулся к двери. Бояну показалось, что он тоже слышит шаги. Через полминуты в комнату вошел их менеджер.       — Ну? — Юре хлопнул дверью балкона.       — Что они решили? — Встал Наце с кровати.       — Мы дисквалифицированы? — прошептал Боян.       — Сядьте. — Гробовым голосом сказал Грегор. Парни разом уселись на кровать. Ян и Наце взялись за руки. Юре прижался к плечу Бояна. Все они были здесь. Жаль, что без Криса. Грегор поставил стул и сел напротив. Вид у него был нечитаемый.       — Грегор…       — Боян. Дай мне сказать. — он сдвинул брови. — Вы нарушили соглашение об участии в конкурсе. Есть разные варианты наказаний за это, в зависимости от тяжести совершенного.       — Ирландцы нас спровоцировали, — сказал Юре, хмурясь. — мы не виноваты.       — Я все это сказал. И, кажется, это было принято во внимание. Так что и для нас, и для них организаторы Евровидения выставляют условия, которые мы можем выполнить и остаться, или же отказаться и сняться с выступления. Во втором случае это не будет дисквалификация, для прессы они сообщат, что страна отменила своё участие.       Боян затаил дыхание. У них есть шанс? Им дали возможность остаться?       — Ну что ты тянешь? — грубовато рыкнул Ян. — А первый вариант? Что нам надо сделать? Публично извиниться? Пообниматься с этими мудаками на камеру?       — Янч, тише. — Наце провел ему по спине рукой, и он правда притих. Грегор вздохнул.       — Штраф. Они хотят пятьсот тысяч.       — Сколько? — Юре округлил глаза. — Полляма?       — За эти деньги Словения может отправить еще одного представителя. — нервно облизнулся Наце.       — Это все? — спокойно уточнил Боян.       — Не совсем. Есть еще одно. И оно точно вам не понравится. — Грегор теперь вдруг сам будто снял маску и выглядел раздосадовано. — Вы не попадете в финал. Это сто процентов, независимо от голосования.       Повисла тяжелая молчаливая пауза — кажется, ни у одного из них больше не было никаких комментариев. Боян убрал волосы со лба пятерней. Последнее условие давало под дых. Конечно, полуфинал — тоже круто, в конце концов их предшественники часто дальше и не добирались. Но вот так, знать наверняка, что твою страну не назовут в числе десяти счастливчиков… К тому же, полмиллиона евро — огромные деньги, и их еще нужно где-то найти. Оставался вопрос, стоило ли оно того?       — У нас есть время на решение? — сказал он хрипло, а потом прочистил горло.       — Да, две недели. Если не решимся, тогда — второй вариант. — Грегор покачал головой. — Я бы на вашем месте рассмотрел отказ от участия. Кроме этих денег мы еще потеряли около пятидесяти тысяч на ирландском туре. А недополучили всю сотню.       — Мы возместим тебе за тур. — уверенно сказал Наце. — В любом случае дел с Wild Youth мы иметь больше не хотим.       Они все переглянулись. Это было общее решение, и менеджер не стал с ними спорить.       — Тогда уезжаем домой думать? Что ж, сообщите мне, как будете готовы. — он вздохнул. — Не думал, что все так будет.       — Грегор. — позвал Боян. — А у ирландцев… то есть… Они приняли решение?       — Да, они сразу сказали, что снимаются с конкурса.       ***       В Любляне было солнечно и уже совсем тепло. Боян сходил с самолётного трапа с тяжелым сердцем: он хотел бы прославить родную Словению, а не опозорить её. Но получалось, как получалось. В холле аэропорта стоял Крис. Он, конечно, ждал брата, как и обещал, но Бояну показалось, что и его он тоже хоть немного рад видеть. Во всяком случае, он подарил ему теплые объятия, как только они оказались рядом, а это как будто что-то значило.       — Привет, парни.       — Доброго здоровьичка, сбежавшая принцесса. — поддразнил Ян, похлопывая его по плечу.       — Да уж. Если б я знал, чем это все обернется, ни за что бы вас не бросил. — Крис говорил шутливо, и все смеялись. На мгновение Бояну показалось, что никакой бури не было, и они просто снова вместе, а самая серьезная проблема — отвалившиеся с коленок штанов Яна звезды. — Джокер-мобиль подан, господа. А Макса я забираю домой. Как он справился, кстати?       — Не менее талантлив, чем его старший Гушти-брат. — улыбнулся Ян, и Макс немного зарделся.       — Бойч? — Крис позвал его. — Ты с ребятами?       — Ну да, вроде так.       — Если хочешь, мы можем тебя подбросить. Или… можем поехать к нам.       Боян стал смотреть на него, пытаясь уловить что-то за этим приглашением. Его Криско обычно не говорил никакими намеками, но теперь в этих словах было и прощение и обещание, и, может, еще что-то.       — Езжайте, парни. — махнул он Юре и Наце с Яном. — Кажется, мои планы немного изменились.       ***       Дом Гуштинов всегда был для Бояна олицетворением того, каким должно быть семейное гнездо. Сам он бывал тут с самых юных лет, когда только начал заниматься музыкой, и даже немного помогал, когда Миха — отец Криса, — затеял глобальный ремонт. За столом они конечно же много говорили о конкурсе. Боян был действительно удивлен, что Крис не рассказал отцу о том, что случилось с ними, даже в общих чертах, и одновременно был ему за это очень благодарен. После ужина они с Крисом остались одни в его комнате.       — Может стоило согласиться на предложение твоей мамы постелить мне на диване в гостиной? — неуверенно начал Боян.       — Брось, Бойчи. Мы с тобой всю жизнь ночевали в одной кровати. Было бы гораздо подозрительней отпустить тебя вниз. — Крис бросил в него полотенце и чистое белье. — Сходи в душ, смой этот день. И потом приходи.       Он хотел возразить, но слова Криса звучали уж слишком уверенно. Будто бы между ними все в порядке, и они правда могут, не волнуясь, спать в одной постели. Поднимать тему их отношений сейчас казалось слишком тяжело, так что он просто взял предложенные вещи и ушел в душ. Ему правда полегчало. Там, под мягкими тугими струями воды он мог себе позволить на несколько долгих минут не думать ни о чем. Он и правда очень устал. То, что Крис не гонит его от себя, обнадеживало и грело. В прочем, он не давал себе слишком увлекаться фантазиями.       — Я уже и забыл, как ты любишь плескаться. — сказал Крис, когда он вышел. Друг улыбался, и Боян улыбнулся тоже. Он вытер свои мокрые волосы.       — Дома можно не экономить воду. В Лондоне эти их раздельные краны… сумасшествие.       — С возвращением домой, Бойчи. — с какой-то слишком уж нежной интонацией сказал он. У Бояна на миг замерло сердце. — Так, ты расскажешь мне всё, что я пропустил?       Рассказ получился не таким уж длинным. Боян вертел на пальце кольцо, пока рассказывал про шантаж Коннора, и про их драку с Яном. Чтобы не упустить ничего важного, пришлось сказать и об «одном парне», с которым Боян был близок. Речь, конечно, была о Йере, но имени он не назвал. В этот момент Крис немного помрачнел, но никак это не прокомментировал, и не перебил. Самым сложным стала часть с последствиями всех событий, отменой ирландского тура и суммой штрафа.       — У тебя есть какие-то сбережения? — спросил Крис.       — Тысяч сто пятьдесят. У меня на них были планы, но теперь, видимо, придется их отдать. Мы с парнями не говорили о том, что будем вносить свои деньги. Точнее… Я не чувствую себя в праве просить их помогать. Это только моя вина.       — Я понимаю, дорогой. И всё же думаю, что ты не прав. Мы — одна команда. И мы должны действовать вместе. Давай соберем созвон.       Боян смотрел, как Крис набирает видеозвонок в их общем чате. На маленьком экране стали появляться лица: Ян, сонный, с головой на подушке, Юре за рулем и Наце со своим щенком Олли на руках.       — Что, уже соскучились? — рассмеялся Юре и поправил очки на носу.       — Я думал, мы разошлись отдыхать. — сипло пробубнил Ян.       — Что случилось, Криско?       — Извините, что звоним так поздно. Мы тут с Бойчем обсуждали некоторую ж… кхм, сложную ситуацию, в которой мы оказались. Я просто хотел оперативно узнать, все ли согласны скинуться деньгами на этот штраф из своих средств?       «Это правда? Крис только что чуть не сказал слово «жопа»?» — усмехнулся про себя Боян.       — Да, конечно. — Наце кивнул и отпустил пса. Я думал взять на себя наш долг перед Грегором. Завтра узнаю, чем еще смогу помочь. Сто тысяч железно будет.       — У меня есть около пятидесяти. Простите, только обновил барабаны. — сказал Юре.       — Думаю, тоже смогу вкинуть пятьдесят. — Ян уселся на кровати. — В общей кубышке еще оставалось тысяч двадцать.       — С моими это уже четыреста. — Крис посмотрел на Бояна с улыбкой. — Остается не так много.       — Парни, дело ведь не в этом. Что с тем, что мы не пройдем в финал? Мы готовы мириться с этим и тратить такие деньги? — Боян заглянул в экран.       — Международная сцена, Бойч. — сказал Наце без сомнений. — Конечно, мы должны идти.       — Не то, чтобы мне всё равно, но я буду как все решат. — Ян потер щеку. — Это я дал ему в морду, так что вряд ли мне принимать это решение.              — Янче, конечно ты можешь принять решение, о чем ты говоришь. Ты же защищал меня. — Боян хмурился. — Или… мне тоже нельзя участвовать?       — Давайте так. Кто-то из нас согласен отказаться от Евровидения? — спросил Крис, заканчивая пустые дискуссии. Все парни отрицательно мотнули головой. — Мне кажется, это правильно. Это наш путь, и мы так долго шли к тому месту, где находимся теперь. Мы не должны отказываться. Один выход… ну так что? У LPS куча фанатов по всей Европе, им отлично хватило одного выхода в полуфинале.       — Тогда решено. Ищем недостающие деньги и идем. — Боян был так горд тем, что у него такая команда.       — Всем пока, отдыхайте! Увидимся в студии! — Крис отключил общий звонок. — Ну вот и всё.       — Спасибо, Криско. — Боян вздохнул. — Осталось всего-ничего — найти двести тысяч евро.       — Я думаю, мы могли бы поговорить с моим отцом.       Боян волнительно закусил губу.       — Ты уверен? Послушай, он и так сделал столько для нашей группы. По-моему, просить у него такую большую сумму — это слишком… То есть, мы конечно, все ему вернем, но такой большой кредит.       — Бойч. — Крис взял его за руку. — Перестань паниковать, ладно? Мы спросим, а уж отец пускай решает сам.       ***       Миха выслушал их утром, пока они, как нашкодившие школьники, сидели на кожаном диване в его кабинете. Боян бубнил, стараясь не вдаваться в подробности их горестей, с нажимом только подчеркивая, что как бы не накосячили ирландцы, они сами тоже хороши. Миха не перебивал его до самого конца.       — Сколько вам нужно? — спросил он, сложив руки на груди.       — Двести тысяч, пап.       — В долг, конечно. Мы все вернем. Я думаю, все получится отработать в туре после конкурса. И сейчас у нас концерты почти каждую неделю. — Боян надеялся, что это не звучит как жалкое оправдание.       — Посмотрю, что у меня есть прямо сейчас. Возможно, придется съездить в банк. — сказал отец Криса деловым тоном, взял телефон и стал кому-то набирать сообщение. — У нас ведь еще есть время? Вы ведь уже не школьники, которые дотянули до последнего, прежде чем просить у старших помощь?       — У нас почти две недели. — поспешил ответить Боян.       — Что ж, я думаю завтра точно смогу сказать. — он посмотрел на них добрым отеческим взглядом и покачал головой. — Я был почти уверен, что что-нибудь подобное произойдет. Но я не собираюсь читать вам нотации. Уверен, что свой урок вы и сами прекрасно усвоили.       Они пожали руки и вышли. За неимением никаких планов, они вернулись в комнату Криса.       — Теперь остается только ждать. — Крис включил телевизор и сел на диван.       — Да. — Боян глянул на экран. Остин Пауэрс. Хороший знак.       — Наш любимый фильм. Иди сюда.       — Вообще-то я хотел сказать, что мне ведь не обязательно ждать тут. Есть телефоны, а еще у меня есть своя квартира…       — Ты разве не хочешь еще побыть со мной? — голос Криса лился сладкой патокой. У Бояна мурашками пошла вся кожа. Он сделал несколько шагов и сел на другую сторону кровати.        — Я хочу. Мне на самом деле здесь, — он почти сказал «с тобой», — очень хорошо.       — Тогда оставайся. Тебе вообще не обязательно уходить.       Боян лег и вытянул ноги. По телевизору шел его любимый фильм. Рядом был Крис. Он не чувствовал ни подступающей панической атаки, ни вообще какой-нибудь тревоги или хотя бы дискомфорта. Крис положил свою руку на его и погладил. Они переглянулись, но тот разговор, который должен был произойти между ними, так и не начался. Может быть оно и к лучшему. В жизни Бояна теперь было так мало простого, и ему хотелось просто наслаждаться этим маленьким касанием, не помнить о прошлом и не думать о будущем.