Serment

Глава вторая Плохие привычки Гермиона неслась на всех парах из Большого зала. Ее злость практически заставляла шевелиться непослушные волосы на ее голове. Гарри невероятно ее взбесил. Ну сколько уже можно! — Он точно в его рядах! Ах, Гермиона, как ты не понимаешь? Малфой то, Малфой се, — тихо бурчала она от злости. Учебный год только начался, а они уже успели поссориться несколько раз после триумфального возвращения Гарри в большой зал с кровью после того, как Малфой сломал ему нос в поезде. Если бы не Тонкс, то Поттер бы из-за неуемного любопытства поехал бы обратно в Лондон. И нажил себе еще больше неприятностей, хотя куда уж больше? Гермиона не могла понять, почему Гарри так вцепился в эту идею. Ну это же абсурд, Малфой хоть и отъявленный засранец, но все-таки он слишком юн, чтобы быть пожирателем. Как и они — слишком юны, чтобы вступить в Орден. Хотя стоит отметить, что в последнее время Малфой стал невероятно тихим, пожалуй, с начала года она ни разу не слышала от него ни одной «грязнокровки» в свой адрес. На занятиях он сидел с отсутствующим видом, а за слизеринским столом повисло тягостное молчание, потому что «душа компании», свет его высочество слизеринский принц был в печали. Или в раздумьях. Гарри заставлял буквально неусыпно за ним следить, и сегодня Гермиона сорвалась. Рон метался между ними, пытаясь унять перепалку, но тщетно. Поэтому Гермиона посчитала за лучшее удалиться с поля боя. Ей срочно нужно было попасть в одно место. Иначе она за себя не ручается. Коридор восьмого этажа встретил привычной тишиной. Гермиона нервно вышагивала перед глухой стеной, ожидая, когда же возникнет дверь. И вот спустя несколько мгновений ее поглотила Выручай комната. Хлам, всякие вещи, столы, стулья, шкаф — все это было уже привычно, потому что минимум три раза в день Гермиона оказывалась здесь. Она прошла вглубь комнаты, уселась в старое кресло, которое стояло возле мраморного столика с отколотым краем, и потянулась к потайному карману своей школьной сумки. Пачка сигарет с ароматом вишни. Гермиона вытащила одну, прикурила с помощью палочки и с наслаждением выпустила струю дыма. Вот такое постыдное увлечение скрывала Гермиона ото всех. События прошлого года ее подкосили. Ситуация, произошедшая в отделе тайн, смерть Сириуса, депрессия Гарри, все большее отдаление от родителей. Это началось летом, когда она после скандала с матерью выбежала на улицу. Ее так сильно трясло, злые слезы застилали глаза. Грейнджер все больше понимала, что она не принадлежит миру маглов, разговоры с родителями стали похожи на испытание, а попытки ее что-либо делать магловским способом все больше и больше превращались в провал. Глупо сказать, но они с матерью поскандалили из-за сгоревшего кекса. Тогда ей пришел на помощь какой-то парень, который, увидев, как она рыдает, сидя на качели, предложил ей сигарету. Гермиона в жизни не курила, ее родители-дантисты подавали отличный пример. И именно из чувства противоречия она поддалась. Первая сигарета была очень горькой. Она закашлялась, парень рассмеялся, но Гермиона Грейнджер отличница, и отличница во всем, к третьей сигарете она разобралась, что к чему. Парня звали Фредди. Они обменялись телефонами. С Фредди она и провела этот месяц, куря вишневые сигареты, дурачась, целуясь, претворяясь, что все то дерьмо, которое произошло с ней, ее друзьями — совершенно ее не касается. Ей было хорошо ровно три с половиной недели. Она уехала в Нору в последнюю неделю августа, ожидаемо встретив злого, подавленного Гарри, сбитого с толку Рона, тоскующую Джинни. И даже близнецы не могли скрасить мрачную атмосферу уныния. А потом они сходили в Косой переулок, подслушали тот разговор Малфоя в «Горбине и Берке». И все покатилось к чертям, Гарри словно сошел с ума, маниакально выслеживая Малфоя. Год только начался. А Гермиона уже смертельно от всего устала. Сигарета кончилась. Пора было возвращаться в привычный ритм жизни. Она достала флакон с духами, побрызгала на себя, вытерла руки маггловскими влажными салфетками. Почему-то ей было стыдно признаться в своей слабости. Это было только ее отвлечением, и она не собиралась делить его ни с кем другим. Пока… — Я впечатлен, — Гермиона стремительно обернулась на звук голоса того, кого бы она меньше всего хотела встретить. Она медленно поднялась и, игнорируя, решила просто уйти. — Великая праведница, королева всех заучек, мисс… — Заткнись, Малфой, — прошипела Гермиона. — Простите, это я должен заткнуться? Не я курю в Выручай комнате среди белого дня после того, как наорал на Золотого мальчика, — Малфой в привычной манере слегка растягивал слова, наслаждаясь, по-видимому, каждой гребаной минутой происходящего. — Да, не ты. Если это все, что ты мне хочешь сказать, то я пойду. — Раз ты куришь здесь, то твои полудурки не в курсе о твоем маленьком грязном секретике. — Гарри и Рон не полудурки, и если тебе так хочется, то вперед — расскажи всем. Мне насрать, Малфой. — Фу, как грубо, Грейнджер. Что сигаретки не позволяют успокоиться? Не поделили с золотым мальчиком, кто сегодня будет отсасывать Уизли? Да, Малфой определенно наслаждался каждой чертовой минутой. — Нет, не поделили выигрыш в споре, заметил ли ты, что Пенси больше не сосет у тебя, а предпочитает Блейза. Три недели с Фредди определенно прошли недаром, лицо Драко вытянулось, а в глазах застыл почти ужас. — Что, Малфой, язык проглотил? — она насмешливо отсалютовала ему и пулей вылетела из Выручай комнаты. Несмотря на дерзость ее ответа, щеки Гермионы пылали, а сердце громко стучало. Она только что отпустила колкую фразу про минет Драко Малфою. Да что с ней происходит? Только поздно вечером, сидя в башне Гриффиндора и полностью игнорируя Гарри, Гермиона задалась вопросом, а что, собственно, сам Малфой делал в Выручай комнате? *** Целых пять дней Гермиона старалась не курить, боясь вновь столкнуться с Малфоем, а также опасаясь разоблачения с его стороны. Но ничего такого не последовало. А вот за столом слизеринцев произошли некоторые изменения. Драко отсел от Блейза к Теодору Нотту. На лице у Забини красовался внушительный фингал. Пенси и вовсе пару дней не появлялась в Большом зале. Гермиона случайно наткнулась на плачущую Паркинсон в туалете. Она подошла к девушке и молча протянула упаковку влажных салфеток. На злобно-вопросительный взгляд Паркинсон она со вздохом достала одну и протянула ей: — Они хорошо вытирают тушь. И молча вышла из туалета, не дожидаясь благодарности от слизеринки. С Гарри они помирились утром, когда она повернулся к ней за завтраком и с вымученной улыбкой начал извиняться: — Ладно, Гермиона, я был неправ, я и вправду зациклился на Малфое и достал тебя и Рона разговорами о нем, извини. Повинная голова Поттера, его потухший взгляд разрывали Гермионе сердце, поэтому она просто молча погладила Гарри по руке. — Мир? — спросил он. — Ну, конечно, — улыбнулась Гермиона. Хотя теперь уже у нее не выходил Малфой из головы, а также вопрос, что же ему понадобилось скрывать в Выручай комнате. Обед прошел достаточно спокойно. У Гарри и Рона было прорицание, а у Гермионы нумерология, поэтому они пошли в разных направлениях. Гермиона прикинула, что у нее вполне есть еще минут двадцать до лекции, соблазн был слишком велик. На восьмом этаже она внимательно огляделась. Никого. В Выручай комнате никогда не было особенно тихо, что-то вечно шуршало, скрипело, какие-то поломанные приборчики жужжали. Кресло и столик были на своем месте. Она развернула кресло так, чтобы видеть вход в комнату. И стоило Гермионе только сделать первую затяжку, как дверь открылась, и на пороге появился Драко Малфой, который был изрядно бледен и зол. — Выметайся, Грейнджер. — С чего бы это вдруг, — Гермиона демонстративно затянулась еще раз, выпустив струю дыма в его сторону. Малфой скривился. — С того, что я так сказал. Гермиона неожиданно для самой себя рассмеялась. — Боже, Малфой, ты такой предсказуемый. Что ты тут делаешь, а? — Не твое дело. — Прогуливаешь занятия? У нас сейчас сдвоенная нумерология, ты в курсе? — Мерлин, Грейнджер, ты такая предсказуемая, вечно печешься об уроках. Докурила свою мерзость и пошла на свою нумерологию. — Ты странно себя ведешь, я даже еще ни одной грязнокровки от тебя в этом году не слышала, не шляешься со своими прихвостнями, не пытаешься задеть Рона, погуливаешь занятия. — Так ты моя фанатка, никогда бы не подумал, что стану популярным среди грязи, — Малфой ей отсалютовал двумя пальцами. — Ты ведешь себя странно и явно находишься в этой комнате неспроста. И тебе не удастся меня так просто отсюда выставить, потому что комнате не подчиняется тебе одному, — Гермиона упивалась моментом. — Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я не могу тебя отсюда выставить, Грейнджер. — И что же ты сделаешь? Вместо ответа Малфой посмотрел ей прямо в глаза. Гермиона на секунду не поняла, что происходит, пока не увидела в его руке палочку: — Лигилимент! — Стой! Они выкрикнули это одновременно. А Гермиона почувствовала, как ее уносит в воспоминания прошлого лета. Вот лицо Фредди которого она целует, жарко прижимаясь к высокому парню всем телом, вот первое головокружение о сигареты, ссора с Гарри, с мамой, слезы. И усилием воли она выталкивает Малфоя из своей головы. — Какая скукота, Грейнджер. — Ты...ты...т... — Гермиона давится словами, потрясённая произошедшим вторжением. — Я...я…я.., — насмешливо передразнивает ее Драко. — Это был твой первый поцелуй? Гермиона не слушает, она пулей вылетает из комнаты, забыв на столе свою пачку. Драко ухмыляется, и в тишине комнаты раздаются его негромкие слова: — А я говорил, что заставлю тебя уйти. *** Шок от пережитого еще несколько часов не отпускает Гермиону. За ужином она старается не смотреть на стол слизеринцев, где Малфой решил устроить представление. Что-то сумело вытащить его из мрачного состояния, он со смехом рассказывает историю Нотту, а рядом с ним восседает Астория Гринграсс, занявшая, видимо, место Паркинсон. И Гермиона могла только мысленно молиться, чтобы веселая история не касалась ее самой. Но никто из слизеринцев на нее не смотрел. Никто, кроме Малфоя, который позволил себе всего один, но до ужаса насмешливый взгляд в ее сторону. И тогда внутри Гермионы поднялась злость. Да как он смел влезать ей в голову, как он смел издеваться над тем, что ей было дорого. Никто не знает, что было у нее в то лето с Фредди, она планировала похоронить эти воспоминания глубоко внутри себя, но нет же, Малфой и здесь умудрился влезть ей под кожу, как тогда на втором курсе. Когда впервые назвал ее грязнокровкой. — Эй, Герми, ты планируешь съесть этот стейк или убить его повторно? — встревоженно пошутил Рон, сидящий рядом. — Если ты еще раз назовешь меня Герми, то я убью тебя, Рональд, — почти прорычала она. — Спокойно, Гермиона, что-то случилось? — спросил Гарри, пока Рон ошарашенный ее грубостью потерял дар речи. — Ничего не случилось, я ненавижу, когда Рон сокращает мое имя, ясно? — Извини, — тихо проговорил Уизли, пытаясь сгладить конфликт. — И ты меня, это было немного грубо, — Гермиона силой заставила себя улыбнуться Рону, чем она тогда лучше Малфоя, если позволяет себе срываться на друге. Ужин прошел в некотором напряжении. А Гермиона была полна решимости выяснить, что же Драко Малфой делал в Выручай комнате. И она хотела отомстить.