Асгард против Олимпа

Этой ночью Локи не стал создавать магического клона, чтобы прийти к Тору. Он пошёл сам, наведя лишь небольшой морок, чтобы казалось, будто его тело пропускает свет. Локи также не стал, как в прошлый раз, притворяться узником и надевать рваные одежды, чтобы вызвать у Тора чувство вины. Сейчас он хотел от брата совершенно другого: несколько минут успокоения. Тор как будто ждал его. Он задумчиво ходил возле окна и почти не удивился, когда дверь открылась, и вошёл брат. – Я уж думал, не придёшь, – улыбнулся Тор. Локи устало прислонился к стене и закрыл глаза. Если бы он мог забыться сном, то не пришёл бы сюда. Но каждый день его преследовала бессонница, от чего у Локи раскалывалась голова, а сознание становилось мутным. Иногда он просыпался за столом в кабинете после нескольких минут нездорового сна и обнаруживал, что личина Одина исчезла. Он смотрел на дверь, которая как будто только что закрылась, и был уверен, что Хёд всё понял. – Ты был на Олимпе, – сказал Локи. – Видел того, кто как две капли воды похож на меня? – Да… – опустил глаза Тор, – Его зовут Гермес и он называет себя богом обмана. Знаешь, он совсем на тебя не похож, брат. Он какой-то жалкий и… глупый. Я уверен, вот ты бы сразу отличил меня от Ареса! Локи подумал, что да, отличил бы, но до поры до времени сделал бы вид, что ничего не замечает. Возможно, и Гермес поступил так же. – Чем ты занимаешься всё время, пока я тебя не вижу? – спросил Тор, с любопытством всматриваясь в брата. Локи мучительно прокрутил в голове всё, что успело произойти за последнее время, и в бессилии опустился на кровать, сжимая руками виски. – Ты не представляешь, как это тяжело, – тихо заговорил он, – Все смотрят и смотрят. Ждут, пока ты им скажешь, что нужно делать. Я сам хотел этого и хочу до сих пор, но это всё равно, что от рассвета до заката работать в кузнице, одновременно решая в голове тригонометрические уравнения. Ты представляешь?.. – Я не знаю, что такое тримого… трехного… Тьфу! То есть я не понимаю, что ты вообще такое говоришь, брат. Тор сел рядом с Локи и заглянул ему в глаза. Казалось, тот ничего не видел, кроме своих внутренних кошмаров. – Все эти лицемеры! – закрыв глаза, говорил Локи, – Все они знают, но молчат. Зачем они молчат? Почему? Не понимаю. Я так устал! И не могу отдохнуть. Как только засыпаю, контроль теряется, а это может закончиться просто ужасно. И в будущем никогда я не смогу отдохнуть. Никогда. Мне ведь всегда придётся так жить. Это ужасно… Тор понятия не имел, о чём говорит призрак его брата. Возможно, его мучила совесть. Тор был уверен, что духи остаются с живыми, чтобы искупить грехи. И, откровенно говоря, брату было что искупать. Наверное, сейчас его преследовали души обманутых им жертв. Надеясь успокоить брата, Тор притянул его к себе, и Локи устроил голову на плече брата. Тору показалось, что Локи содрогается от беззвучных рыданий. – Тихо-тихо, – Тор, как ребёнка, покачивал Локи, – Всё будет хорошо, ведь я узнал, как помочь тебе. У врагов есть средство возвращать мёртвых назад. И, я клянусь тебе, когда наступит время, я переверну Преисподнюю вверх дном, но освобожу тебя! – О, нет! – Локи отстранился, и в его глазах появился ужас, – Ведь если это действительно царство мёртвых, то там будет… он. И она там тоже будет. Асы их увидят и всё поймут. Это будет конец для меня! – Спокойно-спокойно, – Тор продолжал думать, что дух брата видит какие-то галлюцинации, – Они все исчезнут, когда я туда приду. И он, и она. Никто больше никогда не будет тебя мучить. – Может, и исчезнут, да. Нужно разбить врагов как можно скорее, это небезопасно… Тор гладил Локи по спине, пытаясь хоть немного ослабить его страдания. Не без горечи Тор думал, что сейчас брат похож на своего двойника Гермеса. Тот выглядел таким же беспомощным. Вдруг Локи перестал дрожать. Он поднял глаза на Тора и с прежним холодно-подозрительным выражением посмотрел на него. – А ты? Ты знаешь правду обо мне? – Уж кому, как не мне знать о тебе всё, – рассмеялся Тор, потрепав брата по волосам. Он вспомнил, как касался волос Гермеса и чем это тогда закончилось. – Всю правду? – Локи продолжал сверлить его взглядом. – Ведь если ты знаешь и молчишь, это катастрофа. Катастрофа. Да, катастрофа… Зачем тогда всё…. – Так, хватит! Тор схватил Локи за плечи и сильно встряхнул. Тот застонал от боли, но во взгляде, наконец, появилась осмысленность. Локи осмотрелся вокруг, как будто забыл, что происходило. – Ты понял, о чём я сейчас говорил? – спокойно спросил он. – Только то, что ты очень устал и готов расплакаться как девчонка, – Тор хлопнул Локи по плечу, надеясь приободрить. – Действительно, – пожал плечами Локи, – Если начал блефовать, а ставки растут, то когда пойдёшь на попятную, враг получит всё. Поздно отступать, верно?.. – Верно! – взбодрился Тор и сжал руку Локи, совершенно иначе поняв его слова, – Не сдавайся, брат! Мы сможем всё преодолеть вместе! Локи горько рассмеялся и, почувствовав резкую головную боль, снова уткнулся в плечо брата. Тор обнял его, подумав, что наверное призракам каждое слово стоит невероятных усилий. – Хорошо, что теперь к тебе можно прикасаться, – сказал Тор, спустя несколько минут. Брат не отвечал. Он замолчал и, кажется, уснул. До этого он много говорил про бессонницу, так что Тор не стал его будить. Он положил брата на кровать и укрыл своим одеялом. Локи закутался в него, как в кокон, подобно маленькому ребёнку, и засопел в подушку. Тор лёг рядом и смотрел на брата. Давно он не видел, как Локи спит. Кажется, только в детстве, когда он выбирался с друзьями за пределы столицы, а Фригг просила брать Локи с собой. «Он всё время сидит дома, – жаловалась мама, – Тор, пожалуйста, позаботься о нём» Когда Тор с друзьями уходил в «походы», Локи плёлся с ними, таща на себе тяжеленную сумку с книгами. Остальные брали фляги с водой, хлеб, мясо и сменные ботинки. У Локи были только книги. Поэтому, когда друзья бодрыми возвращались домой, Локи еле передвигал стёртыми в кровь ногами, а его горло сводило от жажды. На привалах, когда все сидели вокруг костра, Локи устраивался под каким-нибудь деревом и читал. Сиф звала Локи к ним, но тот делал вид, что не слышит. Иногда Тору казалось, что Сиф нравится его брат… Но тот не реагировал. И в итоге Тору приходилось самому подходить к Локи и отдавать часть своей еды. Локи из настоящего заёрзал на постели, и Тор улыбнулся. Локи остался в душе таким же одиноким ребёнком, которому даже после смерти не к кому приходить, кроме своего брата. Тор обнял Локи и прижал к себе. Да, это был его брат, а не мидгардская копия по имени Гермес. А если на Олимпе можно целовать брата, то почему нельзя в Асгарде? Притянув к себе клубок из одеяла, в который превратился Локи, Тор коснулся губ брата, боясь и надеясь одновременно, что тот проснётся. Но спокойное дыхание говорило об обратном. Локи выдохнул тёплым воздухом в лицо Тору и прижался к брату ещё плотнее. Он пытался обхватить его руками и ногами и одновременно удержать одеяло, так что в итоге чуть не свалил Тора с кровати. – Даже во сне психованный, – шёпотом пожаловался Тор и обнял брата так, чтобы тот больше не дёргался. Проснулся Локи от солнечного света, бьющего прямо в глаза. Очнувшись, он не сразу понял, где находится. Он почувствовал, что на нём нет личины Одина и что кто-то через одеяло обнимает его крепкими руками. Локи рефлекторно дёрнулся, но тут же себя одёрнул, поняв, что может разбудить лежащего рядом. Увидев Тора, Локи вспомнил, что вчера было, и ему стало бесконечно стыдно за проявленную слабость. Он сбросил морок, пришёл к брату, чуть не выболтал все секреты и в итоге уснул с ним в обнимку. Какая безответственность! Но зато он выспался. Впервые с «воцарения» на престоле Асгарда он на самом деле чувствовал себя хорошо. Локи осторожно вылез из-под одеяла и, свернув его комком, вернул Тору. Тот прижал к себе одеяло, как до этого прижимал брата. Перед выходом из покоев Тора Локи принял образ Одина. Министр Гевьон, проходившая по коридору, подумала, что Всеотец занимается делами с самого утра.