good night, darling

      За пять лет, проведенных Томом в Хогвартсе, он получил множество извинений. Обычно они были поспешными, когда человек практически умолял о прощении. Он не был удивлен тому факту, что Адриан тоже пришёл извиниться. Услышав эти слова, Том почувствовал прилив сил, и поэтому повернулся лицом к мальчику, о котором шла речь. Энергия нервности практически кружила ему голову, а на фарфоровых щеках Адриана появилось что-то вроде румянца.       – Я поговорил с Орионом, – продолжил Адриан, – И это заставило меня понять, что, ну… я не должен был быть таким грубым с тобой, каким был… Я не пытаюсь оправдываться или что-то в этом роде, ты был только добр, так что...       Адриан двинулся вперед к Тому, протягивая руку.       – Мне жаль. Я постараюсь исправиться.       Парень посмотрел на Тома сквозь густые ресницы, ожидая ответа. Однако ему очень нравилось заставлять Адриана ждать, и, к тому же, Том не был уверен, насколько искренними на самом деле были извинения. Это должно быть хорошо, что Адриан подчинился ему, но Том не знал, почему он почувствовал разочарование от его извинений. Он отбросил все сомнения, на лице заиграла ухмылка.       – Хорошо. – сказал Том, пожимая парню руку. Было странное чувство из-за теплых рук по сравнению с его холодом, поэтому он быстро ослабил хватку, – Тебе нужно поработать над извинениями, Адриан, они были короткими и сумбурными. Но, тем не менее, я принимаю их, это наверное было сложно. – он подразнивал другого парня, который слегка нахмурился.       – Абраксас продолжает пытаться заставить кого-нибудь сыграть с ним в шахматы, но я всегда проигрываю, а Орион не воспринимает это достаточно серьезно. Он устраивает переполох в общей комнате, хочешь посмотреть?       – Показывай дорогу, – сказал Том, слишком хорошо зная, в каком настроении, вероятно, находился Абраксас. Том до сих пор отказывал ему в возможности ‘поставить Адриана на место’, и знал, что не сможет долго удерживать его. Он надеялся, что если Перевелл смешается с остальными, то это поможет ему успокоить парня. Том не знал почему чувствовал себя обязанным присматривать за Адрианом, просто чувствовал, что мальчик будет очень полезен в будущем. Конечно, он не облегчал задачу, ходя в одиночку и игнорируя других слизеринцев, выступая за права маглорожденных (всего несколько раз, но достаточно, чтобы другие обратили на это внимание) и ведя себя так непринужденно с наследниками могущественных домов. Кому-то вроде Ориона могло сойти с рук последнее, но только после того, как он заявил о себе как о могущественном волшебнике из могущественной, благородной и древней семьи.       Певереллы не были частью священных 28. Они были изолированы, не участвовали в Визенгамоте и обычно считались нейтральной или светлой семьей (с точки зрения преданности). Адриану бы хорошо подошел любой из трех других факультетов, и, вероятно, к нему относились бы как к королю, но Слизерин был другим, и это была не та концепция, которую мальчик, казалось, понимал. Это все больше расстраивало Тома, который смог понять концепцию Иерархии, когда ему было шесть и он находился в приюте. Адриану было 15, и он все еще говорил свысока с теми, кто был выше него.       Том почувствовал своего рода облегчение, когда они вошли в общую комнату, и Адриан тихо подвел его к тому месту, где сидел ближний круг людей Тома. Извинение, каким бы коротким оно ни было, успокоило его и заставило осознать, что Адриан, вероятно, был подвержен его влиянию – так же, как и другие. Ему просто нужно было найти ему применение…       Адриан был умен, талантлив в Защите, и Том несколько раз был свидетелем того, как он применял невербальную и беспалочковую магию. Ему даже удалось превзойти Тома в произнесении нескольких заклинаний на Чарах, хотя его эссе было недостаточно хорошим. Он без особого энтузиазма прислушивался к оживленной беседе вокруг него, хотя и не соизволил высказать собственное мнение. Маленький тест с Лилит заинтриговал его, он не мог сказать, то ли Адриан просто не боялся змей, то ли он действительно доверял Тому. Он сомневался в последнем, но, со временем, можно это исправить.       – Я просто говорю, что нет ничего плохого в том, что ведьмы хотят равенства с магами. Все, о чем я прошу, - это возможность получить достойную работу! - объяснила Друэлла, увлеченная своим делом.       – Вот именно, Друэлла, – продолжила Вальбурга, – многие предпочли бы воспитывать детей, как я, но это просто мнение. В законе должно быть указано, что нет никакой магической разницы между магами и ведьмами, закон не должен ограничивать наши права таким образом.       – Маггловские суфражистки - это не то, к чему стоит стремиться, Вальбурга. – возразил Абраксас, – Они жестокие и неженственные. Бросание камней в окна не приведет к принятию законов. Если ведьмы хотят равных прав, тогда они должны выступить с этим в Визенгамоте.       – Они это делали! Моя тетя попыталась изменить закон, но все мужчины, сидевшие в зале, высмеяли ее. С ее стороны было совершенно разумно выступить, а они просто издевались над ней. – воскликнула Изабелла.       – Один раз…       – Это было не один раз, Абраксас.       – Есть причина, по которой ведьмам запрещено выдавать места в Визенгамоте. – добавил Орион, – Они были бы зажаты между своей работой и воспитанием детей.       Голова Тома повернулась, когда Адриан присоединился к разговору.       – Женщинам разрешили избираться в маггловский парламент около 24 лет назад. – сказал Адриан, – Я думал, Визенгамот соответствует маггловскому миру.       – Что! – воскликнула Друэлла, что-то записывая на пергаменте. – 25 лет назад! У мамы будет припадок.       – Ведьмы несут большую ответственность за рождение наследников, Друэлла, они не могут просто бросить своих детей, чтобы пойти и проголосовать за новые законы. У маггловских женщин есть на это время. – Абраксас раздраженно фыркнул.       – Как это делают волшебники? – Адриан решил бросить вызов, – Ты говоришь так, как будто думаешь, что маггловские женщины более способны, чем ведьмы, ты сторонник неравноправия, Абраксас?       Тому пришлось сдержать ликующую улыбку. Адриан загнал Абраксаса в угол, за чем Тому было в удовольствие наблюдать.       Абраксас сердито посмотрел.       –Маггловские женщины слишком неблагоразумны, чтобы понимать важность рождения наследника, в то время как ведьмы знают свое место.       – Да, это так, и наше место в Визенгамоте! – присоединилась Изабелла, – Почему вы, маги, не воспитывайте наследников, если они так важны для вас?       – Это нелепая идея, Изабелла. – присоединился Орион. – Ты же родила их.       – Я, – громко провозгласила Изабелла, – никого рожать не собираюсь!       Вальбурга выглядела немного озадаченной этим, как и Друэлла, но Адриан согласно кивал.       – Молодец, Изабелла. – сказал Адриан с усмешкой на лице, – Я говорю, что ты не должна выходить замуж, если не хочешь этого, и у тебя может быть столько детей, сколько захочешь ты.       Затем двое ухмыляющихся студентов вступили в шумный разговор о правах ведьм, в то время как другие студенты пятого, шестого и седьмого курсов смотрели на это в шоке и ужасе. В конце концов, Изабелла выразила просьбу, которой они все ждали.       – Адриан, ты придешь со мной на собрание суфражисток? Мама говорит, что я должна брать кого-нибудь с собой, но обычно ходить Том…       – Ты был на собраниях суфражисток? – воскликнул Адриан, поворачиваясь к Тому с выражением смущения и восторга.       Том сохранял пассивное выражение лица.       – Я поддерживаю права ведьм, если это то, о чем ты хотел спросить.       – Ты полон сюрпризов. – Адриан покачал головой, с усмешкой поворачиваясь к Изабелле, – Я с удовольствием схожу на собрание.       – Меня понижают в должности, Изабелла? – спросил Том, слегка удивленно приподняв бровь.       Она пролепетала.       – Нет, я... я не думала, что они тебе действительно нравятся .       – Я не испытывал к ним ненависти, но толпа людей и шум были очень неприятны. Если бы у них была более спокойная группа последователей, я бы с радостью посещал каждое собрание.       Он услышал, как Адриан фыркнул и пробормотал себе под нос:       – Тихая группа последователей...       Изабелла покраснела:       – Я понимаю. Пожалуйста, приходи, если хочешь, в следующие каникулы в декабре в Хогсмиде, мы можем просто… поприсутствовать там.       – Если получиться. – сказал Том, оглядывая застенчивые лица собравшихся, – Давайте поговорим о других вещах, на мой выбор, разговор стал слишком громким.       Орион быстро перевел разговор на другую тему, и вскоре они разговаривали в гораздо более мирной обстановке, а отой жаркой дискуссии, которая была до этого, на мгновение забыли.

______________

      Гарри был ошеломлен, услышав, что Том Риддл (Темный Лорд, который вел войну, в основе которой был фанатизм) поддерживает права женщин, его челюсть упала до пола, когда он услышал о собраниях суфражисток. Он все еще думал об этом на следующий день по дороге на Зелья, когда его мысли были прерваны голосом Слагхорна.       – Адриан! – он воскликнул, когда Гарри вошел в светлую лабораторию Зелий (разительное отличие от темных и унылых подземелий его собственного времени), – Ты здесь с утра пораньше, я впечатлен.       – Спасибо, профессор. – Гарри вежливо сказал, осознав, что он был единственным в лаборатории, – Я люблю, когда все готово к уроку.       – Замечательно! – Слагхорн просиял, – Итак, Адриан, я хотел сообщить тебе, что я хочу пригласить тебя на небольшую встречу, на которой некоторой несколько людей проводят время вместе. Просто небольшая вечеринка, ничего вычурного. – Слагхорн постучал себя по носу, – Ты был бы отличным дополнением к этой группе.       Чертов клуб Слизней, черт возьми. Гарри действительно не думал, что у Слизнорта была бы какая-то причина приглашать его в клуб. Он не был знаменит, хотя фамилия Певерелл была несколько почитаема в определенных кругах (он узнал это от Тома, который, казалось, был непреклонен в том, чтобы знать все о своем генеалогическом древе), и Гарри не был гением в зельеварении, как некоторые. Конечно, он кое-как справлялся, но он не был гением.       – С нетерпением жду этого, профессор. – Гарри показал "улыбку Тома". Это, как он понял, было одной из причин, по которой Том нравился всем учителям. Ну, кроме Дамблдора, который, казалось, считал парня воплощением сатаны.       – Превосходно, мой дорогой мальчик. – лицо Слагхорна засветилось еще больше, если это было возможно, когда пришел Том, и сказал, – Два моих лучших студента по зельеварению, всегда рано и всегда с нетерпением ждут начала.       Гарри изо всех сил старался не морщиться оттого, что его поставили в один ряд с Томом, потому что он определенно получал чужие оценки всякий раз, когда они делали зелья в парах, но потерпел неудачу. К счастью, Слагхорн суетился над Риддлом и не увидел этого.       В такие моменты Гарри отдал бы все, чтобы увидеть, как падает идеально сформированная маска Тома Риддла, чтобы точно знать, что он думает и чувствует в данное время. Скорее всего, он не наслаждался вниманием от Слагхорна?       – Мы варим оборотное зелье? – Гарри внезапно воскликнул, прочитав табличку перед классом, – Этого же нет на СОВ.       – Это так, – заверил Том, – но это есть в ТРИТОН.       – Не нужно беспокоиться, мальчики, я подумал, что сегодня мы можем бросить себе вызов. Я рад, что вы знаете об оборотном зелье, Адриан, мы не можем допустить того, чтобы Том снова отвечал на все вопросы один! – Слизнорт усмехнулся, держась за свой довольно большой живот. Челюсть Тома напряглась, и Гарри был рад, что заметил перемену.       Наконец, остальная часть класса вошла в лабораторию зелий, и Гарри смог прекратить свой напряженный разговор с профессором Слагхорном. Он понятия не имел, как он собирается высидеть в этом проклятом клубе Слизней, с притворство, прихорашиванием и фальшивым смехом. Может быть, это закончится его смертью?        Нужно ли мне напоминать вам, что вы не можете умереть, Мастер?       Это шутка, Смерть.

______________

      Том наблюдал из-за угла, как трое студентов набросились, каждый разбрасываясь вредоносным заклинанием, на ничего не подозревающего мальчика. Только один удар, два других были быстро отражены, но одного было достаточно, чтобы он отлетел к стене. Раздался тихий глухой удар, но он не стал стоять на месте и ждать, когда они нападут снова. Вместо этого мальчик быстро направил заклинания на нападавших. Один за другим, едва переводя дыхание, пока один нападавший не был нокаутирован, другой не был связан веревкой, а третий оказался без палочки, после чего медленно ушёл. Том склонил голову набок, слегка разочарованный тем, что его план не сработал, но и обрадованный тем фактом, что он провалился. Ему придется попробовать еще раз, с нападающими получше, которые не будут идиотами-гриффиндорцами, и тогда его план сможет воплотиться в жизнь.       За ужином он передал записку Абраксасу, парень сдержал ухмылку.       "Сегодня вечером"       – Кто такой Сириус? – спросил Том, и взгляд Адриана резко поднялся от книги к парню.       – Что? – он выдохнул, его брови удивленно приподнялись, – Откуда ты знаешь это имя?       – Ты разговариваешь во сне. Разные имена, но в основном Сириус. Я слышал, ты также называл Седрика и Джинни. Они твои друзья?       – Да, друзья, – Адриан, казалось, расслабился, откидываясь на спинку своего места, как будто он беспокоился, что Том знал что-то еще.       – Они тебе снятся? – спросил Том, слегка улыбнувшись, когда понял, что Адриан (в очередной раз) снял рубашку. Эти разговоры "перед сном" о друзьях и семье Адриана становились довольно частыми.       Адриан почесал в затылке.       – Да, иногда. Кошмары тоже. Хотя я едва помню детали, когда просыпаюсь.       – С ними что-то случилось? – подтолкнул Том, желая знать, смогут ли эти "друзья" представлять для него угрозу.       Адриан слегка покачал головой, хотя Том не был уверен в правдивости ответа.       – Я просто никогда не смогу увидеть их снова, и это больно. – в глазах парня отразилась печаль, и это смутило Тома. Как можно чувствовать боль после потери, ведь боль физическая, а потеря душевная?       Адриан сделал паузу, как будто раздумывая, стоит ли что-то сказать. В конце концов он сказал, и это потрясло Тома.       – Могу ли я задать тебе вопрос? – спросил Адриан.       – Можешь. - рискнул Том, потому что знал, что не ответит, если будет что-то личное.       – Ты когда-нибудь терял кого-нибудь, кто был тебе дорог? – Адриан посмотрел на него пытливым взглядом, этими бледно-зелеными глазами, которые, казалось, проникали в самую душу Тома. Внезапно он почувствовал прилив гнева, хотя его было легко сдержать. Как он смеет спрашивать о чем-то столь... личном?       – Нет. – заявил Том.       – Ох – вздохнул Адриан, отмахиваясь от резкого тона, прежде чем повернуться, чтобы подготовиться ко сну.       На этот раз Том обратил внимание на поясницу Адриана. Не по какой-то гнусной причине, а чтобы мельком увидеть татуировку. Он смог разглядеть только вершину треугольника или, может быть, звезды, но присмотревшись…       Он уставился, а его рот почти отвис при виде метки Гриндельвальда. Треугольник с линией и кругом. Метка сторонника Гриндельвальда. Неудивительно, что мальчик неохотно присоединялся к ближнему кругу Тома, у него уже было дело, которому он был предан. Это его сильно раздражало, но также вводило его в замешательство. Всякий раз, когда в газетах появлялись сообщения о рейде или нападении Гриндевальда, Адриан казался почти рассерженным при виде этого.       – О мой Бог, Адриан. Я и не думал, что у тебя это есть. – Том напевал, готовый добраться до сути происхождения татуировки Адриана.       – Что? – Адриан посмотрел на него, а лицо исказилось в замешательстве, когда он застегивал верх пижамы. Том наслаждался тем, что в последнее мгновение смог внимательно рассмотреть шрамы мальчика.       – Метка Гриндевальда? Я не знал, что ты... сочувствуешь его делу.       Адриан побледнел, открывая рот и закрывая его, как будто он понятия не имел, что сказать. Вероятно, он не знал как быть в этой ситуации, Том знал, что он смог лишить парня дара речи.       – Я не из них. Это... семейное.       – Всмысле? – Тома не удовлетворила его отговорка.       – Дары смерти. Ты же читал "Сказку о трех братьях”?"       – Конечно читал. – Том в обязательном порядке прочитал все детские сказки волшебного мира, хотя бы для того, чтобы понять упоминания о них в разговорах.       – Ну, я их потомок. Это история моей семьи, поэтому мы чтим ее.       – Татуировками? – с недоверием переспросил Том, задаваясь вопросом, знал ли Адриан, что Рассказы о Барде Бидле были выдумкой.       – Именно. – Том заметил, что Адриану становилось все более неловко, он начал теребить свои пальцы, как какой-нибудь маленький ребенок, которому скучно в путешествии.       – Эта история - просто вымысел, Адриан. – он наблюдал за реакцией парня и не был разочарован ею.       – Может быть это вымысел, но они все еще мои предки. То, что у тебя нет настоящей семьи, Том, не означает, что ты должен презирать мою. В любом случае, почему тебя это так интересует?       Том был ошеломлен нападением и, прищурившись, посмотрел на Адриана. Как он смеет…       – Понятно, но уверен, ты узнаешь, что у меня действительно есть семья. И я уверена, что моя кровь чище твоей, Адриан.       Том стиснул зубы от смеха, вырвавшегося у Адриана.       – Чертова чистота крови, Том? Серьезно? – Адриан покачал головой, как будто его позабавили слова Тома. Мальчика нужно припугнуть. У него не было уважения. Никому не разрешалось возражать ему, задавать ему вопросы. Но он все равно это делал.       Он с силой задернул занавески вокруг своей кровати и осторожно достал из-под подушки свой черный кожаный дневник. Том написал в своем дневнике очень длинный эмициональный отрывок о личной жизни и Адриане. Несколько часов спустя он услышал легкий шепот своих соседей по комнате (кроме Адриана), поэтому он тоже встал с кровати. Абраксас быстро кивнул ему, затем поманил к себе две крупные фигуры, которые последовали за ним к кровати Адриана. Абраксас вытащил палочку Адриана из-под подушки и передал Тому, который убрал ее в карман. В палочке было что-то теплое и знакомое, но сейчас не было времени думать об этом.       Малфой откинул покрывало с кровати Адриана, чтобы показать его спящую фигуру, мальчик рывком проснулся и стал шарить вокруг в поисках своей палочки.       – Инкарцеро – сказал Абраксас, небрежно взмахнув палочкой в его сторону, толстые веревки обвились вокруг Адриана и пригвоздили его к простыне.       – ЧТО ЗА…       – Силенцио – произнес Том, и Адриан немедленно замолчал. Он все еще боролся, двигаясь взад и вперед, как будто одна только сила воли могла избавить его от веревок.       – Сыворотка правды, Яксли. – приказал Абраксас, и светловолосый шестикурсник двинулся, чтобы насильно засунуть маленький пузырек с зельем в рот Адриану. Том украл флакон из класса Слагхорна этим утром, точно зная, где тот хранит каждое из своих зелий, и зная, что он не заметит исчезновение ни одного, ни двух флаконов. Этот человек был безответственным, и также не следил за своими запасами.       Том снял заклинание немоты и объяснил:       – Мы просто хотим узнать несколько подробностей о тебе, Адриан, не о чем беспокоиться.       Адриан нахмурился, хотя Том был уверен, что он едва мог видеть в темноте общежития. Легко исправив это, включил свет легким движением руки. Он проигнорировал ликующее выражение лица Абраксаса и настороженные взгляды Ориона и Гектора.       – Итак, Адриан, начнем с простого. Как тебя зовут?