Ты - мой дом.

— Коннор, ты так и будешь стоять в прихожей, как столб? Проходи уже. - Хэнк злился и ругался про себя, ведь был не в силах сейчас помочь своему андроиду, которому эта помощь, очевидна, была нужна. — Все в порядке, лейтенант. - и он не соврал, выходя наконец из своих "раздумий". Все вокруг казалось странным, непонятным и нереальным. Диод на виске не переставал гореть желтым, даже тогда, когда Коннор старательно делал вид, что его ничто не тревожит. Положив ладони на свои колени, андроид в привычной манере устроился на диване, куда пригласил его сесть Хэнк, который уже успел достать из холодильника бутылку пива, наплевав на нотации RK800 о вреде алкоголя на его и без того убитую печень. Плюхнувшись на диван, Андерсон делает шумный глоток холодного напитка, выдыхая с неподдельным удовольствием и наслаждением. Да, это чувство определенно стоит того, чтобы ждать его весь чертов день. Коннор же никак не отреагировал на это, обделив лейтенанта парочкой медицинских высказываний о подобных привычках, которые гробят здоровье, а лишь продолжил ровно сидеть на диване, устремив взгляд куда-то в сторону Сумо, что тихо сопел на своей лежанке. Пёс, словно почувствовав взгляд на себе, широко раскрыл пасть, зевая и направляясь к своему хозяину, словно хотел пожаловаться на странное поведение машины, из-за которого он проснулся. Хэнк улыбнулся питомцу, активно почесывая того за ухом и снова делая глоток пива. Сумо запрыгнул на диван, нагло расположив задницу между Хэнком и Коннором, а морду уложил на колени хозяина, решая продолжить прерванный и столь сладкий сон в собачей стране грёз. — Я тоже по тебе соскучился, мой мальчик. - Андерсону порой не хватало подобных нежностей, потому сейчас он позволил их себе, на некоторое время забыв обо всем на свете, кроме мягкой шерсти питомца и его тепле, за что был ему очень благодарен. Андроид наблюдал за происходящим, даже не замечая, как нахмурился, а где-то в животе начало собираться неприятное ощущение, которое Коннор не мог ни с чем сравнить, ведь ранее никогда подобного не.. чувствовал. То, как бережно и нежно Хэнк гладил своего питомца, как улыбался ему, сколько внимания и ласки уделял.. Почему же перед глазами от этого всплывают десятки программных сбоев, а диод предательски мигает красным? Почему так неприятно видеть тепло в глазах лейтенанта, что было направлено не на андроида? Коннор глядит на них, как завороженный, не смея ни на секунду отвести взгляд. Конечно, Хэнк заметил это, вскинуву одну бровь в вопросе и непонимании от всей ситуации, а Сумо лишь лениво зевнул, продолжая сопеть. — Ты что застыл опять, жестянка? - ответа не последовало, а точный машинный взгляд, направленный на Сумо, заставлял стариковское сердце переживать и стучать сильнее от волнения за своего андроида. Убрав ладонь от мягкой шерсти питомца, Андерсон помахал ею перед Коннором, надеясь, что это поможет привести того в чувство, хотя это работало лишь с людьми, но попытка не пытка, верно? Четкого ответа он также не дождался, наблюдая за тем, как RK800 поднимается с дивана и кивает в прощальном жесте, явно собираясь уходить со своим тихим "извините, лейтенант", но вышеупомянутый схватил юнца за руку, сразу отметив теплоту ненастоящего тела и не дав более сделать и шагу, а Коннор и не вздумал сопротивляться, ожидая того, когда человек отпустит его. —И куда ты собрался? - Хэнк явно насторожился поведением своего андроида. Неужели того что-то тревожило? — Я должен идти, лейтенант. - слова казались сухими и пустыми, как и излюбленная фраза: "Я Коннор, андроид, присланный из Киберлайф". Их взгляды встретились и Андерсон отметил для себя, каким же подонком был создатель Коннора, сделав его глаза такими глубокими и прекрасными, а черты лица идеальными, как и каждая веснушка, и родинка на такой же идеальной коже. Машина смотрела на него в ответ с четкой болью и страхом в глазах, но Хэнк продолжал убеждать себя в том, что просто придумывает Коннору эмоции, которых тот не может испытывать, а потому симпатия к андроиду была явно невзаимной и глупой, отчего чужую руку пришлось отпустить, наблюдая, как ее обладатель уходит прочь. Коннора хотелось остановить, убедить остаться и прижать к своей теплой груди, дабы тот мог услышать, как сильно бьется человеческое сердце по вине андроида, как горячо живое тело и как глубоко дыхание, попутно с чувствами, которые заполонили все сердце, заставляя органы внутри переворачиваться. С Хэнком давно такого не было, если не сказать еще лучше: никогда. Он и сам не знал, испытывал ли подобное к кому-то. Что-то, что так сильно заставляло сердце трепетать, болезненно сжиматься и обливаться теплом при виде объекта своего интереса. Как бы старательно Хэнк не сдерживал это в себе, мысли все равно настигали его, в особенности, ночью. Потрепав по макушке Сумо, Андерсон встал с дивана, чтобы закрыть за Коннором дверь, а после тихо выругался, ведь до последнего надеялся, что тот не ушел. За свои мысли порой было стыдно, порой они вызывали злость и даже обиду на самого себя. Как и сейчас, когда полицейский в очередной раз хлопнул себя по лбу за столь юношескую влюбленность, что вцепилась острыми когтями глубоко в кожу и не хотела отпускать. — Ты придурок, Хэнк, поздравляю. - с глухим выдохом он потянулся за бутылкой пива, ведь прошлую уже успел опустошить. Теперь даже есть повод напиться. Коннор же поймал такси, уезжая прочь от дома, где он начинал что-то чувствовать, а это, в свою очередь, сильно пугало андроида, заставляя снова задуматься о своей неисправности.