Ты - мой дом.

Никаких посторонних мыслей, никаких противоречий, мешающих программе и основной задаче, лишь только отточенные и быстрые движения. Коннор всегда достигает своих целей. Всегда ли? Те трейси из клуба "Рай" являются, наверное, самым главным доказательством обратного. Андроид в доме Камски тоже. Неужели создатель был прав, называя Коннора эмпатичным и девиантом? Быть того не может и RK800 прекрасно знал это. Он - машина, не более. Погоня была долгой, сложной, как и всегда в подобных случаях. Коннор постоянно выкладывался на максимум, неважно, кого именно приходилось преследовать. Догонять машин намного сложнее, нежели людей, у которых есть выносливость, что порой часто их подводит, заставляя останавливаться и почти самостоятельно уходить в руки закону из-за чертовой одышки. Преодолевая препятствия с полной невозмутимостью, Коннор не замечает, как его захлестывают мысли, вычисления и, кажется, наконец приходит осознание. Хэнк Андерсон, его напарник, скучающий по сыну, снова почувствовал утрату в виде Коннора, который, пусть и не был ему так близок, как сын, но и безразличным не оставался спустя столь долгое время работы вместе. Но Коннора вернуть он смог, а сына потерял уже навсегда. Коннор - машина. Коул - обычный мальчик. Это сильно ударило по лейтенанту, заставляя отталкивать и грубить из-за болезненных чувств, заполняющих все внутри и мешающих даже дышать. И теперь Коннор наконец понял, что конкретно мог испытать лейтенант в тот момент, видя Коннора снова живым. Но действительно ли андроид понял, может, это всего лишь анализ поведения Андерсона? Разве мог обычный анализ заставить все системы внутри сжиматься, как от настоящих чувств? Смог бы анализ заставить также чувствовать боль утраты и сопереживание? Резко остановившись, андроид-детектив практически замер, проворачивая перед собой воспоминания, где Хэнк в очередной раз напился и играл в русскую рулетку, совсем не думая о себе, лишь смотря на фотографию сына с неверотяной тоской. В тот день Коннор оказался рядом, правда, утащив лейтенанта на задание, но даже что-то столь раздражающее помогло отвлечься и забыть те чувства, разрывающие сердце. Коннор, наверное, никогда по-настоящему не поймет его, не сможет искренне сопереживать, не сможет помочь обычным разговором, ведь встроенное в программу - никогда не помогает в подобных случаях, в которых Хэнк просто шлет железного напарника подальше и уходит, закрывая тему. Какого ему было, увидев Коннора вновь живым, когда еще день назад рассматривал его труп, испачканный в синей крови? Диод с бешеной скоростью мигал красным, а сам андроид даже не мог пошевелиться, словно на долю секунды смог почувствовать, что творится в душе старикана. Или это просто очередной сбой системы? Поток информации и ошибок прерывает мужская ладонь, касающаяся плеча Коннора. Это был Хэнк. Даже по сбитому дыханию и одышке это можно было сразу понять. — Эй, Коннор, ты чего застыл? — кажется, мужчина начал всерьез переживать, смотря на этот диод, напоминающий гирлянду в новый год. За все время он даже успел привыкнуть к этому диоду, что помогал лучше понять напарника в некоторых ситуациях. Мерцающий кругу на виске часто давал ответы в непонятные моменты, когда сам Коннор не мог ответить, либо просто застывал. Сейчас происходило что-то из ряда вон выходящее, не похожее на то, что случалось ранее, ведь даже на оклики и голос Андерсона жестянка не реагировала, приходя в себя спустя лишь некоторое время, которое для Хэнка тянулось невозможно долго. — Я упустил его, лейтенант. — парень поворачивает голову, показывая взгляд, который Хэнк сразу определил как испуганный и растерянный. — Ничего, далеко не уйдет. Пошли-ка отсюда. — Хэнк все еще держал андроида за плечо, дожидаясь, когда тот кивнет, а диод на виске не станет хотя бы желтым. — Лейтенант, я.. — Коннор очевидно замялся, рассматривая голубые глаза напарника, но вскоре лишь отрицательно помотал головой, окончательно успокоившись и отогнав все мысли, к которым пришел пару минут назад, в сторону. Он лишь принял для себя очередное задание: Не допустить плохих мыслей у лейтенанта; в частности запоев и игр с рулеткой. Это, кажется, стало одним из первых заданий, которые Коннор установил сам для себя, ставя в приоритет остальным. Домой они поехали вместе. В какой-то момент Хэнк решил, что андроиду стоит остаться на некоторое время у него, дабы понять произошедшее на задании, ведь Коннор снова отпустил девианта, так ничего и не рассказав, но диод предательски выдавал его колебания, в которых лейтенант был намерен разобраться. В какой момент программа этой сраной машины стала так важна для Андерсона - тот и сам не понимал, но человеческое любопытство брало верх, не говоря уже о том, что Хэнк действительно переживал за напарника, что всю дорогу ехал молча, не жужжа даже о своих вычислениях и наблюдениях. Тишина становилась некомфортной даже для Хэнка. Она стала раздражающей. До смерти. Коннор открывает свои карие, глубокие глаза, рассматривая уже столь знакомый сад, что давно был покрыт снегом и утянут во тьму, словно само это место менялось вслед за Коннором, больше не доверяя ему и нагоняя атмосферу мрачности от его действий, пытаясь, наверное, испугом взять над андроидом власть. Ничего не выходит, но место до сих пор остается во тьме и холоде, который пробирает насквозь машинные биокомпоненты, заставляя RК800 дрожать и обхватывать себя руками за плечи, чтобы согреться. Аманда стоит в середине небольшого озера, что давно уже покрылся льдом, словно никогда прежде это место не цвело, радушно принимая визит андроида и радуя глаз. — Здравствуй, Коннор. — кажется, даже голос этой женщины стал намного холоднее, более машинный и ненастоящий, каким был раньше. — Здравствуйте, Аманда. — неуверенным шагом он ступает на лед и, поняв, что опасаться нечего, идет ближе к "наставнице", если ее все еще можно таковой считать. — Твоя задача заключалась в том, чтобы поймать девианта. Что на этот раз тебе помешало, Коннор? — ее голос отзывается где-то внутри неприятным покалыванием, стоит этой женщине назвать его имя. Не было разумным отвечать ей правду. Коннор делает так не в первый раз, утаивая мелкие детали, но сейчас все иначе. Сейчас становится страшно и детектив чувствует это всем своим машинным нутром, мелко дрожа. — Он был слишком быстр. — не самое лучшее оправдание в этой ситуации, но ничего другого сейчас Коннор и не смог выбрать из множества еще более глупых вариантов. Его голос, кажется, также дрожит, выдавая ложь, но Аманда делает вид, что не замечает этого. — Это не оправдание, Коннор, — снова его имя режет слух. Слушать почти невыносимо, — Ты сам знаешь причину. Более она ничего не объясняет, сверля андроида своим холодным, злым взглядом, словно собирается прожечь внутри Коннора дыру размером с целый материк. — Если ты не справишься, мы деактивируем тебя без замедлений. Это не первый случай, когда ты пренебрегаешь целью по своей собственной воле. - Аманда говорит четко, прямо и продолжает сверлить дыру в андроиде взглядом, давая понять, насколько она серьезна, а ее слова, кажется, даже так имеют совсем другой смысл, говоря простое и до ужаса пугающее: Я все знаю