Я подарю тебе любовь...

Спасибо за ваше бесконечное терпение, мои дорогие читатели. Вы самые лучшие и приятного вам чтения! (Текст будет идти от лица Музы). Я медленно выхожу из ванной, придерживая белый шелковистый халат в районе груди, который я взяла в ванной комнате. Он немного большой мне, и если я отпущу руку, то этому миру откроется половина моей груди. Я, тихо закрыв дверь ванной, оглядываюсь. Ривена в номере уже нет. Он говорил что-то о завтраке, наверное, спустился в столовую этого отеля. Обычно они на первом этаже(как я видела во многих фильмах), поэтому мне стоит тоже направиться туда. Мой взгляд падает на помятую кровать, на разбросанные вещи на полу… и я сразу же вспоминаю нашу прошлую ночь. Чуть ниже живота снова начинает играть это сладостное ощущение. Я слегка прикасаюсь к нему рукой и чувствую влажные губы Ривена на животе, его поцелуи, ожившие в памяти. Он всегда опускается поцелуем до конца живота. Уверена, он хочет пойти дальше, но я каждый раз как можно крепче сжимаю ноги, чтобы он не проник туда. Одна мысль об этом заставляет меня краснеть. Ривен желает, чтобы каждая частичка меня, моего тела принадлежала лишь ему. Но… я ведь уже ему принадлежу. Он стал моим первым мужчиной, он стал моим мужем… я отдаю своё тело лишь ему, ровно так же, как и душу. Но он всё равно считает, что вся я ему не принадлежу, что какой-то участок моего существа может убежать от него. Но куда я могу деться от его строгого, грозного взгляда хищной птицы, которая может разорвать меня за любое неповиновение? Почему мне кажется, что в его руках я всегда буду чувствовать себя куклой? Вернее, марионеткой. А он лишь будет дергать за ниточки, приказывая мне делать то, что он желает. Я не должна об этом думать. Смотрю на помятые простыни, на раскиданные по периметру кровати подушки, валяющиеся в хаосе два одеяла. Ривен быстро наводит беспорядок на всех кроватях, на которых мы когда-то занимались любовью. Причем ни один кусочек материи не остается прямым. Когда я вспоминаю о том, насколько Ривен доводит меня до потери пульса в постели, то хочется узнать, скольких ещё девушек он так удовлетворял. Он был моим первым, но я… я лишь один экспонат из его коллекции, который просто запал в душу чуточку сильнее, чем остальные. Трясу головой, чтобы отогнать эти мысли. Ривен со мной, а значит, он меня любит. Я, повернувшись спиной к кровати, аккуратно ступаю босыми ногами по холодному полу номера и, когда оказываюсь около двери, так же тихо её открываю и покидаю помещение. Почему я такая тихая и словно запуганная? Не знаю. Честно. Мне всё время кажется, что за каждое моё неверное движение в меня кто-то вцепится и оторвет кусок плоти. Глупости какие-то. Вызываю лифт и жду несколько минут, чтобы он приехал, что ещё больше доказывает то, что Ривен на первом этаже, а значит, я в правильном направлении. Двери с коротким звоном открываются, и я смотрю в пустую стеклянную кабину лифта. Затем делаю несколько шагов внутрь, стараясь не смотреть по сторонам, нажимаю на кнопку первого этажа; двери тут же закрываются, а я успеваю лишь прижаться руками к поручням на единственной стенке, которая не стеклянная, а металлическая, отливающая серебристым цветом, в которой даже можно увидеть своё отражение. Я закрываю глаза и оставляю их закрытыми до самого конца, до тех пор, пока не слышу тот самый звон открывающихся дверей и не оказываюсь на первом этаже. Выхожу и сразу же оглядываюсь в поисках направления моего дальнейшего следования. Я никогда раньше не бывала в отелях, поэтому понятия не имею, куда мне идти. Ха, хотя была уверена, что столовая именно на первом этаже. Может, я вообще была не права, и пора возвращаться обратно в номер, пока я не потерялась в этих «лабиринтах», и не заставила переживать своего мужа по поводу своего местонахождения. Но что-то мне подсказывает, что я иду в верном направлении. О! Стоило мне повернуть голову направо, как я увидела большой значок, висящий на тонких канатах красного цвета между дверным проемом, а точнее, это была арка. На значке нарисована вилка и ножик, а значит, в той стороне столовая. Аккуратно ступая по холодному плиточному полу босыми ногами, которые уже успели замерзнуть, я прохожу под аркой и вдали коридора вижу стеклянные двери, через которые проглядываются очертания столов и стульев. Я уверенно шагаю к двери, поправляя большой мне халат. Открываю двери нараспашку, которые оказались такими же легкими, как и выглядели со стороны. Яркий свет сначала ослепляет меня от темноты коридора, к которой я уже успела так быстро привыкнуть. Но ненадолго. Вся столовая будто сделана из стекла, она окружена окнами во всю высоту, открывая посетителям вид на теперь уже пустынные улицы города. Лишь тонкие, слегка закрывающие происходящее на улице шторы, тянутся от карниза до самого пола, делая место для приема трапезы больше и ещё светлее. Столовая полна белыми деревянными стульями и пустыми стеклянными столами, на которых стоят длинные вазы, в которых, когда-то стояли цветы… почему я так решила? На одном из столов, по правую руку от меня я нашла сухой завядший лепесток когда-то процветавшей, живой розы. Я беру его в руки и он тут же разлетается на мелкие кусочки по небольшому пространству стола, оставляя лишь после себя крошки. Моё сердце сжимается, я непроизвольно хватаюсь за него и начинаю глубоко дышать. Что со мной?.. Может, потому что моё подсознание осознает, что могло стать таким же пеплом несколько месяцев назад? Как часто я представляю, как Ривен или один из мафиози подставлял к моей голове оружие, я закрывала глаза, слышала выстрел, падаю на горящую огнем землю и… меня накрывает огонь… я умираю… а потом превращаюсь в такие же крошки, как и этот лепесток. Но я выжила. Одна из всех тех несчастных, которых Ривен так винит в том, в чём они не виноваты. Голова начинает гудеть от мыслей, и я стараюсь больше не думать об этом. Это слишком тяжело… Особенно осознавать, что на моей руке кольцо, символизирующее то, что я принадлежу этому человеку… Я слышу шорох слева от меня и резко поворачиваю голову. В столовой есть ещё одна дверь, но она не стеклянная, а деревянная. Белое дерево. Снова. Возможно, это кухня. Я иду туда, оставляя блестящие столы и стулья столовой позади себя. Слегка приоткрываю дверь, смотрю в образовавшуюся щель и вижу… Ривена. Он что-то творит около плиты, стоя ко мне спиной. Открываю дверь настолько, чтобы смогла протиснуться в проход. Ривен не слышит моих шагов, продолжая что-то готовить, изредка дотягиваясь до стоящего рядом с плитой тумбочки стакана воды. Подойдя к нему совсем близко, замираю, поднимаюсь на носочки и закрываю ему глаза руками. Он дергается от неожиданности, но потом я чувствую, как он улыбается, накрывая мои руки своими. - Дай угадаю, - начинает играть он. Я тоже молча улыбаюсь. – Наверное, это та самая прекрасная девушка, что стала моей женой вчера, - он поворачивается, не отпуская моих рук, но убирая с глаз. – Угадал! – на его лице играет искренняя улыбка, он целует мои руки, а затем тянется к губам. Мы целуемся недолго, так как слышим какое-то странное шипение за спиной парня. Он отрывается от меня, и резко поворачивается лицом к плите. - Чертов кофе! Я никогда не умел ловить тебя! – говорит Ривен, выключая переключатель на плите. Я чувствую вкусный запах и пытаюсь найти на плите источник этого пленительного аромата. На сковородке аккуратно выложены несколько яиц, бекон, помидоры и брокколи. Там есть что-то ещё, но я не могу понять что. Пробовала ли я вообще это «что-то»? - Завтрак почти готов, любимая, - говорит Ривен, оглядывая сначала содержимое сковороды, а потом смотрит на меня. Его взгляд меняется, когда он доходит до моих ног. - Ты почему босиком? Тут пол ледяной! – с этими словами он снимает с себя тапки и передвигает их ногой ко мне. Я попыталась возразить, что мне не холодно, но его взгляд ответил за себя. Повинуюсь. Они такие теплые. Да уж, я, действительно, замерзла… И как этот человек всё так чутко чувствует? - Вот кому-кому, а тебе надо держать ноги в тепле, - бурчит Ривен, выливая в кружку содержимое турки, и снова насыпает свежий молотый кофе в неё для новой порции. Я ничего не отвечаю, а оглядываю помещение. Оно не такое большое, как столовая, и состоит только из всякой кухонной техники и небольшого высокого столика немного дальше, чем стоит внушительных размеров холодильник. Тапки Ривена очень большие мне, поэтому, когда парень отправляется в столовую вместе с подносом, где стоят наши тарелки с завтраком и двумя кружками кофе, я не сразу нагоняю его, а делаю небольшие шажки, чтобы не упасть на этой скользкой плитке и не разбить себе нос. Ривен отодвигает мне стул, чтобы я села за стол, когда, наконец, моё тело приползло из кухни. Я благодарно улыбаюсь и сажусь на предложенное мне место. Ривен садится рядом, настолько рядом, что я могу коснуться его руки. Завтрак оказывается очень вкусным(как обычно, мой муж умеет готовить, что не скажешь про меня; мне далеко до таких шедевров). Я отпиваю немного кофе и чувствую, как что-то приятное и горячее разливается по моему телу. Кофе такой насыщенный. Это совсем не то, что давали нам в интернате. - Ну, как? – спрашивает Ривен, смотря в мои глаза. Наверное, хочет увидеть в них правду. Но я реже тебе лгу, чем ты мне. - Очень вкусно! Где ты научился так готовить? – спрашиваю я и накалываю на вилку то «нечто», что я не знала, как называется. - Да я и не учился особо, - пожимает плечами мой муж и отправляет в рот новую порцию завтрака. – Приходилось готовить хоть что-то… чтобы выжить. Когда мы жили с Метом у нашей общей мамы, мы часто вместе помогали ей. Она редко стояла за плитой. Помогала только в тех случаях, когда мы не могли разобраться с оборудованием, которое хоть и было до жути простое, но для нашего возраста нелегкое, - он вспомнил про свою мать, хоть и не по крови, но именно ту самую настоящую мать, которая любит своего ребенка, является он ей родным или нет. Я рада, что в памяти Ривена всё-таки есть такие редкие яркие моменты, когда он был счастлив, а не был повязан цепями собственной боли и бесконечной кровью. - Я думаю, она была хорошей женщиной, не так ли? – улыбнулась я, пробуя на вкус неизвестный мне продукт. Он таковым и остался. - Да, слишком хорошей, чтобы дать кому-то отпор, - отвечает Ривен и уголки его рта слегка опускаются. – Давай не будем об этом. Мне тяжело вспоминать всё это. Лучше давай о веселом. Например, о нашем медовом месяце. Уже завтра вечером мы сможем полететь на планету Сирены, где проведем столько времени, сколько ты захочешь, - да, действительно, лучше перейти на другую тему. Говорить с Ривеном о его маме, хоть и приемной, тяжело даже мне. Совсем недавно я сама встретилась со своей мамой спустя столько лет… и я до сих пор помню прикосновение её нежных рук в детстве. А у Ривена… у Ривена не было мамы. У него не было никого. Никто никогда не гладил его по голове, шепча ласковые слова, никто не успокаивал, когда он упал и разбил коленки, никто не давал сладости за выученный стишок или песню… Боже, когда я представляю его детство, меня пробирает дрожь. Мне не стоит сейчас показывать Ривену, что я задумалась о его прошлом. Он явно не из тех людей, которые любят, когда копаются в их делах. - И ты не против? – удивляюсь я. Я думала, он просто шутил тогда в ванной. Не думала, что всё будет так серьезно. Другая планета… Медовый месяц… Мы с Ривеном… и больше никого. Ни одного знакомого человека. - Против чего? - переспрашивает Ривен, взяв в руки кружку с кофе. Он отпивает глоток, не сводя с меня взгляда в ожидании ответа, и снова ставит кружку на край стола, по правую руку от себя. - Людей, - подчеркиваю я. - Я пойду на всё, лишь бы ты хоть немного, но была счастлива. Развеемся. Для меня главное, чтобы мы были вместе, а всяких особых ухажеров я буду расстреливать, - улыбается Ривен, откидываясь на спинку стула. Я смеюсь. - Даже не сомневаюсь, - тоже улыбаюсь. – Ты у меня человек – слово. Он улыбается и закрывает глаза, как будто наслаждается услышанными словами. Прямо как кот весной. Усов только не хватает. Когда я представляю Ривена в образе кота, меня пропирает на смех. Он открывает глаза и смотрит на меня, пытаясь догадаться сам о причине моего веселья. - Что тебя так рассмешило, Муза? – ага! Так я тебе всё и рассказала. Думаю, он тоже ни за что на свете не раскроет причины его постоянной ухмылки. - Да, вспомнила кое-что… Ммм, что ты там говорил насчет нашего медового месяца? Мы вылетаем сегодня? – честно, я забыла точную дату нашего вылета, которую мне сказал Ривен. Слишком задумалась о его словах… И мне стыдно. И по тому, как изменился взгляд моего мужа, я поняла, что точно ошиблась. Боже мой… - Завтра вечером. Я вроде говорил. Ты меня совсем не слушаешь? – в его глазах появляется какое-то скрытое недовольство, что ли. Он смотрит таким взглядом только тогда, когда что-то происходит не по его воле. Почему-то сразу вспомнила его взгляд, когда мы были на яхте во время нашего короткого отдыха на острове. Тогда я подслушала его разговор с мафией, которая сообщала ему что-то секретное и грандиозное. Лучше бы я этого не делала. Так как всё равно ничего дельного не узнала. Но своего мужа позлила. - Нет, я слушаю… просто задумалась и… - мне нечего сказать, когда глаза Ривена смотрят на меня так… так… будто готовы разорвать на части прямо сейчас. Он ухмыляется. Я чувствую, как под столом его горячая рука ползет по моим оледеневшим от страха ногам. Она ползет медленно, осторожно, словно змея, обвивающая свою жертву. Моё тело окутывает дрожь. Я не могу себя контролировать. - Всё в порядке, милая, - совершенно спокойно отвечает он, но своей руки не убирает. Я чувствую приятное тепло ниже живота от прикосновений Ривена. И чем выше поднимается рука парня, тем ярче и сильнее я ощущаю это чувство. Чувство, которое сводит меня с ума. – Расслабься, - его рука заползает мне под халат. Я тут же сжимаю ноги как можно ближе друг другу. Боже мой, Ривен, не надо, я ведь без нижнего белья… - Любимая, я лишь хочу, чтобы ты получше запомнила дату нашего вылета. А то вдруг ты забудешь, и я улечу один. Ты только представь, как мне будет одиноко на просторной кроватке в нашем номере, - он снова ухмыляется и теперь уже, когда у него не получается раздвинуть мои ноги одной рукой, он пользуется помощью другой и, захватив мою правую ногу, кладет её себе на колени. Теперь я сижу перед ним с раздвинутыми ногами, без нижнего белья и только с коротким халатиком, который лишь слегка прикрывает то место, куда Ривен сейчас жаждет проникнуть больше всего. Он оскаливает свои белоснежные зубы, так что клыки слегка касаются его нижней губы. Он оценивает эту ситуацию. Она ему, несомненно, нравится. Черт, что он задумал? Его рука нежно ласкает мои внутренние стороны бедер, постепенно подбираясь к самому главному месту, к своей первоначальной цели. И вот он резко дергается, и два его пальца сжимают мой клитор. Я наклоняюсь к нему всем телом от неожиданного ощущения. Он ловит меня другой рукой и прижимает к себе. - Ты куда-то собралась, киска? – о нет, прошу тебя, не называй меня так, Ривен… Когда-то меня называл так… Лев. – Хочешь, я заставлю тебя мурчать от удовольствия? – он шепчет мне на ухо, а я чувствую странную влажность внизу живота. Нет, только не это… - Ривен, пожалуйста… что ты хочешь? – молю я, уже не могу справиться с тяжелым дыханием, а Ривен всё массирует мой клитор настолько сильно, что я чувствую, как по моим ногам начинает разливаться та самая приятная дрожь, какую я чувствовала вчера ночью. Дрожь наслаждения… От этого ноги слегка содрогаются, и я чувствую пальцы Ривена более резко и явно. Они словно врезаются в меня с новой силой, сильнее и сильнее. - Хотел узнать, когда мы вылетаем на наш медовый месяц? – да он что, издевается?!? Это уже не смешно, Ривен Джонсон! - Завтра… вечером… - блею я, впиваясь ногтями в халат Ривена. Надеюсь, он хоть что-то почувствует. - Прости, я не расслышал. Не могла бы ты повторить? – мы как будто по телефону разговариваем, и помехи в связи мешают нам хорошо понимать друг друга. Я слышу Ривена, но он не слышит меня. - Завтра… - в этот момент то самое ощущение прямо ударяет мне в голову, и я готова закричать от наслаждения. Но ни за что. Зажимаю зубы, как можно крепче, и шиплю Ривену, - завтра… вечером… планета Сирены. - Какая умничка! Всё схватывает прямо на лету! – Ривен улыбается мне и целует в правое ухо, одновременно прошептав: - Тебя довести до конца? - Нет, пожалуйста, больше… не надо, - так же шёпотом отвечаю я. Я не хочу, чтобы содержимое моего возбуждения окрасило этот пол своим характерным цветом. - Я бы с удовольствием продолжил, моя сладкая девочка… - рычит Ривен, как настоящий лев. А мне… становится лишь страшно от этого. – Но нам надо собираться. И нас, кстати, дома ждёт твоя мама. Я попросил Джеймса, чтобы он привез её к нам, и вы побыли вместе перед нашим отъездом, - в этот момент он вытащил руку из-под моего халата и отпустил со своих колен мою ногу на пол. Так намного легче. Хотя я всё ещё чувствую его пульсирующие движения пальцев на своём теле. Поэтому ещё пару минут сижу, даже не пошевелившись, слыша какой-то гул в ушах… или голове. Я не знаю. Честно, я плохо помню, как мы покинули отель после завтрака. Смутно помню, как зашла в один номер на первом этаже(это даже был не номер, а один большой гардероб, в котором, правда, оказалось только одно платье) и надела красное платье, которое было в качестве сменной одежды. «Не в свадебном же платье тебе возвращаться домой!» - так сказал Ривен, когда я направилась к лифту, чтобы подняться в наш номер. Мой муж вовремя меня остановил и сообщил, что наши свадебные наряды обязательно завезут к нам, но позже. - Готова? – спросил Ривен, когда я вышла из комнаты-гардероба. Он оглядел меня с ног до головы. В этот раз, я думаю, я мало вызываю его мужское возбуждение, так как платье не обтягивающее, его юбка слегка выше колен, а рукава по плечи. На ногах же обычные черные босоножки без каблука, за что спасибо, так как за вчерашний день я находилась на высоких каблуках предостаточно. Волосы я оставила распущенные. После нашего завтрака сил даже сделать простой хвост у меня не осталось. Я и не думала, что приятные прикосновения Ривена могут и так утомлять. Я киваю ему и подхожу поближе. Он тоже успел переодеться в темные штаны и простую светлую рубашку, которая отливает чем-то серебряным на солнце. Честно, люблю, когда мужчины одеваются в обычную одежду, когда нет ничего лишнего и бросающегося в глаза. Как только я становлюсь с Ривеном наравне, он обнимает меня за талию и притягивает к себе. Я слегка улыбаюсь и случайно касаюсь рукой его торса, чтобы удержать равновесие и не свалиться на Ривена всем телом. - Ты просто удивительная, Муза… - шепчет он мне на ухо, крепче прижимая к себе. От таких слов, сказанных из его уст, я вмиг растаяла и даже простила его за тот случай во время завтрака. Хотя иногда я не понимаю этой его резкой смены поведения. И вообще не очень одобряю такие порывы к моему телу ни с того ни с сего. Скорость… Дорога сейчас свободна. Да и не только сейчас. Теперь всегда. В чёрном джипе Ривена играет тихая музыка, которая умиротворяет моё сознание и я готова вот-вот уснуть. Трясу головой и быстро моргаю глазами. Нет. Спать нельзя. Тогда хотя бы надо поговорить с кем-то. Перестав любоваться быстро проносящимися пейзажами за окном, я поворачиваю голову в сторону водителя и пристально смотрю на Ривена. Он сосредоточен, уделяет внимание только дороги, но когда он замечает мой взгляд, слегка поворачивает голову в пол-оборота, не отрываясь от дороги. Его тело словно говорит жестами: «Говори, любимая, я тебя слушаю». Мне хочется поговорить с этим человеком на какую-то нейтральную тему, но единственное, что приходит в голову – это наш будущий медовый месяц. - Ривен, а почему именно эта планета? – Ривен сразу же понимает меня, даже не переспрашивая, о какой планете я веду речь. - Я подумал, что тебе будет интересно. Планета Сирены – это планета музыки. Там часто выступала твоя мама. Ланин Мелоди до сих пор там почитают, как божество. Конечно, для всех почитателей она уже давно мертва… но человеческая память и человеческие чувства делают бессмертными многое… - Я до сих пор не могу поверить, что моя мама жива. Знаешь, это как будто сон… и я совсем скоро проснусь, - слегка улыбаюсь я, облокотив голову на переднее сидение. Тело расслабилось и немного скатилось вниз, упершись ногами в бардачок машины. – Но я не хочу просыпаться… - шепчу я и перевожу взгляд на руки Ривена, крепко сжавшие руль. На его левой руке, на безымянном пальце обручальное кольцо, на котором выгравированы наши инициалы. По-инерции я смотрю и на свою руку, на то же место, где красуется и моё кольцо. Не могу поверить, что этот человек стал моим любимым мужем… и знаете что? Я счастлива. Я счастливее всех, кто остался на этой планете, и не только на этой. Во всей Вселенной нет никого счастливее меня. Знаю, это звучит очень эгоистично, но я… хочу, наконец, быть счастлива. - Ты о чём задумалась, Муза? – Ривен соизволил посмотреть на меня, оторвавшись от дороги и немного сбавив скорость. - О том, как я счастлива, - отвечаю я в тот самый момент, когда в машине полная тишина. Уже проигравшая музыка уступает очередь следующей, но именно между этой «сменой» есть пару секунд, чтобы не слышать ничего. - Взаимно, - улыбается Ривен, и его свободная левая рука ложится на моё оголенное колено. Его кольцо переливается ярким блеском на игривых лучиках солнца. Я накрываю его руку своей рукой и снова поворачиваю голову в сторону мужа. Больше мы ни о чём не говорим, а просто едем, наслаждаясь спокойной музыкой. Рука Ривена нежно гладит меня по коленке, боясь обидеть неловким, неосторожным движением. За окном проносятся уже более знакомые пейзажи, и через пару поворотов я вижу наш дом. Наш?.. Когда я стала так мыслить, что особняк Ривена – наш? Оно как-то само пришло. Я не могу контролировать свои мысли. А что уж говорить про речь? - Мы приехали, - констатирует и так известный факт Ривен и припарковывается рядом с воротами особняка. Я хватаю его за руку, когда он хочет убрать её с моего колена и выключить двигатель машины. Я не понимаю, что произошло со мной дальше, но я потянулась к Ривену всем телом, непроизвольно поднявшись с места и упершись одним коленом на край водительского сидения. Дальше я обвела руками его шею и прикоснулась губами к его губам. Закрываю глаза и раздвигаю своими губами его губы, проникая внутрь языком. Ривен тут же принимает мою эстафету и отвечает на поцелуй, меняя положение своей головы на более удобное для нас обоих. Его руки обхватывают мою попу и тянут на себя, усаживая на свои колени. Через несколько секунд я оказываюсь прижата с одной стороны к Ривену, а с другой к рулю, а мои ноги лежат по обе стороны от водительского сидения, открывая Ривену отличный вид и, делая из этого очевидный вывод, мне некуда деваться. Что ж, сама начала. Рукава моего платья сползают с плеч, оставляя напоказ лямки бежевого лифчика. Ривен начинает целовать всё страстнее, в моих легких почти не остается воздуха. - Ривен… - шепчу я, оторвавшись на секунду от его губ, но не успеваю вдохнуть достаточно кислорода, как Ривен снова впивается в мои губы. Я закрываю глаза от бессилия, чувствуя, как в бедро упирается что-то твердое. - Муза, скажи мне, как ты это делаешь? – дыхание Ривена такое же взволнованное, его грудная клетка поднимается вверх очень часто. – Как у тебя получается так быстро меня заводить? - Я не знаю… - шепчу я, пытаясь немного отстраниться от своего «горячего» мужа, но его руки крепко держат меня за спину. – Ривен… нас могут увидеть, - поворачиваю голову из стороны в сторону, в поисках наблюдателя. Но пусто… - Плевать, - губы Ривена опускаются по моей шее, переключаясь на оголенные плечи. – Я хочу тебя, Муза… - Ривен, подожди, мы не можем заниматься этим здесь! – говорю ему я, когда он расстегивает замок моего платья. Но бесполезно. Моя спина оказывается обнаженной за считанные секунды, а ткань платья, которую больше ничего не стягивает, ложится на моем теле слишком свободно, чтобы не дать Ривену её стянуть. - Да, стоит перейти на задние сидения, - да нет же! - Ты меня не так понял, - отвечаю я, упираясь руками в грудь Ривена. Да, черт возьми, его не оттолкнуть. Он что из камня? Я и не думала, что мой порыв поцеловаться закончится вот так. - Тогда давай сделаем это прямо здесь! – он наклоняет меня на то сидение, где первоначально сидела я. Моя голова и спина полностью помещаются на нём, а вот ноги остались на сидении Ривена, который уже очень умно устроился между них. Как ни странно, я не оказывала особого сопротивления, хотя не давала Ривену стянуть с меня трусики. - Ривен, тебе что ночи не хватило?.. И… утра, когда ты домогался до меня? – говорю я, чувствуя, что своей силой я его не остановлю, так может, получится словами достучаться до его разума. Если он ещё не затуманен его мужской похотью. - Ты такая сладкая, любимая, что я готов заниматься с тобой любовью весь день, не переставая, - а вот это меня уже пугает. Да и вообще его тело слишком нависло надо мной. - Ривен, мне тяжело. Встань с меня, пожалуйста, - шепчу я, чувствуя, как его руки дотянулись до застежки бюстгальтера, но ещё не успели его расстегнуть. – Ривен!.. – уже кричу я, когда парень не обращает на меня внимание. В эту же секунду я слышу какой-то звук, словно кто-то стучит в стекло машины. – Ривен, подожди, кажется, я что-то слышу… Парень останавливается поцелуем на начале грудной клетки и поднимает голову вверх. На его лице появляется недовольная гримаса. Он закатывает глаза и поднимается с меня, поднимая мне ноги и усаживаясь на своё сидение. Я тоже подвигаюсь на своё место, одной рукой поддерживая сползающий верх от платья, а второй отдергиваю задравшуюся юбку. Ривен начинает медленно застегивать свою уже успевшую расстегнуть рубашку и бурча себе под нос: - Этот идиот всегда появляется не вовремя! Я, наконец, поворачиваю голову и вижу в своем стекле тёмноволосого парня с улыбкой на лице. Это Уильям. Тот самый Уильям, который предал меня. На нём темная одежда мафии Ривена. Он всегда был её членом… он всегда лгал мне. Да, его я сейчас тоже видеть хочу меньше всего. Но с другой стороны, именно он сейчас спас меня от маньяка-Ривена. Истерично застегиваю замок на платье, дабы Уильям не увидел меня в нижнем белье. - Не торопись так, всё равно этот идиот ничего не видит. Окна затонированные, - успокаивает меня Ривен и, наконец, глушит двигатель. Музыка пропадает. Представляю, как Ривен разочарован. Но я рада, что кто-то нас прервал. Не знаю, я не рассчитывала на такое рвение со стороны моего мужа после простого поцелуя. Он слишком амбициозный в этом плане. Уильям продолжал стоять рядом с машиной, но больше не стучал. Наверное, понял, что Ривен здесь и скоро выйдет. Так и произошло. Когда я была полностью готова, мы вышли из машины. Лицо Уильяма окрасило удивление, когда он увидел меня выходящую вместе с Ривеном. Он, наверное, уже и забыл, что мы женаты. Так как он стоял рядом с моей дверью, я встретилась с ним взглядом раньше, чем Ривен. - Здравствуй, - начал он, осмотрев меня с ног до головы. Моё сердце ещё учащенно бьется после всего произошедшего в машине. И если Ривена сразу выдает его тело, когда он хочет меня, то моё сердце выдает меня самой себе. - Здравствуй, - отвечает за меня Ривен, обогнув машину и подойдя ко мне. Его рука запрокидывается мне за плечи. Весь его вид показывает, что я только его и что Уильям нам помешал. Точнее, Ривену. – Ты что-то хотел? - Э…я… - начал мяться Уильям. Если бы меня спросили, кто похож на меня противоположного пола, я бы ответила, что Уильям, потому что он такой же мямля, как и я. – Хина сказала, что Вы завтра улетаете. И я подумал, может, Вам понадобится помощь… ну, вещи собрать… или ещё что-то. - Ты серьезно? – Ривен поднимает одну бровь и в упор смотрит на мафиози. – Уильям, солнышко, я в состоянии сам помочь себе. Может, ты лучше займешься патрулем? - Я только сменился. Следующая - ночная смена, - отвечает он, не спуская с меня глаз. Мне кажется, он слишком долго на меня смотрит. - Уильям! – зовет Ривен и щелкает пальцами свободной рукой, которая не обнимает меня. – Я тут, мальчик! – Ривен разговаривает с ним не наравне. Совершенно не так, как с другими мафиози. Неужели Уильям не вызывает у него уважения? Ведь он сделал всё, как его просили в тот кровавый день восстания. Или… тут дело вовсе не в уважении и преданности? Когда я смотрю на них, переводя взгляд с одного на другого, мне кажется, что в них есть что-то общее, но с другой стороны они два совершенно разных человека. Единственное, в чем они могут быть схожи, так это – преданность своему делу. Не более. Ривен – это настоящий мужчина, который уже готов стать отцом; Уильям же юный мальчик, такой же юный и глупый, как я… - Да, прошу прощения… тогда мне уйти? – спрашивает парень, теперь уже смотря на Ривена. - Можешь остаться. Всё равно к нам Джеймс с Ланин заскочат сегодня. Неизвестно на сколько мы с Музой покинем эту планету, - с этими словами Ривен опускает свою руку на мою талию. А вот лицо Уильяма искажает удивленное выражение лица. - Вы едет вместе? Я думал только Вы, Ястреб… - он явно разочарован. - Это было бы странно и чрезвычайно глупо покидать Музу через день после свадьбы, как считаешь, Уильям? – парень просто кивает, ничего не ответив. Ривен приглашает его в дом и уводит меня за собой, оставляя руку на талии. Уильям идет позади нас, я слышу его шаги совсем близко. Мне как-то не по себе, когда он рядом. Что-то тянет меня к нему и что-то одновременно отталкивает. Я бы хотела, чтобы мы стали хорошими друзьями, ведь у меня совсем нет друзей в этом новом мире. Но после того как Уильям обманул меня, мне сложно заставить себя наладить с ним отношения. Хотя некоторая часть моего сердца именно этого и хочет. В детстве я постоянно дружила с мальчиками, с ними было проще, но когда я начала расти и превращаться в девушку, всё наше общение пропало, так как они стали подкатывать ко мне. Это было лишь потому, что они сами ещё маленькие мальчики, которым всё ново в этом мире, но которые мало, что понимают в дружбе. И я боюсь, что Уильям окажется таким же. - Милая, всё в порядке? – спросил Ривен, когда мы вошли в дом. А ну да, я же ни слова не проронила с того момента, как мой муж закончил приставать ко мне и появился Уильям. – Я обидел тебя, да? – мы поднимаемся на второй этаж, а Уильям остается на первом, направляясь в зал. - Всё хорошо, Ривен, - отвечаю я, улыбаясь ему. – Я просто немного устала. - Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло в машине. Просто когда ты так близко, я не… - я перебиваю его, слегка прикасаясь пальцами к его губам. Он замолкает и просто смотрит на меня. Я смотрю в его прекрасные фиалковые глаза и молчу… наслаждаясь этим таинственным переливом. Я вижу себя в их отражении. - Тебе не стоит ничего говорить. Я всё понимаю, Ривен, - нарушаю гробовую тишину я. Мы стоим в коридоре второго этажа, прямо перед дверью нашей спальни, но так и не заходим внутрь. Я провожу указательным пальцем по его нижней губе, повторяя движением её очертание. Его губы слегка раскрываются, я опускаю руку до его груди, он тянется ко мне за поцелуем. Закрываю глаза. - Мои сладкие голубки! – слышу знакомый женский голос и открываю глаза, ища, откуда он исходит. Прямо за спиной Ривена стоят Джеймс и моя мама. – А вы уверены, что вам нужна наша помощь по упаковке вещей? – мама счастлива, что именно Ривен стал моим мужем. Это видно по блеску в её глазах, когда она смотрит на нас. И её вовсе не смущает наша разница в возрасте. Она восхищается Ривеном и тем, что он делает. Он стал её спасителем, её ангелом, который снял с неё оковы, наказал обидчиков и подарил долгожданную свободу. И ей всё равно, сколько крови он пролил и сколько невинных людей убил за владение этой самой свободы. Но что самое странное, мой разум все меньше осуждает его за это… очень страшно. А вдруг я становлюсь такой же, как он? Вдруг и я через пару лет возьму оружие в руки и буду безжалостно убивать? Хотя кого убивать? Никого не осталось на этой планете, кроме членов мафии. - Конечно же, Ланин. Нам очень нужна Ваша помощь. Пожалуй, Вы с Музой соберете вещи, а мы с Джеймсом обсудим некоторые детали нашего полета, - Ривен перевел взгляд на мафиози, который даже сейчас был одет в темную одежду. На ногах длинные свободные штаны, наверху темная майка, а поверх нее надета такая же темная толстовка, рукава которой закатаны до локтей. Помню, в этой же толстовке я была в день восстания, когда все интернатовцы истекали кровью и падали пластом на пол, а я просто смотрела, так и не сумев ничего сделать. Мама идет ко мне, а Джеймс остается на месте, видимо они с Ривеном пойдут в кабинет для обсуждения своих дел. Мама уводит меня в нашу спальню, где нам предстоит долгое и мучительное упаковка вещей в чемоданы. Хорошо, что Ривен всё-таки позвал её, так как я никогда в жизни не собирала чемодан в путешествие… потому что ни разу никуда не ездила. Благодаря Ривену я много чего попробовала и узнала, и что-то мне подсказывает, что на этом он не остановится. (Текст будет идти от лица Ривена). Мы заходим в мой кабинет, и я включаю в нем свет. Сегодня на улице довольно пасмурно, и хоть сейчас только час дня, в кабинет немного сумрачно, словно уже давно наступил вечер. Джеймс заходит за мной и закрывает дверь, оставшись стоять около входа. Я, присев за рабочий стол, за которым, кажется, не был уже целую вечность, хотя прошло всего несколько дней, киваю мафиози на кожаное кресло по другую сторону стола, куда он может сесть. - Джеймс, присаживайся, чего ты как не родной? – спрашиваю я, слегка улыбаясь. – Будешь кофе? – бросаю взгляд на кофеварку в моём кабинете. - Спасибо, Ястреб, но не стоит, - он сдержан и спокоен, как всегда. За это я его и люблю. На него можно положиться. И знаешь, что он никогда тебя не предаст. – Вы о чём-то хотели со мной поговорить? - Да, - отвечаю коротко я и опираюсь подбородком на свои руки, упертые локтями в стол. – Как там обстоят дела с нашей главной работой? - Наши химики делают всё возможное, но… у них нет одного из главных компонентов. Основы, которая будет поддерживать эликсир и не давать его важнейшим компонентам взаимодействовать с другими содержащимися в эликсире веществами. Если они начнут взаимодействовать, мы не получим нужного результата. Мы вообще ничего не получим. Пока таковой основы не нашли, и неизвестно насколько это всё затянется… - я внимательно слушаю его, не перебивая. И молчу даже после того, как мафиози заканчивает свою речь. Неизвестно насколько это всё затянется… Как долго ещё придется ждать? Неужели столько же, сколько я ждал и восстания? Или ещё больше? Ну уж нет! Наверное, я предчувствовал это и именно поэтому выбрал планету Сирены в качестве нашего места для медового месяца с Музой. У меня есть тот, кто может мне помочь… - Ястреб? У Вас есть какие-то планы? – Джеймс падает голос, когда понимает, что я просто смотрю в одну точку, не обращая на него внимания. - Пока мне нечего сказать. Эти новости совсем меня не радуют… - я откидываюсь на спинку кресла и хмурюсь. Ждать… я всю жизнь жду… - Ну, сейчас Вам стоит уделить внимание Вашей жене. Всё-таки у Вас теперь есть настоящая семья… Вы не должны быть равнодушны, а иначе всё обернется против Вас. Уж я знаю, - Джеймс выдавливает слабую улыбку и опускает глаза. Я понимаю, что скрывается за его фразами. Ведь когда-то у него тоже была семья… настоящая семья. И даже мог быть ребенок, если бы его беременную жену не зарезали кучка бандитов за пять тысяч в бумажнике, которые она несла с работы, получив зарплату, и которые не желала отдавать. Раньше Джеймс работал грузчиком, а они не так уж много получают, поэтому каждая копейка была на счету, тем более, они хотели, чтобы их будущий ребенок ни в чем не нуждался. Насколько люди могут быть алчны, чтобы распороть живот беременной девушке за какие-то жалкие пять тысяч?!? Я помню, как впервые встретил Джеймса. Он шел по главной улице, смотря вперед, но, определенно не видя, куда идет. Я не знаю, сколько времени тогда прошло с его трагедии, но он врезался в меня, пробормотав какие-то извинения слабым голосом. Я очень удивился, так как такой здоровый и грозный мужчина вряд ли стал бы извиняться за то, что кого-то задел плечом. Но что больше всего меня удивило так это то, что в его глазах, помимо усталости и боли, я увидел страстную жажду мести. Такую же, как и у меня. - Джеймс, я даже представить не могу, как тебе тяжело. Но её кровь отомщена, так ведь? Ты убил тех подонков, - я смотрю ему в глаза, он их не отпускает. Я вижу в них невероятную силу. Ты силен, Джеймс… намного сильнее, чем был ранее. - Да, всё верно, - выдыхает парень. – Всё равно её не вернуть, стоит идти дальше…Я ещё вот о чём хотел попросить, Ястреб. Помните, Вы говорили, что я буду лишь временным телохранителем у Ланин Мелоди? Не могли бы Вы поставить меня на эту должность навечно? – Джеймс немного мнется, наверное, боится, что я откажу. Улыбаюсь. - Конечно. Я вообще не понимаю, зачем ты спрашиваешь меня об этом. Думаю, Ланин не будет против, так ведь? – я слегка наклоняю голову набок, подмигивая ему. Джеймс кивает. - Я буду оберегать её, - отвечает Джеймс, но говорит словно и не мне вовсе. Какое-то пространственное состояние у него сейчас. Я могу понять его. Невооруженным взглядом видно, что Ланин ему небезразлична. Они нужны друг другу. Два человека, которые разочаровались в этом мире, у которых нет того, кто может скрасить их бесконечное одиночество. Утаить их боль и печаль могут лишь они сами. И они помогут друг другу наполнить свою пустоту в душе, вселяя что-то необыкновенно новое… что-то, чего они не знали ранее. Мы с Музой похожи на них. В наших жизнях тоже многое произошло… события… они не только изменили нас, но и украли из наших душ нечто важное, необходимое, оставив после себя черный осадок. Но когда две души сливаются, осадок исчезает, заменяясь чем-то другим, тем, что когда-то душа знала, но не успела попробовать на вкус. Душа наполняется любовью… Именно тем, что я обрел совсем недавно. Тогда, когда встретил человека, перевернувшего все мои представления о прекрасном. Тогда, когда я встретил Музу…