Monogamy

      Шин сидел за компьютером, закинув ноги на стол, держа клавиатуру на коленях и параллельно потягивая эспрессо. Его взгляд метался от одного монитора к другому, пальцы скакали по клавиатуре с бешеной скоростью, лишь прерываясь на то, чтобы взять кружку. Утро пятницы начиналось, а для Акада заканчивался вечер четверга: сутки завершены только лишь тогда, когда парень ложится спать. Он еще не раз проклянет себя за свою прокрастинацию, ведь именно из-за нее эта ночь была бессонная. До дедлайна всего пару часов, Шин торопится изо всех сил, дабы не огрести проблем от заказчика. Жизнь его ничему не учит: это далеко не первый раз, когда Акада тянет до самого конца. Работа-то, в принципе, несложная, да и подобные дела уже попадали к нему в руки. Отчего и зародилась опасная самоуверенность в том, что он сможет выполнить очередной подобный заказ за считаные часы, в то время как другим понадобится не меньше суток, и то не факт, что справились бы. Шин уникален: он возьмется за любую работу — только заплатите за срочность и не забудьте оставить положительный отзыв.       Выполняй работу качественно — и люди к тебе потянутся. В противном случае, к тебе потянутся руки патологоанатома. Шин не лез в дела заказчиков, заказчики не лезли в его дела: полная конфиденциальность с обеих сторон, несмотря на которую исполнитель всё же догадывался, чем промышляют его клиенты. К счастью, Шин не был ни гуманистом, ни ярым поборщиком прав человека, так что не испытывал угрызений совести от слова совсем.       Заказов в последнее время было больше обычного, Шин вот уже которую неделю работал без продыха: ни поесть, ни поссать, только пососать и тихо сдохнуть за компьютером от переутомления.       Под голубыми глазами образовались темные пятна от недосыпа, а длинные пальцы сводил легкий тремор. Так хотелось просто забить на все и завалиться спать, оставляя проблемы на «потом». Но нельзя. Слишком много денег на кону, да и права на ошибку тупо нет. Это раздражало, отчего Акада более агрессивно стучал пальцами по клавишам, в сердцах надеясь, что ему не придется вновь менять клавиатуру. Чувство, будто он не работает, а потную катку в доте сливает.       Шин ощущал, как его тело медленно наливается усталостью, а внутри зарождается все большее раздражение к происходящему. Парень уже начинает жалеть, что взялся за это задание, ведь денег у него и так в достатке. Но на другой чаше весов стоит авторитетный заказчик, работа с которым здорово расширяет ему клиентскую базу. Так что, встряхнув головой, Акада вновь принимается за работу.       Слух режет звонок мобильного телефона, что еще больше действует на нервы. Но отвлекаться нельзя: времени в обрез. Да и стоит Шину отвлечься — можно сбиться с нужной командной строки, а с его недосыпом, эта ошибка будет еще более вероятна. Однако звонящему, видимо, нужно оторвать руки, чтобы тот не нажимал всё снова и снова контакт с именем парня. Боже, да кому Шин-то вообще понадобился в восемь часов утра?!       Акада молится всем богам, чтобы этот «гений» сдох самой мучительной смертью. Если он сейчас возьмет трубку и выяснится, что никто не умер, — он похоронит заживо звонящего.       Даже не взглянув на контакт вредителя, парень нажимает на зеленый значок трубки.       — Шин, дорогой! Наконец-то ты ответил! — Звонкий женский голос однокурсницы, а на фоне еще пару таких же. — Мы все тебя безумно ждём… — Акада так и видел, как девушка накручивает черный локон на палец. — Ты разве сегодня не собирался прийти? Последний день учебы для тебя всё же!       Шин запрокидывает голову и едва сдерживается от глубокого раздраженного вздоха. Однокурсницы снова пытаются вытащить симпатичного парня на свидание. Со всеми ими. Ох уж эта женская солидарность…       — Ох, милая… — прокручивал огромный список женских имён в голове, — Казума, я приду сегодня исключительно, чтобы забрать документы, — парень натянул на лицо улыбку, чтобы его голос не звучал так, будто Акада уже написал эпитафию для однокурсницы.       Сказать, что Шин нравился девушкам, было бы преуменьшением. Те его просто обожали. Красивый, голубоглазый, спортивный иностранец, что так до невозможности мил с прекрасным полом. И дверь первый откроет, и новую прическу заметит, и похвалит — просто мечта, а не парень! Среди однокурсников Акада был не менее популярен, но влюбленным в него парням приходилось гораздо труднее, чем девушкам: вся его милость сменялась саркастичными шутками и злыми подколами, стоило Шину заговорить с мужчиной. Кто-то его ненавидел, а кто-то стремился сблизиться. В общем, университетская жизнь Акада была насыщенная.       — Просто мы думали… — Казума делала паузы, что бесило Шина еще больше, — что ты сходишь со мной… Ай! — Слышен хлопок. — С нами! — девушка сделала акцент на этом слове. — В караоке…       Шин больше не мог слушать лепет однокурсницы, так что, уловив паузу, решил вставить свой нежный отказ.       — Прости, — парень потянулся к эспрессо, — но я… — рука дрогнула и кофе пролился прямо на клавиатуру. Лицо Акада надо было видеть: он едва сдерживался, чтобы не разразиться матом на всю квартиру, — занят. — Отодвинул руку с телефоном от уха, чтобы тихо проораться.       Трубку положили, но перед этим горячо попрощавшись и явно давая понять, что разговор не окончен, и девушки не оставят своих попыток вытащить Шина на свидание.       Настало время наконец вернуться к работе…       Шин поднял глаза на монитор и резко выплюнул сделанный глоток обратно в чашку, параллельно закашлявшись.       Все шло просто замечательно: код переписан под личные нужды, программа запущена, и доступ к серверам получен в штатном режиме. Всё шло гладко до этого момента. До этого блядского момента. И стало понятно, что все идет по полной пизде: на пол-экрана вылетело предупреждение о сливе личных данных. Это значило лишь одно — вторжение было замечено на главном сервере, и сейчас кто-то активно пытается взломать компьютер Шина.       Сон как рукой сняло. Кружка с кофе была отставлена на край стола, парень выпрямился и подался вперёд, перемещая клавиатуру на стол. Дело запахло керосином. Пальцы забегали по клавишам еще быстрее прежнего, счет шел на секунды: если не перекрыть доступ сейчас, он рисковал не дожить до вечера. В висках от напряжения пульсировала кровь, но Шин оставался собран и сосредоточен: нет ничего хуже, чем потерять голову, когда на кону стоит твоя жизнь.       Атака была слишком интенсивная. Что бы он ни пытался сделать, любые его команды блокировались, он оказался беспомощным на чужой территории. И только смекалка могла вытащить его из этого дерьма.       Думай, Шин, думай…       Акаде вновь приходится придумывать план «б» именно в тот момент, когда время на подумать нет. Пришлось применить радикальные меры. Процессор был отключен буквально за секунду до того, как противник получил доступ ко всем личным данным Шина. Но это еще не конец. Акада так легко не сдается, тем более возвращение с пустыми руками к влиятельному заказчику разобьет его репутацию в пух и прах. Шин возвращается в игру со второго компьютера, с которого, слава Гослингу, еще можно работать. Парень подключается обратно к взломанному серверу, надеясь выгрузить хоть какие-то данные.       Вдох, выдох. Шин закрывает лицо руками и шёпотом переводит число «179» в двоичный код. Счёт успокаивает. И нет, он не напуган. Просто зол. Очень зол. В первую очередь на себя. Он пока не знает, где именно совершил ошибку, но, очевидно, эта ошибка едва не стоила ему карьеры.       Данные были успешно выгружены в облачный буфер обмена. Работа выполнена, клиент доволен. Настало время подумать о собственной заднице и подчистить хвосты.       Шин вляпался — это ясно, как бинарное уравнение. Дальше было всего два пути: либо рассказать заказчику о случившемся, либо молча, без лишних подробностей, отправить заказ и сделать вид, что всё прошло гладко. Долго думать не пришлось. Шин слишком дорожил своей репутацией профессионала. Он не идиот, он ни за что не угробит свою карьеру, добровольно сознавшись клиенту в личном проёбе. Ну уж нет.       Для начала было бы неплохо понять, а что же, собственно, произошло. Шин снова врубил подвергшийся атаке комп и, убедившись в безопасности подключения, сгрузил все данные, какие только мог. На повестке дня стояло два вопроса:       1) Как всё-таки произошло то, что произошло?       2) К кому он всё-таки влез, раз напоролся на такую серьёзную защиту?       Но анализировать украденные данные не входит в его обязанности, да и не его это дело, собственно говоря. Меньше вопросов — больше доверия. Клиенты, которые ценят тебя за молчание, никогда не откроют рот первыми. Но всё же вопрос о том, кому Шин перешел дорогу был для него сейчас актуален. Понятное дело, что данные попросили своровать не у какой-то компании с офисными клерками, а у кого-то действительно серьезного. И Акада бы забил и забыл про это дело, но проблема в том, что в такой сфере каждый сам за себя. И если его найдут, заказчики не прикроют ему спину, а притворятся, будто впервые слышат о каком-то там хакере.       Ведь все должно быть в итоге хорошо, верно? Шин работает под псевдонимом, да и искать скорее будут не взломщика, а заказчика.       «Которого можно найти только через хакера», — проносится в голове Акада не очень хорошая мысль.       Дерьмо.       Парень поднимается с места и направляется на балкон, дабы спустя нескольких долгих часов работы наконец-то закурить. После такого морально соития с модераторами сервера остается только потянуться к сигарете.       Между балконом и рабочим кабинетом были большие окна, так что Шин сфокусировал свой взгляд на окружении, чтобы успокоиться и отвести мысли хотя бы на пару минут в другую сторону.       Неясно, привили ли ему это родители, или он сам по себе не выносит беспорядок и хаос, но всё в его квартире стояло точно на своих места и никак иначе. Ведь если ты к тридцати годам остаёшься бытовым инвалидом, что даже посуду помыть не может, то Шину не о чем с тобой разговаривать. Больше всего парень, конечно, любил свой кабинет, где находились два компьютера и четыре монитора, также ровно, даже, можно сказать, дотошно идеально стоящие вдоль стены банки из-под энергетика, что повернуты строго этикеткой вперёд. Если всматриваться в окружение, то большинство бы отметило, что квартира «не дышит». Нет фотографий, картин на стене, растений в горшках, — да хотя бы кактуса. Всё, что не несет в себе какой-то функции называлось у Шина просто: хлам.       Стоило балконной двери открыться, как в лицо сразу ударил приятный утренний ветер с моря, заставляя еще больше взбодриться. Спать уже не хотелось совсем. Акада слегка щурился от резкого, слишком яркого солнечного света. Признаться, Шин скучает по зиме, когда ночи были длиннее, а дни короче. Была в этом какая-то своя атмосфера. Хотя минус проживания в Японии — в полном отсутствии отопления, так что парень в холодный сезон ютился возле обогревателя практически всё время.       Стоило взгляду сфокусироваться, как Акада смог наконец разглядеть людей внизу, спешащих куда-то в такой ранний для парня час. Шин жил на двенадцатом этаже многоэтажки в относительно престижном районе Йокогамы. Удачное расположение дома открывало ему вид с балкона на море, небоскрёбы и колесо обозрения. Акада полностью устраивало собственное жилище и ему очень бы не хотелось куда-то отсюда уезжать. Человек хоть и легко адаптируется к новому, но за шесть лет его квартира стала для него уж слишком привычной и комфортной. Дорожил ли он ей? Сложный вопрос, парень вообще мало чем дорожил, кроме своего компьютера. Но, спроси об этом самого Шина, тот бы неопределенно повел плечами и ответил что-то вроде: «А тебе какая разница? Я не люблю гостей».       И это было бы чистейшей правдой, ведь за все эти шесть лет у него дома не побывал никто, кроме него самого. Сама мысль, что кто-то посмеет плюхнуться в уличной одежде на его чистую кровать, выводила из себя; или взять без спросу что-то, облапать его компьютер, а может сесть в любимое кресло для чтения. Акаду злость берёт, стоит ему это представить.       Из кармана парень выуживает пачку сигарет, марку которой стал курить по переезде в Японию. Тонкие, без какого-либо вкуса. Шин вообще с трудом понимал электронные курилки, или сигареты с «кнопками», ибо те, по его мнению, просто приторные и убивающие весь вкус.       Сигарета подожжена, и парень делает глубокую, такую долгожданную затяжку, глядя на то, как просыпается город. Сегодня предстоит съездить в университет и забрать наконец-то документы, забыв всю свою учёбу на медика, как страшный сон. В голове у Шина до сих пор те бессонные ночи перед сессией, в те времена, когда ему было еще не плевать. Но вот, вновь наступает момент в его жизни, когда нужно что-то менять. Не так кардинально, конечно, как в прошлый раз, но всё же. Почти тридцать — пора уже понимать, чего хочешь от жизни.       И снова мысли возвращаются к этому делу. Кому он все же так насолил и против кого вышел один на один? Червячок любопытства грозился прогрызть путь наружу, но при этом Шин помнил: меньше знаешь — крепче спишь. Нужны ли ему эти проблемы? Конечно нет, не нужны. Но не станет ли проблем больше, если оставить всё как есть?       Парень нахмурил брови и потёр переносицу. Голова начинала болеть от недосыпа, а также из-за тяжелых мыслей, что её терзали: узнать или не узнать? Залезть ли в искомый материал для заказчика? Ведь Шину платят частично еще и потому, что он не суёт свой нос в чужие дела. Стоит ли изменять своим профессиональным принципам? Или всё же… Окурок летит в пепельницу, а Шин возвращается назад в квартиру, крепко закрыв за собой балкон, чтобы запах табака не просочился домой. И решительно направляется назад, в свой кабинет, дабы прочитать то, что он всё-таки записал на флэшку. Одним глазком. Чисто чтобы знать масштаб бедствия.       Шин хмурится, пока подключается к носителю. Его не покидает беспокойство. Всё произошедшее кажется просто до ужаса неправильным. Что-то тут точно не сходится: за столько лет своей работы его первый раз терзает это чувство, словно он залез туда, куда ему точно не следовало соваться. Словно он ввязался в игру, которая предвещает за собой большие потери. И, спустя несколько секунд, его глаза округляются в удивлении, а руки сжимаются в кулаки. Шин не верит в происходящее, но поверить все же приходится.       Портовая мафия.

***

      Гретта откинулась на спинку рабочего кресла, пребывая в полном шоке. Приходящее понимание, что за такое с нее начальство три шкуры сдерёт, действовало на нервы. Девушке остается только повернутся к своему коллеге, которой в том же потерянном состоянии пялился на монитор.       — И что это, черт его подери, было?       Это был первый раз, когда начальник отдела безопасности не смог предотвратить проникновение в базу данных.