Насущные пробᴧемы

***

— Тэхён, — позади раздался голос. Мужчина оставил пару ботинок, которую только что оторвал от полки и обернулся на собственное имя. Не тратя время на утончения, он подошёл сам, расслышав в тоне мальчика беспокойство. — Что такое? — заботливо поинтересовался, становясь рядом. — Почему там написано Чимин? — прямо спросил подросток, указывая на альбом. Тэхёну не потребовалось искать глазами предмет, он не отрывал взгляд от мальчишеского лица и сам выглядел так, будто все внутренние процессы в его организме поставили на паузу. — Тэхён? — испуганно повторил Чимин, понимая по реакции, что это не простое совпадение. Только через несколько минут мужчина пошевелился и будто бы только сейчас снова вдохнул. — Можешь посмотреть, — тяжело выдохнув, тихо произнёс он. Мальчик ещё раз оглядел Тэхёна и, тоже восстановил дыхание, пытаясь успокоиться. Только после этого он потянулся к твёрдому переплету, где из разноцветных английских букв складывалась его имя. Когда пальцы сомкнулись на книге, Тэхён дотронулся до его плеча и предложил вернуться в комнату, чтобы там посмотреть и поговорить. Кивнув, он двинулся следом за мужской спиной, прижимая тяжелый альбом к груди – предмет, в котором точно хранились тайны. Тэхён сразу забрался на кровать и, откинувшись на изголовье, обнял цветную подушку. Его напряженный взгляд невозможно было понять. Мальчику казалось, что тот напуган, но и находится в ожидание чего-то радостного. Молча сев на край матраса, боком к Тэхёну, который даже не моргал, следя за его движениями, Чимин уложил альбом на колени. На обложке была смешная картинка с уточкой и голубой отпечаток маленькой ладошки. Не произнося ни слова, подросток открыл титульный лист, где его ждала собственная фотография, которую он уже ни раз видел в семейном альбоме. На снимке был отец, держащий его в огромном конверте. Кадр сделали в день выписки из больницы. Громко втянув воздух через нос, Чимин перевернул страницу. Дальше оказался текст. Кто-то расчертил целую табличку с описанием его роста в течение первых шести месяцев жизни. Вокруг было несколько красивых наклеек, а на втором развороте были аккуратно вставлены палороидные снимки, сделанные в первые месяцы жизни Чимина, которые также были и у отца. На следующих страницах было ещё больше жизни, каждый разворот соответствовал прошедшему месяцу. И там были небольшие заметки, снимки и список незначительных достижений, вроде : «концентрировал внимание на игрушке 15 минут». Также стали появляться смешные маленькие картинки, которые кто-то рисовал прямо на бумаге дневника. Чимин пролистал около четырёх разворотов, так и не издав ни звука. И в голове было до одури тихо. Мысль, что мама отдала дневник его роста Тэхёну, казалась бредовой, но тем не менее причиняла боль, царапая старую рану. А других предположений не появлялось, и он просто сидел в тишине, как в тумане. Добравшись до пятого листа, он вздрогнул, и альбом чуть не соскользнул с коленей. Тэхён успел подхватить его за уголок и забрал себе. Он тоже взглянул на фото и тяжело сглотнул, отворачиваясь. На фотографии они были вместе. Чимину годик, он сидит на руках Тэхёна и целует его в щеку, цепляясь за медовые волосы крошечными пальчиками. Тэхён хорошо помнит тот день. Они гуляли втроём, и Чимин отказывался слезать с его рук, не желая идти сам. Быстро догадавшись, что если состроить грустную мордочку и поцеловать своего любимца, то тот понесёт его дальше, малыш использовал эту тактику всю прогулку. Они не могли перестать смеяться с детской хитрости, и в один момент Юнги достал фотоаппарат, чтобы запечатлеть это мгновение. Через несколько минут Чимин протянул руку и снова забрал дневник, укладывая на свои колени. — Чими, — тихонько позвал Тэхён, садясь обратно к изголовью. Мальчик не ответил и стал дальше перелистывать страницы. Там также были записи о росте, фотографии, его разноцветные каракули, наклейки, вкладыши от каких-то сладостей, засушенные цветочки. На одном из разворотов был снимок, где он опять обнимает Тэхёна, а мама с папой сидят по бокам. Они улыбаются и машут в камеру, в то время, как ребёнок счастливо смеётся, глядя в лицо кривляющегося парня, на коленях которого стоит. Дотронувшись пальцами до фотографии, Чимин резко обернулся к Тэхёну, который уже с трудом сдерживал свои чувства. — Я ничего не понимаю… — медленно произнёс Чимин, обнимая себя за локти. — Ты просто забыл, потому что был очень маленьким, — тихо объяснил мужчина, отводя взгляд грустных глаз. — Что забыл? — спросил мальчик, чувствуя, как внутри раздувается тревога. Тэхён вздохнул и спокойно ответил: — Меня. Болезненно нахмурившись и сжав губы, Чимин весь напрягся, пытаясь сопоставить ранние воспоминания и те снимки, которые сейчас видел. — Не нужно… не мучай себя! — торопливо попросил Тэхён, подскакивая к нему и обнимая за плечи. — Раз забыл, значит для тебя так лучше… — Нет, — отказался Чимин и быстро поднялся с кровати. Глядя на встревоженного мужчину, который замер на краю, подросток закрыл лицо руками. Тем временем его сознание пребывало в настоящем кошмаре, он чувствовал себя жертвой кораблекрушения, который спал в момент катастрофы, поэтому внезапно оказался в холодной воде. Не чувствуя под собой опоры, Чимин барахтался в отрывках своих детских воспоминаний, что по большей части сопровождались грустью и страхом. А все счастливые были подобны бенгальским огням и сгорали в один миг, оставляя лишь обгоревший фитиль… — Тебе нечего бояться! Всё позади! — отчётливо прошептал голос и через мгновение чужие руки прижали его к тёплой груди. Обнимая в ответ, Чимин даже не заметил, как из глаз потекли слёзы. Он не ревел, и из закрытых губ не вырвалось ни одного звука, были лишь солёные капли, мгновенно отпечатывающиеся на майке Тэхёна. — Малыш, — горестно всхлипнул мужчина и попятился обратно к кровати, утягивая ребёнка за собой. Когда он усадил Чимина рядом и позволил обхватить себя поперёк спины, прижимаясь заплаканным лицом груди, у него тоже защипало в глазах. — Мне ужасно жаль, — начал Тэхён, поглаживая мальчика по волосам. — Расскажи мне, — шёпотом попросил Чимин. — Когда я вернулся к Юнги, тебе было пол года… им с Хёрин было очень тяжело и поэтому я стал помогать вам, — вздохнув, Тэхён храбро продолжил, несмотря на то, как от рассказа напряглись плечи мальчика. — Я приходил почти каждый день и очень привязался к тебе… — А родители? — перебил его Чимин, размыкая наконец руки и усаживаясь ровнее. Тэхён ответил не сразу. Он посмотрел в глаза и грустно улыбнулся. — Родители тебя тоже очень любили. Нахмурившись, мальчик устало прикрыл глаза ладонью. — Но они тебе не платили?… Ты просто так каждый день сидел с чужим ребёнком? Я не понимаю!… Зачем? Тэхён укусил внутреннюю сторону щеки. Он понимал, что Чимину будет тяжело мгновенно принять их общее прошлое. — Просто хотел, — ответил мужчина, и после паузы продолжил. — Ты нуждался в заботе и внимание, а твои родители были очень молоды и не всегда справлялись со своими задачами. Быстро проскочив стадию отрицания, Чимин начал чувствовать раздражение. — Я был им не нужен, да? Раз они хотели, чтобы меня кто-то забрал! — он поджал губы и глядел затравленно. — Я понимаю, — тихо произнёс Тэхён, несмело дотрагиваясь до его ладошки, лежащей на покрывале. — Понимаю твои чувства. Не хочу ничего говорить за Хёрин, но твой папа безмерно тебя любит! Он не просто готов умереть за тебя, он живёт каждый день, стремясь сделать тебя счастливее… и очень часто забывает о самом себе, — тихо добавил он, немного теряя контроль из-за вырвавшихся чувств. Чимина укусила совесть, и память стала подбрасывать собственные аргументы в защиту отца. Всё то, что он столько раз пересказывал друзьям и постоянно держал в голове. И тут, будто неожиданный удар под дых. Он вдруг различил свой извечный страх и самое грустное воспоминание из детства… Чимин замер с чуть приоткрытым ртом. Он помнит, как сидит на полу, сжимая свою любимую игрушку, которую подарил папа, и ревёт. Потому что мама захлопнула дверь перед любимым родителем, а тот стучит и сквозь щель просит хотя бы поговорить с ребёнком. Мама подходит к нему и, некрасиво скривив лицо, будто смотрит не на сына, а на что-то бесполезное, говорит, чтобы он забыл папу, что она больше не пустит его к ним домой. Следующим появляется воспоминание, как папа вдруг снова появился, но почти сразу ушёл, лишь подарив ему коровку и пообещав, что вернётся. И тут Чимин понимает, что эти воспоминания никак не связаны с разводом родителей, и он в них намного младше, что тогда даже не ходил в школу. Потом он тоже грустил, когда папа на несколько месяцев съехал в другую квартиру, куда потом его и забрал, после развода. Но это другое время. Чимин ещё немного напрягает память и среди множества сцен с заботливым папой, вместо размытых рук и частых улыбок отца, появляется лицо Тэхёна. Ему становится до одури страшно, и мальчик падает лицом в одеяло, мечтая лишь о том, чтобы не сойти с ума. — Солнышко, — тихо вздыхает Тэхён и наклоняется к нему, сбоку прижимаясь щекой к открытом участку лица. — Прости меня, милый! — просит он, пытаясь согреть и спасти ребёнка своей искренней любовью. — Иди сюда! — зовёт, приподнимая того. Чимин отрывается от одеяла и сразу падает в чужое объятие. Ему так много хочется сказать, но кажется, будто всё сейчас сольётся в один звук, который будет воем. — Тише, тише, — гладит его Тэхён. — Я здесь. Я больше никуда не уйду, слышишь? Прости меня. В повисшей напряжённой тишине раздаётся первый всхлип, и Чимин крепче хватается за шею мужчины, которого так долго ждал.