Пепел света

      – Что ты здесь… Как? – Тамара растерялась, глядя на такое знакомое лицо.       – Наша дорогая покровительница решила, что я смогу ответить на твои вопросы. Много подопечных, лично общаться с каждым ей некогда.       Игорь ничуть не изменился. Правда, в последнюю их встречу его кожа плавилась под натиском пламени, а остекленевшие глаза навечно были прикованы к потолку. Тамара потрясла головой, чтобы избавиться от этого образа. Тем страннее было видеть его такого живого, с вечной горделивой насмешкой в глазах, как будто все проблемы и препятствия ему нипочем. Мельчайшее движение губ, глаз, рук отдавалось болью в груди, словно шрам на сердце рассекли заново..       – Рад встрече, – не улыбка, только приподнятый уголок губ.       – И я. Я не думала, что когда-нибудь тебя увижу, – на глаза Тамары навернулись слезы. – Я не хотела, чтобы все так получилось.       – Я знаю, – взгляд Игоря чуть смягчился. – Давай о деле, у нас мало времени.       Тамара глубоко вздохнула и кивнула.       – Я двадцать пять лет жила без магии. Меня не слышали ни покровители, ни род, карты и маятник показывали хаотичную ерунду, и не действовали даже простейшие наговоры. Я даже силу свою не чувствовала. До сегодняшнего дня. Сегодня я обнаружила в своей квартире вещь, которой неоткуда было там взяться, а потом познакомилась с очень… своеобразной девушкой, – Игорь кивнул, подтверждая ее слова. – Никто не вернул бы мне магию просто так, такие наказания вечны. Значит, от меня что-то нужно. Подозреваю, это что-то связано с той самой девушкой. Игорь тяжело вздохнул и сел на траву, скрестив ноги. Когда он похлопал перед собой, приглашая, Тамара опустилась рядом.       – Том, кто ты такая? Ты можешь прятаться в другом городе, жить под чужой фамилией, запереться в квартире, даже убедить себя, что тебе нравится считать чужие деньги, но одно ты не изменишь – свою суть. Кто ты в самой своей основе?       Игорь накрыл своими ладонями руки Тамары. Его лицо была сама серьезность, но Тамара думала, как же странно они сейчас выглядят со стороны: молодой юноша и женщина, которая теперь годится ему в матери.       – Когда поймешь, кто и за что на самом деле тебя наказал, тогда и осознаешь, почему пропала сила и почему она вернулась. Большего сказать не могу, – Игорь покачал головой и отстранился. – А теперь что касается твоей новой соседки. Как ты правильно заметила, она с особенностями. Девчонка сильная, но плевать хотела на эзотерику, особенно со своим техническим образованием и научным мышлением, чтоб его. Если не научится управляться со своими силами, варианта два. Первый: она разгонит всех людей вокруг себя и сойдет с ума. Ты знаешь, как это происходит: излишек силы пробивает брешь, потом другую, потом третью… И получаем дырявое энергетическое тело, готовое к приему всякой пакости. Второй вариант: такой лакомый кусочек раздерут на части энергетические и не только вампиры, и она закончит беспомощным овощем в каком-нибудь интернате. В обоих случаях это значительно повлияет на силовые центры города и навлечет кучу проблем с электроникой и нечистью. Никому это не нужно. Тебе придется стать ее наставницей и сначала объяснить, кто она такая, а затем обучить контролировать силу и не разбрасываться энергией направо и налево.       – Нет, – Тамара вцепилась в траву, вырвав ее с корнями. Вот оно – то, чего она так хотела избежать. – Это какой-то бред. Я не просила этого.       – Ну, эту девушку тоже никто не просил рождаться. Однако вот она, живет и не знает, что является бомбой замедленного действия.       – Почему я? В городе много ведьм и колдунов, среди которых точно есть сильные и опытные. От меня же никакого проку, особенно после такого перерыва.       – Во-первых, ты ближе всех к ней, сможешь присматривать. Во-вторых, твой дом стоит на пересечении силовых линий, помехи смогут хотя бы частично заглушить ее энергию. Последние годы она большую часть времени находилась в общежитии или университете, где много людей и ее пробуждающаяся сила не особо выделялась в толпе, сейчас же ситуация опаснее. Сила растет, причем стремительно, а толпы людей вокруг уже нет. В-третьих, ты сильная колдунья. Конечно, спустя столько лет невозможно на ходу выдать ритуал или заговор, но ты быстро восстановишь навыки. Голова и руки все знают, им лишь нужно немного напомнить. В-четвертых, – Игорь продолжал загибать пальцы, – тебе доверяют благодаря твоему происхождению. В-пятых, никакое божество не откажется от сильного последователя, так что в интересах нашей богини, чтобы ты привела девчонку к нам. Мне продолжать?       Тамара ровно дышала, но в голове прокручивала другие варианты отговорок. Лезть во всю эту историю с обучением очень не хотелось.       – Я не умею учить.       Игорь фыркнул.       – Такую дотошную училку, как ты, еще надо поискать. Я помню, как ты гоняла меня по вопросам во время подготовки к вступлению в Круг. Кажется, я смог бы ответить на любой вопрос, даже если бы меня разбудили посреди ночи.       – Я не хочу этим заниматься, – Тамара сцепила руки в замок. – Я просто-напросто не справлюсь. Олхе стоит поискать другого кандидата.       – Снова сбежишь, когда кто-то пострадает и в городе случится коллапс?       Тамара побледнела, и в следующее мгновение воздух разрезал хлесткий звук пощечины. Она встала и попятилась от Игоря, пока на его щеке проявлялся отпечаток ее ладони. Игорь смотрел в сторону и не моргал, видимо, не мог поверить в то, что только что произошло. Он поднял взгляд на и коснулся скулы.       – Перегнул палку. Извини.       – Ты никогда не умел держать язык за зубами, – бросила Тамара и, не прощаясь, быстро пошла обратно к туннелю, чтобы Игорь не видел катившихся по ее щекам злых слез.       – Эй, погоди! – послышалось вслед.       Обратный путь, как это всегда бывает, показался намного быстрее. Тамара не успела заметить, как добралась до выхода, прокручивая в голове встречу. Выбравшись из норы, она практически упала на толстый корень и зарыдала, пряча в лицо в ладонях. Здесь, в одиночестве, можно было не сдерживать эмоции.       Игорь был вторым по важности человеком в жизни Тамары, а сейчас ударил в самое больное. Тамара сжала кулаки. Самое обидное – он ведь был прав. В прошлый раз она действительно сбежала. Сначала изобразила потерянный вид перед милицией, дождалась конца следствия, а потом уехала, как только подвернулся подходящий вариант. Что ж, теперь пожинает плоды.       Тамара открыла глаза и увидела, что в реальности уже начинало светать. Сквозь щель в плотных шторах просачивалась легкая, неуверенная предрассветная дымка. Свечи давно догорели, и остатки воска в подсвечниках застыли причудливыми каплями. Тамара смахнула со щеки слезу и почувствовала, как же затекло тело за время беседы. Не торопясь она размяла руки и ноги, потянулась, а потом отправилась спать. Нужно было обдумать план действий, но для начала – выспаться. ***

      Я разбирала вещи до позднего вечера: коробок было много, а места – не очень, еще и Кошка вертелась под ногами и норовила то украсть файл с документами, то поточить когти об обувь. Было непривычно тихо. Одно радовало – больше никаких соседок и очереди в ванную. После общежития начинаешь это ценить.       Переезд действительно меня вымотал, так что я едва нашла в себе силы на душ и уснула, как только добралась до постели. Мне снился лес. Ветви деревьев смыкались над головой сплошным пологом, отчего под кронами было темно и сыро. Я бежала, не разбирая дороги. Инстинкт самосохранения командовал: “Вперед! Скрыться! Спастись!” и я слушалась. Ветки хлестали меня по щекам и плечам, дыхания катастрофически не хватало. Я никогда не отличалась выносливостью и несколько раз чуть не падала, поскользнувшись на размокших прошлогодних листьях. Я слышала гул и улюлюканье за спиной – преследователи не отставали ни на шаг. Лес закончился внезапно, и я вылетела на край обрыва, едва успев остановиться. Я без сил упала на землю и смотрела, как из-под сени деревьев на свет выходят фигуры в балахонах. Каждая держала факел так, что было не разобрать лица, скрытого еще и нависшим капюшоном. И все время на фоне звучал неразборчивый шепот, прерываемый криками и взрывами смеха. “Мне конец,” – подумала я и с тоской посмотрела на реку сотней метров ниже. Остаться тут значит попасть прямо в руки неизвестным, сорваться с обрыва – наверняка умереть. Балахоны были уже на расстоянии вытянутой руки и тянули ко мне свои ладони. Когда первый из них коснулся лодыжки, я дернулась и подалась назад. Последнее, что я увидела – комья земли, отколовшиеся от края. Они полетели в пропасть, и я вместе с ними.       Я распахнула глаза, а потом со стоном посмотрела на время и отключила будильник. Семь утра! По ощущениям спала я не всю ночь, а от силы часа три. В голове набатом забила мигрень, стоило мне приподняться. Отчасти я была даже рада будильнику: мысль о погоне через лес вызывала тошноту. Не сон, а пытка.       – Лучше бы на новом месте женихи снились, а не эта ерунда, – сказала я и поморщилась от взрыва боли в висках.       Прохладный душ немного помог, по крайней мере, теперь мне не казалось, что от каждого следующего шага я свалюсь в обморок. Обезболивающих таблеток дома, как назло, не было – закончились накануне.       Я накормила кошку, поела сама, натянула первые попавшиеся вещи и вышла и дома. Глянула на часы – поняла, что почти опаздываю на работу. Я как раз успела спуститься на этаж, когда одна из дверей открылась и оттуда вышла та странная соседка, Тамара. Решение пришло неожиданно.       – Доброе утро! Скажите, пожалуйста, у вас нет обезболивающего? – я попыталась изобразить самую любезную улыбку, на которую была способна, но молотки внутри черепа упорно прибивали уголки рта вниз.       Тамара в секунду оглядела меня с ног до головы, чуть наклонила голову и ответила:       – Доброе. Есть. Вы заходите, не стойте на пороге, тут есть где присесть. Оказавшись в прихожей, я плюхнулась на пуф и зажмурилась, пока Тамара ходила в комнату и обратно. Исцеляющий эффект холодной воды сходил на нет.       – Вот, держите, – перед моими глазами появились стакан воды и пачка таблеток. – Но вообще, если есть пара минут, могу помочь и другим способом. Специальный массаж головы.       Я только кивнула, потому что меня накрыла очередная волна боли. В висках стучала кровь, а видимая картинка начала плыть. Я чувствовала, что сейчас не смогу даже встать. Что угодно, чтобы это закончилось.       – Сядьте прямо и глубоко дышите, – Тамара мягко отняла мои руки от головы и погрузила свои пальцы в короткие волосы, едва касаясь кожи. Сначала она бегло ощупала всю поверхность, а потом начала выводить пальцами спирали по лбу, затылку и по вискам, следуя одной ей известной схеме. Иногда я переставала чувствовать пальцы у своей головы и слышала, что Тамара встряхивает кистями рук, потом процедура продолжалась. С каждым таким встряхиванием боль становилась все меньше и меньше, пока не исчезла совсем.       – Всё прошло, – пораженно сказала я, выискивая хотя бы отголоски боли внутри. – Я не знаю, как вы это сделали, но это магия какая-то, а не массаж.       Тамара улыбнулась уголками губ и взяла ключи.       – Рада, что смогла помочь. Могу как-нибудь научить, если хотите.       – Буду рада, – кивнула я. С моими склонностями к мигреням такой навык будет далеко не лишним. – Но таблетку я на всякий случай тоже выпью.       Тамара дернула плечами, мол, делай, что хочешь, и через минуту мы вместе вышли из подъезда.       – Тут неподалеку есть отличная пекарня, у них каждое утро свежая выпечка. Пекут на совесть и дорожат репутацией, так что всё очень вкусное, рекомендую.       – Надо будет заглянуть, – сказала я. – Выпечку я люблю. Вы меня простите, но мне к остановке, уже опаздываю. Спасибо еще раз за массаж и таблетки, вы меня спасли сегодня.       – Да не за что, обращайтесь.       – Увидимся!       С этими словами я махнула рукой и умчалась. Нужный автобус должен был приехать через две минуты. В голове ощущалась небывалая легкость. Кажется, соседка не так уж и плоха, и первое впечатление было обманчивым.       Я влетела в кофейню за три минуты до открытия и, поймав мрачный взгляд второго бариста, Руслана, внутренне сжалась. За опоздание грозил штраф и нотации от руководства. Педантичного и пунктуального Руслана в принципе раздражал беспорядок на месте и во времени, а учитывая, что из-за меня пришлось в одиночку готовить кофейню… Думаю, он доложил бы начальству через десять секунд после начала рабочего дня. До этого дал мне шанс исправиться.       – Думал, уже не придешь, – бросил Руслан, расставляя стаканы.       – И тебе доброе утро. А Маша где?       – Заболела. Попросила подменить.       Я нахмурилась. Руслан пришел работать всего на пару недель позже меня, и он был единственным, с кем у меня совершенно не заладились отношения. Открыто он не грубил, но общался так, как будто я его главная головная, зубная и, кхм, заднепроходная боль одновременно. Причины я не понимала и после пары попыток завести разговор сдалась и тоже стала его сторониться и вставать в смены с кем угодно, кроме него. Сегодня не повезло.       Я быстро повязала косынку, часть униформы, и окинула взглядом рабочую зону. Как бы я ни относилась к Руслану, работник он был идеальный. Все поверхности сияли, стулья и десерты на прилавке были расставлены словно по линейке, все продукты и посуда лежали под рукой, а в воздухе витал аромат кофе после утренней дегустации, пока бариста настраивал помол зерен. Не придерешься. Я вздохнула. Перфекционизм – и дар, и наказание.       Первыми к нам, как правило, заходили постоянники, которые и сами спешили на работу. Мы знали их в лицо и, бывало, начинали готовить заказ, как только видели их на ближайшем переходе. Завидев первую посетительницу, я натянула улыбку и встала к кассе.       – Доброе утро!       – Доброе. Раф, пожалуйста, – девушка едва обратила на меня внимание, зато на Руслана смотрела, не отрываясь.       – Выпечку? Блинчики?       – Нет, спасибо. Оплата картой.       Краткий писк терминала, и покупательница отошла, кокетливо облокотившись на стойку выдачи. Я передала Руслану стакан с пометкой и убрала чек. Девушка накручивала локон на палец и, кажется, забыла, как моргать. По-моему, она была похожа на сову, выслеживающую добычу. По ее мнению, она выглядела сексуально.       – Доброе утро. А как же карамельный сироп? Худеете? – Руслан пододвинул к ней стакан с напитком и улыбнулся во все тридцать два.       – Убираю из жизни весь sugar, чтобы привлечь sugar daddy, – посетительница отпила свой кофе. – Как всегда прекрасный вкус.       – Жизнь без сахара – ужасно грустная штука, – Руслан скорчил скорбное лицо. – Но все же удачи в поисках. Если sugar daddy не найдется, то двойная доза сиропа за мой счет.       Вот и вторая причина, почему я не любила быть в смене с Русланом: он как магнитом притягивал внимание посетителей, и все норовили завести разговор, взять номер, привлечь внимание задорным лаем. Меня же как будто не существовало вообще, и это раздражало. Руслана не любили только кошки. Я была с ними солидарна.       Смена шла своим чередом: мы принимали заказы и выдавали бесконечные кофе, чай и лимонады. Предлагали десерты, но по продажам я явно уступала Руслану. Устав от очередного кислого выражения его лица при малейшей оплошности, я напросилась варить напитки – хоть буду стоять спиной. С приближением часа пик поток гостей вырос так, что за баром одна я уже не справлялась. Руслан метался между мной и кассой, люди в очереди все равно недовольно поглядывали на часы.       Как назло, закончился кофе в гриндере. Ничего сложного – засыпать зерна, нажать кнопку, получить молотый кофе. Ошибиться практически невозможно. Однако, стоило мне поднять пакет с кофе, я почувствовала, как перед глазами поплыло, а в голове снова зазвучал набат мигрени. Краем глаза я как в замедленной съемке увидела, как парень в красной толстовке берет с прилавка товары и уходит, а в следующий миг очнулась на полу. Кажется, я на секунду потеряла сознание. Руслан щелкал передо мной пальцами и тряс за плечи.       – Эй, ты в порядке? – наверное, в первый раз я увидела на его лице искреннее беспокойство.       – Да, кажется, в норме, – я поднялась на ноги и схватилась за голову. – Или не совсем.       Я горестно оглядела пол: зерна из пакета, конечно же, рассыпались, а еще во время падения я умудрилась перевернуть лоток с ягодами, и они теперь расплывались розовыми пятнами. Как хорошо, что у нас кафель. Посетители смотрели прямо на меня, кроме одного. Красная толстовка.       – Руслан, в красном вор, – прошептала я, кивком указывая, кого имею в виду.       Руслан нахмурился, вмиг оказался у кассы и схватил парня за руку прямо в момент кражи.       – Положил на место, и больше здесь не появляешься, – прорычал он.       Неудавшийся воришка выдернул запястье и выскочил из кофейни. Я не сомневалась, больше мы его действительно здесь не увидим. Руслан проводил его взглядом и развел руками, обратившись к остальным покупателям.       – Прошу прощения, небольшие технические неполадки. Буквально минуту, и мы сможем снова принимать заказы, – и кивнул мне. Кажется, это было “спасибо”. Он намолол кофе, пока я приводила рабочее место в порядок. Когда поток людей иссяк, я ушла протирать столы и расставлять десерты, лишь бы не отвечать на вопросы. Я чувствовала, как взгляд Руслана чуть не прожигает дыру в моей спине, и все же делала вид, что все в порядке. Внезапный обморок и видение мне самой не давали покоя. Если первое я еще могла объяснить духотой и переутомлением, то второе смахивало уже на диагноз.       – Как ты узнала? – я поправляла чизкейки на нижней полке и уперлась взглядом в мужские колени.       – Померещилось, – огрызнулась я. – Отойди, свет загораживаешь.       – Если у тебя плохой день, то не надо срываться на мне. Я же сдерживаюсь.       – Ты сегодня такой внимательный и даже не орешь, – я встала и уперла руки в бока. – Что же случилось? Ты ведь с самого начала меня невзлюбил. И я до сих пор понятия не имею, почему.       Неожиданно для меня Руслан стушевался и отвел глаза.       – Личные причины.       – И как это понимать?       – Никак. Я тебя не ненавижу, но и друзьями мы не станем. Нас связывает работа, вот и всё. А если не хочешь, чтобы я проявлял недовольство, работай аккуратнее.       – Сама как-нибудь разберусь, – я отвернулась, дав понять, что разговор окончен.       До конца смены я не могла перестать думать о том, что же за личная неприязнь могла быть у Руслана ко мне. Может, мы раньше встречались, или у нас были общие знакомые? Вдруг я поняла, что не знаю о своем коллеге ничего, кроме имени, фамилии и возраста. Кто он, откуда, чем увлекается – эта информация могла бы дать подсказку. Я забарабанила пальцами по столу. Спрашивать напрямую – не вариант, вряд ли ответит. С коллегами я тоже общалась не настолько тесно, чтобы выспрашивать про Руслана. Хотя была еще Машка… Мы вместе учились, дружили, и она работала в смене с Русланом гораздо чаще меня. Что самое важное, Машка – само обаяние и та еще болтушка.       Вечером мы с Русланом, как полагается, закрыли кофейню, коротко попрощались и разошлись в разные стороны. Свернув за угол, я достала телефон и позвонила Машке.       Три гудка, и в трубке затараторили:       – О, подруга, я только про тебя вспомнила, хотела написать, а тут звонок. Представляешь, сегодня на лекции Антоныч довел Вику до слез, потому что ему, видите ли, не понравился ее макияж. Как по мне, ну и что, что стрелки цветные, ей же это не мешает записывать лекцию под его монотонный бубнеж. Как будто в средней школе, ей-богу.       – И тебе привет, – засмеялась я. – Чувствую, меня ждут еще сплетни?       – Ага, привет. Да нет, больше ничего особенного не случилось. Коля звал нас в бар на неделе, можем в пятницу или субботу сходить, надо только столик заранее забронировать, – я услышала в голосе легкое смущение. Коля нравился Машке, а она – ему, но почему-то эти двое до сих пор не были вместе. – Я предлагала в “Птицу”, но если у тебя есть другие варианты, то предлагай.       – Я пока не уверена, что смогу. Возможно, папа с дядей Лёшей приедут на новоселье, они сами пока не знают. В принципе, можем перенести посиделки с Колей ко мне, заодно и отметим.       – Да? Звучит неплохо. Я ему скажу, – судя по стуку клавиш, Машка не теряла времени. – Всё, жду ответа. Как тебе вообще ощущения в новой квартире? Ты у нас теперь дама видная, с таким-то местом жительства, – за озорством плохо скрывалось любопытство.       – Квартира как квартира. После общаги, конечно, однушка, хоть и такая небольшая, просто рай. Никто не ходит и не указывает, как жить, а еще кухня рядом, а не в конце коридора. Спасибо, в общем, бабушке.       – Да уж, повезло так повезло… – Машка вздохнула. Она-то будет жить в общежитии до последнего.       – Я чего вообще звоню-то, – я поняла, что расслабилась и почти забыла о цели звонка. – Ты что-нибудь знаешь о Руслане? Типа, кто он вообще по жизни.       – Ну, по образованию он то ли химик, то ли биолог. Сюда приехал по работе, как сам сказал, но, как по мне, ехать в другой город ради того, чтобы работать в кофейне, это бред. Может, с первоначальным планом не выгорело, вот и пристроился куда-нибудь. То есть к нам. Говорил, что у него есть сестра и упоминал мать, но больше ничего не припоминаю, – я почти видела, как Машка загибает свои тонкие ухоженные пальцы, перечисляя каждый известный ей факт. – А что?       За это я ее и любила: сначала ответит и поможет, какой бы ни была просьба, а потом уже будет интересоваться, зачем все это было.       – Блин, – я наступила в лужу. – Да он сегодня сказал, что я ему не нравлюсь по “личным причинам”, и я теперь ломаю голову, чем же успела ему насолить.       – Интересно. Я постараюсь еще что-то выспросить. Погоди секундочку.       Машка выключила микрофон, и меня окружили звуки: шум машин, разговоры пешеходов, звон чьих-то ключей, тихое, почти неразличимое гудение от ближайшего фонаря, шелест листьев. В звуках города было так много всего, и все это многообразие сливалось в единственно верную музыку улицы. Я расслабилась и свернула в проулок. Шум сразу стал тише.       – Слушай, я тебе потом напишу, хорошо? Тут маман требует моей помощи.       – Ага, давай, пока.       Я сбросила звонок и убрала телефон в карман. Темнело, а в проулке я не видела ни одного человека, и считала, что лучше уж быть настороже. Впрочем, до дома я добралась без приключений, и уже на подходах почувствовала облегчение, как будто напряжение рабочего дня осталось где-то за невидимой границей. Зато снова вернулась головная боль.       – Да что же это такое, – простонала я, обращаясь неизвестно к кому. ***

      Тамара прокручивала в голове утреннюю встречу. Узнай отец, что работу с энергиями она выдала за массаж головы, он бы вдоволь посмеялся. На девчонку за ночь налипла какая-то гадость, и Тамара понимала, что ей не помогла бы никакая таблетка. Такое не лечится лекарствами, только собственным магическим иммунитетом и чистками. Она по привычке боялась, что ничего не получится, но невидимая паутина, облепившая голову девчонки, с готовностью отозвалась и начала липнуть к пальцам. Сектор за сектором Тамара стягивала её и стряхивала вовне, пока не почувствовала, что всё, очищать больше нечего. Пальцы покалывало от энергии.       Тамара подумала, что ее помощь – неплохое начало, чтобы Инга была готова ей доверять и обучаться. Ведь сначала ее надо будет еще как-то убедить, что магия реальна. Вот здесь как раз было абсолютно непонятно, за что хвататься. Тамара прикидывала варианты всю дорогу до пекарни и обратно, но так ни к чему и не пришла. Одни варианты имели мало надежд на успех, другие выставили бы ее типичной клиенткой психоневрологического диспансера.       Закончив работу, Тамара пошла в кабинет. Пошарив по стеллажам, она набрала стопку рукописных журналов. Эти записи она вела еще в детстве и юности, пока обучалась сама. Тамара сдула пыль с верхнего журнала и с нежностью перевернула страницу. Почерк детский, буквы скачут, как козлята. Самое начало обучения, когда она еще не понимала всю важность того, что рассказывал отец. От журнала к журналу почерк менялся, буквы становились увереннее, а записи – серьезнее и сложнее. Теперь по журналам можно было составить программу обучения и для Инги. Была одна сложность – отец Тамары сам был колдуном, и магические основы она буквально впитала с молоком матери. Например, чувствовать энергию вокруг себя было так же естественно, как дышать. Они даже так играли: маленькая Тамара закрывала глаза и пыталась почувствовать, где находится отец. Такие вот прятки по-ведьмински. А сейчас придется объяснять всё с нуля.       Тамара провела несколько часов, делая заметки и составляя план будущего обучения. Довольная собой, она убрала всё на место и помассировала виски. Теперь голова начинала болеть и у нее. Кажется, несмотря на силовые линии, энергетический фон менялся, и Тамара как чувствительная ведьма это ощущала. А ведь Инга жила тут всего сутки! К чему же приведет ее долгое присутствие?