***
Патронус Гарри залетел в детскую, когда Гермиона играла с Альбусом, наколдовывая ему мыльные пузыри. Они разлетались по комнате и малыш усиленно пытался поймать их ручками. Гермиона вздрогнула всем телом, прерываясь от увлекательной игры. Сообщение было кратким и сухим: «Был у тебя дома, но никто не открыл. Ты где? Дай знать. Гарри». Гермиона выпустила новую порцию перламутровых пузырей и натянула улыбку против воли. Пока Альбус отвлёкся, она отошла от манежа и заходила по небольшой квадратной комнате, раздумывая над ответом для друга. Нужно было признать, что вчера она знатно облажалась со всеми этими манипуляциями с порт-ключом и Омутом. Она же может выдать себя чем угодно, а врать ему становилось опаснее с каждым разом. Её руки дрожали даже когда она сжимала их в кулаки. Сын Поттеров давно потерял интерес к пузырям, следя за её передвижениями по комнате. Гермиона остановилась и наклонилась к ребёнку. Этот невинный чистый взгляд пронзал её сердце и она, скрипя душой, тут же вызвала своего патронуса, отправив Гарри ответное сообщение о том, что она сейчас у Джинни и водится с Альбусом в её отсутствие. Ответ от друга не приходил в течение десяти минут и Гермиона было подумала, что он решил увидеться с ней позже. Она успела прийти в себя и успокоиться, что проведёт хотя бы воскресенье в спокойствии, но шорох камина, слышимый даже в детской, был очень отчётливым. Кто-то вот-вот прибудет. Когда прозвучал треск, Гермиона быстро дала Альбусу первую попавшуюся погремушку и приоткрыла дверь, выглядывая в коридор. Сердце билось громче приглушённых шагов возле камина, которые через секунды сменились покашливанием. Войдя в коридор, Гарри наконец-то попал в видимость Гермионы. Она неловко помахала ему рукой, призывая подойти. — Я не хотел и совсем растерялся… — Пойдем, — перебила Гермиона и утянула друга за собой, подводя к детской. Они остановились у приоткрытой двери. За ней слышались шорохи и кряхтение малыша. Гарри сразу же притаился, вслушиваясь в звуки, издаваемые ребёнком. Альбус пытался выразить привычным агуканьем свой восторг от найденной шуршащей погремушки. Мужчина заглянул в проём и тут же стушевался, отходя назад. — Зря я пришёл, — совсем закрылся он, одновременно потирая и лицо, и волосы, создавая в них полнейший беспорядок. — Не надо было этого делать. Гарри отошёл к стене и вжался в неё спиной. Он потерянно смотрел напротив себя и бегал глазами по цветастым обоям. — Будто я не имею права, — начал он и поправил очки привычным движением. — Будто тогда, когда я оставил их, я обрубил все концы и теперь мне не стоит даже появляться на пороге их дома. Она видела, как он отдалялся, и, хоть не физически, но одними лишь словами, делая множество десятков шагов назад. А ведь они были так близко, ещё позавчера… — Гарри, ты отец и муж, — стараясь быть как можно более чуткой, произнесла Гермиона, подходя к нему и вставая напротив. — Никто не отнимает у тебя этого права. Джинни наоборот хочет, чтобы ты был в их жизни. — Так и сказала? — он вскинул брови поверх оправы очков, постепенно приходя в себя от этих слов. — Она говорит мне это каждый день, — ответила Гермиона, глядя прямо ему в глаза. — Джинни не винит тебя, поэтому просто откройся сыну. Он тоже ждёт этого не меньше. Он маленький, но его сердце готово вместить гораздо больше любви, чем ты можешь себе представить. Гарри смутился в очередной раз и прикрыл ладонями лицо. Он как мальчишка-подросток прятался в своих спутанных эмоциях, всё ещё не определив реальные ценности жизни. Потому что в своё время у него не было этого шанса разобраться в себе. Ему его просто не дали. И когда сейчас он начал узнавать себя с другой стороны, там, где он мог быть для кого-то целым миром, Гарри растерялся в нахлынувших на него чувствах. — Я войду? — спросил он так неожиданно, что Гермиона подпрыгнула на месте, глупо заулыбавшись. — Конечно, только осторожно, но он привыкнет к тебе. Конечно привыкнет, иначе и быть не могло. Мужчина сделал шаг в сторону приоткрытой двери и просунул в проём половину туловища. Альбус сразу же насупился, увидев незнакомого ему человека. Огромными глазами он смотрел на него и не узнавал… Эта картина была печальна сама по себе. Гарри сглотнул и неловко прошёл внутрь. Гермиона зашла за ним следом. Малыш хотел было захныкать, но Гермиона, подошедшая сбоку быстро подхватила его на руки, вынимая из манежа. — Кто это тут у нас? — она начала разговаривать с ребенком, указывая головой в сторону Гарри. — Это же твой папа, Гарри Поттер. Самый известный в мире волшебник, а ещё сильный и храбрый аврор. Альбус начал кукситься, но Гарри слегка улыбнулся ему, и малыш озадаченно бросил взгляд на Гермиону. — Не бойся его, Ал. Он, как и мама, очень любит тебя и пришёл, чтобы начать дружить с тобой. Верно, Гарри? Она показала глазами, чтобы друг сделал хоть мизерную попытку встать поближе, а не сторониться сына. Гарри обошёл манеж и встал с другой стороны от Гермионы. Альбус, мгновенно среагировав на движение, пристально уставился на отца. В его глазах сверкало любопытство и смущение. Такое неподдельное и откровенное. — Привет, — прошептал Гарри своему сыну впервые за долгие месяцы. Он совершенно не знал, как обращаться с младенцами, поэтому переминался с ноги на ногу, спрятав руки в карманы брюк. Гермиона развернулась к нему, чтобы внимание ребенка полностью было сосредоточено на новом человеке. Ал осмотрел его изучающим взглядом и приоткрыл губы в полуулыбке. Что-то забавляло его. Ну конечно. Значок аврора, который Гарри никогда не снимал, даже будучи не на рабочем месте. Альбус стремительно протянул свободную ручку к сверкающему значку, в то время как второй кулачок был занят кудрями Гермионы. Он внимательно тыкнул в поверхность маленьким пальчиком. — Для твоего папы это очень ценная вещь, но ты для него дороже всего на свете. Гарри смотрел как крохотная ручка теребила значок аврора на его груди и едва сдерживался от чувств, которые ещё немного и польются через край этих зелёных глаз. Он наблюдал за младенцем и действительно дорожил тем, что Джинни подарила ему сына. Жаль, что понимание пришло к нему не сразу. Но ведь лучше поздно, чем никогда? — Хочешь к нему на ручки? — Гермиона погладила Альбуса по непослушным волосам, зачёсывая их вбок. — Папа будет крепко тебя держать, посмотри какие у него сильные руки. Гарри растерянно смотрел, как она передаёт ему озадаченного новым положением дел малыша, который неохотно размыкал пальчики на её кудрях. — Поддерживай ему головку, вот так, а руку сюда, — Гермиона ловко переложила малыша ему в руки, которыми он сразу же обхватил Альбуса. — И совсем не страшно, правда? Отец и сын переглянулись, как будто этот вопрос предназначался им обоим, и теперь они оба привыкали к своим новым ощущениям. Гарри трепетно держал его в руках, обнимая широкими ладонями. Альбус притих, завороженно глядя на отца, и пялился на него с неимоверным любопытством. Он то хмурился, то улыбался, елозя у него в руках. При этом, Гарри совершенно не двигался, замерев в одном положении с ребенком на руках и не отрывая от него своего взгляда. Отцовского любящего взгляда. Провозившись с Альбусом, они совсем не заметили треска камина. Гермиона лишь успела взглянуть на прикроватные часы. Время возвращения Джинни. — Держи его, я сейчас, — Гермиона коснулась руками плеча растерянного и полуживого от страха Гарри, открыла дверь детской в коридор и встретилась нос к носу с воодушевленной Джинни. — Годрик! Ты бы только знала, какое несметное количество вопросов они мне задавали! Я так растеря… Теперь же иная форма растерянности застыла на её губах, когда она увидела своего мужа с сыном на руках. Джинни глупо улыбнулась, столкнувшись с Гарри долгим взглядом. — Гарри? — встрепенулась она как по взмаху волшебной палочки и начала нервно покусывать губы — её дурацкая привычка, которая выдавала волнение. — Джинни? — было открыл рот Гарри и рассыпался в извинениях. — Послушай, я не хотел… Я всего лишь на минутку… и Гермиона… она… Я ведь совершенно… — О, нет! Всё отлично, — закивала Джинни, смахивая с себя состояние пригвождённости к полу. Она, наконец, протянула руки к младенцу, едва задев предплечье Гарри своими пальцами. — Кажется, ему нравится на твоих руках. Гарри замешкался с идиотской улыбкой на губах и склонился над Альбусом. — Ты так думаешь? — он вновь искал подтверждения своим мыслям, и это бесспорно влияло на Джинни. — Я всегда так думала, Гарри, — прошептала она, глядя ему в глаза. — Каждый день, каждую ночь. Гермиона сжалась возле косяка двери, ощущая на своих щеках подлые капли слёз. Она смахнула их и продолжила наблюдать за Гарри и Джинни, будто подглядывала за чувствами таких далеких, но близких друг другу людей, так неосторожно вклиниваясь в их пространство, которое сейчас, когда они склонились над малышом, было неимоверно интимным. Половица скрипнула под её ногой, когда она решилась скрыться за дверью, и оба родителя одновременно повернули к ней свои головы. Альбус недовольно закряхтел, потеряв такое долгожданное внимание. — Я пойду, у меня ещё столько дел дома, — Гермиона поторопилась неловко испариться из их вселенной, чтобы вновь скрыться в коконе собственного дома с кучей нерешённых проблем в голове, но Джинни мягко улыбнулась ей, отстраняясь от Гарри. — Ты что, оставайся на чай, я купила сладостей по дороге, — её скороговорка, с которой она произносила свои мысли, смешивалась со всеобщей неловкостью. Гарри сделал шаг к манежу как можно аккуратнее и бережнее перекладывая машущего ручками сына обратно в обитель игрушек. — Мне тоже, к сожалению, нужно идти, Джинни, — он отряхнул брюки, не зная, куда деть свои руки от накатившего волнения. Вся эта ситуация бултыхала их в миксере из эмоций и они втроём просто перевели взгляд на заплакавшего Альбуса, когда тот остался один в манеже. — Ох, Альбус, сыночек, — Джинни среагировала моментально, кинувшись к манежу и присела на колени перед ребёнком, она в мгновение успокоила его погремушкой, зачаровав её на беспрерывное движение. Позвякивание отвлекло малыша и его плач сразу же сошёл на нет. — Не плачь, мама здесь, с тобой. Гермиона в этот миг посмотрела, как Гарри с тоской наблюдал за тем, как Джинни ворковала над Альбусом и, опустив глаза, сглотнул. — Я загляну к тебе, ты не против? — он вдруг переключил свое внимание на неё и Гермиона, недолго думая, положительно кивнула. — Да, без проблем. Гарри первым вышел из комнаты прежде чем Джинни, прижав к груди Альбуса и покачивая его, обернулась в сторону, где только что стоял её муж. — Я позвоню тебе по камину чуть позже, хорошо? — сказала Гермиона и Джинни понимающе кивнула. Гермиона постаралась приободрить её скованной улыбкой. Подруга моргнула влажными глазами. Для неё этого было недостаточно, но это был огромный прогресс, учитывая то долгое время, что они вообще практически не пересекались с Гарри. — Прости его, — Гермиона почти вышла из детской и обернулась на Джинни. — Ему непросто, но он прикладывает все усилия. — Знаю, спасибо, — произнесла она одними губами и прижалась к малышу щекой, поглаживая его по спинке.***
Гостиная Гермионы была в привычном беспорядке, и Гарри, сразу же выйдя из камина, сел на диван со сползшим с него пледом. Он схватил первую попавшуюся книгу из высокой стопки на полу и принялся читать, хотя Гермиона знала, что он делал это чисто машинально, чтобы не взорваться от пережитых эмоций. Как и следовало ожидать, книга была отброшена на подушку через пару секунд, и Гарри ладонями взлохматил волосы. Он выглядел ужасно. — Мне снова страшно, Гермиона, — простонал он, с силой сжимая волосы. — И ведь умом я понимаю, что это то, чего я хочу, но Мерлин, почету так сложно? Гермиона присела рядом и взяла Гарри за руку, предварительно убрав её от волос. Он прислонился к подруге, вздрагивая всем телом. — Потом обязательно станет легче, вот увидишь, — прошептала она, гладя его свободной рукой по голове и перебирая спутанные волосы. — Обязательно станет. Она повторяла движения пальцами по кругу, пока Гарри не прикрыл веки и не перестал дрожать, а только покачивался в такт вместе с ней, будто убаюкиваясь под её слова. — Не торопись, если тебе тяжело, — Гермиона отпрянула и взглянула в его глаза, заполненные страхом. — Альбус никуда не убежит. Пока что, — добавила она и на губах Гарри расцвел намек на улыбку. — Хочу видеть, как он учится ходить и говорить, — пробормотал Гарри, рассматривая её кудри и утопая в них влажными глазами. — Чёрт, Гермиона, я так этого хочу. — И увидишь, Гарри, — она успокоила его прикосновением к плечам. — Ты нужен ему сильным и цельным. Только так ты сможешь справиться со своим страхом. Нужно стать таким для него, чтобы подать верный пример. А ты можешь, я уверена. — Твои слова, они такие правильные, — ответил он чуть тише, отводя глаза в сторону и разглядывая её гостиную. — Всё, за что бы ты ни взялась, правильное, Гермиона. Как бы я хотел быть тобой. — Не обязательно становиться мной, чтобы совершать правильные поступки. Ты уже на правильном пути. Нужно только не сбиваться с него, смело двигаясь вперёд. — Шаг за шагом. Мерлин, это скоро станет моей молитвой, — с улыбкой фыркнул Гарри и тряхнул головой. — Ничего не бывает сразу. Для таких вещей важна постепенность. Это не пикирование за снитчем, который надо немедленно поймать здесь и сейчас. Это твоя жизнь, которую ты должен будешь контролировать изо дня в день. Это скрупулезная работа, но она того стоит. — Сегодня я это понял в полной мере. Джинни, она так возится с Альбусом, она его так любит. Иногда мне страшно вклиниваться в их размеренную жизнь, но сегодня я понял, что это мой шанс вновь стать её частью. — И я рада, что ты это осознал, — поддержала его Гермиона, сжав его плечо. — Не опускай руки. Самое время отвлечься и отбросить ненужные плохие мысли. — Может тогда в паб? Сегодня вечером? Я позову Алби, если ты не против. — предложил Гарри, выпрямившись на диване. — Давно обещал его угостить сливочным. — О, — речь Гермионы сбилась и она опустила глаза в пол. — Наверное, можно, но у меня ещё столько дел по дому. Надо перебрать книги… — Да брось! — заверил её Гарри, махнув рукой на многочисленные стопки книг. — Книги подождут. Давно ли мы собирались где-то просто посидеть? Эта работа застряла у меня в печенке, честное слово! Гермиона замешкалась, приоткрыв рот от растерянности и внезапного предложения. Её личные планы корректировал сам Гарри, и это было в новинку. Стоило уступить и согласиться, ведь они и вправду не каждый день могли разрядить рабочую обстановку посиделками где-либо. — Хорошо, — уверенно ответила она и позвала Живоглота. Тот спрыгнул с верхушки книжной тумбы и, довольный собой, лениво подошёл к дивану. — Покормлю Живоглота и соберусь, поэтому, — она задумалась о необходимом ей времени и затеребила кончики волос. — Мне нужно где-то около часа. — Отлично! — встрепенулся Гарри и встал с дивана, отряхивая брюки от налипшей на ткань шерсти Живоглота. — Тогда место встречи — Косой переулок? — Да, я постараюсь не опоздать, — Гермиона неловко привстала с дивана, поправляя одежду. — Мы с Алби подождём сколько угодно, Гермиона, — он крепко обнял её, стискивая в руках. — Спасибо тебе за всё, — он кротко чмокнул её в щеку и с широкой улыбкой покинул её дом с помощью камина. Гермиона села обратно на краешек дивана, подставляя ладонь для невиданной ласки своего кота. Он быстро потерял своей интерес к поглаживаниям и, вильнув пушистым хвостом, убежал на кухню, громко мяукая. — Иду! — проворчала Гермиона, отрывая себя от дивана и следуя за котом на кухню.***
Когда с кормлением кота и сборами было покончено, Гермиона наводила последние штрихи перед зеркалом в тесной прихожей, укладывая непослушную прядку волос в пучок на затылке. — Живоглот! Не щекочи мне ноги, — она дернула лодыжкой, прогоняя назойливого кота, который ни с того, ни сего решил потереться о её ноги. Он недовольно зашипел, пятясь назад. Гермиона не обратила на это внимания, просовывая ступни в удобные сапоги до колена. — Ты стал ещё вреднее, чем был, — сказала она коту и тот выпучил на неё свои глаза в полнейшем недоумении. — Да, речь о тебе. Ты ведь всё прекрасно понимаешь. Живоглот сделал вид, что обратились вовсе не к нему и завернул за угол, скрываясь в комнате. Гермиона проследовала за ним и зачерпнула пороха, чтобы перенестись в Косой переулок. Со стучащим в висках пульсом и волнением во всем теле, она кинула порох себе под ноги, ощущая привычное покалывание на кончиках пальцев. Чему быть — того не миновать.