***
— Ты домой? — уточнил Гарри, застегивая мантию прямо на улице. Снег путался в его торчащих волосах и оседал на дужки очков крупными хлопьями. — В такую погоду только туда, — ответила Гермиона, бросив короткий взгляд на Алби рядом с ней. Он накинул капюшон и наложил согревающие чары на себя и на Гермиону. — Я провожу ее, мистер Поттер, — отозвался он, перехватывая открывшуюся перед ним возможность. — Доставлю ее домой в целости и сохранности. — Отлично, Алби, — Гарри похлопал его по плечу и поежился. — Завтра жду вас обоих на работе. Собираемся сразу же на точке аппарации. А я сейчас достану Дасти из-под земли. Начиная с завтра запасной порт-ключ будешь хранить ты, Гермиона. — Но может лучше, чтобы он хранился у тебя? — Не принимаю отказов, — он улыбнулся ей, после чего быстро по-дружески поцеловал, задев сухими губами кожу щеки. — Вот в тебе я на сто процентов уверен. До завтра. Они с Алби не успели даже попрощаться в ответ, как Гарри умчался в переулок. Гермиона еще с полминуты смотрела на падающий снег, пытаясь выдумать причину не перемещаться вместе с Алби, но здравый смысл победил. — Послушай, Алби, — замялась она, стряхивая упавшие на кудри снежинки. Ей было немного стыдно за себя в тот вечер после кондитерской, что она даже не могла смотреть ему в глаза. — Прости, что тогда так вышло, я не знаю, что на меня нашло. — Да что вы, всё в порядке, — он ободряюще погладил ее предплечье и ток от его касаний прошелся по телу. Гермиона сглотнула. — Нет, я правда чувствую себя неловко и не хочу, чтобы ты подумал, будто я избегаю тебя. — Я так и не думаю, — ответил Алби, становясь чуть ближе к ней. — Всё правда хорошо.***
Они переместились через каминную сеть прямо в гостиную Гермионы. Алби с интересом огляделся по сторонам и наклонился к рыжему коту, который с недовольством изучал незнакомца. Они долго смотрели друг на друга, прежде чем рыжий кот ткнулся в его протянутую ладонь пушистой мордой. — Ты ему понравился, — подытожила девушка и стянула мантию. — Это Живоглот. На самом деле, он редко ластится к незнакомым ему людям. — Он просто чувствует исходящую от меня безопасность, — подтвердил Алби и остался возле камина, не решаясь сделать шаг в комнату. — Может, чаю? — предложила Гермиона, на ходу высушивая свои кудри палочкой. — Недавно купила несколько новых ингредиентов. — Не отказался бы попробовать, люблю ваш чай, — Алби дружелюбно прошелся кончиками пальцев по спине кота. Гермиона неожиданно улыбнулась этому значимому откровению, которое он уже не в первый раз озвучивал вслух, когда они пили чай у нее в лаборатории. — Тогда снимай мантию и проходи на кухню, а я пока вскипячу воду и подготовлю травы, — Алби кивнул и потянулся, чтобы аккуратно стянуть мантию с плеч, дабы не уронить на ковер возле камина снег с капюшона. Гермиона быстро ополоснула руки и подготовила белые чайные пары из сервиза, купленного на рынке антиквариата. Мелкие цветочные узоры были рассыпаны по всей внешней поверхности фарфоровых чашек и блюдец. Ей очень нравились такие старинные вещицы. Гермиона часто отдавала предпочтения именно предметам ручной работы. В них она находила историю, уникальность и особую частичку души. Как магические артефакты, только безопасные. Гарри же по большей части называл это банальным собирательством ненужного хлама, и Гермиона не обижалась на него. Ведь он не был приверженцем коллекционирования, и не понимал, как такие вещи могли стоить вдвое дороже, чем новые из магазина. Для Гермионы, прежде всего, была важна история их создания, человека, что их смастерил или места, где они находились. И становясь обладателем какого-либо очередного антиквариата, Гермиона старалась как можно более трепетно относиться к таким вещам и продлевать их жизнь. Чашки из сервиза были единственными, которыми она позволяла себе пользоваться по «особым» случаям. Алби у нее в квартире воскресным вечером, как ей казалось, стал именно таким исключением. Ради этого она с легкостью достала их с верхней застекленной полочки, и сейчас рассыпала в них ароматную чайную смесь, состоящую из мелиссы, мяты, ромашки, лаванды, шалфея и листьев смородины. Гермиона залила травы кипятком, затем щедро добавила туда по ложке золотистого меда. Легкий, почти прозрачный цветочно-ягодный аромат растекся по кухне. Гермиона почти закончила выкладывать на стол крекеры и миндальное печенье, когда Алби, наконец, вошел в ярко освещенную кухню, размером с четверть ее лаборатории в подземельях Министерства. — Засмотрелся на книги, простите, — он опустил взгляд, неловко вставая у кухонного островка. — Вы, оказывается, ценитель магловского творчества. — О, — Гермиона обернулась к нему, левитируя чашки с готовым чаем на столешницу. — Да, есть немного, но это не особо серьезное увлечение. — И еще, как я заметил, вы интуитивно разбираетесь в антиквариате, хотя уверен, скупаете это на блошиных рынках, — Алби сел напротив нее, разглядывая каждую мельчайшую деталь чашки перед ним. — Майсенский фарфор, восемнадцатый век, верно? — Ты понимаешь даже в таком? — воскликнула Гермиона, вскинув брови от удивления его правотой. — Продавец мне так и сказал, — кивнула она на чашку в его руках. — И из-за того, что сервиз был неполный, я смогла взять его по хорошей цене. — Что ж, поздравляю, это удачная находка, — он слегка улыбнулся и погладил тонкую ручку чашки большим пальцем. — Антиквариат меня интересует, собственно, как и артефакты. Изучать его не менее увлекательно, — Алби сел ровнее и прислонил чашку к губам, отпив заваренный чай. — Изумительная цветочная сладость меда в сочетании с кислинкой смородины в послевкусии, — он прикрыл глаза, смакуя вкус травяного чая на языке. — До сих пор поражаюсь, как вам удается всё приправить настолько идеально. Гермиона тоже сделала вожделенный глоток чая и, отставив чашку, разгладила подол своего платья. — Я делаю его по наитию, это ведь совсем не сложно, — принимать похвалу для нее всегда было нелегко, тем более за такие, по ее мнению, обыденные вещи. Сделать вкусный чай — это же такие мелочи жизни. Любой бы с этим справился. — А я всё-таки склоняюсь к мысли, что вы рождены с талантом превращать чей-то унылый день в лучший. Ее лицо задел непривычный румянец. Гермиона внезапно потупила свой взгляд на жидкость в чашке, обнимая ее ладонями. Она не могла отрицать то, что Алби ей нравился как мужчина, но она всячески отвергала его присутствие в своей личной жизни. Отношения с коллегой казались ей неправильными, аморальными и… — Знаете, мне не стоило тогда донимать вас расспросами о той комнате, где вы были, — начал он и провел подушечкой указательного пальца по позолоченной кайме чашки. — Это вас задело, а я продолжал про свои артефакты, как заведенный. Просто простите меня, мисс Грейнджер. — Алби, — она потянулась к нему, но на полпути остановила движение своей ладони, сжав пальцы в кулак. — Просто давай забудем об этой неловкости и моей реакции. И, наверное, пора на «ты», — улыбнулась она, заправив выбившийся локон за ухо. — Сколько раз хотела тебе об этом сказать. Мы столько времени проводим бок о бок, и я хочу общаться на равных. Обращения на «вы» заслуживает Гарри, но никак не я. — Если вам, — запнулся он и тут же широкая улыбка окрасила его лицо. — То есть тебе комфортно, то тогда без проблем, Гермиона. Ее как-то резко и непривычно передернуло от собственного имени, произнесенного Алби. Она спешно поднялась, убирая свою чашку на стол позади себя, но кот, ворвавшийся в пространство маленькой кухни, невовремя потерся о ее ноги. Чашка тонкой работы выскользнула у нее из пальцев и полетела на пол, со звоном разлетаясь на мелкие осколки. — Мерлин! — она испуганно отпрянула и приподняла руки от неожиданности. — Ничего страшного, это на счастье, — Алби обошел стол и чуть сдвинул ее, направив на чашку свою палочку. — Сейчас мы ее починим. Алби произнес заветное Репаро и подождал вместе с Гермионой, пока чашка соберется как пазл в единое целое. Когда все осколки, подрагивая, соединились и скрепились между собой, он протянул чашку Гермионе и задел ее пальцы своими. Что-то большое и теплое норовило затопить ее гулко стучащее сердце, но она тут же опомнилась от шепота. Это снова был он. И Малфой на этот раз звал ее таким горьким и загнанным голосом, переходящим в хрип, что не было никаких сомнений в том, что он ждал ее там, в портретном зале, теперь наверняка. Алби, конечно же, не слышал этого. Он лишь уловил перемену настроения на ее лице и убрал руку, понимая как это было интимно для нее. — Алби я… — Гермиона не нашла ничего лучше, как загладить неловкость каким-то пустым оправданием, вероятно не совсем ему нужным. — Я пойду, — он призвал свою мантию и натянул ее поверх белой рубашки. — Рад был побывать у тебя в гостях, Гермиона и, наконец, перейти на ты. Спасибо за теплый вечер в пабе и здесь за чаем. Теперь я еще больше убедился, что ты волшебница, даже в самом, казалось бы, банальном. — Да, наверное, — кивнула она рассеянно, до сих пор глядя на восстановленную чашку в руках. — Спасибо, что согласился зайти, Алби. Они молча вернулись в гостиную и Алби, зачерпнув пороха, зашел в камин. Напоследок он улыбнулся ей мимолетной улыбкой и бросил порох себе под ноги, проговаривая адрес. Пламя облизало его тело, поглощая зеленым вихрем. Алби исчез. Не успела Гермиона сделать и шаг в сторону дивана, как камин затрещал вновь, но это оказался всего лишь звонок по каминной сети. Гермиона подумала, что это могла быть Джинни со своими новостями о квиддиче, но, увидев Гарри, заволновалась вдвойне. — Как ты и предполагала, — на подъеме заговорил Гарри, — порт-ключ всё это время был у Дасти. Всё, чем он оправдался, было то, что он совсем закрутился на работе, представляешь? Я конечно хотел доложить на него Кингсли, но так и не решился. Да и время позднее, за такое вторжение Бруствер меня уволит в момент. А порт-ключ завтра перейдет к тебе. Будешь его хранить у себя, на всякий случай. — Спасибо за такое доверие, — ответила Гермиона тихим голосом. Она неловко теребила край своего платья, сидя на диване. Гарри в миг заметил ее невеселое настроение. — Что такое, Гермиона? Ты сама не своя, — спросил он шебуршащим сквозь пламя голосом. — Алби проводил тебя до дома? — Да, проводил и ушел вот буквально за минуту до того, как ты позвонил. — Он что-то наговорил тебе? Я надеялся, что он славный малый, — Гарри прищурился и вытянул голову, прислушиваясь к ее ответу. — Нет, ты что! Конечно нет, всё отлично, — ее слабая улыбка, которая озарила ее, вмиг снова сползла с лица. — Наверное, я просто устала за сегодня. — Тогда отдыхай, Гермиона. Впереди у нас тяжелая трудовая неделя. Гарри попрощался с ней и испарился в горе угольков. Гермиона тяжело выдохнула. Она вернулась на кухню, убрав обе фарфоровые чашки обратно на полку. С опасливым подозрением Гермиона осмотрела чашку, которую Алби починил с помощью чар. В груди неприятно засаднило, словно кто-то намеренно поковырялся в сердце зубочисткой. Разбитая кружка, легкое прикосновение, чистый взгляд… Алби был вполне надежным и милым, но что-то отталкивало от сближения с ним. Что-то перетягивало канат на себя и она со слепым предвкушением тянулась в другую сторону. Надавив на виски, Гермиона, совершила несколько глубоких вдохов и выдохов. Ее плечи постепенно расслабились, но мозг не переставал усиленно работать и размышлять о порт-ключе. О том, как он появится у нее в руках и она сможет им пользоваться, когда захочет, без какой-либо ответственности. Нехорошо было обманывать Гарри, это еще аукнется ей, но Гермиона лишь горько усмехнулась. Глупости. Он и не узнает. Гарри вечно был как в батискафе и не видел слона под носом, пока этот слон не сел бы ему на лицо. Просто отправиться спать стало самым разумным решением. И Гермиона, переодевшись в пижаму, разожгла камин. Она улеглась перед горящим теплым пламенем на расправленный диван и посмотрела на огонь. Его ослепительные языки лизали ковку ограждения и дрова, высекая на них извилистые линии. Они будто бы тянулись прямо к ее сердцу, болезненно обжигая его. Прежде чем заснуть, она еще долго думала о Малфое. О его мучительном заточении в мире портретов с неприкаянной душой. Сон сломил ее окончательно, когда пламя огня стихло, превращаясь в груду угасших углей.