Когти и звезды. Горный плен

Ромашка, крестовник, маковые семена, тысячелистник, кошачья мята… Вот ее не так уж много. Хорошо, что от кашля помогают еще пижма и мать-и-мачеха — Маковник скользнул носом над свертками и удостоверился, что запасы этих целебных трав пока приемлемы. Не хотелось бы остаться без спасительных средств в условиях Голых Деревьев да еще на незнакомой территории. Ага, окопника тоже вдоволь, а ведь он отлично помогает при переломах! Ну да, лучше бы использовать его не пришлось, но это не пустая перестраховка, раз карабкаться по склонам им приходится постоянно. — Нашел, — сообщил Маковник. Он извлек из крайнего свертка несколько листочков календулы и пододвинул к носу лежащего рядом Тернолапа. — Разжуй хорошенько и нанеси на стертые подушечки, так они заживут быстрее. — Не трать на меня свои запасы! — взмолился оруженосец, виновато округлив голубые глаза. — Мне будет только тяжелее от того, что трав стало меньше из-за таких пустяков. Само заживет, правда! — И вовсе не пустяки. Много ли толку от кота, который едва ходит? А так ты быстрее встанешь на лапы и тоже сможешь поохотиться для отряда, — резонно сказал молодой целитель. Он прижал свертки с травами плотнее друг к дружке на стыке двух валунов, остался доволен и повернулся к своей кладовой хвостом. — Думаю, постепенно подушечки у нас загрубеют, а пока придется мириться с тем, что для этих мест мы не так уж выносливы. Тернолап, который смиренно начал пережевывать листочки, печально вздохнул. Маковник догадался, что мысленно он опять сравнивает себя с более сильными членами отряда, и попробовал приободрить: — Зато представь, как будет гордиться твоя сестра! Ты проделаешь путь, который многим воинам даже не снился. И поможешь племени обрести новый дом. Это ли не честь для всех нас? Тернолап подавился смешком и выплюнул календулу на подушечку передней лапы. — О-о-о, да Кротколапка мигом обзавидовалась! — сказал он, пока Маковник распределял кашицу. — Я боялся, что она увяжется за мной, а ведь ее меньше всего хочется представлять здесь… — И он понизил голос, поглядывая на дремлющих неподалеку воинов: — Но иногда… иногда мне кажется, что это путешествие больше по ее духу. А вот я… Так ли я гожусь? И насколько готов ко всем этим трудностям? — Хм… А к ним разве можно подготовиться? Вряд ли ты найдешь среди нас таких молодцов. Все-таки горного опыта нет даже у Грозозвезда, и для всех нас это одно большое испытание. Ты же не хочешь сказать, что ваш целитель прыгает с уступа на уступ ловчее, чем ты, прошедший воинскую подготовку? Тернолап тихонько замурлыкал. — Почти прошедший. Но ты прав! Наверное, мне стоит больше верить в свои силы. Маковник проследил, чтобы кашица покрыла всю стертую поверхность, и лишь тогда спокойно сел рядом. Хоть и выступал он сейчас в качестве советчика, их разница в возрасте была не так уж велика. Рождение Тернолапа и его сестры он застал, когда был еще в детской: с любопытством подглядывал из гнездышка за целителем Падубом, склонившимся над будущей матерью, и дивился, до чего ладно у него выходит, несмотря на висящее в воздухе напряжение да тревожные стоны-причитания-восклицания. Можно сказать, эти новорожденные котята и побудили его принять главнейшее решение в его жизни. Ну а то, что Тернолап до сих пор не был воином, следовало списать не только на некоторую его скованность, но и на непреклонность Грозозвезда, который, встав во главе племени Угрозы, под недовольный ропот продлил муштру оруженосцев на несколько лун. «Нам нужны не котята, а подготовленные воины с отменными навыками охоты и боя! — твердил он. — Если кто-то не тянет, все просто: повышать его в статусе рано. Меня интересуют фактические умения, а не те, что будут отработаны когда-нибудь!» Впрочем, поспорить с этим было трудно. Маковник насторожил уши, уловив топот лап, и вот в их импровизированную общую палатку вбежал патруль под предводительством Грозозвезда. Легок на помине! Его серая шерсть, как и шерсть остальных, заиндевела, из пасти вырывались клубы пара. От набившихся в укрытие кошачьих тел и мороза, принесенного на шкурах, сразу сделалось теснее и неуютнее. Но что это? Патрульных не четверо, а пятеро! Маковник вытянул шею, в изумлении рассматривая незнакомого черно-белого кота. По нелегкому дыханию после пробежки целитель определил, что он не так уж молод и, возможно, не вполне здоров, но лапы его казались подготовленными и к местным, и к любым другим тропам — не чета лапам лесных котов, привыкшим ступать по траве и земле. — Это Блэки, наш горный проводник, — для всех пояснил Грозозвезд. — Он поможет нам в пути в обмен на еду. Информацию предводитель, по обыкновению, придерживал, делясь лишь самой необходимой, и от любопытства Маковник черкнул по полу белым кончиком золотистого хвоста. Он даже на расстоянии чуял исходящий от Грозозвезда еле уловимый восхитительный мышиный запах, но тот же запах источал и Блэки, причем в разы сильнее. Судя по всему, проводник уже получил вознаграждение за первую услугу и по привычке, которая выдавала в нем бродягу, умял дичь на месте. — А самим-то нам еды хватит? — прогудел бурый Здоровяк и, ища поддержки, обменялся хмурыми взглядами с соплеменниками. Повидав множество пустынных склонов за три дня пути и ни разу не наевшись досыта, он был не в настроении делиться. Не менее внушительный Бросок, заслонивший собой вход, опустил под лапы тушку костлявой землеройки. — Ничего, голод добавит тебе прыти! Чтоб хватало еды, вкладываться должен каждый. А распределение добычи — не твоя забота! Он вопросительно взглянул на Грозозвезда, придерживая землеройку лапой, и тот властно приказал: — Ивняк, Хитролап! Пообедайте, переведите дух и выдвигайтесь на поиски мха для подстилок. Чем скорее, тем лучше. Метель явно станет сильнее, так что нам придется здесь подзадержаться… Возьмите кого-нибудь себе в помощь, а еду разделите между собой. Ивняк коротко кивнул, взмахом хвоста подозвал двоих, и они вчетвером склонились над добычей под едва слышное шипение Здоровяка и некоторых других воинов. Однако выбор предводителя никто не оспорил. — А они не слишком устали для новой вылазки? — встревожился Маковник. Он старался обмануть себя, что нисколько не принюхивается к землеройке, истощенной, но аппетитной, и занят мыслями исключительно о подопечных. А это было полуправдой. Грозозвезд недобро прищурился, привычный к сопротивлению юнца-целителя и не одобряющий такие вольности. — Ты не хуже меня знаешь, какими хворями угрожают ночевки на голых камнях! — отчеканил он. — Добыть подстилки потребуется в любом случае. С усталостью или без. В метель или в ураган… Но в ураган проделать это будет сложнее. Он пребывал не в лучшем расположении духа, и оставалось гадать, какие же новости послужили тому причиной. Да и была ли охота — с более чем скромными результатами — единственной задачей его патруля? Ивняк поднял присыпанную снегом голову от землеройки и облизал усы. — Я в порядке, Маковник. Сам понимаешь, ориентируются воины пока неважно, поэтому рассылать их во все стороны не очень разумно. Кроме того, я присмотрел пару мест по пути… — А я за еду сбегаю куда угодно, хоть в предгорья! — без обиняков пробубнил Хитролап, не гнушаясь тем, чтобы перебить наставника. Ивняк нервно дернул ухом, но внушения ему не сделал. И отошел, предоставив остальным возможность доедать тушку. Блэки наблюдал за сценой из укромного места бок о бок с Тернолапом, где успел свернуться с походным удобством. (Трезвомыслящий Маковник понимал, что персональной целительской палатки ему не видать как своих ушей, поэтому занял для больных уголок, наименее продуваемый ветром.) — Туго у вас, видать, с пропитанием. Куда там лишний рот кормить! — заметил Блэки проницательно, воспользовавшись тем, что Грозозвезд отошел переговорить с кем-то из воинов. — И ничего не туго! — вскинулся Тернолап, обидевшись за отряд и лично предводителя. — Умелых охотников хватает, скоро вернется патруль Вереска и принесет добычу другим! — Так-то оно так… — чужак неопределенно качнул головой. — Да только мало кто верно предскажет, что учудят горы. Для этого надобно прожить тут всю жизнь. Уметь смотреть и видеть, слушать и слышать. А без этого все мы — пушинки в когтях. У Маковника суеверно дрогнули усы. Он говорит о знамениях? О посланиях высших сил, которые положено трактовать целителям? Если так, то будущее может зависеть от того, насколько внимательно он, Маковник, будет читать знаки… Но какие же силы властвуют здесь, в таком отдалении от обычных угодий Звездного племени? Он спросил себя об этом и задумался: а видит ли теперь Звездное племя своих детей? Последовало ли оно за ними по небесам, дабы оберегать в далеком негостеприимном краю? Или они остались одни и полагаться могут лишь на себя?.. Пока Маковник размышлял, с каким вопросом из этого непростого клубка обратиться к Блэки, тот почесал себя за ухом и буднично сказал: — Потому-то я не строю планов и не жду ничего от завтрашнего дня. Если горы вознамерятся взбрыкнуть, я уж как-нибудь с ними да сговорюсь. Но не раньше. Планами дразнить — горы смешить! Маковник ухватился за эту фразу и быстро спросил: — А что, патруль видел нечто… странное? Почему это нам лучше не строить планов? Блэки дружелюбно фыркнул и помотал головой, уклоняясь от ответа: — Да уж неохота мне наступать на хвост вашему извергу! Сам расскажет, коли пожелает. Целитель невольно бросил взгляд в ту сторону, где только что видел предводителя, и обнаружил вдруг, что в палатке его не видно. — Разве Грозозвезд повел еще один охотничий патруль? — нахмурившись, спросил он у Тернолапа. — Что? Нет. Думаю, созвал совет старших воинов, — предположил он, косясь на Блэки не без осторожности. — По крайней мере все они ушли с ним, кроме Ивняка. Маковник заприметил, как исчезает в проеме пушистый хвост глашатая Ливня, и шерсть у него на загривке встала дыбом. Вот оно! Началось! Предводитель совещается со старшими воинами, не пригласив целителя… А ведь Падуб его предупреждал! — Ладно… Ничего серьезного, надеюсь, — выдавил он. Ничего такого, что нужно скрывать от одного из самых влиятельных котов племени!.. — …Грозозвезд — кот упертый. Но не всегда зоркий, — посмеивается Падуб, сортируя травы по сверткам за пару дней до большого путешествия. Неяркое заходящее солнце позднего Листопада струится сквозь папоротниковую стену палатки и протягивает резные тени к лапам целителя и его ученика. — Он бегал глашатаем чуть ли не всю жизнь и, думается мне, пока так и не вышел из этой роли. — А почему для нас это важно? — Маколап поднимает голову от горсти семян, которые распределяет по двум неравным кучкам — большей для племени, меньшей для отряда. — Потому что в вопросах Звездного племени он привык опираться на мнение Росозвезда, а сам чувствует себя в них не очень-то вольготно, — наставник смахивает лепесток, приставший к его рыжевато-бурому боку. — Вот только руководство племенем не может состоять из одних приказов по поводу границ и охоты! Маколап ежится. Он слишком юн, чтобы помнить правление Росозвезда, поскольку тогда несмышленым котенком ползал под материнским животом. Но в памяти у него отчетливо отпечатано то благоговение, какое он испытывал, видя на пороге детской подтянутую фигуру, казавшуюся по тем временам огромной… С шерстью цвета огня и глазами цвета неба, говаривали старейшины. Они же рассказывали о славном походе, в котором Росозвезд в бытность молодым воином отлично проявил себя и потому вскоре получил должность глашатая, а затем и главы племени. Должно быть, когда предводительствовал он, связям с предками придавалось куда большее значение, а обязанности целителей не сводились в основном к лекарским. Нет, Грозозвезд не отрицал существование Звездного племени (в конце концов, совершись такое святотатство, предки не наделили бы его даром девяти жизней), но ни в какую не признавал, что от пророчеств мертвых котов племя Угрозы зависит сильнее, чем от собственных реальных усилий. Возможно, с этой позиции его сдвинул бы сам Росозвезд, почивший лучший друг и надежный соратник, но Падубу это не удавалось. — Получается, Грозозвезд пока не совсем предводитель? — задумчиво спрашивает Маколап. Эта мысль звучит довольно дико. Ему непривычно воображать, что на своей должности он мог бы слышать слова одобрения, а не вечную критику. — Можно сказать и так… — Падуб неторопливо откладывает очередной сверток в горку, которую надлежит взять с собой, и поворачивается, чтобы посмотреть ученику прямо в глаза. — Знаешь, я больше не пытаюсь его переубедить. Я просто делаю то, что должен. И потому вот мое тебе напутствие: помни, кто ты сам и за что отвечаешь. Помни, что целительство выше чьих-либо заблуждений, выше племенных различий, выше всего… — Он тепло моргает и касается хвостом плеча Маколапа: — Сегодня ночь половины луны, и я проведу церемонию твоего посвящения. Ты двинешься в путь полноправным целителем. Пускай Грозозвезд хоть откусит мне оба уха — с этим он не сможет поделать ничего! И теперь, когда Маковник вспоминал тот разговор и то радостное изумление, которое охватило его после слов наставника, чувство вины сжало когтями его сердце. Видит Звездное племя, он пытался держать ситуацию под контролем, но был недостаточно цепок, и инициатива ускользала из лап. Тягаться с предводителем было все-таки сложно… Но с этим надо было что-то делать. Маковник сидел как на колючках, выжидая, пока уйдет в метель Ивняк со своим патрулем, пока задремлет рядом Тернолап, пока Блэки накроет нос драным хвостом и тоже засопит, изредка ежась во сне. Пробираясь к выходу, Маковник наказал себе не забыть обработать бродягу мышиной желчью, если найдутся блохи. Прошмыгнуть мимо дозорного, замершего у входа, не составило труда: тот, наверное, подумал, что целитель направляется на поганое место, и не стал приставать с расспросами. Удача ободрила Маковника, и он устремился вниз по тропе сквозь снегопад, на ходу соображая, что старших воинов придется выследить, раз место совета ему неизвестно. Право слово, чушь собачья! Изнемогая от осознания глупости своего положения, он свернул за угол и чуть не подскочил от неожиданности: тут сидел второй дозорный, Пегокрыл, стряхивая снежинки движениями ушей. Это был пепельный кот с крупными неровными вымоинами на животе и боках — будто он бродил по брюхо в снегу и тот выбелил ему шерсть. Это столкновение так ошарашило Маковника, что он почему-то принялся оправдываться. — Я… Мне… нужно срочно пополнить запас паутины. Видел тут неподалеку… А ведь в пургу ее сдует! Он мямлил и испытывал мучительный стыд: строптивость предводителя вынуждала его лгать соплеменнику… Но, на его счастье, Пегокрыл уважительно склонил голову: — Может, наберешь побольше? Говоря по секрету… — он доверительно приблизил морду к его уху, — кое-кто лапы стер почище Тернолапа, а признаться — воинская гордость загрызет! — Правда? — Маковник озадачился, забыв о неловкости. — Так-так, пожалуй, еще раз обойду всех, особенно «сильных и независимых»… Но теперь буду понастойчивей. Спасибо тебе! Он благодарно кивнул Пегокрылу и побежал вниз, вдохновленный подобающим отношением к своей должности. Фу-ты, оруженосца наставлял быть уверенней, а сам каков? Шел густой снег, укрывая тропу, по которой вились цепочки свежих кошачьих следов. Продолжая спускаться, Маковник обеспокоился было, что за снежной завесой может пропустить, когда нужные следы свернут, но слух выручил его прежде нюха и зрения: поблизости раздались голоса. Пригнувшись, замедлив шаг, он осторожно продвинулся еще на несколько хвостов и различил, что разговаривают за нагромождением валунов, образующих нечто вроде небольшой палатки. В отличие от их временного лагеря, это укрытие не имело потолка и могло защитить лишь от ветра, но ведь и выбрали его не для жилья, а для того, чтобы посовещаться вдали от ушей соплеменников. Собрав всю свою решимость, Маковник подкрался к валунам в том месте, где между ними образовалась узкая вертикальная щель, и бесшумно лег в снег, чтобы заглянуть в нее одним глазом. Что ж, если Грозозвезд желает поиграть в секреты, он примет эти правила! И сам выяснит все, что может быть важно для отряда (а значит, ни в коем случае не должно пройти мимо целителя). Однако старшие воины, казалось, не обсуждали ничего таинственного. Говорил Тимьян, сидевший как раз напротив щели. Длинный, костистый, светло-серый с полосками потемнее, он был худ всегда, вне зависимости от того, ел ли до отвала или жил впроголодь, и не совершал телодвижений, без которых легко было обойтись, вплоть до сохранения полной неподвижности. Если бы не знакомый хрипловатый медлительно-рассудительный голос, можно было скользнуть по нему взглядом и не заметить шевеление челюстей. — Надо понимать, что потребуется отстроить лагерь чуть не с нуля. Воинскую палатку. Палатку оруженосцев. Старейшин. Палатку целителя. Предводительскую палатку. И детскую, разумеется… Итого — шесть, — глаза Тимьяна, серые с лиловатым отливом, были прищурены. Если уж он брался что-то просчитывать, то подходил к этому основательно. — Задействована будет уйма котов. И это я еще не говорю о рядовых охотничьих патрулях… — Что касается меня, то я вполне могу поспать с воинами! Как делаю это сейчас и делал всегда, будучи глашатаем, — распушенный хвост Грозозвезда нетерпеливо взметнулся перед самым носом Маковника, и тот аж отпрянул от щели, затаив дыхание. Надо же, предводитель оказался буквально по ту сторону валуна! — С детской тоже можно подождать. По крайней мере если племя догадается отложить появление котят до безопасных времен. — Но на это надежды мало, — бормотнули сбоку голосом Ливня. — Так… Допустим, мы сократим количество палаток до четырех. Пока! — слышно было, как Грозозвезд шумно втянул воздух, но не выдохнул — должно быть, задумавшись. — А еще… да, можно приступать к ним по очереди, а не хвататься за все сразу. Думаю, времени будет достаточно, если учесть расстояние до наших прежних территорий, преодоленное туда и обратно. Каковы твои прикидки в таком случае, Тимьян? У того с сомнением дрогнули ноздри. — Дело осложняется тем, — заговорил он размеренно, — что к работе мои воины приступят, скорее всего, в конце Голых Деревьев… в лучшем случае — в начале Юных Листьев, когда кустарник еще не будет иметь лиственного покрова. Следовательно, нам неизвестно, насколько он защитит от ветра и солнца в Зеленые Листья и… — Ну жили же как-то до сих пор? Хочешь сказать, там будут другие кусты?! — не выдержал Бросок. С этого ракурса он Маковнику виден не был, но в интонации явственно читалось раздражение из-за общего нудного характера беседы. — Не имею ни малейшего понятия. За горами я не был, — Тимьян остался невозмутим. — И советую не забывать, что помимо палаток нужна будет надежная ограда, желательно имеющая в качестве основы ежевичные кусты либо — как минимум — укрепленная колючими ветвями… Что, бесспорно, задача неотложная. — То есть ты полагаешь, — заключил Грозозвезд, — что уменьшать число воинов, которые останутся для строительства и охраны, в самом деле нецелесообразно? — Именно так. — Хорошо. Ты подтвердил мои догадки. Возможно, и правда не стоит отсылать домой проводниками целую группу… Зачем гонять котов, если хватит стандартного патруля? В крайнем случае удвоенного — поточнее обсудим после. — А я вам повторяю, что охрана важнее строительства! — ощетинившийся Бросок порывисто выступил в центр и оказался в поле зрения Маковника. — Если мы оставляем почти всех воинов, то не потому, что хотим заселить племя в готовый лагерь. А потому, что его могут у нас оттяпать! — И в чем существенная разница? — хладнокровно осведомился Тимьян. — В том, что вы недостаточно понимаете угрозу! Вообразите: мы находим подходящий лес и идеальное место для лагеря, отстраиваем палатки… после чего объявляется вражеский отряд и берет все это с боем, не прилагая тех же усилий. А мы остаемся с носом! «Почему он так уверен, что лагерь захватят? — удивился Маковник. В снегу он понемногу начинал коченеть, но размяться толком не мог, опасаясь быть услышанным. — С какой стати кто-то должен на нас напасть, если мы не претендуем ни на чью территорию? Нужно занять свободную, только и всего… А какие-нибудь местные коты наверняка и без нас разобрали все удобные земли!» — Как раз по этой причине я собираюсь оставить в новом лагере и тебя, и Вереска, и остальных лучших бойцов, — сдержанно отозвался Грозозвезд. — Если ты посчитаешь это необходимым. И особенно если я поведу проводников сам. Его хвост дернулся вновь, выдавая тревогу, которую почти невозможно было уловить в голосе. Похоже, предводитель ни на коготь не сомневался, что им понадобится охранять лагерь от вторжения, но предпочитал не разводить панику. Слышно было, как Ливень кашлянул, прежде чем высказаться: — Правильно ли я понимаю… что наши шансы увеличатся, если мы доберемся до места как можно раньше? — Правильней некуда! — прорычал Бросок. — Вот только эти горы… так и сказал бы — горы лисьего дерьма… явно решили позабавиться с нами, как с мышатами! Даже если метель утихнет к завтрашнему утру, большая часть проходов будет завалена снегом. Который к тому же скроет все опасные трещины и ямы на нашем пути! Поведя плечами, Маковник ощутил на спине холодный покров и задрал голову, провожая взглядом снежинки, крупные и лохматые; на валунах, что возвышались над ним, белели снежные шапки. Если он пролежит здесь достаточно долго, его засыплет совсем, образовав пещерку прямо вокруг. — И все-таки одно преимущество у нас есть, — сказал Грозозвезд негромко. — Все, что помешает в пути нам, будет мешать и им. А потому отряд Угрозы достигнет новых территорий никак не позже отряда Ночи. Будто колония муравьев пробежала под шкурой Маковника. «Сейчас!» — понял он внезапно — и снялся с места прежде, чем успел обдумать, что именно будет делать. Торопливо встряхнувшись, чтобы избавиться от снега и прогнать ошеломленное оцепенение, он в два прыжка обогнул валуны и во весь дух влетел в палатку совета. — Прошу прощенья, не удалось вырваться пораньше! — пропыхтел он, находчиво маскируя взволнованность поддельной одышкой. — Имея целительские обязанности, никогда не угадаешь, с кем и сколько придется повозиться! Грозозвезд смерил его тяжелым взглядом, но промолчал. Они оба знали, что целителя сюда не звал никто. Маковник встряхнулся еще раз, с облегчением выдохнул и уселся рядом с черепаховым Крыжовником, которого до сих пор не было ни видно, ни слышно. Тот подвинулся, освобождая место новоприбывшему, и снова сжался в тугой комок, зябко подобрав длинные лапы с белыми носочками. Теперь в кругу их было шестеро. — Я услышал, что мы говорим об отряде Ночи, — с места в карьер начал Маковник, внутренне поражаясь собственному нахальству. Ну или не нахальству, а здоровой настойчивости… — Неужели они, как и мы, выправили воинов на поиски новых земель? — Похоже, так оно и есть, — подтвердил Ливень. Он сидел справа от предводителя, пряча лапы под серым хвостом и пытаясь придать себе уверенности за счет осанки. — Патруль Грозозвезда видел, что они разбили лагерь недалеко отсюда. — А про нас они знают? — Думаю, нет, — проворчал Бросок. — Иначе выставили бы у пещеры охрану поосновательней, чем единственный тощий оруженосец… Маковник поразмыслил, взвешивая все, что успел услышать. Не то чтобы он сильно разбирался в управлении племенами, и все же кое-какие моменты показались ему спорными. — Но ведь мы не можем знать точно, что их отряд выбрал тот же маршрут и хочет обосноваться в тех же лесах? — предположил он. — И тем более нам неизвестно, станут ли они выдвигаться прямо сейчас. По-моему, пещера — укрытие надежное, в нем можно переждать и снегопады, и мороз… — Предлагаешь зайти в гости и спросить прямо? — Бросок саркастически сощурил желтые глазищи. — Ну уж нет, незачем обнаруживать себя, когда нам это невыгодно. И незачем принимать за правду легкие и приятные варианты! Я стоял и стою за то, чтобы готовиться к худшему, тогда оно не застанет врасплох… Он принялся расхаживать по палатке, похлестывая себя хвостом по бокам и прижимая уши. — Мое мнение — стоит подумать о расстановке пограничных меток. И взяться за это безотлагательно! Кто знает, как скоро мы пробьемся через весь этот снег. А добычу придется делить с соседями! И вряд ли Маковник подскажет нам, отправились они в путь отрядом или всем племенем… Проглотив колкость, Маковник открыл было рот, собираясь сказать, что нет ничего зазорного в том, чтобы в самом деле пойти и выяснить подробности в открытом разговоре, но тут бесстрастно вступил Грозозвезд: — По вопросам добычи обратимся к Крыжовнику, пусть он пояснит, какие трудности могут ожидать нас в этом отношении. Крыжовник замедленно шевельнулся, словно не совсем пробудившись, и его опущенные веки поднялись. Зная Грозозвезда, логично было допустить, что он дал ему слово нарочно, желая вовлечь в разговор и добиться хоть какого-то участия в судьбе отряда. — С-сложно сказать. Я… Мы с Ивняком быстро просчитали бы достаточное количество пищи в условиях леса, но горы… Чтобы оценить незнакомую территорию, нужно время и… — Ты это серьезно, нет? — поинтересовался Тимьян, ухитряясь растягивать даже короткие слова. — Я тебе с ходу разложу, что стольким котам, оказавшимся здесь разом, точно не нагулять жирок на местной добыче. И Ивняк сказал бы ровно то же, будь он теперь с нами. Крыжовник пассивно выпускал и втягивал когти на передних лапах. На его фоне Тимьян выглядел вполне себе оживленным и говорливым. — Пожалуй… да… наверное. Но тогда я не понимаю, что нам даст расстановка меток. Сейчас все горы в нашем распоряжении… больше шансов что-то поймать… — Как и у них! — взвился Бросок. — У тебя что, пчелы в голове завелись?! За счет меток мы получим права на свою часть добычи! — Погоди, в чем-то он прав, — голосу и взгляду Ливня недоставало твердости, но он, очевидно, считал важным рассматривать любые предположения. — Если поделить, не зная местности, мы можем оказаться в худшем положении, чем отряд соперников. И сами себе навредим. Да и метки означают, что мы выдадим свое присутствие, а ты только что назвал это нежелательным… Крыжовник вяло следил за обсуждением, не делая попыток отстоять свою позицию при поддержке Ливня, и Маковнику показалось, что эта апатия выходит за рамки общего изнурения. Тот же Ивняк сохранял обычную бодрость, а ведь Крыжовник неизменно сопровождал приятеля в лесных охотничьих патрулях и всем на зависть бил дичь в паре с ним. — Как ты себя чувствуешь? — участливо спросил Маковник. — Просто устал… Пройдет. Когда-нибудь, — кое-как выговорил Крыжовник, глядя себе под лапы. На спине у него, как недавно у Маковника, успел нарасти слой снега, но он не делал ни малейших попыток его стряхнуть. — Позволишь осмотреть тебя? Маковник наклонился и прижал ухо к его груди. Нет, никаких хрипов. Дыхание чистое, правда слабей и поверхностней, чем положено. Жара нет. Сердцебиение? Он приложил лапу и убедился, что ритм не самый ровный, но и не критичный. — Когда у тебя это началось? — спросил он осторожно. — Вчера. Ближе к вечеру. Мы шли, шли, и я вдруг понял, что… слишком мерзну. А тепла не будет. Ни завтра, ни послезавтра. Вообще, — бесцветно сказал Крыжовник. Шерсть его слегка встопорщилась, пытаясь защитить от одного воспоминания о вчерашнем морозе, но взгляд остался отрешенным. — А вокруг все такое серое… Тоже слишком. — Могу понять, — пробормотал Маковник. Перед его мысленным взором встала зеленая папоротниковая палатка, в которую по вечерам просилось солнце, вызолачивая шерсть работающего Падуба, и в груди тоскливо заныло. Как смириться с тем, что все яркое, родное и живое невыразимо далеко? — Это у него болезнь? — странным тоном уточнил Грозозвезд. — Пока неясно, — Маковник очень постарался не реагировать на скепсис, который заподозрил в его словах, и обвел взглядом присутствующих: — Кто-нибудь еще чувствует похожее? Ливень отрицательно качнул головой, Бросок фыркнул, Тимьян флегматично шевельнул усами. Грозозвезд остался недвижен, рассматривая молодого целителя в упор, и тот счел небезопасным переспрашивать. Но решил-таки попытать счастья и воззвать к здравому смыслу старших воинов: — Я лишь хотел сказать… Раз уж беда у наших племен одинаковая, как и цель путешествия, то, возможно, выйдет договориться? Коты Ночи тоже бегут от Двуногих и тоже ищут кров. Неужели это не причина заключить перемирие и… на время, конечно… и вместо враждебности получить поддержку, которая так нужна? Ведь мы и дальше будем уставать, голодать и болеть, а совместные усилия… Грозозвезд резко надвинулся на него, побудив пугливо отпрянуть, и зашипел: — Не напомнить, чем закончилась прошлая пограничная стычка с этими высокомерными шерстяными наглецами? Поблагодари своих всесильных предков, что с того момента нам слишком досаждают Двуногие, чтобы ввязываться в затяжные разборки! Да никто из нас понятия не имеет, что происходит в головах у воинов Мернозвезда, и я не собираюсь терять кого-то еще, чтобы в этом убедиться! — Но п-почему не попробовать хотя бы… — Довольно! Я не желаю иметь с этим племенем убийц ничего общего — ни границ, ни добычи, ни бед! Если им и вправду худо, пускай выпутываются без нас, а свое племя я выведу сам — выведу, потому что отвечаю за него головой. И ни в их поддержке, ни в поддержке Звездного племени я не нуждаюсь! Маковник в ужасе пригнулся, не в силах осознать сказанное… И тут черную тучу над ними прочертил зигзаг молнии, агрессивно-острый и разветвленный. В пылу ссоры они не заметили, как свинцово потемнело небо и усилился ветер, теперь же метель стремительно перерастала в грозу. Грозу? Но как?.. Полыхнул еще один зигзаг высотой с гору, следом еще и еще, а затем туча громыхнула так, будто раскалывалась на части. Коты, не сговариваясь, припали к скале — букашки по сравнению с могучей стихией. — Звездное племя гневается! — истончившимся голосом воскликнул Маковник. — Никакому Звездному племени не под силу вызвать грозу посреди сезона Голых Деревьев! — рыкнул Грозозвезд. — Это тебе не скрыть лунный диск! Устрашающий рокот прокатился по вершинам, делаясь громче и громче. У горы поодаль белизна слизывала серый цвет начиная от пика — вниз-вниз-вниз под зловещий шорох, клубясь облаками и переползая на горы по соседству. — Лавина сходит! — взвыл Бросок. — Все в лагерь, живо! По команде Грозозвезда Ливень, подавая пример, первым бросился прочь из палатки, за ним устремились Бросок и вынужденно ускорившийся Тимьян. Маковник спешно вытолкнул Крыжовника, внутренне умоляя его быстрее переставлять лапы, а предводитель выскочил последним и теперь неудержимо теснил перед собой их обоих. Да, он мог бежать во главе, но вновь этого не сделал, предпочтя видеть всех. — Пошевеливайтесь! Маковник поднажал, ослепленный вспышками молний, которые чередовались с грозовым мраком, и услышал еще сквозь грохотанье грома, как Ливень прикрикнул на Пегокрыла, увлекая за собой. А где-то позади, и сбоку, и всюду шуршали необъятные горы снега, увлекаемые собственной тяжестью вниз по склону, и оставалось лететь по тропе, взывая к предкам, чтобы придали лапам сил и скорости. Последние хвосты до лагеря Маковник промчался во мгле снежного облака, накрывшего их всех, с размаху ударился плечом о валун и ощупью ввалился в палатку, задыхаясь в круговерти снежинок. Чем была эта гроза? Кто наслал ее и лавину? Звездное ли племя карало подопечных за дерзость — или сами горы указывали непрошеным гостям, что вершить судьбы здесь позволено лишь незримым силам, обитающим среди камня и снега?