Wrong love.

После того как Чимин ушел, Чонгук отправился в один из городских пабов. Размышляя обо всем , он вошел в бар, в котором в последние годы провел много времени. Охранники у входа прекрасно знали Чона, так что ему не пришлось стоять в очереди у входа. Внутри гремела музыка, мигающие огни придавали мрачный и фантастический вид дергающимся в танце фигурам. Чонгук подошел к бару, заказал виски «Джей-Би» и стал наблюдать за окружающими. Блондинка в крошечном топе и черных кожаных брюках подошла к Чонгуку. – Привет, Чон, – поприветствовала она ему. Присмотревшись, Чон увидел татуировку дракона, который бороздил ее ключицу, и вспомнил, что однажды уже целовался с ней. Чонгук кивнул ей в ответ. Ему не хотелось разговаривать, зато у него было настроение для других занятий. Когда он увидел, как она бесстыдно приближается к нему, стало понятно, что они быстро найдут общий язык. Он положил руки ей на талию и притянул к себе. От нее пахло водкой и чем-то сладким. У нее были светлые волосы и красивое тело с множеством привлекательных изгибов, прямо-таки ожидавших, когда же их оценят. Именно это Чону сейчас было нужно, чтобы снять напряжение, которое накопилось за последние несколько дней. Он взял ее за руку и потащил в темную часть клуба, в одну из многочисленных бесплатных кабинок. Но тут же в его голове появился образ Чимина, когда он увидел, как огни дискотеки переливаются разными цветами в светлых волосах девушки. Чонгук чертыхнулся и толкнул девушку к стене чуть сильнее, чем было нужно, но вздох удовольствия, который она издала в ответ, подтолкнул его к продолжению. Он почувствовал, как ее тело буквально примагнитилось к нему, но губы, которые были слишком настойчивы, были не те, которых он желал… Чонгук отстранился немного и поцеловал ее в шею. Она пахла дымом и алкоголем. Это была не та шея и тело, которая сводила его с ума. Он дотронулся руками до ее лица и эти глаза не были медового цвета и не были окружены густыми ресницами как у… Чонгук отвернулся. – Что случилось? – спросила она, запуская руки в брюки Чонгука и похотливо лаская его. Он взял ее запястья и отстранил ее от себя. – Извини, но я должен идти, – сказал Чон. Он вышел из бара, свернул в переулок и пошел вперед. Чонгук был так зол и сосредоточен на собственных мыслях, что не заметил, что в конце переулка стояли люди, пока знакомые голоса не заставили его поднять глаза. Намджун и трое его приятелей-наркодиллеров стояли, прислонившись к Ferrari, а если быть точным – к Ferrari Чонгука. Он невольно сжал кулаки, в него поднималась неистовая волна ярости. – Ха, посмотрите, кто тут у нас! – крикнул Намджун, слезая с капота и двигаясь в направлении Чонгука. – Папенькин сыночек, богатенький маленький мальчик, – сказал он со смехом. Остальные тоже заржали. Чон их знал: два афроамериканца, покрытые татуировками с ног до головы и накачанные наркотиками по самую макушку, и один, латиноамериканец Круз, правая рука Намджуна. – Ты пришел умолять меня вернуть твою машинку? – спросил Намджун, широко улыбаясь. Чонгук бы с удовольствием вмазал ему прямо сейчас, чтобы не видеть этой улыбки. – Машину, которую ты выиграл обманом, – ответил Чон спокойно. – Может быть, езда на хорошей машине поможет тебе научиться соблюдать правила. Ты же не хочешь снова проиграть 17-летнего парня который ещё даже школу не окончил, правда ведь? Чонгуку было очень приятно видеть, как его слова подействовали на него: улыбка исчезла с лица, а вены на шее напряглись и вздулись. – Ты пожалеешь об этом, – сказал Джун с угрозой в голосе. – Держите его! – через мгновение приказал он. Чон знал, что это случится, поэтому был готов. Как только к нему приблизились двое наркодиллеров, он тут же нанес удар кулаком одному из них и улыбнулся, увидев, что сломал ему нос. Его схватили сзади, но он отвел локоть и снова сильно ударил, на этот раз попав кому-то прямо в челюсть. Круз тоже направился к нему, чтобы помочь своим, но дал Чону шанс вмазать наркодиллеру номер один по левой стороне лица. И тут пришла очередь Чонгуку страдать. Кто-то ударил его в правый глаз настолько сильно, что он покачнулся, но все же успел повернуться и пнуть того, кто пытался схватить его за руки. Чон сопротивлялся, но трое против одного – это было слишком даже для него, тем более что друзья Намджуна дрались не хуже него. Если бы Чон был один на один, он бы прикончил его, но с двумя другими, держащими его за руки, он не мог ничего сделать. Круз бил его по ребрам, снова и снова, а Чон давил в себе крик и желание придушить его голыми руками. Подошел Намджун, и Чонгук исподлобья посмотрел на него, давая понять, что просто так это не закончится. – Скажи своему младшему брату, что я не забыл того, что случилось на гонках, – сказал он, и невинное лицо Чимина всплыло у Чонгука перед глазами. Намджун схватил его за волосы и приблизил свое лицо к лицу старшего. Он пах дешевым пивом и косяком. – И скажи ему, что когда я его увижу, он мне тоже заплатит, только совсем по-другому… – продолжил он. Красные пятна поплыли у Чонгука перед глазами. Ему захотелось убить этого сукина сына. – Я посмотрю, что там у него между ног, – сказал Намджун, держа его и не давая двинуть головой вперед, чтобы сунуть ему в нос так, чтобы он улетел ему в мозг. – И когда я это сделаю, это будет так грязно, что даже ты не захочешь к нему приближаться. – Я убью тебя, – предупредил его Чон. Три слова – твердое обещание. Джун засмеялся и ударил его кулаком в живот. Весь воздух, который был в нём, вышел из него в этот момент, и ему пришлось наклонить голову вниз, чтобы откашляться и сплюнуть кровь изо рта. Чонгука снова ударили, на этот раз удар пришелся по зубам, и ему пришлось снова сплюнуть, чтобы не подавиться собственной кровью. Кое-как доплевшись до своей машины, он едва смог добраться до дома. Все спали, было уже далеко за полночь, но когда Чонгук поднялся в свою комнату, то увидел, что под дверью Чимина не было света. Не может быть, чтобы он до сих пор не вернулся. Чон открыл дверь, не постучав, и увидел неразобранную кровать. Он чертыхнулся, входя в свою комнату и срывая с себя одежду, пытаясь справиться с болью. Эти ублюдки изрядно измолотили его. Надо же было быть таким идиотом, чтобы сунуться в этот переулок одному – он сам нарвался на этих подонков. Он пошел в душ, чтобы смыть кровь и пот. Его били в основном по ребрам и животу, так что эти синяки можно было скрыть под футболкой. Синяку под глазом и разбитой губе нужны были правдоподобные объяснения для отца, или ему придется избегать его до тех пор, пока следы не исчезнут. Выкинуть из головы угрозу Намджуна в адрес Чимина было невозможно. Мысль о том, что этот мерзавец может прикоснуться к нему, сводила его с ума настолько, что ему пришлось взять себя в руки, чтобы не ударить кулаком по зеркалу, висевшему перед ним. Он быстро обтерся и надел спортивные штаны, но не стал надевать майку, потому что одна из ран еще немного кровоточила. Промыв рот водой, проверил, не выбиты ли у него зубы. Губа перестала кровоточить и стала красно-фиолетовой, как и левый глаз, синяк с которого будет сходить дольше всего. Схватив мобильный телефон, Чон вышел из комнаты, намереваясь узнать, где, черт возьми, носит Чимина, и заодно взять лед, чтобы приложил его к ране. Пять минут спустя, когда Чонгук выходил из кухни с пачкой замороженного горошка на глазу и мобильным телефоном возле уха, он услышал легкий звук поворота ключа в замке, входная дверь открылась и появилась причина его плохого настроения. Телефон вибрировал, но вибрация прекратилась, как только старший сбросил звонок. Чимин посмотрел на него, и удивление в его глазах сменилось выражением ужаса. – Где, черт возьми, ты был? – спросил Чонгук, пристально глядя на него. Этот вопрос на мгновение вызвал у Чимина недоумение, но больше всего ему напугало то, как он выглядел. Его левый глаз был совершенно черным, губа разбита, и это было не самое худшее. На его обнаженном торсе он увидел синяки, которые уже начали прорисовываться на загорелой коже живота. Увидев эти раны, Чимин на мгновение был парализован. Он почувствовал, как его сердце забилось с бешеной скоростью, и охватила паника, от которого закружилась голова. Чимин не выносил вида ран и крови, поэтому в ушах у него начало звенеть так, что ему пришлось на мгновение прислониться к двери. – Что с тобой? – спросил Чимин приглушенным голосом. Младший видел, как Чонгук сжал зубы и посмотрел на него так, как будто младший каким-то образом был виноват в этих травмах. – Я задал тебе вопрос, – сказал Чон, бросив пакет с замороженным горохом на стол у входа. Чимин тряхнул головой, тихо закрывая дверь. Пак Юна и Чон Вон уже давно спали, и Чимин не хотел их будить, что, казалось, совсем не беспокоило Чонгука, учитывая, каким громким голосом он обращался к нему. – Я был с Юнги, – ответил Чимин, подходя к нему. Несмотря на желание убежать и не видеть эти раны, он не мог остаться равнодушным к его состоянию. – Ты себя видел? – Чимин протянул руку к нему и прикоснулся к синяку на животе. Рука Чона перехватила Чимина в районе запястья, он так крепко схватил его, что стало больно. Младший посмотрел на него и увидел в его глазах гнев и страх. – Зайди на кухню, мне нужно с тобой поговорить, – сказал Чонгук, увлекая его за собой. Он включил только маленькую лампочку в вытяжке над плитой, так что свет был тусклым, и сел на один из стульев около кухонного острова, не отпуская руку Чимина. Младший видел, что каждое движение причиняло боль старшему. – Ты не заметил ничего странного сегодня вечером? Может кто-то следит за тобой или что-то в этом духе? – Нет конечно, а что? – ответил Чимин с недоумением. Старший отпустил руку и отвернулся расстроенный. – Намджун не забыл о гонках. Он хочет отомстить тебе и без колебаний это сделает, – сообщил Чонгук, и тогда Чимин начал понимать, о чем идет речь. – Это он тебя избил? – Он и трое его друзей, – признался Чон. – Боже мой, Чон! Четверо против одного? Чимин дотронулся рукой до его лица. Его пальцы скользили по его щекам едва касаясь ран. – Ты переживаешь за меня, блондиночка? – спросил Чон насмешливо. Чимин заметил, как он изменился в лице, когда прикоснулись к его ране. Чонгук взял ладони Чимина в свои. – Я в порядке, – добавил старший. Чимин видел, как глаза Чона скользили по его лицу. – Ты должен заявить на них. Чимин отошёл и достал из холодильника первый попавшийся замороженный пакет. Лицо Чона исказилось от боли, когда он приложил пакет к разбитому глазу. – На таких ребят не заявляют, но это не важно, – сказал Чонгук, отодвигая пакет с лица, чтобы смотреть на Чимина обоими глазами. – Чимин, отныне и до тех пор, пока все не успокоится, я не хочу, чтобы ты ходил куда-либо один, слышишь меня? – предупредил Чон младшему, тоном старшего брата. Чимин отстранился от него, не веря его словам. – Эти люди опасны, и они будут мстить нам. Мне все равно, даже если меня снова изобьют, я умею защищаться. А вот тебя они растерзают, если встретят тебя одного без защиты. – Чонгук, они ничего со мной не сделают, они не будут искать себе на голову неприятности, только лишь потому, что я задел гордость этого засранца, – ответил Чимин, игнорируя его недовольный взгляд. – Пока все не уладится, я не сведу с тебя глаз. Можешь реагировать на это, как хочешь. Неужели Чонгук и Чимин никогда не смогут поладить? – Ты невыносим, ты знаешь это? – огрызнулся Чимин. – Меня обзывали и похуже, – пожал он плечами и снова скорчился от боли. Чимин сделал несколько глубоких вдохов. – Приложи компресс на синяки, – посоветовал Чимин ему с сочувствием. – Завтра ты будешь выглядеть ужасно, но если ты примешь аспирин и не будешь вставать с постели, то через два-три дня все пройдет. – Ты эксперт по побоям или как? – спросил Чон шутливо. Чимин пожал плечами. Той ночью младшему снились кошмары. ~~~ Утром Чимин проснулся в плохом настроении. Ему хотелось закрыться в комнате и никуда не выходить. Но его тревожило состояние Чонгука. Он вдруг почувствовал, что переживает за него. Чимин принял душ, быстро оделся, и босиком спустился на кухню, чтобы позавтракать. Там не было и следов Чонгука. За столом сидели Чон Вон и Пак Юна, взволнованно разговаривая. – Доброе утро, – поприветствовал их Чимин, направляясь к холодильнику, чтобы налить себе стакан сока. Сок Джин, помощник по хозяйству, готовил что-то ароматное, что чудесно пахло. Чимин подошел к нему, чтобы посмотреть и увидел, в кастрюле расплавленный шоколад. – Вкуснятина! Что ты готовишь? – спросил Чимин. Джин посмотрел на него с улыбкой. – Именинный торт мистера Чона, – сказал он с радостью. Чимин обернулся к Чон Вону. – Поздравляю! Я не знал, что у тебя день рождения, – сказал Чимин с извиняющейся улыбкой. Отчим повернулся к нему. – Это не мой день рождения милый, это день рождения Чонгука, – сказал он со смехом. День рождения Чонгука… Чимин расстроился, что не знал об этом раньше. – Он вышел в сад, пойди поздравь его, – сказала мама, – вчера он подрался с каким-то ублюдком, который хотел его ограбить, так что не пугайся, когда увидишь его лицо. Чимин сначала не понял, но потом как понял, удивляясь высоким способностям Чона к вранью, и вышел в сад. Он лежал, закрыв глаза солнечными очками, в тени на шезлонге. На нем была футболка и плавки, и кажется, он дремал. Видимо Чимин, как и Чонгук, плохо спали этой ночью. Младший подкрался к нему. – С днем рождения! – закричал Чимин со всей силы и засмеялся, увидев, как он подпрыгнул от неожиданности. – Черт! – воскликнул Чон, сняв очки. Он взглянул на младшего, сердитый и недовольный. – Находишь это забавным? – спросил старший, отложив в сторону солнечные очки и встав. Чимин отступил назад. – Мне очень жаль, – извинился младший, подняв обе руки, но не смог сдержаться и расхохотался снова, вспомнив, как Чонгук подпрыгнул от испуга. – Сейчас тебе действительно будет жаль, – сказал Чонгук и направился в сторону младшего. Чимин побежал, но это было бесполезно. Секундой позже Чон уже крепко схватил его и взвалил себе на плечо. – Нет, Чонгук, пожалуйста! – орал Чимин, изо всех пытаясь освободиться. Но старший проигнорировал мольбы и прыгнул вместе с ним в бассейн. Чимин вырвался только, когда они оказались в воде, нагретой жарким летним солнцем. Теперь смеялся Чонгук. Одежда Чимина прилипло к телу, хорошо. Чонгук тряхнул волосами и подплыл к Чимину. Секундой позже младший уже оказался загнанным в угол бассейна. – Ну, вот сейчас ты можешь извиниться за то, что чуть не довел меня до сердечного приступа в мой день рождения – потребовал старший, подойдя так близко, что их тела оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Чимин попытался оттолкнуть его, но безуспешно. – Даже и не мечтай, – ответил Чимин, получая удовольствие от завязавшейся игры. Чонгук смотрел на него, склонив голову набок, и вдруг Чимин почувствовал его руки на талии. – Что ты делаешь? – спросил младший, когда он прижал его так близко к себе, не оставляя расстояние к друг другу. – Скажи, что тебе жаль, – сказал Чонгук, хриплым голосом. На его лице отразилось желание. В Чимине боролись жажда удовольствия и страх: их могли увидеть. Чимин покачал головой, и руки Чона переместились на его бедра. Он внимательно наблюдал за младшим, пока его пальцы отрывали мокрую ткань футболки Чимина от тела и медленно поднимая его вверх. Он оголил верхнюю часть, и ноги Чимина обхватили его бедра. – Я не остановлюсь, пока ты не скажешь, – сообщил Чон, прижав его к стенке бассейна. Чимин понимал, что как только он скажет то, что Чонгук хочет услышать, он отпустит его, а Чимин этого не хотел. – Нас увидят, – сказал младший шепотом. Он чувствовал, как горят его щеки, и даже находясь под водой, как горит все его тело. – Я позабочусь об этом, – сказал Чонгук, снимая с Чимина шорты все ниже и ниже. Его взгляд переместился с лица младшего на искаженное водой тело. Этот взгляд и руки, гладящие Чимина по спине, заставили его вздрогнуть. Он чувствовал, как Чонгук возбужден, и думал только о том, чтобы их губы снова встретились. – Хочешь, чтобы я остановился? – спросил старший, приблизившись к его губам, но не касаясь их. Его глаза были так близко, что Чимин мог видеть все оттенки коричневого, которые в них мерцали. Чимин покачал головой и приблизился к нему, чтобы он мог поцеловать его. Чонгук даже не заметил, как руки Чимина потянулись к его затылку, и он притянул его к себе, но в этот момент старший резко отстранился. – Скажи мне, что тебе жаль, и ты получишь то, что хочешь, – сказал Чон. – С чего ты взял, что я хочу то, что ты можешь мне дать? – ответил Чимин ему, буквально сгорая от желания в его объятиях. Чон улыбнулся его ответу. – Потому что ты весь дрожишь, когда смотришь на мои губы, – ответил Чонгук серьезно, прижимая Чимина к себе еще сильнее. – Я не собираюсь говорить тебе, что о чем-то сожалею, – предупредил младший. – Ты невыносим, – сказал Чон и прикоснулся своими губами к Чимину. Их тела сплелись в воде, а губы слились в страстном поцелуе. Руки опускались все ниже и ниже вдоль тела Чимина и, когда они добрались туда, где никто и никогда не касался его раньше, младший ощутил себя, как будто летящим с обрыва. И в этот момент они услышали, как открылась раздвижная дверь. Чимин отшатнулся от Чона. – Ребята, мы уходим! – крикнула мама из дома. Чонгук поднял руку, давая знать, что услышал ее, в его глазах не было и тени смущения. – Ты уже сказал ему, Чон? – спросила мама. – Пока нет! – крикнул он в ответ с улыбкой. Мама посмотрела на Чимина а потом на Чонгука. – Ну, ладно, поговорим об этом сегодня днем, развлекайтесь! – попрощалась она. Чимин обратился к Чонгуку, как только Пак Юна исчезла в доме: – Что именно ты должен мне сказать? Он снова притянул Чимина к себе. Младший позволил Чонгуку сделать это, ноги Чимина все еще дрожали. – Родители подарили мне на день рождения четыре билета на Багамы. Они ясно дали понять, что хотят, чтобы ты поехал со мной, чтобы укрепить наши <<братские>> отношения, – объявил Чонгук, лукаво улыбаясь.– Я позвал Хосока и Юнги и хочу, чтобы ты тоже поехал, – сказал он, внимательно наблюдая за реакцией Чимина. – А как же наше решение быть друг от друга подальше ? – спросил Чимин, пытаясь понять, почему он передумал. –Сейчас ты находишься со мной в бассейне и мы несколько секунд назад целовались, думаешь ты сдержал свое слово? – твердо ответил он. – Вообще-то ты тоже свое слово не сдержал, – сказал Чимин. Чон сжал губы и притягивая Чимина к себе, прислоняется своим лбом ко лбу Чимина. Его взгляд парализовал младшего. – Чонгук, что мы делаем? – спросил младший в замешательстве. – Не строй никаких иллюзий, ладно? – ответил Чон, удерживая его за талию. – Я не хочу, чтобы ты оставался здесь, пока меня нет. То, что я сказал вчера, очень серьезно, они хотят отомстить тебе. – Чонгук… – попытался возразить Чимин, отстраняясь. Чон ему не позволил. – Поедем со мной, мы хорошо проведем время, – сказал он, нежно целуя Чимина в губы. От этого ласкового жеста у младшего мурашки пробежали по коже. – Я не могу делать это с тобой, – сказал Чимин, уставившись на него. – Это просто смешно, мы не можем поладить между собой, но позволяем физическому влечению так затягивать нас. – Когда я вижу тебя, я не могу думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы касаться тебя и целовать, – признался Чонгук, поцеловав Чимина за ухом. – Я не могу сейчас ни с кем быть, – признался Чимин, слегка оттолкнув его. В ответ старший обиженно посмотрел на него. – А кто говорил о том, чтобы быть с кем-то? – спросил он. – Прекрати анализировать все и наслаждайся тем, что жизнь может тебе предложить, – сказал Чон спокойным голосом, но по глазам было видно, что он раздражен. Чон Чонгук противоречил сам себе, Чимин видел это. Он просто бабник, он хотел только одного, ему нужно тело и ничего больше. Почему бы Чимину не воспользоваться этим, если он хочет того же? – Надо договориться об условиях, – сказал Чимин, положив руки ему на плечи. – Никаких обязательств, Чон, я только что вышел из отношений и не хочу снова пережить то, что случилось со мной и с Джиханом, – твердо сказал младший и увидел, как сжались челюсть Чона. – Свободные отношения? – спросил он. – Я думаю, ты первый человек, который попросил меня об этом, но ладно, я согласен. Тогда только секс? – спросил Чонгук, и Чимин заметил холод в его глазах. Последний комментарий разозлил Чимина. – Придурок! – сказал младший, пытаясь его оттолкнуть. – Что значит «только секс»? За кого ты меня принимаешь? Чон нахмурился. – Ты только что сказал, что хочешь свободных отношений. Что, черт возьми, ты думаешь, это значит? – спросил он разочарованно. Чимин посмотрел на него растерянно. Для него свободные отношения были такие, какие у них были сейчас – целоваться иногда, и все. Чонгук запутал его, он захочет дойти до конца. С ним он зашёл за три недели гораздо дальше, чем за девять месяцев с Джиханом. – Ладно, забудь, – сказал Чимин, чувствуя, что оказался в неловком положении. Старший смотрел на него непонимающим взглядом. Правда, Чимин сам не до конца понимал, чего хотел, но секс без обязательств – это точно не его. – Чимин, мы не будем делать ничего, чего ты делать не хочешь, – сказал Чон нежно, растопив чувства. Он, казалось, понимал, что Чимин чувствует, и ему беспокоила его способность читать мысли. Младший залился краской, ему хотелось провалиться сквозь землю. – Я предпочитаю быть просто друзьями, – сказал Чимин. – Ты уверен? Друзьями? Чимин кивнул, уставившись в воду. – Ладно, – согласился Чонгук, – но ты ведь поедешь со мной на празднование дня рождения? Раз ты мой друг, то должен вести себя как друг, – сказал он, отпустив Чимина. Младший смотрел, как он поплыл к бортику, подтянулся на руках и вылез из бассейна. Его последние слова, скорее всего, значили следующее: «Тебе страшно, я это знаю, я подожду, пока ты не будешь готов». Но зачем Чонгуку его ждать? Остаток дня Чимин провел в своей комнате, читая и пытаясь дописать один из своих рассказов. Он очень любит писать и читать и мечтает стать писателем в будущем. В тот момент, когда Чимин витал где-то далеко, глядя в большое окно его комнаты, кто-то постучал в дверь. На пороге появилась мама с пакетом. – Чимин, скоро достанем торт, чтобы поздравить Чона. Они не задувают свечи, как мы с тобой делаем в наши дни рождения, но пришло время изменить их традицию, – сказала она с улыбкой на лице. – Мам, я не думаю, что Чону это понравится, – сказал Чимин, представляя его сидящим за столом и загадывающим желание. – Чепуха, – бросила она, уходя и закрывая дверь. Чимин устало встал с кровати и вышел с комнаты, спускаясь по лестнице. Чонгук говорил по телефону на кухне и когда заметил Чимина немного залип на него. Младший игнорировал его взгляд отвлекаясь на торте, который стоял по среди стола. Как только Чонгук хотел идти наверх, мама схватила его и затащила на кухню. – Чон, сегодня твой день рождения, и ты должен задуть свечи, как это делаем мы с Чимином и все люди на свете, – сказала мама. Чимин повернулся к Чонгуку и улыбнулся, увидев его выражение лица. Рядом с Чимином, он выглядел намного старше, больше и выше. – Да зачем, не нужно… – попытался открутиться Чонгук. – Еще как нужно, – сказала Юна. Чон Вон сидел на кухне с ноутбуком, в очках, вероятно, работал. Он улыбнулся, когда увидел что Чона заставляют задуть свечи. Пак Юна принесла шоколадный торт, который приготовил Джин. Было видно, что Чонгук чувствует себя не в своей тарелке. Теперь уже Чимин посмеивался над ним. На торт была установлена свеча в форме числа 26, и мама зажгла ее. Секундой позже она запела, толкнув Чон Вона, чтобы он тоже присоединился. Чимин тоже подхватил песню, наслаждаясь положением Чона. – Не забудь загадать желание, – напомнил Чимин, прежде чем Чонгук задул свечу. Старший долгим взглядом посмотрел на него и, задувая его, все продолжал смотреть Чимину в глаза. Какое желание может загадать человек, у которого есть все? ~~~ Юнги и Тэхён позаботились о декорациях. Дом был украшен черно-красными воздушными шариками и прочей декоративной чепухой. За более серьезные вещи отвечал Хосок. Он и другие ребята обеспечили праздник алкоголем, едой и еще раз алкоголем. Когда Чонгук появился в дверях, все хором поздравили его с днем рождения. Он поприветствовал всех и уже через пять минут все танцевали, дурачились, бросались в озеро и накачивались алкоголем. В качестве лучшего напарника Чон выбрал алкоголь, параллельно наслаждаясь обществом двух танцовщиц, которых специально пригласили на его день рождения. Изредка он вспоминал о Чимине, но не так уж часто, поскольку было много отвлекающих факторов. Многие из его друзей, прихватив с собой девушек и парней, весело прыгали в воду. К нему подошел Хосок, облокотился на перила и пристально посмотрел на него. Чон вспомнил, как впервые увидел его. Хосок был намного шире в плечах и имел довольно устрашающий вид, хотя, слава богу, они были одного роста. Чонгук успел увернуться, прежде чем он чуть не вмазал ему по физиономии. Благодаря своей быстрой реакции Чон остался цел, а кулак Хосока врезался в стену. С тех пор они стали лучшими друзьями. – Спасибо за приглашение на Багамы, чувак, я никогда никуда не ездил с Юнги. Мы наконец сможем побыть с ним одни, – сказал Хосок с лучезарной улыбкой. Чонгук кивнул, протягивая ему свое пиво. Путешествие… Каждый раз, когда он думал об этом, то вспоминал о Чимине. – Я понимаю, он твой сводный брат и все такое, но зачем ты его пригласил, – спросил Хосок, с интересом наблюдая за Чоном. – Я хочу, чтобы он оставался здесь, пока Намджун точит зуб на него из-за гонок. Я не могу позволить, чтобы с ним что-нибудь случилось, – ответил Чон. Хосок повернулся спиной к озеру и посмотрел на него очень серьезно. – Я видел, как ты смотришь на него, Чон, – сказал он холодно. – Ты не можешь с ним встречаться, он твой сводный брат, мы разговаривали об этом с Юнги. Чимин не такой, как другие парни, в конце концов, ты его напугаешь. Чонгук глубоко вздохнул, пытаясь сдержаться, чтобы не послать Хосока куда подальше. Отчасти он был прав: Чимин был другим, он сам видел это в его глазах. – Я понимаю, о чем ты говоришь, но между нами ничего не будет, – ответил Чон, зная, что это неправда. – Мы просто друзья, мы живем вместе, у нас общие родители. Хосок, похоже, принял на веру его объяснение. – Ты сам знаешь, во что ввязываешься, – предупредил Хосок, затем одним движением снял рубашку и побежал туда, где все купались. Чону тоже хотелось побежать с ним, но он боялся пропустить Чимина, ожидая, когда он вернется. Наконец, старший увидел, как он входит под руку с Юнги, и на его лице появилась улыбка, когда он заметил Чона. Он весь сиял, на нем была белая сорочка, с двумя расстёгнутыми пуговицами, которые обнажали его ключицы. Были черные брюки в классическом виде. Он был неотразим. – Поздравляю тебя еще раз! – воскликнул Чимин радостно, подойдя к Чону. Юнги с любопытством посмотрел на них, а потом обратил свой взгляд на озеро, откуда Хосок звал его искупаться. – Вы пойдете? – спросил Юнги, глядя на них. Чимин посмотрел на свою одежду и покачал головой. – Я не надел плавники, – сказал младший, пожимая плечами. – Не будь ханжой, нижнее белье тоже подойдет, какая разница, – ответил Юнги, схватив Чимина за руку и потянув за собой. Чимин в нижнем белье. Чонгук занервничал, представив, что он обнажится перед его изрядно выпившими на вечеринке друзьями. Чимин напрягся, почувствовав себя неловко. – Даже не вздумай, – сказал Чонгук, резко потянув младшего к себе, так что он буквально впечатался в него. – Чонгук! – закричал Чимин, отталкивая его. – Я не хочу, Юнги, но ты иди, увидимся позже, – добавил он. Чонгук покачал головой, но не мог не улыбнуться. Юнги был сумасшедшим, но Чон слишком любил его, чтобы злиться на него за то, что он хотел раздеть Чимина на глазах у всех. Старший посмотрел на неловкое лицо Чимина и он заметил это. Чимин загадочно улыбнулся. – Я принес тебе подарок, – объявил он, и Чонгук увидел, как засверкали его глаза. Как же Чону хотелось поцеловать его. Он прислонился к перилам, внимательно наблюдая за Чимином сказал: – Правда? Я боюсь того, что ты мне принес. – Это мой способ попросить у тебя прощения… Чонгук взял маленькую упаковку и разорвал бумагу кремового цвета. Это была миниатюрная Ferrari, черная, как его старая машина, которую присвоил Намджун. – Взгляни на надпись, – попросил Чимин, указывая на нижнюю часть машинки. На ней маленькими круглыми буквами было написано: «Извини меня за машину. Когда-нибудь ты купишь новую. Поздравляю! Чимин». Надпись была дерзкой и одновременно наивной, Чонгук не мог не рассмеяться. – Я должен был тебе Ferrari, не так ли? – Я брошу тебя в озеро только за это, – сказал Чон, поднимая Чимина на руки. – Нет, Чонгук, не надо! – протестовал он, хохоча. – Прости меня, правда! – Ты извиняешься? – спросил старший, медленно опуская его и прижимая к себе. Чонгук оглянулся и увидел, что вокруг никого нет. Все были либо на озере, либо в доме. Он прислонил Чимина к дереву. – То, что ты сделал, могло бы доставить тебе много неприятностей, если бы я не желал поцеловать тебя с того самого момента, как ты здесь появился. Чимин занервничал, посмотрел старшему в глаза, а Чонгук вспомнил, что сказал о нем Хосок: Чимин не такой, как другие. Чон провел пальцами по щеке, Чимина. Его кожа была гладкой, как алебастр, и он наклонился и поцеловал младшего. Чимин издал едва слышный вздох, и Чонгук больше не мог сдерживаться. Их губы встретились, и как всегда, тысяча ощущений овладели его телом: волнение, теплота и глубокое, темное желание. Он почувствовал, как Чимин тает в его руках. Младший тут же обнял Чона за шею, еще больше приблизившись к нему. Он больше не мог сдерживать свои руки. Боже, как Чонгук хотел ласкать его, заставить стонать от удовольствия и слышать, как он снова и снова повторяет его имя. – Чонгук… – произнес Чимин, задыхаясь. – Скажи мне остановиться, и я остановлюсь, – сказал Чон, глядя ему в глаза, которые сводили его с ума. Младший ничего не произнес в ответ. Пальцы Чонгука осторожно отодвинули трусы, и Чимин издал прерывистый вздох. Он весь дрожал, Чонгук придерживал его одной рукой, одновременно лаская другой. Минуту спустя старшему пришлось прикрыть его рот своим, чтобы никто не услышал его стона. Он был прекрасен, и Чонгук понимал, что влюбляется, как идиот. Чимин позволил ему ласкать его пальцами, он дрожал и трепетал от удовольствия. Ему трудно было поверить, что все случилось так быстро. Он хотел остановить Чонгука, но почувствовав его руки, которые ласкали его, он не смог. – Ты прекрасен, – прошептал Чон на ухо младшему после того, как прижал губы к его губам. Чимин помнит моменты, когда Джихан пытался сделать с ним то же самое, но он всегда был очень категоричен, он не мог даже прикоснуться к Чимину. И вот теперь он позволил Чонгуку. Он совсем потерял голову. – Думаю… мы должны вернуться в дом, – сказал Чимин, поправляя брюки. – Эй, – воскликнул Чонгук, схватив Чимина за подбородок и заставив посмотреть на него. – Ты в порядке? – Да, я просто… Я не ожидал, что это случится, – признался младший, глядя куда угодно, только не на Чона. – Мы увлеклись, я увлёкся, и мне жаль. Ты можешь вернуться к Тэхёну или к кому захочешь. Ты не должен оставаться здесь со мной, – сказал Чимин, стараясь не показать ему, как он нервничает. В глазах старшего сверкнуло что-то недоброе. Чимин хотел, чтобы он обнял его, чтобы остался с ним, чтобы они стали влюбленной парой. Чонгук был тайной для Чимина, а Чимин для него. Ему не хотелось, чтобы Чон понял, как он жаждал, чтобы он признался ему в любви или чтобы отвез туда, где они могли бы быть одни, а не стояли здесь, прислонившись к дереву в разгар вечеринки. – Ты хочешь, чтобы я ушел к Тэхёну? – спросил Чон, отстранившись от Чимина и внезапно разозлившись. Может быть, он был расстроен тем, что Чимин не хотел продолжения, а может, наоборот, что он хотел продолжения. – Да, иди к нему, – ответил младший, глядя на ноги, чтобы попытаться избежать его взгляда. – Ты не должен оставаться со мной, я уже говорил тебе – мы зашли слишком далеко, и это неправильно. Чонгук шагнул в сторону и оступился о камень. Чимин услышал, как он тихо чертыхнулся, а потом повернулся к нему сердитый с холодными глазами. – Очень хорошо, – сказал Чон. Потом поднял руки и снял рубашку. Прежде чем Чимин понял, что он делает, старший повернулся спиной и скинув джинсы, побежал к озеру. Там все дружно приветствовали его появление. Хорошее настроение и чувство Чимина собственного достоинства канули в воду вместе с ним. В течение следующих полутора часов Чимин всячески избегал его. Но к пяти часам утра и большинство гостей разошлись. Осталось восемь человек: Тэхён, Хосок, Юнги, Хёнсу – хозяин дома, некая Софи, а также Ён Бин – друг Чона, сам Чонгук и Чимин. Они все собрались в огромной комнате с большими белыми диванами и сели в круг. Чимин сидел рядом с Юнги и Софи. Чонгук сидел справа от Чимина, и младший был очень рад, что ему не пришлось смотреть ему прямо в глаза. После того, что случилось у дерева, Чимин вообще на него не смотрел. Чон казался то ли рассерженным, то ли испытывал облегчение, что ему не нужно проводить время с ним. Младший чувствовал покалывание в груди каждый раз, когда их взгляды случайно встречались. – Почему бы нам не сыграть в ту игру, в которую мы играли в детстве? – предложила Софи. – В «Правду или желание?» – спросил Юнги. – Пора повзрослеть уже, Софи. – А что, давайте поиграем, – сказал Хёнсу, оглядывая всех озорным взглядом. Чимин занервничал. Он ненавидел эту игру. Однажды он выбрал «желание» и должен был выпить целый стакан растительного масла. Это было отвратительно. – Возьми бутылку со стола, – попросил Хёнсу своего друга. Он первым крутанул ее. Бутылка указала на Тэхёна. – Правда или желание? – спросил он. Чонгук беспокойно заерзал. – Хм… Правда, – ответил Тэхён, поворачиваясь к Чону. Чимин отвел глаза. Он бы и уши закрыл, если бы это было возможно. – Так, расскажи нам, когда и с кем ты в последний раз переспал, – спросил Хёнсу, смеясь. Широкая улыбка осветила лицо Тэхёна. Чимину задело, что он посмотрел на него, когда рассказывал, как и где переспал с Чонгуком. – На заднем сиденье машины, – сказал Тэхён и посмотрел на Чонгука, который не сводил глаз с Чимина. – Я, правда, предпочитаю кровать… Младший опять отвел взгляд. Почему ему было так больно это слышать? Он протянул руку вперед и крутанул бутылку. Чимину не волновало, закончил он рассказывать свою историю или нет, он не хотел слышать никаких подробностей. Черт, теперь бутылка указывала на Чонгука. Их глаза встретились. – Правда или желание? – спросил Чимин его прямо. – Желание, конечно, – ответил Чонгук, пожирая его взглядом. Пока Чимин раздумывал, что бы ему загадать, чтобы это его действительно напрягло. Например, выпить стакан вонючего жира. К его неудовольствию, Чимина опередила София: – Снимай рубашку, – приказала она, и младший заметил, как она буквально пожирала его глазами. Чимин не мог удержаться, чтобы не закатить глаза. – Это не мое желание, – сказал Чимин, глядя на Софи уничтожающим взглядом. Чонгук улыбнулся создавшейся ситуации. – Учись реагировать быстрее, братишка, – сказал он и быстро снял рубашку. Все девушки, которые были в комнате, открыли рты и уставились на него. Несмотря на раны и царапины после драки с Намджуном, его торс был великолепным. – Спасибо, что порадовал нас таким приятным зрелищем, но теперь моя очередь, – сказал Юнги, протягивая руку к бутылке. Бутылка указала на Чимина. Младший занервничал. Юнги дьявольски улыбнулся. – Правда или желание? – спросил он насмешливо блестя глазами. Чимин всегда предпочитал выбирать первое. – Правда, – ответил он. – Расскажи нам о самом дурном поступке, который ты когда-либо совершил в своей жизни, – весело сказал Юнги. Юнги считал Чимина хорошим парнем, который никогда не делал ничего неправильного. Если бы он только знал. Они все, улыбаясь, переглядывались друг с другом, и Чимин решил открыть им глаза. – Я украл пачку конфет из магазина в моей деревне, когда мне было девять лет. Когда это обнаружилось, то попытался убежать, при этом уронив две полки, заполненные всякой всячиной. Меня наказали на месяц. С тех пор я не ворую, – закончил Чимин свой рассказ. Все засмеялись. Теперь настала очередь Ён Бина, друга Чона, который наблюдал за Чимином весь вечер. Бутылка крутилась и крутилась, пока не остановилась, к великому огорчению Чимина, опять на него. – Правда или желание? – спросил он, странно улыбаясь. Так как Чимин уже выбирал правду, то, по правилам, должен был выбрать желание. – Желание, – ответил Чимин, чувствуя дискомфорт внутри. – Снимай всю одежду, – сказал Ён Бин, и Чимин почувствовал, как кровь прилила к его лицу. Он не мог этого сделать при ярком свете и на глазах у всех. Он заметил, как Чонгук напрягся. Чимину бы не помешало, чтобы он придумал что-нибудь сейчас и спас его от неловкого положения. – Могу я поменять задание? – спросил Чимин слабым голосом. Тэхёну, похоже развлекала создавшаяся ситуация. – Твое тело настолько непривлекательно? Это же просто игра, – сказала он, оглядывая всех и явно смеясь над Чимином. – Можешь поменять, – проворчал Чонгук, и их глаза встретились. Остальные запротестовали, но выражение лица Чонгука было настолько решительным, что им пришлось уступить. – В этом случае, когда не выполняется желание, нужно задать что-то потруднее, – вмешался Тэхён, и Чимин видел, как он наслаждался его замешательством. – Ты должен залезть в шкаф и поцеловаться там с Ён Бином, – сказал он с торжествующей улыбкой. Но какого черта? Чимин не собирался лезть в темный шкаф… В этот день, похоже, должно произойти все самое худшее. – Отлично – сказал Ён. Чимину понравилось, как Чонгук посмотрел на Ёна. Его лицо стало напряженным. – Я сделаю это, но прямо здесь, я не полезу в шкаф, – сказал Чимин с вызовом. – Это еще почему? – спросил Тэхён. – Он боится темноты, – сказал Чонгук. Чимин посмотрел на него, удивившись, откуда он знает о его страхе. Для него эта тема была болезненной. И он не помнит, чтобы рассказывал об этом Чону. Все засмеялись над Чимином. – Ради бога, тебе что, четыре года? – скривилась Софи. – Мне все равно где, но я хочу поцеловать тебя сейчас, – сказал Ён, приближаясь к Чимину с улыбкой. У этого парня, что на уме, то и на языке. Чимин не слишком переживал о том, что ему нужно поцеловаться с ним, это был простой поцелуй. Младший встал. Ён был брюнетом с карими глазами. Он напомнил ему Джихана. Ён подошел к нему и положил руку на талию Чимина. Все присутствующие засвистели. Младший покраснел, но надо было поскорее покончить с этой глупостью. Они приблизились к губам, намереваясь поцеловаться, но этот умник решил поцеловать Чимина с языком, неожиданно притянув его к себе и заставив его рот приоткрыться. Но он все равно не получил от Чимина такого поцелуя, на который рассчитывал, и через секунду младший оттолкнул его. – С тебя хватит, – сказал Чимин, повернувшись и снова усевшись на свое место. – Ты целуешься, как ангел, Чимин, – засмеялся Ён и сел на место. В этот момент встал Чонгук. Вид у него был хмурый и недовольный. – Уже поздно, пора идти, – сказал он, глядя только на Чимина. Чимин встал. Остальные тоже поднялись, уставшие от длинной вечеринки. Они попрощались с Ёном и Софи и направились к машинам. Слава богу, Тэхён приехал на своем кабриолете, и им не пришлось завозить его домой. Чонгук попрощался с Тэхёном, сел в машину и завел ее. Чимин не хотел говорить с ним о том, что случилось, поэтому протянул руку и включил радио. Как только машина набрала скорость и выехала на дорогу, Чонгук выключил его. – Меня очень напрягло, что ты целовался с Ёном, – признался он и нервно забарабанил пальцами по рулю. – Это была дурацкая игра – что ты хотел, чтобы я сделал? – ответил Чимин, вспомнив, что это было желание Тэхёна. – Мне тоже это не доставило ни малейшего удовольствия. – Надо было сказать, что нет – и все, – отрезал Чон. – Я уже сказал нет на другое желание, и кроме того, я же не прошу тебя рассказывать мне, что ты делаешь со своим парнем или сотнями девушек, которых ты лапаешь у меня под носом, – бросил ему Чимин, поднимая голос. – Я ничего такого не делал, – ответил Чонгук. – И сотни девушек – это слишком много, блондиночка, даже для меня. – А Тэхён? – С Тэхёном – это другое. Но если тебя это успокоит, то мы уже несколько недель не трахались, – ответил Чонгук, и Чимин видел, что он старается держать себя в руках. – Даже если это и правда, хотя я тебе не верю, ты не обязан отчитываться передо мной. Я не ревную, – сказал Чимин, скрещивая руки и глядя в темноту ночи. На самом деле он ревновал, но ни за что не признался бы в этом вслух. – А я ревную, – признался Чонгук, повернувшись так, чтобы видеть Чимина. – Я ревную, очень ревную и не знаю, какого черта я это делаю. Я никогда в жизни никого не ревновал, Чимин, и меньше всего к такому идиоту, как Ён. Чимин широко раскрыл глаза, удивившись его признанию. – Ты не должен так себя чувствовать, тем более, что это была игра… – Думаешь, я этого не понимаю? – раздраженно прервал он младшего. Как раз в этот момент они подъехали к дому. Чон открыл дверь, и повисла неловкая тишина. Перед тем, как Чимин вышел, старший нежно взял его за запястье и заставил взглянуть ему в глаза. – Извини меня за то, что случилось сегодня там, между деревьев, ты этого не ожидал. Я не хотел напугать тебя или заставить чувствовать себя неловко. Чимин почувствовал, что начинает таять. – Ты давал мне возможность остановить тебя, Чон, но я этого не сделал, – ответил младший нервно. Рука Чонгука нежно гладила запястье младшего, – Я сделаю для тебя все что угодно, Чимин, и ты это знаешь… но мы ничего не будем делать, пока страх, с которым ты смотришь на меня, не исчезнет из твоих глаз. После этого старший вышел из машины, и Чимину понадобилось время, чтобы биение его сердца вернулось к нормальному ритму.