Честер Беннингтон
вокалист Linkin Park
С Морти происходило что-то странное. Прошла неделя, как они вернулись с приключения на Клобулусе и с тех пор парень начал ощущать необъяснимую тревожность. Смит сначала решил, что его переживания были связаны с напряжением между ним и Риком. В течение всей недели они почти не пересекались и даже не обмолвились и парой слов, хотя жили в одном доме. С каждым днём Морти становилось всё хуже. От резких звуков его подбрасывало на месте, заставляя сердце обмирать. Ночью же приходила бессонница, из-за чего утром он был весь разбитым и больным. И даже его футболка для дрочки Йосемети пылилась без надобности. И в довершение всего, к концу недели у него появилась сыпь на руках и животе. После этого он действительно уверовал, что с ним происходит какая-то дичь. Рик же, как взявшая след ищейка, метался между своими подземными лабораториями и гаражом, что-то мастеря и собирая, не интересуясь происходящим вокруг. Казалось, он готовится либо к ядерной войне, либо к галактическому апокалипсису. Наблюдая иногда за метаниями учёного, Морти ловил себя на мысли, что происходит что-то неправильное. В груди щемило и рвалось. Ему казалось, что он болен и сходит с сума. Парень не мог понять почему к нему приливами, подбирается липкий страх и даже не за себя, а за Рика...? Он пытался успокоить себя, уговаривая своё внутреннее «я» не накручивать, но каждый раз видя Рика, его уровень нервозности подскакивал с новой силой. Как, например, этим утром, когда Морти вошёл в гараж и увидел, как Рик грузит в тарелку десятки безымянных коробок. — Что это, Рик? — спросил парень, подозрительно оглядывая груз, заполонивший заднее сидение корабля. Такое он уже видел, когда Рик бессовестно бросил его, собрав вещички и сбежав с двумя воронами на край вселенной. — Да так, — равнодушно отмахнулся Рик, — решил избавиться от лишнего хлама. — Учёный деловито продолжил своё дело, периодически отвлекаясь на планшет и что-то в нём помечая. Морти на это ничего не ответил, лишь скептически выгнул бровь. Он оглядел гараж и заметил, что некоторые приборы на полках и верстаке отсутствовали. Что-то было не так! Морти снова почувствовал давящий в груди дискомфорт. — Что случилось? Раньше ты никогда не выбрасывал свои изобретения. — Я их и не выбрасываю, — всё так же, не отрываясь от дела, ответил Санчез, — я просто перевожу их в хранилище. Мне понадобилось больше места для работы и вообще... Переведя взгляд на парня, Рик возмущённо спросил: — С каких пор, блэээ-адь, я должен перед тобой отчитываться? — Я не прошу отчитываться, Рик. Просто у меня такое чувство, что ты что-то задумал и это «что-то» явно не к добру! — Морти скрестил руки на груди, вглядываясь в лицо учёного. От серьёзного вида парня, Санчез саркастично прыснул: — Не парься, пёс. На данный момент у меня нет особых планов, всего лишь рутинная работа. Рик захлопнул дверь багажника и направился в гараж, кидая планшет на верстак. — Слушай, в последнее время ты какой-то дёрганый. Может, это лучше у тебя спросить, что происходит, не поделишься? — поинтересовался Санчез, доставая из-за пазухи флягу, и делая пару больших глотков. Морти последовал за ним. — Д-да нет.... Всё нормально, — неуверенно проблеял он, старательно пряча глаза, а Санчез, лишь хмыкнул и выжидательно уставился на парня. Тишина затягивалась, грозясь достичь девятого месяца беременности и тут Морти не выдержал: — Да, блять, не в порядке! С тех пор как мы вернулись с последней охоты, мы практически не разговариваем, не летаем в приключения и, в-вообще... Вдруг у Морти непреодолимо зачесалось предплечье, и он остервенело начал драть короткими ногтями кожу, что не ускользнуло от внимательного взгляда учёного. Он, не говоря ни слова, схватил руку Морти и стал рассматривать её. — Твою мать, М-морти! У тебя аллергия или может, ты успел где-то нашалить и подхватить калитианскую сыпь? — Рик насмешливо поиграл бровью, намекая. — Кали... Ч-что!? — Калитианская сыпь, п-пёс! Это такая зараза, передаётся через половой акт! Сначала у тебя красные зудящие пятна по всему телу, а потом вырастают здоровенные волдыри, М-морти! Прям с твою голову! Потом они лопаются и из них выползают здоровенные синюшные пиявки! Они присасываются к тебе и жрут, пока твоё тело не превратится в мумифицированный труп! А потом они переключатся на твою семью и… — О, Б-боже! Хватит, Р-рик! Я понял! — раздражённо перебил учёного парень, выдёргивая свою ручонку из цепкой хватки. — У меня ни с кем не было, так что это не может быть, Кали... Как там её... Короче, сыпь! Это началось пару дней назад. Я уже пил «Кларитин», но он не помогает, и не переводи тему! Санчез не ответил, как будто и не слышал, лишь открыл один из дальних ящиков стола и выудил небольшой приборчик, напоминающий старый мобильный телефон с кнопками и дисплеем, но вместо антенны из него торчала игла. Так же молча, он, не церемонясь, ткнул иглу в палец Морти, от чего парень по-девчачьи пискнул. Учёный уставился в экран устройства, ожидая результата и после тихого писка, нахмурился. — Что ж, это не аллергия и не венерическое, слава яйцам, но... — он поднял серьёзный взгляд на парня. — Я бы на твоём месте, записался к Вонг, потому что твоя сыпь вызвана стрессом. Это не здорово. — Пфф, — фыркнул Морти, закатывая глаза. — Как будто этого дерьма мало в моей жизни, Рик. Да я уже ходячее пособие для психотерапевтов. Ты меня не удивил, если честно. — Да, но раньше ты адаптировался. Что изменилось сейчас? — спросил Рик, присаживаясь на своё рабочее кресло. Сердце Морти невольно споткнулось на ударе и понеслось вскачь. Смит не хотел, чтобы Рик копался в причинах его расшалившихся нервов. — Откуда мне знать! — прикинувшись дурачком, выпалил Морти. — Накопилось уже! И ты не делаешь ситуацию проще, утаивая от меня свои планы! — повысил голос, тыкая пальцем в учёного. Да, лучшая защита — это нападение. Чему Морти и научился за время общения с Риком, так это мастерски выкручивать тому яйца. — Да с чего ты взял, что я от тебя что-то скрываю!? — возмутился учёный. — Твои претензии безосновательны! — Хах! — злорадно усмехнулся Морти, весь аж трясясь от подступающего раздражения. — Да я тебя знаю как облупленного, Рик! Когда ты задумываешь вселенский пиздец, ты становишься помешанным! Тебе плевать на всех вокруг, кроме своих интенций! А потом, когда тебя приспичит в сортир сходить, ты вдруг вспоминаешь, что, оказывается, о Боже! Тут какое-то семейство приживал, вошкается под ногами! И ты начинаешь испытывать чувство вины из-за того, что, например, проебал ёбаное Рождество, и пытаешься исправить свой косяк неожиданно снизошедшим приступом внимания, как, например, обследованием моей чесотки, как будто тебя это когда-то волновало! — Я не испытываю никакого чувства вины! Мне, реально похуй! Меня, просто, бесит, что передо мной кто-то кривляется словно на вертеле, пытаясь содрать с себя кожу! — зло выплюнул Рик, напрягшись. — Ох! К-конечно! Можешь по-втирать это кому-то другому, Рик! Я с тобой, практически, двадцать четыре на семь и проследить тенденцию не составило труда даже у меня! Можешь прикрываться своим похуизмом и тешить свой нарциссический зад сколь угодно, но меня этим не обманешь! Морти тяжело дышал, выпалив всё на одном дыхании. Он понимал, что малодушно срывает зло на Рике, но слова сами выскакивали из-за рта, как пулемётные очереди. Он уже ожидал, что Санчез разозлится и в ответ выльет на него ушат очередного дерьма, но тот лишь расслабил плечи и тяжело вздохнул, потирая веки пальцами. — Боже, парень, ты переоцениваешь свою наблюдательность. Давай немного остынем, — Рик примирительно выставил руки, сдаваясь. — Этот месяц был тяжёлым и мне в падлу ругаться с тобой, словно мы старая семейная пара, но я не могу не признать, что в твоём недоверии есть мой косяк. Мне не стоило тогда срываться на тебя в тарелке после Глабулуса и впадать в раш, пугая тебя, — он опустил руки, слабо улыбаясь. — Ты робот? — просто спросил парень, недоверчиво заглядывая учёному в глаза. — Что!? Нет! — возмутился Санчез. — Никаких больше, блядь, роботов! Не после той хуйни, что вы устроили на Рождество. Но Морти это не убедило, он резко схватил и прижал ладонь учёного к верстаку, а в следующую секунду с размаху воткнул в неё иглу анализатора крови. — Б-блядь! Да чтоб тебя! — вскрикнул от неожиданности Рик. — Б-бешеный сукин сын, что ты творишь!? Морти отпустил его руку и уставился в анализатор. — Что ж, прибор подтвердил, что ты человек, а не робот, подкрученный на двадцать процентов к терпимости, — прищурившись, процедил Смит. — Тебе нет веры, Рик, — продолжил мальчик, бросая прибор на стол. — Я больше не хочу, чтобы мной помыкали. Мне надоел твой постоянный пиздёжь и махинации. Либо ты впускаешь меня в свой круг доверия по-настоящему, либо нет! Санчез недовольно уставился на парня, растирая выступившую кровь от прокола. — Ты стал слишком заносчивым, Морти, а это, как известно, беда для всех Риков. — Ясно, — безапелляционно заключил Смит и развернулся на выход из гаража, но его руку неожиданно схватили. — С-стой, М-морти! П-признаю, я заслужил всё это дерьмо, и я понимаю, что тебя что-то крайне беспокоит. Ты хотел, долбанный, круг доверия, ну так давай работать над этим вместе! Никаких больше тайн между нами, только ты и я! Только Рик и Морти! — речитативом проговорил Санчез, пытаясь успеть, пока парень не решил вырваться. Морти был крайне удивлён и смущён одновременно. Он подозревал, что это очередные грабли, на которые он наступал уже великое множество раз, но желание поддаться случаю откровенного разговора с Риком пересилила и он повернулся к учёному. — Ты меня пугаешь, Рик. Ты вроде не бухой в дрызг, чтобы бросаться откровениями направо и налево. — Забей, пиздюк, все пучком. Мы оба на взводе. Нам нужно развеяться. Д-давай так — мы решим проблему с твоей чесоткой, я отвезу вещи в хранилище, а потом мы рванём куда-нибудь. Например, в мир сисек! Ведь в прошлый раз мы так до него и не добрались. Морти молча стоял в оцепенении, чувствуя поднимающуюся радость и горячее тепло на запястье, ведь Рик так и не отпустил его руку. — А давай. *** — Планета Грудулон, в простонародье называемая как «Мир сисек» — это сравнительно не большая планета в системе Родус. Над ней всегда фиолетовое люминесцентное свечение, возникшее из-за взаимодействия магнитосферы планеты с заряженными частицами их солнца. На самом деле, такое явление происходит на тридцати процентах планет во всех вселенных, — объяснял Рик, облетая планету по кругу, позволяя Морти полюбоваться яркими светящимися лентами окружавших планету. Парень восторженно охал и ахал, вертя головой, как болванчик, захваченный игрой света. Рик облегчённо выдохнул. Наконец пиздюк смог отвлечься от своего уныния и прекратил трепать нервы себе и деду, доставляя этим эмоциональный дискомфорт. Учёный отпил из фляги, делая очередной вираж и заходя на посадку. Их корабль влетел в орбитальный обруч, левитирующий в воздухе, приветливо подмигивая неоновыми огнями и сообщая, что они прибыли на первый уровень развлекательного комплекса. Основным населением планеты была гуманоидная раса грудулонцев. По внешнему виду они были похожи на человека, но имеющие иной оттенок кожи. В основном розовых и лиловых оттенков и такую же комплекцию, за исключением некоторых незначительных черт: у них были не глубокие ровные борозды на скулах и небольшие рога, как у грёбаного Бэмби. Мужчины отличались атлетическим телосложением, но не стероидных качков, скорее напоминали пластичных гимнастов. Особи же женского пола были весьма привлекательными. И самое интригующее их достоинство — это наличие пышных грудей, при чём количество могло варьироваться от двух, и до целых шести. Грудулон когда-то была самой обычной планетой, до тех пор, пока их учёные не обнаружили в недрах планеты вещество, имеющее эффект, как лёгкого наркотика, так и стимулятора либидо. Проще говоря, недотёпы откапали афродизиак, при чём отличного качества, без примесей и не вызывающим привыкания, но имеющий интересный эффект, о котором Санчез не хотел даже размышлять. Открытие нового вещества вызвало переворот в социальном строе всей планеты. Более ушлые представители своего вида начали делать на этом бабки. И спустя время планета превратилась в один большой аттракцион разврата. Её заполонили маргиналы всех мастей, из-за чего здесь, в своё время, началась гражданская война. После чего политика их общества изменилась. Планета осталась таким же, приносящим прибыль предприятием, но была поделена на три сектора — называемые «кругами» или «уровнями». Первый круг представлял собой тривиальную развлекаловку для подростков, не лишённую при этом эротического подтекста. Но всё было в рамках — «поглазеть» и «потрогать». Здесь не было никаких баров, торговцев наркотой и сутенёров. Больше он напоминал семейную зону отдыха с пошлым мерчем и аллюзией на парк аттракционов. Чего стоил вон тот батут в виде трёх доек, над котором они как раз пролетали. Остальные же круги были, соответственно, с повышенным рейтингом цензуры. Если во втором уже можно было по-взрослому оттянуться в баре с грудастыми красотками и веселящими веществами, то на третьем был рай для любых видов изврата. Морти прилипший к окну, жадно разглядывал местные достопримечательности, то и дело выкрикивал: «Рик! Рик! Смотри, смотри! Там башня с огромными буферами на крыше! — или, — О Боже, о Боже! Это сиськодирижабль!». — Да-да, пи-э-здюк. Это именно то, что ты видишь, — несколько скучающе, поддакивал ему учёный, косясь на внука. Как бы у малого от переизбытка чувств, не пошла носом кровь. Санчез припарковал тарелку на месте для инвалидов, заглушил мотор и тут же почувствовал на себе прожигающий взгляд. — Ну что ещё?! — раздражённо спросил он Морти. — Это место для инвалидов, Рик! — обвинительно указал мелкий, как будто его дед был слеп или непрошибаемо туп. — Я в курсе, М-морти! И что с того? На этой планете все считаются инвалидами у кого меньше двух сисек! А у меня их вообще нет! — Ты что-то подобное говорил и в прошлый раз! Мне кажется, это у тебя универсальная отмаза! — упрекнул парень. — П-пошёл на хер, Морти! — плюнул учёный, вылезая из тачки. — ПМС у тебя, а задница подгорает почему-то моя. Иди лучше развлекись! Вон там, например, проходит акция: «Купи три брелка сиська-дрочера и получи талон на дегустацию сисек инопланетной цыпы в подарок!». Рик указал на небольшой павильон, где и правда продавались всевозможные причудливые сувениры, конечно же, на тему бюстов, а рядом стояла милая грудилонка в образе ню. Совершенно не стесняясь, она позволяла любому, у кого имелся талон, потрогать её прелести. — А это не слишком, Рик? — в сомнении спросил Морти, тоже покидая салон звездолёта. — Твою мать, М-морти! Оглянись же! — Рик раскинул руки в стороны показывая на город вокруг них. — Это же «Мир сисек», чувак! Тут вместо рукопожатия жмут титьки! В церкви вместо распятия висят буфера! Даже у грёбаных машин фары в виде двух сосков! — Я понял, понял! Хватит, Рик! — запротестовал Смит, смутившись экскурсом учёного. — Нет, ни черта ты не понимаешь! — возразил Рик, приближаясь к внуку и хватая того за плечи, притягивая ближе к своему лицу. — Ты в мире, где можно щупать, тереться и даже лизать женские формы без проблем! — Х-хорошо, но это так смущает. Я даже не знаю… — засомневался Морти, потирая шею. — Не о чем волноваться, пацан. Тебе уже пятнадцать, а ты даже не приблизился к первому Рубикону. Так что иди туда, купи всей семье сувениров и облапай ту пышногрудую сучку всласть, — сопровождая свои слова, Санчез сунул в руки парня несколько купюр и подтолкнул того в направлении павильона. — И-ди, иди! Повеселись на славу, а я пока отлучусь по своим делам. Встретимся через час у той башни с буферами. Рик проводил взглядом парня, пока тот нерешительно подходил к магазинчику, обходя девушку с оголённой грудью десятой дорогой. Усмехнувшись, Санчез направился в противоположную сторону в поисках укромного места, где он смог бы подождать, пока Морти нагуляется. Рику необходимо было побыть наедине и кое-что обдумать. За последнее время произошло много значимых событий, требующие внимания учёного. Пока пиздюк маялся дурью, Рик всю неделю вкалывал, как проклятый, прерываясь только на небольшие перекусы и короткий сон прямо на рабочем столе в лаборатории. Тогда в тарелке, Морти, сам того не осознавая, навёл учёного на одну интересную мысль. Если Прайм Рик использует андроидов для прикрытия, почему бы ему самому не сделать то же самое? Всю неделю в лаборатории Санчеза работал конвейер по изготовлению килботов и теперь его ласточки рассекают пространство вселенной, достигая свои цели. Это прилично сократило список фальшивок, что позволило старику немного расслабиться. Но он знал, что когда-нибудь боты наткнутся на оригинал. Остаётся только подождать и вскоре он закроет свой последний гештальт. Но и остаётся ещё второй вопрос, не менее важный — это Морти. Добравшись до неприметной аллеи, Санчез, наконец смог примостить свою задницу на лавке и задумался, неторопливо попивая водку из фляги. А ситуация была неоднозначная, как ни погляди. Морти уже значительно подрос с тех пор, как учёный начал таскать его с собой в приключения. Они многое пережили вместе, но Санчез не мог даже вообразить, что пубертат сделает с парнем безумный кульбит. Рик терпеливо принимал все особенности, сопровождающие половое созревание у пиздюка, будь то дрочка в любимую футболку или вожделеющие мысли о рыжухе из его школы. Это было нормой до тех пор, пока учёный не заметил на себе странный зачарованный взгляд Морти. Особенно в моменты, когда они чудом избегали верной гибели или после триумфальных побед Санчеза. Парень прям-таки искрился феромонами. Учёный хотел бы ошибаться. Списать всё на банальное восхищение, но чем дольше это длилось, тем больше Санчес замечал, что Морти начинал переходить границы. Влюблённые взгляды и двусмысленные прикосновения, были цветочками, по сравнению с тем, что вытворял мелкий в своей комнате во время дрочки. У Рика и в мыслях не было подглядывать за парнем. Это было глупое стечение обстоятельств. Тогда учёный хотел попросить Морти о помощи в гараже. Дойдя до двери в комнату пацана, он даже не успел постучаться, когда услышал запыханое и томное: «Р-рик! О, да! Н-да! Рик, хочу… Те-бя!». Реплика не оставляла никакого полёта для фантазии. Видит Бог, Санчез многое повидал на своём веку, но то, что мог иногда вытворить Морти, не укладывалась в голове даже у самого умного человека во вселенной. Какие только моральные принципы не нарушал учёный, какой только дикости не творил в прошлом, его внук переплюнул всё! Как это вообще воспринимать? Как это вообще осмыслить? Тогда Рик трусливо сбежал, напившись в каком-то захудалом баре на одном из астероидов, мотающемся в космическом ничто на поясе Ориона. Он крутил мысль и так и сяк, пытаясь понять, как такое вообще вышло? Морти влюбился, и в кого?! В старика мудилу, в пропойцу, старше его чуть больше, чем на пол века?! Являющимся его кровным дедом, хоть и не из этой реальности, но по факту это не имело значение — любой тест ДНК докажет их родство! Срань господня! Санчез мог бы долго ломать голову, строить теории, но факт остаётся фактом — у них серьёзная проблема! Рик должен был тогда поговорить об этом с Морти, но он даже не знал, как подступиться. Какой бы нигилистической задницей он не был, своего Морти он любил. Не в романтическом плане, конечно, и даже не потому, что был родственником. Он просто его любил. Может, как лучшего друга или, по крайней мере, как близкого человека, готового терпеть его сучий характер. Господи! Санчез сам не мог точно дать оценку их отношениям и от этого становилось ещё паршивее. Но время шло. Морти не пытался как-то выказать свои чувства, застряв на краю. Ничего не менялось и Рик свыкся с обстоятельствами. Он понадеялся, что у ребёнка это было временным помешательством и учёный вскоре, перестанет быть сексуальным объектом у подростка. Только вот Рик не учёл, что его собственный ментальный хуй может знатно дать ему по лбу. Чего скрывать, Санчеза тешила мысль, что его такого старого, как птеродактиль, может захотеть такое невинное создание, как Морти. Всё это подстёгивало. Ещё не раз, Рик будет заставлять парня испытывать смущение, как например, тогда, когда Морти подарил ему «Поезд сказаний». Просьба о поцелуе «можно и в губы», смутили пиздюка до дрожи в коленях. О, Рик видел, как у того расширился зрачок, чуть ли не заполнив всю радужку, а дыхание стало поверхностным. Не хорошо было играться чувствами Морти, но Рик каждый раз хотел доказать себе, что он всё надумал и каждый раз только подтверждал обратное. И постепенно смириться с мыслью, что тебя вожделеет родной внук, оказалось не так уж и трудно, особенно для такого беспринципного человека, как Рик Санчез. А там, где нет чёткой границы, как известно, наступает хаос. Рик допил остатки бухла, не весело усмехаясь. В парке мирно прогуливались местные: выгуливающие своих диковинных питомцев хозяева, мамочки с детьми, стайки молоденьких грудилонцев — видимо студенты местного колледжа. Санчез провожал их взглядом не на ком особо не задерживаясь. Когда очередная визгливая компания поравнялась с его лавочкой, то учёный без какого-либо стеснения и приличия, громко рыгнул как гордый лев в Саванне и компашка, смутившись, мигом ретировалась подальше от его угодий. Рик рассмеялся, потешаясь над собственной выходкой. Запрокинув голову к небу, он начал рассматривать цветастую дымку, раскинувшуюся над городом. Днём сиреневого сияния не разглядишь из-за обилия солнечного света и смога, накрывающий город, а вот ночью начнётся завораживающее в своей красоте зрелище. И Санчез хотел показать это Морти, как и многие другие чудеса на просторах вселенной, если ещё выпадет такой шанс. Мысли Рика нехотя вернулись к теме его не весёлых размышлений. Злую шутку сыграла с ними судьба. В свои пятнадцать Морти оказался довольно милым в выражении любви: то голову на плечо положит, то накроет своей ладонью руку учёного, то преисполнится заботой и беспокойством о старике. В определённые моменты Рика это бесило, но на Клобулусе, когда он нёс мальчишку на руках, мужчина на секунду представил, а каково это быть вместе с Морти? Быть ему больше, чем дедом, быть больше, чем другом? И капкан захлопнулся, когда сердце затопило позабытое и такое мягкое щемящее ощущение тепла. Всего пару раз в своей долгой жизни Рик испытывал такое чувство, как романтическую любовь. И это было далёких тридцать лет назад с Дайан и в последний раз с Птичем. Все эти истории оказались травмирующими и неудачными. Рик уже думал, что не способен ни на что подобное, но жизнь ещё была способна подбросить сюрпризы. Как бы парадоксально не было, но Санчез был однолюбом. Он мог трахать хоть трёх шлюх разом, не испытывая никаких угрызений совести, но найдя своего человека, он мог идти на поступки, которые удивляли даже его самого. Мудацкая натура уступала место сентиментальной стороне. Он умел хранить верность. Ценил, как умел, привязанность, хоть и сторонился их словно чумы, потому что начинал делать ошибки. И самой главной его ошибкой было допустить мысль, что они с пиздюком могут быть вместе. Пугающие в своей сути мысли, ведь Санчез никогда не был педофилом и не имел инцестных кинков. Ему неожиданно открылась новая сторона своей личности и, если честно, учитывая стиль его жизни, не было ничего удивительного, что к концу он скатился до такого. Рик запретил себе об этом думать. Его чувства не имели никакого значения. Может быть, что вскоре им с парнем предстоит расстаться навсегда. И Санчез не хотел, чтобы Морти зацикливался на нём, поэтому учёный и притащил его сюда, с надеждой, что парень, попробовав сладкий плод женского тела, наконец, откажется от иррациональной увлечённости. Ну и это было неплохой возможностью в последний раз феерично повеселиться с юношей. Покутить так, как бы было на совершеннолетие Морти. Тогда Рик открыл бы для них самый лучший виски во всей вселенной и выпил бы с парнем на равных. *** Морти стоял по среди улицы, неуверенно сжимая в пальцах пёстрый талон с акцией. Парень чувствовал себя глупо и неловко в окружении снующей толпы туристов. Перед ним была симпатичная грудилонка, приветливо встречающая всех, кто подойдёт к ней для «дегустации», но Смит не мог решиться. По большей сути из-за того, что и не хотел особо. Девушка, конечно, была милая: розовокожая, с длинными, цвета фиалки, волнистыми локонами, фигуристая и пышногрудая, но она не вызывала в Смите никакого отклика, кроме любопытства. Вот Морти и убедился, если раньше у него и были сомнения на счёт своей ориентации, то к этому прибавилось ещё одно очко. Парень задумался, а правда, что он теряет пройдя своеобразный тест до конца. Чисто чтобы открыть для самого себя каминг-аут. И он подошёл. Прямо к ней. С самым серьёзным видом, с прикованным взглядом к двум лиловым ореолам сосков. Он напряжённо уставился на них, они на него, а грудилонка мило хихикнула. — В первый раз, что ли? Смит заставил глаза подняться выше и посмотреть в лицо хозяйки пышных округлостей. — Д-да, — как обычно заикаясь, признался Морти. — Хочу кое-что проверить, м-можно? — спросил юноша, протягивая дрожащей рукой флаер. — Конечно, — обыденно подтвердила грудулонка, разрывая пополам листок и придвигаясь чуть ближе, выставляя свою гордость вперёд, ожидая. «Господи, Боже! Я правда занимаюсь этой хернёй?!» — пронеслось в голове парня. Его смущению и стыду не было предела. Заниматься подобным посреди многолюдной улицы, да ещё и с незнакомкой! Но раз уж решился, то нужно было идти до конца. Он медленно поднял обе руки с растопыренными пальцами, да так и завис, не решаясь дотронуться. Большим дураком, Смит чувствовал себя, пожалуй, когда спросонья перепутал груди Джессики из сна с обвисшими блинами Голденфольда. — Ну же, смелее, они не кусаются, — тихо шепнула юная грудулонка, мягко беря его руки в свои и притягивая к груди. Нужно отдать девушке должное, она действовала неспеша, ненавязчиво направляя. Чувствовался опыт, ведь таких идиотов как Смит у неё до этого было, наверное, множество. Груди легли в руки как надо, будто они были созданы для его ладоней, но вот только не сам Смит. Красный как рак, юноша стоял истуканом, лишь слегка поглаживая нежную кожу большим пальцем, чувствуя приятную тяжесть и мягкую упругость. Торчащие круглые соски щекочуще проходились по ладони, круглая ореола меняла форму от нажатия и покрывалась россыпью мелких мурашек, а у Морти.... А у Морти, блять, полный штиль в штанах и испорченное настроение! Парень напрягся, мысленно посылая приказы своему члену, чтобы тот хоть как-то отреагировал, но всё тщетно. В этот момент Морти испытал злое отчаяние. Чему здесь удивляться, если последние месяцы ты дрочил на мужчину?! Разве это не очевидное определение твоей ориентации?! Когда ты на это шёл, разве ты не был готов к такому исходу?! Смит даже сам не знал на что злиться. На себя или на Рика, который привёз его сюда. И будто бы издеваясь, отослал заниматься ощупыванием незнакомок в то время, как сам где-то набубенивался! Но всё же в глубине души Морти до конца надеялся, что он, хотя бы бисексуал, но вот она — вожделенная мечта любого озабоченного школьника — у него в руках, а ему до пизды или скорее, до хуя. Теперь вывод был ясен, как день. Он натуральный гей. В какой момент жизни его понесло не туда? Ах, да! Он догадывался, что, где и когда всё пизданулось к хуям! Когда самое умное существо во всей вселенной ворвалось в его унылую, безмятежную жизнь и за каких-то пару жалких лет, вывернуло реальность наизнанку, а Смит, как ведомый дурачок, заглядывает тому в рот, пуская слюни! И ведь по-другому и не получается. К Санчезу тянуло, как магнитом, даже сейчас, когда парень испытывал бессмысленную злобу. «Оставь надежду, всяк, кто вляпается в Рика Санчеза!» — сказал сам себе Морти, отпуская грудь девушки и с унылым видом, пряча их в карманы джинс. — Ну что? Проверил?— поинтересовалась инопланетянка, внимательно глядя на юношу. Смит лишь кивнул ей, не в силах вымолвить хоть слово, и хотел было уже уйти, но она остановила его. — Эй, что-то не так? Ты не важно выглядишь. Нахохлившись, парень обернулся к девушке, окидывая её настороженным взглядом, раздумывая, стоит ли поделиться с ней своим открытием. И поняв, что терять ему уже нечего, признался: — Я только что, полностью убедился, я гей. — В смысле, потрогав меня, ты... — грудулонка в сомнении покрутила ладонью в воздухе. — Ты сделал вывод, что играешь за другую команду? Морти согласно кивнул, а девушка на это тихо прыснула в кулак и видя замешательство парня, пояснила: — Этого слишком мало, чтобы быть уверенным. Тебе нужно приобрести более богатый опыт, а потом делать какие-либо выводы. Смит смущённо почесал в затылке, обдумывая слова инопланетянки. — Хочешь сказать, мне стоит пойти дальше и переспать с кем-нибудь? — Как вариант, — подтвердила девушка. Тем временем, к ней подошёл очередной клиент с флаером. Большой зеленый слизень с дюжиной тентаклей, бесцеремонно обхватил конечностями каждую девичью грудь, сжимая и пощипывая соски. Девушка лишь тихо охнула, прикрывая глаза. Морти же смутился ещё больше, наблюдая за развратом перед собой. Весь пунцовый, он отвернулся, подумывая не уйти ли ему прямо сейчас, но грудулонка продолжила их прерванную беседу, как ни в чём не бывало: — Ты видимо с планеты, где жёсткие моральные принципы? — осведомилась она, чуть склонив голову на бок. — Много комплексов и предрассудков, не удивительно, что тебе тяжело открыть свою сексуальность. Слизень, удовлетворив свою тактильную похоть, отпустил бедняжку и ушёл восвояси, оставляя за собой дорожку из соплей. Морти передёрнуло от отвращения. Он не был расистом, но то, что он увидел, напомнило ему историю о короле Желатине и его потянуло проблеваться. — К-как ты позволяешь всяким незнакомцам трогать себя? — повернувшись к грудулонке, спросил Морти. — Это же не правильно! — Как я уже говорила, на тебя излишне давят установленные твоим обществом табу и ограничения. Я получаю такое же удовольствие, как и мои клиенты. Это весь день держит меня в сексуальном напряжении, а вечером я вернусь домой и выплесну его на своего парня. Смит поражённо охнул от удивления. — Б-боже, у тебя и парень есть!? И он не против всего этого? — он повёл рукой, обводя пространство перед инопланетянкой. — Нет! — отчеканила девушка, обиженно. — Таким ханжам как ты, не понять философию моего народа, так что можешь запихнуть своё осуждение куда подальше и валить куда собирался! — она упёрла руки в бока, отворачиваясь от собеседника. — Ладно, прости, прости! — поспешил извиниться Смит, выставляя руки в примирительном жесте. — Я не хотел обидеть тебя! Это всё просто недопонимание! Мне и правда не стоило так говорить! Мне очень жаль! Грудулонка снисходительно усмехнулась, поворачиваясь обратно к Морти. — Тебе повезло, мальчик. Благодаря врождённой открытости моего народа я не из обидчивых, — горделиво задрала она голову. — Но послушай моего совета: на первом уровне тебе делать нечего, здесь только мелкое шалавство и лёгкие заигрывания. Тебе нужно отправиться на второе кольцо. Там абсолютный культ секса и тебе не составит труда подцепить кого-нибудь, чтобы определить свои наклонности. — Второе кольцо? — недоумённо переспросил Морти. Девушка выгнула тонкую бровь в недоумении. Как этот девственник вообще попал на их планету, раз не знает таких простых вещей? Она со снисходительным вздохом подошла к прилавку своего павильона и порывшись там, достала буклет. — Вот! — протянула она сложенный листок парню. — Это путеводитель по развлекательным комплексам моей планеты. Можешь ознакомиться и потом решать, что тебе делать дальше. В любом случаи желаю тебе удачи в твоём познанию себя. Юноша принял буклет, вчитываясь в оглавление: «Путешествие по кольцам желаний». — С-спасибо, — признательно поблагодарил Смит грудулонку, улыбнувшись. — И за разговор, спасибо! Мне стало намного легче. — Не за что, парень. Заходи ещё, если будешь в наших краях. *** Санчез вернулся к назначенному месту встречи даже раньше запланированного. И с удивлением обнаружил Морти, скромно сидящего на ступеньках у подножия башни и внимательно читающего какую-то бумажку. Когда он подошёл ближе, то парень, заметив его, поднял голову. От чего-то его лицо было угрюмым и серьёзным. — Я уж думал, что тебя за уши не оттащишь от девок, а ты оказывается сидишь тут весь какой-то кислый. Что случилось? — спросил Рик, присаживаясь на ступеньку рядом с юношей. Санчезу не понравился взгляд, с которым его встретил Морти. — Ничего, — тихо ответил парень и уткнулся обратно в листовку. — А еблет такой, будто подвергся домогательствам очередного мистера Желатина. Смит аж подавился воздухом от возмущённого вздоха. — Что?! Откуда ты зна...? Но Рик перебил его: — За кого ты меня принимаешь, М-морти?! За слепого маразматика?! Мой IQ выше трёхсот баллов! Я способен увидеть причинно-следственные связи! Твоё маленькое приключение в сортире таверны, не имело никаких шансов укрыться от меня. Увы! — Ох, блин! — страдальчески заныл Морти, прикрывая ладонью глаза. — От тебя хоть что-то можно скрыть?! — В твоём случае, это бесполезно, п-пёс. Я могу читать тебя, как доктор Лайтман из «Теории лжи». «Люди свободно лгут ртом, но рожа, которую они при этом корчат, все-таки говорит правду», — менторски процитировал отрывок из сериала Рик, доставая вместо традиционной фляги бутылку с соком, едрённо оранжевого цвета, и отхлебнув немного, продолжил. — Так что лучше скажи дедушке, кто обидел моего маленького пёсика, и он решит все проблемы. Санчез придвинулся к Морти, взъерошивая тому макушку. Мальчик спокойно поймал руку учёного, отодвигая её от себя. — Никто меня не обидел, Рик! Просто здесь... Не знаю... — пожал Смит плечами. — Скучно? От этого заявления у Санчеза бровь поползла чуть не до линии роста волос. — Скучно, значит? — переспросил Рик. — Ты же мечтал об «Мире сисек», как сопливая фанатка Мики Мауса, поездку в Дисней Ленд?! — Да, мечтал, — негодующе подтвердил парень, — но видимо я уже вырос из катания на сексуализированных качелях и бесцельного ощупывания чужих грудей. Мне кажется, это уже не мой уровень. От категорических заявлений мелкого, Санчеза пробивало на ржач. Он еле сдерживал приступы хохота. Учёный не мог ни как осознать: смеялся ли он от трогательного вида пиздюка или от того, что очередная его попытка наставить внука на путь истинный, оказалась провальной. — Чего ржёшь? — недовольно буркнул Морти заметив, как Санчез сотрясается в сдерживаемом смехе и толкая того в бок локтем. — И-исусе! — сдавленно выдавил Рик, протирая прослезившиеся глаза. — Д-дай угадаю, ты мне не тонко намекаешь, что хочешь попытать счастье на втором кругу этого развратного ада? — уточнил учёный, указывая на буклет в руках Морти. — Вижу, ты уже пронюхал об этом месте и что нас там ждёт. Морти перевёл взгляд на свои руки, сжимавшие листовку и недолго думая, подтвердил: — Да, на этот раз я хочу пойти до конца. Санчез посерьёзнел. Возможно его маленький план не был так безнадёжен, но сейчас они ступали на скользкую территорию. — Блядь, Морти! — позвал он парня, пристально глядя тому в глаза, — сначала ты хочешь дракона, а теперь — это! Тебе всего пятнадцать! Я понимаю, что около тебя нет достойного образца мужественности, на который стоит ровняться, но даже Джерри начал свой сексуальный опыт только в семнадцать. Не буду ещё раз указывать к чему это всё привело, но пятнадцать лет, Морти! Это слишком рано! Смит только фыркнул на слова деда. Уж от кого, а от Рика он не ожидал, что тот будет ответственно отговаривать от секса. Скорее он думал, всё будет наоборот. — Откуда ты знаешь, что Джерри начал в семнадцать? Может, он начал раньше, и мама была не первым его опытом. — Е-э-сли бы твой отец начал раньше, то он наверняка бы знал, что презерватив надевается на член, а не на смеситель раковины для того, чтобы сделать водяные бомбочки, Морти! — Отлично! Тогда что на счёт тебя? Когда это было у тебя? — с ожесточённым азартом спросил парень, развернувшись всем телом к Рику. До жути было любопытно узнать такую щекотливую деталь о своём деде. — Я плохой пример, — сказал, как отрезал Санчез, не горя желанием делиться историей о потери своей невинности. И тут Морти, будто почуяв кровь добычи, хитро улыбнулся. Кроме выкручивания яиц деду, Смит ещё знал, как следует ублажать ментальный хуй Рика, чтобы манипулировать им. — А я считаю, что ты отличный пример для подражания. Посмотри на себя: ты независимый, самый умный человек во вселенной, бесстрашный, даже заикание ты сделал своей фишкой. — О, п-пёс, это так мило, что ты такого высокого мнения обо мне! — растёкся в улыбке Санчез, но в следующее мгновение посуровел. — Ты только забыл добавить, что я просрал свою изначальную семью, пью беспробудно, таскаюсь по шлюхам и являюсь межгалактическим террористом, а ещё хреновый отец и эгоистичный мудак по жизни. Список можно продолжать до бесконечности. И всё это, с лихвой, перевешивает чашу весов. — Я не согласен, — отрицательно покачал головой Морти. — Я видел твои воспоминания. С самого начала. Ты был хорошим человеком и, если тебе пришлось обрасти панцирем, чтобы защищаться от всего мира, то это можно понять. На самом деле внутри ты всё такой же учёный романтик. Санчеза пробрало до костей, когда пиздюк поднял на него свои невозможно большие карие глаза и заглянул в самое нутро учёного. Морти при этом чуть улыбался, от чего на щеках наметились маленькие ямочки, а губы глянцево блестели от лучей заходящего солнца. И Рик нырнул в глубокую черноту его зрачков, да так там и потерялся. Морти в смущении пришлось отвести взгляд. Чтобы выглядеть непринуждённо, он принялся смахивать со лба отросшую чёлку и в итоге ещё больше взлохматил волосы. Но ощущая тяжёлый взгляд Рика, все же пересилил свою неловкость. — Так, когда же у тебя был первый раз? Признавайся! — Морти игриво вздёрнул бровь, пихая деда в бок. — Теперь этот вопрос не даст мне покоя. Тычки заставили учёного вернуться мыслями к их разговору. — А ты догадайся, — учёный был не прочь поиграть в лёгкий флирт с парнем. — М-м-м, ну даже не знаю... — размышлял парень, принимая правила игры. — В пятнадцать? выпалил первую догадку, но она оказалась провальной. Рик лишь отрицательно помотал головой. — Э-э, четырнадцать? — Больше старайся п-пёс, для того чтобы быть таким развратным как я, нужно мно-О-го опыта. — Да ладно, Р-рик! Неужели в двенадцать?.. — неверующе прошептал Морти, склонив голову в бок. — Б-и-и-п!!! Вы проиграли! Ход переходит к следующему игроку! — дурачился Рик, изображая участие в телевикторине. Но после этого, затянувшееся молчание и ошеломлённый вид пацана, вызвал неприятный дискомфорт и Рик решил открыться. — В виде исключения, буду с тобой откровенен, М-морти. Я думал, что унесу эту тайну с собой в могилу, но ты доставучий. Всегда лезешь без мыла в жопу. Рик отпил ещё немного сока и предложил Морти, но тот молчаливо отказался, сгорая в ожидании ответа. У Санчеза был спокойный глубокий голос, а взглядом он словно вернулся в те времена. — Я созрел довольно рано и был излишне любопытным. В десять я уже интересовался тем, что ты начал открывать для себя только в тринадцать. За мной приглядывала нянька, когда родителей не было дома. Ей было тогда лет пятнадцать, наверно. И видя, как я реагирую на её недвусмысленные подколки, она начала дразнить по-настоящему. То ноги задерёт к верху, одевая чулки. Медленно так, с томным взглядом. То наклонится и юбчонку свою задерёт чуть ли не до задницы. Однако, стервозная была сучка... Всё это время, Санчез вертел в руках бутылку, наблюдая за тем, как гуща мякоти от неведомого фрукта, закручивается в водовороте. Взяв паузу, учёный отвинтил крышку и одним глотком допил напиток до конца. Когда с соком было покончено, Рик одним метким броском отправил пустую бутылку в урну с расстояния впечатляющих двадцати двух футов и продолжил. — Мы перешли черту, когда мне было одиннадцать, М-морти. Никогда бы в этом ни единой душе не признался, но вот она реальность. Я по определению не могу и не хочу быть для тебя эталоном, на который можно ровняться. Во мне слишком много дерьма. Санчез сунулся в отворот халата пытаясь выудить флягу, но вовремя спохватившись, чертыхнулся. Водка в ней давно кончилась, а новую бутылку горячительного здесь днём с огнём не сыщешь. Выпить хотелось нещадно. Морти же ошарашено взирал на своего деда, приоткрыв рот и заметив это Санчез хитро усмехнулся. — Варежку закрой, а то громфломит залетит, — и учёный, лёгким щелчком по носу, помог Морти очнуться от шока. — Р-рик, тебя же совратили... — с долей ужаса и сожаления, прошептал Морти. — Не лепи из меня жертву, пиздюк. Она этого хотела, я этого хотел, все остались в ажуре. — В одинадцать, Рик! Ты же был совсем ребёнком! Как у вас это вообще получилось?! У тебя в штанах тогда вообще что-то было?! — Эй! — возмутился Санчез. — Осторожней на поворотах! Я же говорил, что не погодам был развит! Твой пистон не идёт ни в какое сравнение с моим тогдашним. К тому же... — понизив голос, Рик приблизился к уху внука и доверительно прошептал. — Не обязательно обладать большим достоинством, чтобы доставить партнёру удовольствие в постели. Морти затаил дыхание. Табун мурашек щекочуще пробежался от уха, по всей спине, к копчику и горячее желание уютно устроилось в паху. Боже! Одним блядским шёпотком Рик смог добиться того, что не было подвластно сиськам той грудулонки. Морти почувствовал, как у него поджались яйца и поспешил отпрянуть, пока тело не сдало его с потрохами. — Ну... Ну, вот что и требовалось доказать! — торопливо затараторил Смит. — Ты ещё и упрекаешь меня, что я хочу попробовать в пятнадцать, а сам с одиннадцати трахался напропалую! — Именно поэтому я и уговариваю! — мученически вздохнул учёный, устав от этого разговора. — Одно дело — я и совсем другое — ты. У тебя такая тонкая душевная организация, что я лишний раз при тебе пёрнуть стремаюсь. Пойдёшь на поводу у своих хотелок и сделаешь не обдуманный поступок, о котором потом будешь жалеть. — Н-не буду! — заупрямился парень. — В отличии от тебя, я очень хорошо всё обдумал! Это моя жизнь и я способен принять зрелые решения! И я решил, что я хочу на второй уровень! И я пойду туда, с тобой или без тебя! Юноша подскочил на ноги и быстрым шагом направился, чёрт пойми куда. — Вот и поговорили... — прокряхтел Рик, вставая на ноги, разминая затёкшую спину и последовал за внуком. *** Не долго музыка играла. Пиздюк нашёлся в нескольких кварталах в кафе, угрюмо сидящим над какой-то кофейной бурдой. Парень за это время успел остыть и завидев вошедшего в кафе Санчеза, без эмоционально продолжил пялиться в стакан. Рик молча присел рядом, сложив руки на столешнице. — Ты бы не смог попасть на второй круг, даже если бы очень сильно захотел, — заговорил учёный, после тягостного молчания, повисшего над их столиком. — Я уже понял. Достаточно было лишь спросить пару местных жителей. Для того чтобы перейти на следующий уровень, надо преодолеть, дурацкое сканирующее кольцо, — Морти бесцельно мешал пластмассовой палочкой в стакане давно остывший кофе. — О, да, М-морти! После гражданской войны, грудулонцы стали просто помешанными на безопасности и конфиденциальности. Смысл этих колец в том, что, проходя через них, ты отмечаешься в базе данных комплекса. Таким образом, ты заочно подписываешься на обработку личных данных и соглашение о том, что принимаешь условия предоставленных услуг. Всё это для того, чтобы ты потом не засудил их за сексуальное развращение и моральные травмы, но они нигде не предупреждают об этом, даже мелким шрифтом. Здесь на каждом углу камер больше, чем прыщей на заднице акнетонда. Они следят за тобой на случай, если какой-то извращенец решит взять тебя силой или причинит вред. — Ага, но при этом совершеннолетие у них наступает в четырнадцать, — на лицо Морти скользнула лукавая улыбка. — А ты и рад, паскудник, — негодовал Рик. — И как хорошо для тебя, что они не оперируют планетарными условностями и это правило распространяется на всех, кто высаживается на их территорию. Здесь ты взрослый, п-поздравляю! — За то ты неожиданно начал думать планетарно! — уколол «шпилькой» парень. — Это вообще не в твоих правилах, отговаривать от разврата. В чем дело, Рик?! Санчез не спешил с ответом. Он и сам не знал почему ему на столько претила мысль, чтобы Морти начал свою половую жизнь. Было ли это его чувство собственничества или даже ревности, Рик не брался рассуждать. Досадовать и жалеть было поздно, ведь он сам толкнул к этому парня, но он не надеялся на такой итог. Думал, что всё будет обычным баловством, но его внук умел подлить масло в огонь. Именно поэтому учёному и нравились приключения с ним. Скучать никогда не приходилось. — Я думаю, это очевидно, п-пёс. Я твой дед. Моя обязанность в нашей команде быть благоразумным взрослым. — Чёрт, Рик, ты сейчас, наверное, шутишь?! За всё время, что мы вместе путешествуем, именно ты был самым безответственным, а я тем, кто уговаривал тебя быть благоразумным! И вот чего я понять не могу: мы столько раз были на волоске от смерти, мы торговали оружием, проделывали всякого рода махинации, но простой секс вызвал у тебя такую реакцию, будто ты выдаёшь малолетнюю дочь за людоеда! Рик сокрушённо вздохнул. В этой схватке он проигрывал пиздюку по всем фронтам. И загнанный в угол он сдался. — Л-ладно Морти! Хрен с тобой! Мы отправимся на второе кольцо, но с одним условием! Парень подобрался, глядя на учёного во все внимании. — Там на каждом углу, как конфеты, предлагают эро-пыль. Это местный наркотик с эффектом афродизиака. Как бы тебя не уговаривали, чтобы не делали, ни одна микроскопическая частичка этой дряни не должна коснуться твоего сопливого носа! Ты меня понял?! Рик угрожающе прищурился, привставая и нависая над ним. — О чём ты говоришь?! — уязвлённо возмутился Смит. — Это вроде ты любитель ширнуться всякой дурью. Я всегда был против наркотиков. — Ловлю тебя на слове, — удовлетворённо кивнул Санчез, выходя из-за стола. — Меня утомил наш марафон искренности, малой, — недовольно признался учёный, но в следующий миг его настрой поменялся на более благодушный. — Раз уж понеслась такая пляска, то давай оторвёмся по полной. Пришло время набубениться по самый бубен, суч-э-нка!