Лягушачий кризис

      Первым в себя приходит как раз внезапно залягушенный Дилюк. Он медленно переворачивается с бока, на который завалился, и пару раз ассинхронно хлопает глазами. Растерянно оглядывает внезапно ставшую огромной комнату, ошарашенного Кэйю, возвышающегося над ним и подходящего ближе Альбедо. Потом переводит взгляд на свои руки — точнее, теперь уже лапки — задумчиво сжимает и разжимает кулачки несколько раз. Затем поднимает растерянный взгляд на не менее растерянного капитана и, наконец, гремит своим совсем не лягушачьим голосом:       — КЭЙА, КАКОГО ЧЁРТА?!       Вздрогнув, тот наконец отмирает.       — Я не знаю, Дилюк, я честно… — панически машет руками он. И скорей оборачивается к алхимику. — Альбедо, какого чёрта?!       — Любопытное развитие событий, — хмыкает тот, задумчиво потирая подбородок и заинтересованно разглядывает красного не только от цвета шкурки, но и от возмущения, лягуДилюка.       — Он же расколдуется обратно, если я его поцелую?! — всё так же обеспокоенно требует у алхимика Кэйа, пока Дилюк агрессивно шлёпает лягушиным шагом в его сторону, ворча ругательства.       Альбедо пожимает плечами:       — Такого мы не предусматривали, так что не могу сказать точно, — качает головой он. — Не узнаем, пока не попробуешь.       — Ладно, — нервно сводя брови, кивает капитан и скорее подхватывает на руки, как раз дошагавшего Дилюка, возмущённо стучащего по его сапогу. Поднимает к своему лицу и аккуратно чмокает.       Ко всеобщему облегчению снова раздаётся пуф! и, как и Кэйа всего пару минут назад, лягуДилюк мгновенно обращается обратно в человека. Крайне недовольного человека. Они с Кэйей несколько секунд играют в гляделки, и он уже собирается наконец что-то сказать, но капитан вдруг резко тянет руки к его лицу и целует ещё раз. И на этот раз, после уже классического для этой комнаты пуф! , на землю лягушкой драматично валится он сам.       Дилюк берёт две секунды на то, чтобы вернуть себе дар речи, а затем хмуро склоняется над его опрокинувшейся земноводной тушкой и исключительно спокойным тоном произносит:       — Кэй, я возможно повторяюсь, но… — а затем снова сводит брови агрессивным домиком: — КАКОГО ЧЁРТА?!       — Я просто хотел проверить, — выдыхает тот, барахтаясь на спине. — Уточнить, как это работает… Подними меня, расколдуй меня, — канючит он и отчаянно тянет вверх свою маленькую лапку.       Дилюк выдыхает где-то на грани между раздражением и агрессией, но с пола его всё же подбирает. Поднимает на свой уровень глаз и, обменявшись с ним очень долгим недовольным взглядом, всё же коротко чмокает в нос, возвращая в прежнее состояние. И тут же грозно выставляет палец перед этим самым носом, едва тот становится человеческим:       — Больше не вздумай, — угрожающе цедит он.       — Да понял, понял, — примирительно вскидывает ладони Кэйа, чуть отклоняясь. — Спасибо, — добавляет он, неловко поджимая губы в действительно искренней благодарности.       Дилюк хымпфает нечто концептуально выражающее одновременно и «не за что», и «прибить тебя надо было, а не расколдовывать».       — Не понимаю… — бормочет тем временем, наблюдающий за всем этим Альбедо. — Превращение должно было быть только одно… каким образом… — бубнит он, отводя взгляд в сторону и хмуря брови всё сильнее. — Хмм… а теперь… обращаются по-очереди…       Кэйа с Дилюком наконец оборачиваются на него и тоже дружно сводят брови к переносице.       — Альбедо? — изгибает бровь Дилюк.       Но алхимик уже не обращает на них ни малейшего внимания и уходит всё глубже в собственные мысли:       — Неужели зелье… Нет. Не мог же я… какая-то ошибка в расчётах?.. — шаря взглядом по полу продолжает бормотать он, а затем разворачивается и спешно идёт к своему столу.       — Зелье? — разом щетинится Дилюк. И тут же шагает за ним следом. — Какое зелье, Альбедо?! — требует он. Кэйа тоже спешит вдогонку.       — Альбедо! О чём ты?! — тоже требует он, но в его голосе не столько возмущение, как у Дилюка, сколько настороженность.       Алхимик уже во всю роется в ящиках стола и вытягивает оттуда какие-то бумаги, спешно раскладывая их перед собой. Порхает взглядом и пальцами по строчкам.       — Ингредиенты?.. Нет. А если?.. — он вслепую тянется за карандашом, уже явно находясь на совершенно другом уровне восприятия, чем буравящая его взглядами парочка. — Время выдержки… — он подчёркивает какие-то строки, задумчиво почёсывая щёку. — Или…       — Альбедо! — крайне нетерпеливо тянет капитан, живо обходя стол, чтобы оказаться рядом с алихимиком. — Эй! — хмурится он щёлкая перед его носом пальцами.       Дилюк пользуется этим чтобы заглянуть в бумаги: там в аккуратно структурированном хаосе зарисовок виднеются формулы, расчеты и списки ингредиентов. Для того самого зелья, очевидно. Почти ничего из написанного Дилюк понять не может, но всё равно без труда понимает какое это зелье, разом подтверждая свою самую худшую догадку, — потому что склонный к художественному выражению концептов алхимик нарисовал в самом углу листа лягушку.       — Альбедо, — почти рычит Дилюк, поднимая на него испепеляющий взгляд.       Тот и бровью не ведёт, продолжает лепетать что-то про «пропорции… три к пяти… пять к трём?..» А вот Кэйа обеспокоенно оглядывается на Дилюка, тушуется и тоже наконец опускает взгляд на зарисовки. И молниеносно бледнеет.       — Альбедо, убирай бумаги! — шипит он, тут же начиная скорей сгребать их со стола. — Альбедо, сейчас же убирай бумаги!       Но тот лишь косится на него и, всё так же не выходя из своего астрала, спрашивает:       — Кэйа, та книга, что нам давала Лиза, ещё у тебя?       — Ли… — едва не задыхается праведным негодованием Дилюк, шокировано распахивая глаза. — А ну конечно, теперь понятно, почему она с таким удовольствием дала нам отворот поворот!.. — огрызается он. А потом до него наконец доходит весь остальной смысл сказанного.       Он устрашающе медленно поворачивает голову в сторону капитана и цедит сулящее как минимум увечья, а как максимум совсем не скорую смерть:       — Ах ты…       — Дилюк, я могу объяснить, — оборонительно выставляет ладонь Кэйа, тут же бросая бумаги.       Но у Дилюка в глазах полыхает такое пламя, что капитан мгновенно понимает — сейчас нужно искать не верные слова, а пути к отступлению. Вот только в том и беда, что их практически нет — помещение узкое, заставлено книгами и колбами, на пути Кэйи письменный стол, алхимический станок и, собственно, сам Дилюк. Поэтому он лишь нервно оглядывается и, стоит Дилюку сделать шаг в его сторону, вытворяет, пожалуй единственное, что реально могло спасти его в данной ситуации — живо обхватывает лицо Дилюка ладонями и крепко целует в губы. С дымным пуф! Дилюк обращается в лягушку и шлёпается на пол, гарантируя, что — хотя бы временно — капитан не получит физических травм.       — КЭЙА! — гремит на всю лабораторию из маленького лягушачьего тельца, заставляя колбы позвякивать.       — Прости, ты не оставил мне выбора! — выпаливает тот, перепрыгивая его неумолимо поднимающуюся на лапки тушку.       — А НУ ЖИВО РАСКОЛДУЙ МЕНЯ ОБРАТНО!       — Давай ты сначала успокоишься, а потом — обязательно, — выдыхает нервную усмешку Кэйа, скорее отходя подальше.       — Ты думаешь, если у меня теперь лапки, я тебя ими не придушу?! — рычит Дилюк, наконец развернувшись к нему.       — Ох, я прощу прощения… — наконец отрывает взгляд от записей Альбедо и хмурится почти виновато, осознавая, что натворил. — Наверное, не стоило…       — Альбедо, не лезь! — огрызается шлёпающий мимо лягуЛюк.       — Как скажете, — пожимает плечами тот и снова возвращает своё внимание к бумагам.       — Куда ты пятишься? Куда ты пятишься?! — агрессивно скачет за Кэйей Дилюк. — Я тебя всё равно из-под земли достану!       — Дилюк, — отступает по кругу Кэйа, стараясь ни на что не наткнуться и ничего случайно не расколотить, — это совершенно неконструктивный подход к ситуации!       Дилюк в ответ рифмует нецензурную брань на слово «конструктивный».       — Господин Дилюк, — укоризненно цокает Кэйа, не прекращая отступать, — где ваше воспитание?       На сей раз Дилюк рифмует «воспитание» и начинает скакать активней.       — Да подожди ты, — паникует Кэйа, тоже прибавляя скорость и всё же вскользь натыкается на край стола. — Хотя бы выслушай меня!       — Никакие лживые речи не спасут сейчас твою задницу! — пыхтит Дилюк, пытаясь его подрезать.       — Да архонты! — не выдерживает Кэйа, видимо всё же вспомнив, что перед ним хоть и очень грозная, но всё же лягушка. Быстро наклоняется, подхватывает его с пола и, спешно оглядевшись, тянется посадить на ближайшую полку, повыше: — Всё! Посиди тут, остынь, и тогда поговорим, — говорит он, втискивая пытающегося, кажется, укусить его лягуЛюка между какой-то черепушкой и глиняным горшком. Но стоит ему только убрать руки, как Дилюк агрессивно отпинывает черепушку в сторону и тут же сигает с полки, пикируя в направлении его лица. Кэйа уворачивается, но успевает подхватить его на руки. — Люк, ты из ума выжил? — шокированно выдыхает он, поднимая агрессивно барахтающегося Дилюка на уровень своих глаз. — Разобьёшься!       — Ничего страшного, если перед этим я смогу разбить тебе лицо! — огрызается тот и с размаху шмякает его лапкой по щеке.       — Ай, — крайне неискренне отзывается на это Кэйа, которого вероятно комары больней кусали, но предусмотрительно опускает лягуДилюка чуть пониже, куда-то на уровень подбородка.       — Как тебя вообще земля носит?! — шипит Дилюк, не переставая барахтаться и хвататься за его пальцы. — Поверить не могу, что я за тебя волновался!       — Ты меня когда увидел — просто развернулся и ушёл! — возмущённо парирует Кэйа.       — Я решил, что у меня солнечный удар! — взбрыкивает Дилюк.       — Ты полдороги грозился выкинуть меня в овраг!       — Но не выкинул же!       — Ох, какая у тебя планка высоких отношений! — фыркакет Кэйа.       — Не заговаривай мне зубы!       — У тебя нет зубов, ты лягушка!       — Так, иди сюда, падла такая! — лягуЛюк изо всех сил тянется вперёд и принимается агрессивно шлёпать своими маленькими лапками по его подбородку.       — Люк, ну Люк, прекращай… — пытается остановить это недоизбиение Кэйа, тем не менее почти не уворачиваясь от ударов — точнее от мягких, совершенно безболезненных шмяканий.       — На всякий случай схожу за Барбарой, — меланхолично бросает Альбедо, проходя мимо них.       — Поверить не могу, что я носился с тобой по всему городу! — продолжает агрессивно шлёпать по подбородку капитана Дилюк.       — Эй, я за это правда благодарен! — возражает тот.       — Знаешь куда себе свою благодарность засунь?!..       За Альбедо хлопает дверь и они синхронно замолкают, вздрогнув. Оборачиваются и буравят её растерянными взглядами пару секунд, а затем снова переглядываются. ЛягуДилюк снова грозно сводит своё отсутствие бровей и ещё разок от души шмякает Кэйю по подбородку.       — Давай поговорим спокойно. Пожалуйста, — сводит брови виноватым домиком тот.       — Не о чем мне с тобой разговаривать, лгун и манипулятор, — недовольно и обиженно буркает лягуЛюк и складывает лапки на груди.       Кэйа лишь поджимает губы — ему действительно нечего на это возразить.       — Дай мне объясниться хотя бы… — просит он.       ЛягуДилюк лишь многозначительно хмпфает, демонстративно не глядя на него. Кэйа вздыхает. Потом повержено бредёт с ним к лавочке у стенки, садится и аккуратно усаживает Дилюка рядом.       — Это всё Лизина идея была, — виновато буркает он спустя несколько минут напряжённой тишины, устало ероша волосы.       — О, а тебя прямо силком тащили, — тут же негодующе всплёскивает лапками лягуЛюк, — и пытками заставляли участвовать! Не корчи из себя святую невинность. И вообще, — негодует он, под еле слышное бормотание Кэйи что никого он из себя не корчит, — какое дело Лизе до наших отношений?!       — Ну просто Розе надоело слуш…       — Ещё и Розария?! — ещё более возмущённо выдыхает Дилюк, перебивая его. — Так, ну-ка сразу выкладывай, кто ещё во всём этом участвовал? М? Аделинду тоже подговорили?       — Нет, что ты, — тут же открещивается Кэйа. — Она не в курсе. Она бы мне первая за такие выходки по голове настучала.       ЛягуЛюк фыркает, лаконично выражая концепт «и правильно бы сделала». Кэйа хмыкает где-то на грани между согласием и тоской.       — Ну и? — недовольно поторапливает его Дилюк. — Что там Розария?       — Она нажаловалась Лизе, что мы с тобой — тут я цитирую — сами свою личную жизнь организовать не в состоянии, — горько-обречённым тоном чеканит он. — Та мгновенно загорелась идеей, придумала план. Потом уговорила меня, проинструктировала Альбедо… — повинно разводит руками он. — Он сделал такое зелье, которое превратило бы меня в лягушку и деактивировать его мог бы только ты. Как видишь, оно, кажется, дало осечку.       — И какой у вас был план, гений? — недовольно огрызается лягуДилюк. — Убедить меня, что раз ты расколдовался от моего поцелуя, то это всё, судьба и прямо завтра под венец? За идиота меня держишь?       — Ну вот не надо, — недовольно кривится Кэйа, чуть скосившись на него. — Твой интеллект я под сомнение никогда не ставил. Просто… я уже правда не знал с какого угла к тебе подступиться. С тобой же сколько не флиртуй, ты просто непробиваемый, — цыкает он. — А Лиза так эффектно расписала эту небольшую мистификацию… — вздыхает он. — И я решил, почему бы не попробовать. Думал, может, хоть что-то настолько из ряда вон выходящее поможет нам… — он делает неопределённый жест, намекающий то ли на поцелуи, то ли на плетение корзин.       — Угу. Конечно. Ведь самые крепкие отношения строятся на лжи и дешёвых фокусах, — предельно саркастично фыркает лягуЛюк.       — Что сразу дешёвых, зелье сложное было между прочим.       — А просто поговорить со мной — язык бы отсох? — хмуро бросает в ответ Дилюк.       — Поговоришь с тобой, — фыркает Кэйа.       — Мы с тобой помирились между прочим! — оскорблённо парирует Дилюк, наконец поворачивая голову в его сторону.       — Ой ли, — возмущается в ответ Кэйа, тоже опуская на него взгляд. — Через слово то упрёк, то поддёвка.       — А ты себя-то слышал, юморист недоделанный?!       — Я хотя бы не сбегаю при первой же возможности.       — Я не сбегаю! — возмущается в ответ лягуЛюк.       — Ой, нет конечно, извини оговорился. Ты выставляешь меня за дверь!       Повисает пауза. Они обмениваются испепеляющими взглядами и дружно отворачиваются друг от друга. На время снова воцаряется тишина.       — Дилюк, — наконец вздыхает Кэйа, устало потирая лицо ладонью, — за мной ухажёры выстраиваются в очередь, а я превратился в чёртову лягушку, лишь бы привлечь твоё внимание… — негромко и капельку печально произносит он, всё так же глядя прямо перед собой. — Никакие выводы не напрашиваются?       — Напрашиваются, — недовольно буркает Дилюк. — Что ты идиот полнейший.       Кэйа вздыхает. ЛягуЛюк тоже. Некоторое время они молчат.       — Всё, поцелуй меня, — наконец снова подаёт голос Дилюк, ворчливо. — В смысле, преврати меня уже обратно в человека, — недовольно исправляется он.       Кэйа вздыхает снова. Затем послушно хмыкает, склоняется и мягко чмокает его в лягушачий лобик. Но ничего не происходит. Они встревоженно переглядываются.       — Если я из-за тебя на всю жизнь останусь лягушкой… — угрожающе щурится Дилюк.       — Нет, погоди, — взволнованно сдвинув брови, перебивает его Кэйа. — Просто наверное надо по-другому…       Он скорее склоняется снова и опять чмокает лягуДилюка, но на этот раз в самый кончик мордочки. Раздаётся уже привычный пуф! и рядом с Кэйей действительно возникает, как и прежде человеческий, изначальный Дилюк. Хмурый, как туча, буравящий его крайне укоризненным взглядом.       Кэйа стойко выдерживает этот взгляд пару секунд, но затем совсем уж тоскливо вздыхает, сводя брови жалобным домиком, прикрывает глаза и чуть склоняет голову, подставляя Дилюку свою щёку.       — Давай, — обречённо говорит он и делает приглашающий взмах в сторону своего лица.       Дилюк молча шлёпает ему пощёчину своей уже совсем нелягушачьей нелапкой. Не то чтобы сильную, но с его-то тяжелой рукой, Кэйа всё равно чуть шипит и недовольно морщится.       — Почему не с первого раза сработало? — недовольно интересуется Дилюк, поправляя перчатку, очевидно имея в виду поцелуй, которым его только что расколдовали. Кэйа пожимает плечами:       — Не уверен, но судя по всему колдовство завязано только на поцелуе в губы. В любом случае, это нам больше не грозит, — не скрывая разочарования в голосе, вяло кривит печальную ухмылку он, — так что тебе волноваться не о чем.       Дилюк задумчиво хмыкает. Что-то прикидывает пару секунд, а затем просто тянет руку к лицу Кэйи и мягко целует его в ту же щёку по которой ударил. Тот ни в кого не обращается, лишь глядит на него широко распахнув глаз и слегка потеряв дар речи. Дилюк выжидает ещё пару секунд, так и не убирая руку от его лица, легонько поглаживая пальцем скулу.       — Хм, и правда, — заключает он. А затем делает вовсе немыслимое — вновь сокращает расстояние между их лицами и целует его ещё раз. Только на этот раз уже в губы.       И вот теперь всё же раздаётся привычный пуф! и капитан выпадает из его руки маленькой лягушкой, приземляясь на все четыре лапки на лавку. Это успешно возвращает ему дар речи.       — Дилюк, что ты делаешь?! — ошарашенно выдыхает он, поднимая на него свои звёздные глазки. И невольно пятится на пару лягушиных шагов назад.       — Просто проверяю, — хмыкает тот, смеряя его задумчивым взглядом. А затем склоняется и легко чмокает его в лягушиный носик, возвращая ему человеческую форму — и выпрямляется как ни в чём ни бывало.       Кэйа, обратившись, поражённо хлопает ресницами. Затем неуверенно оглядывает себя — а потом снова поднимает взгляд на Дилюка, растерянно касаясь пальцами своей недавно поцелованной щеки.       — Люк… а я сейчас правильно понимаю то, что происходит? — осторожно интересуется он. Тот вздыхает.       — Даже после такой выходки ты всё ещё сидишь рядом со мной в человеческой форме, а не валяешься лягушкой в какой-нибудь канаве. Никакие выводы не напрашиваются?… — укоризненно щурится он. — Только не подумай, — тут же грозит он пальцем, заметив, что Кэйе под нос уже лезёт довольная ухмылка, — что это твои махинации увенчались успехом, — сурово сводит брови он, и капитан живо пытается вернуть лицу виноватое выражение. — Я всё ещё ужасно зол, что ты решил устроить весь этот цирк, да ещё и полгорода в нём задействовал!.. Но… — он чуть смягчается и вздыхает, отворачиваясь. — Не то чтобы я совсем не понимал твоих мотиваций. Так что, да. Всё же хотелось бы, чтобы Альбедо в итоге разобрался со всем и… мы с тобой не схлопывались в лягушек от поцелуев, — произносит он не без смущения, но умудряется не покраснеть.       Слышится восторженный вздох Кэйи, а затем Дилюк чувствует как его талию обвивают руки.       — Я так больше не буду, обещаю, — мурлычет Кэйа, в целом искренне, но слишком уж довольным голосом, и трётся носом о его щёку. Дилюк ворчит, но не отстраняется. — А что до поцелуев… — он оставляет один мягкий, теплый, нежный на скуле, обнимая Дилюка крепче. Затем, почти не отстраняясь, так же ласково прижимается губами чуть ниже, легонько мажет в сторону и целует снова, у самого уха. — Пока ведь только в губы нельзя, — шепчет он. И Дилюк всё же краснеет. — Пусть Альбедо разбирается, нам не обязательно его ждать, — продолжая распалять румянец Дилюка лёгкими касаниями губ, бормочет он. — Мне знаешь ли, очень понравилось дремать на твоей груди… — жарким шёпотом усмехается он.       — Дурак, — смущённо буркает окончательно раскрасневшийся Дилюк, пихая плечом хихикающего ему в шею капитана.       — Не он один, — вздыхает только что зашедший Альбедо и останавливается на пороге, преграждая путь смущённо ойкнувшей Барбаре. — Вы когда ближе чем на два метра друг к другу подходите, вам обоим интеллект разом вполовину срезает, — складывает руки на груди он. Дилюк посылает ему недовольный взгляд, а Кэйа лишь лениво отмахивается, очевидно не собираясь ни оборачиваться, ни отлипать от объекта обожания. — Барбара, я вынужден извиниться, что оторвал тебя от важных дел, — говорит алхимик, оглядываясь на пунцовую как букет маков девушку, опустившую глаза в пол, — но как видишь, они к счастью, не переубивали друг друга. А даже наоборот… — он косится на сладкую парочку, которая кажется решила в принципе не уделять им лишнего внимания и уже снова полностью поглощена друг другом. — Можешь возвращаться в собор, тут, судя по всему, обойдутся без твоей…       Вдруг раздаётся очередной пуф! и следующий за ним характерный лягушачий шмяк. Барбара и Альбедо рефлекторно оборачиваются на звук под аккомпанемент возмущённого «КЭЙА!».       — Прости, прости, я слишком увлёкся, я тебя сейчас обратно расколдую! — виновато бормочет капитан, панически подгребая завалившегося на спину лягуДилюка себе в ладони.       Барбара с Альбедо переглядываются.       — Разве что, — снова вздыхает алхимик, устало потирая переносицу, — можешь за этих двоих помолиться…