Звучные стоны, прохладные пальцы и галстук

      — Эта грязнокровка меня раздражает! — пнув стену ногой, громко произносит Захарова. В очередной раз выскочка с Когтеврана обогнала их на зельеварении и испортила настроение на весь оставшийся день.       — А причём тут Индиго? — спрашивает Кира, простейшим заклинанием приводя мантию в надлежащий вид. — Я тебе говорила, что нужно было добавить кору рябины, но ты же у нас мастер зельеварения! Давай добавим корень асфодели, давай добавим корень асфодели! Теперь котлы придётся драить несколько вечеров до идеального блеска. Ты вообще видела лицо Снейпа, когда ему пришлось снять с собственного факультета двадцать очков?       — Видела, — недовольно пробурчала Кристина, теребя грубыми пальцами кончик зелёного галстука, и добавила раздражённо.— Зато Андрющенко он дал двадцать очков за это грёбанное зелье! По-любому, она с ним трахается. У них даже внешность чем-то похожа, а ещё...       — Во-первых, Крис, Снейп дал двадцать очков Когтеврану, а не лично грязнокровке, во-вторых, с ним трахается Поттер. Я вчера после отработки мимо кабинета шла и услышала какой-то грохот и стоны. Ну мне стало интересно, кто там такой отважный разложился на столе нашего любимого профессора. Я уже хотела посмотреть, но услышала голоса Поттера и Снейпа. Знаешь, как я охренела? Слава Мерлину, я не успела открыть эту чёртову дверь!       — Пиздец, — всё, что могла сказать Захарова.       — А вот насчёт Индиго хочу сказать, — прислонившись спиной к стене прохладной, произносит Кира. — она не может трахаться со Снейпом, ей девочки нравятся.       — Откуда ты знаешь? — удивлённо спрашивает Кристина.       — Я пару раз видела, как она с Малышенко из каморки выходила. Вся красная, с задранной юбкой и без галстука. А ты хоть раз видела Андрющенко без него? Вряд ли они там мётлы искали.       — Красная...с задранной юбкой...без галстука. — задумчиво проговаривает Захарова и хищно облизывает пересохшие губы. — Кира?       — Что?       — Я хочу её трахнуть, — ухмылка на лице и блеск в глазах голубых вызывают у самой Медведевой улыбку развязную.       — Мы хотим. — и дружный смех двух слизеринок разносится по всему тёмному коридору.

***

      Возвращались с Хогсмида девушки в прекрасном расположении духа. Огневиски помог хоть немного забыть о скучных буднях в Хогвартсе и расслабиться. Оставался только один вопрос, который не получалось решить ни на трезвую голову, ни на захмелевшую.       — Что будем делать с грязнокровкой? — спрашивает Кира, недоумённо почёсывая лоб татуированными пальцами.       — Не знаю. Может, ей какое-нибудь зельеце в сок тыквенный подлить? А лучше Империо наложить? — несла пьяный бред Захарова.       — Крис, ты с какой астрономической башни ёбнулась? Так неинтересно. Надо, чтобы она сама захотела. Понимаешь?       — Захочет она, — кривит губы Кристина и шаг ускоряет, поспевая за Медведевой. — как же.       Вдруг резко Кира останавливается посреди коридора, и Крис в спину врезается, не успев во время среагировать.       — Блять! Что случилось?       — Смотри, — отвечает тихо слизеринка с нотками заинтересованности.       Кристина сначала не понимает, о чём говорит подруга, но потом замирает, открыв рот и округлив глаза голубые.       — Это Выручай–комната? — сглатывая слюну, шепчет Захарова; сегодня она впервые, впрочем, как и Медведева, увидела дверь, что вела туда, куда они хотели попасть с самого первого курса.       Дверь была ярко-красная, с изображением каких-то незнакомых пышных цветов на серебристых стеблях, что разрастались по длине и притягивали взгляд ничего не понимающих слизеринок.       — Ну и нахрена она нам сейчас сдалась?       — Это мы и узнаем, Крис, — и за руку тянет, смело открывая другой рукой дверь.       В помещении просторном полутьма стоит интригующая, а ещё какие-то звуки тихие, что из конца комнаты доносятся. Кира палец к губам прикладывает, призывая Захарову молчать. Та кивает, ухмыляясь, и за подругой шагами тихими идёт.       Чем ближе они к источнику звука подходят, тем больше улыбки на лицах становятся. Это не всхлипы, не бормотание и не пение.       Это стоны. Звучные и притягательные. Возбуждающие.       Слизеринки шаг замедляют и, подойдя к массивному шкафу, останавливаются вовсе. Обладатель стонов находится прямо за этим шкафом.       Девушки, хитро переглянувшись напоследок, головы высовывают и замирают на месте.       Посреди комнаты на огромной кровати, что из тёмного дерева сделана, девушка лежит с синим галстуком на татуированной шее. Глаза почти закрыты, лишь ресницы едва подрагивают, а рука под юбкой двигается ритмично. Ноги распахнуты так широко, как и на груди рубашка белая, сквозь просвечивающую ткань которой виднеются острые соски.       — Это же Индиго, — тихо проговаривает Кристина, улыбаясь, и ослабляет узел галстука, словно ей душно стало.       — Она самая, — кивает Медведева и языком раздвоенным по собственным губам проходится медленно. Карие глаза никак оторваться не могут от картины завораживающей.       Хочется прикоснуться пальцами к нежной коже, губами ощутить её мягкость и языком пройтись по каждому сантиметру тела. А еще хочется увидеть реакцию Андрющенко, когда та поймёт, что она не одна в комнате.       — Крис... Кристина...Ки... Кира. — громко выстанывает Лиза, активно двигая бёдрами навстречу пальцам. А девушки ещё в больший шок впадают.       — Даже придумывать ничего не пришлось, — с улыбкой произносит Кира и поворачивается к Захаровой со взглядом заговорщическим. — она хочет нас. Мы же не откажем маленькой грязнокровке в исполнении её маленькой фантазии?       — Не откажем, — кивает, не переставая смотреть на когтевранку, что трясётся мелко, откинув голову на подушки мягкие.       Слизеринки напоследок другу другу улыбки дарят и выходят из своего укрытия. Лиза на спине лежит с рукой между ног стройных и отдышаться пытается, будто после забега на большую дистанцию.       Глаза её закрыты, и она даже не догадывается, кто в паре шагов от неё стоит с ухмылками на хитрых лицах.       — Ай-ай-ай, какая плохая девочка, — громко проговаривает Кира, скрестив руки на груди. — Впрочем, чего можно было ожидать от грязнокровки.       Индиго тут же ладонь из-под юбки убирает и одежду в порядок привести старается, но из-за дрожащих рук ничего не выходит. Про обычное заклинание и не вспоминает даже.       Ей неловко, стыдно и стрёмно. Щёки горят, взгляд из стороны в сторону бегает, а в душе стыдливой покоится надежда на то, что это всего лишь сон. Всего лишь сон, который оказывается реальностью.       Девушки еле смех свой гадкий сдерживают, а Андрющенко сквозь землю провалиться готова. Они же от неё теперь не отстанут. Будут целый год припоминать ей и издеваться, как захотят.       — Я сейчас уйду, — произносит тихо и с кровати вставать начинает, но этого сделать не позволяют. Девушки облепляют её с двух сторон, резко плюхнувшись на кровать, и пододвигаются ближе, не давая шанс на побег.       — Зачем? — шепчет хрипловатым голосом Кристина и руку, что совсем недавно под юбкой была, в свою берёт. Уголоком губ улыбается и ко рту подносит, смотря с наслаждением, как краснеет от смущения Лиза. Захарова запястье худое держит крепко и языком по каждому пальчику проходится мучительно-медленно. — Нам втроём будет очень весело. И жарко.       А Андрющенко глаза округляет в изумлении и руку выхватить пытается, но тут же прекращает, почувствовав на своей шее прикосновения пальцев холодных, что спускались всё ниже и ниже.       — Не бойся, Индиго, мы не сделаем ничего плохого маленькой, симпатичной грязнокровке. — тихо произносит Кира, стаскивая с плеч чужих расстёгнутую рубашку.       — А вам не мерзко прикасаться к грязнокровке? — проговаривает сбивчиво, делая акцент на последнем слове, и ойкает, ощутив мягкие губы Медведевой на плече.       Происходящее в этой комнате казалось плодом больной фантазии или сном. Но две слизеринки, что своими горячими губами грели тело Лизы были настоящими. А их прикосновения приятными и возбуждающими.       — Мы не из брезгливых, — смеётся Кристина и короткими поцелуями запястье бледное осыпает, оставляя на коже мокрый след.       Кира, отбросив рубашку Андрющенко куда-то в угол, карими глазами по телу пробегается. На Индиго, кроме короткой школьной юбки и галстука, больше ничего. И это выглядело великолепно.       Бледная небольшая грудь с розовыми сосками медленно вздымается и покрывается множеством мурашек, когда пальцы чужие прикасаются к коже. Кристина кончиком указательного пальца по ареоле ведёт, а потом, откинув на спину свои длинные волосы пшеничного цвета, сосок губами обхватывает.       Посасывает, смотря прямо в глаза Индиго, что краснеет мило и не знает, куда свой взгляд деть. Лиза смотрит куда угодно, но только не на девушек, которые своими касаниями заставляют её истекать смазкой. Смотрит на потолок тёмный, что напоминает небо ночное, усеянное звёздочками, и край юбки пальцами теребит.       Пока Кристина языком сосок ласкает, Кира сжимает другую грудь ладонью. Усмехается шумному вздоху Индиго и, послав короткую улыбку Крис, пальцами несильно сосок перекручивает.       Перекручивает и ногтём по нему щёлкает легонько, закусив губу. Медведева облизывается пошло и раздвоенным языком к груди припадает, кружа им вокруг соска.       А Лиза от переизбытка ощущений стоны уже не сдерживает и неосознанно выгибается навстречу умелым языкам. Чьи-то пальцы по животу скользят почти невосомо, но она не понимает, кому они принадлежат. Лишь хнычет тихо и хочет больше прикосновений.       Горячих и откровенных. Желанных прикосновений, что в самых безумных снах снились и заставляли просыпаться с мокрым от возбуждения бельём.       Слизеринки одновременно отрываются от груди и, улыбнувшись друг другу широко, сливаются в глубоком, но коротком поцелуе. Отстранившись быстро, глазами карими и светло-голубыми смотрят с усмешками на ошарашенную Лизу.       — Хочешь, Индиго? — вырисовывая пальчиком на впалом животе узоры, спрашивает Кристина.       — Хочет, — усмехается Кира, поглаживая острое колено Андрющенко, — по глазам вижу.       И Лиза понимает, о чём речь идёт. О поцелуях. А узнать, как целуются девушки, ей хотелось ещё давно. Во снах прикосновения их губ были одинаково горячими и страстными, но не до конца настоящими. Хотя большинство сновидений когтевранки ощущались реальными, и любые касания вызывали на её теле дрожь даже во снах.       Но Лиза и слово сказать не успевает. Кира пальцами подбородок цепляет грубо и в губы впивается, выбивая из Индиго громкий стон. Поцелуй выходит напористым и горячим, всё так, как представляла Андрющенко. Кира раздвоенным языком чужой язык ласкает смело, а Лиза просто готова лужицей растечься от таких необычных ощущений.       Поцелуй прекращается быстро, и Индиго расстроиться не успевает, как вдруг её губы накрывает Кристина. Целует она глубоко и чувственно. А пальцы, бежавшие по позвонкам, вызывают лишь новые стоны.       Захарова отстраняется осторожно, но руку со спины не убирает, продолжая гладить бледную кожу.       — Понравилось? — задаёт вопрос Крис, слегка прищурившись.       — Да, — отвечает смело и чётко, потому что правда. И отрицать это глупо и бессмысленно.       — Чего же ты хочешь, грязнокровка? — шепчет в ухо Медведева, ребром ладони раздвигая сведённые колени, пока Кристина спину целует. — Отвечай. Мы тебя не осудим за твои желания. Точно не мы.       — Я хочу... я хочу увидеть вас обнажёнными. Я хочу прикоснуться к вашим телам. Руками, губами, абсолютно неважно. Я хочу полностью отдать вам контроль над собой. Я хочу... хочу вас обеих. — выпаливает быстро, снова покрываясь румянцем, и шумно вздыхает, почувствовав язык Крис на своей пояснице.       Кира смеётся, глазами сверкая, и руку с тела Андрющенко убирает. Очевидно, это не все желания Лизы, но девочка еще научиться без стеснения проговаривать их в слух.       — Кристина, — зовёт Захарову Кира, снимая галстук с шеи. — раздевайся.       — Может, маленькая когтевраночка нам поможет?       — Помогу, — кивает и на коленях к Крис подползает. Пуговки на рубашке расстёгивает аккуратно и её в сторону отбрасывает, любуясь подтянутой грудью Захаровой. Шустро с молнией расправляется, и юбка летит на пол. Галстук зелёный туда же. На Кристине только трусы черного цвета остаются, которые через пару секунд валяются рядом со снятой одеждой.       Обнажённая слизеринка вызывает лишь восхищение. К гладким волосам, что спадают на грудь локонами и переливаются при лунном цвете, хочется прикоснуться и погладить их, а родимое светлое пятнышко на лобке языком очертить.       — Индиго, про меня забывать не стоит, — тянет за руку Кира, игриво выгнув бровь.       Лиза улыбается виновато и рубашку помогает расстегнуть, стараясь не обращать внимание на Кристину, которая сейчас прижалась грудью к её спине и целовала шею, периодически покусывая.       На последней пуговице пальцы не слушаются, и Андрющенко нервничать начинает, что не укрывается от глаз Киры.       — Ну тише-тише, детка, всё хорошо, — Медведева сама пуговку расстёгивает и стягивает с себя рубашку под вздохи Лизы. — Если хочешь прикоснуться, касайся. Я не буду ругаться.       И когтевранка ладонь по горячей коже вниз ведёт, сглатывая слюну. Стонет, когда Кристина оставляет засос на шее, и ближе к Кире прижимается. Юбка с бедер сползает, оставляя девушку в одном белье, что вскоре оказывается на полу в груде перекомканных вещей.       Ощущение двух обнаженных и горячих тел кружит голову и вызывает такое яркое возбуждение, какое раньше Лиза никогда не испытывала. Хочется прижаться теснее, вдохнуть пьянящий аромат волос, пройтись языком по всем шрамам и стать хоть на минуточку счастливой.       Узнать, каково быть желанной для двух самых сексуальных учениц Хогвартса.       — Твоя юбочка нам сильно мешает. — проговаривает Кира прямо в приоткрытые губы и тянет молнию вниз. На Индиго из одежды только синий галстук остаётся, и Медведева взгляд на него кидает. — А вот это трогать мы не будем.       И, не дождавшись ответа, целует грубовато, обхватив бёдра пальцами татуированными. Кира углубляет поцелуй, а Лиза ей в губы воздух выдыхает, когда рука Захаровой обхватывает грудь и с соском играется.       Животные и резкие движения губ причиняют лёгкую боль от укусов, а нежные и ласкающие прикосновения ладони Крис приятную дрожь вызывают. И этого контраста Андрющенко сразу кончить готова.       Голова кружится, мутнеет разум, заставляя забыть о школьном соперничестве и взаимной неприязни. На всё уже без разницы. Лишь бы только не прекращали свои действия. Она словно под действием амортенции, но даже если так, ей плевать совершенно.       — Кир, может, завяжем нашей грязнокровке её глазки красивые? — спрашивает Крис, дыша в шею Лизы и не убирая ладонь с её груди.       — Замечательная идея, — мягко разрывает поцелуй и с пола поднимает чей-то галстук, прихватив еще второй. Улыбается лучезарно и, пальцем проходясь по линии губ, проговаривает. — И руки завяжем.       А Лизе страшновато становится. Вдруг ей больно сделают, а она даже остановить их не сможет из-за связанных рук. Да и отговаривать слизеринок не хочется, они посмеются злостно и уйдут, оставив её утопать в стыде, в собственной глупости и в гадком одиночестве.       — Детка, всё будет хорошо, — шепчет Захарова, кусая мочку уха.       — Мы не будем причинять тебе боль. Просто доверься нам.       Получив лёгкий кивок, Кира глаза когтевранке завязывает и в щёку целует, будто бы успокаивая. После Кристина, обхватив сведённые запястья галстуком, завязывает крепкий узел и отстраняется.       — Ложись на спину.       Слова тихие слышатся как приказ, и Лиза выполняет его незамедлительно, так и не поняв, чей это голос.       — Вытяни руки над головой. — исполняет сразу же и ждёт новых указаний. Но тишина. Лишь чужое дыхание говорит о том, что Андрющенко здесь не одна.       А она вздыхает резко, почувствовав, как чьи-то губы грудь мокрыми поцелуями покрывают. Вздыхает и тогда, когда осознаёт, что другая девушка ей колени целует.       Мерлин. Ей никто никогда не целовал колени. Это было так нежно и возбуждающе.       Ладони быстро раздвигают ноги в стороны, и поцелуи с коленок перемещаются на внутреннюю поверхность бёдра. И только тихие стоны Лизы слышны в этой волшебной комнате. Индиго дёргается неожиданно, и на её лице улыбка расплывается. Она поняла, кто между её ног находится.       Крис. Её длинные мягкие волосы щекочут бедра Лизы, вызывая у той смех и мурашки на коже. Захарова пальцы к промежности подносит и, собрав влагу, усмехается:       — Мокрая.       И облизывает с пошлым звуком. Лиза даже с завязанными глазами понимает, что происходит, и еще больше краснеет. Кристина пальцами половые губы разводит и кончиком языка к клитору прикасается.       Из груди громкий стон вырывается, но Кира перехватывает его, прижавшись губами ко рту Индиго. Языком контур губ обводит, руками плечи лаская, в то время, как Крис своим языком по складкам мажет.       Мажет и вновь к клитору губами присасывается, радуясь громким стонам. Языком вокруг него кружит, а потом большим пальцем прикасается и массировать его начинает. А Лиза уже хнычет, выгибаясь и жадно целуя Киру.       Она головой по подушке мягкой вертит, позволяя непрочному узлу галстука развязаться. Медведева откидывает галстук куда-то в угол и прямо в губы проговаривает, перед этим больно ущипнув за сосок.       — Какая непослушная грязнокровка.       И снова целует. Глубоко и пошло, с звуками на всю комнату. Губы податливые сминает, языком к нёбу прикасаясь.       Лиза на поцелуй отвечает охотно и взгляд на Кристину, что лицом в её бедра зарылась, кидает.       Так хочется потрогать её шелковистые волосы, но слизеринский галстук, который крепко связал запястья, не даёт этого сделать.       Кира отстраняется от припухших и красноватых губ, оставляя тоненькую ниточку слюны между ней и Индиго, и ниже спускается, прямо к Захаровой.       За шею её обхватывает, вынуждая оторваться от Лизы, и целует, пробуя на вкус смазку когтевранки. Медведева поцелуй прерывает и, повернувшись к Андрющенко, палец средний во внутрь вводит плавно, пока Крис клитор большим пальцем трёт.       Громкие стоны и хлюпающие звуки на всю комнату разносятся, капельки пота по груди стекают, а Лиза бёдрами подмахивает, желая большего.       Когда Кира палец второй добавляет, её движения становятся быстрыми и грубыми. Пальцы отлично скользят внутри, она ими стенки влагалища растягивает и улыбается, смотря на то, как Андрющенко, красная и запыхавшаяся, спину выгибает и навстречу двигается.       Ей уже кончить хочется. И Крис, увидев это, палец большой языком сменяет. Пару касаний языка, пару толчков, и Лиза уже веки прикрывает, чувствуя приближающийся оргазм. Стонет, мычит, выгибается, чуть ли не плача.       — Маленькая грязнокровка хочет кончить.       — Пусть кончает. Я разрешаю. — улыбается Медведева и, вынув с хлюпом пальцы, половинками языка к клитору припадает. Лиза дрожит крупно и глаза зеленые закатывает в наслаждении. Устало на подушки откидывается и даже не замечает, что Крис слизывает с бедер обильно текущую смазку.       Связанные запястья ноют, и Кира развязывает дурацкий галстук. Нежно руками красную кожу разминает, глядя на не менее красную Индиго, которой этот жест кажется интимней, чем всё то, что происходило минуту назад между ними тремя.       — Умничка, — целует в лоб Кристина и рядом ложится, уткнувшись носом в шею.       — А как же вы?       — Потом, детка, всё потом. Ты очень устала, мы тоже. На нас двоих тебе сил не хватит сейчас. Отдыхай, а позже ты исполнишь наши маленькие желания и сделаешь всё, что придёт в твою умную голову. — одеялом накрывает всех Кира и теснее к Лизе прижимается, закрыв веки.       — Я смогу сделать с вами всё, что захочу?       — Всё. — отвечает раздражённо уставшая Захарова, так и не открыв глаза, и на живот Андрющенко ладонь тёплую кладёт. — Спи, наша маленькая грязнокровка.       А счастливая и довольная Лиза наконец-то глаза закрывает и засыпает с широкой улыбкой на лице в крепких объятиях двух слизеринок.