***
Ещё через три дня, когда моё приключение в Корее было окончено и надо было уезжать, сопровождающая вдруг обратилась ко мне со странным предложением: - А вы не хотите остаться у нас на постоянной основе? - Я? Ну, в гостях хорошо, конечно, но дома лучше. - Дело в том, что...у вас на Родине без преувеличений происходит массовое помешательство, как и в Европе. - Я понадеюсь, что мой рассудок останется при мне. - Я тоже хочу на это надеяться, но всё же, - она протянула мне сложенный в несколько раз лист бумаги, - В случае чего разверните этот лист и следуйте инструкциям. Меня, если честно, сильно смущало такое повышенное внимание со стороны этой особы. Уже в самолёте маршрута "Владивосток-Новосталинск" я развернул бумагу, обнаружив на ней несколько телефонных номеров, очевидно северокорейских, с подписями. Одним из них был личный номер Ли Хён Чхоль, так звали мою сопровождающую, другим - посольства России в КНДР, а третьим некоей службы, о которой я раньше никогда не слышал и название которой при моём относительном знании корейского не мог прочитать.***
Дома меня ожидала всё та же отвратная туманная погода. Радовало, что у меня есть ещё неделя отпуска и прилив вдохновения для продолжения различных своих творческих изысканий, помогали вдохновению фотографии и сувениры, напоминавшие о моей поездке, а также стоявший теперь на компьютерном столе, на полке, рядом с томиками различной манги, сборник сочинений Ким Чен Ира, купленный в книжном, в Пхеньяне. Весь оставшийся отпуск я днями напролёт шил кукол, рисовал, да учился синтезатору. Притом преимущественно я занимался первым, что помимо очевидного творческого удовлетворения дало солидный доход, кой я немедленно отложил в "чёрный ящик" - ящик на случай чёрных дней. Предчувствия подсказывали, что вскоре этот ящик мне очень пригодится. Незадолго до конца отпуска я решил навестить моё рабочее место, но нежданно-негаданно обнаружил его закрытым. Тут стоит оговориться, что работал я в строительном магазине, консультантом в отделе напольных покрытий. Закрыт он был на время и причиной закрытия называлось массовое помешательства как среди начальства отдельно этого магазина, так и всей сети магазинов в целом. Несмотря на всяческие слухи, вины нашего города в сиём помешательстве я не видел от слова совсем - он хоть и паранормальный, но таких огрехов в своём существовании он ни разу не допускал. После отпуска, придя к магазину я вновь обнаружил его закрытым, а также группу моих коллег, о чём-то судачащих. Судачили они по поводу психического состояния руководства отделов и о событиях в мире и России: случилось страшное, это помешательство-таки коснулось наших войск, и некоторые солдаты в зоне СВО были госпитализированы из-за крайне шаткого морального состояния. Более того, теперь по другую сторону конфликта ультра-националистические группировки начисто заменились вульгарно-языческими, не имеющими ничего общего, разумеется, с типовым псевдо-славянским неоязычеством. Обсуждали мы с коллегами и очередного отличившегося военнопленного. Тот, как и предыдущий, самоубился, на этот раз резким ударом головой об стену. Также до прекращения свой жизни, военнопленный причудливо вращал головой и завывал, но уже что-то более членораздельное и по-русски: - Ай'а! Ай'а! Азатот! Царь хаоса и уничтожения!.. После подобных бесед что-то неведомое поселилось и в моём уме и воображении: меня начали мучить кошмары о таинственных бесформенных тварях размерами с планеты. А в один прекрасный день мне взбрело в голову навестить нашу руководительницу отдела в психиатрическом диспансере и застал её в весьма плачевном состоянии: она непрерывно что-то чертила в блокноте, выданном сотрудниками в рамках некоей терапии, совершенно меня не признавала и несла околесицу о козлах, космическом плодородии, закосмических пространствах и прочих подобных вещах... Со слов врачей, которым сию информацию передали родственники, Наталья Вениаминовна, а именно так нашу руководительницу звали, сначала начала страдать бессонницей, жалуясь на жуткие кошмары, затем во времена редких случаев сна принялась лунатить (и лунатит до сих пор), порою разговаривая на ином языке, совершенно ей не известном, а после и вовсе перестала узнавать знакомых и начала бредить некоей сущностью, "козой с полчищем молодняка". Всё это поначалу имело вид сильного рабочего переутомления, что вполне естественно, а затем стало приобретать формы помешательства, а вместе с тем, стало социально опасным. В конечном итоге временами она начала требовать некую книгу, кажется, "Беседы демонов", для выполнения неких ритуалов для призыва той сущности. Разумеется, книгу ей не выдали, да и не нашли книги с таким названием вовсе...пока что... А когда я уже собрался покидать невесёлое заведение, из палаты раздался истошный возглас: - АЙ'А! АЙ'А! ШАБ-НИГГУРАТ, КОЗЁЛ С ЛЕГИОНОМ МЛАДЫХ! Что произошло дальше в больнице, я не знаю, однако все мои мысли заняла упомянутая выше книга.