До встречи с Тони Старком и его удивительной способностью совершать невозможное, Кроули и Азирафаэлю пришлось столкнуться со многими призывами. Это лишь некоторые из них. А однажды призыв всё-таки не состоялся.
Кроули
1 Это чертовски неловко. Кроули снова зарычал на людей за пределами круга, но это только вызвало у них взволнованный шепот. Он и так ненавидел саму концепцию призывов, но это уже совершенно новый уровень страданий. Они не хотели богатства или славы. Они не хотели власти или знаний. Нет, они хотели экзотического питомца. Центральное место на их вечеринке. Круг гарантировал, что он останется в ловушке на одном месте, а принуждение, вплетенное в заклинание, заставило его держать крылья на виду, но при этом запрещает прятаться за ними. Он ненавидит чувствовать себя таким беспомощным. С рычанием разочарования он снова опустился на землю. Он ничего не мог сделать, кроме как смотреть, как люди вокруг него трогают его перья и перешептываются о его глазах. Он ненавидит это. Это был уже третий приём, на котором он вот так застрял. На первом приёме он вёл себя гораздо более угрожающе, но теперь, на третьем, он чувствовал себя куда менее энергичным. Удивительно, но беспомощность имела отвратительную привычку истощать энергию, кто знал. Он услышал, как кто-то спросил у хозяина вечеринки, сколько нужно заплатить, чтобы добыть сувенир, и по его спине пробежала дрожь. Кто-то спросил об этом на второй вечеринке, и его крыло всё ещё пульсировало там, где они выдернули перо. Крылья были очень чувствительными, и было чертовски больно, когда какие-то идиоты выдергивали перья. Как долго он будет здесь торчать? Пока на него глазеют, как на животное? А его перья забирают в качестве «сувениров»? Пока кто-нибудь по неосторожности не споткнется или не напьётся настолько, что испортить линии круга? Хозяин вечеринки встретил его взгляд и улыбнулся. Кроули не мог сдержаться, и его взгляд ускользнул в сторону. Он также не мог отрицать, насколько ужасно было оказаться полностью в чьей-то власти. Как он и боялся, ближе к концу ночи его призыватель вернулся в круг с группой гостей, которые, должно быть, заплатили за «сувенир». По приказу Кроули застыл на месте, прежде чем призыватель вошёл в круг и крепко схватил его за крыло. Демон упрямо смотрел вперёд, отказываясь умолять и собираясь с духом. Ему показалось, что он заметил знакомое лицо в толпе, прежде чем огонь, казалось, охватил его крыло и позвоночник, когда мудак вырвал перо. Его зрение поплыло, когда ещё одно схватили и потянули. Призыватель схватил третье перо, когда комната внезапно озарилась ярким белым светом. Кроули был вынужден закрыть глаза, а комната тем временем разразилась криками. Когда свет потускнел настолько, что он снова смог открыть глаза, он обнаружил людей, лежащих на земле без сознания, и единственным, кто ещё мог стоять, был призыватель, всё ещё сжимавший его крыло. Однако не это привлекло его внимание. Недалеко от круга с разъяренным видом стоял Азирафаэль, широко раскинув белые крылья. Ангел шагнул вперёд, его взгляд был прикован к человеку позади Кроули, который что-то бормотал, умоляя о прощении. Азирафаэль щелкнул пальцами, и человек упал в обморок, воспоминания, без сомнения, были стёрты обо всем этом событии. Ещё один щелчок, и круг вокруг Кроули исчез. Он с хрипом упал вперёд, едва успев упереться в пол руками, и его крылья безвольно упали сзади. Прежде чем он успел даже попытаться снова подняться в вертикальное положение, на его плечах появились руки, которые помогли ему подняться. Встревоженные голубые глаза остановились на нём, а руки ангела зависли над полосками черной крови, блестящими на его крыльях. — О, Кроули, дорогой, — засуетился он. — Мне так жаль, что я не понял раньше, что ты пропал. В последнее время было ужасно тихо. Демон усмехнулся, и в его груди вспыхнуло тепло от осознания того, что Азирафаэль заметил его отсутствие. Вероятно, это всего лишь удача, поскольку ангел уже знал, что он находится где-то поблизости, но всё же… Азирафаэль заметил что-то неладное за три недели, прошедшие с момента призыва Кроули. Несмотря на то, что они могли десятилетиями не видеться. Благодарность застряла у него в горле, когда он смотрел на ангела. Но Азирафель всё ещё суетился и теперь вытаскивал Кроули из разрушенного круга. Щелчок пальцев ангела, и они оказались в теплой и уютной комнате гостиницы. — Должно быть, это ужасно больно, — пробормотал ангел. — Позволь мне их почистить, а потом, возможно, ты захочешь выпить, чтобы расслабиться после этого ужасного опыта, дорогой? Кроули всегда был слишком слаб, чтобы отказать Азирафаэлю во всем, что он хотел. Демон дорожил памятью о ком-то, кто заботился о том, чтобы привести в порядок его темные перья, в течение многих столетий после этого.***
2 За своё долгое существование Кроули был в абсолютном ужасе не так уж и много раз. Конечно, он много раз боялся. Это вроде как автоматически идёт в комплекте с проведением любого количества времени в аду среди других демонов. Но в его жизни было несколько раз, когда он был объят страхом до глубины самой своей сути. В первый раз это произошло, когда он пал, его крылья горели и чернели, в то время как жизненно важная часть его самого была грубо оторвана. Он снова почувствовал это во время Потопа. Когда он увидел, как тонут сотни, нет, тысячи людей, и чувствовал Её гнев в дожде, который неделями лил на землю. В третий раз он почувствовал это, когда его впервые призвали. Когда его сила и воля были подвластны какому-то человеку, и он был абсолютно беспомощен. Со временем этот ужас сменился обычным страхом и тревогой по поводу того, что у него отобрали контроль (снова). Они пугали его, но уже не заставляли забыть своё имя от ужаса. Ситуация внезапно изменилась, когда сразу после призыва он оказался на кровати и заклинание сразу же сорвало с него одежду еще до того, как он появился. Этот старый, уже вроде как забытый ужас поднял голову, когда человек не прислушался к его «нет», и слова этого урода связали тело и силы Кроули, чтобы предотвратить всю борьбу. Его Истинная Форма в панике боролась с принуждением, в то время как человек взобрался на него сверху, и жгучая боль пронзила саму суть его демонической сущности, когда он едва не взорвался, чтобы послать паническую волну силы в отчаянной попытке выбраться. Однако он не мог разорвать круг, не мог сломать принуждение, и рыдание застряло у него в горле, пока человек целовал его, проталкивая свой язык в рот демона. — Отойди от него! Слова эхом разнеслись по комнате, сотрясали стены, когда ангельская ярость взорвалась. Человек закричал, а затем внезапно его вес исчез, а Кроули инстинктивно свернулся калачиком, пряча глаза от ослепительного белого Небесного Света. Его крылья поднялись и плотно обвились вокруг него, обеспечив ещё один слой защиты от света и ярости. Казалось, это продолжалось вечно, но в конце концов Небесный Свет померк, и в комнате воцарилась тишина. Кроули не собирался переставать быть защищённым шаром перьев, в который он превратился, дрожь всё ещё сотрясала его тело, к тому же он прекрасно осознавал, что сила круга всё ещё ограничивает его. — Кроули? — голос был явно болезненным и обеспокоенным. Демону потребовалось мгновение, чтобы узнать, что он принадлежит Азирафаэлю. — Кроули, ты в порядке? Он… Ангел испуганно затих, и Кроули, наконец, осмелился поднять крыло настолько, чтобы чуть чуть выглянуть. Азирафаэль стоял неподалёку, явно беспокоясь о том, что может подойти ближе и напугать демона. Человека нигде нет. Именно отсутствие его призывателя в конечном итоге подавило большую часть напряжения и страха, и Кроули неуверенно развернулся, всё ещё держа крылья вокруг себя, создавая барьер между собой и комнатой. Азирафаэль облегчённо вздохнул, когда увидел демона, потрясенного, но, по-видимому, невредимого. Он поспешил вперёд, уничтожая круг щелчком пальцев. Ещё больше напряжения покинуло Кроули, когда путы исчезли, и он тихо вздохнул с облегчением. Ангел нерешительно потянулся вперёд, готовый остановиться при малейшем намеке на дискомфорт со стороны демона, но Кроули не отшатнулся. Азирафаэль обхватил щеку своего друга, голубые глаза с тревогой изучали его. — С тобой всё в порядке, мой дорогой? — мягко спросил он. Кроули тяжело сглотнул и кивнул. — Да… ты как раз вовремя, Ангел, — прошептал он, осознавая, насколько плохо всё могло бы кончиться, если бы не восхитительная пунктуальность Азирафаэля. Ангел поджал губы, когда увидел, что дрожь демона снова усилилась. Ещё один щелчок пальцев, и Кроули был одет в свою обычную одежду для этого периода времени. Затем, не колеблясь, он притянул демона к себе в объятия. Белые тёплые крылья обвили его, и Кроули почувствовал, как из него уходят последние остатки напряжения. — Я здесь, всё в порядке, — пообещал ему ангел. — Ты в безопасности. И Кроули ему поверил. Между ними висели слова нечто большего, чем просто дружбы, всегда невысказанные из-за страха перед тем, что сделают их стороны. Дружба уже была огромным риском. Нечто большее было бы смертным приговором. Поэтому все их слова остались невысказанными. Но это не имело значения. Они оба всё равно их услышали.***
3 Кроули врезался в круг призыва (в который раз), уже пытаясь оценить, что принесет этот новый опыт. Что ж, никаких принуждений. Люди в кроваво-красных одеждах. Вероятно, сатанинский культ. Можно было бы подумать, что он предпочтет их экзорцисту или любому другому призыву, проходящему под принуждением, но нет. Он давно понял, что сатанисты могут быть худшими. На него уставились испуганные зеленые глаза. Юную девочку связали и поставили на колени сразу за кругом. Ей не больше семи. Жертва. Кроули действительно ненавидел эти призывы. Он ненавидел, когда в них втягивали других. Лидер бубнил, что-то о том, что они присягнули аду, а маленькая девочка была их подношением. Невинная маленькая девочка, принесённая в жертву аду. Слёзы текли по её лицу, мольбы были приглушены тряпкой во рту. Кроули знал, как действовать в таких случаях. Он выпустил свои демонические аспекты, позволял им увидеть монстра, которого они и хотели видеть. Он позволит им играть в эту дурацкую игру, и даже подыграет до тех пор, пока перепуганного ребёнка не затолкнут в круг. Затем он подхватил её, крылья взметнулись и скрыли их обоих из виду. Этот круг не связывал его силы, а лишь удерживал его на месте. Поэтому он послал взрыв демонической энергии, пытаясь привлечь внимание одного эфирного существа, прикрывая испуганного ребёнка своими крыльями. — Всё в порядке, — прошептал он рыдающей малышке. — Я не причиню тебе вреда. Скоро всё закончится. Азирафаэль всегда отвечал. Спустя несколько мгновений он почувствовал ангельское тепло на своих перьях, когда Азирафаэль, наконец, расправился с культом. Он заглушил крики и быстро освободил девочку из пут, заодно вытащив тряпку изо рта. Ужасно напуганная она свернулась калачиком в объятиях демона, в то время как ангел бушевал за пределами безопасности чёрных крыльев. — Теперь всё хорошо, — услышал Кроули бормотание своего ангела, и всего несколько секунд спустя круг потерял силу. Он расправил крылья и не стал комментировать тот факт, что комната пуста. Азирафель протянул руку, чтобы помочь демону подняться, и Кроули принял её, другой рукой всё ещё обнимая рыдающего ребенка. На сердце, как всегда, теплело, когда Азирафаэль не отшатывается при виде или прикосновении его когтей или других демонических аспектов. Он никогда не относился к Кроули иначе. — С ней всё в порядке? — тихо спросил он. Кроули мягко подтолкнул девочку, когда она всхлипнула. — Она в порядке. Просто испугалась. Давай, малышка. Он не страшный. Она ахнула, когда увидела белые крылья, но не предприняла никаких попыток отстраниться от демона. — Тогда давай отправим её домой? — предложил Азирафаэль. — И, возможно, после мы могли бы выпить. — Звучит как план, — вздохнул Кроули, снова приняв человеческий облик и убрав крылья. Азирафаэль тоже убрал свои крылья, и они отвели ребенка домой, аккуратно стирая травмирующее воспоминание. Той ночью Кроули напился, как и всегда, когда люди приносили ему в жертву детей. Азирафель всё время оставался рядом с ним.***
4 Кроули не был уверен, как долго он был здесь, но к этому времени его существование сводилось только к агонии в его крыльях. Ведьма тихо напевала что-то себе под нос, тщательно выщипывая перья, чистя их и аккуратно складывая. Это продолжалось и продолжалось, пока она не приказала ему отрастить перья, что само по себе было пыткой, потому что вообще-то была причина, по которой демоны и ангелы не отращивали перья, когда им вздумается. Это чертовски больно. Каждое перо словно горящая игла, медленно пронзающая каждый дюйм поверхности его крыльев. Когда она впервые приказала ему отрастить их, он кричал. Во второй раз он рыдал и умолял. В третий раз он едва мог издавать звуки. Черная кровь залила весь стол, к которому он был привязан, и тщательно очерченный вокруг него круг, как всегда, сдерживал его силы. Поначалу он надеялся, что лужа в конечном итоге станет достаточно большой, чтобы размазать мел и разрушить принуждения, держащие его в её власти. Но она была осторожна и постоянно проверяла круг, никогда не позволяя крови подойти слишком близко к краям. Вероятно, она призвала его для какого-то заклинания, в котором, видимо, будут использоваться его перья. Его запястья и лодыжки уже давно онемели в местах, где были привязаны к столу веревкой, пропитанной очищающими травами. Ненужная предосторожность, но эта ведьма явно была очень осторожна. Его крылья были широко раскинуты, позволяя ей достать любое перо, которое ей нужно. Она вырвала перо из основания крыла, и из его горла сорвался сломанный крик. Она всегда оставляла их напоследок, они, в конце концов, причиняли боль больше всего. Пройдет совсем немного времени, прежде чем она заставит его пройти ещё один этап восстановления. Его энергия была на исходе. Лечение и так довольно утомительное занятие. Он задавался вопросом, планирует ли она продолжать делать это, пока не высосет из него всё. Энергию, перья, кровь… Он почувствовал, как острые ногти провели по его волосам, а по телу пробежала слабая дрожь. Это мог делать только Азирафаэль. Он ненавидел, когда кто-то ещё трогал его волосы. Было приятно, когда это делал ангел. То, что происходит сейчас, больше походит на рассеянные ласки животного. Домашнего животного. В глазах у него потемнело, а мышцы свело спазмом, когда вытащили ещё одно перо из основания. В любом случае, он мало что мог видеть. Ничего, кроме лужи крови на полу, пока его голова свободно свисала с конца стола. Пальцы схватили ещё одно перо, и его глаза закрылись, он уже желал лишь блаженства бессознательного состояния, которое ведьма отказывалась ему предоставить. Что-то ударило по щитам, окружающим дом, сотрясая всё внутри. Ведьма резко вдохнула и даже как-то сжалась под силой, в то время как Кроули вяло открыл глаза. Ему было холодно. Так холодно, а его крылья горели, как адские бездны. Но он знал, что почувствовал. Защита снова задребезжала, и ведьма затряслась вместе с ней. Чары были сильны и, несомненно, удержали бы Кроули (ну, или заперли бы его внутри них, если бы он и так не застрял в круге). Но они явно не могли удержать разгневанного ангела. У них не было ни шанса противостоять такому жестокому праведному гневу. Азирафаэль сразу сможет почувствовать, насколько слаба сущность Кроули. Многие ошибочно принимали его за мягкое и кроткое существо. Но когда он злился, когда был в отчаянии, его ангел был совсем не таким. Чары рассыпались под следующим ударом, ведьма со вздохом упала на колени, и яркий свет заполнил комнату. — Ангел… — Кроули выдохнул надтреснутым шепотом. — Как ты смеешь? — спросил Азирафаэль у ведьмы. — Я… он один из проклятых! — вскрикнула она, испуганная и отчаянно нуждающаяся в спасении своей жизни. — Он мой, — ответил Азирафаэль. — И ты больше не причинишь ему вреда. Неприятно было быть демоном рядом с ангелом в ярости. Но Кроули вообще-то и не боится. Эта конкретная ангельская сила никогда не будет обращена против него. Он был в этом уверен. Так же внезапно, как и появилась вся эта сила, она исчезла, а затем послышались поспешные шаги. Кроули попытался поднять голову, чтобы что-то сказать, но в его теле не осталось сил. Азирафаэль вытер руны с пола и, казалось, не обращал внимания на то, что он стоит в луже демонической крови, когда он обхватил подбородок Кроули и слегка потянул его лицо вверх, одновременно приседая, чтобы не напрягать шею демона. Потребовалось немного времени, чтобы сосредоточиться, но в конце концов в поле зрения появилось обеспокоенное лицо ангела. —…Зира… — прошептал Кроули, большая часть имени затерялась в его пересохшем, ноющем горле. — О, Кроули, — прошептал ангел, выглядя разбитым. — Просто расслабься, я освобожу тебя через минуту, дорогой. Он быстро приступил к работе, развязывая путы на запястьях и лодыжках Кроули. Его дрожащие руки скользнули по разбитым крыльям демона, всё ещё дергающимся от боли и пропитанных кровью. Ангел осторожно повернул демона на бок и остановился, когда у него вырвался болезненный всхлип. — Я знаю, мой дорогой, мне очень жаль, — извинился он. — Но я должен вытащить тебя отсюда и, когда мы будем в безопасности, подлатать твои крылья. Они в ужасной форме. Он приподнял Кроули так, что тот прислонился к груди Азирафаэля, уткнувшись лицом в изгиб его шеи. Руки ангела скользнули за спину и под колени, когда он поднял демона, словно невесту, рваные крылья безвольно свисали под ним. Прежде чем ангел сотворил чудо, Кроули увидел, как он зажег искру. Всё здание вместе со всеми запасы украденных перьев и крови, без сомнения, сгорят дотла. При этой мысли что-то в его груди успокоилось, и он позволил себе погрузиться во тьму бессознательного.***
5 Кроули начал задаваться вопросом, не вышли ли из моды призывы с приходом человечества в современный мир. Его очень редко призывали в последнее время, и ещё реже это делал кто-то хоть немного компетентный. Так что было неприятно приземлиться в круге призыва и почувствовать, как на нём сразу же оседают принуждения. Его глаза метались по рунам, и он почувствовал, как его сердце на секунду замерло. Они спасли этот чертов мир буквально на прошлой неделе. Неужели он не может получить гребаный перерыв? Он медленно посмотрел на взволнованную ведьму за кругом. Он увидел семейное сходство с женщиной, которая два дня выдергивала перья из его крыльев, и тяжело сглотнул при мысли о повторении этого опыта. Это всё ещё было звездным воспоминанием в его кошмарах. «Он готов умолять», — подумал Кроули. Действительно, он бы это сделал, потому что он больше никогда не хотел чувствовать ту боль. Слишком близко к тому, как чувствовалось Падение. Но принуждения связали его язык, его мышцы, утащили его крылья в материальный план для полного осмотра ведьмы. Он уже был в её власти, а она ещё не произнесла ни единого слова. — Это сработало! — легкомысленно прошептала она, потянувшись вперёд и благоговейно проведя рукой по его перьям. Он вздрогнул от прикосновения, собираясь с духом. Боль от сорванного пера была одновременно ожидаемой и такой же мучительной, как и прежде. Она держала в руках украденное перо, на её лице играла маниакальная улыбка. Он смутно услышал, как кто-то постучал в дверь, и тогда понял, что находится на кухне. На блядской кухне. — Иду! — весело крикнула ведьма и помчалась открывать дверь в другую комнату. — Ты здесь! Ой, подожди, пока ты не увидишь, что я сделала! Я говорила тебе, что смогу! Я говорила тебе! — Что? — Кроули нахмурился, услышав новый женский голос. Он, кажется, узнал её. — О чём ты говоришь Мэнди? Подожди, это демоническое присутствие в твоем доме?! — Да! — Мэнди взвизгнула. — У меня получилось, Ана! Я нашла книгу моей прапрабабушки, и там был ритуал! Это сработало, смотри! Он практически мог видеть, как она протягивает перо. Как трофей. Что было с людьми и его чертовыми перьями? Ему это уже надоело. — Мэнди, что ты наделала?! — потребовал второй голос, и поспешные шаги приблизились к кухне. Он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, на кого Мэнди пытается произвести впечатление, и его глаза расширились. Анафема замерла в дверном проеме, ужас разлился по её лицу, когда она увидела его, стоящего на коленях на полу и уже капающую на плитку черной кровью. Она быстро стёрла эмоции со своего лица, когда Мэнди вскочила, всё ещё размахивая пером, как маньячка. — Видишь! Я сделала это! — прокричала она. — У меня теперь есть мой собственный демон. От этих слов у него свело желудок. Однако он не сводил глаз с Анафемы, наблюдая, как она подошла ближе, пристально глядя на руны. — Вызывать демонов опасно, Мэнди! — ругалась она. — Заклинания должны быть очень точными. Вот почему никто больше это не делает. — Я знаю! Но моя прапрабабушка считала это искусством. В книге говорится, что у неё был демон целых три дня перед смертью, и она собирала всякие вещи! Представь, что мы можем сделать с его перьями! Или кровью! Мы же можем творить заклинания с кровью, верно? Анафема явно заставила себя не закатывать глаза, услышав бессвязную речь девушки. Её взгляд сосредоточился на определенной руне, и Кроули почувствовал, как его сердце начало сильнее колотиться. — Я признаю, что это очень хороший круг, — сказала Анафема. — Но есть одна слабость. Мэнди нахмурилась. Анафема теперь была прямо перед Кроули. — Какая? — спросила она в замешательстве. Анафема снова встретилась взглядом с Кроули. — Вот эта, — она выдвинула ногу вперёд и протёрла определённое место. Сила дрогнула и дала сбой. Лишь на мгновение. Но этого было достаточно. Кроули вырвался из метафорических когтей принуждений, и задохнулся, когда к нему вернулся контроль. Он сильно ударился о кухонную стойку, выгнув крылья позади себя в оборонительной позиции. Он всё ещё не оправился от призыва, но больше не был беспомощным, он больше не подчиняется командам Мэнди. Говоря о Мэнди, ведьма-недоучка кричала, как резанная. — Что ты наделала?! — вскрикнула она, прижав украденное перо к груди и отшатнувшись назад. Анафема повернулась к ней. — Что я наделала? А ты, блять, что делаешь?! Что ты планировала? Выдрать ему все перья, пока он не может защитить себя?! — она едва не вибрировала от гнева. Кроули был даже немного удивлен её гневом. Он знал, что Анафема узнала его, и знал, что она несколько раз навещала Азирафаэля. Кроули, естественно, избегал её, поскольку в прошлом у него был не лучший опыт общения с ведьмами. — О чем ты говоришь?! — Мэнди пискнула. — Это всего лишь демон! — Он живое существо, которое на прошлой неделе помогло спасти мир. А ещё у него есть ангел на быстром наборе. Помимо всего этого, нет никакого оправдания причинению вреда кому-нибудь просто потому что тебе захотелось. Ты больная?! Кроули следил за Мэнди, пока звал Азирафаэля. Ангел всегда на всякий случай был настороже, когда же Кроули пошлет всплеск энергии в эфирный план. Иногда ему везло, и он мог послать взрыв прежде, чем призыв полностью овладел им и запер. Он довольно хорошо научился распознавать, когда что-то подобное происходит. И вот знакомое ангельское присутствие оживилось и потянулось к нему в ответ. Через несколько мгновений ангел уже стоял в комнате, наблюдая за происходящим. «Вероятно, это всё выглядит не очень хорошо», — Кроули прижался к стойке, явно защищаясь, с поднятыми крыльями, а капли черной крови капали на пол. Анафема выглядит так, будто она в шаге от того, чтобы задушить женщину перед собой. И ведьма-недоучка, сжимающая в руках одно из перьев Кроули. Ещё и круг всё ещё хорошо виден на полу. Кроули двинулся еще до того, как кто-то успел это заметить. Он схватил Анафему, развернул её так, чтобы спрятать от Азирафаэля, и поднял крылья, чтобы защитить их обоих. Было несколько вещей, которые действительно могли вывести из себя Азирафаэля, когда он прибывал на призыв. Отсутствие одежды у Кроули было одним из способов довести ангела до ярости. Другим триггером был призыватель, державший его перья. Если перед ним был человек с длинным черным пером в руках, то через секунду всё могло стать очень ярким. К несчастью для Мэнди, Азирафаэль также запоминал каждый круг, с которым он когда-либо сталкивался, чтобы в будущем он мог быстрее отключать их. И он точно узнал этот. Он помнит состояние, в котором нашёл Кроули после того конкретного призыва. Он помнил аккуратно связанные в пучки перья и бутыли с черной кровью. Он помнит недели, которые потребовались крыльям Кроули, чтобы достаточно зажить, чтобы уйти в эфирный план. Он помнит месяцы, которые потребовались для того, чтобы выросли новые перья. Он помнит десятилетия хронической боли, с которой Кроули сталкивался каждый день из-за принудительного исцеления. Десятилетия он даже не мог летать. Азирафаэль помнит, и Кроули знал его достаточно хорошо, чтобы предсказать, что произойдёт дальше. Ангельский гнев ударил по его крыльям, почти обжигая, но всё же нет. Не его. Никогда не Кроули. Мэнди закричала, и свет был достаточно ярким, чтобы Кроули мог видеть его даже сквозь закрытые веки и крылья. Когда сияние исчезло, он отстранился от Анафемы, которая выглядела немного шокированной. Вероятно, она не ожидала, что когда-нибудь почувствует столько ангельского гнева со стороны кроткого Азирафаэля. Обернувшись, Кроули оказался в объятиях расстроенного ангела. — С тобой всё в порядке, дорогой? — засуетился он, беспокойно смотря на крыло, где вяло текла кровь. Кроули наклонился к теплу своего ангела. — Да, Книжная Девочка разорвала круг и выпустила меня. Азирафаэль с благодарностью посмотрел на Анафему. — Спасибо тебе огромное, моя дорогая, — искренне поблагодарил он ее. Анафема отвернулась от Мэнди, ну, или от того, что осталось от Мэнди. Иногда ангельский гнев был непростым. Он уничтожал подчистую демонов, вызывал у людей нечто похожее на посттравматическое стрессовое расстройство и мог пойти двумя путями с ведьмами. Либо такой гнев давал ведьме сигнал, дабы напомнить ей, что нужно быть осторожнее с магией. Или же он выжигал злую душу из тела и отправляли её прямо в ад. Мэнди, очевидно, была частью последней группы, а это означало, что у неё были явно неприятные планы насчёт Кроули. Анафема явно заметила как отчаянно Азирафаэль схватил демона, будто он боялся, что Кроули снова заберут в любую секунду. — Как часто это происходит? — спросила она с зарождающимся осознанием. — Слишком часто, — прошептал Азирафаэль. Кроули вздрогнул и наклонился к ангелу, когда вокруг него обвились белые крылья. Он был немного удивлён, когда губы Азирафаэля мягко коснулись его губ, но он определенно не жаловался. — Ангел? — пробормотал он в замешательстве. — Они больше не контролируют нас, Кроули, — прошептал Азирафаэль. — Нам больше не нужно сдерживаться. Наконец-то я могу показать тебе, как сильно я забочусь о тебе, дорогой. Как сильно я всегда заботился о тебе. Кроули моргнул, прежде чем улыбка тронула его губы. Прошло несколько столетий, и теперь всё невысказанное между ними, наконец, обрело форму после очередного призыва.***
+1 Азирафаэль наконец уговорил Кроули посетить Анафему, Ньюта, Адама и Их. Он всё ещё был немного насторожен, но он был в долгу перед Анафемой за то, что она помогла ему во время всей этой ситуации с Мэнди. Он стоял, прислонившись к стене, потягивая скотч и наблюдая, как Азирафаэль счастливо болтает с ведьмой и её парнем, в то время как дети бегали по комнате, когда он это почувствовал. Густое, всеобъемлющее чувство магии призыва, пытающейся завладеть его сущностью, утащить его в неизвестное ему место и подвести его под чужую власть. Он напрягся, едва заметив, как Анафема с встревоженным выражением лица обернулась. Азирафаэль на мгновение выглядел растерянным, прежде чем понял, что происходит, и запаниковал. Адам в замешательстве взглянул на Кроули, без сомнения, почувствовав что-то, но не зная что именно. Пять секунд, которые потребовались Азирафаэлю, чтобы добраться туда, где он стоял, тянулись вечно, магия продолжала пытаться схватить его. Демон нахмурился, когда заметил, что она, похоже, продолжает соскальзывать с его сущности. Как будто она не могла удержаться. Его глаза расширились, и он уронил стакан со скотчем, чтобы дотронуться до металлического браслета на запястье. Он был тёплым. Всё закончилось так же быстро, как и началось, магия растворилась в ничто. Азирафаэль в страхе схватил его за руку, сжимая демона так, словно его могли утащить в любую секунду. — Кроули? — обеспокоенно спросил он. Из уст демона вырвался недоверчивый смех, и он поднял руку так, что браслет попал в поле зрения Азирафаэля. — Это сработало, — прошептал он. Страх и беспокойство сменились радостью в глазах его ангела, и Азирафаэль заключил его в сокрушительные объятия. Кроули чувствовал, как браслет ангела прижимается к его спине. Остальные люди в комнате выглядели очень растерянными, но ангела и демона это не волновало. — Это сработало, — всхлипнул Азирафаэль. Кроули крепко обнимал его в ответ, зажмурив глаза, скрывая собственные слёзы. Он никогда больше не станет жертвой призыва.