Руки Бога

— И, пожалуйста, не забудьте сдать задание к понедельнику. Урок окончен.       Голос профессора эхом разносился по почти пустому пространству тускло освещённого лекционного зала, вызывая в ответ неодобрение и раздражение студентов, которые надеялись получить отсрочку дедлайна, но безрезультатно.       Внезапное движение учеников, выбирающихся из аудитории, вернуло Йоичи обратно в реальность. Он находился в состоянии дрёмы и пустого дневного сна уже около получаса, так что постарался вникнуть в слова учителя изо всех сил.        Он знал, что ему нужно избавиться от этой дурной привычки. Нет ничего хорошего в том, чтобы отрубаться во время урока. Не только по той причине, что он был более склонен упускать значимые детали, которые обговаривались во время лекции, такие как важное задание или глава, которая будет лежать в основе их следующего теста, нет. Но поскольку он знал, что привыкнет, полностью потеряет способность сосредотачиваться на уроке, так как подобная ситуация уже случалась ранее. В частности, в течение его самого первого года в качестве студента университета.       Всё началось с того, как он начал заглушать своё окружение, профессора и учеников подобным образом, в такие моменты они были слишком изматывающими, а всё из-за его повышенной чувствительности. Так было всегда, даже когда он был маленьким мальчиком, номер воспитательницы детского сада зачастую всплывал в истории звонков его родителей. Он мог реветь и плакать, потому что всё казалось для него слишком, чтобы вынести, топило его в нелёгком ощущении, пока он сам не начинал икать, а слёзы не начинали течь.        Когда он вырос, а годы пролетели нечётким пятном, то перестал быть таким плаксой, научившись абстрагироваться от всего.        Затем он начинал привыкать к подобному, возвращаясь к этому успокаивающему знакомому ощущению онемения и теряясь в море собственных мыслей во время урока. Чувство, к которому он привык за эти годы, сделало его своим другом и союзником, сделало его своим домом. Всё это было намного лучше, чем не фильтровать своё окружение и чувствовать, что его голова вот-вот расколется из-за того, какой тяжёлой и перегруженной она казалась. Тем не менее, он не мог чувствовать себя слишком комфортно в этой временной мирной тишине, он не мог позволить себе роскошь. Он платил за то, чтобы быть здесь, было бы такой тратой времени, если бы он хотя бы не пытался слушать и обращать внимание только потому, что чувствовал себя немного неловко в собственной шкуре.       И, в конце концов, он стал чувствовать скуку и даже раздражение. Не видел смысла просыпаться рано и проходить весь путь от общаги до кампуса университета. Он начинал развлекаться мыслью о том, чтобы пропустить некоторые из своих занятий. Поскольку он всё равно не беспокоился о них, зачем вообще ходить?       Он бы предпочёл сидеть взаперти в комнате, прокручивая футбольные матчи или дрянную мыльную оперу, которую показывали по телевизору. Может быть, тогда тупая тревога, вечно присутствующая в глубине его желудка, утихнет хотя бы на чуть-чуть, и он действительно сможет поспать ещё несколько лишних часиков.  — Пф-ф, — усмехнулся он себе под нос. — Как будто я вообще отсыпаю норму.       В последнее время у Исаги Йоичи были проблемы со сном. Много проблем со сном.        Он даже не знал причину происходящего. Регулярно занимался, у него было что-то вроде здоровой диеты, с учётом того, что сам он был сладкоежкой. Как минимум настолько здоров, насколько таковым может быть студент вдали от дома.  — Точно… Дом.        Сейчас Йоичи жил очень далеко от родителей. Мать и отец всю его жизнь были исключительно любящими и поддерживавшими, и он всегда будет им благодарен за это.        Когда Йоичи получил письмо с подтверждением того, что его заявка на поступление была одобрена, он почувствовал восторг. Скакал от чистого счастья, наполняющего его. В конце концов, быть принятым в престижный университет — дело серьёзное.        Пока его внезапно не осенило.       Этот университет… был не особо близко к его дому. Получается, переехать в общежитие было более практично, но это не значит, что он доволен таким выходом. Когда его родители заметили внезапную перемену настроения, проступившую на его лице неуверенность, нахмуренные брови, выдававшие с головой, они всё ещё изо всех сил старались подбодрить его. Одаривали тёплыми улыбками и ободряющими словами. Они знали, как сильно он желал пойти туда, но они также знали, что он не хотел уходить. Но парень, увидев, что его встретили ничем иным, как поддержкой, набрался смелости. Они сказали ему жить так, как он хочет, что он и сделал.       И что же за жизнь это была.  — Хах… Сейчас не время для этого.        Лишь осознав, что остался один в лекционном зале, наконец-то вернувшись в реальность, он шустро стряхнул все вещи в сумку и торопливо выбежал, закрывая за собой двери.        Он даже не помнил, что заставило его настолько растеряться, раз уж он забыл уйти с остальными студентами. Пока его не поразила усталость от недосыпа, сбивая с толку на каждом шаге, и он вдруг не вспомнил. — О, точно, я пытался выяснить, почему не досыпаю в последнее время.        Он подумал, что это могло быть из-за тоски по дому, родителям и своей комнате, вот поэтому ему не удавалось отдохнуть. Или же стресс из-за обучения в университете нагнал его.        И всё-таки, где-то глубоко внутри Йоичи знал, что проблема была куда серьёзнее.       Его фигура казалась более сгорбленной, чем обычно, лицо выглядело худым и немного бледным, тёмные круги свисали тяжелыми мешками из-под голубых, как океан, глаз. Всё из-за явного недостатка энергии и нормального сна.       Мало того, он был очень немотивирован. Он так усердно работал, чтобы поступить сюда, но когда искал тот же драйв и пламя, которые горели внутри него некоторое время назад, он не мог их найти.       Даже футбол с товарищами — нечто, что он обожал всей душой, — стал казаться мукой.        Его друзья, заметившие внезапную перемену, изо всех сил старались быть рядом, вытаскивали из комнаты, чтобы провести время вместе, а иногда даже водили на свидания вслепую — всё, дабы отвлечь его от собственных мыслей, прежде чем те поглотят его полностью.        Он ценил их усилия и беспокойство, но иногда просто хотел побыть один.        И, время от времени, он предпочёл бы оставаться в постели на весь день, даже если знал, что не должен. Но разве действительно кто-то может винить его? Он лишился сна и просто хотел остаться где-нибудь вдали от остального мира. Может быть, тогда он почувствует что-то похожее на безмятежность в тихом комфорте за своей закрытой дверью.       Йоичи знал, что далеко не диета и не ежедневные привычки вводили его в это состояние.        Потеря сна и утекающий вслед за ним разум не были причиной чего-то физического, скорее ментального.        Исаги Йоичи был в депрессии.

***

      Вся его энергия была потрачена после того, как он покинул кампус.        Он ничего не хотел, кроме как поспешить в общежитие и завернуться в простыни, даже если это значило, что ему останется лишь пялиться в потолок.        Он надеялся, что сделает хотя бы это.        К огромной тревоге темноволосого, у погоды были на него свои планы.       Йоичи тихо выругался, в основном на себя, за то, что забыл проверить прогноз погоды, чтобы хотя бы приготовиться и взять с собой зонтик, поскольку на улице шёл ливень. Тяжёлые серые дождевые тучи украшали каждый дюйм неба, набрасывая на его голову такую ​​плотную пелену, что невозможно было определить время.       Ветви деревьев подтанцовывали воющей симфонии ветра, покачиваясь от ударов сильного дождя.        Не сказать, что он имел что-то против дождливой погоды, лишь не особо заботился. Но сейчас он просто стоял здесь, глядя в небо и сжимая кулаки, словно тучи лично оскорбили его семью в седьмом колене.        Йоичи думает, что теперь он ненавидит дождь.        Он закрыл глаза и глубоко вдохнул, по-видимому, готовя себя к тому, что сейчас произойдёт, и повторял процесс до тех пор, пока гнев не начал понемногу отступать, а он сам больше не чувствовал рвения наподдать природному явлению.  — Ладно-ладно, я смогу это сделать.        Отчасти восстановив свою мотивацию, уже с ясной целью он отправился навстречу небольшому испытанию, силясь как можно быстрее добраться до дома и не промокнуть. Он сможет это сделать, нужно лишь быть быстрым и осторожно выбирать обходные пути.        На этот раз он решил срезать. Тот путь был ему незнаком, но он хотя бы оказался более закрытым, нежели обычный маршрут.       Но по мере его приближения дождь лишь усилился, он даже не думал, что такое возможно, но в очередной раз оказался неправ.        Йоичи не знал, смеяться ли ему или плакать, теперь было почти невозможно пробираться под дождём. Оставалось лишь переждать в магазинчике или ещё где-то.        Тот путь, по которому он решил «срезать», был немного… странным.        Пока он осматривался, оценивая варианты временного укрытия, где придётся остаться на несколько часов, то чувствовал, что что-то не так.  — Здесь точно что-то происходит…       Его тело кричало о том, что надо убираться, в голове гудело лишь одно: «Выбирайся отсюда как можно быстрее», когда он стоял возле одного необычного магазина, или так он выглядел, по крайней мере, снаружи. Тот казался даже старинным, гигантская дверь гордо возвышалась перед ним, краска на раме уже потрескалась, что указывало на то, насколько старым был этот магазин. Вероятно, он передавался из поколения в поколение. Магазин, конечно, выглядел интересно, но он не мог отделаться от ощущения, что что-то не так.       …Всё же, на мгновение он, наконец, снова почувствовал себя живым, что-то похожее на возбуждение внезапно пробежало по его венам. Всё из-за того, что могло быть за этими закрытыми дверями.       Исаги Йоичи всегда был любопытным человеком.        Но, как известно, любопытство погубило кошку.       Он глубоко вдохнул через нос и громко выдохнул, пытаясь успокоиться. Возникло ли это из-за страха или волнения, он не был уверен.       Прошло некоторое время с тех пор, как он ждал чего-то с нетерпением или был чем-то искренне заинтригован, поэтому он не собирался подавлять всплеск возбуждения, который чувствовал в данный момент, только потому, что инстинкты безостановочно кричали ему, чтобы он развернулся на каблуках и ушёл.        Что угодно было лучше, чем постоянный страх, который он чувствовал.       Нет-нет, он позволил бы своему любопытству взять верх над ним хотя бы на этот раз, потому что то, что ждало внутри, казалось, желало заманить его.         Это нервировало, но манило, как смертоносная песня сирены.       К тому же, он ведь нуждался в месте, где можно укрыться от дождя. Так что плохого в том, чтобы зайти в магазин, вызвавший у него интерес? Его одежда промокла, и он начал мёрзнуть, так что особого выбора не было.        Не желая простудиться, он изо всех сил старался приготовиться к тому, что должно было произойти, независимо от того, что же там его ожидало, он приветствовал чувство волнения.       Он протянул дрожащую руку к дверной ручке, его собственная ладонь обхватила её, увлажнив при этом потом.        Затем он повернул рукоятку, и, услышав тихое щёлк, со скрипом открыл дверь, внимая звону колокольчиков. Он попытался заглянуть внутрь, но, к своему большому удивлению, вместо этого его встретила полная тьма.       Это должно было быть плохим знаком, но, похоже, его это не остановило.       Он толкнул дверь, полностью распахнув её, и всё ещё было темно. — Какого чёрта… — пробормотал он под нос.        В данный момент магазин казался пустым, как он определил по кромешной тьме и отсутствии кого-либо, кто вышел бы навстречу.        Он действительно должен просто закрыть дверь и уйти, пока его не сочли взломщиком.        Ему никогда не хотелось вламываться в чью-либо собственность, он был хорошим гражданином, уважал закон и занимался своими делами.        Но сегодня было иначе. — О, что же самое худшее может случиться? Всё равно здесь никого нет.       Он не совсем ошибался, эта улица не выглядела так, словно на ней бывало многолюдно, и проливной дождь смыл тех немногих, кто мог пройти мимо.       Он просто быстро зайдёт внутрь, посветит фонариком телефона по магазину, просто чтобы немного разглядеть, что там внутри. Его график сна уже был достаточно нарушен, и он был уверен, что дальше будет только хуже, неудовлетворённое любопытство не даст ему спать по ночам, так как он будет размышлять, что же могло быть внутри таинственного магазина. Поэтому, как только он закончит своё маленькое расследование, он уйдёт.       Войти-выйти, легко.       Когда Йоичи вытащил из кармана мобильник, готовясь включить фонарик, он поставил ногу на порог и, наконец, вошёл внутрь. Его желудок крутил кульбиты от смеси предвкушения и нервозности.       Но затем внезапно свечи, расставленные по всем поверхностям внутри, начали загораться одна за другой.       Именно в этот момент Йоичи понял, что по-королевски облажался.        Он зашёл туда, куда не должен был входить.       Внезапный холодок пробежал по его спине, волосы встали дыбом, поскольку картина, только что развернувшаяся перед его глазами, была прямо-таки из фильмов ужасов, которые любил смотреть его друг.       На секунду он подумал, что ему это показалось, но всё же был уверен в увиденном.        И это была даже не половина.        То, что оказалось внутри комнаты, было гораздо тревожнее, нежели свечи, волшебным образом загоревшиеся сами по себе при его появлении.       Золотой свет, исходящий от зажжённых свечей, отражался от предметов, расставленных по магазину, отбрасывая длинные тёмные тени на стены и создавая жуткую атмосферу.       На его лбу начали образовываться капельки пота. Он действительно не должен быть здесь, и он это знает.        Если уж он не был до конца уверен тогда, то уверен сейчас.       Пока темноволосый продолжал глядеть перед собой, слишком потрясённый, чтобы пошевелить мышцей или хотя бы издать звук, он, наконец, начал понимать своё окружение.       Объекты... это были скульптуры, скульптуры рук, если быть точнее.        Сделанные из чистого мрамора и вырезанные с таким поразительным вниманием к деталям. Они были почти элегантны, несмотря на навязчивую атмосферу вокруг.       К этому моменту Йоичи наконец-то частично восстановил самообладание, его ноги слегка дрожали, когда он сделал нерешительный шаг и подошёл ближе к каменным резным фигуркам, чтобы рассмотреть их подробнее.       Он увидел, что у каждой из них была своя уникальная поза, некоторые даже держали предметы вроде ручки или книги. Он также приметил, насколько похожи их отличительные черты. Скорее всего, они были основаны на одной и той же модели с сильными предплечьями и большими ладонями с длинными тонкими пальцами.       Йоичи не особо любил руки, в конце концов, он предпочитал бёдра, но он мог признаться себе, что тот, кто вдохновил мастера на это, имел привлекательные руки.       Но самой захватывающей и в то же время ужасающей частью всего этого было то, насколько реалистично они выглядели.       Каждый изгиб и стык вылеплены с особой тщательностью, каждая вырезанная вена словно пульсировала жизнью, складки кожи выглядели слишком правдоподобно.       Тот, кто их делал, должен быть очень талантлив в своём ремесле, потому что, если бы не белый цвет мрамора, Йоичи, всё ещё пребывавший в благоговении, был уверен, что принял бы их за чьи-то расчленённые руки, просто валяющиеся в каком-то бредовом магазине.       Задаваясь вопросом, каковы скульптуры на ощупь, он протянул руку, чтобы потрогать, но так же быстро отдернул её, словно коснулся палящего огня, а не холодного камня.       Как только он совершил этот физический контакт, он почувствовал, как что-то коснулось его души, заставив её дрожать.       Он решил, что видел достаточно, настолько, что мог просто сидеть здесь и любоваться гениальным произведением искусства, но всё это место до сих пор вызывало у него мурашки по коже, он чувствовал, что задержался.       И как только он повернулся, чтобы уйти, то кое-что заметил краем глаза. — Я не видел здесь эту штуку раньше.        Упомянутая штука могла напоминать лишь какую-то святыню.        Для чего или для кого — он понятия не имел, но хотел увидеть её вблизи прямо перед тем, как покинуть это заброшенное место, и убедиться, что он никогда сюда не вернётся.       Да будь ты проклят, дождь.        Окружённый курильницами для благовоний, он заметил, что перед постаментом находилась простая чаша, вероятно, для подношений.       И вдруг ему в голову пришла идея.       Он открыл свою сумку и осмотрел её на наличие чего-нибудь, что могло бы привести в исполнение его замысел.        Исаги Йоичи никогда ни о чём не молился ни одному богу, он считал, что именно люди решают, как сложится их жизнь, в зависимости от сделанного ими выбора. Но по какой-то причине в тот самый момент он был совсем не против того, чтобы помолиться божеству, в чью честь было построено святилище, даже если его молитва не сбудется, что было ожидаемо.       Он наконец-то нашёл то, что искал.        Он выудил из сумки маленькую черничную булочку, вынул её из пластиковой обёртки и положил на чашу для подношений.       Какая-то мелочь, которую он купил, чтобы перекусить в течение дня, но в конце концов забыл о ней.         Этого было не так уж и много, но чаще всего предлагали еду, не так ли?       Он просто надеялся, что божеству, которому он сделал подношение, нравились сладости так же сильно, как и ему.        Затем он сложил руки, закрыл глаза и помолился. — Пожалуйста, кто бы там ни был…       …       Он действительно не подумал об этом, не так ли.        О чём он вообще собирался молиться? И сам ведь не знал.       Будучи идиотом, он просто выпалил первую мысль, которая пришла ему в голову. — Пожалуйста, помоги мне лучше спать по ночам… Я больше не могу так.       ...       Ничего.       Он честно не знал, на что рассчитывал, точно не сразу же заснуть прямо возле святыни.       Но его глупое желание не было чем-то, о чём большинство людей попросили бы.       Большинство молились о счастье, другие молились о здоровье, а некоторые даже о любви.       Может быть, он просто хотел получить какое-то подтверждение того, что его просьба вообще была услышана.       Он просто надеялся, что божество, какое бы оно ни было, не насмехнулось над его нелепой просьбой, а затем полностью её проигнорировало. Это было бы как-то неловко.       Решив, что с него достаточно, на этот раз серьёзно, он повернулся спиной и направился к двери, более чем желая выбраться оттуда. И если огни свеч слегка мерцали, несмотря на отсутствие сильного ветра внутри в ту минуту, когда он не стоял перед ними лицом к лицу, то это не его забота.       Открыв дверь и почувствовав на лице лёгкий ветерок, он понял, что дождь полностью прекратился.       Он был в восторге, когда вздохнул с облегчением, отпуская страх того, что ему придётся снова вернуться в магазин в поисках убежища.       Он всё-таки вышел и закрыл за собой дверь, даже не обернувшись.       И хотя всё это испытание испугало его, на самом деле он не так уж сильно его возненавидел.        Это было что-то новое.       Что-то захватывающее.       Когда он вернётся домой, то обязательно расскажет об этом Бачире.        Когда солнце снова выглянуло из-за облаков, заливая лицо теплом и светом, его сердце, наконец, после того, что казалось вечностью, снова почувствовало свет в груди.       Ему казалось, что он действительно может дышать.       Он чувствовал себя хорошо.       И с этим ощущением он направился домой. Больше не нужно беспокоиться о дожде.       Йоичи всё же вернул часть своей надежды, надежды на то, что ждёт его в будущем, какие приключения ожидают впереди, и он знал, что лучшие дни обязательно наступят.       Чего он не знал, так это того, что после сегодняшнего дня его жизнь изменится навсегда.