Чуя прикурил сигарету и неторопливо затянулся. На телефон пришло сообщение, и он бросил взгляд на экран, задержав внимание на дате. Ровно год прошел с того момента, как он преклонил колено перед Мори Огаем.
За это время многое изменилось.
Накахара никогда не задумывался о своем предназначении, месте в жизни и прочих философских изысках. Он просто шел вперед, принимая все, будучи уверенным, что это его собственный выбор и единственный верный путь.
Оказалось, достаточно было попробовать что-то другое, сменить обстановку, чтобы понять: то, как Чуя жил до этого, было не тем, что ему нужно.
Не тем, что он хотел.
Вступление в ряды мафии стало для него глотком свежего воздуха. Начиная с первой недели, Чуя не расставался с ощущением того, что он там, где должен быть. Мафия стала для него вторым домом.
Ко многому он привык не сразу. Первым в этом списке был Дазай.
Им пришлось проделать долгий путь, чтобы научиться работать вместе. С каждым днем они узнавали друг друга лучше, активно применяя это на практике: зная, как Чуя себя поведет, Осаму рассчитывал действия на несколько шагов вперед, в то время как Накахара, предугадывая его намерения, всегда появлялся в нужном месте, загоняя противников в тупик и расправляясь с ними.
Их партнерство было нечто большим, чем просто деловое сотрудничество – они были настоящей командой. Постоянные стычки и ссоры не мешали их совместной работе, став её неотъемлемой частью. Будучи совершенно разными, они дополняли друг друга, создавая идеальный баланс. Вместе они были неуязвимы.
Составление подробных отчетов о каждой миссии было обязательной частью их работы. Дазай так явно не считал. Накахара не знает, как было до его появления, но за все время совместной работы он ни разу не видел, чтобы Осаму писал отчет. Зная, что для Чуи неприемлемо не выполнить приказ босса, он просто бессовестно скидывал всю работу на рыжего, (за что всегда от него же получал по голове).
Сегодняшний день не стал исключением.
Чуя сидел за рабочим столом в своем кабинете, в то время как Осаму, распластавшись на диване, напевал что-то себе под нос. Они только вернулись с крупной зачистки, и Накахара мог только мечтать о том, чтобы оказаться на месте своего напарника, обложившись его сломанными костями (в моменты несправедливости он становился
немного жесток).
В дверь постучали, и на пороге показался бледный темноволосый парень в черном плаще.
— Добрый день, — произнес он, кивнув в знак приветствия.
— Акутагава, — Дазай кинул на него скучающий взгляд. — Твои визиты хорошо никогда не заканчиваются.
Акутагава Рюноске уже на протяжении двух лет был его учеником. По приказу Мори Осаму обучал его навыкам боя и правильному использованию способности. Тренировки проходили настолько жестко, что после них Рюноске часто оказывался в лазарете, восстанавливаясь по несколько дней. Несмотря на это, он продолжал восхищаться своим наставником и всегда ждал следующего занятия. Дазай чужого восторга не разделял и в дни назначенных встреч часто исчезал, не выходя на связь. В таких случаях Акутагава сам разыскивал его. Иногда даже успешно.
— Вас к себе вызывает Мори-сан на срочное совещание.
— Мы только с миссии. Передай, что его подчиненные нуждаются в отдыхе.
— Спасибо, Акутагава. Мы сейчас придем. — вмешался Чуя, поднимаясь со своего места.
Проследив, как дверь за парнем закрылась, Накахара перевел раздраженный взгляд на Дазая.
— Поднимай
свою ленивую задницу с
моего дивана, пока я нахер не вышвырнул тебя отсюда.
Осаму закатил глаза, нехотя вставая. В большинстве случаев он бы непременно устроил протест, чтобы потрепать нервы дорогого напарника, но сейчас Чуя был злой и уставший, что делало игру Дазая
по-настоящему опасной.
Уже на протяжении месяца они борются с новой влиятельной североамериканской организацией, которая с удивительной скоростью обосновалась в Йокогаме.
Гильдия использует свои огромные ресурсы и возможности в различного рода делах. Её лидером является Фрэнсис Скотт Фицджеральд – эспер с неизвестной способностью и полный мудак, которого за короткий срок успели возненавидеть как в правительстве Йокогамы, так и в её криминальных кругах.
Дело в том, что влияние организации не ограничивается только Северной Америкой – она без осложнений может действовать и вне континента. Каждый из участников Гильдии чем-то знаменит за пределами организации: кому-то отведена ключевая роль в сферах финансов, кому-то – в политике или в военном деле. Пользуясь большим уровнем дипломатических полномочий, Гильдия под предлогом сотрудничества вовлекла в свои круги местных бизнесменов, политиков и предпринимателей, которые, сами того не осознавая, оказались под её контролем, что послужило рычагом давления на местные власти.
Одновременно с этим Гильдия работала над укреплением своих позиций в криминальной среде: взяв под свое крыло мелкие беспризорные группировки, она обеспечила их всем необходимым.
Может, Френсис и был умным человеком – а он был, учитывая, каких результатов достиг всего за месяц, но он не понимал тонкостей преступной деятельности, и он точно не был тем, кто знает, как ей управлять.
По этой причине им была допущена серьезная ошибка.
Обеспечив мелкие группировки оружием, Фицджеральд не установил четкие правила (как это делает Мори) что привело к многократному учащению случаев нападения и ограбления мирных жителей, бандитских разборок и массовых уличных драк.
С каждым днем ситуация в городе становилась все более напряженной, и, естественно, мафию это не обошло стороной.
Из-за стремительно развивающихся событий совещания устраивались гораздо чаще обычного. С недавнего времени Чуе было разрешено на них присутствовать, к чему он отнесся со всей серьезностью. Накахара ценил этот жест доверия и понимал, что его участие в обсуждении стратегий свидетельствовало о том, что Мори видел в нем не только боевую силу, но и потенциал.
Именно поэтому через несколько минут парни уже стояли перед нужным кабинетом. Постучав, Накахара открыл дверь и вошел первым.
— Приветствую, Анэ-сан. — произнес рыжий, садясь в кресло рядом с девушкой и слегка морщась, когда Дазай опустился на соседнее, бросив безэмоциональное «Вот так встреча».
— Рада вас видеть, — она улыбнулась, едва заметно кивнув. — Мори сейчас подойдет.
Кое Озаки являлась членом исполнительного комитета Портовой мафии. Она была сильной, решительной девушкой с утонченной внешностью, легкостью и грацией в каждом движении. В её глазах всегда мерцал огонек хитрости и уверенности, который пугал и притягивал одновременно. Скрывая свои истинные намерения за маской благородства и элегантности, Кое с легкостью манипулировала людьми. Она всегда знала, чего хочет и к чему стремится. Её авторитет и влияние в преступном мире были очень высоки, и любой человек, который хоть раз встречался с Озаки лично, проникался к ней неподдельным уважением.
Дверь открылась, и в кабинет вошел Мори. — Прошу прощения, по пути возникли некоторые трудности.
Брюнет направился к креслу, как вдруг из-за его спины выскочила маленькая девочка в бордовом платье. Элис была физическим воплощением способности Огая. У нее были ярко-голубые глаза, бледная, напоминающая фарфор кожа и длинные золотистые волосы, украшенные заколкой в виде большого красного банта. Усевшись рядом с Мори, девочка разложила на столе конфеты и хихикнула:
— Представляете, я заперла его в ванной и не выпускала, пока он не сказал, где спрятан мешок со сладостями! — посмотрев на мужчину, она с самодовольным видом закинула карамельку в рот.
Дазай и Чуя усмехнулись, переглянувшись друг с другом.
— Дорогая, давай не будем об этом. — Мори прочистил горло и обратился к остальным. — И так, нам известно, что из-за большого политического влияния Гильдии даже японские правоохранительные органы не могут её контролировать. Сегодня ко мне обратились из департамента с просьбой посодействовать в её устранении. С учетом того, что наше вмешательство будет в рамках закона, я согласился.
Несколько лет назад мафия получила лицензию на ведение дел.
Накахара случайно узнал это от Акутагавы, и, честно говоря, он до сих пор
не представлял, как Мори удалось заполучить разрешение, позволяющее преступной организации вести свою деятельность законным способом (рыжий пытался выведать у Рюноске, но тот не рассказал и с мрачным видом посоветовал никогда не спрашивать это у Дазая).
— По-моему, мы уже месяц пытаемся её устранить и
без просьбы департамента. — фыркнул шатен.
— То, что с нами связалось правительство, подтверждает, что ситуация хуже, чем мы предполагали. — продолжил Мори. — И мы должны разобраться с этим
быстро.
— Мы бы так и сделали, будь у нас нужная информация. — барабаня пальцами по подлокотнику кресла, заметил Осаму. — Но их главный штаб все ещё не удается найти.
— Они прибыли в Йокогаму на лайнере. Я отправил людей, чтобы те осмотрели его. — заговорил Чуя. — За исключением обслуживающего персонала там никого нет.
— Значит, штаб или очень хорошо скрыт, или находится прямо у нас под носом. — рассудительно добавила Кое. — В любом случае, я считаю, будет проще вынудить их самих выдать нам его.
Мори перевел взгляд в окно и о чем-то задумался. — Гильдия также объявила охоту на эспера, являющегося новым сотрудником детективного агентства. — наконец произнес он. — Его способность «Зверь Лунного Света» позволяет ему трансформироваться в белого тигра. За него на черном рынке объявлена крупная сумма.
— Похоже, это наш шанс. — заключил Осаму, встречаясь с вопросительным взглядом Огая. — Объединившись с агентством, мы сможем выйти на Гильдию и разобраться с ней в кратчайшие сроки. Раз Френсис заинтересован в их эспере, мы используем это в своих интересах.
— Сотрудничество с агентством вынудит нас предложить им перемирие. — возразил мужчина.
—
Временное перемирие, — Дазай хитро улыбнулся, глядя в фиолетовые глаза. — Вы прекрасно понимаете, что этот союз будет эффективен в нашей ситуации, так что же-
Его слова прервал настойчивый стук в дверь.
— Войдите.
На пороге показался взволнованный, запыхавшийся парень — один из многочисленных шестерок мафии. Увидев, что в кабинете собрались все главные лица организации, он поклонился и нервно заговорил:
— Прошу прощения за беспокойство! Из нашей тюрьмы пропал один из заключенных. Вероятнее всего, это было похищение, и произошло оно относительно недавно. Акутагава пытается выйти на след.
— Кто? — спросил Огай ледяным тоном, от которого у парня на лбу выступила испарина.
— Кюсаку Юмено.
— Свободен, — не глядя на него, произнес мужчина.
Парень кивнул, и когда дверь за ним закрылась, в кабинете повисла напряженная тишина. Первой заговорила Кое:
— Достаточно смелый поступок со стороны Френсиса.
— Зачем Гильдии этот человек? — поинтересовался Накахара, ловя на себе взгляды трех пар глаз.
— Конечно, Чуя-кун. Я и забыл, что тогда тебя ещё не было с нами. — вздохнул Огай. — Кью, можно сказать, бывший член мафии. Его дар основывается на контроле разума. Проклиная свои цели, способность разрушает сознание галлюцинациями и заставляет атаковать всех, кто находится в поле зрения, независимо от того, кем они являются – союзниками или врагами. Проклятие активируется уничтожением куклы, которая является его источником. Единственный способ остановить проклятие – использовать способность Дазая. Несколько лет назад произошел инцидент, в ходе которого Кюсаку потерял контроль. Это привело к огромному количеству жертв со стороны мафии. Дазай заточил его в тюрьме, запечатав способность.
— То есть, если Гильдия им воспользуется, это может привести к массовым убийствам… — заключил рыжий.
— Не
может привести, а
приведет. — поправил его Осаму. — Теперь у нас на одну проблему больше. Вы до сих пор будете отрицать необходимость в сотрудничестве с агентством, Мори-сан? — шатен перевел взгляд на мужчину. — Я знаю,
что вас останавливает, — фиолетовые глаза напротив холодно сверкнули. — Но промедление может стоить жизней невинных людей, а наша задача — защищать город. Уверен, Фукудзава-сан считает
также.
Они пристально смотрели друг на друга до тех пор, пока Мори не поднялся с кресла, проговорив:
— Отлично, следуем плану Дазая. — мужчина подошел к панорамному окну, привычно скрестив руки за спиной. — Я жду результатов в кратчайшие сроки. Можете идти.
Когда оба парня покинули кабинет, Кое подошла к Огаю и, встав рядом с ним, устремила взгляд на город.
— До сих пор не поговорили? Столько лет прошло, Ринтаро, а вы, как маленькие дети, кидаетесь друг в друга песком, не поделив песочницу.
— Нам не о чем разговаривать, Кое. — брюнет покачал головой. — Мы с Фукудзавой давно выбрали свои пути, и с того момента нас ничего не связывает.
Девушка усмехнулась. — Ничего, кроме защиты Йокогамы и болезненной первой люб-
— Госпожа Озаки, давайте не будем смотреть в прошлое! — прервал он. — Я уже сто раз пожалел, что посвятил вас в эту тему! — страдальчески произнес Мори.
— Если ты ничего не сделаешь, то это будет тревожить тебя до конца жизни. — Кое мягко похлопала его по плечу и направилась к выходу. — А я желаю тебе только добра, — добавила она у самой двери, после чего покинула кабинет, оставляя Огая наедине со своими мыслями.
Правда, долго предаваться меланхолии ему не дали.
— Ринтаро! Нам срочно нужно в магазин! Мне абсолютно нечего надеть! — послышался звонкий голос Элис, которая стояла в окружении нескольких десятков платьев, разбросанных по полу.
Вздохнув, Мори развернулся к ней и с улыбкой кивнул.
— Конечно, дорогая. Как пожелаешь.
•••
Прикрыв глаза, Дазай откинул голову на спинку кресла.
За все время нахождения в мафии он привык распоряжаться, отдавать приказы и тщательно контролировать каждый шаг своих подчиненных, чтобы обеспечить безупречное выполнение поставленных задач.
Поэтому командная работа была для него чем-то новым и совершенно незнакомым.
До того, как появился Чуя, Дазай был один. Он не полагался ни на кого, кроме себя, и, вероятно, не смог бы этого делать, будь его напарник кем-то другим. Осаму не мог вспомнить,
как он стал доверять Чуе. Складывалось ощущение, будто это чувство было с ним всегда, и в какой-то момент он просто его осознал. Они познакомились чуть больше года назад, но Дазаю казалось, что он знает его уже
очень давно.
Накахара был искренне предан Портовой мафии. Это подтверждали его действия, поведение, образ мышления. Осаму
видел эту верность
в голубых глазах. Каждый раз на миссиях, Чуя, не задумываясь, бросался под пули и подставлялся под удар, чтобы защитить его.
Дазай не знал, делал ли это Накахара из чувства долга и ответственности, или была какая-то другая причина, но он не мог не признать, что всегда, когда из-за него с Чуей что-то случалось, он испытывал ужасную вину.
Он переживал.
Отношения между ними не были похожими на дружеские. Они напоминали немое согласие, построенное на взаимном уважении и понимании, но любое взаимодействие с Чуей, будь то составление плана или очередная перепалка, вызывало у Дазая чувство глубокой удовлетворенности. Ему нравилось слушать Чую, наблюдать за ним, узнавать о нем что-то новое.
Ему нравилось думать о Чуе.
Но в последнее время эти мысли начали приобретать немного… другой характер.
Глядя на Накахару, Осаму испытывал почти навязчивое желание
коснуться его. Провести по рыжим волосам, дотронуться до светлой кожи, почувствовать под своей ладонью многочисленные мышцы. Дазай знал, что, несмотря на миниатюрность, их у Чуи много…
Осаму резко поднялся с кресла и вышел из своего кабинета, направившись в сторону лифта.
Эти мысли пугали. От них становилось не по себе, и ему нужно было срочно
отвлечься.
•••
Дверь распахнулась, впуская внутрь промокшего до нитки Дазая. Каштановые волосы были взлохмачены, челка прилипла ко лбу, а с черного плаща стекали крупные капли воды, с глухим стуком падая на пол.
— Скумбрия выползла из своего болота? — оторвавшись от бумаг, прошипел Накахара. — Какого черта ты сюда приперся в таком виде?
Хлюпая мокрыми ботинками, Дазай молча подошел к столу и положил на него папку. Выгнув бровь, рыжий скептически осмотрел её.
— И что это такое?
— План.
Чуя с подозрением покосился на парня. Весьма необычный способ он выбрал для… презентации. Взяв папку, он начал внимательно изучать содержимое.
— Не слишком ли самонадеянно? — спросил Накахара, долистав до конца.
План состоял из пятнадцати пунктов, в каждом из которых детально описывались действия и их последствия, в заключении приводящие к сокрушительной победе над Гильдией.
— Чуя, я уже все просчитал, — лениво проговорил Осаму. — Если будешь слушаться, все пройдет в точности так, как там написано.
Накахара сузил глаза. — С чего это я должен тебя слушаться? — процедил он сквозь зубы.
— А у тебя
свой план? Я весь во внимании, — с этими словами шатен сел на диван и со скучающим видом уставился на парня.
— Встань немедленно! Ты все намочишь! — рявкнул Чуя, поднимаясь со своего кресла. — Из какой канавы ты вылез?!
— Пытался утопиться, — Осаму махнул рукой. — Акутагава опять меня вытащил. Кажется, будет легче сначала избавиться от него, чтоб не мешал.
— Можешь так не изощряться: если ты сейчас же не встанешь, я лично тебя прикончу, и Акутагава уже не поможет, — прорычал рыжий, угрожающе надвигаясь на Дазая. Тот даже не пошевелился, лишь озорно сверкнув глазами.
— Попробуй.
В следующее мгновение Накахара приблизился к парню, намереваясь схватить его и вышвырнуть из кабинета, но Осаму с удивительной скоростью увернулся и, перехватив руку Чуи, оттолкнул его в сторону. Поскользнувшись на мокром полу, рыжий потерял равновесие и упал на диван, в ту же секунду оказавшись вжатым в подушки. Накахара поморщился от капель воды, которые с чужой челки подали ему на лицо, и сбивчиво выругался:
— Отпусти меня, придурок!
— Предлагаю тебе следующее, злобный чиби, — Дазай наклонился настолько близко, что его дыхание опалило кожу, посылая табун мурашек. — Каждый пункт в моем плане – желание. Если все идет согласно с ним, загадываю я, если нет – ты. Посмотрим,
не слишком ли я самонадеян.
Чуя едва улавливал слова своего напарника.
Его сердце колотилось так быстро, что стук отдавался в ушах, отчего он почти ничего не слышал. Дыхание стало тяжелым и громким, а по лицу распространился жар, медленно спускаясь к шее. Такая реакция на Дазая была чем-то новым. Обычно Накахара испытывал злость или раздражение, но не
это чувство, от которого грудь потяжелела, а в низу живота недвусмысленно потянуло.
Рыжий прохрипел тихое «Да» и в следующую секунду нанес удар в бок. Скинув с себя парня, он вытолкнул его из кабинета и закрыл дверь на ключ. Потребовалось несколько минут, прежде чем Чуя успокоил дыхание и вернулся к работе, изо всех сил стараясь не думать о том,
что это было.
По другую сторону, придерживая ушибленный бок, Дазай тупо пялился на дверь, пытаясь осмыслить то,
какого черта он только что сделал.