Ребенок из Азкабана

Мир пронесся мимо, когда поезд мчался по рельсам через сельскую местность. Лондон растаял несколько часов назад, вскоре сменившись зачатками шотландской сельской местности. Веревки, озера, горные холмы, реки, все незначительные точки на ландшафте, когда дело доходит до того, куда на самом деле идет поезд, вернее, конечный пункт назначения студентов на борту. Школа чародейства и волшебства Хогвартс. Он не был уверен, что чувствует по этому поводу. С одной стороны, он был рад, что у него есть возможность учиться и доступ к обширной школьной библиотеке, которая только поможет ему в его миссии. Но с другой стороны, его будут окружать дети, которые даже не знают значения слова «трудности», некомпетентные и плаксивые. Он даже не смог избежать несчастного случая, в котором оказался его брат-близнец; Спаситель. Спаситель Сириус Поттер; Мальчик который выжил; его старший близнец; спаситель волшебного мира; мальчику суждено победить Темного Лорда. Гарри фыркнул. Он видел волшебную ауру мальчика, и она была жалкой, едва дотягивающей до ауры среднего волшебника, и вдобавок к трудовой этике мальчишки волшебный мир был проклят. Но Гарри предпочитал именно так. Это было просто одним поводом для беспокойства меньше. У него была миссия, он не собирался отвлекаться на годы горечи и ненависти. Он должен был вытащить его. И был только один человек, который мог помочь ему сделать это, и если верить шепоту, он все еще жив, но близок к смерти. Он просто должен был найти его. И вернуть ему полную силу.Само по себе это было непросто, так как, скорее всего, он улизнул бы из замка незамеченным; следовательно, он должен был избавиться от следа; следовательно, он будет посещать закрытую часть библиотеки и принимать участие в крайне незаконных действиях. Включая те, которые включали в себя поиск Тайной комнаты и проверку того, не оставил ли Слизерин какие-либо книги, которые могли быть полезны, но пока это был своего рода побочный проект. Он поднял взгляд, когда дверь купе открылась, и увидел стоящегл в кадре блондина. Ему потребовалось некоторое время, но он опознал мальчика как Малфоя и, если судить по безумной болтовне Лестрейнджа, их единственного сына и наследника. Сопротивляясь желанию закатить глаза, он закатал рукава и слегка кивнул в сторону юного Малфоя. Блондин ухмыльнулся и вошел, сел напротив него. — Значит, тогда Азкабан не стер тебя с твоих манер, — протянул он. Гарри холодно посмотрел на него. «Нет, во всяком случае, они стали лучше. Дементоры очень противны, когда не добиваются своего». И Беллатрикс, добавил он про себя, но не думал, что блондинк очень понравится этот дополнительный комментарий, ведь Лестрейндж — его тетя и все такое. — Скажи, ты когда-нибудь видел мою тетю? — спросил Малфой. —Беллатриса Лестрейндж, возможно, вт слышал о ней? — Конечно, — сказал Гарри явно скучающим голосом. — Некоторое время мы жили в одной камере, хотя ее перевели в камеру напротив после того, как нас поймали на дуэли» Брови Малфоя поднялись с такой скоростью, что Гарри удивился, как они не слетели с его лица."Дуэль?" — Ну, больше делать было нечего, — сухо сказал Гарри. — За исключением тех случаев, когда тюремные охранники высасывают из тебя самые счастливые воспоминания. — Нет, конечно, нет, — быстро сказал Малфой. — Прошу прощения, это было бестактно с моей стороны. Гарри пожал плечами, прежде чем протянуть руку: — Наследник Гаррисон Поттер, хотя я прошу вас не обращать внимания на Поттера. Малфой с любопытством посмотрел на него, пожимая руку. — Наследник Драко Малфой, но ты можешь звать меня Драко, наследник Поттер. — В таком случае ты можешь звать меня Гарри. Несколько минут они сидели в тишине, в течение которых Гарри вернулся к своей книге, но его внимание не покидало Драко Малфоя, он как будто извивался над чем-то. Медленно закрыв книгу, он сузил глаза. —Если ты что-то хочешь спросить, пожалуйста, продолжай и спрашивай. — Были ли другие заключенные нашего возраста? — выпалил Драко, по-видимому, не в силах контролировать себя. — Нет, — мягко сказал Гарри. — Но был один моложе… Глаза Драко выглядели испуганными. — Кто… кто это был? —Элладора Синтия Лестрейндж. —Гарри отвернулся, глядя на проносящийся мимо мир. — Я бы предпочел больше не говорить об этом… — Еще один вопрос, — сказал Драко —Пожалуйста, я должен знать…» Гарри изучал его; Малфой никогда не умолял. — Всего один, — признал он. —Что она сделала? Вопрос повис в воздухе, пока Гарри смотрел на блондина Ты уверен, что хочешь знать?» Драко кивнул. — Когда ее родителей схватили, ее забрал из поместья Лестрейндж Альбус Дамблдор, — сказал Гарри совершенно нейтральным голосом; ничего не отдавая. — Ее поместили в маггловский приют. На нее навесили ярлык урода, демона, и ее магия плохо реагировала, когда ее пытались очистить; она убила семерых магглов, еще двое были ранены во время взрыва. Ей было три года… — Очистил ее? — осторожно повторил Драко. Поттер кивнул Они сидели молча. Гарри продолжал читать книгу, но обнаружил, что не может сосредоточиться, потому что Наследник Малфоев беспокойно ерзает перед ним. Он щелкнул пальцами, и в его руке появилась книга, которую он тут же бросил наследнику. Драко поймал это, прежде чем обернуться к бывшему заключенному перед ним, его глаза были сердитыми. —Зачем ты это сделал? — Тебе было неудобно, — просто сказал Гарри. —Итак, я подумал, что могу одолжить тебе книгу — нет, поцарапай ее — ты можешь оставить книгу себе, она все равно принадлежит тебе по праву» —О, спасибо. Драко перевернул книгу и слегка ухмыльнулся названию. —Сказки о Бидле и Барде? — Это была любимая книга Эллы, — тихо сказал Гарри. — Это тоже ее копия, я подумал, что она может тебе понравиться. Драко уставился на слегка потертую книгу в своих руках. — Вам разрешали книги в Азкабане? — сказал он хрипло. — Нет, — жестко сказал Гарри. —У меня эйдетическая память. Я говорил ей их, когда она не могла уснуть. Наступила неловкая пауза, во время которой они просто смотрели друг на друга; Гарри прервал это, резко вернувшись к своей книге. Через мгновение Драко открыл обложку своей книги и начал читать детские сказки, пронизавшие его детство. Он не знал, что и думать о Гарри, но знал одно; Гарри Поттер заботился о своем двоюродном брате и сказал ему правду — это все, что ему было нужно. Он фыркнул на неорганизованный хаос вокруг себя; полное и абсолютное отсутствие приличия. Студенты толкались туда-сюда, громко смеялись, кричали и насвистывали кошачьи крики на более симпатичных девушек. Только слизеринцы выказывали какие-то признаки достоинства, и это само по себе было небольшой милостью, затопленной остальными тремя факультетами. Перед ним сбились в кучу дрожащие первокурсники, все, казалось, напуганные тем, что их ждет. Он зарычал; они даже не знали его значения. Его близнец стоял прямо впереди, на его лице играла дерзкая ухмылка превосходства. У Мальчика-Который-Выжил-Чтобы-Дразнить-Его был Уизли, цепляющийся за каждое его слово, а также девушка с густыми волосами, которая, казалось, выдавала по сотне фактов в секунду, пока они следовали за неуклюжим олухом с фонарем. Действительно ли это могла предложить самая престижная школа волшебства в Европе? Если это было так, то ему было противно. Он шел рядом с Драко, который появился вместе с несколькими другими, чтобы поделиться своими мыслями. Хотя он мог уловить за уверенной развязностью след нервозности. Он полагал, что это было естественно; ни один Малфой не был помещен в другое место, кроме Слизерина. По крайней мере, так его заставили поверить.Пока они скользили и спотыкались на узкой дорожке — Гарри ничего подобного не делал и шел так, как будто это был идеально ровный мраморный пол, — болван продолжал говорить с ними, его акцент искажал его слова настолько, что Гарри даже задавался вопросом, действительно ли это было так. мужчина говорил по-английски. Он предположил, что да, учитывая, что он мог, по крайней мере, уловить суть того, что он говорил. Что-то о Хогвартсе, который находится за углом. И это было. Сам замок производил гораздо большее впечатление, чем состояние его учеников. Башни тянулись к небесам, их окна сияли золотым теплом, а старый камень тянулся со скрытой магией, приветствуя своих детей дома. Единственное, что стояло между ними и замком, было кристально ограненное озеро и маленькие деревянные лодочки без весел. Гарри напрягся; он мог догадаться, что произойдет дальше. —Не более четырех человек на лодку! — олух, он полагал, что его звали Хагрид, ревел над головами. Гарри никогда не любил воду. Он слишком хорошо помнил бурю, в которой его занесло в Азкабан, и авроры, сопровождавшие его, получили слишком много удовольствия, позволив ему утонуть, прежде чем вытащить его обратно из гневных глубин; ему было шесть лет. Шесть. И они считали его монстром. Он осторожно шагнул в лодку, сел, выпрямив спину, не показывая беспокойства. Драко и два крепких мальчика, похожих на Тупого и Тупого сел в лодку вместе с ним, и все они стали ждать, что будет дальше. С внезапным рывком лодки поплыли вперед; медленно тонущая лодка Хагрида шла впереди. Гарри едва не перестал дышать. Будь он кем-то другим, он бы разрыдался от облегчения, когда они коснулись берега. Но он не был им. Тем не менее, он позволил себе расслабить мышцы и слегка вздохнуть. А потом все вернулось: поза, маска и "безумный" блеск в глазах. Все это было частью плана. Их провели по каменным ступеням и ввели в небольшую комнату, а затем бросили на произвол судьбы перед суровой ведьмой в изумрудной мантии. У нее было прищуренное лицо и седые волосы, зачесанные назад в тугой узел; в отличие от окружающих, Гарри видел добрые искорки в ее глазах и морщинки вокруг них, которые показывали, что она действительно способна улыбаться и смеяться. Но она все равно не была человеком, с которым хотелось бы шутить. "Добро пожаловать в Хогвартс", - сказала она, окинув всех нейтральным взглядом. "Через несколько минут вы пройдете через эти двери и присоединитесь к своим одноклассникам, но прежде чем вы займете свои места, вы должны пройти сортировку по домам. Это Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. Пока вы здесь, ваш дом будет для вас как семья. Ваши победы будут приносить вам очки. Любое нарушение правил, и вы потеряете очки. В конце года дом, набравший наибольшее количество баллов, получает кубок дома". "Через несколько минут начнется Церемония Сортировки - я предлагаю вам немного принарядиться, пока вы ждете". Ее взгляд задержался на пятне грязи на носу Рона Уизли и на наспех, неправильно застегнутой мантии Невилла Лонгботтома. Гарри смотрел, как она уходит, сузив глаза, а затем воспользовался возможностью изучить своих одноклассников. Рон Уизли был одет в мантию, которую слишком часто передавали по наследству, и носил, к сожалению, заметные потёртые кроссовки. Очевидно, он мало гордился своим внешним видом, и вид у него был такой, что можно было подумать о лени. Чуть позади него, болтая по сто слов в минуту со своим дорогим братом, стояла кустистая блондинка с кустистыми волосами; Рейвенкло, если он когда-либо видел такую. Хотя, она раздражала даже книжных червей своей навязчивой идеей пересказывать учебники, чтобы облегчить... Громкий крик прервал ход его мыслей, и он повернулся на крики и вздохи, чтобы увидеть группу призраков, проплывающих сквозь стену. "Они делают это каждый год", - раздался хриплый, леденящий душу голос у его плеча. Гарри сдержал желание вздрогнуть и повернул голову, чтобы увидеть еще одно привидение, но, возможно, самое призрачное из всех. Он был красив, хотя его лицо было каменным, а глаза - застывшим адом. Его мантия была испачкана и окровавлена, в том месте, где она была разорвана. "А что насчет тебя? Ты каждый год приходишь пугать первокурсников?" спросил Гарри, сохраняя нейтральный голос. "Не каждый год", - ответил призрак. "Только когда это меня интересует". Призрак посмотрел на него. "Вы олицетворяете мой дом, Ученик Поттер вы, кажется, очень тщательно продуманы ". "Не хотел бы выдать себя сейчас, не так ли?" он ответил. — А твой дом? — Кровавый Барон, — представился призрак. — Призрак факультета Слизерин». — Понятно… — Гарри более внимательно изучил призрака, — у тебя нет собственного имени? — Однажды я это сделал, но и это затерялось во времени, — угрюмо сказал барон. —Прощай, отпрыск Поттер, я с нетерпением жду встречи с тобой в моем доме. Он задумчиво смотрел, как призрак уходит, а другие призраки уходили, выходя через противоположную стену. Ему не дали возможности слишком много подумать над загадкой, так как проклятие его существования назвало его имя в разговоре. — Что? Как они вообще могли пустить его в школу? — в ужасе прошептала грязнокровка. —Министерство заявляет о ложном тюремном заключении, — слишком жадно сообщил Севьер книжному червю. —Что дело пролилось по-новому. Но я лучше знаю… они должны были оставить его гнить… Гарри почувствовал, как сжались его кулаки; его холодные изумруды сверкали, как огненные глубины ада, из которого, как многие утверждали, он вышел. Зеленые Авада Кедавра извиваются и дергаются, просто умоляя позволить им заняться источником их гнева, их ненависти. —Возможно, они должны были, дорогой брат," прервал он хладнокровно, заработав испуганный вздох от грязнокровки. — По крайней мере, тогда мне не пришлось бы мириться с тобой и… — он с пренебрежением посмотрел на девушку, — …твоими пустыми товарищами. Наверняка маленькая грязнокровка сможет составить собственное мнение, а не охнуть и задохнуться от твоих не слишком возбуждающих чувств. беседа?" Он почти рассмеялся над реакцией, которую вызвал.Он не сомневался, что его безмозглый брат понял только маленькое уничижительное слово, которое он вставил, тогда как грязнокровка поняла все, кроме этого. Но пока она кипела, Севьер поднес палочку к лицу; жалкий. — Мистер Поттер! — отрезал строгий голос. — Убери это сейчас же. Рыча, Севьер сделал, как ему сказали, повернувшись лицом к заместителю директора. Профессор МакГонагалл посмотрела на нее, которая скоро станет львицей, поскольку Мальчик-Который-Забыл-Умереть не мог больше нигде оказаться, с несколько вынужденным гневом. Ее ожесточенные глаза метнулись к нему самому, и он одарил ее очаровательной улыбкой в ​​ответ; она вздрогнула. Она не забыла, за что его ложно посадили в тюрьму. —Стройтесь в шеренгу, быстро, — приказала профессор МакГонагалл, не отрывая от него настороженных глаз. Толпа быстро повиновалась и толкалась и проталкивалась в шеренгу; никто из них не хотел быть первым. Гарри перевел взгляд с заместителя директора, наклонив голову, чтобы скрыть хмурый взгляд. Он не мог позволить себе жить под подозрением прямо сейчас; это было справедливо подозрение, но это не было нужно. Ни в малейшей степени. Большой зал должен был находиться в том же свете, что и внешний вид замка. Каменные стены купались в оранжевом тумане, который светящимися волнами исходил от кончиков свечей, паривших над морем черных мантий.Четыре длинных стола стояли перпендикулярно столу, за которым сидели учителя на возвышении; сидящие за ними студенты разделились на четыре дома; Гриффиндор, дом храбрых; Хаффлпафф, дом верных; Равенкло, дом умных; Слизерин, дом хитрых. Тарелки, сделанные из металлов, соответствующих домам, были выстроены в ряд вместе с соответствующими вилками и кубками, терпеливо ожидая начала пира. Перед учительским столом стояла расшатанная деревянная табуретка, на которой лежали грязная шляпа и сверток пергамента. Профессор МакГонагалл оставила их на привале между домами Хаффлпаффа и Рейвенкло, прежде чем подойти к стулу и взять в руки свиток пергамента. Потом дыра в грязной старой шляпе раскрылась и запела… «О, ты можешь не думать, что я хорошенькая, Но не суди по тому, что видишь, Я съем себя, если ты сможешь найти Шляпа умнее меня. Вы можете держать свои котелки черными, Твои цилиндры гладкие и высокие, Потому что я Распределяющая шляпа Хогвартса И я могу закрыть их все. В твоей голове ничего не скрыто Распределяющая шляпа не видит, Так что попробуй меня, и я скажу тебе Где вы должны быть. Ты мог бы принадлежать Гриффиндору, Где обитают храбрые сердцем, Их смелость, нервы и рыцарство Разделите гриффиндорцев; Вы могли бы принадлежать Хаффлпаффу, Где они справедливы и верны, Эти терпеливые пуффендуйцы верны И не боится тяжелого труда; Или еще в мудром старом Рэйвенкло, если у вас есть готовый ум, Где умные и образованные, Всегда найдут себе подобных; Или, может быть, в Слизерин У тебя появятся настоящие друзья, Эти хитрые люди используют любые средства Для достижения своих целей. Так наденьте меня! Не бойся! И не попасть в лоскут! Ты в надежных руках (хотя у меня их нет) Ибо я думающий колпак!" Гарри чуть не подавил желание усмехнуться, когда Шляпа закончила свою песню, и зал взорвался аплодисментами, хотя слизеринцы выглядели довольно неохотно. Когда аплодисменты стихли, профессор МакГонагалл подняла Шляпу в воздух, теперь пергамент развернулся и парил перед ней. — Когда я назову твое имя, — начала она ясным голосом. —Вы выйдете, чтобы быть отсортированными." После минутной паузы она продолжила. — Эббот, Ханна! Блондинка с косичками нервно поспешила вперед и села на табуретку. Шляпа была на ее голове всего несколько секунд, прежде чем она закричала: "ХАФФЛПАФ!" Взгляд Гарри проследовал за новым барсуком к столу аплодисментов, прежде чем вернуться к поставленной задаче. Звучали уже другие имена, хотя Гарри не обращал на них особого внимания. Вместо этого он внутренне беспокоился о том, сможет ли Распределяющая шляпа выдать его. Он, конечно, верил в свои щиты окклюменции, его учили лучшие из тех, что мог предложить Азкабан, но он был уверен, что четыре основателя подумали об этом маленьком кусочке и нашли способ, с помощью которого Шляпа сможет без труда обойти их. . —Поттер, Гаррисон! Эффект был мгновенным, зал погрузился в прохладную тишину, а освещение приобрело жутковатый вид. Ухмылка вызвала подергивание уголка его рта, и он позволил внутреннему безумию вызвать блеск в его глазах. В конце концов, у него была своя роль.С безупречной, гибкой грацией он подошел к старому шаткому табурету и, грациозно повернувшись, сел. Шляпа была опущена ему на голову, заслоняя собой старый грязный материал от остального мира, наполненный магией почти такой же древней, как замок. Уголок его рта снова дернулся. — Можете ли вы рассказать кому-нибудь что-нибудь, что вы видите в моем уме? — Он был прямо к делу, не было смысла плясать вокруг этой темы. Шляпа все равно это увидит. —Нет, это была одна вещь, в которой Ровена и Салазар были очень ясны, когда они впервые создали меня, — сказал Шляпа. —Я уверена, что это станет для вас большим облегчением, учитывая то, что вы планируете делать. — Конечно, — ответил Гарри. — Но я чувствую, что любой бы испытал облегчение, узнав, что их самые сокровенные мысли не могут быть переданы таким, как директор школы или их однокурсники». — Тебя обидели в таком юном возрасте, — пробормотала Шляпа. —Обычно я бы посоветовал не мстить, но… я вижу, что месть, которую вы намереваетесь осуществить, очень нужна волшебному миру. — Это действительно отвратительно, — согласился он. —Маглорожденные и им подобные слишком долго отравляли наш мир своими предрассудками, точно так же, как слабоумные люди, находящиеся у власти, слишком долго изгибались перед ними. Я уверен, что перевернулся бы с ними в гробу. -- Странно, не правда ли, что вас ложно посадили за убийство, а теперь, когда вас освободили, вы и намерены этим заниматься. —Если бы они хотели, чтобы я этого не делал, они не должны были меня сажать в тюрьму. Или, может быть, я бы все равно сделал это просто потому, что я начал ненавидеть своих родителей еще до моего заключения… Это то, о чем нужно размышлять. — Я бы не стала тратить на это слишком много времени, — посоветовал Шляпа. —Ты уже знаешь, что я отправлю тебя в Слизерин, и я вижу, что ты хочешь найти Зал. Мой совет: найди человека, который сделал его первым, потому что только он сможет сказать тебе, где он находится в Зале мало у тебя времени. — И как я его найду? —Слизеринцы всегда придерживаются своих. —Хм… —Было приятно заглянуть в твой разум, Отпрыск Поттер, это, безусловно, было освежающим изменением. — Рад, что мой разум может быть полезен. —Помните мой совет, Наследник Поттер…» Шляпа вырвалась из его сознания и закричала: —СЛИЗЕРИН! Когда Шляпа была снята с его головы дрожащей рукой, он посмотрел на безмолвный, неподвижный зал. Склонив голову перед ними всеми, он подошел к слизеринскому столу с той же грацией, с которой он подошел к табурету, когда они медленно начали аплодировать, каждое движение контролируемое и достойное. Гарри позволил ухмылке украсить свои черты. В конце концов, он заслужил это.